Вселенная не по размеру. *** (Е. В. Барбуца, 2015)

Моим первым воспоминанием был красный цвет. Именно алым горели глаза во тьме. Они были прекрасны в своей ненависти и алчущем голоде. Я никогда не забуду цвет крови, полыхающий в кромешной черноте. Никому не дано забыть свою смерть. Эти глаза были моей смертью.

Должны были стать ею.

Но стали – началом.

– Ина, вставай, – подбежала ко мне Мэла.

– Курсантка Аэро, подняла свою задницу и побежала! – проорал тан Муэл.

Мой ошалевший взгляд метнулся в сторону преподавателя, потом пробежался по синему лицу Мэлы, и лишь потом я удосужилась взглянуть на то, что являлось причиной собственного возлежания в пыли.

Двухметровый сорг несся прямо на нас. До этого тот же самый сорг активно долбил лобастой головой отвесную стену трассы. Додолбился, поздравляю! Я упала.

Вообще-то соргам подобное поведение не свойственно. В доисторические времена обитатели этой планеты использовали животных в качестве боевых единиц, поскольку их массивные тела, покрытые бронированными шкурами, затруднительно пробить, а три рога на морде еще и выделяют яд. Проблема в другом. Сорги в нормальном состоянии бегут по прямой, а не бросаются на стены и курсантов. Они всегда бегут только прямо!

Понимая, что взобраться на стену мы с Мэлой уже не успеваем, я сделала единственное, что пришло в голову. Дернула Мэл за руку на себя, после чего ногами подкинула ее на стену, где она рефлекторно уцепилась за крепления. Впрочем, это неудивительно: шерги всегда отличались быстротой реакции, конечно, если не упоминать о вредном характере.

Чувствуя усиливающуюся дрожь земли и видя, как сорг поднимает вокруг себя огромную тучу пыли, взрывая сухую почву лапами-колоннами, я решила рискнуть.

Кувырок, еще, еще один!

И в спину врезался поток воздуха, смешанного с песком.

Кажется, я жива.

– Отставить прохождение трассы! Открыть пятый отсек! – проорал тан Муэл. – Аэро! Тупая самка сорга!

До тана наконец дошло.

Пятый отсек – это хорошо, это загон для соргов, он как раз на пути животного. Туда зверь и побежит.

Если раньше соргов использовали как оружие в местных конфликтах, то сейчас это живые тренажеры в академии. Взять бы того умника, который такое придумал, да насадить на рога этому тренажеру. Рога, кстати, сочились ядовитой слизью. Не смертельно, конечно, но на сутки парализует. А там, глядишь, умника раздавит собственной многотонной идеей.

– Курсантка Ина Аэро, я искренне надеюсь, что ты сейчас лежишь со сломанной шей, испуская последний дух, – рычал тан Муэл.

И столько надежды звучало в его голосе, столько веры в чудо, что не могла я его разочаровать. Не могла!

В общем, промолчала, устраиваясь поудобнее на земле. Все равно в этом пылевом облаке моих ухищрений никто не увидит.

– Ина, – тихо позвали меня сверху. – Отзовись. Хуже будет.

Я бы ответила, но рот был забит пылью и песком, только и оставалось, что отплевываться и откашливаться.

– Аэро, чтоб тебя космос покарал, ты жива?! – настороженно вопрошал тан.

При всем его желании меня прибить… хоть раз… сейчас он подобной возможности не радовался. А все потому, что количество покалеченных курсантов на его занятиях превышало допустимую по уставу норму. А за это санкции применяют, между прочим. Например, зарплаты лишают… на месяц. И если вспомнить, какие тут зарплаты, то озабоченность тана моим здоровьем можно понять.

– Курсантка, слизней тебе на завтрак, подать признаки жизни!

Этого я уже стерпеть не могла. Завтрак – святое!

– Так точно, тан Муэл, – отозвалась, заметив, что пыль начала оседать.

– Зараза мелкая, покажись! – взревел уважаемый преподаватель.

Вообще-то Муэл мужик нормальный… когда спит зубами к стенке. Не старый еще вояка, вышедший в тираж после повреждения глазного нерва. Если глаза можно заменить имплантатами, то нервы медицина Союзников восстановить не способна. Нет у них подобной технологии. И делиться никто не собирается.

Тана Муэла пригласили в академию консультантом по физической подготовке, основываясь на его заслугах. Судя по всему, заслуги были весомыми, поскольку в академии преподавали лучшие из лучших.

– Курсантка Аэро! – рявкнул тан Муэл над моим ухом.

Вздрогнув, подскочила на ноги и встала по стойке «смирно», преданно глядя в единственный сохранившийся глаз тана.

Вообще со списанием данного экземпляра военные явно опоздали: правая нога, левая рука, нижняя челюсть были заменены механическими протезами. И кто его знает, что там у него с внутренностями. А ведь он человек, пусть и усовершенствованный имплантатами.

– Какого макроса ты забыла под лапами у сорга?!

И что ему на это ответить?

– Разрешите обратиться, тан Муэл? – рухнула рядом Мэла.

– Я надеюсь, у тебя имеется веская причина перебивать меня, Красное Пламя? – ядовито прошипел уважаемый преподаватель.

– Так точно, тан Муэл, – стукнула себя в грудь Мэла.

– Докладывай.

– Заткнись, – зашипела я.

– Здоровье курсантки Ины Аэро в данный момент не соответствует требованиям устава, – сдала меня соседка.

Оставшиеся без дела курсанты обступили нашу троицу неплотным кольцом.

– И какого же бракованного имплантата курсантка Аэро не сообщила мне об этом перед прохождением трассы? – ядовито вопросил тан преподаватель, глядя на меня здоровым глазом.

– Разрешите объясниться? – устало вздохнула я.

– Попробуй.

– У меня нет проблем со здоровьем.

– Аэро! – рявкнул Муэл. – В медотсек. Остальные на трассу, живо!

– Разрешите сопровождать курсантку Аэро? – вклинилась Мэла.

– Разрешаю, – махнул рукой тан Муэл.

Стукнув себя в грудь, я развернулась и зашагала в сторону жилых отсеков, не глядя на окружающих.

– Ина, – догнала меня красноволосая шерга.

– Кто тебя за язык тянул? – накинулась на нее.

– Третий раз за декаду! Третий! Ина, это ненормально, – рыкнула Мэла.

Я пыталась объяснить Мэл, что рык шерга – не самый приятный звук для нервной системы. Особенно – ночью. Особенно – когда я сплю. Но кто меня, мелкую, слушать будет?

– Это еще ни о чем не говорит, – отмахнулась, невольно поморщившись.

– Потеря сознания? – возмутилась Мэла.

На самом деле она права. Отключиться три раза за декаду – это постараться надо. И я проверюсь, обязательно проверюсь, но не в стенах академии. Не сейчас.

– Лучше тебе об этом не распространяться, – посмотрела на соседку исподлобья.

Уже не знаю, что хуже, шерг-враг или шерг-друг.

Я с ностальгией вспоминаю те времена, когда Мэла меня терпеть не могла. Казармы в академии удобствами не отличаются, так же, как и большим количеством комнат. Курсантов здесь селят по несколько тел в комнату. Так вышло, что в момент моего зачисления с Мэл, благодаря ее же усилиям, никто не жил. Только за первые полстандарта у нее три раза горели волосы, а я раза два ломала ребра. И, естественно, все это было по чистой случайности, ибо над доносчиками и ябедами в академии издевались даже преподаватели.

– Ина, куда ты? – окликнула меня соседка по несчастью. Это я про совместное проживание.

– В душ, распорядок дня еще никто не отменял.

– Ты ослушаешься приказа? – округлила глаза Мэла.

– Как и ты, – пожала я плечами.

– В отличие от тебя, я мечтаю отсюда вылететь.

Мэла – дочь главнокомандующего шергского флота. Ее отцу до макроса надоело разгребать дипломатические скандалы с участием его любвеобильной дочурки, и он недолго думая засунул ее в самое закрытое и труднодоступное заведение в галактике.

Данная академия основана Союзом Наемников, у которого врагов больше, чем желающих записаться в друзья, потому попасть сюда нереально трудно. Впрочем, сбежать вообще невозможно. А все потому, что в последнее время у сильных мира сего появилась мода воспитывать себе достойную замену.

Здесь действительно готовят профессионалов своего дела. Например, захотел спонсор первоклассного аналитика – пожалуйста. Захотел убийцу, не знающего себе равных, – за этим тоже просим в Академию Союза Наемников. Нужен спонсору талантливый командир экипажа? Ах, таланта у кандидата нет? Привьем!

Спонсор – это личность, оплачивающая обучение курсанта. Спонсором Мэлы является ее отец. У меня спонсора нет. За что шерга невзлюбила мою особу с большой пылкостью.

Сомневаться в уровне подготовки здесь не приходится.

– В отличие от тебя, я понимаю, что это бесполезно, – хмыкнула я.

– Иди ты к кхарам, – ругнулась Мэл.

Совсем совесть потеряла. Кхаров не существует… официально. По крайней мере, никто из живых кхара не видел. Это логично, если учесть, что кхар – это смерть.

– Не каркай, – нахмурилась, глядя на ясное небо.

– Не думала, что ты веришь в эти сказки, – равнодушно заметила она.

Знала бы ты…

– Муэл верит, – отбрехалась я.

– Кстати, давно хотела спросить. Зачем вообще простому технику занятия с Муэлом? – На меня посмотрели с живым интересом.

Ну, допустим, не простому…

– За тем же, зачем и аналитику, – отмахнулась я. – Такова программа обучения.

– Не скажи. Муэла мой папаша отдельно оплачивает.

Что?! И почему я об этом узнаю спустя два стандарта?! А я, наивная, еще удивлялась, с чего это вдруг сумма в договоре такая большая?!

– Знаешь что, дорогая соседушка, – процедила в ответ. – Где же твой болтливый язык раньше был?

– То есть… ты не сама программу выбирала? – хищно сощурилась шерга.

Это она пытается узнать, есть ли у меня все-таки спонсор или нет. Ее сомнения понятны, потому как на самостоятельную наемницу я не похожу.

– Метод научного тыка еще никто не отменял, – пожала плечами, уходя.

Душ с утра, между прочим, по уставу положен, как и завтрак. Кстати, о душе. Мало того что он общий, так еще и горячую воду дают только по праздникам. Нет, помещение, конечно, делится на мужской и женский отсеки, но рукав, ведущий к ним, – один.

Академия Союза Наемников – место занятное. Мало того что никто, в том числе и спонсоры, не знает, где находится база академии, так тут, как бонус, и информация о курсантах строго засекречена.

Зачисление происходит на других планетах, способом подписания договора между тщательно проверенным спонсором и одним из преподавателей. После того как на планете наберется группа с необходимым количеством курсантов, их перевозят на корабль, принадлежащий Союзу Наемников. После чего курсантов тщательно проверяют и лишают любых электронных прибамбасов, временами доходило и до замены имплантатов. А дальше корабль Союза растворяется в просторах Вселенной. Координаты планеты, на которой находится академия, знают лишь экипаж того самого корабля и преподаватели.

Обучение на самой базе длится минимум пять стандартов, естественно, срок зависит от трудности выбранной профессии. Академия представляет спонсору отчет об успехах или неудачах подопечного, дабы подтвердить, что курсант по-прежнему жив и даже здоров. Дальше курсанта определяют на тот же корабль и отправляют в филиал. Филиалы, в отличие от базы, не скрывают. Там курсанты получают самостоятельные задания и под наблюдением кураторов их выполняют. Причем задания носят характер вольного заработка, который частично делится между академией и курсантами.

– Новых звезд! – Кто-то преградил мне путь.

Подняла голову и увидела перед собой ту самую причину, по которой мы сдружились с Мэлой.

Рим – ведущий, отдельная каста в академии. Их развивают как лидеров и боевых единиц в равных пропорциях.

В начале моего обучения между Римом и Мэлой протекал бурный роман. А в противовес – между мной и Римом протекал бурный конфликт. Новость о том, что я попала в академию не как нормальные курсанты, разнеслась довольно быстро. Вдобавок к этому отсутствие у меня спонсора развязывало руки всем желающим поиздеваться.

Отсутствие спонсора – не редкость, таких хватает и без меня. Но их трогать опасаются хотя бы потому, что оплатить свое обучение способны лишь наемники, на это обучение заработавшие. То есть опытные, матерые, злые дяденьки и в меньшей степени тетеньки. Мне вот не повезло, я девушка молодая, крупными габаритами не отличающаяся.

Наемников здесь больше, чем кандидатов от спонсоров, но вражды между ними нет, поскольку кандидаты также имеют за плечами немалый боевой опыт. В конце концов, без владения базовыми основами боя в академию даже при всех кредитах Вселенной не попасть.

Так вот, о Риме. Долго он с Мэл не пробыл, нашел очередную пассию. Лично я всегда удивлялась его способности находить новых женщин, да еще при учете того, что этих самых женщин на территории академии ограниченное количество.

С Мэлой у нас все вышло по принципу «против кого дружим, девочки?». Ну а потом я извинилась за сожженную гриву, а она за уже второй раз сломанные ребра. Все правильно, я ведь тоже прощения просила лишь за третий поджог. После этого выяснилось, что Мэла девчонка неплохая, довольно умная, я бы сказала, даже чересчур. Что-то мне подсказывало, что не зря она с тем послом развлекалась, ох не зря. Жаль, что попалась….

– Эй, мелкая, заснула? – заглянул мне в глаза Рим.

Для этого ему пришлось нагнуться, ибо роста в нем хватало. Белобрысый, белокожий, синеглазый клыкастый гуманоид, похожий на человека, с мощным чешуйчатым хвостом в положенном месте. Типичный ксерк.

– Чего тебе? – недружелюбно посмотрела на свою персональную головную боль.

– Узнать хотел, как тренировка? – Его улыбка не отличалась доброжелательностью.

– Твоими стараниями, – буркнула я и в тот момент поняла, что права как никогда. Не просто так взбесился сорг.

– Правильно, – кивнул Рим, внимательно наблюдая за мной. – Не передумала, птичка?

– Нет, – распрямила спину.

Сторонний наблюдатель задался бы вопросом, что понадобилось ксерку из ведущих от простого техника.

Ну хорошо, не совсем простого. Кстати, вот и ответ. Этот самый техник, который не совсем простой и которой не совсем техник, понадобился ведущему по имени Рим.

Полтора стандарта он изводил меня, в придачу подбивал к подобным развлечениям всех, кого можно.

Мало того что спонсора я не имела, так еще и в бортовые техники пошла. Что вообще такое эти бортовые техники? Обслуживающий персонал, и не больше. Нет ничего особенного в настройке аппаратов питания и медицинского оборудования. К бортовому компьютеру бортовых техников, как ни странно, не допускают. Бортовые мозги настраивают сами капитаны или пилоты. Вот механики по начинке, они да, они важнее. Реактор не каждый починить сможет. Но я-то, по официальной версии, бортовой техник, следовательно, особыми талантами не блещу. Вдобавок, словно в насмешку, женская особь самой слабой расы. Тут к людям без имплантатов и прочих усовершенствований не очень хорошо относятся. Их сюда вообще не берут. Я исключение. Вот и Рим лишь полстандарта назад кардинально поменял свое отношение к моей персоне.

Кто меня сдал? Неужели к нему как-то попал мой договор? Абсурд.

– У тебя кончается время, – процедил он.

Вообще-то время кончалось у него, мне еще стандарта три учиться в академии. Если не четыре. Нет, есть, конечно, вариант самостоятельного обучения, но тогда мне придется мотаться по всей Вселенной за кураторами и наставниками, способными развить меня в нужном направлении.

– Я. С тобой. Работать. Не буду. – Зло процедила, понимая, что ему мои возражения до макроса.

– Будешь, – выпрямился он. – Ты ведь без спонсора, значит, обязательств не имеешь. Хочешь, чтобы я загнал тебя в долговую рассрочку?

Долговая рассрочка – это нехорошо. Но я даже представить себе не могла причины, по которой оказалась бы обязанной данному индивиду.

– Попробуй, – самоуверенно пожала плечами.

– Ты нарвалась, птичка, – оскалился он.

– У тебя все? – посмотрела на ксерка.

– А если нет, то что? – Его наглый взгляд прошелся вдоль моего тела.

– Твои проблемы, – обошла его по широкой дуге, благо коридор позволял.

– Ина, – позвал он.

Ну зачем мне это? Не буду оборачиваться, все равно ведь гадость скажет. Не буду, я сказала.

– Что? – Опять треклятое любопытство.

– Понятия не имею, от кого ты тут прячешься, но, если согласишься работать со мной, я смогу тебя защитить.

С каменным лицом отвернулась и пошла куда шла. Главное, не выдать собственного волнения.

Я не могла проколоться! Не могла, и все тут. Или могла?

Пенять на собственное подозрительное поведение глупо, здесь каждый второй такой подозрительный.

Рим скоро выпускается, он набирает группу. Это стандартная практика среди курсантов. Работать проще в группе, причем в группе, которой ты доверяешь.

Это за какие же заказы он собирается браться, если так желает заполучить в команду именно меня?

О моей специфике знало исключительно малое количество преподавателей, сама я способностями не сверкала, значит, все же проболтался кто-то из них. Вот только кто?

Рим угадал, я скрываюсь. И мне совершенно невыгодно покидать застенки академии, тем более с ним. Он не прав, меня никто не сможет защитить. И если он действительно собирает команду для рискованных заданий, значит, появляется шанс попасться. Мне нельзя попадаться. Ни в коем случае.

Стоя под струями ледяной воды, я решила пока отложить проблему с ксерком. Посмотрим, что он предпримет.

В столовом отсеке меня уже поджидала Мэла. Это сине-красное недоразумение поставило перед собой цель меня добить.

– Ина, тан Анис вызывает, – радостно сообщила она.

– Мне сегодня поесть дадут или как? – тяжело вздохнула, с тоской глядя на столы раздачи.

– Между прочим, меня вообще за курьера держат, – парировала Мэл. – Что от тебя понадобилось менталам?

– Я думала, ты мне скажешь, – вопросительно посмотрела на соседку.

В самом деле, зачем преподавателю по управлению парапсихическими способностями понадобился простой техник? К макросу он сдался! Тану Анису нужна именно я, Ина Аэро, не совсем техник.

Вот только по договору об этом никто не должен знать. С чего вдруг тан Анис так подставляется?

– Что сказал?

– Чтобы ты немедленно шла к нему в медитационную.

– Не судьба мне поесть, – погрустнела я.

Пришлось разворачиваться и вопреки ворчащему желудку идти к преподавателю. И раз уж на то пошло… Что этот старый извращенец опять задумал?

Медитационный центр находится в отдельном корпусе, но, несмотря на дальнее расстояние, добралась я довольно быстро.

– Долго, – проворчал высокий худощавый лысый старик с тремя точками на лбу, замотанный в ярко-желтую простыню.

На самом деле это не простыня, а священное одеяние, и название у нее есть, но настолько мудреное, что я даже запоминать не стала.

– Новых звезд, тан Анис, – ударила себя кулаком в грудь. Первое время подобное приветствие казалось нелепым и неуместным, а сейчас ничего, привыкла. Говорят, в давние времена наемники тем самым показывали, что их грудь не защищена, и оружие за пазухой не припрятано.

– Проходи, – кивнул тан Анис.

Как только за мной закрылась дверь зала для медитаций, я быстро убедилась в отсутствии лишних ушей, после чего позволила себе расслабиться.

– Старик, ты нарушаешь правила, – укоризненно посмотрела на ментала.

– Цыц, мелочь, – цыкнул на меня уважаемый преподаватель.

Пришлось заткнуться и расположиться напротив тана.

Вообще-то залом для медитаций служил старый неиспользуемый ангар. Он, конечно, претерпел некоторые изменения, в частности, появились самые что ни на есть настоящие окна. Стены тут и так отличались особой прочностью, разве что пол циновками застелили, в довершение понатыкали где только можно курительных смесей да мудрые изречения нанесли на стены. Посреди всего этого безобразия восседал тан Анис с, как всегда, сонным видом и скрещенными ногами.

– Как скажешь, старик, – пожала плечами и повторила позу тана. – С чего начнем? – полюбопытствовала небрежно.

– Два стандарта прошло, а почтения в тебе как при первой встрече, – поморщился тан Анис. И тут же продолжил: – Сначала по пройденному материалу. Вопросы есть? – Он уставился на меня своими немигающими глазами фиолетового цвета.

– Нет, – вздохнула тяжело. Началась стандартная процедура.

Чему-чему, а традициям тан Анис предпочитал не изменять.

– Ты мне ничего рассказать не хочешь? – так же стандартно спросил он.

Когда мы познакомились, старик задал тот же самый вопрос и был полностью уверен, что глупая девочка поведает о собственных горестях и прочих неприятностях. Тогда я высказала все, что думала по поводу подобной наивности. Так сказала, что старик в припадке гнева пообещал лично приложить руку к моему обучению. Проще говоря, прямо поклялся заучить до смерти.

Стоит признать, слово он держал.

– Нет.

Изо дня в день, из стандарта в стандарт – одна и та же процедура.

– А я вот хочу, – так же тяжело вздохнул он.

Я смотрела на старика и вспоминала нашу первую встречу…

…Больше похожая на оборванку, я бродила по закрытому сектору одной из торговых директорий. А торговая директория означает невероятную роскошь, вплотную соседствующую с такой же невероятной нищетой.

Что я там забыла – история отдельная. Но так случилось, и путь мой лежал мимо одного из малочисленных храмов. На торговых территориях храмов не строят, но и тех, что были до объявления территории торговой, не сносят, ибо грешно. Так вот, о храме – древний, знаменитый, богатый, красивый и, судя по всему, посещаемый.

Шла я себе мимо, никого не трогала, как вдруг послышались крики и возмущенный визг. Я уж было испугалась, что по мою душу, ан нет, это полоумный монах из того самого храма выкатился. Глаза хитрые, старческое лицо светится, как у оскорбленной невинности, а сам так и шарит взглядом по пустой улице. Рядом с храмами всегда пустынно – ты либо внутри совершаешь очистительное подаяние, либо не оскверняешь своей персоной священного места.

– Поможешь – в долгу не останусь, – выдохнул старик, нехорошо качнувшись. – Золотые горы подарю.

Не то что бы я хотела золотых гор, но помочь согласилась. Уж больно вид у старика был измученный. Бледный весь, а губы и вовсе синели на глазах. Стоит ли упоминать о стремительно росшем темном пятне на его одеждах? Вот вам и ярчайший пример долговой рассрочки, которая, как известно, платежом красна.

– Где он?! – орали в храме.

Старик нырнул в ближайшую подворотню и подозрительно быстро затих. Поразительно проворен для раненого.

В тот же миг на улицу высыпала вся храмовая братия.

– Мерья! – рявкнул кто-то из толпы, ткнув в меня пальцем. – Где скрылось отродье в храмовых одеждах?

Ох уж мне эти элитные слои общества! У них логика примитивная, а потому обидная. Зря они меня грязным бродячим отбросом обозвали, я обиделась и, глупо хлопая глазами, указала в противоположную сторону. Это мы умеем, в прошлой жизни научились.

За возмутителем спокойствия послали стражу, что не могло не насторожить. Сами храмовники вместе с малочисленными представителями местной элиты очень быстро скрылись в храме. Ну не любят богатеи ножками бегать. Им проще вызвать по коммуникатору подмогу и ждать результатов в тепле и комфорте.

Смекнув, что дело совсем нечисто, я быстренько слиняла. Как говорится, с глаз долой – с радаров вон.

Старика не нашла, что меня ни капельки не расстроило. На золотые горы я действительно не рассчитывала. В общем, пошла дальше своей дорогой, которая теперь лежала в противоположную от храма сторону. Уйти успела далеко, а шла все больше по не самым благополучным районам. Так бы и брела, если бы в один прекрасный момент меня не схватили за руку.

При общении со мной стоит соблюдать ряд довольно простых правил. Первое – ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не хватать меня за различные части тела. Неизвестный правил не знал, потому очень удивился, когда чуть не схлопотал нож под ребра.

Признаю, сглупила. Нужно было в бедро метить, это дало бы мне необходимые секунды для побега. Но как уже было сказано – я ошиблась, и нож профессионально выбили из моих рук.

– Не кусайся, ребенок, – правую руку заломили за спину. – Я с миром. – Тяжелое дыхание выше моей головы показалось смутно знакомым.

Многострадальную конечность отпустили, после чего я получила возможность узреть перед собой недавнего знакомца.

– Если это ты называешь миром, то я лучше пойду, пока не узнала, что нынче у стариков зовется боевыми действиями, – обиженно растерла травмированное запястье.

Краем глаза отметила неестественную бледность лица и чересчур прямую спину старика.

– Цыц, мелочь, – нахмурился старец, на котором, кстати, больше не было монашеских одежд, как не было и пятна на боку. Первую медицинскую помощь он получить успел. – Говори, чего хочешь.

Я моргнула, потом еще раз моргнула, и моргать бы мне в недоумении еще энное количество времени, если бы не пояснение странного индивида:

– Долговая рассрочка, – тяжело вздохнул он.

Хорошо, что наш разговор проходил в глухой подворотне, у Вселенной на куличках, потому что после его слов я умолкла надолго. Ибо думала.

Наемник. Ну что сказать, попал ты, старче.

Если нашел меня, значит, был как минимум один свидетель произошедшего. Вполне возможно, что старика страховали через наблюдатель или коммуникатор. Этим же можно объяснить своевременную помощь при серьезном ранении. Впрочем, это не важно, факт оставался фактом.

Как я потом узнала, старик моим молчанием был явно озадачен, потому решил выяснить, какие же мыслишки бродят в моей грязной голове. Он оказался менталом, о чем я, естественно, не подозревала, и чтение чужих мыслей для него проблемой не являлось. Об этом я тоже не знала. Так вот, он попытался. Честно попытался. Напрягся, взмок, от усердия морщинами покрылась даже лысина.

Я тем временем тихо радовалась собственному везению. Только наемники свято блюли закон долговой рассрочки. Наемники – люди, свободолюбивые до фанатизма, потому понятие долга как таковое вгоняло их в тоску. Ибо долг подразумевает под собой обязательства, навязанные насильственным образом. Причем не редки случаи, когда подобные обязательства становятся пожизненными, что просто убивает хрупкий и чувствительный внутренний мир самых отмороженных ребят во Вселенной. Проще говоря, у наемников нет понятия «долг», у них долговая рассрочка, то есть определенное время, за которое они выполняют конкретное действие в уплату долга.

Но что-то я не помнила, чтобы наемники страдали благородством. Их беспринципность и прочие черты отпетых негодяев уже вошли в легенды. И дел бы с ними никто не имел, если бы не кодекс, по которому наемники не смели нарушать договор, долговую рассрочку и собственные клятвы. Последние получить у них вообще-то нереально.

Я мило улыбнулась старику, радуясь про себя, что не прошли даром уроки моего учителя по менталитету и политологии Союзных образований.

– Странно, – нахмурился старик. – Ну да ладно. Так сколько хочешь, ребенок?

Он был кардинально не прав, но его можно было понять: нищая бродяжка наверняка потребовала бы денег. Много денег.

– Старик, возьми меня в свой дом, дабы обучить ремеслу, – произнесла я ритуальную фразу, о чем пожалела уже через пять стандартных минут.

У старика сначала задергался глаз, потом щека, а потом и вовсе его одолел кашель. Кто же знал, что он является преподавателем той самой закрытой академии, а все преподаватели обязуются жить на рабочем месте, признавая его родным домом. Я вот точно не знала.

– Мелочь, давай деньгами, а? – сделал он попытку отвертеться.

– Я тебя за язык не тянула, – пожала плечами. – Деньгами и я могу.

Тут старика проняло окончательно, он даже кашлять перестал. Далее его действия показались мне и вовсе не адекватными. Он схватил мня за подбородок и заглянул в глаза. Что наемник там пытался увидеть, мне до сих пор непонятно. Он говорит, что проблеск мысли. В любом случае – бесполезно.

Боялась ли я, что меня убьют? Нет. Честь для наемника святое. Слово дал – слово сдержал, особенно если при этом были свидетели. Вот когда долг отдаст, тогда, может, и убьет.

– Что ж ты за тварька такая невиданная? – нахмурился он.

– Старик, ты решай быстрее, чего дальше делать будем, я замерзла уже, – огрызнулась в ответ.

– Клянусь, ты об этом пожалеешь, – яростно сплюнул он.

И не соврал ведь.

– Да плевать, – зло посмотрела на него.

И, может, мой взгляд, может, еще что-то повлияло на него, но он вдруг успокоился.

– Анис.

– Что?

– Меня зовут тан Анис.

– Как скажешь, старик, – пожала я плечами.

– Мелочь, ты теперь моя ученица. Представься, как полагается. – На меня грозно глянули. Я прониклась, честно.

– Ина.

– Род?

– Ты издеваешься? – фыркнула, разводя руки в стороны и тем самым давая возможность лучше себя рассмотреть.

– Ладно. Разберемся. За мной. – Такого тяжелого вздоха мне слышать еще не доводилось…

– Ина, – настойчиво позвал тан Анис, пытаясь привлечь мое внимание.

– Кхе. Простите, отвлеклась, – покраснела от смущения.

– Я заметил. – С того самого момента он только и делал, что тяжело вздыхал, глядя на меня.

– Я вся внимание, – сделала честные глаза.

– Было бы лучше, если бы ты рассказала мне все, – опять вздохнул Анис. – Два стандарта прошло.

– Достань это из моей головы, – огрызнулась я.

По-детски, но действенно. Старый извращенец не мог туда попасть. Я не давала. Стандарты прошлой жизни – единственное, что я делала хорошо, это прятала мысли. В том числе и от чтецов различных категорий. Учитель был хороший.

Старик очень удивился, когда понял, что не слышит меня. Можно сказать, был поражен. Еще больше он удивился, убедившись в отсутствии экранок[1].

– Не дерзи дедушке, подкидыш, – наставительно произнес Анис.

Подкидышем он начал звать меня уже на третьи стандартные сутки после нашего знакомства. Впрочем, старым извращенцем я обозвала его примерно в тот же день.

…Как выяснилось, у старика имелась слабость… женщины. Желательно – молоденькие. И да, в храме он выполнял заказ. Какой именно – тайна, покрытая мраком и грифом «секретно». Важно другое.

Старик прожил долгую жизнь. Обычно наемники столько не живут, что в свою очередь многое говорит о старом Анисе. Благородным малым он никогда не был, в его жизни случалось всякое. Но таких проколов еще не случалось. Когда-то давно он попользовался юной прелестницей и, само собой, забыл об этом на следующий день – в отличие от несчастной девушки. И надо ж было такому случиться: эти двое встретились под сводами того самого храма, где старик выполнял элементарнейший заказ. Девушка мужика опознала и подняла крик.

Тут я очень сильно удивилась.

– Старый, ты же ментал, – к тому времени он смыл грим с лица, и моему взору предстали три точки на лбу. Знающие определят в этих синих точках клеймо менталов. – Вскрыл бы мозги в массовом порядке, кто потом докажет, что это именно ты?

– Для нищей оборванки ты слишком много знаешь, Ина, – покачал он головой. – Из тебя вообще плохая актриса. Локти на стол поставь, – указал он на мою ошибку. – С другой стороны, твое варварство повергает в пучины уныния. Кто тебя воспитывал? Ты либо свергнутая дворянка, либо излишне шустрая оборванка.

Я лишь пожала плечами, продолжая активно работать ложкой.

– Ну так что? – напомнила ему.

– Урок номер один. Наемник должен действовать тихо, не привлекая к себе внимания. Урок номер два. Окружающие вообще не должны знать о том, что ты наемник.

– То есть девчонка во время ваших игрищ не узнала, кто ты? – удивилась я.

– Не узнала. До сих пор не знает.

– И храмовники не знают?

– Если у них промелькнет хоть тень подозрений, по всему городу начнутся чистки, – заметил Анис. – А в-третьих, храмы не самое благоприятное поле для работы менталов моего уровня. Рикошетят, знаешь ли.

– Другими словами, ты не выполнил заказ, – сделала я вывод. – Еще и дырку в боку схлопотал.

– Точно, – все так же равнодушно кивнул Анис.

– А когда домой?

– Наглая ты, подкидыш, – возмутился старик.

– Я не подкидыш, – проворчала себе под нос.

– Самый что ни на есть натуральный подкидыш, – усмехнулся он. – Неразумное дитя чужой крови.

«Как точно сказано, – подумала тогда я. – Чужая среди своих».

– Твоя задача это исправить. – Мой взгляд уперся в старого наемника. – И чем скорее, тем лучше.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – Весь его вид так и призывал к чистосердечному.

– Нет, – поскучнела я.

Он дураком не был.

– Что ты знаешь об Академии Союза Наемников? – хитро прищурился Анис.

То же самое, что и остальное население Вселенной. То есть практически ничего, кроме, пожалуй, слухов о ее изолированности и засекреченности. А что? Идеально!

– Я согласна, – не раздумывая более, кивнула.

– Кхе, – нахмурился Анис. – Ты даже не выслушаешь?

– Отчего же. С радостью послушаю, особенно ту часть, где будет рассказываться о поступлении.

Тут-то и выяснилось, что бесплатно там не учат.

– Но ты можешь заключить договор, по которому спонсор оплачивает твое обучение, а ты после выпуска отрабатываешь на него пятнадцать стандартов.

– И где я тебе спонсора сейчас найду? – возмутилась искренне.

– Можешь попробовать договориться со мной, – хищно оскалился лысый старикан.

– А жирно тебе не будет, старый? – нахмурилась я.

– Я тебе язык вырву, если не научишься нормально разговаривать, – спокойно сообщил Анис.

– Не вырвешь, – возразила так же спокойно. – Должник как-никак. А насчет денег не волнуйся. У меня остались сбережения на черный день.

– Ты хоть знаешь, сколько это стоит? – не поверил наемник…

– Ина! – рявкнули над моим ухом. – Да что с тобой в последнее время?!

Тан Анис вышел из себя?

– Прости, – тряхнула я бритой головой.

– Сосредоточьтесь, курсантка Ина Аэро! – включил учителя старик.

– Так точно! – по привычке отчекнила я.

– Уже лучше, – довольно улыбнулся он. – Тебе придется покинуть академию.

Повисла мертвая тишина. Так бывает в открытом космосе, где нет ничего, кроме света звезд.

– Что? – не поняла я.

– Совет Союза решил начать проверку академии, если быть точным, то прочесывать будут базу. А поскольку ты настояла на собственном инкогнито, по официальной версии тебя не существует. Сама же знаешь, я тебя сюда впихнул вместо погибшей два года назад курсантки. Медкарта, личное дело, счета – все это оформлено на ее имя. Информация, касающаяся непосредственно тебя, есть только в договоре. Знаешь, что это значит?

– Превышение полномочий, – начала перечислять я, загибая по очереди пальцы. – Мошенничество. Сокрытие важной информации. Пока ничего из ряда вон.

– Это касается меня. А вот тебя либо выгонят… либо начнут копать.

– Старик, даже ты ничего не нарыл. Не думаю, что Совету повезет больше, – пожала плечами.

– Ина, тут даже сорг поймет, что ты скрываешься, – начал тан. Какие все, однако, умные и догадливые. – И если я копал аккуратно, то за Совет отвечать не берусь. Им ничего не стоит послать твои данные во все уголки галактики.

Я задумалась. Прошло три стандарта, а меня так и не нашли. Может, пора расслабиться? Я ведь не сбежала. Я просто ушла, словно меня и не было вовсе. Кто вспомнит обо мне? Только он. Больше ко мне никого не подпускали. Учителя не в счет, он их лично проверял. А остальные… для них я была никем. Знали ли они о моем существовании?

Может, пора уже вылезти из своей раковины?

– Старик, – проникновенно посмотрела на тана. – Скажи честно, что тут затевается?

– Не знаю, подкидыш. Не знаю, – вздохнул он. – Ты хоть в курсе, что проверок до этого не было вообще?

Впервые слышала.

– Твой договор их точно заинтересует, – тем временем продолжил пожилой ментал. – Поверь моему чутью, оно меня еще ни разу не подвело. Просто поверь.

– Как скажешь, – сдалась я. – Но как ты собираешься организовать мой побег?

– Зачем побег? – удивился он. – Я слышал, ты получила предложение от ведущего?

Вот же старый хрыч, все он знает.

– Тан Анис, вы смерти моей желаете? – воскликнула возмущенно.

– Ина, Рим отличный ведущий. Команда у него тоже первоклассная, – устало прикрыл глаза ментал. – И что самое главное, его выпуск единственный в ближайший триместр.

– Мне до выпуска еще учиться и учиться, – сделала я очередную попытку отвертеться.

– По запросу ведущего тебя переведут на самостоятельное обучение. Список кураторов, необходимых персонально тебе, я предоставлю. Не доводи до греха, не толкай на нарушение договора.

Видя решимость на лице старого наемника, я приняла решение.

– То же самое ты сделаешь для Мэлы Красное Пламя.

– Шерга?

– Моя страховка.

– Ее отец просил не выпускать еще полстандарта.

– Это только на время проверки, – заискивающе посмотрела в лицо тану.

– Мелочь… – Он замялся. – Как только представится возможность, проведи диагностику. У тебя энергетический фон сбоит. Я полагаю, потеря сознания на трассе была не единичным случаем?

– Опять в головах курсантов рылся? – покачала я головой.

– Иди уже. Обрадуй Рима, мальчик давно слюну пускает, – хитро улыбнулся старик.

– Тоже мне мальчик, – фыркнула, вспомнив, сколько этому мальчику стандартов.

– Иди уже, – махнул преподаватель рукой. – И… Ина, не лезь на рожон.

– Как скажешь, учитель, – кивнула я. – А ты перестань наконец воровать спортивное белье у курсанток. Они скоро на него охранки вешать начнут.

Что ни говори, а за два стандарта опеки надо мной Анис смирился с моим наличием. Может быть, он даже привык ко мне. Я вот точно привязалась к этому старому извращенцу. Оттого и позволяла себе более личную форму обращения – учитель.

Покидая обитель тана Аниса, я думала лишь об одном. Где бы раздобыть еды? В академии царила жесткая дисциплина, если таковая вообще возможна среди отморозков. В любом случае лишь благодаря поддержанию дисциплины стены академии до сих пор не были по чистой случайности взорваны в ходе разборок между курсантами. А любая дисциплина начинается с соблюдения распорядка дня.

Ну не даст мне никто поесть в неположенный час!

Мой желудок весьма немелодично забурчал, выражая тем самым горестный крик души. О как загнула! Это все из-за недостатка питательных веществ в мозгу.

Отбросив лишние терзания, направилась в учебный корпус. Занятия еще никто не отменял.

Заодно подумаю о своем будущем. Оно у меня нынче беспросветное.

Вернуться на базу академии мне никто уже не позволит, и старик это прекрасно понимает. Или… или у старика есть план. Он связан договором и долговой рассрочкой, а с этим не шутят. Но что-то мне не понравилась эта идея, все его планы для меня обычно не очень хорошо заканчивались.

Взять хотя бы поступление в академию. Нет, естественно, за руку меня никто не тащил, и выбор у меня был. Но идею-то Анис подал. Этого я ему никогда не прощу.

Я до сих пор вспоминаю свой первый день в академии. Его можно охарактеризовать, одним словом – БОЛЬ.

И все. Две недели после этого стерты из памяти заботливым сознанием. Спасибо ему за это.

Жаловаться на жизнь я могу долго, но предпочитаю делать это в гордом одиночестве. Так что перед входом в учебный зал отсекаю лишние мысли.

– Новых звезд, – приветствую присутствующих.

Присутствующий, кстати, здесь один-единственный. Мой преподаватель бортового программирования… и не только бортового.

– Аэро? – зло прищурился уважаемый тан Сафин.

– Так точно, – расслабленно кивнула я.

– Ты зачем пришла, Аэро? – От подобного вопроса я даже как-то растерялась. – У нас больше нечего взламывать, Аэро, – продолжил тем временем уважаемый тан.

– Но я же нечаянно, – попыталась оправдаться, поняв, что меня до сих пор не простили.

Вообще-то Сафин мужик неплохой. Тоже шерг, кстати, но вот волосы у него скорее коричневые, зато постоянно торчат, придавая опасному вообще-то наемнику нелепый вид.

– Нечаянно я свой первый кар угнал, – повысил голос тан. – А ты ходячее недоразумение.

– Но тан Сафин, – вновь подала голос пристыженная я.

– Аэро, скажи честно, ты сперла новейшие разработки нормов и теперь просто издеваешься надо мной? – с надеждой спросил он.

– Нет, – не смогла солгать я. – Действительно нечаянно получилось.

– Аэро, я твое «нечаянно» слышу уже два стандарта подряд, – рыкнул шерг.

– Подумаешь, – тихо буркнула под нос. – Не в первый же раз.

– Так, курсантка, – шагнул он ко мне. – Ты повторить сможешь?

– Да ни в жизнь, – последовала моя очередь признаваться.

– Аэро, вот ты мне скажи, – меня одарили укоризненным взглядом. Не дождется, от стыда не умирают. Потому что не от чего, – люди все такие или только ты у нас особенная? Мозг обладает неограниченным потенциалом, а что ни человек, то корм для слизня!

Откуда ж я знаю? Я людей-то видела раз, два – и обчелся. Редкость мы нынче. Особенно не модифицированные, как я, например. Человека как вид вообще уже давно пора занести в Космическую декларацию по правам и защите исчезающих рас.

Причем во все государственные образования, начиная от всевозможных Союзов, Федераций, Колониальных доминионов, кончая единственной известной мне Империей. Особенно этой самой Империей, потому как там с охраной людей вообще туго. Самим как-то справляться приходится.

– Тан Сафин, разрешите начать обучение? – спокойно посмотрела на возмущенного мужчину.

Очень давно, еще в прошлой жизни, я разучилась реагировать на столь грубые оскорбления. Чуть позже научилась отвечать. А в академии вот пришлось отучаться, ибо преподаватель всегда прав. Если преподаватель не прав – брось ему вызов, и ты убедишься в правдивости пункта первого. Не выживали после боя с учителями.

– Знаешь, курсантка, я тут подумал, – задумчиво начал он. – Мы с тобой изначально действовали неправильно. Как ты смотришь на совместное подключение к сетке? Например, к системе в кабинете нашего Великого и Ужасного.

– Вы что… – У меня слов не было. – Опять проиграли ему в шагу?!

Моему праведному гневу преподаватель не удивился и даже не возмутился в ответ. Он лишь отвел глаза, стараясь принять как можно более невинный вид.

Дело в том, что тан Сафин имел маленькую такую слабость к азартным играм. В частности, к игре под названием «шагу», причем играл он с Великим и Ужасным всея академии – нашим незабвенным таном ректором. Вообще «тан» – обращение к военным в колониях. У наемников прижилось, поскольку из колоний в Союз прибывает немалое количество беглых.

Но вернемся к нашим бракованным имплантатам. Уважаемый преподаватель каждый раз проигрывался уважаемому ректору в пух и прах. Что заставляло тана Сафина завязать с играми на стандартный месяц. А то и больше, если проигрыш оказывался значительным.

Но случались периоды, когда тан ректор проигрывал, и тогда уже ликовал Сафин. Ставки каждый раз были разные, но всякий раз это было что-то серьезное. И всякий раз проигрыш возвращали руками какого-нибудь студента. Чаще всего моими.

– На этот раз он мухлевал, – как ребенок возмутился шерг.

– На этот раз я к его сетке и близко не подойду, – парировала я. – Он еще после прошлого взлома пароли поменял.

Сетка – это универсальная система управления. Не то чтобы академия была полностью автоматизирована, совсем нет. Но электроники хватало везде, даже в древних зданиях.

– Но он отобрал у меня самое дорогое! – рыкнул тан.

– Знать не желаю, что вы поставили на кон, – яростно выдохнула я.

– Да-да, – рассеянно закивал преподаватель. – Сегодня после отбоя мы снова играем. Кабинет будет свободен, как всегда.

Я подавила тяжкий вздох.

– В таком случае вы позволите мне залезть в ту установку, которую так активно скрываете в седьмом ангаре.

– Аэро! – прорычал уважаемый тан. – Нарываешься.

– Тогда ваша прелесть навсегда останется у ректора, – пожала я плечами.

На самом деле вернуть они требовали лишь одно. Ректор – бутылку настоящего танжирского хаджо, в котором уровень спирта и наркотических примесей по всем показателям зашкаливал, а тан Сафин – странный предмет из неизвестного металла треугольной формы.

– Поверхностный осмотр, – начал торговаться тан.

– Чертежи, – парировала я.

– Разрешу запустить систему.

– Чертежи, – уперлась я рогом.

– Ладно, – сдался преподаватель.

После чего мы быстро разошлись по разным углам, довольные друг другом.

– Знаешь, Аэро, – задумчиво произнес тан Сафин, – с каждым разом твои услуги обходятся мне все дороже.

Ну, или почти довольные.

Оставшееся время мы использовали по назначению – погрузились в процесс обучения. Я любила занятия с таном Сафином по большей части из-за того, что здесь меня не избивали до потери сознания, называя это тренировками.

Распорядок дня в академии был не просто плотным, он вообще не оставлял свободного времени. Как только закончились занятия с Сафином, мне надлежало тут же отправиться на следующее занятие. И так до отбоя. На сон отводилось пять стандартных часов, что по моим меркам невероятно мало. А сегодня мне и этих крох не получить.

Щелкнул передатчик связи в ухе.

– Что у тебя, – выдохнула я, перескакивая через очередное препятствие на пути к столовой. Уж на обед-то я точно успею.

– Нужно увидеться.

– Я почти в отсеке питания.

– Заняла стол, – отчиталась Мэл. – Твою порцию тоже взяла.

– Ты чудо, – обрадовалась я. – Синее.

Уклоняясь от столкновения с очередным курсантом, я на всех парах неслась к еде.

В столовой тут же увидела Мэлу, поскольку девушек в академии было действительно мало, а шерга женского пола так и вовсе одна.

– Рассказывай, – рухнула на пластиковый стул рядом с соседкой.

– Сегодня ночью меня не жди, – мурлыкнула шерга.

Я только кивнула, запихивая в рот большой кусок мяса. Мэла частенько пропадала в компании какого-нибудь красавчика и оставляла меня одну.

– Ина. – Она чуть замялась, прежде чем продолжить.

– У? – Не прекращая жевать, я посмотрела на нее вопросительно.

– Тут слушок нехороший прошел, – отвела она глаза.

– И? – подняла я бровь, запивая пищу самым вкусным напитком на свете.

Не знаю, из чего его готовили, но энергии после него хоть отбавляй.

– Ты же знаешь, что я сейчас с Коно с боевого? – поинтересовалась она.

Коно был наемником без спонсора. Причем классическим наемником. Без дома, без семьи, без уважения к любым законам, кроме кодекса. И, само собой, без тормозов.

– Все знают, – кивнула я.

– Я когда у него была, один разговор мельком услышала. В нем фигурировало твое имя. Что ты сделала силовикам?

Я опешила. Нет, ну нормально, а? Почему, если вдруг мое имя где-то всплывает, так сразу «что ты им сделала»?

– Вообще-то ничего, – осторожно произнесла я.

– Я не слышала всего разговора, – нервно передернула соседка плечами. – Но не советую тебе ходить одной.

Вообще-то я и так одна не хожу. Либо примыкаю к какой-нибудь компании, либо передвигаюсь перебежками на высокой скорости. За годы обучения в академии бегать я научилась действительно хорошо. Впрочем, чаще всего хожу в сопровождении ребят с технического.

– Мэл, – продолжая жевать, посмотрела задумчиво на соседку. – Ты бы хотела выбраться отсюда?

– Чем тебе столовая не угодила? – не поняла Мэла.

– Я про академию.

– Ты издеваешься? – фыркнула шерга.

– Если бы тебе представилась такая возможность, ты бы согласилась не раздумывая? – вопросительно посмотрела на нее.

– Что у тебя на уме? – насторожилась Мэла. – Ина, что ты задумала?

– Расслабься, – улыбнулась я.

Все равно это произойдет не сегодня и даже не завтра.

Оставшийся день я провела, обучаясь по программе своей прямой специализации узкого профиля.

Причем специально задержалась в симуляторе до поздней ночи, хоть тан преподаватель и был против.

Дело в том, что после отбоя из женской казармы выбраться невозможно, дверь открывается только снаружи. И только женщиной. Что ограждает малочисленных курсанток от посягательств на их честь. А посягательств, стоит признать, хватает. Даже несмотря на строгую дисциплину. Не трогают только тех, кто успел найти себе постоянного любовника – таков негласный закон.

Прохладный ночной воздух приятно холодил разгоряченное тело и дрожащие от перенапряжения мышцы. От усталости я буквально валилась с ног, не говоря уже о дикой головной боли. Сегодняшняя тренировка была очень жесткой, но раскисать некогда, мне еще кабинет ректора взламывать.

Я любила ночь, любила темноту, это время суток напоминало о прошлом. Ведь все началось в такой вот непроглядной тьме. Не уверена насчет времени суток, в том месте всегда было темно.

Мысли плавно перетекали с одной темы на другую, под ногами шуршал хрупкий гравий, и система освещения опять сбоила и непрерывно мигала.

Вспомнился разговор со стариком. Нужно будет поговорить с Римом, причем обставить это так, чтобы он ни о чем не догадался. Но это не к спеху, так что время подумать у меня еще есть.

Я как раз поворачивала за очередной ангар, когда мощный и довольно болезненный удар в челюсть откинул меня на прохладный гравий. В глазах потемнело, дыхание сбилось, спину обожгло болью от соприкосновения с землей.

– Действительно легко, – услышала я сквозь шум в ушах.

Инстинктивно сгруппировавшись, пропустила пинок по ребрам. Без единого стона откатилась вбок, о чем тут же пожалела. Еще один пинок, пришедшийся в спину, на короткое мгновение оторвал меня от земли.

Удар. По инерции поскользила дальше, сдирая кожу на кистях рук. Плохо.

Мгновение – и я уже лежала, не шевелясь, пытаясь унять боль в избитом теле.

– Вырубилась? – спросил тот же голос.

Вообще-то подобными методами меня не лишить сознания. Учителя были хорошими, от излишней ранимости избавили еще в нежном возрасте. По сравнению с тем, что было, нынешнее избиение – не слишком удачный массаж. Впрочем, посвящать напавших на меня личностей в подробности моей прошлой жизни я не собиралась.

– Человек, – презрительно сплюнул второй.

Звать на помощь бесполезно, да и не позволят.

– И что дальше? – лениво поинтересовался третий.

– А дальше берем ее и несем подальше от кристаллов наблюдения, – распорядился первый.

– Как договаривались, сначала я, – сообщил тот, который выразил недовольство моей расовой принадлежностью.

Трое, значит. Попала я. Если одного… ну двух еще вынесу… но что с третьим делать? Я всего лишь человек, а кто они – еще вопрос.

– Решил отыграться за прошлый раз? – усмехнулся третий.

Прошлый раз? Точно попала.

Говорила мне Мэла не ходить одной. Предупреждала ведь. Снова рычать будет. Нет, пропускать мимо ушей ее слова я не собиралась и прекрасно понимала, что подобную информацию игнорировать нельзя. Но сегодня был особенный день. Как она себе вообще это представляла? Кого я, по ее мнению, могла взять с собой на дело? Старика Аниса? Или кого-нибудь из курсантов? Смешно. Признаться, нападения я ждала позже.

– Поднимай ее, – последовал короткий приказ. – Только осторожнее.

– Какой ты нежный, – гоготнул кто-то совсем рядом.

«Да-да, поднимай меня», – мысленно приговаривала я, лелея в душе дикую злобу на несправедливость жизни. Чего им стоило напасть на меня после выполнения задания тана Сафина? Ему ж не объяснишь, мол, «простите, тан, я не успела, поскольку расслабилась и получала удовольствие».

– Тупой сорг, не подставляйся. Эта тварь не просто так сама по себе два стандарта ходит.

И кто это у нас такой умный да опытный?

Почувствовав легкое движение воздуха над собой, еле сдержала улыбку на разбитых в кровь губах. И в тот самый момент, когда меня схватили за тренировочный комбинезон, легким движением руки достала из рукава нож. Может, еще не все потеряно.

Он не понял, что произошло, не видел моих открывшихся глаз. Рывок – и нож в его шее. Не страшно, если не вынимать и отнести в медотсек: уже через стандартные сутки он будет здоров. Гариец, чешуйчатая тварь.

Он замер на мгновение, и этого времени мне хватило, чтобы отскочить от выведенного из строя противника. Минус один, осталось еще двое.

Система освещения по-прежнему сбоила, раздражая и без того натянутые нервы неритмичным миганием. Гариец рухнул, не издав ни звука. Нужно будет не забыть вытащить нож. Гарийцу не страшно, у него регенерация отличная, до медотсека дотянет… если двигаться не будет.

– Порву, – рыкнул один из оставшихся уродов.

Я узнала его. Высокий, слишком высокий таринянин с боевого. А я даже имени его не помнила.

– Тебя жизнь ничему не учит? – хрипло поинтересовалась, сплевывая собственную кровь.

Горящие яростью глаза таринянина способны нагнать страх даже на подготовленный разум. Но не на меня. Я помню глаза моей смерти.

– Какого кхара? – рявкнул второй.

– С двумя она не справится. Человек. – С прошлого раза в его голосе презрения не убавилось.

И в следующее мгновение они синхронно шагнули ко мне.

– Ого, – услышала я. – Развлекаемся, девочки?

Все вокруг замерло.

– Это не твое дело, Рим, – подал голос упорный гаденыш.

– Хочешь сказать, он мимо проходил? – спросила у таринянина, не поверив в столь невероятное совпадение.

– Можешь не верить, но я тут ни при чем, – спокойно заметил ксерк.

– Рим, хочешь присоединиться, мы не против, а нет, так иди своей дорогой, – почему-то глядя на меня, сообщил второй.

Рим продолжал стоять, нервируя моих несостоявшихся насильников. Меня он, кстати, тоже нервировал.

– Макрос с ним, – психанул таринянин и шагнул в мою сторону.

– Ина, я, конечно, тут ни при чем, но ты еще можешь попросить меня о помощи, – нахально улыбнулся ксерк, чем заставил остановиться таринянина во второй раз.

И подписать себя на долговую рассрочку?!

– Продолжим, мальчики, – ласково улыбнулась я, нащупав пальцами свое самое верное оружие.

И мы продолжили.

Шаг в сторону. Ошиблась. Сокрушительный удар пришелся в незащищенную грудь. Но я успела поцарапать врага, мне большего и не надо, остальное доделает яд. Но противник об этом еще не знал, потому стремился нанести второй удар. Уклонилась на выдохе, тут же попала в стальной захват второго и спиной ощутила костяные наросты на груди врага. Воздух выдавило из легких, не оставив надежды на новый вдох. Краем глаза заметила чуть пошатывающегося таринянина. Они не видят остро заточенной спицы, смазанной универсальным ядом. У второго кожа – прочная броня, не проткнуть.

Нельзя поддаваться панике, нельзя отвлекаться на боль. Услышав треск собственных ребер, я открыто вытащила спицу и, не глядя, попыталась воткнуть ее в то место, где предположительно у врага находилось лицо. В тот же миг меня выпустили, но руку перехватили и вывернули.

Глухой стон сорвался с губ.

Таринянин улыбался все шире, медленно приближался, он не торопился, прекрасно осознавая, что я проиграла. Сделал очередной шаг, но внезапно бесшумно осел на хрустящий гравий. Яд подействовал.

Воспользовавшись заминкой еще стоявшего на ногах насильника, подняла ногу и отработанным движением пятки ударила в коленную чашечку. Хруст, вой – и я свободна. Мне бы бежать, но Рим до сих пор здесь, наблюдает, скрестив руки на широкой груди.

Подсечка, и я придавила коленом шею несостоявшегося насильника. Всего-то и нужно было надавить чуть сильнее.

– Закончила наконец? – равнодушно поинтересовался ведущий.

– Свали, Рим, – устало попросила я, вытаскивая свой нож из шеи гарийца.

Мне только его нотаций для полноты ощущений не хватало.

– Твоя подготовка никуда не годится, птичка, – проигнорировал мою просьбу ксерк. – Почему не убила?

Как будто я сама не понимала, что победила лишь за счет фактора неожиданности. По крайней мере, двое из троицы от меня подвигов не ожидали. Но самой большой ошибкой было то, что я подставилась под удар, и не один раз. Бей они сильнее, переломали бы мне все кости, а так пострадали только ребра.

Ненавижу драки.

– Потому что живые они будут мучиться сильнее, – выпрямилась в полный рост, невольно сдерживая стон боли.

За два стандарта меня пытались изнасиловать всего десять раз. А все почему? Потому что умею мстить.

– Пятнадцатый сектор, третья дорожка, – четко продиктовала я в наручный коммуникатор, вызывая медпомощь.

– Как всегда, жалеешь? – зло спросил Рим.

– Что тебя не устраивает? – возмутилась я чужому недовольству. – Зная твой мерзкий характер, уверена, ты успел подстраховаться.

– Я их не посылал.

– Конечно нет. Ты здесь звездами любовался, – пропыхтела я, стаскивая одежду с таринянина.

Тяжелый, зараза.

– Да половина боевого знает, что эти кирито тупорылые сегодня собрались поиметь единственную бабу на техническом, – хохотнул Рим. – Не мог я такое зрелище пропустить.

– Кроме тебя, про этот маршрут никто не знал, – покачала я головой. – Ведь только ты знаешь о моих занятиях в этом секторе. Письменно уведомил или устно рассказал?

– Лично им я ничего не говорил, – кивнул ксерк. – Но было у меня предчувствие. Дай, думаю, мою птичку проверю, вдруг кто-то, кроме меня, виды имеет? Смотрю, и правда, обижают. Кто ж знал, что ты у нас такая гордая. Кстати, что ты делаешь?

Я тем временем связывала уже полностью обнаженных парней.

– Я согласна, – вместо объяснения ответила я.

Все что угодно, лишь бы он ушел. Помощи от него никакой, только и может, что на нервы действовать.

– Что? – не понял Рим.

Пожалуй, это действительно удачное время, чтобы сообщить о моем решении.

– Я согласна работать на тебя, – оглядевшись, нашла свою спицу и тут же подошла к моим жертвам.

– В чем подвох? – тут же взял себя в руки Рим.

– Мэла с нами. – Я все-таки нащупала нежный участок кожи у бронированного и тут же воткнула спицу с ядом.

– Птичка, даже ради тебя я ее не возьму, – заявил ксерк.

– Значит, попрошусь к кому-нибудь другому, – кивнула своим мыслям.

Его перекошенное лицо не оставило меня равнодушной. Настроение быстро поползло вверх.

– Хорошо, – процедил ведущий.

– Я сама ей сообщу, – улыбнулась, вытирая оружие.

– И все-таки, зачем это? – не сдавался Рим.

– Яд, – показала спицу. – Не убивает, но отключает сознание, а потом тело начинает невыносимо зудеть.

– А я бы убил, – мимоходом заметил Рим.

Это я знала. Именно поэтому не хотела с ним работать.

Стоило выпрямиться во весь рост, как тело пронзила вспышка боли.

– Кхар, – ругнулась, оседая на землю.

– Дай угадаю, – фыркнул ксерк. – Ребра сломаны? Два с левой стороны.

– Какой внимательный, – процедила сквозь зубы, мечтая об астероидном дожде. Прямо на голову ксерка.

– Я лично займусь твоей подготовкой, – вздохнул Рим, мгновенно оказавшись возле меня. – Пойдем в медотсек.

– Нет, – шарахнулась я от него. – Нужно прибрать здесь, я порядочно крови накапала.

Никаких органических следов – это мое правило вот уже три стандарта. И не потому, что меня по ним можно найти… не совсем поэтому.

– Академия не станет устраивать разборки, – решил успокоить меня Рим.

Академия действительно не станет выяснять причины членовредительства. Дисциплина должна поддерживаться лишь во время обучения. А после отбоя курсантам предоставляется свобода действий, разве что портить казенное имущество категорически запрещается.

– Если не собираешься помогать, свали в сторонку и не мешай, – разозлилась я.

– Не нервничай, птичка, – вздохнул Рим. – Сейчас все уберем.

Ударом ноги он легко отбросил бессознательные тела насильников со своего пути. Только я собиралась достать свой дэпликатор, как точно такой же серебристого цвета цилиндрик появился в руках у ксерка.

– Глаза закрой, – бросил Рим.

Закрыла глаза, но даже сквозь веки увидела свет, испускаемый дэпликатром. Вообще удобная вещичка, своим излучением убивает любые органические следы, на которые только попадет, полностью стерилизуя генетический код. Для живых существ безвреден, ну разве что глаза выжечь может. Дорогая и запрещенная игрушка, единственное назначение которой – заметать следы.

– Пошли давай, – подхватили меня под руку Рим. – Скоро медики подтянутся.

– Аккуратнее, – прошипела сквозь зубы. – Не вещмешок несешь.

– Язык у тебя, – скривился ксерк. – Сейчас придем, я тебя обработаю.

– Нет, – мотнула я головой. – Отведи в медитационную.

– Зачем? – притормозил Рим.

Старик жил рядом со своим тренировочным залом.

– Там помогут, – невнятно ответила я.

Рим промолчал, но жесткой хватки не ослабил и продолжил путь. Я в свою очередь старалась не стонать. Со стороны мы походили на перебравшую парочку.

И как теперь задание Сафина выполнять? Со своими сломанными ребрами в кабинете ректора мне делать точно нечего. Один положительный момент все же имелся – теперь не придется опасаться подстав со стороны Рима. Эта была последней. Своих Рим по мере возможности бережет.

За горькими думами не заметила, как мы подошли к нужному отсеку и встали перед закрытой медитационной.

– Здесь направо, – сообщила я.

И мы повернули. Пройдя совсем немного, вновь уперлись в закрытую дверь.

– Старик, – набрала я код на наручном коммуникаторе. – Помоги. – И тут же отключилась.

– Слухи не врут? – ядовито поинтересовался Рим. – Ты спишь с таном Анисом?

Я в ответ лишь тяжко вздохнула, о чем тут же пожалела – глубокий вдох отозвался в ребрах острой болью.

– Можешь оставить меня здесь, – предприняла я безуспешную попытку отстраниться.

– Не дергайся, птичка, – процедил Рим. – В чем это ты? – Меня явно проигнорировали.

Он смотрел на меня так, будто видел впервые в жизни.

– Где? – не поняла я.

Рим мазнул по моим губам свободной рукой и показал испачканный палец.

– Кровь в первый раз видишь? – весело фыркнула я.

– У людей кровь красная, – нахмурился Рим. – А эта черная.

Кхар! Забыла!

Чуть подавшись вперед, схватила его за руку и слизнула с пальца собственную кровь. Рим замер как вкопанный, и именно в этот момент дверь перед нами отворилась, издав еле слышное шипение.

– Можешь идти, курсант, – хмуро посмотрел на ксерка тан Анис.

Не теряя времени, мое многострадальное тельце сграбастали и втащили в темные недра покоев старика. Дверь с издевательским шипением закрылась прямо перед носом Рима.

– Кирито, тупая кирито! – орал тан Анис.

В такие моменты я искренне радовалась звуконепроницаемости преподавательских спален.

– Какого кхара, Ина?!

– Тан, – вклинилась я в поток непрерывных ругательств. – Меня сегодня лечить будут?

Старик умолк, пораженный моей наглостью.

– Ты… – выдохнул он злобно.

– Сейчас сдохну от боли, – не дала я договорить наемнику и тут же сползла по стеночке.

В покоях старого извращенца всегда царил полумрак, из мебели – лишь кровать, а на стенах – изображения голых женщин. Миленький интерьерчик, мне здесь всегда нравилось.

Мое тело тут же подхватили на руки и водрузили на единственную в комнате кровать. Почувствовав, что с меня начинают срывать учебную форму, я даже глаз приоткрыла.

– Скажи мне, самка сорга, – уже спокойным голосом проворчал наемник, – чему в первую очередь учат наемника в случае боя?

Вопрос был неожиданным и, скажем прямо, неуместным, поскольку самочувствие к мозговой активности не располагало. Но старика я знала хорошо и прекрасно понимала, что лучше ответить.

– Убивать? – предположила, пытаясь справиться с диким головокружением.

– Дура! – рявкнул наемник. – Тупая кирито! Выживать вас учат!

– Точно, – закрыла глаза. – Что-то было такое.

– И как можно выжить в бою с противником сильнее тебя? – продолжал что-то требовать старик.

Одежду с меня уже стащили, и сейчас его холодные пальцы ощупывали мою грудную клетку.

– Никак, – ответила на автомате, цепляясь за ускользающее сознание.

Похоже, мне досталось сильнее, чем я думала.

– Угораздило же задолжать умственно отсталой, – прошипел наемник. – Убегать надо. Убегать и уклоняться. Какого кхара ты все удары на себя приняла?

– Так плохо? – Глаза сами собой закрылись.

– Ребра сломаны. И внутреннее кровотечение… не сильное.

– Не впервой, – сказала я и отрубилась.

Сознание погрузилось в непроглядную тьму. Такую родную и знакомую.

…«Инари».

Нет. Тебя нет.

«Инари, я предупреждал тебя».

Перед моим взором стояли глаза самого красивого в мире цвета.

«Тебе больно, Нари?»

Уже нет.

«Зачем, Инари?»…

– Просыпайся, подкидыш. – Меня бодро хлестали по щекам.

– Старик, убери свои трясущиеся ручонки с моей груди, – прохрипела я.

– Вы посмотрите на нее! – возмутился наемник. – Не успела в себя прийти, и уже чем-то недовольна.

– Долго меня не было? – Глаза слепил неяркий свет кристаллов.

– Нет. – Ментал опустился прямо на пол рядом с кроватью. – Ребра я залечил, кровотечение остановил. Но помимо этого у тебя, как выяснилось, имеется еще один сюрприз.

– Какой? – повернула голову и посмотрела на старого наемника.

– Помнишь, я тебе про энергетический фон говорил? – задумчиво глядел он на меня.

– Ну.

– Ты в курсе, что являешься универсальным инкубатором?

– А-а, – разочарованно протянула я. – И все?

– Нет, Ина, – напрягся старик. – Я помог тебе погрузиться в собственное подсознание. Честно говоря, пытался просто выключить, а оно вон как получилось.

– И? – хрипло спросила я, заметив вину, проскользнувшую в глазах учителя.

– Как только ты отключилась… в общем… я такого не встречал. Аура, да и в целом энергетическая оболочка. Очень похоже на маяк.

– Чтоб ты провалился, старый, – подскочила я на кровати.

Вокруг все кружилось, и голова совсем не хотела думать.

Усилием воли заставила себя опуститься на постель.

– Мелочь, не паникуй, – попытался успокоить меня тан.

– Ты можешь это прекратить? – с надеждой посмотрела на него.

– В твоем случае я ничего не могу, – покачал лысой головой старик. – Но моего вмешательства не требуется, вспышка трансляции была единичной. Кого ты звала, Ина?

Не я. Кровь во мне взывала к бывшему хозяину. Только так я могла объяснить произошедшее.

– Не дай Вселенная тебе узнать, – поморщилась я.

– Не думаю, что зов достиг адресата, – засомневался Анис. – Сама знаешь, планета экранирована. У нас на каждом спутнике по установке утерянных технологий.

Это для вас они утерянные, а вот для бывших владельцев – всего лишь старое барахло. Но не скажешь же об этом сильным и гордым наемникам, иначе в галактике начнется повсеместная паника.

Что-то мне подсказывало, что меня заметили. Причем если он точно меня услышал, то остальные узрели лишь краткую вспышку, как и сказал старый наемник.

И что это нам дает?

Бежать надо.

– Старик, ты можешь ускорить выпуск Рима? – взволнованно обратилась к наемнику.

– Насколько?

– Завтра вечером мы должны быть за пределами этой системы.

– Это кто ж такой страшный тебя ищет? – вырвалось у тана Аниса.

Достал.

– Кхар! – рыкнула я.

– Не хочешь говорить – не надо, зачем сразу ругаться? – обиделся ментал.

– Сделаешь? – нетерпеливо посмотрела на старика.

– Сделаю, – кивнул он. – Но придется доплатить.

И глянул так… хитро. Его можно понять, ведь, когда я поступала в академию, он и подумать не мог, что моя особа способна оплатить обучение самостоятельно. А я вот смогла. В прошлой жизни деньги меня вообще не волновали. У него этого добра было навалом. Вот я и взяла необходимый минимум. Скорее всего, он даже не заметил.

– Переведи с моего счета то, что было оставлено на обучение, – обреченно вздохнула я.

Анис посмотрела на меня как-то странно, после чего молча протянул руку и погладил бедовую головушку по короткому ежику волос. Многое я от него видела. И побои, и язвительность, и грубость, и иронию, и даже жалость, но вот ласка была впервые.

– Знаешь… – начал вдруг он. – Два стандарта я наблюдал за тобой непрерывно. Очень быстро понял – не для тебя этот мир, не наемница ты. Чистая, что ли… Но взгляд иногда бывает… пустой, будто не здесь вовсе. Странная. Словно цветок, выращенный в оранжерее, – повадки, манеры. А в другой раз глянешь, никакой брезгливости в тебе нет. Хоть сама убивать не станешь, но спокойно будешь смотреть своими пустыми глазами, как это делают другие.

Я хмуро взирала на наемника. К чему это он разоткровенничался? С другой стороны – нужно мотать на ус и недочеты в поведении исправлять. В будущем пригодится.

– Послушай старика, подкидыш, – продолжил тем временем наемник. – Не знаю, кто ты и откуда пришла. Но слишком много в тебе странностей. Не замыкайся в себе. Не шарахайся от окружающих. Астероид легко спрятать в астероидном поясе.

– Я запомню, – кивнула в ответ. – Спасибо.

– Вали уже, мелочь, – проворчал старик.

– Про Мэлу не забудь, – нагло улыбнулась, вскакивая с кровати, и потопала к двери.

– Наглая кирито, – возмутился он.

Отвечать, предвкушая реакцию Мэл на новость о досрочном выпуске, я не стала.

Только выйдя из отсека, поняла – светает. Никогда не устану удивляться этому зрелищу. Есть миры, где рассвета вовсе нет, лишь бесконечный свет, высушивающий землю, есть миры, что вовсе не знали света своей звезды. А есть такие, как эта планета. Маленькие, симпатичные и совершенно не приспособленные для жизни более совершенных форм, нежели простейшие. А все потому, что планета является сплошной нестабильной тектонической породой, другими словами – она жидкая. Лишь благодаря утерянным технологиям, невесть почему оставленным на спутниках, на планете из сплошной лавы и магмы образовалась солидная корка твердой, а главное, остывшей земли. Вот на этом острове и базировалась академия наемников.

Светало здесь быстро. Мгла ночи уступала место красноватой дымке рассвета, которую тут же сменял дневной свет звезды. И этот краткий миг, когда весь мир погружается в любимый мною цвет, я конечно же пропустить не могла.

– У тебя сейчас на удивление тупое выражение лица, – прокомментировали сбоку.

Вздрогнув, резко обернулась на звук голоса.

– Что ты здесь делаешь? – нахмурилась, глядя на ксерка.

– Мимо проходил, – оскалился Рим.

– Мимо женской казармы? – Бровь сама собой поползла вверх.

Меня молча проигнорировали и поднялись с явно насиженного места.

– Однако быстро ты поправилась, – не удержался Рим от комментария.

Это был сарказм. Уж ему ли не знать о медицинских техниках старика.

– Уснула ненароком, – поморщилась, вспомнив подробности последних часов.

– Сегодня после отбоя придешь ко мне, – приказал ксерк.

– Зачем? – невольно напряглась я.

– Учить тебя буду, птичка, – нехорошо усмехнулся Рим. – Раз уж сама выжить не стремишься.

– Как скажешь, – пожала плечами, ничем не выдавая тихой радости. Не до обучения ему сегодня будет.

Обошла теперь уже своего ведущего по дуге и проскользнула в казарму. Скоро подъем, нужно успеть переодеться. С Мэлой поговорю за завтраком.

Рысцой пробежала по пустым коридорам, быстрым движением отворила дверь в нашу с ней комнату и растерянно наткнулась на суровый взгляд шерги.

– Знаешь, Ина, – задумчиво произнесла она, – каждый раз, когда ты возвращаешься от старого извращенца, твой вид далек от вида счастливой удовлетворенной женщины. Мне начинает казаться, что тан Анис не такой хороший любовник, как о нем говорили девчонки с аналитического.

Да, Мэла тоже считает меня любовницей старика. Если честно, вся академия считает меня его любовницей. Ну как еще мы могли объяснить его попечительство? А мои периодические отлучки в его отсек? К тому же за последний год меня почти не пытались изнасиловать, как-никак преподавательская собственность здесь уважалась. В основном.

– Хочешь – проверь сама, – ухмыльнулась я.

– Спасибо, но у нас с тобой слишком разные вкусы, – поморщилась шерга.

– Давно вернулась? – поинтересовалась я, присаживаясь на свою кровать.

– Минут за пятнадцать до тебя. Что случилось? – обеспокоенно спросила соседка.

И вот откуда она все знает?

– Сегодня на редкость продуктивная ночка, – нехорошо улыбнулась я. – Неудавшаяся групповушка заставила меня воспылать теплыми чувствами к Риму, ну а после мы вместе отправились признаваться во всем Анису. Но тан не пожелал общаться с ксерком, и тому пришлось удалиться. Подобного я стерпеть не смогла и категорично заявила тану о своих чувствах. Меня выслушали и дозволили Риму любить меня нежною любовью. Теперь я состою в его команде, а ты, моя самая верная и единственная подруга, прилагаешься как приятное дополнение. – Заметив, как поголубело лицо соседки, решила ее добить: – Поздравляю, Мэла Красное Пламя, ты теперь тоже в команде ведущего по имени Рим. И да, кстати, можешь собирать вещи, в самое ближайшее время мы свалим с этой милой и гостеприимной планеты.

– Ты сейчас пошутила? – с угрозой в голосе спросила шерга.

– Честно? – Мои кристально ясные очи смотрели с обидой. – Нет. Я соврала, – услышав вздох облегчения, не преминула добавить: – Но лишь в той части, где говорила о теплых чувствах к Риму. А во всем остальном – наичестнейшая правда.

– Убью, – рыкнула Мэл, силясь сказать еще что-то. – Ина, твои шуточки зашли слишком далеко.

– Ты же сама хотела свалить отсюда поскорее, – обиделась я.

– Точно убью, – констатировала шерга уже спокойнее.

– Тебе какой именно момент из рассказа не понравился больше всего? – уточнила, пятясь к двери.

– Да хотя бы тот, в котором я и Рим упоминаемся в одном предложении! – рявкнула Мэла.

И чего они все на меня орут?

– А фраза «сваливаем из академии» не впечатлила? – разочарованно протянула я.

– Что? – Мэл была в шоке.

– Причем сегодня же, – начала искушать ее, прервав маневр отступления.

– Правда? – с надеждой посмотрели на меня.

– Правда, – выдохнула сокровенное.

– А… КАК?

Понятно. Похоже, на фоне привалившего счастья у Мэл резко снизились мыслительные способности.

– Я же вроде все рассказала, – растерянно развела руками.

– Это больше похоже на дурную шутку.

– Правда – она такая, – сочувствующе кивнула.

– Но… – замялась подруга. – Меня не могут отпустить. Тебе проще, у тебя спонсора нет.

– Ты знаешь правила. Ведущий имеет право выбрать любого. Долговые обязательства члена команды перекидываются на ведущего. Риму просто нужно утвердить состав группы.

– И я вырвусь из этой клетки? – задала Мэла риторический вопрос.

– Ну как тебе сказать, – протянула я. – Поводок останется.

– Плевать, – выдохнула шерга.

– И Рим в командирах больше не пугает? – спустила ее с небес на землю.

– Ради свободы я готова потерпеть его белую рожу, – скривилась она. – Но как тебе это удалось?!

– Просто я очень обаятельная девушка, – на полном серьезе заявила ей.

– Нет, я, конечно, знаю, что люди – раса вымирающая, в чем-то даже экзотическая и… Стоп, – встрепенулась она. – А зачем мы ему?

Вот он, логический вопрос.

– Он недавно признался, что жить без нас не может, – пожала я плечами.

– А… – начала было Мэла, но тут же умолкла, задумавшись о чем-то. Вообще-то думать Мэле нельзя – таково мое скромное мнение. Сразу столько вопросов по существу появляется. – У Рима выпуск через декаду.

– Мэла, – устало простонала я. – Просто собери вещи и не забивай свою умненькую головку ненужными вопросами.

– Если у тебя вновь обострение чувства юмора, клянусь, я тебе этого не прощу, – прошипела шерга.

Вообще-то у нее был повод сомневаться во мне. Я не виновата, что здесь с чувством юмора нормально только у старика.

Прогремевший из динамиков грохот, отдаленно напоминающий потуги на музыку, прервал наш разговор. Подъем.

– Завтрак, – возрадовалась я.

– Спать хочу, – простонала шерга.

Я не ответила – стягивала с себя заляпанную собственной кровью форму. Завтрак ждать не будет. Это же понимала и Мэл.

– Я тебе поражаюсь, – бубнила она. – Вроде мелкая, а жрешь как не в себя. Ты давно на паразитов проверялась?

– Иди ты… к кхарам! – обиделась я. – Нет у меня паразитов.

Натянув чистенькую форму, вышла прочь.

В столовой возле раздачи наблюдалась привычная толкучка. Там-то меня и нагнала шерга.

– Ну, началось, – простонала Мэла, наблюдая, как я распихиваю народ локтями.

– Ина, чтоб тебя гипер разорвал, – рявкнул кто-то над ухом.

– Прости, милый, – продолжала я тяжелую борьбу.

– Народ, пропусти ее, пока она кого-нибудь не сожрала! – послышалось в толпе.

– Пропустите ребенка. – Это повара.

– Народ, какие ставки? – за спиной.

– Четыре.

– Три!

– Ее на прошлом завтраке не было, так что четыре!

Нехорошие они.

Добравшись наконец до стойки раздачи, получила свой поднос. Тяжелый, но я девочка не гордая и сама справлюсь.

– Я выиграл! – рявкнул кто-то рядом. – Четыре!

– Щас проиграешь, – психанула я. – Расступись!

Толпа, не желая быть погребенной под огромным подносом, шарахнулась в стороны.

– Люди столько не едят, – догнала меня синяя зараза.

– Много ты людей видела? – возмутилась я.

– Вообще-то да. Стандарт в колонии провела.

Вот это новость.

– Метаболизм у меня такой, – пробурчала себе под нос, занимая столик. – И вообще, с местными нагрузками вес невозможно набрать.

– С местными нагрузками вполне реально нарастить мышечную массу, – парировала Мэл.

– Так, – строго посмотрела на соседку. – Завидуй молча.

– Ина, – закашлялась шерга. – Это даже не смешно.

Кстати, она права. Если сравнить мой суповой набор и роскошное тело шерги, а у всех шергов с физическими данными проблем нет, то впору пойти и удавиться.

Но я давно отучилась от подобных сравнений. Просто приняла как данность, что любая женщина симпатичнее меня. По крайней мере, так было в далеком прошлом. Нынче же появилась тенденция относительности. Например, относительно фахаши с аналитического я миленькая. А в сравнении с рядом стоящей шергой – я фахаши. И если уж на то пошло, то Мэла ни в какое сравнение не шла с женщинами, окружавшими меня в прошлом. Недотягивала шерга.

От грустных мыслей есть захотелось еще сильнее.

Вот такая я прожорливая, над чем потешается вся академия.

Я буду скучать по этому месту.

– Курсантка Ина Аэро – к тану Сафину! – прогремел динамик.

На мгновение в столовой повисла тишина.

– Пока все не съем, с места не сдвинусь, – прочавкала я.

Курсанты отмерли, но сочувствующих взглядов не отвели.

– Ина, – нервно передернула красивыми плечиками шерга.

Осмелиться проигнорировать приказ тана мог только латентный суицидник.

– Шучу, – вздохнула я, поднимаясь. Но булку внушительных размеров прихватила.

И снова бег. Рукава коридоров сменяли друг друга, я даже булку доесть успела.

– Тан Сафин, по вашему приказу курсантка Аэро прибыла! – долбанула себя в грудь.

На меня хмуро посмотрели.

– Принесла?

– Нет.

Подобного подвоха тан Сафин не ожидал. Выглядел он, кстати, помятым. Опять всю ночь с ректором пил.

– Почему? – рыкнул шерг.

– Проспала, – моргнула я.

– Аэро, – процедил преподаватель. – Никаких тебе чертежей. Чтобы сегодня ночью сделала все в лучшем виде.

– Тан Сафин, я не единственный взломщик в академии, – заметила обиженно.

– Это ты на что намекаешь, курсантка?

Я бы сказала ему, на что намекаю, как-никак ничего он мне уже не сделает, но тут нас прервал механический голос из динамика:

– Курсантка Ина Аэро – к ректору!

– Это форменное издевательство, – пробурчала я.

– И зачем ты понадобилась Великому и Ужасному? – посмотрел на меня тан. Нехорошо так посмотрел.

– Исключать собрался, – честно глянула на шерга.

– Очень смешно, – скривился Сафин. – Хотя возможно.

– Ну, я пошла?

– Иди, – милостиво кивнул он. – Позже договорим.

Наивный.

И вновь галопом помчалась по коридорам. Занятия уже начались, и ни одна живая душа на моем пути не встретилась.

Перед ректорской дверью остановилась, дабы перевести дух, но и этой малости я была лишена. Тут же везде следилок понатыкано. Дверь с шипением отворилась.

– Курсантка Ина Аэро по приказу тана ректора прибыла! – Очередной удар в грудь и широкий шаг к светлому будущему.

Пожалуй, по этому жесту я точно скучать не буду.

В кабинете наблюдалась следующая картина.

Великий и Ужасный – одна штука. Кстати, звали его так исключительно за глаза по причине действительно устрашающей внешности. Шрамов на нем было больше, чем здоровой кожи, да и ростом он отличался. Хорог, они все такие большие, а шрамы у них – показатель доблести. У каждого свое представление о красоте. По правую руку от Великого и Ужасного восседал старик. По левую Муэл. Рядом с Муэлом неизвестный мне индивид. То есть преподаватели в наличии – три штуки. Причем лица у них были одно другого краше и выразительнее. И лишь ректор с Анисом сверкали хитрыми глазами. Перед доблестными танами выстроилась в ряд группа курсантов с напряженными лицами – пять штук. Это если вместе с Мэлой.

Стоило мне переступить порог, как взгляды присутствующих уперлись в мою скромную персону.

– Курсантка Аэро, – заговорил старик. – Довожу до вашего сведения, что ведущий Рим Кас Ному подал заявку на присоединение вас к его группе. Вы подтверждаете его притязания?

Тут мне даже притворяться не пришлось. Я ведь не знала его родового имени. А оно оказалось довольно известным. Дворянским, ибо у ксерков что-то вроде монархии. Конституционной.

– Это такая честь, – похлопала я ресницами. – Подтверждаю.

У троих парней из команды Рима вытянулись лица. Ну да, они откровенно не понимали, на кой макрос их ведущему понадобилась моя скромная персона.

– Курсантка Аэро, встать в строй! – приказал тан Муэл.

И посмотрел на меня так… жалостливо.

В строй встала, желание служить изъявила.

– Курсанты, – поднялся Великий и Ужасный, подавляя авторитетом. – Сегодня утром мною был подписан приказ о вашем досрочном выпуске. – Ректор сделал многозначительную паузу.

Тишина повисла такая, что я услышала, как хрустнула чья-то челюсть совсем рядом. А я стояла рядом с Римом. Кажется, Мэла пошатнулась.

И вот стали мы перед танами живой картиной. У парней лица такие… не описать. Особенно у Рима. У танов во главе с ректором на рожах откровенное ехидство. А я пыталась замаскироваться под курсантов и не выдать ненароком свою солидарность с преподавателями.

Одно печалило – я теперь нищая. Чтобы ректор так веселился? Да только за большие кредиты!

– Все документы уже подписаны, – продолжил ректор. – В связи с успехами в обучении экзаменационные задания вам решили засчитать автоматом.

У меня, кажется, глаз задергался. Ни кредита не оставили, гады. Это ж надо, оплатила экзамены всей группе! Старый извращенец отомстил-таки. Дорвался.

Впрочем, чего не сделаешь ради себя, любимой. Свобода нынче дорого стоит.

– Поздравляю, курсанты, – вещал тем временем Великий и Ужасный. – Сегодняшний день стал новой ступенью в вашей жизни. С этого момента вы выходите на новый уровень обучения. Практика, как известно, самый лучший учитель. Куратором вашей практики назначен тан Дзин. – Тут кивнул неизвестный мне мужчина. – Также курировать вашу группу вызвался и тан Анис. В связи с его заслугами перед академией ему предоставлено это право.

Не то чтобы подобных прецедентов раньше не было, но два куратора на одну группу – по-моему, перебор. С чего вдруг старик решил меня страховать? Или тут что-то другое? Ну да, так мне и признались во всем.

Тут поднялся наш куратор тан Дзин.

– Курсанты, вылет сегодня. Отправляйтесь собирать вещи. Через час ожидаю вас в седьмом ангаре.

– Так точно! – гаркнули мы, дружно вдарив себя в грудь.

И вышли прочь.

А хорошая выучка у команды Рима. В глазах шок и непонимание, а действия все такие же уверенные.

– Рим, – начал было один из группы, стоило двери закрыться за нашими спинами.

– Заткнись, – бросил ксерк. – А ты, – это уже мне, – за мной. Остальные – выполнять приказ куратора.

Ведущий окинул меня злым взглядом, схватив за руку, потянул в неизвестность. Так мы и неслись по коридорам, он – стремительно шагая, а я – как кирито на привязи, семенила следом. Успокоился ведущий только за пределами отсека. Подальше от посторонних глаз.

– Скажи мне, Ина, какого кхара тут происходит? – тихо процедил он, глядя мне в глаза.

– Я задаюсь тем же вопросом, – произнесла растерянно.

– Не ври! – рыкнул он. – Я знаю, что инициатором досрочного выпуска является тан Анис.

– Как он мог? – возмутилась я.

– Ина, – шагнул Рим в мою сторону. Вот тут я испугалась по-настоящему, поскольку его состояние выдавал нервно бьющий по земле белый хвост. – Не играй со мной. Ты думаешь, только у тебя есть покровители среди обучающего состава? Глупая, глупая девочка.

Так вот как он узнал мою специализацию.

– С чего ты решил, что я имею к его решениям какое-либо отношение? – возмутилась я.

– Может, и не имеешь. Хоть какая-то информация у тебя должна быть! – цедил ксерк сквозь зубы.

– Иди к кхару, Рим! – разозлилась я. – Если помнишь, я не пылала желанием работать с тобой.

– Но в конечном итоге согласилась, – произнес он с намеком.

– Ты умеешь уговаривать, – процедила в ответ. – Впрочем, если ты передумал, могу подать прошение об отчислении меня из твоей группы.

– Какие мы обидчивые, – протянул насмешливо Рим. – Поверю тебе на этот раз.

«Вот спасибо, благодетель, дай ноженьки расцелую», – подумала тогда я. А вслух произнесла другое:

– Времени осталось не так уж и много. Ты все сказал?

– Иди, – кивнул он.

А я что? Я пошла.

Шла и шла в растрепанных чувствах. Нужно узнать, кто является покровителем ксерка в академии. Эта сволочь все планы спутала, сдав меня Риму.

Ведущий не тот тип, которого хотелось бы иметь во врагах. Но и в друзья к нему не очень-то хочется. Тут уж вступает в силу правило «двух зол». И, похоже, я выбрала большее.

С такими мыслями я добралась до собственной комнаты.

– Ина! – набросилась на меня Мэла. – Это правда?! Ты не солгала! Мы действительно сегодня улетаем?! Это же потрясающе! Я завтракала, когда меня вызвали к ректору. Думала – все, попала! Прихожу, а там такое! А потом ты! И вот мы улетаем!

Невольно поморщившись от слишком громких воплей шерги, я кивнула. Не верит, бедняжка, в свое счастье. И правильно делает, между прочим.

– Ты вещи собрала? – попыталась увернуться от профессионального захвата соседки, который она называла дружеским объятием.

– Да!

– А я нет, – намекнула тонко.

– Я помогу, – метнулась она к шкафу.

– Спасибо, справлюсь сама, – аккуратно отстранила ее.

– Ина? – присела Мэла на кровать. – Откуда ты узнала про сегодняшний отлет? Ты ведь знала, сама ведь посоветовала собрать вещи.

– Анис сказал, – устало вздохнула я.

– А причины? – насторожилась Мэла.

– А мы с ним расстались, – пожала плечами. – Он решил отомстить и отослать меня подальше. Как говорится, с глаз долой – с радаров вон.

– Так, понятно, – фыркнула шерга. – Правды от тебя не добиться.

– Мэла, – посмотрела на нее серьезно. – Риму не обязательно знать о нашем утреннем разговоре.

– Поняла, – кивнула она.

Дверь нашей комнаты с шипением открылась, и на пороге появился тан Анис.

– На выход, – бросил он Мэле.

Та, опустив голову, скользнула мимо тана преподавателя.

– Надо поговорить. – Это уже мне. Дверь за его спиной медленно закрылась, отрезав мне путь к отступлению.

Какие все сегодня разговорчивые! Поесть не дали, вещи собрать тоже не получается, потому что всем так и хочется побеседовать со мной!

– Надо, – кивнула я. – Ты хоть что-нибудь мне оставил на черный день?

– Счета пусты, – мстительно улыбнулся он.

– Старик, некрасиво лишать девушек честно заработанных денег, – попеняла я.

– Такую сумму можно только украсть, но никак не заработать, – отмахнулся ментал. – Я здесь не по поводу денег.

– Зачем тогда? – удивилась я.

– Глушилку, что я тебе дал, возьми с собой. Подружке своей скажи, чтобы и она аппаратуру здесь не оставляла.

Ну надо же, кто бы мог подумать. Мэла, оказывается, тоже усиленно глушила прослушку нашей комнаты!

– Как скажешь, – пожала плечами.

– И еще, – замялся старик. – Я не смогу постоянно находиться рядом. Так что в филиале буду редко. Но здесь, – он протянул мне наруч со встроенным коммуникатором, – код экстренной связи.

– Старый, а ты зачем в кураторы полез? – решилась спросить я. – Денег у меня больше нет.

– У меня свой интерес, – честно ответил он. Я даже не ожидала.

– Пока я не стала наемницей, ты не можешь мне навредить, – сглотнула нервно.

– Это исследовательский интерес, – поморщился ментал.

– Даже так, – тяжко вздохнула.

– Ина, в коммуникаторе также забиты имена и координаты тех, кто сможет тебя обучать в дальнейшем.

– Разве это не задача тана Дзина?

– Поскольку я инициировал ваш поспешный выпуск, Дзин приставлен к вам в качестве наблюдателя. И лучше тебе держаться от него подальше. Он первая весточка проверки.

– Старик, да ты просто радуешь приятными новостями, – сыронизировала я.

– Подкидыш, прекращай кривляться. Я все это говорю лишь потому, что первую декаду не смогу быть рядом. Связываться со мной только в крайнем случае.

– Поняла, – кивнула серьезно.

– Свободного пути, – вздохнул он и вышел.

Прощаться старик не умел. И потом, когда мы загружались на корабль, я не видела его на плацу среди провожающих.

Провожающих вообще не было.

Шли третьи стандартные сутки полета. Мы развлекались как могли.

А все потому, что в целях безопасности нас заперли в каютах и полностью глушили сигналы извне. Хорошо хоть кормить не забывали. Санитарные отсеки имелись в каждой каюте, что радовало. Как-никак этот корабль предназначался для перевозки курсантов с базы в филиалы. Этакий передвижной временный изолятор. Ни связи, ни хотя бы попытки занять наш досуг.

В первый день собраться всей командой нам удалось лишь раз. В общем отсеке столовой.

– Рим, мы все понимаем, – начал высокий темнокожий парень. Хорог, как и наш ректор. – Присутствие шерги еще можно как-то объяснить, но на кой макрос нам мелкая?

– Мы ж ее не прокормим, – возмутился длинноволосый узколицый оборотень по имени Лай. С ним мы в столовом отсеке еще в академии пересекались.

– Ты с ума сошел? Человек в команде! – высказался третий индивид. Вместо кожи чешуя, зрачки вертикальные, явное наличие второго века. Лицо чуть вытянутое, с витиеватым узором вдоль скул.

– Знакомьтесь, – спокойно начал Рим. – Лай – доктор.

– Ганзо, – кивнул хорог, – отвечаю за вооружение.

– Змей, – скривился чешуйчатый. – Механик и пилот.

– Мэла, – представилась моя соседка. – Аналитик.

А я молчала, игнорируя презрительные взгляды мужской части команды.

– Птичка, – поторопил ведущий.

А я все молчала.

– Она бортовой техник, – ответила за меня Мэл, больно пихнув в бок локтем.

– Вообще-то первый пилот, – поправил Рим.

– Ты шутишь? – Змея заметно перекосило. – Я с ней работать не буду.

– С каких пор? – Мэла одарила меня удивленным взглядом. О моей второй профессии она не знала.

– Это не обсуждается, Змей, – холодно заявил Рим. – Моя птичка лучший пилот, какого мы могли встретить.

– Откуда такая информация? – поинтересовался Лай.

– А я полстандарта назад видел ее тренировочный полет за пределами острова на каре с единственным работающим двигателем и полностью отказавшими системами.

Помню, был такой.

– Откуда ты знаешь, что системы отказали? – напряглась я. В курсе был только тренер.

– Я сам привел их в неисправность, – признался ксерк. – Собирался отомстить за очередную подставу.

Это когда я устроила ему рандеву с парочкой такхшерцев, отличающихся ярой приверженностью к однополой любви, предварительно накачав ксерка наркотой?

– Я чуть не умерла тогда! – рявкнула возмущенно.

– А должна была умереть! – парировал Рим.

Народ взирал на нас в недоверчивом изумлении. И ругаться бы нам дальше, не прерви обоюдных признаний тан Дзин.

Разойдясь по каютам, мы больше не виделись, поскольку выпускать курсантов никто не собирался.

– Ску-у-учно, – протянула Мэла, выгибаясь на своей кровати.

Расселили нас по двое.

– Поспи, – пробурчала я, поворачиваясь на другой бок и пытаясь заснуть.

– Это ты можешь беспрерывно спать и есть, – возмутилась шерга. – А мне нужно двигаться!

Ее раздражительность была мне понятна, как-никак я находилась в той же ситуации.

– Подвигайся, – предложила, надеясь хоть так успокоить звереющую шергу.

– Ты издеваешься?! – вконец взбеленилось синее чудовище.

– Нет, – ответила, поднимаясь.

Поспать мне сегодня уже не дадут.

– Давай хоть спарринг устроим, – предложила Мэла.

– Ты меня на первых минутах уложишь, – поморщилась я. – Побереги силы для Рима и парней.

Меня прервал мерзкий писк, который обычно сопровождает разблокировку дверей. Белая металлическая перегородка отъехала в сторону, и перед нашими глазами предстал тан Дзин.

Тан был человеком, под завязку напичканным имплантатами. О других его модификациях знал, пожалуй, только он, но я не сомневалась в их наличии. Не слишком высокий, не перекачанный, со спокойным и даже холодным взглядом карих глаз, на фоне прочих наемников он выглядел хрупким.

– Новых звезд, – поприветствовал он нас. – Как самочувствие?

Пустой вопрос. Физическое состояние считывали датчики, встроенные в стены каждой каюты.

– Без изменений, тан Дзин, – выпрямилась Мэла, демонстрируя свое тело в выгодном свете. Одета она была лишь в майку и форменные брюки.

– Это хорошо, – протянул тан, не отводя взгляда от роскошных форм шерги. – Это очень хорошо.

Таких взглядов я видела достаточно в прошлой жизни. Похоть. Интересно, понимала ли Мэл, что подобные типы не успокоятся, пока не получат желаемого?

На этого Дзина в моем коммуникаторе оказалось целое досье, составленное стариком.

– Заходим на посадку, – сообщил тан. – Планета Капелион.

И, не прощаясь, вышел.

О, как я была рада этой новости. Все же Мэл в больших количествах просто невыносима.

– Капелион? – задумчиво протянула шерга. – Я здесь бывала пару раз. Дыра.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Бывшая колония. Стандартов сто назад здесь велась добыча ископаемых, но быстро увяла, поскольку перевозка себя не окупала. Край галактики. Инфраструктура не налажена, всего три космопорта на всю планету. Торговля тоже распространения не получила. Население промышляет продажей дешевого топлива для космических кораблей наемников. Ну и еще живут за счет внутреннего рынка натурпродукта. Расовый состав – номлоки. И полная демократия.

Номлоки были самой распространенной расой. Низкорослые, узкоглазые гордые носители двух маленьких рожек на лбу. Пожалуй, от людей они отличались только рожками да строением внутренним органов. А так гуманоиды человеческого типа.

Унылая планетка.

Вскоре мы почувствовали толчок, ознаменовавший посадку. Писк, и разблокированные двери распахнулись. Недолго думая мы с Мэл выползли наружу, неся свой нехитрый скарб. В общем отсеке впервые за трое суток мы встретились с остальной частью команды. Парни радостными не выглядели – в отличие от Мэлы.

На платформе нас встречал акар – это тот же кар, только гражданского типа и многоместный. Мы загрузились дружной толпой. Похоже, экскурсию по городу нам устраивать не собирались.

Народ молчал, каждый думал о своем, а я тем временем любовалась видами, открывшимися из иллюминатора. Виды были так себе, окружающая действительность не радовала зеленью, более-менее приличными постройками тоже осчастливить не пыталась. Сплошь бетонные блоки с прорезями для окон да нищие номлоки, бредущие по своим делам. И, самое противное, свет двух звезд выжигал любые намеки на прохладу за пределами акара с работающим климат-контролем. Три стандарта как я скитаюсь по мирам, три стандарта, как я могу наблюдать рассвет, где только пожелаю. Но отчего тогда сердце сжимает тоска по беспроглядной тьме и прохладе, казалось бы, бесконечной ночи?

– Ина, – шепнула Мэла на ухо. – Я тут подумала, а ты ведь мне вообще ничего о себе не рассказывала.

– Ты СЕЙЧАС об этом хочешь поговорить? – удивилась я.

– Позже, – многозначительно протянула она.

Так получилось, что за все три дня полета мы не затрагивали тему моих скрытых талантов. Я всячески избегала этого, сводя на нет любые попытки Мэл вывести меня на откровенный разговор. Шерга согласно кивала и отступала с задумчивым видом. Похоже, до чего-то она все-таки додумалась.

Что ж, лгать мне не впервой.

Акар остановился у непримечательного пятиэтажного здания. Все постройки, которые я видела, не выше десяти этажей, что говорило о запустении города.

– А вот и ваш новый дом на ближайший стандарт, – возвестил тан Дзин.

Филиал Академии Союза Наемников. Выбитые окна, полное отсутствие технического обеспечения и силовые установки по периметру. Что ж, эта дыра по мне. Вряд ли кому-то придет в голову искать меня здесь, особенно если учесть, что этот кто-то лично прививал мне вкус к роскошной жизни и патологическую любовь к техническим новшествам. О да, в прошлом меня усиленно баловали.

– Фу, – выразила свое мнение Мэла.

– А мне нравится, – не согласилась я.

– В этом филиале помимо нас еще кто-нибудь постоянно проживает? – поинтересовался Рим.

– Еще две группы, – ответил куратор. – Одна сейчас на задании, со второй познакомитесь сегодня.

– Их тоже вы курируете? – встряла я.

– Нет, – последовал емкий ответ. – Обживайтесь. Вернусь завтра, проверю. – Запрыгнув в акар, он скрылся в пыли городских улиц.

Войдя в здание, мы замерли в удивлении. Внутри оказалось хуже, чем снаружи: облупившаяся штукатурка, пыль и явные признаки разгула. Пустые бутылки из-под местной алкогольной продукции являлись тому свидетельством.

– Оп-па, – раздалось откуда-то сверху. – Новенькие. С подарочком. Молодцы, мужики, может, и уживемся.

Посреди комнаты стоял шест, он спускался из дыры в потолке, оттуда же торчала хитрая рожа с явными признаками запоя. Это вместо нормальной лестницы, что ли?

– Мангус, – вдруг заорал наш ведущий. – Какого макроса ты тут устроил?

Сверху рухнуло трезвеющее тело.

– Вот кхар! – ругнулось это самое тело. – Рим? У тебя выпуск через декаду!

– Как видишь, за хорошее поведение отпустили раньше, – хмыкнул ксерк. – Где Мангус?

– На третьем этаже оттягивается, – вставая с пола, простонало тело. – Где ты такую элитную девочку нашел?

Масленые глазки оценивающе прошлись по фигуре Мэлы. Меня он вообще не заметил.

– Эта с нами, – обдал ведущий собеседника холодом.

И правильно сделал, еще чуть-чуть, и Мэла прострелила бы наемнику что-нибудь жизненно важное.

– И пацан? – Тут взгляд переместился на мою персону.

Змей, Лай и Ганзо не вмешивались, скучающими взглядами окидывая помещение. Похоже, тут все друг друга прекрасно знали. Одна я недоуменно хлопала глазами. Даже Мэла встревоженной не выглядела.

– А за нее я лично убью! – Не угроза – обещание.

– Девка? Рим, ты вконец рехнулся?! Я понимаю, шерга, но это – вообще ни в какие ворота.

– Джарвис, заткнись, – разозлился Рим. – Пятый этаж свободен?

– Да, – кивнул Джарвис.

– Мы на размещение, а ты предупреди Мангуса. – И ксерк, закинув сумку в дыру, полез по трубе.

– Какого сорга именно пятый этаж? – возмутилась я. – Поближе, что ли, комнат нет?

– Тебя тренировать будем, птичка, – свесился из отверстия Рим. – Кидай свои манатки.

Сдержав разочарованный стон, поползла вверх по шесту. Пять этажей! После двух стандартов обучения в академии это не та нагрузка, которая способна вывести меня из равновесия. Но что поделаешь, по своей природе я несколько ленивое создание.

На нашем этаже было тихо и на удивление чисто. Одна большая комната в серых тонах и пять дверей, ведущих в спальные отсеки. Пять. А нас шестеро.

– Кому-то придется жить с соседом, – заметила я.

– Я могу приютить нашу синюю красавицу, – ухмыльнулся Змей.

– Жирно будет, – не согласился Лай. – Предлагаю Мэле ночевать с каждым по очереди.

– Предлагаю всем желающим пойти к соргу в задницу, – отбрила шерга.

– Птичка, – включил командира Рим. – Живете с Мэл. Остальные по комнатам. Час на отдых, а после собираемся здесь.

Разочарованный вздох трех мужчин и мое философское спокойствие. Шерга реагировала на удивление равнодушно.

Комнатка нам досталась опрятная, можно сказать, уютная, если бы не парочка следов от плазмы в стене. Более осмотр ничего не показал.

Бросив сумку на кровать, достала из бокового кармана глушилку и совершенно не удивилась, когда Мэла извлекла из своих вещей точно такую же.

При поступлении в академию ввезти какую-либо примочку нереально, а вот вывезти проще простого. На корабле даже досмотра личных вещей не устраивали. Парадокс.

– О чем еще ты умолчала? – начала наконец Мэла.

– А как ты думаешь? Готова выслушать твои предположения, – вздохнула я.

Сейчас главное не сорваться. За всю свою недлинную жизнь я поняла одну простую истину. Лгать не обязательно, достаточно просто дать возможность окружающим придумать собственную версию правды.

– Я прожила с тобой два стандарта, но только сейчас узнаю, что ты пилот, – начала шерга. – Не могу понять, почему ты скрывала этот факт. Тебе ведь известно, что хорошие пилоты очень ценятся. А, судя по всему, ты действительно хороший пилот, иначе этот псих не взял бы тебя в свою команду. Ты не знаешь, но у него пунктик: вся его группа – гении своего дела. Похоже, ты не просто гений, а богиня полетов, он четко обозначил твою ценность. И здесь я исключительно благодаря тебе. Тут возникает вопрос, почему Рим об этом знает, а я нет? Не скрывай ты своих возможностей, могла бы устроиться куда удачнее, чем в команду Рима. В академии талантами не блистала, физическая подготовка позорно низкая, и это несмотря на занятия с Муэлом. Можно, конечно, сделать скидку на особенности физиологии людей, но я знаю, на что способны люди. Вдобавок ты поступила в академию самостоятельно. Откуда у тебя такие деньги? Подозреваю, что они не заработаны честным трудом. С учетом того, что ты так скрываешь свои летные таланты, ты работала либо с пиратами, либо с погонщиками.

Я чуть не задохнулась от нахлынувших чувств. Нет, ну не умница ли? Ай да Мэла! Зря она себя так принижает! Аналитик из нее гениальный, прям под стать нашей команде!

Это ж надо! Я сама бы не додумалась и не сказала бы лучше! И ведь толика истины в ее словах есть. Пиратство или угон кораблей – теряюсь от столь богатого выбора.

– А ты много о себе рассказывала? – тем временем невозмутимо ответила я. – Кроме твоей родословной и скандальной репутации из светских хроник, о тебе больше ничего не известно.

– Ты не спрашивала, – обиженно пробурчала шерга.

– Легко догадаться, что в академии тебя спрятали. Не хочу знать, от кого, влезать в политические дрязги – последнее дело. Но совершенно непонятны причины, по которым ты так стремишься вырваться на волю. Весь этот флер дочки влиятельных родителей – чистой воды развод. И подозреваю, в компашку гениев ты, моя дорогая, впишешься как никто!

– Тебя Вселенная тоже мозгами не обделила, – ухмыльнулась шерга.

Она мне явно льстила. Очень сильно льстила. Уж я-то знала уровень своих мыслительных способностей. Как показала практика, он не так высок, как хотелось бы.

– Мне нечем гордиться, – взгрустнула я. – Думаю, и у тебя были в прошлом моменты, о которых хотелось бы забыть. Остальным не нужно об этом знать.

– Я должна тебе, – понимающе усмехнулась шерга. – Можешь на меня рассчитывать.

– Как насчет Рима? – решилась выпросить еще один бонус, раз она такая добрая сегодня.

– И в мыслях не было, – округлила она глаза. – Конфликты мне и самой не нужны.

Мы понятливо переглянулись.

Все чаще замечаю, что разговоры съедают большую часть времени. Вот и на этот раз, стоило умолкнуть, как встроенные в коммуникатор часы сообщили об общем сборе.

В комнате, которую мы негласно обозначили как место наших сходок, уже сидели знакомый нам Джарвис, мужик с очень помятым лицом и мужская часть нашей команды.

– Мангус, – лениво улыбнулся Рим. – Знакомься. Мэла – мой аналитик, и Ина – моя птичка.

– Давно ты с бабами работать начал? – Хмурое лицо Мангуса не выражало особой радости от нашего знакомства.

– Мангус, – протянул наш ведущий, – мне абсолютно плевать, что у них там между ног. В отличие от тебя, я предпочитаю использовать все таланты моих девочек.

– Мангус, – вдруг заговорила Мэл. – Неужели не простил?

– Рим, отдай мне ее? – оживился наемник.

Ксерк мельком взглянул на меня.

– Прости, друг, не могу. Самому нужна.

– Смотри, – развел руками Мангус. – И с чего вы так рано приперлись?

– Соскучились, – начал раздражаться Рим. – За подробностями к куратору. Что насчет моей просьбы?

– В лучшем виде.

Я продолжала хранить молчание, хотя все отчетливее ощущала голод. Интересно, нас кормить сегодня будут?

И только заметив гробовую тишину, поняла, что произнесла последнюю мысль вслух.

– Точно не прокормим, – простонал Лай.

И Мангус, и Рим обожгли меня яростными взглядами, но ответом не удостоили.

– Где? – продолжил Рим диалог загадок.

– Третий квадрат, – качнул головой Мангус.

– Там столько всего напихано, что придется двигаться вслепую, – подал голос Джарвис.

– Это не проблема, – оскалился Рим, глядя в мою сторону.

Я нервно сглотнула и постаралась успокоиться.

– Команда, – обратился уже ко всем нам ведущий. Не просто Рим, а именно ведущий, командир нашего отряда. – Хочу обсудить с вами одну маленькую, но весьма существенную деталь.

– Какую? – усмехнулась Мэла. – Случаем, не отсутствие ли у нас корабля?

– Точно, – довольно оскалился Рим.

Я чуть воздухом не подавилась, услышав подобную новость.

– Да ну? – вырвалось помимо моей воли.

– Да, птичка. – Ведущий был ласков как никогда. – Но эта проблема легко решается.

– И как? – Нехорошее предчувствие посетило меня.

– Мы возьмем его у нормов.

– Псих, – выразила я личное мнение.

– Когда? – поинтересовался Змей.

– Мангус с нами? – уточнил Ганзо.

– Доля? – оживился Лай.

– Это невозможно, – вздохнула Мэла. Единственная здравомыслящая девушка. Ибо кому, как не мне, знать, что в этой Вселенной нет ничего невозможного.

– Почему же? – проявил любопытство Рим.

– Потому что это территория нормов.

Ее сомнения я полностью разделяла. Нормы – высокоразвитая раса. Их технологии не просто на шаг впереди, они совершенно на другом уровне. Что, кстати, позволяет им строить собственную империю и вести довольно агрессивную политику. Я уж молчу про их нежелание делиться своими технологиями, особенно бесплатно. Нас распылят еще на подлете к границе нормов!

– А почему бы просто не купить? – подала голос, совершенно не надеясь на адекватный ответ.

– Это особенный корабль, – загадочно ответил Рим. – И да, кстати, на подготовку к операции трое суток. Заодно успокоим излишне старательного куратора. Мангусу отходит одна четвертая доля того, что мы прихватим у нормов помимо корабля.

Только сейчас до меня дошло, с кем я связалась.

– Я не согласна, – качнула головой. – Подобный рейд – слишком сложная задача для только что сформированной группы. Это как минимум опасно.

– Вот поэтому нам поможет Мангус со своей командой, – ответил Рим. – Ко всему прочему, опыта нет только у тебя и Мэлы. Лай с Ганзо наемники. До поступления три стандарта работали вместе. Змей бывший военный, его способности сомнений не вызывают. А что касается сработанности команды… для этого у нас есть три дня и еще восемнадцать на корабле Мангуса.

– Кхар, – не сдержалась я.

– А тебя, птичка, это в первую очередь касается, – заявление было многообещающим.

– Рим, – нахмурилась несогласно, – я пилот, а не боец. Чувствуешь разницу?

– Вот это пилот?! – ткнул в меня пальцем Джарвис.

Его демонстративно проигнорировали, лишь Мангус осуждающе посмотрел на ксерка.

– Ты часть моей группы, Ина, – холодно процедил Рим. – Когда прибудет вторая команда? Кстати, кто они? – сменил он гнев на милость.

– Ребята Торина, – выдохнул Мангус.

– И Торин здесь? – задумчиво протянул Рим. – Что ж, неплохо. Надо твоих ребят предупредить об изменениях. Не хочется, чтобы птичке навредили.

– Это вот этой, что ли? – последовал насмешливый кивок в мою сторону. – Я смотрю, твои вкусы кардинально поменялись.

– Вкусы остались прежними, – весело усмехнулся Рим. – Но птичка мне нужна живая и здоровая.

– Понял, – хмыкнул Мангус. – Зря беспокоишься, на это мои ребята не позарятся. Я бы на твоем месте больше за красавицу Мэлу переживал.

– Мэла и сама справится, – отмахнулся ксерк. – Через три часа общий сбор на тренировку.

Настроение упало, следовательно, повысилось чувство голода. А все из-за простой истины, которая дошла до меня только сейчас.

Я конкретно так попала…

С другой стороны… не этого ли я хотела? Не к свободе ли стремилась так рьяно? Жаль только, желанная свобода оказалась иллюзией. Миром правит сила. По крайней мере, той его стороной, на которой живу я. Спокойная, сытая жизнь в центре какого-нибудь союза не для меня. Такое существование расслабляет, и тогда приходят воспоминания, а вспоминать мне нельзя. Сломаюсь.

– А покормить? – посмотрела жалобно на двух командиров.

– Столовый блок на первом этаже, – последовал лаконичный ответ Мангуса.

– Змей, проводи, – скомандовал Рим.

– Куда катится этот мир? – страдальчески протянул Змей. – Собственный командир наградил балластом.

– Мне Мэл хватит, – выпалила я.

– Змей, – дернул хвостом ксерк. – Ты хочешь высказаться?

– Никак нет! – вытянулся по стойке «смирно» механик.

– Тогда свалил быстро в пищеблок, пока она не оголодала! – рявкнул наш ведущий. – Мэл, есть разговор.

Поддавшись накалу страстей, я и сама ускорилась. Спустившись по трубе за считаные секунды, оказалась на первом этаже. Не дожидаясь, пока мне на голову упадет тяжеленная туша, сделала пару шагов в сторону. Вовремя. На то место, где я стояла за мгновение до этого, рухнул Змей.

Бросив в мою сторону разочарованный взгляд, он повернул направо. Молча пошла за ним, надеясь, что Змей знает, куда идет.

– Змей, а вы, смотрю, с местными группами хорошо знакомы. – Надоело мне молчать.

– Пересекались.

– Ты не в курсе, давно Рим на этот корабль нацелился?

Вопрос по существу. Мангуса я не помнила, значит, он выпустился раньше. Можно предположить, что Рим с Мангусом договорились об операции еще до выпуска, с учетом того, что с базы академии не сбежать и не связаться с кем-то извне. А это как минимум стандарта полтора-два назад.

Кто занимался распределением? И знал ли об этом старик?

– Не в курсе.

Разговаривать со мной явно не хотели.

Оказалось, дорогу к пищеблоку он знал.

– Как ты его нашел? – посмотрела на Змея с интересом.

– По запаху, – презрительно скривился тот.

Оглядела чистый, до блеска выдраенный пищеблок: чему тут пахнуть-то? Неожиданно. Уж чего-чего, а чистоты именно здесь я от наемников никак не ожидала, особенно с учетом состояния остальных помещений.

– Спасибо, – радостно улыбнулась Змею.

Не теряя более времени, полезла шарить по морозильным камерам лендора. Лендор – штука в обиходе полезная, ему задай программу, загрузи продукты, и в положенное время вынимай готовое блюдо.

– А ты неплохо смотришься на кухне, – заговорил вдруг Змей.

Кхар! На радостях про чешуйчатого охранника забыла. А он стоял, стенку подпирал, руки на груди скрестил и глазами своими змеиными зыркал.

На его замечание ничего отвечать не стала, ибо лень.

– Может, тебе так и остаться у лендора? Идеальное решение, как считаешь? – Обманчиво мягкий тон, не скрывающий насмешки.

– С этим к Риму, – поморщилась я, отворачиваясь к технике. – С остальными претензиями тоже к нему.

– Чем же ты его взяла? – прошипел он совсем рядом.

Вздрогнув, развернулась и уперлась носом в грудь Змея.

– Тебе чего? – нервно сглотнула я.

– Понять хочу, – продолжал шипеть он. – Никчемная, неумеха, с курса технарей. Слабая и немощная обуза. Для чего ты ему?

– Так он вроде все объяснил. – Отходить было некуда, позади лендор и столы.

– Я неплохой пилот, и уж точно превосхожу тебя как боец. – А узор у него на лице красный. Мой любимый цвет.

– Змей, будь хорошим мальчиком, отодвинься. – Я уперлась в его грудь кулаком.

– Давай подумаем, птич-ч-чка. – Мою просьбу демонстративно проигнорировали. – О тебе мы узнали только сейчас-с-с. В это же время произошел наш преждевременный перевод, от которого очень нехорошо попахивает. Но не в этом суть. С-с-скажи, с-с-с чего вдруг наш Рим воспылал к тебе такой любовью? Я понимаю, Мэла – такую, как она, трудно забыть, не говоря уже о ее врожденных способностях. Но ты… Я-то знаю, как сильно он хотел тебя извести первых полтора стандарта. С-с-с чего такие перемены? Но и это еще не все. Вдруг открывается, что ты пилот. Ты. Пилот. Внезапно.

– Змей, – устало начала я. – Отвали.

Нет, на великую любовь и дружбу со стороны родной команды я, конечно, не рассчитывала. Но подобное поведение уже наглость. Обидно.

– А то что? – Еще шаг, и теперь между нашими телами не осталось свободного пространства. Это раздражало. Чужой запах, подавляющая сила и его шипящий голос. Еще и на кухне. Какая пошлость. – Побежишь жаловаться? Кому?

Его руки легли по обе стороны от меня, уперлись в столешницу.

– Змей, по-хорошему прошу – уйди. Я когда голодная – нервная. С вопросами и разговорами по душам не ко мне. Не нравлюсь? Не мои проблемы!

– Твои, – не унимался он. И с каждым словом его голос звучал все злее. – На первом же деле ты нас подставишь. Или сдохнешь. Не сама, так помогу. Пилотировать и я умею. Просто ты мне не нравишься. Думаю, парни со мной согласятся, слабое звено – верная смерть для всей команды.

И ведь не шутит. Чувствовала его глухое неприятие, граничащее с ненавистью. Просто потому, что я такая слабая, но существую. Потому что я косвенная угроза его собственной жизни. Его инстинкты нашептывали, капая ядом: слабая, уязвимая, бесполезная. Он желал подстраховаться.

Я так понимаю, поесть мне сегодня не удастся…

А он все сильнее прижимал меня к столу и причинял явные неудобства.

Все. Достал.

Меня с детства учили, что бластеры – бластерами, а нож всегда должен быть рядом. В академии, кстати, придерживались того же мнения. Дешево и сердито.

Так вот, о детских привычках. На протяжении долгих стандартов у меня перед глазами был замечательный пример. Он решал проблемы просто и изящно, чему пытался научить и меня.

– Кхар с тобой, ящерица разрисованная, – выдохнула я.

Один нож всегда со мной – приучил все-таки. И этот самый нож в мгновение ока оказался воткнутым по рукоять в когтистую руку Змея.

Нырнула под раненую конечность, выдернула единственное, что прихватила с собой из прошлой жизни, и, не глядя, понеслась к выходу.

Подальше от разъяренного Змея, подальше от опостылевших выяснений отношений, просто подальше отсюда.

Если с каждым членом команды такие разборки устраивать, никаких нервов не хватит.

Рев раненого зверя за спиной придал мне ускорения, а приближающийся топот и вовсе заставил буквально парить над полом. Но Змей был быстрее.

Мысли вихрем крутились в голове, предлагая все новые и новые варианты путей отступления. Единственный способ выжить сейчас – найти Рима раньше, чем Змей меня догонит.

– Стоять! – орал чешуйчатый преследователь.

Это был наш третий круг по захламленному первому этажу. Заодно и с планировкой ознакомились.

– Змей, ты на ящерицу обиделся, что ли? – задыхаясь, пропыхтела я. – Зря. На правду не обижаются.

К тому времени мы нарезали второй круг. Моим преимуществом была маневренность, его – скорость. И выносливость.

После моих слов у разъяренного механика открылось второе дыхание. А у меня в ушах стучала кровь, сердце колотилось где-то в районе желудка, в легких не хватало воздуха. Я буквально почувствовала, когда рука чешуйчатого едва не коснулась меня. Он был так близок, ему не хватило какого-то миллиметра. Но случилось то, что чаще всего со мной случается в такие моменты. Я упала. Добегалась. Ноги начали заплетаться, зацепившись, я рухнула как подкошенная.

Змей не успел сориентироваться и, споткнувшись о меня, рухнул неподалеку. Это было больно. Я о своих ребрах, которые он задел сапогами.

Мне хватило этой короткой заминки, чтобы откатиться к выходу из здания. По шесту взобраться не успею, но на улице есть реальный шанс спрятаться.

– Убью, – простонал поднимающийся Змей.

– Что тут происходит? – раздалось сверху.

Мгновенно вскочила с грязного пола.

Игнорируя шест, к нам спрыгнул Ганзо. Его темные глаза с любопытством взирали на представшую глазам картину.

Нервно оглянулась на поднявшегося Змея и поняла, что сейчас меня будут убивать. Медленно и со вкусом.

– А-а-а… Ты вовремя! Змей порезался! – затараторила я, доверчиво глядя на хорога. – Я ему говорила, не трогай лендор. А он полез! Конечно, куда мне, простому бортовому технику, против гениального механика? А все потому, что ручонки свои сует куда ни попадя! – всплеснула руками, краем глаза отметив, как оторопел герой повествования.

– Порезался, значит? – Напряженный взгляд Ганзо скользнул в сторону Змея.

Почему-то от Ганзо не исходило того неприятия, каким веяло от Змея. Может быть, потому, что хороги не воспринимают женщин всерьез? Они заботятся о своих подругах, всячески оберегают их. А может, потому, что Ганзо плевать?

Нет, я не забыла его удивленный протест на корабле. Но в нем не было глухой злости. Несмотря на отталкивающий внешний вид истинного хорога, у меня создавалось ощущение, что Ганзо можно верить. Интуиция.

– Случайно, – кивнул Змей.

– Пойдем, – бросил мне хорог.

И я пошла. Побежала бы, не будь это подозрительным.

А яростный взгляд Змея прожигал мне спину. И чего так злиться? У него ускоренная регенерация, рана почти затянулась. Вот если мне руку этим ножом пробить, то она без медицинского вмешательства полдня заживать будет.

Но мы пошли не на выход, а вглубь здания. Окольными путями пробрались во внутренний дворик, заросший чахлой травой.

– И как вы тут ориентируетесь? – проворчала тихо.

– Изучил план здания, – просто ответил Ганзо.

Могла бы догадаться.

Внутренний двор поражал не только наличием высыхающей растительности желтого цвета, но и большим размером. У дальней стены – странного вида агрегаты, смутно напоминающие тренажеры, так полюбившиеся Муэлу в академии. Сам двор имел квадратную форму и со всех сторон был окружен стенами здания филиала.

Меня провели к боковой стене, усадили прямо на траву и пристроились рядом.

Сидим. Молчим.

А чего сидим, чего молчим, пойди разберись. Я смотрела на небо, Ганзо и вовсе витал в своих мыслях. Легкий ветерок овевал разгоряченное тело. Тихо, спокойно, и никаких чешуйчатых ящериц на горизонте. Даже Рима. Красота.

С одной стороны, мне бы подумать над своим поведением, с другой – поразмышлять над поведением остальных. Но жуткий голод не позволял задуматься над чем-то серьезным.

Похоже, Ганзо тоже не собирался нарушать идиллию. За что я была ему благодарна. А вообще я все больше и больше пылала к нему самыми дружественными чувствами, хотя бы потому, что он появился как нельзя более вовремя.

Пусть молчаливый, с кучей устрашающих шрамов на всех видимых и невидимых поверхностях, угрюмый и вообще хорог, но только по отношению к нему я не чувствовала настороженности. Несмотря на то что хороги – одна из самых грозных рас, способных на звериную жестокость, ему я подсознательно доверяла. И мне абсолютно не хотелось выяснять мотивы его поступков по отношению ко мне. Подозреваю, что не такие уж они гуманные, не совсем же я наивная кирито.

Собственной интуиции меня еще в детстве приучили доверять. Она основана на слабых зачатках эмпатии, так что определенная гарантия имеется.

Так бы и сидеть нам в полной тишине, но мой желудок издал довольно громкую жалобную руладу. В ответ на это Ганзо полез во внутренний карман своей куртки и извлек оттуда нечто большое в герметичной упаковке. Посмотрев на меня задумчиво, бросил это нечто мне на колени. При ближайшем рассмотрении оказалось, что хорог поделился со мной едой.

В этот момент я решила во что бы то ни стало сделаться другом этого хорога. Не то чтобы моя дружба была полезна, но пакостить уж точно не буду.

– Спасибо, – благодарно выдохнула и с жадностью накинулась на мучное изделие.

– Ты в курсе, что у Змея чешуя – универсальная броня? – флегматично спросил Ганзо. – От него даже плазма иногда отскакивает.

Тут я подавилась и зашлась судорожным кашлем.

– Никогда бы не подумала, – просипела, успокоившись. – Он так легко травмируется, – сделала честные глаза.

– Напомни, обо что он там порезался? – В мутных глазах Ганзо проскользнула искорка интереса.

– О лендор, – сглотнула я. – Не совсем уверена, плохо рассмотрела.

– Держи этот лендор при себе. Змей не успокоится. – Ганзо окинул пространство пустым взглядом и умолк. Похоже, он сказал все, что хотел.

Насколько успела изучить его, Ганзо довольно флегматичный парень. Единственный по-настоящему бурный всплеск эмоций он проявил на корабле, когда Рим сообщил, в качестве кого мне предстоит работать.

– Чем я его так не устраиваю? – полюбопытствовала, доедая последний кусочек. – Ведь ты, в отличие от него, не так радикально настроен.

– У него на то свои причины. А я с бабами не воюю.

В этом все хороги. Они с бабами не воюют.

– Это не дает ему права ненавидеть меня и пытаться выжить из команды, – попыталась оправдаться я.

– Ты не наемница, – спокойно заметил Ганзо. – Я знаю всех мало-мальски стоящих ребят. Среди них тебя точно нет, а другие заработать на обучение не способны. Обязательств у тебя тоже нет, иначе Рим не смог бы тебя перетянуть. Откуда взялась, непонятно. Какой ты там пилот – никто, кроме Рима, не знает. Как видишь, у нас есть все основания не доверять тебе.

– Логично, – согласилась я. – Спорим, декады не пройдет, как Змей попросит у меня прощения? – проснулся во мне азарт.

– Мелкая, – вздохнул наемник, – повзрослей.

– Не-э, – протянула я. – Ганзо, я серьезно. Со мной не будет проблем.

Не знаю почему, но хотелось убедить его в собственной правоте, пусть это и выглядело капризом маленького ребенка.

– Если проиграешь – покажешь то, чем пырнула Змея, – лениво ответил хорог.

– Договорились, – кивнула я. – А ты в случае своего проигрыша должен будешь услугу.

– А не слишком ли? – с намеком произнес он.

– Я бы попросила рассказать о причине такой ненависти Змея именно ко мне, но чрезмерным любопытством не страдаю, – надулась я.

– Договорились, – флегматично согласился хорог.

– Кстати, зачем ты меня сюда привел?

– Не нравится? – равнодушно спросил он.

– Нормально, – ответила, полностью сползая на траву.

– Это тренировочная площадка. Скоро остальные подтянутся, – и умолк.

Глядя на чистое небо, я думала, что жизнь – штука непростая. И если смысл этой самой жизни в какой-то момент был утерян, то вполне можно найти новый. Время лечит. Правы древние.

Вскоре появились ребята во главе с Римом. Вид у всех был решительный, разве что Змей гаденько улыбался, да Мэла еле заметно хмурилась. Лай на недовольный вид шерги внимания не обращал и что-то ей нашептывал.

– Расслабляемся? – спросил подошедший Змей.

Ганзо молча поднялся, отряхнул штанины от травинок. Решив последовать его примеру, встала и я. Чешуйчатому так никто и не ответил. Я его гордо проигнорировала, а Ганзо, похоже, было просто лень.

– Сейчас разогрев, а потом разбиваемся по парам, – скомандовал Рим. – Хочу посмотреть на возможности девочек.

Так, понятно. Развлечься он решил, а не возможности проверить. Помнится, совсем недавно уже имел удовольствие посмотреть на меня в действии. Но приказы командира не обсуждаются.

– Лай, ты с Мэл, – начал раздавать указания ведущий. – Змей, ты с птичкой.

Горжусь собой, ни один мускул на моем лице не дрогнул. Зато у чешуйчатой недоящерицы рожа расплылась в счастливой улыбке.

Весь его вид обещал мне невыносимые муки. Оттого время, потраченное на разогрев, стало для меня по-настоящему ценным. Что те пятьдесят кругов рысцой против многозначительного взгляда Змея?

– Чего от тебя хотел Рим? – пропыхтела я, оказавшись рядом с Мэл.

– Перемирие заключить, – поморщилась шерга.

– И как?

– Как ты и просила. Конфликтов не будет.

Услышав все, что хотела, я замедлила бег, позволяя Мэле двигаться в собственном ритме.

Ненавижу Рима. Ненавижу академию. Ненавижу бегать!

– По парам! – прозвучал приказ, и каждый встал напротив своего партнера.

Рим демонстративно скрестил руки на груди.

– Первые Мэл и Лай.

Не успели звуки его голоса стихнуть, как Лай, продолжая весело улыбаться, вдруг отрастил на руках здоровенные когти. Именно ими он попытался рассечь живот шерги, на что та просто прогнулась, не купившись на уловку. Наемник двигался, как и полагается оборотню. Мощно, грациозно и смертоносно. Но шерга не уступала оборотню в быстроте реакции и грациозности движений.

От каждого его удара она уходила с легкостью, заставляя Лая терять терпение.

– Мэл, хватит танцевать вокруг него. Отвечай!

И Мэл отвечала. Удар – блок, уклонилась – прыжок, удар ногой. Но и Лай до этой минуты не отличался серьезностью. Стоило Мэле приблизиться, как он тут же неуловимо менялся. Движения становились не такими неуклюжими, а улыбка пугала спокойствием. Он тоже умел уклоняться, но лучше всего у него получалось атаковать.

Его движения больше походили на заигрывания. Этакие игрища с членовредительством. Он будто стремился поймать шергу, и пару раз ему это почти удалось.

– Все, хватит, – остановил бой ведущий. – Лай, что скажешь?

– Четвертый, – задумчиво почесал подбородок оборотень.

– Я не про размер ее груди сейчас спрашивал, – разозлился Рим.

– Гибкая, достаточно быстрая, – поспешил исправиться Лай. – Удар левой поставлен. Правая чуть отстает. Корпус держит плохо. И удар ногами слабоват.

– Исправляй, – кивнул Рим. – Птичка, Змей, начали.

Заглянув в глаза Змею, я поняла одну простую вещь. С этого спарринга здоровой мне не уйти. Мне вообще не уйти, придется ползти, истекая кровью. И я сделала единственное, что могла в этой ситуации.

Я побежала.

Змей, учуявший мой страх, рванул следом прежде, чем осознал собственные действия.

– Какого кхара вы творите?! – рявкнул взбешенный Рим.

– Тренируемся, – пронеслась я мимо командира.

– Стоять!

Мне не оставили выбора.

Развернувшись, резко рухнула вниз, выпрямив ногу. Движение всем корпусом… но маневр не удался, Змей подпрыгнул, пропуская под собой мою ногу.

Откатилась, пытаясь не попасться под руку чешуйчатого. Но я недооценила его гибкость. Удар, боль в боку – и я лежу на такой мягкой травке.

А дальше началось то, что можно охарактеризовать одним словом – избиение.

Я практически не сопротивлялась, позволяя Змею наносить удары.

– Не сломай ей руки! – не позволил увлечься чешуйчатому Рим.

– А все остальное можно? – с надеждой посмотрел на ведущего Змей.

– Иди к кхару, – простонала я, откатываясь подальше.

В рукаве у меня по-прежнему оставался верный защитник. Мой кинжал.

– Хватит, – наконец сжалился Рим. – Змей?

– А давай сейчас ее убьем, чтобы не мучилась? – предложил тот. – Она безнадежна.

Да иди ты? Правда, что ли?

– Птичка, – задумчиво посмотрел на меня Рим. – Объясни мне, какого сорга ты тут устроила?

Нехорошо получилось. Он же видел, на что я способна.

– Слишком многого от меня хочешь, – поднялась я с земли. – От человека.

– Понятно, – зло ответил Рим. – Змей, как ты просил. Она твоя. Тренируй ее в свое удовольствие. Только не калечь.

– Меня тоже запиши, – вдруг подал голос Ганзо.

От него такой подлости я не ожидала, но, судя по его спокойному лицу, своего решения он менять не собирался. Остальные члены команды тоже. Особенно мужская ее часть.

– Ты серьезно? – буравил взглядом хорога Змей.

– Хм, ну раз ты сам напросился. – Я знала этот тон ведущего. Он был доволен! – Что застыли, как кирито перед новеньким ангаром?! Встать в пары! По новой! Ганзо, давай-ка вспомним старые добрые времена.

И понеслось.

Наблюдать за остальными у меня попросту не было времени. Прекрасно осознавая собственные ошибки, тем не менее я не успевала их исправлять.

Мое избиение продолжалось еще два стандартных часа. Стоит ли говорить о том, в каком состоянии в итоге оказалось мое тело?

Я опять проголодалась. Тело уже просто не могло самостоятельно двигаться по причине дикой боли.

Я этого хотела? Вновь оказаться девочкой для битья среди сильных и могущественных?

Пусть сейчас и позволила Змею выместить на себе злость, лишь бы он успокоился на время. Именно об этом спрашивал Рим, недоумевая, почему я не отвечаю.

Отчего тогда эта обида в груди? Невольно вспомнила прошлое? Так сама виновата.

Для них я была слабым паразитом, живущим по прихоти единственного, кого они не смели осуждать. И сейчас чешуйчатый гаденыш попытался вернуть меня в прошлое?!

Наверное, Змей слишком сильно ударил меня по голове. Чем еще я могла объяснить дальнейшие свои действия? Мыслей в голове точно не было, ни плохих, ни хороших. Одна сплошная боль.

Сама не поняла, как в руке оказался тот самый кинжал. Кулак Змея как раз летел мне в лицо, когда усилием воли я заставила себя уклониться и повторно вогнала кинжал в руку чешуйчатого.

Он зарычал, сдерживая крик и не позволяя остальным увидеть, что произошло. Кинжал из моих рук перекочевал обратно в рукав, в то время как Змей замер, растерянно глядя на свое запястье, по которому стекала красная кровь.

Красная. Как глаза моей несостоявшейся смерти.

Может, от голода, может, от усталости, а может, методичное избиение Змея дало свои плоды, но я отключилась. Опять.

Четвертый обморок. Мэла ворчать будет.

…«Инари».

О нет, нет, нет! Только не снова!

«Я не вижу тебя, Нари. Где ты?» – Растерянность. Так непривычно для него.

«Что, совсем?» – удивилась я.

«Где ты, Нари? Вернись». – Беспокойство. Это тоже непривычно. Слишком богатая для него палитра эмоций.

Ну уж нет! Не для того я сбежала на край Вселенной!

«Я найду тебя!» – Меня опалило жаром.

«Зачем?! – не выдержала я. – Так нравится издеваться надо мной?!»…

– Эй. – Совсем другой голос. – Ина, все хорошо. Не кричи.

Мэл.

Вот бы еще глаза открыть. Жаль, заплыли.

После тренировки меня попытались накачать препаратами, помогающими организму восстановиться. Я отбивалась как могла. И отбилась. Больше Лай ко мне не подходил.

Радовал еще и тот факт, что команды Мангуса в филиале не было. Они отправились в город кутить, вернулись поздно ночью, и мой позор узрели лишь сам Мангус и Джарвис.

Половину ночи я провела в размышлениях. Потеря сознания моему организму не свойственна. Вообще. Намудрили там чего-то, вот и выходит, что отключиться я могу лишь с помощью препаратов или при вмешательстве менталов. Но за последнее время это уже четвертый обморок. Кто бы знал, как я испугалась после первого. Идешь себе, идешь, никого не трогаешь, а тут бац – посреди коридора – словно свет выключили. Раньше такого не случалось. Мой мозг не отключается даже при сильнейшем болевом шоке!

Почему это происходит? Почему именно сейчас? Нужно срочно провериться, но так, чтобы Лай не узнал. Не хочется становиться подопытным сырьем. Спасибо, накушались.

И все же… непонятное состояние собственного организма откровенно напрягало. Я могла выдвинуть множество предположений по этому поводу, но в дрожь бросало одно-единственное. Моя кровь.

Наверное, стоило посоветоваться со стариком. Но я не могла так рисковать. Не сейчас. Еще неизвестно, как он отреагирует, все-таки тан Анис наемник до мозга костей. По всему выходит, справляться придется самой.

Логично. Я ведь этого хотела. Быть самостоятельной. Жить, а не существовать. Забыть о глухой боли в сердце, терзающей душу. Освободиться.

Освободилась? Разгребай, Нари.

Нет.

Ина Аэро.

Нари была слабой. Недостойной.

Конец ознакомительного фрагмента.