Глава 2 Зарница
Все правильно. Для Вадика рассказ дяди Рифката всего лишь красивая сказочка, легенда – ни больше ни меньше. Так он пренебрежительно выразился по дороге в лагерь. Его можно понять. За названием любой горы, речки или родника стоит своя история. И чем старее название, тем сказочнее рассказ о его происхождении. Но ведь никто никого не неволит. Хочешь, принимай за веру все как есть, а хочешь, делай как сделал Вадик: послушал, покивал головой и забыл. Только и сказал позевывая:
– Монастыри… сестры… ветер – выдумки все это.
По отлогому склону горы они приближались к боковым воротам лагеря. Справа внизу ручей журчит – в темноте особенно четко всплески слышны. А воды не видно – сплошной вал из черемуховых и ивовых зарослей черной змеей ползет. Слева к тропинке сосны подступают. А в сотне шагов разливают свет фонари.
Коська слышит усмешливые слова Вадика. Надо бы ответить – легче в темноте с разговорами идти. Но что-то удерживает его.
– Выдумки, – неожиданно раздается Коськин голос.
Коська даже присел от неожиданности. Что за чушь? Кто говорит за него? Ведь Коська и рта не раскрывал!
Вадик шел первым. Он ничего не заметил.
– Нечего голову засорять, – разошелся он от поддержки.
– Нечего, – успокоил его голос, еще больше изумляя Коську, ночь, темнотища, лес и голос, который подделывается под тебя.
Вышли под фонари и Коська успокоился. Оглянулся, так, на всякий случай – никого. «Поблазнилось», – пришла успокаивающая мысль. А Вадик не унимался.
– Все слушать, да все запоминать – никаких мозгов не хватит. Мне еще вон сколько жить! – затихал он.
Вадику проще. Его эта история мало касается. Другое дело Коська. Во-первых, о мозгах. Он знает – это еще папа говорил! – мозгов хватит на все. Хоть тысячу лет учись и сплошь в институтах или университетах, все равно мозги до предела не забьешь. Но не это сейчас самое главное.
А главное вот что.
При первых же словах табунщика Коське словно на ухо кто шепнул: – «Слушай!» Он даже огляделся – не Пират ли опять предупреждает? Но Пират дома остался. Здесь ему ну просто никаким чудом невозможно быть. И все равно, повинуясь этому неизвестно откуда выплывшему шепоту, Коська добросовестно постарался не пропустить ни одного слова. Мало того, уже ночью, в даче, когда спали и воспитанники и воспитатели, мальчик пробрался в кладовку, устроил из чемоданов и рюкзаков походные столы и стул, и при свете фонарика записал в тетрадь историю бая и трех его дочерей.
И долго еще не мог уснуть, перечитывал, надеясь открыть для себя в уже знакомом до запятых тексте новое. Какой-то червячок шевелился внутри, не давал мыслям расползаться в разные стороны, крепко держал их в плену. Росло в Коське убеждение – не случайно, ох не случайно выплыла в его лагерной жизни эта древняя легенда.
«Может еще раз послушать рассказ табунщика?»
С этой мыслью уснул мальчик прямо в кладовке.
Батарейки устали, выдохлись. Конус света поблек, пожелтел и, наконец, дошел до того, что уместился в пространстве под стеклянным колпачком. На большее у него не оставалось сил.
Взглянешь со стороны глазами, привыкшими в темноте – светлячок освещает какое-то жуткое подземелье. А в его чреве в вечном заточении – юный пленник.
Потеряв счет дням и ночам, забылся коротким тревожным сном над истлевшими страницами исповеди…
Проснулся Коська с первыми звуками горна. И хорошо. А то бы устроил вожатым несколько тревожных минут. Попробуй, найди его в какой-то пыльной кладовке?
Сон не принес облегчения. В голове мешанина. Что делать?
Окончательное решение пришло к нему, когда отряд строем шел в столовую. В такие минуты, Коська уже заметил, почему-то легко думается. Иди себе левой-правой, левой-правой. Все вперед, и ты вперед. Все встали, и ты встал. Все запели, и ты запел. Чисто механически. Голова же на все сто свободна для мыслительного труда. И труд на удивление плодотворен.
«Не стоит одного человека много раз об одном и том же расспрашивать. Тем более не очевидца. Если он и скажет новое, это будут малозначительные детали. Дядя Рифкат сотни раз эту легенду ребятам из лагеря повторял. И пять лет назад. И в прошлом году. Да и нынче не одному расскажет. Как он спросил?
«А вы разве не знаете?»
Да еще и удивился! Он ее наизусть, как таблицу умножения шпарит! Нет, я должен найти тех, кто слышал легенду не от дяди Рифката, а от своих прабабушек и прадедушек. Вот тогда и будет настоящее расследование. А так…
Легенда, как и анекдот, после каждого человека меняется, – или новым обрастает, или беднее становится. Порой на перемене одному расскажешь, через урок к тебе вернется, пройдя весь класс, послушаешь – волосы дыбом встают. Настоящий «глухой телефон» в действии.
Когда находишь подходящее решение, на душе сразу спокойнее становится, как будто уже выполнил все, что задумал. Такая непробиваемая уверенность появляется! Хоть песни пой. Левой-правой, левой-правой! Да хоть на край света! Всем отрядом ничего не испугаемся. И пусть половина отряда – девчонки с косичками и в юбках. Ерунда! Некоторые из них похлеще мальчишек – и в футбол, и дерутся классно.
После завтрака отряд увел Юра Соловей. Юра – студент. В лагере он отвечает за военно-спортивные игры. То есть за «Зарницу». Он уже в армии отслужил, много всяких приемчиков знает. И еще имеет спортивный разряд по скалолазанию. Даже на Памире был! И не зазнается, как некоторые. Все к нему как к старшему брату относятся.
В Синем Логу объявили привал. Ребята поползли по траве – щавеля наросло – видимо-невидимо. Горстями рвать можно, косой косить! А Юра присел на пригорке спиной к изогнутой березе и развернул карту.
Две ночи ее рисовал.
– Сегодня проведем рекогносцировку, – пообещал он.
– Кого проведем? – незнакомое слово на мгновение оторвало ребят от щавеля.
– Ознакомимся с местом будущего сражения, – расшифровал Юра.
– Так бы и говорили!
– Он так и говорил! – встал на защиту вожатого Вадик. – Это ты из манной каши не вырос.
– Сам не вырос!
Но ссоре разогреться не дали.
– Наелись? – громко спросил Юра.
– Угу, – послышалось со всех сторон, но никто не спешил подойти к вожатому.
– Кто хочет проиграть «красным», может продолжать откорм. А жаждущих победы я призываю в свои ряды!
Юра хитрый. Не зря видать их в институтах учат. Кому охота проигрывать? Конечно никому. Без окриков и приказов отряд в полном составе слушал вожатого.
– Место нашего отряда здесь, – показал он сначала по карте, а затем и на местности. – «Красные» располагаются в этом подлеске…
И до обеда «зеленые» терпеливо ползали по-пластунски, учились снимать часового, кричать филином и разворачиваться в цепь.
Как время пролетело и не заметили. Только в столовую неслись – пятки сверкали.
А после обеда – сюрприз. Сончас отменяется! Приказ начальника лагеря. Всем отрядам заняться приготовлением военной формы. Сделать из цветной бумаги и пришить погоны, значки отличия и лампасы. Нынче первый раз в сражении участвует казачья сотня. Им в совхозе коней выделили.
Во всем лагере непривычная тишина и порядок. Никаких празноболтающихся. Все заняты экипировкой. И самые старшие, и самые младшие.
Ужин и отбой рано. Дежурные получили «сухой паек», горнист протрубил свое любимое «спать, спать по палатам…» Но в палатах еще долго шушукаются. Шушукаться можно. Шушукаться – никому не мешаешь. Кто хочет, спит. Это тебе не смех или драка на подушках. Тут попробуй, усни, когда или подушкой по голове врежут, или ногой на живот наступят.
Ребята понимают – не выспишься перед сражением, утром тебя запросто победят, и пикнуть не успеешь. А выспаться всякому свое время нужно. Одни как сони – спят, спят и никак не проспятся. А другие как жаворонки, – и не спал почти ничего, а бодрый, как стеклышко.
Интересно, что в запечатанных конвертах? Их на вечерней линейке вожатым выдали. И приказали «вскрыть при объявлении тревоги». Вообще-то можно догадаться, что там. Но знать наверняка еще лучше. Все спят, а ты знаешь и готовишься. А тут тревога. Вскочили, что к чему? – не поймут. А ты – р-раз! и готово, и победил.
Это, конечно, не честно, и делать так никто не собирается. Просто очень хочется победить, вот и лезет в голову всякая чепуха.
У Коськи с Вадиком зеленые погоны. Они разведчики, глаза и уши армии. Коська не отстанет от Вадика. Вадик все вокруг знает. Он любит бродить по лесу и легко запоминает приметы. Как настоящий следопыт из романа Фенимора Купера.
По муравейнику и по веткам на деревьях запросто стороны света определяет. Глянет на след и скажет, кто и когда здесь прошел. И даже в какую сторону и торопился или спокойно шествовал! Лечебные травы собирает, сушит как положено в тени и к каждому пучку тряпочку с названием привязывает. Коська только некоторые запомнил, которые и запоминать не надо – сами в голову залезли, и не выцарапаешь: зверобой, борец, бессмертник, иван-чай. И еще всякие другие.
Коська помогает Вадику травы собирать, а за это друг обещал в городе каждый пучок пополам разделить, чтобы всю долгую зиму настоящий русский чай пить и о лете вспоминать.
Подняли по тревоге в четыре часа утра.
Как в настоящую войну.
Оказывается, в июне, в четыре утра уже совсем светло, а мы спим себе спокойно и не подозреваем, что день давно наступил.
Тихо.
Даже шум спит.
И шаги какие-то не такие, как днем, полуслышные. Легко продвигаться и не шуметь. Это роса увлажнила землю и травы, сделала их молчаливее.
– Первое отделение охраняет верхушку, – передается по рядам приказ. – В лагерь пропускать только своих.
– Второе отделение охраняет родник. Вода на войне – самое стратегическое после снарядов дело.
– Третье отделение – разведчики – за мной.
Трава мокрая. Идти по тропинке опасно – засекут. А на траве каждый шаг как на свежем снегу отпечатывается. Но медлить нельзя. В штабе ждут самых подробных сведений.
– Россыпью по лесу! – командует Юра. – Больше петлять. Ориентир – Волчий Зуб. Все знаете?
– Знаем!
– Вперед!
Пока добрались до выросшего из земли камня, промокли насквозь. В обуви вода хлюпает, словно не по траве, а по болоту бежали.
– Куда дальше?
– Наверху есть площадка, – подсказывает Вадик. – С нее весь Синий Лог как на ладони увидим.
– Это нам подходит, – соглашается Юра.
Даже интересно найти такое место, с которого ты все видишь, а тебя – никто. И не подозревают, что ты вообще есть. Идет сражение, противник голову ломает, придумывает разные хитрости, чтобы твоих победить. А ты лежишь животом на холодных камнях и следишь за каждым его шагом. Он хитрость – а ему в ответ – на, получай! Знаем мы все твои хитрости! В стане противника растерянность. От растерянности до поражения – один шаг. Вот какая сила в разведке! Вадик верно про площадку сказал – все как на ладони.
И у «красных» и у «зеленых» одинаковые задачи. Надо пройти каждому своим маршрутом через горные вершины, устроить привал. А к полудню выйти на место генерального сражения. Главная же задача – захватить штаб противника и его флаг.
Проще простого, но только на первый взгляд. Правила игры жестокие. Зацепили из водяного пистолета – убит. Шишкой крашеной попали – это граната! – тоже убит. Повалили – пленный. А заляпали – раненый – прямым ходом попадаешь в руки медсестер, а потом в медсанбат. И не трепыхайся, не то из игры вылетишь.
– Видишь, где «красные» готовят место для своего штаба? – шепчет Юра, хотя можно кричать, все равно не услышат.
– Почему они в горы не ушли со всеми? – Вадик в недоумении. – Наш штаб в дороге, а они сидят, сухой паек отоваривают.
– Перехитрить решили. Пусть, мол, другие по горам побегают, а мы полежим, позагораем!
– Пожалуй, так, – соглашается Юра.
Он пишет в блокноте донесение. Через две минуты первый посыльный унесет в центральный штаб первое разведдонесение, в котором Юра, кроме сведений о «красных», подумав, сделал маленькую приписку.
– Принесешь ответ, – приказывает он. И вновь располагается на наблюдательном пункте. Он так сосредоточенно разглядывает одно место, что ребятам кажется – уснул вожатый. У них от нетерпения зуд по всему телу. Да еще мокрая одежда покоя не дает.
Коська не вытерпел, подполз поближе и тронул вожатого за рукав.
– Не спишь?
– Нет, – ответил Юра, не поворачивая головы. – Хорошо, что ты приполз, Коська. Я уже хотел звать тебя.
– Зачем?
– Планчик у меня есть один.
– Какой?
– Сейчас узнаешь, – пообещал Юра. – Только сначала скажи мне.
– Что сказать? – перебил Коська.
– Флаг их видишь?
– Вижу, – удивился такому легкому вопросу Коська.
– А еще что видишь? – не унимался Юра.
– Много чего вижу, – растерялся Коська. – Ты скажи, что тебе надо?
– Самое главное!
– Нет, самого главного не вижу, – сознался Коська. – Если бы видел, оно бы сразу на язык просилось. Это надо тебе у Вадика спрашивать.
– «Красные» выставили дозор с одной стороны, – подсказал Юра.
– Правильно сделали. Я бы тоже с одной стороны выставил.
– А почему?
– С тыла скала. Зачем ее охранять? Мы с Вадиком там один раз забирались, я чуть не сорвался. Все ногти пообломал.
– Но так и не забрался, – закончил за Коську Юра.
– Вот еще! – обиделся Коська. – Конечно, забрался!
– Вот видишь! Значит, скалу охранять надо?
– А-а! Теперь я понял самое главное!
– Тихо ты! – потрепал мальчика по волосам Юра. – Растрещался, как сорока. Поползли к ребятам.
Юра недооценил «красных».
У подножия скал разведчики натолкнулись на их скрытый дозор.
Ромка и Антон склонились над муравейником. Они наблюдали, как муравьи расправляются с гусеницей-мохнаткой.
Это Ромка нашел ее на березовом листе. Толстая, темно-коричневая, в мягких густых иголках. Гусеница извивается, сбрасывает мурашей, но тех все больше и больше наползает. А Ромка прутиком ворошит муравейник, вызывает на сражение новых бойцов. Муравьи кусают гусеницу, цепляются за живот, спину, голову, вырывают острыми челюстями пучки волос и, отбросив их, снова устремляются в атаку.
– Вот где настоящая «Зарница»! – смеется Антон.
– Не на жизнь, а на смерть, – добавляет Ромка.
– Она такая зеленая стала, – намекает на противника Антон, – от страха!
– А мураши – это наши! Такие прекрасненькие «красненькие»! – захлебывается от восторга Ромка.
– Смотри, поволокли!
– Давай, тяни! Вон, вон тягач главный! Чур, я за него болею. Он у них за командира!
Конец ознакомительного фрагмента.