Глава 5
Назвать паникой то, что происходило после, – значит преуменьшить масштаб события. Большинство присутствующих никогда не видели смерти так близко, многие и вовсе всю жизнь до этого дня прожили с ощущением собственного бессмертия. Сегодня все впечатлительные студенты смогли примерить на себя любую из трех масок – от роли закованного в кандалы наследника Ортиз, потерянно шаркающего по мрамору широких коридоров, до роли закрытого простыней трупа, что извлекли из-под кровати арестованного прямо в его присутствии. Третья роль вводила в леденящий ужас даже преподавателей – трудно как-то иначе реагировать на кошмар, что въелся в разум со времен детских страшилок. Слухи о жертве магического контракта мгновенного растеклись по академии, выбивая зубную дрожь из персонала и отправляя в обморок впечатлительных девиц.
Магические договоры заключались издревле, в иных местах подпись под ним становилась рядовой формальностью. Стороны получали гарантию преданности взамен на высокое денежное обеспечение и престижную должность – именно так и обстояло дело с персоналом академии. В договорах четко прописывался перечень действий, допустимых для занимаемой должности, – своеобразные функции, честно исполняя которые специалист мог вовсе не бояться кары магического документа. Потому весь персонал и звался функционалами. Со временем страх наказания притупляется, осторожность уступает место секундному порыву жадности, функционал берет золото и оказывает, казалось бы, пустяковую услугу. И вот тут все зависит от исхода событий. Если бы те трое, что поджидали нас у нашего номера, оказались старыми друзьями или устроили безвредный розыгрыш, слуга-регистратор остался бы жив. Но в результате нарушения слугой своей функции, превышения им договорных полномочий погибли трое студентов. Договору все равно, кто убийца, ему интересны контролируемые им причины. Кара не заставила себя ждать. Потому, кстати, магический договор не является гарантом надежности, так как реагирует на свершившееся событие. По магическим контрактам редко ссужают деньги и доверяют ценности, потому как многим деньги ценнее собственной жизни, например, при наличии нуждающейся семьи, а уважаемым людям можно верить и без магии. С подобными нюансами связаны прописываемые в типичный договор мучения перед смертью, что так испугали меня в первоначальной версии сделки с Виктором: люди боятся боли больше, чем смерти. В тот день контракт громко напомнил о себе всем подписантам.
События остатка вечера развивались по вполне логичному сюжету – всех разогнали по собственным комнатам, после чего служба безопасности академии вместе с вызванной из города стражей начали расследование. Слухи и новая информация поступали вместе с медицинскими работницами, каждые десять – пятнадцать минут облетавшими все номера с предложениями помощи и новой порцией успокоительного. Через несколько часов прошла волна обысков, весьма деликатных, сопровождаемых тысячами извинений. Вещи мы еще не распаковали, потому процедура прошла в считаные минуты.
К ночи запертые в своих комнатах студенты были близки к паническому бунту благодаря придуманным страхам и вынужденному голоду – обладатели медных билетов не имели собственных кухонь, но и в общий зал столовой их не пускали. Изрядно нервничающее руководство было вынуждено пойти студентам навстречу, но разрешение покинуть свои номера пришлось аккурат в момент конвоирования Кивы и выноса тел. Очередная волна истерии завершилась общим собранием в большом зале. Ректор довольно скоро и профессионально успокоил толпу, порадовал обещанием праздничного ужина – разумеется, бесплатного – и ошарашил присутствующих вестью о досрочном проведении ритуала определения стихии. Вот уж действительно – лучшего способа увести мысли воспитанников от неприятных событий трудно было представить.
Какие смерти и преступники, что вы! Кого они могли интересовать на фоне такого грандиозного события? Ректор попал в самое сердце чаяний и надежд учеников. Ритуал проводился после второго года обучения, можно сказать, после второго масштабного отсева неуспевающих. К слову, отчисляли из храма науки весьма активно и денег при этом не возвращали: провалились на экзаменах, но хотите попробовать еще? Вперед, цену за полный курс вы знаете.
Если в первые секунды выступления главы академии зал тревожно шумел и волновался, то восторженный рокот предвкушения на последних секундах заглушал даже речи главного оратора. Впрочем, я все расслышал и скептически усмехнулся – академия решила слукавить, выбор стихии будет произведен, но определение самой силы покоренной стихии останется так же, на третий год. Как объяснил Виктор, магией-то могут пользоваться все, но вот сила магов весьма различна – и культивируется из поколения в поколение, усиливаясь через браки одаренных. Так что высокородный аристо, скрупулезно отслеживающий свою родословную последнюю половину тысячелетия, почти наверняка окажется сильнее городского обывателя. Хотя деревенские самородки тоже попадаются, говорят, но кто же им даст денег на билет в академию? Со стихиями было проще – невозможно предугадать, по каким причинам возникает склонность к воде, ветру, земле и огню. Виктор предположил, что тут уже хитрит Академия и Повелитель, препятствуя домашнему образованию будущих магов, – еще ни разу не было, чтобы в одной семье у двух поколений была одна стихия.
Ректор еще раз подтвердил мои мысли, отвечая на вопрос из толпы: ошибки нет, ритуал определения силы в конце второго курса, как и заведено. Видимо, есть какие-то внутренние тонкости, что заставляют скрывать от учеников их собственные возможности. Быть может, опасаются, что слабосильный студент, но с задатками гениального конструктора, бросит занятия от расстройства, а слишком сильный начнет заниматься спустя рукава, полагаясь на голую мощь? Кто их знает.
На общий ужин мы не пошли: весьма тревожный день полностью лишил аппетита меня и моих спутниц. Вместе со щелчком закрываемой двери из девушек будто вытащили внутренний стрежень, появилась нервозность и обреченная усталость. Вот такой первый день, боюсь представить, что будет дальше. Для собственного спокойствия и под одобрительные взгляды барышень я задвинул входную дверь массивным трюмо. Правда, сегодня любой атаки я уже не ждал – не из-за поимки Ортиза, а по причине параноидально усиленной охраны. Завтра ожидался наплыв недовольной родни, так что академия максимально перестраховывалась или пускала пыль в глаза студентам – одно другому не мешает.
Сил хватило на легкий инструктаж и согласование показаний. Завтра к нам обязательно придут – имя Джейн фигурировало в признательном письме убитого. Сошлись на простой тактике – не знаем, не слышали, не видели. Зачем нам лишние проблемы? Одно дело – самооборона, другое – выбивание показаний и проникновение в чужое жилье. Долгий день завершился на мягкой перине огромной кровати. Удачно мы квартирку выбрали, успел заметить я за пару мгновений до погружения в сон. Умение засыпать в любой ситуации и в любой момент было приобретено еще в детстве.
Чуткий сон был прерван легким стуком в дверь. Сознание моментально проснулось, нож оказался в одной руке, тело бесшумно скользнуло к двери. Вряд ли убийца стал бы вежливо стучаться, но мало ли. Комната была слабо освещена светом ночника, как и остальные пять комнат. Со стороны внутреннего двора академии окна выглядят одинаково – плотно задернутые шторы, слабый свет слабой настольной лампы.
– Это я, открой, – полушепотом донесся тихий голос Тины. Обязательно нужно разработать порядок ответов под принуждением и без принуждения. Вот так откроешь – и получишь арбалетный болт в живот, ворчал я про себя, отодвигая засов.
– Что-то случилось? – Я не спешил выглядывать: за спиной заведомо расставлены тяжелые стулья, мешающие широко распахнуть дверь возможным налетчикам.
– Мне страшно, – всхлипнула девушка, выбивая из моей головы все мысли о штурме и убийцах. В самом деле, уснешь тут после таких событий.
– Заходи. – Рука с ножом спряталась за спину, другая гостеприимно открыла створку. Девушка моментально прыгнула ко мне и обняла. Еле удержал вооруженную руку – видимо, тоже нервы не в порядке. Пара шагов назад, щеколда двери встала обратно в паз, а я ответил на объятия. Ни о какой романтике и речи не шло, девушка плакала от перенесенного ужаса. Странно, как она вообще удерживала себя все это время, ведь смотрелась и действовала куда лучше подруги.
– Ты ведь защитишь меня? – Умоляющий взгляд в полумгле. Кивнул – другого ответа быть не может. Действительно, девушке куда страшнее, чем госпоже: Джейн-то я обязан охранять, а вот Тина не входит в контракт.
Утро мы встретили вместе, прижавшись друг к другу. Ночью ничего не было, Тина выключилась практически сразу от груза переживаний, да и я не настаивал. На выходе из комнаты наткнулся на ледяной, невыспавшийся взгляд Джейн. Все муки палаческих застенков отражались в ее глазах. А после того как из-за моего плеча вынырнула выспавшаяся, с довольным, хоть и виноватым, лицом фигурка Тины и проскользнула в свою комнату, еще и немного зависти пополам с негодованием.
– Охранничек, – словно плохое слово, прошипела Джейн.
– Тренер! – важно ответил я, воздев палец в потолок. – А потому упор лежа принять!
Возмущенный фырк был мне ответом ровно до момента появления на свет одной из заготовленных холстин (выковырял из настенного панно), больно огревших прекрасную половину по прекрасным половинкам. Старые методы – надежные методы.
– Я приказываю прекратить! – Искреннее недоумение аристократки.
– Разумеется, госпожа. – И еще один хлесткий удар.
Дальнейший забег с препятствиями и намек на рукопашный бой подтвердили мое право командовать над весьма возмущенной барышней.
– Мне нужен тренер по фехтованию, а не садист! – Очередная попытка Джейн откреститься от утренних занятий была вполне ожидаемой.
– Отлично, предлагаю спарринг, – отозвался я. – Победитель устанавливает правила.
– До трех побед, – осторожно встретила мою покладистость девушка. Из проема двери уже давненько за нами наблюдала Тина, она же и передала два тяжелых бруса учебных мечей, составлявших половину всей нашей поклажи. Все остальные вещи должны были привезти только завтра.
Джейн церемонно вычертила что-то в воздухе кончиком своего полена и начала отсчет. Мгновением после отсчета в фехтовальщицу полетел стул, а за ним сразу второй. Если от первого Джейн еще кое-как ушла, то второй сшиб ее на пушистый ковер обширной гостиной. И уже потом клинок моего меча обозначил попадание в голову.
– Нечестно! – Девушка не желала показывать слабость и кое-как самостоятельно поднялась с пола. Протянутая мною рука была проигнорирована.
– На поле боя то же самое скажешь? – хмыкнул я в ответ. – Можешь тоже использовать мебель, кто же запрещает. Итак, второй бой?
Внучка Виктора неохотно кивнула, но перед стартом боя оттащила на свою сторону все, что можно было метнуть, кроме столешницы. Логично, что столешница и полетела в нее в этот раз, да так удачно, что пришлось помогать выбираться из хаотичного завала из мебели, набранной самой Джейн.
– Третий бой?
– Ты сумасшедший! – простонали мне в ответ. – Почему договор тебя еще не убил?
– Договор наказывает за тяжелые травмы, препятствующие обучению, или смерть, – наставительно покачал я тренировочным мечом. – Ты еще жива и даже можешь самостоятельно ходить. А еще лечебная магия академии, слышала наверно? Даже синяков не будет. Так что насчет третьего боя?
– Начали! – своеобразно провела отсчет Джейн и попыталась проломить мою голову своим поленом. Фехтовать с прихрамывающей девушкой было куда проще, потому итоговый счет составил три – ноль.
– Кто тут царь зверей? – не удержался и героически завис над поверженной девушкой.
– А я себе ногу сломаю, и ты сдохнешь! – ярилась Джейн.
– Дед будет недоволен, – осуждающе покачал я головой. Мой комментарий заставил девушку в прямом смысле прикусить язык, и вместо очередной фразы она моментально успокоилась и начала приводить гостиную в порядок. Словно и не было ничего – мало ли кто нагрянет.
Чуть позже к нам действительно пришли.
Компания была уже знакомой – представитель СБ Академии, следователь из города и третий господин – среднего возраста, в черном костюме, с узором волка над верхним карманом. Новое лицо вызывало некую внутреннюю брезгливость – зачесанные на обширную лысину седые волосы, замыленный равнодушный взгляд, механически застывающий на иных достоинствах девушек, и расстегнутые на пузе верхние пуговицы. Видал я таких, как он, раньше и заведомо ничего хорошего не ждал.
– Госпожа Теннет, я – представитель Академии, зовите меня Смит. Рядом со мной уважаемый господин Нельсон, – кивок на городского стража порядка, – и полномочный представитель дома Волка – господин Филипп Нельк.
О как, представитель дома! Плохи дела в доме, раз его интересы представляет такое недоразумение. Если дома действительно создавались из числа выдающихся семей воинов, то их вырождение явно не за горами.
– Присаживайтесь. – Джейн радушно предложила гостям места за столиком, а Тина унеслась готовить снедь для чаепития. Я же держал под рукой массивную перьевую ручку. При удаче могу попасть в глаз, но мимо шеи уж точно не промахнусь.
Представитель Академии выложил на столешницу странный металлический прибор и сосредоточенно выставил его по сторонам света.
– Это древний артефакт, он отличает правду от лжи, – пояснил Смит.
В животе как-то нехорошо сжалось.
– Этот древний артефакт называется секстантом, используется при навигации, – эхом ответила Джейн, отчего удостоилась восхищенного взгляда лично от меня.
– Г-хм, простите. – Смит неуклюже спрятал прибор обратно и вымученно улыбнулся. – Остальные студенты не столь эрудированы, очень помогает в работе. Еще раз простите. Итак, госпожа Теннет, где вы были вчера во время убийства Мишеля Телла? – Смит и Нельсон синхронно раскрыли небольшие книжицы и принялись записывать.
– Простите, а какое именно время вас интересует? – недоуменно уточнила Джейн. Все верно, мы же и знать не знаем, когда было убийство. – До обеда я была дома, после – в академии, получила ключ, активировала дверь и слушала речь уважаемого ректора.
– Хм, – что-то черкнул в блокноте Смит. – А вы были знакомы с Теллом прежде?
Следующие десять минут на Джейн обрушились десятки вопросов от дознавателей. Большей частью они дублировали друг друга и были направлены на выявление противоречий в ответах, но девушка успешно держалась. Хмырь из дома Волка отмалчивался и даже не пытался завершить допрос. Мне же встревать было вовсе не с руки.
– Поверьте, в самообороне нет ничего страшного! – Смит жарко убеждал девушку сознаться в гибели студента. – Вы будете тотчас оправданы, доказательства на вашей стороне, как и свидетельства господина Ортиза и признание Телла.
Конец ознакомительного фрагмента.