Глава 9
Дверь открылась ровно в шесть. И не смотря на то, что я ждал, когда это случится, это произошло неожиданно – именно в ту секунду, на которую я успел расслабиться. Весь остаток ночи, я не находил себе места, неустанно думая о ситуации в которой оказался. События, произошедшие со мной в течение последних дней, абсолютно не укладывались в мою давно сложившуюся картину мира. Скорее всего, эти события не укладывались в повседневный распорядок, подавляющего большинства жителей планеты. Но были и исключения. Тот же Глеб, например. Хотя, я еще не убедился в реальности его существования. И не смотря на то, что сновидение с ним было настолько ярким и запоминающимся, словно это все произошло наяву, я все-таки видел его во сне. А сны, это совсем не изученная область человеческого сознания. Во всяком случае, я ничего не слышал о таких исследованиях.
Я думал о родителях. Мужики в черных костюмах сказал, что предупредили их. Но что они им сказали? И как они будут переживать долгую разлуку со мной? Я уже по ним скучал. У меня была мысль – позвонить отцу, посоветоваться по поводу поисков непонятной девушки. Сейчас же мне его совет был еще более необходим. Но теперь у меня нет возможности с ним связаться. Я пытался набирать его номер, но здесь связь категорически не работала. Видимо, намеренно глушат сигнал или у них мощное экранирование.
Я думал о девушке со странным именем Халия. О том, что не смогу сдержать данное ей обещание и не встречусь с ней в Нью-Йорке. Думал, что она совсем не нравится мне, но, вспоминая эту хрупкую девушку, мне почему-то хотелось оберегать её. И очень хотелось сдержать обещание. Я очень не хотел, что бы она считала меня вруном. Не знаю почему, но мне казалось, что это важно.
Я думал об этой простой мелодии, что перевернула всю мою жизнь с ног на голову. Вспоминал Макса и удивлялся, почему эта музыка не действует на него, так же как на меня. Почему под воздействием этих звуков у меня открылись новые способности? Ну, хотя бы та, из-за которой я здесь оказался. И мне совсем не нравилось мое новое положение. Это как сесть в тюрьму. Просто взяли и лишили меня гражданских свобод. Без суда и следствия. Что же мне делать?
Дверной замок смачно клацнул, отпирая дверь моей темницы. Именно тогда, когда все мысли кончились и я завис в пустоте своей головы. От неожиданности я вздрогнул, сердце забилось, в ожидании встречи с незнакомцем за дверью. Дверь широко распахнулась. На пороге стоял высокий мужчина с отсутствием на лице любых намеков на эмоции. Он одет, в какую-то медицинскую одежду. В такой одежде ходит обслуживающий персонал в больницах.
Он не вошел сразу, а подождал, пока дверь опишет дугу и с глухим стуком врежется в стену. Быстро, но, тем не менее, внимательно, оглядел мою комнату и перевел взгляд на меня. Только убедившись в наличии меня на кровати и отсутствии неведомых врагов за дверью и во всей комнате, он шагнул ко мне. Он сделал два шага и поставил на прикроватную тумбочку большой поднос. Я увидел на подносе запечатанный стакан с горячим кофе и какую-то пищу, упакованную в контейнер, использующийся в фаст-фудах. Так же на поднос поместился зубной очиститель, полотенце и некий сверток.
– Завтракайте, умойтесь и переоденьтесь. У вас один час на сборы, в семь часов начнется эксперимент.
Сказал, как отрезал. Практически приказал. Он развернулся и быстро вышел, закрыв на ключ дверь за собой. Так спешно покинул мою комнату, что не заданные мной вопросы, так и остались не заданными.
Я мгновенно проглотил, все то, что было в контейнере, но не наелся. После пятнадцати часов сна, у меня разыгрался такой не шуточный аппетит, что я легко съел бы еще две такие порции. С удовольствием выпил большой стакан горячего кофе, отметив, что он от души сдобрен сахаром. Вставил в рот зубной очиститель и тот сразу же приятно загудел, включившись автоматически от попадания во влажную среду. Я развернул не понятный сверток и обнаружил, что это медицинская накидка с рукавами, приклеенный на неё ярлык гласил: «Одевать на голое тело!»
Эксперимент начался лишь в одиннадцать. В семь часов за мной зашли два других «медбрата» и после десятиминутного плутания по запутанным коридорам, привели меня в просторный зал, заполненный непонятной мне аппаратурой.
Меня очень долго обследовали, словно космонавта, готовящегося в дальний полет. Несколько раз сканировали на различных сканерах, брали анализы крови и долго испытывали на кардиотренажерах, обмотав меня целой кучей датчиков. Затем со мной провели множество странных тестов на быстрое запоминание картинок и чисел. Вокруг меня суетилось не меньше двадцати человек.
В половине одиннадцатого, когда меня, наконец-то оставили в покое, я испытал жуткий приступ голода и попросил что-нибудь поесть.
– До эксперимента больше никаких приемов пищи.
– А это все не эксперимент?
– Это предэкспериментальные исследования. Можете выпить стакан воды, вам принесут.
Вот так, хочешь есть – дадут попить. Хочешь пить, видимо пошлют подальше.
К одиннадцати меня перевели в другое помещение. Больше всего оно походило на учебную аудиторию, но учебное место было всего одно, а вот учительских столов сразу шесть. Меня усадили на узкий стул обучающего места и оставили одного.
Спустя пять минут, в помещение вошла делегация из шести пожилых мужчин в строгих костюмах. Среди них я узнал Ивана Владимировича, своего учителя по философии. Все правильно, он же действующий член академии наук и именно он засадил меня в эту сверхсекретную лабораторию, лишив личной жизни и свободы. Иван Владимирович сделал вид, что не знаком со мной, проигнорировав мой легкий кивок. Мужчины расселись за столами и молча, принялись изучать разложенные на них бумаги.
– Ну что же, коллеги, – нарушил тишину сидящий по центру седой сухонький старичок, – По результатам предварительного обследования никаких аномалий у гражданина Новикова не выявлено, в тестах на память он показал средние результаты. Иван Владимирович, – старичок обернулся к моему учителю, – Вы уверены в результатах эксперимента? Мы можем рассчитывать на то, что не зря тратим свое время?
Надо же, время они свое тратят, а о моем времени кто-нибудь подумал?
– Борис Аркадьевич, мы мало что знаем о феномене мгновенного усваивания быстрой информации, поэтому я сомневаюсь, что стандартные исследования могут что-нибудь обнаружить у подопытного.
Вот как меня здесь называют – подопытный. Я для них просто лабораторная мышь.
– Ну что же, – не стал возражать старичок, – Приступим к эксперименту.
Словно ждав этой команды, откуда-то сзади, появились два человека в медицинской одежде и водрузили на меня информационный шлем. Внутри шлема загудели сервоприводы, автоматически подгоняя датчики к моей голове. Хорошая у них аппаратура, дорогая.
– Гражданин Новиков, делайте все как на уроке.
Я принял привычную ученическую позу и расслабился.
– Включайте! – скомандовал старичок.
Перед глазами завертелась цветная карусель, которая должна была вогнать меня в трансовое состояние. Затем резко обрушился поток, каких-то данных, формулы, цифры. Я видел их, но не мог ничего запомнить. Не было логики в этом информационном потоке. Наверное, эксперимент провалится. Пусть так и произойдет. Тогда, разуверившись в моих способностях, они отпустят меня домой. Среди мелькающих символов формул появилось мутное пятно, словно размешанные в графической программе цвета. Пятно приобрело резкость и я увидел лицо Ивана Владимировича.
«Новиков, когда загрузка завершится, тебя попросят назвать код. Ответь следующее: ноль – один – восемь – два – кипарис – тринадцать – «б».
Поток цифр прервался, шлем зажужжал, освобождая мою голову. Ассистенты стянули с меня шлем и я увидел шесть пар глаз, заинтересованно смотрящих на меня. Вот он мой шанс – сейчас меня попросят назвать код и все что мне нужно сделать – не называть его.
И снова первым прервал молчание сухонький старичок:
– Ну-с, молодой человек, назовите нам код.
– Ноль – один – восемь – два – кипарис – тринадцать – «б».
Слова сами вырвались из моего рта, словно кто-то другой сказал их за меня. Видимо, философ все-таки подстраховался и произнес этот код с гипнотическим нажимом, что бы исключить возможность сорвать эксперимент. Хитрый сволочуга.
– Феноменально! – старичок откинулся на стуле и взирал на меня теперь с явным удовольствием, – Ну что же, коллеги, констатирую – первый тест прошел удачно, предлагаю перейти к тесту на томографе.
Это еще не все? Сколько они будут мучить меня? Я вообще-то жутко голоден. Словно в подтверждение этих мыслей, желудок недовольно заурчал.
– А можно мне поесть?
– Нет, молодой человек, только после тестов! Выпейте воды.
Да сколько можно пить воды то! Я отрицательно покачал головой, в ответ на поданный мне стакан. Комиссия, в полном составе поднялась из-за столов и покинула помещение. После этого ассистенты жестом приказали мне подняться и, взяв под локти с двух сторон, повели из помещения через другой выход.
После очередного недолгого плутания по странным коридорам меня завели в большой круглый зал. По периметру зала было расставлено разнообразное оборудование, а в центре зала стоял большой томограф. Очень большой томограф, наверное, в него можно слона засунуть. Левую от входа стену, занимало огромное панорамное окно. Располагаясь на высоте двух метров от пола, оно блестящей дугой охватывало почти половину зала. Стена справа вся была увешана огромными экранами, как раз напротив огромного окна. Я посмотрел в окно и за стеклом увидел мелькающую седую шевелюру. Вся комиссия в сборе заняла лучшие места в партере.
Меня сопроводили к томографу, там натянули на голову тонкую эластичную шапочку, усеянную круглыми таблетками датчиков. Водрузили на переносицу плотно прилегающие очки на резинке и положили на упругую, но в то же время достаточно жесткую поверхность.
Пару минут ничего не происходило, затем поверхность подо мной пришла в движение, наверное, выдвижная платформа начала завозить меня в томограф. Доставив меня на место, платформа остановилась, и вокруг себя услышал тихое гудение, это заработал огромный агрегат. Зачем он им такой большой? Жутко представить, что они могли в него запихивать.
Мои размышления о странных чудовищах, выловленных для исследования из глубин океана, прервались включением очков. Привычная цветовая чехарда вновь закружила мне голову. Поток не связанных цифр заполонил мою голову. Среди этого круговорота формул вновь возник образ Ивана Владимировича.
«Запоминай, Алексей, следующие данные»
Но данные услышать я не успел. Сияющий синий луч, прочертил изображение поперек и превратился в яркую белую вспышку.