Глава 2
Да, Леший оказался прав. Погода испортилась до безобразия, превратив начало лета в реплику осени. Но если вечером оставалась надежда, что за ночь отгремит и развеется, то к утру стало ясно, что это всерьез и надолго. Нереальная гроза, просто катаклизм и светопреставление в одном флаконе, отгремела часам к трем ночи, но легче после этого не стало. Низкое небо по-прежнему затянуто сплошной облачностью, разве что не свинцовой, а грязно-серой, с севера потянуло ледяным сквознячком, а глубокие длинные трещины и широченные провалы в развороченной черной земле до краев наполнились водой. Теперь избыток влаги предстояло впитывать исключительно грунту на поверхности. Это означало, что смешанная с золой грязь окончательно раскиснет, и унылая картина окружающей местности станет совершенно адским пейзажем.
Максим окинул быстрым взглядом окрестности. Его окружали все оттенки черного, коричневого и серого. Грязь, камень и ржавое железо. Мутная пелена мелкого дождя и далекие вспышки молний без грома. В принципе – описание любой свалки индустриальной эпохи ноябрьским утром. Одна беда, если судить по календарю, вокруг буйствовало красками лето, причем далеко не индустриального века. Первое июня две тысячи пятьдесят седьмого года. Но это если судить по календарю. Погода Зоны имела свои представления о временах года.
Звуковой фон соответствовал этим представлениям. Мерный шелест дождя, чавканье грязи под сапогами, далекий рокот и заунывные, протяжные звуки, напоминающие то скрежет железа, то скрип тяжелых дверей, а иногда – хриплое соло водопроводной трубы, оставшейся без влаги.
Последняя ассоциация показалась Максиму неуместной. Влаги (жаль, не питьевой) вокруг хоть отбавляй, и с каждой минутой становилось все больше. Непромокаемая вроде бы одежда все-таки промокла, и теперь сталкер ощущал неприветливость окружающего мира буквально кожей. Капли холодного дождя просачивались сквозь капюшон и текли по спине тонкими ручейками, пересчитывая позвонки до самого копчика. Щекотно и неприятно, но Максим боялся даже шевельнуться. Даже дышать боялся. Только зыркал по сторонам в отчаянных поисках то ли подсказки, то ли какого-то доброго знака.
И неспроста. Прямо напротив позиции чистильщика, где-то в зарослях колючего и вычурного жестяного леса на северном склоне холма, затаился раптор. От Максима он был всего-то в сотне метров. Для хищника – два прыжка. Для человека – не меньше пяти секунд ураганного спурта. С учетом уклона и естественных препятствий, в виде огромных валунов и глубоких трещин в земле, все десять. Получалось, что ситуация выгодна раптору, но полуразумная машина не спешила пользоваться своим преимуществом. Раптор выжидал.
Чего он ждал, Максиму неведомо. Попутного ветра? Благоприятного расположения звезд? Подзарядки аккумулятора? Гадать можно вечно. Мотивы поступков и логические построения превратившихся в монстров машин оставались за гранью человеческого понимания. Даже за гранью понимания тех, кто уже не являлся человеком в чистом виде. То есть военных и сталкеров.
Чего-то этот проклятый раптор ждал. И точка. Когда бросится в атаку, станет понятно – чего. А пока следовало набраться терпения, мужества и прокачать варианты маневра.
Максим оглянулся. Позади все тот же пологий склон, развороченная, обугленная земля, чуть ниже – снова металлические заросли и редкие, не больше двух-трех в поле зрения, покрытые мертвым мхом валуны. Типичный новый пейзаж Старой Зоны, как иногда называли сталкеры локацию ЧАЭС. Отступать вниз по склону теоретически проще, но на практике – Максим знал не понаслышке – гораздо выгоднее уходить в горку. Раптор в этом случае не всегда точно рассчитывал траекторию прыжка. А если вовремя вильнуть… да еще врезать «плетью»…
К сожалению, у бойца при себе не было ничего, кроме стандартного набора: нож, две гранаты, изрядно истончившийся артефакт «Фрич» в кармане, окончательно разрядившийся лазерник да резервный «Страйк» – десятизарядный импульсный пистолет.
Максим помассировал запястье правой руки, основательно натертое браслетом, с помощью которого к предплечью крепился бесполезный теперь лазерный армган. Боец в сотый раз заглянул в окошечко индикатора заряда и в сотый же раз поморщился. На дисплее экспериментального оружия по-прежнему значился отчетливый ноль. На миг эмоции захлестнули рассудок, и Максим едва не потянулся к замку браслета, чтобы отстегнуть бесполезную железяку и зашвырнуть ее куда-нибудь в жестяные кусты. Туда, где ее быстро и с удовольствием утилизируют нанороботы, превращающие любой металл в молекулярную пыль, из которой они затем строят либо автонов – металлические растения и лишайники, либо себе подобных микроскопических роботов, если коротко – наноботов.
Слава богу, вспышка гнева длилась недолго. Чистильщик оставил в покое экспериментальный лазерный армган и потянулся за привычным импульсным «Страйком». Что ж, на безрыбье, как говорится, и рак – рыба. Эстетика не та, да и эффективность огня аховая, но не с голыми же руками стоять против железного хищника! Есть еще гранаты, но это оружие выбора, оно пойдет в ход, если не останется никаких других вариантов.
Эх, если б не сели батареи лазерника, все могло разрешиться в считаные секунды, и не просто разрешиться, а красиво. Это ведь тоже важно, хотя бы для поднятия боевого духа, когда побеждаешь красиво. Эффектный взмах рукой, мгновенный захват цели системой наведения импланта, серия импульсов и – победа. Красиво и романтично.
Да, романтично. Звучит слюняво, но по сути верно. А ради чего еще Максиму Соколову, единственному сыну богатых родителей, было вербоваться в военные сталкеры, если не ради романтики? Мог бы спокойно учиться в университете, ходить в клубы, кататься на дорогущем «Мерседесе Гипердрайв», дружить с девушками и вообще жить, не напрягаясь и не огорчая родню. Но нет, захотелось брутальной эстетики и опасной романтики. Захотелось стать сверхчеловеком. Вот и получил, что хотел. Со всеми сопутствующими проблемами и издержками, вроде ежедневного нервного перенапряжения, вживленных имплантов – насколько полезных в Зоне, настолько же вредных, даже опасных за ее пределами, и жутких физических перегрузок. Да еще этот риск, непонятно ради чего. Не убьют биомехи или люди, сожрут изнутри нанороботы, которые, как злобные паразиты-вирусы, так и норовят внедриться поглубже в человеческое тело и переделать его по своему разумению.
С другими ребятами все ясно, зарабатывают на жизнь, на учебу, планируют выслужить свой контракт, избавиться от имплантов (наивные!) и начать новую, настоящую жизнь. А Максиму-то ради чего рисковать? Ради чего напрягаться, тратить силы и здоровье? Денег у него и так полно, настоящая жизнь у него была и может продолжиться в любой момент, стоит только плюнуть на все и вернуться домой. Нет же, даже разочаровавшись в фальшивой романтике адского местечка, которым оказалась Зона, Максим продолжал упорствовать в своих заблуждениях. Не глупо ли?
«Глупо! Глупее не бывает! Но сейчас-то зачем об этом думать? О деле надо думать, о выживании в данном конкретном случае. Чертова пушка! Электронный хлам, а не оружие!»
Нет, в принципе лазерное оружие, грозное, способное поджигать на расстоянии до километра любые цели, даже просто воздух, отличная штука, если уметь им пользоваться. В Зоне без него трудно, и служило оно верой и правдой, как механическим монстрам, так и людям. Вот только оно не имело «защиты от дурака». Если стрелок бездумно растрачивал заряд, оружие не ограничивало глупый порыв человека и уж тем более не говорило ему «Опомнись». Этим должны заниматься вживленные в мозг стрелка импланты, но и у них возникали проблемы с носителем. Особенно в те моменты, когда этот самый носитель был без ума от страха.
Максим торопливо отогнал постыдные воспоминания.
А кто не струсил бы в той ситуации? Как можно сохранить самообладание, когда у тебя на глазах какое-то непонятное чудовище нарезает твоих товарищей крупными ломтями?! Да и не было на самом деле времени у Максима для чего-то, кроме испуга. Слишком уж быстро все произошло. Секунды за три, а то и быстрее. Раз, два – и против монстра, мелькающего, как бешеная ракета, остались только Максим да Андрей. Еще секунда, – и Макс остался в полном одиночестве. Леший, который забился где-то между камнями, не в счет. Как тут не запаникуешь и не вдавишь гашетку до упора? И вообще, что было, то прошло.
Хотя вот ведь штука получалась: даже если ты стал нафаршированным нанокомпьютерами сверхчеловеком, ты не становишься автоматически смелым, неуязвимым и всемогущим. Твоя жизнь все равно зависит от множества факторов. От психологической устойчивости, надежности оружия, качества снаряжения, физической подготовки, количества и мощности вживленных имплантов. И много еще от чего. От везения, наконец. Ну и какой ты после этого сверхчеловек?
Натуральный супермен должен быть готовым к бою при любых условиях и без всякого оружия, должен останавливать вражеские полчища одним только свистом, должен Землю вспять поворачивать одной только силой мысли. Короче, волшебником должен быть, а не суммой технических новинок, вросших, как родные, в тело обычного человека. Разве не так думает подавляющее большинство обывателей? Именно так.
Но обывателям это простительно, они ведь дохнут от скуки без астрологических прогнозов, щекочущих нервы загадок и сказок о бессмертии, сверхспособностях и нечистой силе. Им ведь невдомек, что бессмертие – это не благо, а проклятие, что сверхспособности даются только в обмен на пожизненное заточение в пределах аномальных территорий, а нечистая сила, и в самом деле выползающая из адского местечка, именуемого Узлом, вполне материальна и не боится волшебных заклинаний, очерченного мелом круга или шаманских оберегов.
Обывателям все эти заблуждения простительны.
А вот сталкерам – нет. За иллюзии и ошибки они платят собственной жизнью.
Максим крепко сжал кулак, затем резко разжал пальцы и встряхнул рукой. Например, вот за такие ошибки. Чтобы остановить мелькающую тварь, там, в ремонтном цехе, наверняка было достаточно трех-четырех коротких очередей. Если бы он не запаниковал, то мог бы сейчас иметь заряженное на три четверти оружие. С таким запасом не то что раптора, даже бронезавра можно завалить. Если бы не запаниковал… Теперь же оставалось полагаться на удачу и смекалку. Или на неожиданную находку. На Каменном склоне, или официально – «Высоте 163,5», такое случалось. При желании можно найти кое-какие полезные артефакты, в том числе «Аккумулятор». Наноботы оружия охотно подключились бы к «Аккумулятору» или «Энергетическому полю»…
Максим себя одернул.
«За иллюзии сталкеры платят жизнью! Чьи слова? Не до поисков аномальных источников энергии! Нет для этого возможности. И на помощь рассчитывать не следует. Не придет никто. Остается либо обмануть раптора, либо уничтожить! Третьего не дано».
Боец, сам не зная почему, так и не достал «Страйк». Вместо импульсника Максим взял гранату, а свободной рукой нащупал сквозь одежду артефакт «Фрич». Если бы солдат сунул руку в карман, желеобразный «Фрич» тут же окутал бы кисть руки наподобие перчатки. Пальцам стало бы прохладно, а в ладони появился бы легкий зуд. Это означало бы, что «Фрич», несмотря на то, что Максим эксплуатировал его вторую неделю, готов к работе.
В принципе, одолеть раптора реально и с таким арсеналом. Бросить гранату, залечь, потом вскочить, подбежать и врезать кулаком, окутанным «Фричем», монстру между фарами. В этом месте у рапторов сосредоточены радары и сонары, с помощью которых механические хищники ориентируются в пространстве. Будь «Фрич» свежим, удар мог бы и вовсе разнести биомеху половину морды. То есть уничтожить и приборы навигации, и мотор. Но артефакт у Максима был уже слишком тонким. Заморозить и разбить в мелкие осколки датчики и защитную решетку капота он мог, что-то большее уже нет.
«И то хлеб, – подумалось бойцу, – да может, и не понадобится «Фрич». Может, сразу гранатой попаду. Тогда раптору точно каюк. Или, как выражается командир отряда, плазменный привет. Бронезавры при точном попадании дохнут, а уж эта легковушка и подавно зажарится».
Военный сталкер понимал, что вряд ли все пойдет именно так, как он надеется. Увидев летящую гранату, раптор непременно отпрыгнет, и десятиметровый плазменный шар, который образуется при взрыве гранаты, лишь засветит приборы механического монстра. Максимум – опалит ему борт. Добежать, пока перезагружается бортовой комп хищника, и врезать «Фричем» также проблематично. Но других вариантов на ум не приходило, и Макс решил действовать.
«А там будет видно. Пан или пропал».
Солдат сделал шаг в сторону, размахнулся и бросил гранату. Бросок получился идеальным. Снаряд взмыл в небо под углом в сорок пять градусов, что обеспечивало ему максимальную дальность полета. Залюбуешься, какой вышел бросок. Одна беда – раптор заметил сталкера еще в момент его энергичного замаха.
Механический монстр угрожающе завыл, присел на заднюю подвеску и вполне предсказуемо прыгнул вперед на два десятка метров. В принципе, Максиму такой вариант был выгоден, ведь хищник сократил дистанцию и бежать до него теперь не пять секунд, а три от силы. Но на самом деле маневр раптора никак не улучшил положения Макса. Если бы воин оставался для противника невидимкой – куда ни шло, но теперь дистанция не имела значения. Теперь раптор готовился атаковать сам, а не ждать, когда человек приблизится и врежет «Фричем».
В животе у бойца неприятно похолодело, в голове зазвенела абсолютная пустота, но рука будто бы сама собой потянулась за второй гранатой.
«Прямой наводкой! – мелькнула отчаянная мысль. – И сразу на землю!»
Максим еще не успел осмыслить новый вариант действий, а тело уже поступило так, как приказал компьютерный имплант. Вторая граната полетела практически параллельно земле и с гораздо большей скоростью, чем первая. Раптор попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел. Снаряд врезался ему в левый борт.
Что случилось дальше, Макс не увидел, он упал на землю и крепко зажмурился. Огненные шары от первой и второй гранаты вспыхнули почти одновременно. Зажатый меж двух огней раптор взвыл громче прежнего, вновь попытался отпрыгнуть, но врезался в замшелый валун и умолк. Максим дождался, пока прокатится волна горячего воздуха и стихнет грохот от удара и скрежет сминаемого железа, затем резко перекатился метров на десять вправо и, наконец, осмелился поднять голову.
С новой позиции открывалась вполне приятная глазу картина. Монстр, когда-то давно, до Катастрофы, бывший самым обычным военным внедорожником «Тигр-1000», больше не представлял опасности. Искореженный кузов машины объят пламенем от бампера до бампера, и никакой дождь не сможет погасить это пламя. Огонь поднимался метра на три от земли, а черный шлейф дыма уже затянул весь склон. Отличный результат! Жаль только, что не удастся извлечь из «изделия», как называли биомехов военные, энергетический артефакт «Аккумулятор», на жаргоне – «Сердце зверя», и зарядить с его помощью армган. Но это мелочь.
Максим поднялся на четвереньки и быстро отполз под прикрытие металлических деревьев. Черт его знает, что было в салоне машины «при жизни», может, какой-нибудь полусгнивший боезапас. Еще рванет, чего доброго.
Оказавшись на относительно безопасном расстоянии от горящего раптора, Макс принял более подобающую человеку позу и засеменил по склону вниз, в сторону жестяного молодняка. На вспышки и свет костра наверняка уже спешили другие механические монстры, встречаться с которыми Максиму не улыбалось. У него не осталось ни приличного боезапаса (пули «Страйка» таким громадинам нипочем), ни энтузиазма.
Заросли металлических растений – автонов – густые, колючие и неуютные, к тому же здесь почти невозможно дышать от едких испарений. Так что, как укрытие выращенный наноботами металлический лес никуда не годился. Но долго прятаться в нем Максим и не собирался. Какой смысл? Если монстры поставят себе цель – найти уничтожившего раптора человека, найдут даже в самых густых зарослях. Играть с ними в прятки слишком опасно.
Будто подтверждая опасения Макса, где-то вдалеке справа «деревья» заскрежетали, а воздух содрогнулся от дружного басовитого воя моторов и протяжного скрипа тормозов. Максим резко сменил направление и припустил со всех ног. Он отлично знал, что за механические твари обычно завывают настолько дружно и громко. Это были носороги, в прошлом военные грузовики повышенной проходимости, вроде допотопных «КамАЗов» и «ГАЗ-66», только покрытые благодаря стараниям внедрившихся во все их детали нанороботов, множеством уродливых бородавчатых наростов, бронелистов и шипов, которые в районе капота и вовсе выглядели, как острые рога или бивни. Атаковали эти твари всегда четким строем по два десятка машин в линии, борт к борту, поэтому затаиться и просочиться сквозь строй было нереально. Теоретически оставался шанс упасть у них между колесами и пропустить строй над собой. Говорят, пару раз сталкерам, оказавшимся на пути у механического стада, даже удавалось выжить таким способом, но лично Максим этих везунчиков не встречал.
Зато встречал других. Тех, кто сумел вовремя сделать ноги. Плотный строй монстров существенно ограничивал их маневренность, так что, если своевременно уйти с пути несущегося стада носорогов, можно было и уцелеть. Главное – не тормозить и нестись во всю прыть.
Вой монстров стал громче и, что Максима особенно насторожило, доносился теперь не только справа, но и с тыла. Это означало, что носороги сменили тактику и решили взять прыткого человечишку в кольцо. Это вторая из двух известных тактических схем носорогов, называлась она карусель. Когда позволял ландшафт, машины начинали кататься вокруг жертвы, медленно сжимая кольцо окружения. Заканчивалось все эффектной фигурой наземного пилотажа, именуемой «свастикой». Две машины блокировали путь вперед и назад, а еще две съезжались борт к борту, растирая человека в кровавую кашу.
Макс представил себе, как его зажимают железными бортами два огромных чудовища, судорожно вздохнул и невольно заскулил. А когда, ломая тонкие металлические деревца и сминая болотные кочки, наперерез сталкеру выехал огромный, уродливый носорог капотной компоновки, Максим и вовсе заорал во всю глотку и, вновь сменив направление, бросился наутек, не разбирая дороги.
Видимо, госпожа Удача, которая в первый раз улыбнулась ему прошлым вечером, до сих пор была на стороне Максима, поскольку новое направление оказалось единственно верным. Впереди маячили те самые валуны, которые Макс приметил со склона, когда выжидал момент, чтобы улизнуть из поля зрения раптора. Между здоровенными, в человеческий рост, камнями носорогу не протиснуться, а справа и слева, метров на сто в каждую сторону, простиралась болотная топь, непроходимая даже для монстров, которые «в прошлой жизни» были «Уралами».
Максим пулей проскочил между камнями, запрыгал по болотным кочкам, поскользнулся, плюхнулся в грязь, снова выбрался на ближайшую кочку и, коротко оглянувшись, двинулся дальше, из последних сил стараясь поддерживать прежнюю скорость. Ведь то, что железные монстры притормозили за условным барьером, вовсе не означало, что опасность осталась позади. Носороги вполне могли пойти на принцип и двинуться в объезд. Спасительное для Макса болото было не таким уж большим. По левому берегу, при средней скорости километров сорок в час, его можно объехать минут за пять, по правому – за десять.
Какое решение приняли носороги, Максим не знал, да и не очень-то стремился это выяснить. Он просто бежал, прыгал с кочки на кочку, выбирая более-менее крепкие (в этом вопросе он также ориентировался на подсказки вживленного в мозг компьютерного импланта), и старался ни о чем не думать. Ни о хорошем, ни о плохом. Даже когда под ногами вновь оказалась твердая почва, а волчий хор воющих моторов, наконец, перестал терзать слух, сталкер не сбавил темпа. Страх, охвативший солдата еще вечером, в руинах ремонтного цеха, а теперь получивший новую подпитку, будто подталкивал в спину, и Максу уже начало казаться, что он не сумеет остановиться никогда. Разве что врезавшись в стену.
Максим заложил небольшой вираж, огибая несколько растущих из одного корня высоченных автонов, и… неожиданно распластался по той самой стене. Судя по болезненным ощущениям во всем теле – бетонной.
Впрочем, на поверку стена, в которую врезался Максим, оказалась вовсе не бетонной. Так сталкеру только почудилось.
«И слава богу, ведь иначе на такой скорости мог бы и откинуть копыта, – подумал Максим, поднимая глаза. – Хотя, возможно, это было бы лучшим вариантом. Последней неприятностью. А так – неприятности только начинаются».
Почему Максим решил, что главные неприятности впереди, было вполне понятно. Судя по экипировке, «стеной» на пути позорно бегущего с поля боя чистильщика стал офицер-разведчик из мобильного спецотряда Барьерной армии.
Офицеры этого элитного подразделения имели в локациях Зоны неограниченные полномочия и очень скверную репутацию. Если им что-то не нравилось, могли расстрелять на месте без лишних слов. Так что Максим определенно попал из огня да в полымя. Оставалась одна надежда – на личные отношения. С этим офицером боец был шапочно знаком. Пересекались, когда Максим, как и полагалось рядовым класса «универсал» (в народе – джинн), проходил штабной этап стажировки. Офицера спецотряда звали Кириллом, и был он не намного старше Макса, однако для таких мелких сошек, как рядовой отряда чистильщиков, пусть и лидер патрульной группы по должности, и джинн по специализации, он был господином капитаном, либо – в неформальной обстановке – господином Кольцовым.
– О, Максим! – офицер схватил сталкера за плечи и слегка встряхнул. – От кого драпаешь, головорез?
– Здравия… желаю, господин капитан, – выдавил из себя Макс, едва справившись с паникой. – Там… раптор был, а потом носороги налетели… жестянку начисто вытоптали… спрятаться негде. Вот я и…
– Ускорился, – закончил вместо Максима офицер спецотряда. – Ай молодца! А к руке у тебя что пристегнуто, не напомнишь?
– Армган, – Максим продемонстрировал оружие офицеру. – Вот.
– Ну и?
– Так ведь не работает!
– Не работает? – капитан удивленно поднял брови. – Тебе доверили экспериментальное оружие, и ты его тут же сломал?
– Я… нет! Разрядилось просто!
– Разрядилось? Ладно, а, допустим, мнемотехнику применить или замаскироваться и подойти ближе, чтобы «Фричем» врезать, не догадался?
– Я… пока не очень это все умею, – сталкер стушевался. – Нет, не догадался.
– Джинн называется!
– Так ведь раптор почти прыгнул, я ж говорю, а у армгана батареи сели, вот я и…
– Забыл от страха все, чему учили.
– Не забыл, но… гранатами… и ходу.
– Все понятно, – Кольцов похлопал военного сталкера по плечу. – Доверь козлу капусту! Как ты вообще на Каменный склон забрел, вояка хренов? В разведку ходил?
– Да, но это еще вечером было… – Максим на миг зажмурился и помотал головой, – там такая каша заварилась! Пришлось отступать… быстро очень.
– Бежать, если точнее, – капитан смерил бойца уничтожающим взглядом. – Издалека пришлось бежать?
– Почти от Янова, – Максим вдруг словно сбросил оцепенение и затараторил: – Мы в обычный рейд пошли, камеры проверить и маяк на станции заменить, «плесень» его совсем сточила. Отделением пошли. Почти до места добрались, уже через железную дорогу, в смысле через насыпь, перевалили. Впереди ловушка оказалась, мы в обход двинули, через автовокзал, потом через гаражи, чтобы со стороны Семиходов подойти. Вроде бы получилось, но чугунки что-то учуяли, начали вокруг собираться. Тогда мы в ремонтный цех нырнули. До середины цеха дошли – и тут вдруг вспышка, удар, будто взрывной волной врезало, и нас всех в разные стороны раскидало. Только никакого взрыва там не было, я точно знаю. Я, когда подняться сумел, снова почти до того места дошел. Чисто там было, ни одного признака взрыва. И ловушек никаких. Я удивился, пошел назад, ребят искать, а потом чувствую, будто кто-то стоит за спиной. Обернулся, вроде бы увидел что-то… или кого-то, и… как помешательство накатило. Гашетку прижал, и задний ход. Потом побежал. Потом гроза началась, я в каких-то развалинах спрятался, потом дальше пошел. Как светать начало, осмотрелся, вижу – склон под ногами, а внизу слева руины Чистогаловки, а справа Чернобыля-2. Стою один. И оружие в ноль разряжено.
– Но гранаты у тебя на тот момент оставались, – уточнил офицер. – И «Страйк» был в порядке. Поня-ятно. Что ж, подытожим. Значит, ты в панике на гашетку надавил и не отпускал, пока у армгана батареи не сели. А потом бросил подчиненных на произвол судьбы и дал деру. Интересно, кто тебя так напугал?
– Говорю же – обернулся и… как с ума сошел. Мелькало что-то, но я не разглядел. Начал палить почем зря. А потом… вот.
– Звуков не было?
– Вроде бы нет. Не помню.
– Обернулся ты в какую сторону, в сторону станции? «Что-то» мелькало там?
– Вроде бы да.
– И далеко от тебя это «что-то» находилось?
– Я не понял, далеко или совсем перед носом. Не успел понять. Обернулся, и все, мозги набекрень, а перед глазами только мельтешение.
– Ладно, боец, идем на базу. Там постараемся тебе помочь.
– Помочь? – Максим насторожился.
– Картинку с импланта считаем, вместе будем разбираться, что там у тебя перед глазами мелькало, – спецназовец взглянул на сталкера свысока. – Реальное «что-то» или страх твой поросячий.
– Картинку, – солдат обомлел, – с импланта?! Это же… прямое подключение!
– Так точно, – капитан сделался предельно суровым. – Толстой иглой прямиком в мозг. Если повезет, выживешь. А ты думал, тебе все с рук сойдет? Четверых бойцов в пустяшном рейде кто потерял?
– Я, – Максим опустил взгляд.
– Небылицы про временное помешательство кто плетет?
– Я не плету!
– Молчать, – негромко, но строго приказал Кольцов. – Говорить в кабинете следователя будешь. Шагай вперед, сопляк!
«Вот тебе и личные отношения, – Максим уныло вздохнул и уставился себе под ноги. – Хорошо, хоть на месте не грохнул. За трусость. И ведь не сделал этого он тоже не потому, что мы знакомы. История моя его заинтересовала. А если б не странности в этом рейде, шлепнул бы на месте, и поминай, как звали. Что же делать? Прямое подключение, даже если все пройдет удачно, это прямой путь под трибунал. И не за трусость вовсе. Есть в памяти импланта информация и посерьезнее. Торговля оружием – это лет десять строгого режима как минимум. Что же делать?»
В голове навязчиво пульсировал вполне надежный вариант: выстрел из «Страйка» господину офицеру в спину, и проблема решена. Мало ли народу ежедневно пропадает в самой опасной из локаций Зоны? Пока что Кольцов вполне осмотрительно шел сзади, но это технические детали.
«С другой стороны, зачем привлекать внимание? Контрразведчики непременно сопоставят наши маршруты и время, начнут копать… нет, не годится этот вариант. Придется как-то договариваться с лекарями. Допустим, заплатить им, чтобы соврали, что имплант неисправен и запись стерта, или что-то еще придумали… они это умеют. За кругленькую сумму. Вот ведь встрял! Чтоб этому Кольцову провалиться!»
Максим сердито фыркнул и зачем-то в сто первый раз посмотрел на индикатор заряда армгана. То, что он увидел на дисплее, не поддавалось никакому объяснению. Батареи оружия были полностью заряжены!
Максим оглянулся по сторонам, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки того, что вокруг простирается «энергетическое поле», довольно редкий участок местности, на котором могут происходить подобные чудеса. Никаких признаков энергополя вроде бы не было. Тем не менее оружие зарядилось. От какого источника и почему так быстро? Ответов у Максима не было.
«Вообще попал! – на миг запаниковал солдат. – Как я все объясню?!»
– Шире шаг, – приказал Кольцов. – Не спать на ходу!
«А никак не буду объяснять! – Максим скрипнул зубами. – Пусть хоть наизнанку меня выворачивают! Ничего у них не получится!»
– Стоп машина! – неожиданно послышалось из-за невысокой, но длинной каменной гряды чуть левее маршрута.
Максим поднял взгляд. Из-за камней выглядывал еще один военный. Горбоносый чернявый сержант в такой же униформе и экипировке, как и у Кольцова.
«Хорошо, что не попытался стрельнуть в капитана! – мелькнула мысль. – Видишь, как они хитро друг друга подстраховывают!»
– Что стряслось, Жора? – спросил капитан.
– Люди Дьякона прямо по курсу. Через бруствер лезут.
– Много?
– Двадцать.
– Многовато, – Кольцов оглянулся. – Бесшумно не сработаем. А шуметь нам никак нельзя. Обойти получится?
– Туда, туда и вниз, – сержант потыкал пальцем, указывая на неровности ландшафта, одному ему видимые с трехметровой высоты. – Придется поплавать.
– Пошел, – капитан указал Максиму направление. – «Страйк» к бою.
– Что? – Максим замешкался. – А-а, ну да, только…
– Отставить разговоры!
Максим послушно достал импульсник. Пожалуй, сейчас не время пускаться в пространные объяснения насчет вновь ожившего армгана. Выпадет случай, и так все прояснится.
Случай выпал очень скоро. Все произошло как-то слишком быстро, совсем не так, как на тренировках, хотя и не настолько молниеносно, как в случае с «мерцающим». Максим еще не успел вскарабкаться на каменную гряду, а капитан и сержант Жора уже, наоборот, скатились вниз и не проявляли никакого желания возвращаться на импровизированный бруствер.
– Сползай, салага! – вполголоса приказал сержант.
Максим не успел выполнить приказ, поскольку был вынужден пригнуться и вжаться в камень. Сверху его обильно осыпало острое черное крошево. Боец начал потихоньку сползать, но к дождю из каменной крошки присоединились фонтаны и гейзеры того же происхождения. Боевики известного фанатика сектанта Дьякона, они же праведники, лупили из всех стволов по застрявшему на возвышении солдату, будто решили, что он и есть тот самый придумавший Зону Антихрист, на которого они безуспешно охотились вот уже шестой год подряд. Положение становилось критическим. Пока что Максима спасал большой черный валун, но пули импульсников справлялись еще не с такими укрытиями. Два десятка точных попаданий, и от огромного камня останется кучка щебня. А от укрывшегося за ним человека и того меньше.
Боец беспомощно оглянулся. Капитан Кольцов и сержант оказались не в лучшем положении. Противник поливал их с высоты, то есть имея явное тактическое преимущество. Да к тому же, в отличие от Макса, у командиров не было нормального укрытия. Сержант пытался отстреливаться из «Шторма», но это не мешало праведникам идти вперед и занимать еще более выгодные позиции.
– Боец, огонь! – крикнул Кольцов.
Максим, наконец, сообразил, что конспирация побоку, быть бы живу, бросил «Страйк» и активировал армган. Эффект от первой же серии выстрелов превзошел все ожидания. Система наведения оружия в сцепке с имплантом солдата выдала стопроцентный результат. Пять или шесть праведников вспыхнули, подобно своему символу, «Пламенному кресту», а остальные отступили от греха подальше и попрятались с другой стороны каменной гряды.
– Нет, вы только посмотрите, – проворчал сержант, поднимаясь из грязной лужи. – Быстрыми стали эти сектанты, только держись. Чуть не ухайдакали. Говорят, Дьякон им всем новые импланты закупил в Академе. Последняя модель, почти оплавленные.
– Почти в нашем случае это много, – капитан кивком указал сержанту на гряду. – Чтобы стать такими, как жженые, им раз сто придется через тоннели пройти. Да и то вряд ли «оплавят» импланты до нужной кондиции. Бди.
– Есть.
– А ты ко мне, – Кольцов махнул Максиму.
Солдат спустился, наконец, к подножию гряды и виновато взглянул на офицера.
– Я хотел вам сказать…
– Хотел – скажи. В чем дело?
– Не могу знать, господин капитан! Когда от жестянки к этим камням шли, я случайно на индикатор посмотрел, а там… сто процентов заряда!
– То есть врал насчет полного нуля?
– Не врал! Честное слово! Да вы сами взгляните!
Максим протянул руку и развернулся так, чтобы капитану было удобнее заглянуть в окошечко индикатора. В нем светились все те же сто процентов.
– Но ведь ты только что… – Кольцов удивленно вскинул брови. – Процентов семьдесят должно было остаться.
– Об этом и речь!
– Снимай, – капитан положил руку на рукоятку своего «Страйка».
– Господин капитан, – Максим растерялся, – так ведь… я же… вы что подумали?
– Рядовой Соколов, сдать оружие! – Кольцов вытянул импульсный пистолет из кобуры.
– Есть, – Максим отстегнул армган и, как требует устав, бросил его офицеру.
Кольцов поймал оружие, коротко взглянул на индикатор, а затем почему-то покосился на притаившегося на гряде сержанта. Видимо, решал, стоит ли втягивать в историю лишнего свидетеля.
– Интересные дела, Максим, – вкрадчивые интонации в голосе Кольцова не предвещали ничего хорошего. – Ты у нас как бы джинн, верно?
– Как бы, – согласился боец. – Как боец-энергик еще годен к строевой, и ловушки чувствую, как проводник, а все остальное – в зачаточном состоянии.
– Так вот, получается, что не все, – капитан повернул армган так, чтобы Максим видел индикатор.
В окошечке светился ноль.
– Не понимаю, – боец утер внезапно выступившую на лбу испарину. – Может, индикатор барахлил, когда сотню показывал, а на самом деле армган был разряжен?
– То есть по праведникам ты сейчас из хера своего стрелял, да?
– Тогда ничего не понимаю.
– Я тоже, – Кольцов пристегнул армган бойца себе к левому предплечью. – Небылицы плетешь, армганы заряжаешь, как генератор, врагов с одного выстрела валишь…
– Мне потому армган и доверили! Ну потому что стреляю хорошо!
– И потому, что он у тебя сам собой заряжается?
– Я не знаю, почему это произошло! Уже месяц, как его испытываю, но такое в первый раз!
– Вот и разберемся, – Кольцов кивнул. – На базе. А пока шагай, как шагал, и не дергайся. Пристрелю. Понял?
– Так точно, – Максим вновь приуныл.
Подвиг ему не зачли. А могли бы. Хотя какой тут может быть зачет, когда такие дела? Живой человек – и вдруг лазерное оружие заряжает, будто внутри у него аккумулятор спрятан, наподобие того, который в любом биомехе сидит. Подозрительно это. Даже больше, потенциально опасно. Так что все правильно сделал Кольцов. Когда такие странности творятся, боевое братство побоку.
«А может, не в странностях дело. Мало ли у каждого из нас секретов? У Кольцова тоже наверняка есть скелет в шкафу. Мог бы и закрыть глаза на мой случай. Нет, тут не в странностях проблема. В выгоде корень всех зол. Армия потому и не может справиться с Орденом, группировками и преступностью. Невыгодно. А продать мой секрет, если он существует, – выгодно. Вот капитан и уцепился за тему. И с сержантом не спешит делиться по той же причине. С контрразведчиками поделится, куда деваться, но не больше. Интересно, сколько за меня дадут ученые? И какие? Лишь бы Хистеру не продал! Его ученые хуже фашистов. Говорят, на людях такие эксперименты ставят, что жуть берет».
– Гелашвили, что там? – спросил Кольцов.
– Чисто. До самых вертушек чисто.
– Подбери его «Страйк» и бегом вперед. Праведники могут крюк по автонам заложить и как раз к вертушкам выйти.
– Могут, – сержант кинул, – только пилоты уже в курсе.
– Тогда хорошо. Но ты все равно подстрахуй. А ты, Соколов, шагом марш. И помни, одно резкое движение, и ты труп.
«Да помню я, – Максим незаметно поморщился. – Теперь точно влип. И ладно бы сам понимал, в чем тут дело. Так ведь нет. Измучают и пристрелят, а за что, так и не пойму. Обидно будет до смерти».
Последняя мысль была отчасти забавной, но Максима не развеселила. Даже наоборот, окончательно повергла бойца в бездну уныния. Выхода из ситуации он не видел. Ну разве что вертушки, на которых собирался умотать из центра локации капитан Кольцов, не долетят до базы. Допустим, наткнутся на зенитный огонь бронезавров или встретятся со стаей драконов, а там мягкая посадка и бегом, куда подальше…
Максим вздохнул и в который раз задал себе ставший банальным вопрос: «Иллюзии губительны, чьи слова?»