Волохи
Тёмно-зелёные леса Облачных Ветвей хранили множество тайн и секретов, светило часто не достигало земли, из-за густоты и высоты древних древ, в чреве лесов обитало много опасных и хищных животных, а единоправными хранителями лесов были волохи. Волохам была присуща природная чуткость, они были умелыми охотниками и хранителями земных недр и небесных высей; из-за царящей в лесах темноты, их глаза приспособились видеть в кромешной тьме, а чутьём они могли соперничать с самыми свирепыми хищниками срединного Мира. В глубинах лесов они обустраивали свои дома, стволы могучих деревьев стали их пристанищем, жили они семьями, но подчинялись «Законам воли». Племенем управляли три главы, наиболее умелые и хитрые охотники входили в их подчинения. Несмотря на трёх глав, особое место в разделении власти и полномочий принадлежало жрецу Сакому. Хитрый и льстивый Саком умел находить решения в любой сложной ситуации, чем и заслужил уважением у глав, хотя сами волохи его не почитали, а некоторые и ненавидели, уж слишком скользким был этот жрец.
Могучие тела волохов пугали гостей своими размерами, их рты были полны кинжалов-зубов. Волохи давно отстранили всех врагов, поставив себя во главе тёмных лесов.
– Тяжко на душе, будто черти беснуются, эти жуткие кошмары опять тревожат меня.
– Ноя, любимая моя, не переживай так, – обняв любимую жену, молвил широкоплечий герой воин-охотник Ансон.
– Ох, чувствую, в наши леса идёт горе и лишь горше становится от этих мыслей.
– Да кто сунется в наши непроходимые леса, не зверьё, так мы их отпугнём. Волохи единственные хранители Облачных ветвей и мы никого не пустим без приглашения, – промяукал-прорычал воин, лизнув мордочку своей жены, – это всего сны, а если нет, я сам перегрызу глотки врагам, насколько бы они не были опасны. Ты же знаешь я не тебя, ни детей, не дам в обиду.
– Знаю и верю тебе, родной мой, любимый мой! – чуть прикусив ушко своего мужа, мяукнула Ноя.
– Мама, папа, помогите! – кричала старшая дочь Антина.
– Быстрее, – взметнув древесную пыль, рванулся в комнату к детишкам Ансон, за ним молнией метнулась Ноя.
Маленький мальчик Китон кричал и плакал во сне, он был мокрым от пота, его трясло. Антина пыталась разбудить его, но он не просыпался, словно был овеян ареалом сна.
Китон родился слепым, и слабым и по законам волохов его должны были умертвить, но Ансон был почитаемым и уважаемым воином, главы племени решили отступить от законов и оставить ребёнка в живых. Однако появляться в среде сверстников ему категорически запрещалось, чтобы не искушать других воинов племени. Ансон был обязан главам и знал, что теперь его семья под особым контролем, а быть кому-то должным он не любил, но примерился ради счастья своей семьи. Воин очень любил свою жену и детей, но не был отличным главой семьи, ибо часто отсутствовал, уходя на охоту или охрану лесных территорий. Малыш часто болел, но видимо, если Боги что-то отнимают, то что-то и даруют, Китон обладал даром предвидения, мог предсказывать погоду и умел понимать язык животных и птиц, а ведь этим даром обладали лишь единицы из воинствующего племени. Не знали родители и того, что жрец Саком при рождении ребёнка, увидел в древней Чаше Сна огонь, что должен был в будущем поразить Сакона, но не зная, откуда придёт беда и от кого. Саком не обратил внимания на слабого и слепого ребёнка, увидеть в нём будущего Хранителя Облачных Ветвей было невозможно, что и сохранило маленькому Китону жизнь.
– Успокойся, сынок, мой родной, всё в порядке папа с мамой рядом, – взяв мальчугана на руки, шептал ему отец, тот утих и прижался мордочкой к папиной шее.
– Что тебя так встревожило, Китон, поведай маме, – поглаживая курчавую головку, спросила Ноя.
– Я видел сотни двухголовых летящих змей, они напали на нас, убивая племя и круша всё на своём пути, наше оружие не могло пробить их острые шипообразные спины. Волохи бежали, оставляя горы мёртвых тел своих родных и друзей, они, о-н-и…, – мальчик разрыдался на руках своего отца, подрагивая всем телом.
– Опять видения, наградили моего сына Боги великим даром, будь они не ладны, – со злобой в голосе сказал Ансон.
– Не говори так о Богах, они всё слышат, а боль нашего сына – это боль всего нашего народа, – с укором в голосе сказала Ноя.
– Прости, родная, – молвил волох и поцеловал свою жену.
– Не плачь, мой малыш, мы не допустим этого, главное, что мы знаем о надвигающейся угрозе, – укачивая своего сына, сказала Ноя.