Остров Грез
Чана
Я лежал на песке. Может быть, спал. Может быть, грезил…
Меня вернули к действительности птичьи трели. Никогда не слышал я раньше такого чудесного птичьего хора. Сколько голосов тоненьких, прозрачных, серебряных, сильных звонких, звенящих, сколько ярких, желтых и оранжевых песен вливались в меня, как новая кровь, как новая жизнь в избитое ураганом тело!
Я оперся на локоть, приподнялся и огляделся.
«Где это я оказался? Где мои дорогие Альпы? Где родной пик Унтерсберг?»
Справа и слева от меня простирался широкий песчаный пляж, показавшийся мне бесконечным.
Надо мной синело небо. Оно было большим и очень ярким,
Такого неба никогда не бывает в городе, где я родился.
Я чуть выше приподнял голову и увидел море. Оно напоминало доброго, спокойно спящего великана. Куда делась буря?
И все-таки где я? Куда это меня закинуло?
Может быть, я в раю? Для меня рай там, где поют птицы. Как красиво поют они сейчас, как чист и сладок воздух, напоенный благоуханием трав и цветов!
Ко мне подлетела крохотная веселая пичужка с малиновой грудкой и зеленым хвостом. Чирикнула мне по-своему, по-птичьи, но чудо! я все понял. Каждая ее трель, каждый звук, изливавшийся из ее крохотного тела, были наполнены смыслом. Вот что она сказала мне, если перевести птичью речь на понятный людям язык:
Я, малиновка Чана, рада приветствовать тебя на Острове Грез, о Человек! Здесь, на этом острове, столица Всемирного птичьего царства, здесь волшебная родина птиц! Отсюда мы расселились по всему свету, летаем повсюду, над океанами и пустынями, живем в лесах и горах, но никогда не забываем о своем милом доме и всегда прилетаем сюда со всех концов земли, как только сможем.
Мы, птицы, живущие на острове, ждали тебя, посылали тебе крылатые сны. Мы знаем, что ты наш. Нам известна твоя судьба.
Я попросил Чану:
«Расскажи мне про мою судьбу! Интересно, что ждет меня здесь, на острове, и в большом мире людей, если мне сужено вернуться туда!
Чана на мгновение задумалась:
«Если сказать коротко: ты всегда будешь птицей среди людей и человеком среди птиц!»
«Какая необычная судьба уготована мне! Что ж. постараюсь быть достойным такой чести! Но скажи-ка мне лучше, Чана, как я оказался на вашем острове? Это случайно или по волшебному замыслу неведомого мне кудесника?»
«Не было кудесника! Это мы попросили попутный ветер принести тебя к нам. Попутный ветер наш верный друг Мы дружим с попутным ветром и враждуем со встречным, который всегда мешает нам долететь до цели.
Ты очень нужен нам здесь! Ты способен изменить жизнь птиц к лучшему!»
Я хотел сказать птичке, что тоже рад встрече, но вряд ли сумею изменить жизнь птиц к лучшему, потому что не умею на белом свете ровным счетом ничего, кроме сочинения музыки.
Но почему-то вместо слов из моих уст вырвалась длинная трель. Я вдруг запел по-птичьи. И слова моей песни были поняты. Пичужка радостно замахала крыльями, вспорхнула в восторге и скрылась в зеленых ветвях.
Пропев свою первую в жизни птичью песню, я испугался. Что же это? Как же это? Не стал ли и я птицей? И если да, то как, отчего? благодаря какому волшебству?
Я быстро и с испугом осмотрел себя. Потом ощупал себя руками. Нет. Тело не изменилось. Никаких перьев, крыльев. Обычные руки, кожа…
Я захотел взлететь, взмахнул руками…
Получилось! Я легко порхнул ввысь.
Что делать дальше? Улететь с острова или остаться?
Чана сказала, что я очень нужен, нужен именно здесь. Интересно чем и как я могу быть полезен птицам? Что же, побуду на острове еще немного. Осмотрюсь, помогу тем, кто ждал меня, помогу, чем сумею.
«Улететь всегда успею!» подумал я и взмыл еще выше над островом.
Сверху остров показался мне маленьким, затерянным в бесконечном океане синевы зеленым облаком: сверху небо, вокруг вода, внизу трава и деревья!
Несмотря на теплые слова привета, сказанные Чаной, мне стало грустно. Так грустно, что я даже заплакал. Как ни хорошо было на острове, но ведь я расстался с домом, с мамой, отцом и сестрой, с моим клавесином. А мое будущее казалось мне все более неясным. Что ждет меня на острове Грез?
Но птица не умеет долго грустить, не умеет помнить горе и тосковать. Скоро свежий ветер осушил мои слезы, высохли перья на грудке, и я, залетев на высокую ветку огромного эвкалипта, залился веселой трелью.
Мимо пролетел черный дрозд. Он сел неподалеку и стал внимательно слушать. Когда я закончил петь, он подлетел ко мне и сказал:
«Ты хорошо поешь. Так хорошо, что можешь выступить на смотре весенних певцов».
«Ах, да разве уже весна?» спросил я, и мне снова стало грустно. Первая весна вдалеке от мамы.
«На нашем острове круглый год весна! Поэтому мы можем собираться в любое время круглый год. Ну, так что, решился, выступишь?» спросил дрозд.
«Была-не-была!» подумал я. «Мне теперь все равно, где петь и с кем летать».
«Согласен!» пропел я и поспешил за дроздом.