Всеобщая мифология. Часть I. Когда боги спускались на землю. Глава II. Мир до и после потопа (Томас Балфинч, 1855)

Глава II. Мир до и после потопа

Сотворение мира – это тема, которая самым естественным образом возбуждает постоянный интерес людей, его обитателей. Древние язычники, не владевшие по этому поводу информацией, которую мы черпаем со страниц Священного писания, имели на этот счет свое собственное мнение, высказанное в истории, подобной следующим:

«До того, как были созданы море и небо, все вещи имели один вид, которому мы дали имя Хаос – беспорядочная и бесформенная масса, ничто, как мертвая материя, в которой, однако, спали семена всех вещей. Земля, вода и воздух были смешаны вместе; но земля не была твердой, вода – жидкой, а воздух – прозрачным. Наконец, Бог и Природа вмешались и положили конец этому беспорядку, отделив землю, воду и воздух друг от друга. Огненная часть, будучи самой легкой, взметнулась вверх и образовала небеса; воздух был следующим по весу и месту. Земля, будучи тяжелее, опустилась вниз; а вода заняла самый нижний уровень и поддерживала землю.

В этот момент некий бог – кто именно, не уточнялось – оказал свои добрые услуги, чтобы привести в порядок и расположить землю. Он наметил реки и бухты, поднял горы, вычерпал долины, разместил леса, источники, плодоносные поля и каменистые равнины. Воздух был очищен, стали появляться звезды, рыбы приняли во владение воду, птицы – воздух, в четвероногие твари – землю.

Но ему захотелось, чтобы существовало разумное животное, и так был сотворен Человека. Неизвестно, сделал ли его создатель из божественных материалов или из земли, которую после отделил от неба, где все еще немного оставались небесные семена.

Этот неведомый бог взял немного этой земли и, замесив ее с водой, сделал человека по образу богов. Он дал ему прямую осанку, так, что если все остальные животные поворачивают свои лица книзу, чтобы смотреть на землю, человек поднимает голову к небу и пристально смотрит на звезды».

Прометей был одним из титанов-гигантов, которые населяли землю до человека. Ему и его брату Эпиметею было поручено сотворить человека и наделить его и всех других животных способностями, необходимыми для их самосохранения.

Эпиметей взялся сделать это, а Прометей должен был присмотреть за его работой, когда она будет сделана. Эпиметей, соответственно, начал давать разным животным различные дары бесстрашия, силы, ловкости, смышлености: крылья – одним, клювы – другим, панцири – третьим и т. д. Но когда человек пришел за снаряжением, позволяющим ему быть высшим среди всех животных, оказалось, что из-за большой щедрости Эпиметея ничего для человека не осталось.

С этой бедой Эпиметей обратился к своему брату Прометею, который с помощью Минервы поднялся на небеса, зажег свой факел от колесницы солнца и принес огонь вниз человеку. С этим даром человек стал не просто равным животным, но превзошел их. Благодаря огню, человек стал способным делать оружие для их покорения, инструменты для обработки земли, отапливать жилища, чтобы быть сравнительно независимым от климата, и, наконец, ввести искусства и чеканить монеты, средства торговли и коммерции.

Женщина в ту пору еще не была сотворена. Существует история (довольно абсурдная, кстати!), что сделал ее Юпитер и послал Прометею и его брату в наказание за то, что они смели похитить огонь с неба, а человеку – в наказание за то, что он принял этот дар. Первую женщину звали Пандорой. Она была сделана на небе, и все боги пожертвовали что-нибудь для ее совершенства. Венера дала ей красоту, Меркурий – способность убеждать, Аполлон – чуткость к музыке и т. д.

Пандора с заветным ларчиком

Оснащенная таким образом, она была отправлена на землю и предстала перед Эпиметеем, который радостно принял ее, хотя брат предупреждал опасаться Юпитера и его даров. У Эпиметея в доме был сосуд (или ларец), в котором он хранил разные несчастия, которым он не дал места разгуляться по земле, подготавливая человека к его новому жилищу. Пандора была охвачена страстным желанием узнать, что содержится в сосуде, и однажды она сбросила крышку и заглянула внутрь. Оттуда вырвалось и рассеялось повсюду множество бедствий, делающих человека несчастным, таких как подагра, ревматизм, колики в теле; зависть, злость, месть – затмили его мысли.

Пандора поспешила закрыть крышку, но… увы! Все содержимое сосуда улетучилось, за исключением одной вещи, которая лежала на дне. Это была НАДЕЖДА.

Так мы и сегодня видим, сколько бы зла не было вокруг, надежда никогда не покидает нас полностью; пока у нас есть ЭТО, никакое зло не может сделать нас полностью несчастными.

Согласно другой истории, очаровательная Пандора была послана Юпитером с хорошими намерениями – чтобы осчастливить человека; и с ней была шкатулка, содержащая свадебные подарки, в которую каждый бог положил какое-нибудь благословение. Она опрометчиво открыла шкатулку, и все блага улетучились, кроме НАДЕЖДЫ. Эта история кажется более правдоподобной, чем предыдущая; ведь как могла НАДЕЖДА, такое бесценное сокровище, быть заключенной в сосуд, полный разного рода зла, как в предыдущем изложении.

Так мир был населен обитателями, и первой была эпоха невинности и счастья, названная Золотым веком. Истина и правда торжествовали, хотя и без всякой поддержки закона и судей, которые угрожали бы и наказывали кого-либо. В лесах еще не вырубались деревья, чтобы добыть древесину для кораблей или строительства укреплений вокруг городов. На свете не существовало таких вещей, как мечи, копья или шлемы – сражаться было не с кем. Земля в изобилии давала все необходимое человеку без труда – без пахоты или сеяния. В мире повсюду царила вечная весна, цветы росли без семян, в реках текли молоко и вино, и желтый мед сочился с дубов.

Затем последовал Серебряный век. Он был куда хуже золотого, однако значительно лучше пришедшего ему на смену медного. В этот век только что пришедший к власти Юпитер укоротил весну и разделил год на сезоны. Теперь, во-первых, люди стали подвергаться крайностям жары и холода, и им понадобились жилища. Первыми жилищами были пещеры, покрытые листьями убежища из дерева и лачуги, свитые из прутьев. Хлеб перестал расти без посадки. Крестьянин был вынужден сеять зерна и запрягать быка, чтобы он тянул плуг.

Потом пришел Бронзовый век, более суровый по характеру и более предрасположенный к вооруженным столкновениям, до того не известным.

Самым тяжелым и трудным был Железный век. Преступления хлынули потоком; а скромность, правда бежали с глаз долой. На их место пришли обман и коварство, жестокость и безнравственное стремление к богатству. Стало развиваться мореплавание, моряки натянули корабельные паруса по ветру, а деревья были срублены с гор, чтобы послужить для кораблей килями и дразнить океан, рассекая его лицо. Земля, которая до сих пор обрабатывалась людьми совместно, стала делиться на владения. Люди не довольствовались тем, что производила ее поверхность, и должны были углубляться в ее недра и добывать оттуда руды металлов. Вырабатывалось вредоносное ЖЕЛЕЗО и еще более вредное ЗОЛОТО.

Появились войны, в которых оно применялось для оружия; гость не был защищенным в доме друга; а законные сыновья и отцы, братья и сестры, мужья и жены не могли доверять друг другу. Сыновья желали смерти своих отцов, чтобы они сами смогли вступить в наследство; семейная любовь была повержена. Земля была залита кровью, и боги покидали ее один за другим, пока не осталась одна Астрея[10]; но наконец, и она ушла.

Юпитер, видя положение вещей, разгневался. Он вызвал богов на совет. Те подчинились и держали свой путь во дворец на небе. Звездная дорожка, которую каждый может видеть ясной ночью, тянется через все небо и называется Млечный путь. Вдоль пути стоят дворцы прославленных богов; небесные существа попроще живут в отдалении, на другой стороне.

Юпитер обратился к собранию. Он описал ужасное положение вещей на земле, и закончил объявлением, что он собирается уничтожить всех ее обитателей и произвести новый народ, не похожий на прежний, который будет более достоин жизни и будет гораздо лучше служить богам. Сказав так, он взял свои стрелы-молнии и чуть не обрушил их на землю, чтобы сжег ее дотла; но, вспомнив, что такой большой пожар опасен для небес, которые тоже могут быть охвачены пламенем, он изменил свой план и решил потопить землю.

Северный ветер, который разгоняет облака, был привязан; южный был выпущен и вскоре покрыл все небо мантией черной тьмы. Скучившиеся облака грохотали; полились потоки дождя; хлеб был залит; годовой труд землепашца погиб за один час. Юпитер, не довольствуясь собственными водами и позвал на помощь своего брата Нептуна. Тот освобождает реки и проливает их потоки на землю. В то же время, он устраивает землетрясение и устремляет поток океана на берега. Стада, растения, люди и дома были снесены, а храмы с их оградами – осквернены.

Если какие-то сооружения оставались стоять, они были разбиты, и их башни скрылись под волнами. Теперь все стало морем, морем без берегов. Там и здесь оставались люди на предполагаемых вершинах гор и немногие в лодках гребли веслами там, где раньше они шли с плугом. Рыбы плавали среди вершин деревьев; якорь был брошен в сад. Там, где раньше играли грациозные ягнята, теперь прыгали огромные морские барашки. Волк плавал среди овец, желтые львы и тигры боролись в воде. Дикого вепря не спасала его сила, а оленя – его быстрота. Птицы падали в воду от усталости, не находя землю, чтобы отдохнуть. Те из живых существ, которых пощадила вода, умирали с голода.

Из всех гор только Парнас возвышался над волнами; и там нашли убежище Девкалион и его жена Пирра из рода Прометея: он – праведник, а она – верная почитательница богов. Юпитер, когда увидел, что никого не осталось в живых, кроме этой пары, и припомнил их невинные жизни и праведное поведение, приказал северным ветрам развеять облака и открыть небо земле, а землю – небу.

Нептун также приказал Тритону подуть в раковину, и от этого звука воды отступили. Воды подчинились, и море вернулось в свои берега, а реки – в свои русла.

Девкалион так обратился к Пирре:

– О жена, единственная выжившая женщина, соединенная со мной, во-первых, узами родства и брака, а теперь и общей опасностью, если бы мы сохранили силу нашего предка, то могли возобновить род, как он сделал это первоначально! Но поскольку мы этого не можем, давай пойдем в тот храм и узнаем у богов, что остается нам делать.

Они вошли в храм, обезображенный тиной, и приблизились к алтарю, где не горел огонь. Там они простерлись на земле и молились богам, чтобы те подсказали, как им поправить свои жалкие дела.

Оракул ответил:

– Идите из храма с покрытыми головами и развязанными одеждами и бросайте за собой кости вашей матери.

Они выслушали эти слова с удивлением. Пирра первая нарушила молчание:

– Мы не можем послушаться; мы не смеем осквернять останки наших родителей.

Они искали самую густую тень леса и возвращались мысленно к сказанному.

Наконец Девкалион сказал:

– Может, я ошибаюсь, но нечестиво не исполнить этот приказ. Земля – великая мать всего; камни – это ее кости; их мы можем бросать за собой; и я думаю, это то, что оракул имел в виду. По крайней мере, не вредно попытаться.

Они закрыли свои лица, развязали одежды и, собрав камни, бросали их за собой. Камни (как удивительно это рассказывать!) начали становиться мягкими и сами собой принимать форму.

Девкалион и Пирра засевают мир новой породой людей

Постепенно они приняли вид грубого соответствия человеческой фигуре, как болванка, наполовину законченная в руках скульптора. Влага и ил, которые были вокруг них, стали плотью, каменная часть стала костями; прожилки камней стали венами, сохранив свое название («жилы»), но изменив свое применение. Те, что были брошены из рук мужчины, стали мужчинами, а женщиной – женщинами. Это была крепкая порода, хорошо приспособленная к труду, какими мы являемся и сегодня, обнаруживая простые признаки нашего происхождения.

Сравнение Евы с Пандорой так очевидно, что его не мог избежать Мильтон, приводя его в «Потерянного рая» (Кн. 4):

Прометей и Эпиметей были сыновьями Иапета, имя которого Мильтон произносит как Яфета.

Образ Прометея был любим поэтами. Он представлялся как друг человечества, который выступил на его стороне, когда Юпитер разгневался на людей, и который научил их цивилизации и искусствам. Прометей дал древним людям огонь. Но, поскольку делая это, он преступил волю Юпитера, то тем самым титан навлек на себя гнев правителя богов и людей. Юпитер приковал его к горе на Кавказе, где орел ежедневно клевал его печень, которая заживала так же быстро, как и пожиралась. Такая мука должна была закончиться тогда, когда Прометей согласится подчиниться своему угнетателю; ибо он завладел секретом, который касался стабильности царствования Юпитера. Если бы Прометей продемонстрировал смирение, то сразу же мог быть помилован. Но он считал унижением для себя сделать это. Поэтому Прометей стал символом благородного принятия незаслуженного страдания и силы воли, сопротивляющейся давлению.

Великие поэты XIX века – Байрон и Шелли – оба обращаются к этому имени. Следующие строки принадлежат Шелли. Герой поэмы «Прометей» обращается к царю богов Юпитеру:

На протяжении тысяч лет орел Зевса ежедневно прилетал на Кавказ, где был прикован Прометей, чтобы терзать ему печень. Так продолжалось до тех пор, пока великий богатырь Геракл не убил орла и не освободил опального титана

Байрон приводит такую же аллюзию в своей «Оде Наполеону Бонапарту»: