Глава 4
На следующий день Аэльгрис проснулась с жуткой головной болью. С трудом оторвав голову от своего ложа, принцесса попыталась вспомнить, как же она добралась до постели. Попытка эта не только привела к усилению головной боли, но и заставила девушку покраснеть от стыда.
«Боги, что обо мне сейчас думает Сребреволосый?» – звенела мысль в голове Аэльгрис.
– Как Вы себя чувствуете, госпожа? – раздался над ее ухом голос Усеи. – Или мне следует звать тебя, Аэльгрис?
– О чем это ты болтаешь, Усея? – принцесса открыла глаза и, поморщившись от боли, подняла их на рабыню.
– Вы не помните, госпожа? – лукаво улыбнулась Усея, протягивая Аэльгрис кружку с кипящей в ней грязно-коричневой жижей. – Вы вчера настойчиво требовали от меня выпить с Вами на брудершафт.
– Правда? – лицо принцессы стало настолько красным, что ему бы позавидовал любой вареный рак. – И с кем я еще пила на брудершафт? – спросила она, беря кружку в руки. – Что это?
Напиток пах столь же мерзко, сколь и выглядел, но Усея подтолкнула кружку к губам госпожи.
– Это снимет боль, госпожа! – произнесла рабыня. – Пейте!
Аэльгрис залпом опрокинула в себя содержимое кружки, передернулась из-за неприятного вкуса напитка и с удивлением обнаружила, что ей действительно стало легче.
– Ты просто волшебница, Усея! – благодарно улыбнулась принцесса. – И все же расскажи мне, что еще я вчера натворила?
Усея забрала кружку из рук госпожи, поставила ее на стол и, присев напротив Аэльгрис, взглянула ей в глаза.
– Вы выпили на брудершафт со мной, Сребреволосым и Мербреном, – произнесла рабыня. – Затем вы полчаса танцевали вместе с разбойниками и пели их песни, после чего поделились с ними парой забавных историй из архива сплетен Вашего двора!
– О боги! – воскликнула принцесса, хватаясь за голову. – И что на меня нашло?
– Вы просто слишком много выпили, госпожа! – ответила ей Усея.
– Я выпила всего пять кружек! – возразила ей принцесса. – Что могло произойти от пяти кружек?
– Вино, что мы пили, – улыбнулась рабыня, – куда крепче, чем то, к которому Вы привыкли во дворце. Пьется оно легко, и опьянение подкрадывается незаметно. Но на Вашем месте я бы не считала произошедшее трагедией, госпожа!
– Интересно почему? – прищурилась Аэльгрис.
Рабыня вздохнула, провела рукой по своим коротким черным волосам и лишь затем ответила:
– Скоро, очень скоро Вы вновь окажетесь в золотой клетке, госпожа! Спору нет, королевский дворец не худшее место для проживания, но внутри него Вы никогда не сможете ощутить полной свободы. За Вами всегда будут следовать невозмутимые стражники и строгие фрейлины, и даже в своих покоях Вы вряд ли будете чувствовать уединение. И те минуты безудержного веселья и ощущение полной свободы, что испытали Вы вчера, помогут Вам пережить минуты тяжелой тоски. Вы будете вспоминать их и понимать, что хоть и недолго, но все же жили по-настоящему!
Такого длинного монолога Аэльгрис не доводилось ранее слышать от Усеи. Рабыня не была молчаливой, но и болтушкой ее назвать было трудно, и ее речь заставила принцессу задуматься о том, как все же мало она знает о мире за пределами дворцовых стен.
– Я не думала об этом с такой точки зрения! – призналась Аэльгрис своей рабыне. – Ты и впрямь считаешь, что не произошло ничего страшного?
– Во всяком случае, не произошло ничего непоправимого, – улыбнувшись, ответила Усея.
Раздавшийся неподалеку кашель прервал беседу девушек. Принцесса повернулась в сторону входа в палатку и увидела знакомую фигуру.
– Я могу войти, Ваше Величество? – спросил Сребреволосый.
– Да! – ответила Аэльгрис, чувствуя, как по ее спине побежали мурашки волнения.
Ткань, закрывавшая вход в палатку, отодвинулась в сторону, и наемник, пригнув голову, вошел внутрь.
– Я только что разговаривал с Мербреном, – произнес он, садясь рядом с Усеей. – У него есть план, как быстро и безопасно переправить нас в Уригорд.
– Что за план? – Аэльгрис старалась смотреть не в глаза Сребреволосому, а на его подбородок, стесняясь того, что могла в них прочесть.
– Через два дня по главному тракту будет ехать отряд лорда Даворда, главного военного советника короля Сланнорда. Даворд, вне всяких сомнений, узнает Вас, Ваше Величество, как по лицу, так и по кулону. Вообще-то Мербрен собирался напасть на этот отряд, ибо он будет охранять телеги, груженные золотом, добытым в шахтах Эруба. Но в сложившихся обстоятельствах он считает более правильным сопроводить нас к тракту и передать под охрану лорда. Вас устраивает этот план, Ваше Величество?
– Что?
Аэльгрис все это время, не отрываясь, смотрела на губы наемника, вспоминая вкус их вчерашнего поцелуя. Может быть, хмель еще не выветрился из ее головы, а может, на это была другая причина, но почему-то принцессе казалось, что слаще этого поцелуя ей не ощутить более никогда.
И пока Сребреволосый говорил, Аэльгрис все представляла себе, как вновь обвивает руки вокруг его шеи, дотрагивается до его губ своими, а его крепкие и надежные руки срывают с нее одежду и…
– Госпожа, с Вами все в порядке? – рука Усеи, легшая ей на плечо, вернула принцессу в реальность.
– Да-да, я просто задумалась. Извините! – поспешно произнесла Аэльгрис. – И что думает о вашем плане Гасттольф? – спросила она.
– А он о нем еще не знает! – пожал плечами Сребреволосый. – Едва рассвело, он поднял Эрива из постели и отправил бегать по лесу, а затем вызвал его на тренировочный бой и вот уже час наносит ему синяки на все части тела. Нет, я, конечно, согласен, что юный воин заслуживает наказания за свой промах, но, по-моему, Гасттольф слишком рьяно за него взялся!
– Думаю, что дело тут не только в Эриве! – задумчиво произнесла Усея, все еще обнимавшая плечо госпожи. – Мне кажется, он немного обиделся из-за того, что Вы, госпожа, больше прислушиваетесь к мнению Сребреволосого, чем к его!
– Возможно! – согласился с рабыней наемник. – К тому же он может высказаться против плана Мербрена лишь из чистого упрямства: лишь бы противоречить мне. Полагаю, что Вам, Ваше Величество, необходимо самой принять решение!
Мужчина выжидающе взглянул на Аэльгрис, и мурашки на ее спине забегали вдвое быстрее.
– Что ж, – произнесла принцесса, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо, – вы доказали, что я могу безбоязненно доверять вам свою жизнь, Сребреволосый. Я полагаюсь на ваши знания и умения. Если вы одобряете этот план, то и я его одобряю!
– Спасибо за доверие! – Сребреволосый кивнул и направился к выходу.
– Постойте! – поддалась внезапному порыву Аэльгрис. – Усея, оставь нас наедине, пожалуйста!
Глаза рабыни удивленно округлились, но задавать вопросы она не стала и без лишних слов проследовала мимо застывшего у выхода наемника и покинула палатку.
Несколько минут царило молчание. Принцесса лихорадочно подбирала слова, отметая один за другим возможные варианты беседы, а Сребреволосый терпеливо ждал, стоя у входа.
– Я хотела поговорить о том, что произошло между нами вчера! – собралась, наконец, с мыслями Аэльгрис. – Не знаю, что на меня нашло, но я не хотела бы, чтобы вы думали, что я имею на вас какие-то виды!
Даже несмотря на то, что она смотрела в пол, а не на Сребреволосого, слова давались принцессе с большим трудом, а мысли путались и скакали наперегонки.
– То есть Вы хотите сказать, что я не привлекаю Вас как мужчина, Ваше Величество? – голос наемника, раздавшийся совсем рядом, заставил Аэльгрис вздрогнуть.
Она подняла голову и обнаружила, что Сребреволосый уже сидит рядом с ней и взирает на нее внимательным взглядом своих голубых глаз.
– Да, – от охватившего ее волнения у принцессы пересохло во рту. – То есть, нет! – только сейчас до нее дошло, как оскорбительно могли прозвучать ее слова. – То есть, я не то хотела сказать …, – ее мысли окончательно запутались, и Аэльгрис в отчаянии ударила кулачком по коленке.
Сребреволосый двумя пальцами взял ее за подбородок, развернул лицом к себе и поцеловал прямо в губы.
Сладкая дрожь пробежала по телу принцессы. Она одновременно и страшилась того, что последует за этим поцелуем, и жаждала этого продолжения.
Но продолжения никакого не было. Спустя несколько ударов сердца, растянувшихся, как показалось Аэльгрис, на целую вечность, Сребреволосый оторвался от ее губ.
– Пусть эти два поцелуя служат Вам напоминанием обо мне, Ваше Величество! – произнес он с легкой грустинкой в глазах. – Очень скоро мы расстанемся навсегда. Я пойду своей дорогой, а Вы – своей! – и, резко встав, наемник вышел из палатки.
Принцесса поднесла палец к губам, медленно провела по ним и тихо, чтобы не услышать самой, произнесла:
– Эти поцелуи навечно останутся в моем сердце!
***
– Осталась буквально пара часов! – обернувшись назад, крикнул Мербрен. – Уже скоро мы выйдем к тракту!
– Хорошо бы! – пробурчал себе под нос Гасттольф. – Мало нам было одного наемника, так с нами теперь еще и разбойник!
Аэльгрис хотела сделать воину замечание, но тот прибавил шагу и, проломившись через кусты, ушел вперед, наверное, чтобы не спускать глаз с Сребреволосого, отклонившегося от основного маршрута и углубившегося в лес.
«Он меня избегает!» – подумала про наемника принцесса.
Почти двое суток прошло с того момента, как Сребреволосый поцеловал ее в палатке, и с тех пор он обменялся с ней лишь парой фраз, не более.
Конечно, наемник и раньше был не особенно разговорчив, так что вряд ли о чем бы то ни было говорило. Но после поцелуя он стал избегать и взглядов принцессы, стараясь сесть во время трапезы подальше, а в походе как можно дольше быть в дозоре.
Эту странность заметили все: и Гасттольф, и Эрив, и Усея, и Мербрен, и даже Джорур и Абтир, близнецы, которых Мербрен взял с собой.
«Наверное, стоит еще раз поговорить с ним!» – подумала Аэльгрис. – «Я ведь не хочу, чтобы мы расстались вот так!»
Дикий, истошный вопль прервал размышления юной принцессы.
– Тревога! – кричал откуда-то издалека Сребреволосый.
Звуки его голоса сменились свистом стрелы, за которым, в свою очередь, последовал стон боли.
– Сребреволосый! – сердце Аэльгрис ёкнуло при мысли, что наемник ранен, а быть может, даже убит.
Принцесса рванула в сторону, откуда доносился крик, но Усея схватила ее за талию и потащила в противоположную сторону.
– От нас там будет мало толку, госпожа! – почти кричала рабыня на ухо Аэльгрис, но принцесса продолжала молотить руками воздух и царапать руки Усеи, пытаясь вырваться на свободу.
К девушкам подскочил Эрив, и вдвоем с Усеей они смогли-таки справиться с Аэльгрис. Крепко держа ее за руки, они потащили принцессу прочь от места сражения.
– Мы должны им помочь! – стонала Аэльгрис, пока они продирались сквозь густые кустарники. – Мы не можем их бросить!
– Разумеется, Ваше Величество! – ответил ей Эрив. – Как только Вы окажетесь в безопасности, я вернусь за ними. Уверен, все они будут целыми и невредимыми!
Звуки сражения постепенно затихли вдали. Аэльгрис, Усея и Эрив оказались на краю небольшого оврага, поросшего густой травой, и молодой воин быстро огляделся.
Неподалеку лежало большое и полое внутри бревно, и Эрив подтолкнул к нему Аэльгрис и Усею.
– Спрячьтесь здесь! – велел он им. – А я помогу остальным! – и он помчался назад.
Бревно оказалось достаточно большим для того, чтобы в нем можно было сидеть, пусть и в не самой удобной позе. Впрочем, будь это даже королевские покои, Аэльгрис бы этого не заметила: все ее мысли в эту минуту были там, на поле боя.
– Не бойтесь, госпожа! Все будет хорошо! – попыталась успокоить ее Усея, но принцессу продолжала бить дрожь.
Как ни удивительно, но о том, что основная опасность грозит именно ей, Аэльгрис успела позабыть. Как оказалось, зря.
Где-то совсем рядом хрустнула ветка. Аэльгрис и Усея вжались в деревянные стенки своего укрытия и затаили дыхание, гадая, зверь произвел этот звук или человек. А если человек, то враг он или друг?
Послышался шорох шагов. Аэльгрис взглянула испуганными глазами на Усею и увидела мелькнувшее в ладони рабыни лезвие.
Тем временем шаги приближались. Направлявшийся к бревну человек явно не имел намерения маскировать свое присутствие, а его тяжелая поступь не соответствовала даже Гасттольфу.
«Враг!» – поняла Аэльгрис, и в этот момент в бревно заглянула толстая, перекошенная из-за безобразного шрама, разбойничья рожа.
– Они здесь! – хрипло выкрикнул бандит и вытянул свою пятерню, намереваясь схватить ворот рубахи принцессы.
Усея неожиданно распрямилась, подобно отпущенной тетиве лука, и вонзила кинжал прямо в глаз разбойника.
Тот взвыл от боли и отшатнулся назад. Рабыня схватила Аэльгрис за руку и. сбив с ног раненого бандита, стрелой вылетела из укрытия.
– Хватайте эту сучку! – прижимая ладонь к окровавленному лицу, взревел разбойник.
Усея и Аэльгрис побежали вниз по склону оврага, но принцесса запнулась о торчавший из земли жесткий корень какого-то растения, и девушки кубарем покатились вниз.
Падение было недолгим, но болезненным. Аэльгрис на мгновение ослепла, а затем почувствовала острую боль в правом локте. Проведя же ладонью по губам, принцесса поняла, что они разбиты в кровь.
Рядом раздался стон Усеи. Принцесса потрясла головой, прогоняя черноту перед глазами, и взглянула на рабыню. Та полусидела, опираясь на левую руку, и потирала правую лодыжку.
– Ты в порядке, Усея? – поднявшись на четвереньки, спросила у рабыни Аэльгрис.
Усея отрицательно покачала головой, глядя куда-то поверх принцессы. Аэльгрис оглянулась и увидела, как по склону оврага спускаются четверо разбойников.
– Блондинку не трогайте! – велел им их приятель с кинжалом вместо глаза. – А эту чернокожую сучку приведите ко мне. Я ею сейчас устрою!
Принцесса тревожно оглянулась. Позади нее был удобный просвет между деревьев. Можно попытаться убежать, но разве она имеет право бросить Усею на растерзание этим ублюдкам?
Рука Аэльгрис наткнулась на камень, лежавший возле ее колена. Нет, она должна быть достойна и Сребреволосого, и той же Усеи. Пусть ей не выиграть в этой схватке, но она хотя бы поборется!
– А ну-ка, детка, иди к папочке! – шедший первым разбойник в рваных коричневых штанах и распахнутой на груди рубахе помахал принцессе рукой.
– Как скажешь! – откликнулся на его призыв веселый голос.
Все, кто находился на дне оврага, как по команде оглянулись. Разбойника, раненого Усеей, уже не было видно. Вместо него на вершине стоял Мербрен и вытирал лезвие меча о свою левую штанину, превращавшуюся из зеленой в бурую.
– Убить его! – взревел разбойник в рваных штанах, и трое его подручных рванули к Мербрену.
Барон, утративший земли, но не свой титул, побежал им навстречу. Первым же взмахом меча он отрубил кисть ближайшему к нему разбойнику. Тот взвизгнул от боли и повалился лицом в траву, а Мербрен, одним поворотом корпуса избежавший удара в бок от другого разбойника, повернул клинок вниз и распорол бедро третьему их приятелю.
За считанные секунды численность разбойников, пригодных к бою, уменьшилась вдвое, и оставшийся один на один с Мербреном бандит предпочел не искушать судьбу. Он бросил свой меч в траву и, сломя голову, побежал прочь.
– Стой, трус! Жалкий трус! – кричал ему вслед разбойник в рваных штанах, но увидел лишь сверкнувшие голые пятки своего товарища.
– Плевать! – повернувшись к Мербрену, плюнул ему на сапоги разбойник. – Я и один тебя уделаю!
Но проверить на деле это утверждение ему было не суждено. Аэльгрис подняла с земли присмотренный ранее камень и что было сил обрушила его на затылок бандита.
Что-то неприятно хрустнуло, и разбойник повалился наземь. Аэльгрис уронила камень и отступила назад, чувствуя подкатывающий к горлу тошнотворный комок.
– Отличный удар! – хмыкнул Мербрен.
Одновременно с его словами что-то рассекло воздух в считанных сантиметрах от головы Аэльгрис. Принцесса испуганно присела и услышала тихий хрип барона.
Стрела попала точно в кадык Мербрену, и он в предсмертной агонии рухнул на землю.
– Нет! – вскрикнула Аэльгрис, бросаясь к нему.
Одной рукой она схватила его ладонь, вторую положила на стрелу, не зная, выдергивать ли ее из раны или оставить все как есть.
– Прощайте, Ваше Величество! – булькая, произнес барон, и его глаза потускнели.
– Нет! – уже совсем тихо прошептала принцесса, и по ее щекам побежали слезы.
Она забыла, что где-то там находится лучник, поразивший благородного разбойника, и что он наверняка послан схватить ее. Девушка видела лишь мертвого человека перед собой, который еще вчера веселился и радовался жизни, а сегодня погиб, защищая ее.
«Быть может, вот так же сейчас где-то лежит и Сребреволосый, только я не держу его за руку!» – подумала Аэльгрис, и от этой мысли ей стало еще горше.
Чья-то ладонь легла ей на плечо, и тихий голос произнес:
– Нам надо идти, Ваше Величество, иначе рискуем пропустить караван лорда Даворда!
Принцесса вскинула голову и сквозь застилавшие ей взор слезы разглядела мрачное лицо Сребреволосого.
– Вы живы! – облегченно прошептала Аэльгрис.
– Да! – кивнул в ответ наемник. – Погибли лишь Мербрен и Джорур. Можно сказать, нам повезло!
Он наклонился и, подхватив принцессу под мышки, рывком поставил на ноги. Затем его рука скользнула к ее локтю и быстро ощупала его.
– Вы поранились, Ваше Величество! – произнес Сребреволосый. – Давайте я обработаю Вашу рану!
Он увел Аэльгрис от мертвого тела своего друга, посадил возле тонкой березы, снял мешочек, висевший у него на поясе, и, высыпав из него какой-то порошок, приложил его к руке принцессы.
– А где остальные? – спросила у него девушка.
Помимо них, в овраге находились только Усея и Эрив, прикладывавший что-то к вывихнутой лодыжке рабыни.
– Гасттольф преследует оставшихся в живых разбойников. Должен скоро вернуться, – ответил Сребреволосый. – Джорур, как я уже говорил, погиб. Его брат, Абтир, проверяет тропу, ведущую к тракту.
Сребреволосый оторвал часть рукава от своей рубахи и перебинтовал рану принцессы. Затем он поднес руку к ее лицу и осторожно дотронулся пальцами до ее губ.
– Больно? – спросил наемник у Аэльгрис.
– Чуть-чуть! – соврала та. – А вы не ранены? – только сейчас она вспомнила, что не осведомилась о его состоянии.
Его рубаха и штаны были сплошь в пятнах крови, но, похоже, его собственной на них не было.
– Я слишком хорош для этого сброда! – криво усмехнулся Сребреволосый. – Хотя попадись мне этот стрелок, возможно, и мне несдобровать! – оглянулся он назад.
Там, из кустов торчали чьи-то ноги, и у принцессы не было сомнений в том, кто убил этого разбойника.
– Усея, ты сможешь идти? – взглянул наемник на рабыню.
Та поднялась на ноги, опираясь на Эрива, и неуверенно сделала один шаг. Ее лицо перекосило от боли, но она устояла и, помедлив, кивнула головой.
– Все в порядке!
– Тогда идем! – решил Сребреволосый и подал принцессе руку.
Та вложила в нее свою ладонь, и наемник помог Аэльгрис подняться на ноги.
***
К тракту они вышли, когда уже почти стемнело. Причина задержки заключалась, разумеется, в поврежденной ноге Усеи, вследствие чего рабыня не могла идти быстро. К тому же часть времени они потратили на разговор с Абтиром. Молодой разбойник объяснил Сребреволосому, как выйти из леса к тракту, а наемник рассказал, где они были вынуждены оставить тела Джорура и Мербрена. Напоследок принцесса поблагодарила Абтира за оказанную им помощь, и они разошлись в разные стороны.
– Мы пропустили караван? – напряженным голосом произнес Эрив, поддерживая Усею.
– Надеюсь, что нет! – хмуро заметил Сребреволосый.
Позади них раздался шорох, и наемник, стремительно обернувшись, наставил арбалет на вышедшего из кустов воина.
– Это я! – устало произнес Гасттольф. – Чуть с ног не сбился, разыскивая вас!
Вид у старого воина был потрепанный: в бороде застряли листья, рукав рубахи разодран, и сквозь него виднелась глубокая царапина. К тому же Гасттольф слегка припадал на левую ногу.
– Почему так долго? – спросил у него Сребреволосый.
– Последний из разбойников оказался прытким малым! – ответил ему Гасттольф. – Пришлось побегать. Но не зря!
Он сунул руку за пазуху и извлек какую-то тряпку. Развернув ткань, воин продемонстрировал остальным лежавший на ней серебряный перстень.
– Что это? – присматриваясь к украшению, спросила Аэльгрис.
– Личная печать герцога Инагера! – ответил ей Сребреволосый. – А бы кому такую не доверяют!
– Верно! – согласился Гасттольф. – Вынужден признать, что вы были правы: во владениях герцога мы были бы не в безопасности!
Воин протянул наемнику руку, и тот после небольшой паузы пожал ее.
«Хорошо, что они помирились!» – мелькнуло в голове у Аэльгрис. – «Мне уже надоело видеть, как они друг на друга волком глядят!»
Шум копыт прервал размышления принцессы. Ее маленький отряд дружно повернулся лицом к востоку и заметил появившийся из-за поворота караван.
– Ура! Все-таки мы его не пропустили! – воскликнула Усея.
Они вышли к краю дороги и принялись ждать. Буквально через пару минут от каравана отделялись двое всадников и поскакали к стоявшим на обочине людям.
– Кто вы такие и что вы здесь делаете? – остановив лошадь в паре метров от принцессы, спросил старший из стражников, носивший красивый шлем с цветным оперением.
Аэльгрис выступила вперед и, сделав вид, что не заметила повернувшееся в ее сторону копье, произнесла:
– Я – принцесса Аэльгрис, законная наследница трона Тиддии, требую встречи с лордом Давордом!
– Какие у Вас есть доказательства Ваших слов? – более почтительно произнес стражник.
Вместо ответа Аэльгрис расстегнула верхнюю пуговицу на своей рубахе и, вытащив из-под нее кулон, показала его стражнику.
Воин наклонился, чтобы рассмотреть кулон более внимательно, а затем махнул рукой своему подчиненному. Тот кивнул и умчался назад, обдав дорожной пылью стоявших рядом с ним Эрива и Усею.
Несколько минут прошли в напряженном ожидании. Стражник, говоривший с Аэльгрис, смотрел на нее и ее спутников благожелательно, но настороженно. Гасттольф и Сребреволосый отвечали ему тем же.
Наконец от каравана отделилась еще одна группа всадников численностью в семь человек. Во главе этой кавалькады ехал высокий и широкий мужчина с аккуратно выстриженной седой бородой. Его золотые доспехи были натерты до такого блеска, что даже в последних лучах заходящего солнца сверкали и заставляли людей щуриться.
«Наверно, это и есть лорд Даворд!» – подумала Аэльгрис, не сводя с всадника глаз.
Стражники подъехали к принцессе и взяли ее и ее спутников в полукольцо. Их командир спешился, подошел к Аэльгрис, взглянул ей в глаза и резко опустился на одно колено.
– Я рад приветствовать Вас, Ваше Величество! – торжественно произнес он, пока его солдаты принимали ту же позу, что и командир. – Я – лорд Даворд, советник короля Сланнорда!
– Встаньте, лорд! – велела воину принцесса.
Лорд и его стражники поднялись на ноги.
– Я прошу вас, лорд, сопроводить меня и моих спутников во дворец моего жениха! – произнесла Аэльгрис.
– Это будет честью для меня, Ваше Величество! – пробасил лорд Даворд.
Он пробежался глазами по спутникам принцессы, кивнул как старому знакомому Гасттольфу, благосклонно улыбнулся Эриву, согнувшемся в поклоне, равнодушно скользнул взглядом по Усеи, скромно потупившей взор, и остановил его на Сребреволосом, взиравшем на лорда насмешливым взглядом.
– Что среди Ваших спутников делает этот грязный наемник? – крылья носа лорда Даворда раздувались от плохо скрываемого гнева.
Сребреволосый лишь хмыкнул в ответ и продолжил глядеть на лорда насмешливым взглядом.
– Этот человек, лорд, не единожды спасал нам всем жизни! – строгим тоном произнесла Аэльгрис, уязвленная грубостью лорда, больше, чем сам наемник. – И я прошу вас и ваших людей оказывать ему не меньшее уважение, чем мне!
Лорд Даворд изумленно воззрился на принцессу. Должно быть, он впервые за свою долгую службу слышал столь странное указание.
– Не стоит, Ваше Величество! – вступил в разговор Сребреволосый. – Я передаю Вас в надежные руки лорда Даворда и его людей и могу считать свою миссию выполненной. На этом наши пути расходятся!
– Вы брались довести меня и моих спутников до Уригорда! – жестко оборвала его Аэльгрис. – Мы еще не в Уригорде, и, стало быть, ваша миссия не закончена. К тому же, я еще должна отдать вам вашу награду, а сделаю я это лишь, оказавшись во дворце моего будущего супруга. Или вы отказываетесь от взятых на себя обязательств?
Принцесса с вызовом посмотрела на Сребреволосого. Уже по его глазам она поняла, что поставила наемника в тупик, и обрадовалась тому, что проведет еще хотя бы несколько часов в его компании. Ну а дальше можно будет придумать что-нибудь еще. Главное, найти причину повесомее!
– Как Вам будет угодно, Ваше Величество! – склонил голову наемник.
– В таком случае предлагаю не терять время и ехать дальше! – заключила Аэльгрис и вопросительно взглянула на лорда Даворда. – Как мы уже имели честь убедиться, здешние леса не безопасны!
– Под нашей охраной Вам нечего опасаться, Ваше Величество! – заявил в ответ Даворд.
Караван как раз добрался до них, и лорд жестом велел освободить пару карет. Затем он посадил принцессу в одну из них и сам сел рядом. Спутники же Аэльгрис и тот стражник, что первым заговорил с ними, оказались во второй карете.