Глава 2
Еловая ветка больно хлестнула по лицу. И… неожиданно стало легче. Саднящая боль в правой щеке вытеснила чувство, будто легкие при каждом вдохе и выдохе трутся о наждачную бумагу. Мелькнуло: «Клин клином вышибают». Вдох, четыре шага, выдох, четыре шага, вдох. Гадко жжет в паху от разъедающего кожу соленого пота, двадцатидвухкилограммовый вещмешок и трехкилограммовая «Гроза» за спиной на третьем часу бега, казалось, стали во-преки всем законам природы набирать вес. И из верных помощников десантника превратились в его врагов, норовя сбить с ног. Ну и самое главное – эта раздирающая боль в легких. Хотя нет. Ее же вытеснила другая, от хлестнувшей ветки. Да нет, опять появилась. Ну и черт с ней… Вдох, четыре шага, выдох, четыре шага, вдох – комплексный кросс, как первый этап экзамена право называться офицером спецназа Главного разведывательного управления Генерального штаба в самом разгаре. Позади более тридцати километров по пересеченной местности, преодоление водной преграды – рва четырехметровой ширины и двухметровой глубины – резким движением правой руки «Гроза» выхватывается из-за спины, перехватывается двумя руками… прыжок. Грудь ударяется о воду. Руки повыше, «Гроза» – оружие небесное, воду не очень любит, после нее может и «ударить» плохо. Ага, вот и дно – мягкий слой ила. Ничего, сойдет. Толчок, резкий вдох, вновь дно, снова толчок… На четвертом толчке руки локтями вцепились в высокий берег. Рывок руками – и вот уже ноги вновь привычно стали быстро перебирать землю. А через два километра первый огневой рубеж – три ростовых мишени, неожиданно вынырнувшие слева в пятидесяти метрах из-за пригорка. Время на уничтожение разведгруппы противника – десять секунд. Единственная подсказка – на мгновение сверкнувший солнечный зайчик, блик от бинокля. Хотя какой к чертям блик – вся армейская оптика давно безбликовая. Значит, от пряжки ремня. Неважно. Условность. Учения. Важно уничтожить за десять секунд. Вновь рывок правой рукой из-за спины, и одновременно с маху плашмя на землю. Больно? А пулю со смещенным центром тяжести в пах, под кромку бронежилета – не больно? Автомат трижды дернулся в руках – три короткие очереди по две пули в каждой. Зачет – надо не только попасть в мишень, надо попасть двумя пулями в одно и тоже место, разброс не более пяти миллиметров – тогда в реальном бою есть шанс пробить бронежилет противника. Упали! Хороший автомат «Гроза». Темп стрельбы короткой очередью почти две тысячи выстрелов в минуту – одна пуля чуть ли не утыкается в другую. Вот таким паровозиком и входят. Вернее бронепоездом. Хороший автомат, а точнее – автоматно-гранатометный комплекс «Гроза» ОЦ-14. Ну, до гранатомета мы еще доберемся…
Фу, наконец-то можно и передохнуть, впереди испытание газами – вбегаешь в герметичную резиновую палатку, заполненную хлором, и сидишь там в противогазе полчаса. Сидишь! Благодать! Лафа!
Приглушенно пискнул сигнал, и замигала лампочка – хватит рассиживаться. Вперед! Еще три огневых рубежа, рукопашная схватка и пятьдесят километров леса, колючего кустарника, оврагов и всего остального, что скрывается за маловразумительным термином «пересеченная местность». Или пятнадцать тысяч наждачных вдохов-выдохов.
Что, тяжело? Назвался груздем – полезай в кузов. Захотел быть офицером элиты армии? Изволь преодолеть восемьдесят километров со всякими штучками в полном боевом снаряжении за сутки.
«Ничего, преодолею. И вторую половину экзамена через два дня тоже сдам. А потом торжественное построение на плацу и приказ министра обороны о зачислении в спецназ Главного разведывательного управления. Красота!»
Фанерная бээмпэха нарисовалась в вечернем воздухе в ста метрах в окружении прямо-таки пасторальных, аккуратных, будто искусственных елочек. Машина фанерная, а вот пулеметы у нее почти настоящие. «Почти» означает, что стреляют они резиновыми пулями. А у умной электроники, управляющей пулеметами лучше всякого стрелка, не будет ломить спину от долгого неподвижного сидения, не затекут ноги и не заслезятся глаза. Конечно, будь это настоящая БМП, Андрей Кедров был бы обречен. Сто– и тридцатимиллиметровые автоматические пушки, три пулемета, не считая автоматов, находящиеся внутри пехоты, гарантировано превращали одиночного противника буквально в мокрое место. Но, опять же, сейчас экзамен с неизбежной для него долей условности.
Кедров в падении резко отпрыгнул в сторону, и тут же перекатился еще на несколько метров. Несколько резиновых пуль тихо чмокнули по тому месту, где он только что лежал. Сухо треснула, разрываясь, дымовая граната, быстро отгораживая Андрея от фанерной БМП.
«Вот теперь стреляйте!», – еще один бросок-кувырок на несколько метров.
Но стрелять нужно и ему. Куда? А запоминать нужно было! И вновь «Гроза» в руках. Большой палец переводит переключатель в режим стрельбы гранатометом.
«Так, бээмпэха должна быть левее вон той елочки на ширину ладони», – руки уверенно довернули ствол в нужном направлении. Выдох, пауза, указательный палец плавно выбрал свободный ход курка.
Автомат чуть дернулся – кумулятивная граната понеслась к цели. Секунда томительного ожидания… Вспышка! Несколько коротких очередей в прорезавшееся сквозь дым огненное пятно – и сторонкой, сторонкой дальше. Переть прямо на рожон – где вы видели, чтобы настоящую БМП можно было уничтожить одной гранатой с подствольника? Да там еще столько останется действующих штыков, жаждущих поквитаться, что их радостный залп легко опровергнет положение о том, что человек на восемьдесят процентов состоит из воды. Глупый человек состоит из свинца. А потому бочком, бочком и побыстрее от горящей БМП – братской могилы пехоты.
Вдох, четыре шага, выдох, четыре шага, вдох – позади больше семидесяти километров. Позади четыре огневых рубежа, водная преграда, испытание газами. Впереди – рукопашная схватка и долго-жданный финиш. Черное с яркими белыми звездами небо раскинулось над бегущим человеком. Круг полной луны светил ровным желтым светом. Андрей взглянул на часы – полпервого ночи.
«Начал в шесть. Значит бегу уже восемнадцать с половиной часов. Осталось пять с половиной. Нормально, – мысли возникали в голове в такт дыханию, – успеваю, – вдох, – не заблудиться бы только, – четыре шага, – финиш строго на севере», – выдох.
Офицер поднял голову, привычно нашел Полярную звезду и побежал прямо на нее, словно пытаясь достичь.
«Будешь ты у меня путеводной звездочкой, прямо в ГРУ и выведешь».
Нет, офицером ГРУ он все же станет тогда, когда на плацу зачитают приказ о его зачислении. Вернее, станет формально. А фактически это произойдет вечером того же дня, в спортзале, где выстроится шеренга новоиспеченных офицеров ГРУ. К ним подойдут их инструкторы, в течение трех месяцев дрессировавшие их так, что дрессура в институте стала вспоминаться с легкой ностальгией, как вспоминается первая любовь прожженному плейбою. В руках инструкторов будут заветные серебряные значки «СПЕЦНАЗ ГРУ» – раскинувшая черные крылья летучая мышь на фоне земного шара. И после слов: «Лейтенант Андрей Кедров, отныне вы офицер Главного разведывательного управления Генерального Штаба Вооруженных Сил России», инструктор твердой рукой приколотит значок к его обнаженной груди.
Если бы не луна, Кедров не заметил бы этих двух теней, метнувшихся к нему, казалось, прямо из-под земли. Десантник во всякие чертовщины с ожившими покойниками не верил, поэтому бодро встретил ночных незнакомцев прямыми ударами правой. Тихий мат подтвердил, что он имеет дело с обычными русскими людьми. Первый подбежавший попытался в падении сделать подсечку. Андрей вовремя среагировал и подпрыгнул, пропуская сдвоенный удар ног под собой. Второй человек был, что называется, шкаф – больше центнера веса и соответствующие, даже чересчур, габариты. Прямо не просто шкаф, а шкаф с антресолью. Он по-медвежьи навалился на Кедрова, пытаясь повалить его на землю. Кто ж против? Пожалуйста! Лейтенант, крепко схватив шкаф и помогая ему, опрокинулся навзничь, подбирая под себя ноги. Затем ноги резко распрямились, толкая противника, заставляя его опрокинутся через голову. Инерция центнера массы довершила дело – шкаф перелетел через Андрея и с шумом упал на спину. Между тем первый нападавший уже вновь вскочил на ноги. Отлично! Резкий удар ногой тому по щиколотке – и уже оба противника на земле, в отличие от их визави, вскочившего на ноги.
– Зачет! – кто-то невидимый в темноте прекратил бой.
Андрей Кедров рукопашный бой выиграл.
И вновь Полярная звезда, примостившись на ручке Ковша Большой Медведицы, указывает путь.
«Вот тогда, когда он почувствует боль и кровь выступит у него на груди, он и станет фактически офицером элитнейшей организации в Вооруженных Силах России. Варварство? Отнюдь. Этот, может, и несколько жестокий обычай уходит корнями в те времена, когда воины клялись друг другу в верности, в том, что всегда защитят спину товарища и не предадут в бою. Клялись, надрезая себе руки и пробуя кровь друг друга. Подставляя свою грудь товарищу, ты показываешь, что полностью ему доверяешь, и боль, причиненная им тебе, еще больше вас сближает… Ну это уже трясина подсознания и физиологии человека».
Конечно, об этом обычае прекрасно знало начальство, так как само через него прошло. Но на плацу этого делать было нельзя. Поэтому спортзал.
Рассвет робко вступал в свои права. Ночь бесшумно уползала куда-то за горизонт, чтобы через двенадцать часов, обогнув земной шар, вновь воцариться на этой половинке земного шара. До восхода солнца оставался час. Лейтенант воздушно-десантных войск Андрей Кедров заканчивал восьмидесятикилометровый забег. Он уже видел финиш – несколько обычных столов, поставленных посреди поляны, за которыми сидели руководство части и инструкторы. Позади них стояло несколько «Уралов» с кунгами – там сидели операторы, при помощи телекамер наблюдавшие за передвижением испытуемого и управляющие мишенями. Осталось только сбежать с пригорка, преодолеть небольшую впадину и все! Он уложился на час раньше норматива!
Пять манекенов из пластика вынырнули из-под земли, когда он был на дне впадины. До них было метров десять.
– Ах, чтоб вас! Про это испытание не говорилось! – Кедров привычным движением повалился на землю, тут же откатился вбок, выдергивая из-за спины «Грозу». Неожиданно «калаши» в руках манекенов затряслись от выстрелов.
«Ни фига себе! Это что-то новенькое. Надеюсь, что пули резиновые», – офицер в свою очередь открыл огонь, после каждой очереди меняя позицию. Один манекен рухнул, остальные стали быстро приближаться к нему. Только сейчас Андрей заметил, что ноги у них заканчиваются небольшими тележками на четырех колесах.
Очередь, еще один манекен падает на землю, и тут же раздается сухой щелчок бойка – патроны закончились.
– Черт! – три манекена были уже в пяти метрах.
Кедров перекатился еще раз. Вовремя! Место, где он только что лежал, перечеркнула автоматная очередь. За эти несколько мгновений передышки десантник принял решение. Он еще один раз кувыркнулся через бок, вскочил на ноги, шаг, прыжок плашмя на землю – приближающиеся вооруженные манекены оказываются сбоку. Тихо клацнул переводчик огня, прорезь прицела заполнила черная униформа манекена. Спусковой крючок выбрал холостой ход… вторая, последняя кумулятивная граната, сверкнув красным хвостом, бьющим из ее ракетного двигателя, попадает манекену вбок. Вспышка. Сфокусированный огненный столб легко прожигает пластмассовое тело и тут же дотягивается до второго бесчувственного болвана, обжигая бок и ему. Операторы, очевидно, сочли, что эти две цели поражены – два манекена безмолвно валятся в траву. Остался один. Пластмассовый истукан уже развернулся и попер прямо на Андрея, поливая пространство перед собой длинными очередями.
«У него что там, безразмерный боезапас?», – чертыхаясь, Кедров вновь прыжком падает на многострадальную грудь. – Ну ничего, пуля дура, а штык молодец», – в руках лейтенанта оказался десантный нож, выдернутый из ножен.
«Эх, могли бы и НРС[НРС – нож разведчика стреляющий. ] дать. Ну ничего, и без него обойдемся»
Привстав на колени, Андрей делает взмах, прицеливаясь…
«Метая нож, помните, что на человеке может быть надет бронежилет или просто под одежду подложен стальной лист. Поэтому бросок ножа в туловище может быть неэффективен. Если на человеке надет защитный шлем, то и бросок в голову или в шею тоже не принесет желаемого результата. Помните – главное не убить человека, а обездвижить его, лишить сил к нападению или сопротивлению. Поэтому в таком случае наиболее эффективен бросок в бедро. Во-первых, человек испытает сильную боль при глубоком проникновении ножа в тело, а во-вторых, при умелом броске тяжелый десантный нож легко перебивает берцовую кость и противник теряет сознание от болевого шока», – мгновенно пронеслись в голове слова инструктора по холодному оружию.
Правая рука, распрямившись, с силой метает острую сталь. Сделав один оборот «Каратель» с глухим звуком пронзает пластиковую шею манекена, его острие выходит с другой стороны.
«Но если на человеке нет защитного шлема, бросок в шею наиболее эффективен. Даже при касательном соприкосновении велика вероятность перерезать артерию или другой крупный кровеносный сосуд, или нерв. При более точном попадании перерезается трахея и перебивается один из шейных позвонков».
Манекен безмолвно валится на землю. Через минуту лейтенант Андрей Кедров пересекает финишную черту. Восемьдесят километров с препятствиями преодолено за двадцать три часа пятнадцать минут. Зачет!
– Товарищ полковник, вызывали?
– Входи, лейтенант, садись, – командир учебного батальона спецназа ГРУ полковник Кардышев кивнул Кедрову на стул.
– Тут такое дело, Кедров, – комбат поморщился, будто проглотил что-то кислое. – Из Москвы на тебя телега пришла.
«Драка в селе, – мелькнуло у Андрея в голове. – Нашел-таки гад. На другом конце страны, а нашел».
– Догадываешься о чем речь?
– Так точно, товарищ полковник. За то, что одной сволочи рожу начистил.
– Если под начистил, ты понимаешь – сломал челюсть, а под сволочью – двух человек, то ты прав, – полковник досадливо покачал головой. – Черт, вместо того, чтобы поздравить тебя со сдачей первой половины экзамена, я должен… словом, завтра из Москвы прилетает следователь военной прокуратуры для выяснения всех обстоятельств дела.
В кабинете комбата повисла тишина.
– Меня отчислят из армии? – голос предательски дрогнул.
– Не знаю, но в ГРУ тебе точно не служить. Мы, конечно, не ангелы, грехов хватает, но принимать человека с подмоченной репутацией… сам понимаешь. Ну да ладно, не раскисай. От завтрашней сдачи второй половины экзамена я тебя не отстраняю, такого приказа не было. А там посмотрим, – полковник Кардышев встал из-за стола. – Иди, отдыхай.
– Есть.
«Да, думал, жизнь у меня сейчас пошла, как по маслу. И только потом выяснилось, что это был маргарин».
«Ну вот и все, сделал один карьеру. Не носить тебе черной летучей мыши на фоне земного шара и с гордой надписью „СПЕЦНАЗ ГРУ“. И на хрена я дрался? Тем более, не с Иваном, а с его братом? Это что-то изменило бы? Людка что, отказала бы этому богатенькому сельскому плантатору и вышла за крушителя челюстей, за Рэмбо местного разлива? И потом моталась бы с ним по гарнизонам и ждала возвращения из горячих точек? Ага, счас! Разбежалась! Сегодня состоятельность мужчины оценивается не толщиной мускулов, а толщиной портмоне. Животик через пояс свисает? Полянка на голове наметилась? Зато дом – полная чаша. Даже не чаша, а целый котел. Девушки сейчас выходят не за экстерьер, а за интерьер», – Кедров перевернулся на другой бок, сна не было ни в одном глазу.
Его сосед по комнате Славик Шустров сладко храпел. Андрей тихо встал с кровати и подошел к окну. Несколько фонарей и прожекторов освещали территорию базы батальона. В метрах ста, ярко освещенный прожекторами, высился трехметровой бетонный забор, украшенный сверху колючей проволокой под током. В пяти метрах от бетонной стены расположилась другая стена, из колючей проволоки. Кедров знал, что эта пятиметровая полоса полностью простреливается автоматическими пулеметами, реагирующими на любое движение.
В общежитии, в доме для офицеров и в казарме для солдат ни огонька. В спецназ отбирали здоровых людей с устойчивой психикой, которые бессонницей не страдали. Лишь невидимые из окна часовые вглядывались и вслушивались в темноту, да дежурная смена операторов смотрела на мониторы видеокамер наружного наблюдения. А над всем этим сияли крупные и мелкие кристаллы звезд и, казалось, прямо в центре неба светила желтая тарелка луны.
Надежное, защищенное место, к которому Андрей за три месяца успел привыкнуть и даже полюбил его. И вот из-за этой глупой драки он вынужден будет покинуть этот желанный для него мир. Мужчина от злости прикусил губу. Глаза по привычке, автоматически отыскали Полярную звезду.
«Да, не стала ты для меня путеводной звездой… тьфу, совсем раскис, такую банальщину несу», – еще раз взглянув на звездное небо, Кедров неслышно вздохнул и отошел от окна. Недовольно скрипнула кровать, вновь принимая своего хозяина.
– Всем занять свои места согласно боевому расписанию, – слова раскатились по всем отсекам корабля, едва смолк противный вой сирены. – Через пять минут Прыжок.
– Ну вот, называется, сыграли в карасус, – О’Харра резко отодвинул вбок разграфленную разноцветными треугольниками доску со стоящими на ней фигурками и вскочил с кресла.
Его напарник, корабельный врач О’ Кунни Сирк, сделал то же самое.
– Наверное, опять засекли корабль челов.
О’Харра промычал в знак согласия.
Молодые люди поспешно покинули кают-компанию, торопливо хлопнули друг друга по плечу и побежали к своим противоперегрузочным креслам. А из динамиков неслось:
– Внимание! До прыжка осталось четыре минуты. Всем немедленно занять свои противоперегрузочные кресла.
В рубке управления «Ускользающего», откуда шли эти команды, в своих креслах сидели три крока. Глядя на их неподвижные фигуры, невозможно было догадаться, что корабль готовиться выполнить самый сложный маневр – экстренный переход в гиперпространство или, по-простому, Прыжок.
И лишь по часто вспыхивающим и гаснущим лампочкам на пульте управления и быстро сменяющейся на мониторах информации, дублирующейся голосовыми сообщениями, можно было догадаться, что в рубке управления кипит работа.
– Включен второй реактор, – бортовой компьютер приятным женским голосом сообщил очередную информацию.
– Включен третий турбинный блок. Включен четвертый турбинный блок, – компьютер корабля уверенно выполнял циклограмму перехода.
На центральном мониторе появилась и стала быстро увеличиваться в длине желтая полоса – индикатор роста мощности гиперпространственного двигателя.
– Тридцать процентов мощности набрано.
– Замкнута первая силовая цепь, – где-то в глубинах корабля щелкнуло реле, и могучий электрический поток попал на обмотки нуль-континуум-генератора.
– Пятьдесят процентов мощности набрано, – голос бортового компьютера был все так же обманчиво приветлив, на нем никак не отражались те миллиарды операций в секунду, которые бушевали в его электронном мозгу.
– Замкнута вторая силовая цепь.
– Семьдесят процентов мощности набрано, – мягким женским контральто раскатилось по рубке и тут же, на весь корабль, – До Прыжка осталось две минуты. Всем немедленно занять свои противоперегрузочные кресла.
– Клорри, как там корабль челов? – раздалось с центрального кресла.
– Детектор обнаружения показывает, что челы движутся в прежнем направлении, – быстро ответил второй пилот корабля. – Похоже, они нас не засекли.
Командир «Ускользающего» полковник О’Крисс Волн, услышав этот доклад, довольно хмыкнул и взглянул на монитор внешнего обзора, обильно усыпанный искорками звезд. Где-то там, среди них, в полутора световых минутах летел звездолет челов и, похоже, крейсер.
Его смогли «разглядеть» благодаря узконаправленному детектору гравитационных волн, который почувствовал ничтожный всплеск гравитации, исходивший от опасного космического хищника. Сверившись с реестром, бортовой компьютер тут же сообщил: «Расстояние – полторы световых минуты. Звездолет челов первого класса – восемьдесят процентов вероятности. Астероид – двадцать процентов вероятности».
Направленный на указанную точку пространства телескоп сумел уловить какой-то объект. Спектрограмма показала, что по цвету поверхности – серой, почти черной, он напоминает метеорит. Но это ничего не означало. Например, их «Ускользающий» был покрыт специальной пленкой, имитирующей цвет метеорита. На то он и разведывательный корабль, чтобы маскироваться.
– Восемьдесят процентов мощности набрано.
– До Прыжка осталось девяносто секунд. Всем немедленно занять свои противоперегрузочные кресла.
– Фу, не смогут уже лазером достать, – выдал свои эмоции второй пилот, – успеем уйти в гипер.
– Они еще могут успеть нарушить равновесие в момент Прыжка, – заметил штурман «Ускользающего», сидящий по левую сторону от командирского кресла.
– Вечно ты каркаешь, О’Тунни, не хуже тебя об этом знаем, – раздраженно рыкнули с центрального кресла.
Недовольство полковника Волна можно было понять. Попади боевой лазерный луч в то место, откуда звездолет начал совершать переход в гиперпространство, когда гиперокно или дырка, на сленге звездолетчиков, не успела затянуться, беды не избежать. Мощный поток фотонов нарушит квазиравновесие системы «пространство – гиперпространство», образовавшаяся подпространственная ударная волна собьет звездолет с курса, и он вновь войдет в привычное трехмерное пространство совсем не в той точке, на которую рассчитывали. Причем погрешность может составлять несколько световых лет! Космолетчики называли это «получить по заднице». И в таких случаях это был самый благоприятный исход. Ведь вынырнуть можно было и в центре какой-нибудь звезды! По «оптимистичности» не хуже был и вариант, когда лазерный луч придет чуть раньше, звездолет будет еще в так называемом тоннеле перехода. Нарушившееся равновесие двух пространств просто схлопнет этот тоннель. Теория утверждает, что любое тело тогда прессуется до толщины одного атома. Это даже не мокрая лужа. На жаргоне ребят, которых это напрямую касалось, такая перспектива называлась: «Сильно похудеть».
– Набрано девяносто процентов мощности.
– Датчик обнаружения показывает, что челы изменили траекторию, – мелодичное компьютерное мурлыканье было прервано взволнованным мужским голосом.
– Черт, заметили! Начинают прицеливаться.
– Набрано девяносто пять процентов мощности.
– Приготовится к переходу, – тут же последовала команда командира корабля.
Второй пилот и штурман почти одновременно нажали на красные кнопки на подлокотниках. Тотчас же их кресла начали трансформироваться, как бы закутывая сидящих в них людей.
– Набрано девяносто восемь процентов мощности.
Все более возрастающий, до этого невидимый поток гравитонов, сформированный нуль-континуумм генератором начал светиться. Словно призрачный столб вырывался из сопла двигателя, расположенного на носу корабля, и упирался в черноту Космоса. Пространство пока не поддавалось этому тарану.
– Замкнута третья силовая цепь, – дополнительная энергия хлестнула по обмоткам генератора.
Чуть светящийся световой столб быстро набирал в яркости, становясь похожим на короткий лазерный луч.
– Сто процентов мощности. Переход!
Световой столб вспыхнул ослепляющим светом, мириады гравитонов еще сильнее надавили на пространство, мгновение – и ослепительный таран, наконец, разорвал тонкую пленку реальности, погружаясь в темный мир виртуальных частиц. И тут же в образовавшуюся брешь провалился и «Ускользающий».
Через минуту, когда звездолет уже был за десятки световых лет, шесть пятьсот мегаваттных боевых лазерных лучей, посланных с человского крейсера, пронзили то место, где он был. «Ускользающий» и на этот раз ускользнул.
Казалось, само пространство навалилось на О’Харру. Противоперегрузочное кресло, плотно, без малейшего просвета прильнув к телу, как могло помогало кроку. Секунда, другая, третья… на тридцатой секунде перегрузки стали спадать.
«Ну, наконец-то. Господи, ну за что мне такое наказание? Летал бы сейчас на „Грозном“ и гонял бы эсминцы и канонерки фролов. Что они могут сделать с шестисантиметровой броней лучшего нашего крейсера? И что могут противопоставить эти фролы десяти тысячемегаваттным пушкам его главного калибра? Свои несчастные пушчонки в сто мегаватт? Смешно. Да один залп „Грозного“ превратит корабль фролов в пережаренный кусок мяса! Ну ладно, пусть с кровью. Эх! И на фига я полез в драку с полицейскими?»
Где-то в лесу свистнула сойка. Андрей вопросительно посмотрел на лежащего рядом Славу Шустрова. Тот неопределенно пожал плечами.
«Эх, не охотник я. Поди разберись, эту птичку человек испугал или она так, с утра горло чистит. А решение принимать надо».
– Давай на звук, – чуть слышно выдохнул Кедров, – вперед.
Разведывательно-диверсионная группа или сокращенно РДГ из пяти человек бесшумно заскользила в осеннем лесу…
Экзаменационное задание было традиционным – найти и обезвредить РДГ «синих» и взять «языка». И указан квадрат на карте. Выходить за его пределы – ни-ни. Точно в спецназ ГРУ не попадешь.
«Синие», тоже пять человек, сдавших два дня назад кросс, имели задание аналогичное – уничтожить РДГ «красных», то есть Андрея и его товарищей.
Командиром разведывательно-диверсионной группы «красных» полковник Кардышев назначил его, Андрея Кедрова.
– Может, это как-то тебе поможет. Больше ничем помочь не могу.
– Спасибо… Александр Павлович.
– Ну давай, иди, готовься.
– Есть.
Разведчики двигались классическим клином – на острие Андрей, от него влево и вправо по два человека на расстоянии трех метров по фронту и двух метров в глубину. Через десять минут разведгруппа достигла опушки леса.
– Стоп, – прозвучала команда Кедрова, тотчас же раздавшаяся в наушниках остальных «красных», спрятанных под каски.
Андрей вынул из нагрудного планшета «Румб». Светящаяся точка в центре экрана показывала его местонахождение – на опушке леса. Слева, метрах в трехстах, пролег небольшой овражек. Справа простиралось болото. Ну, и где эти «синие»? Квадрат для обоих РДГ установлен небольшой: пять на пять километров. Как показывает практика, в течение трех, максимум четырех часов группы нащупывают друг друга. Этому способствуют и многочисленные установленные «ябеды» – специальные сигнальные мины. Втыкается в землю этакий металлический кол, закамуфлированный под цвета местности, внутри которого установлены разноцветные заряды. От кола в разные стороны метров на десять идут проволочные растяжки. Чуть заденешь – и бахает в небо яркий разноцветный фейерверк: красные, синие, зеленые, белые ракеты выстреливают в небо, свистят, взрываются. Словом, учиняют такой там-тара-рам – мертвого разбудят. По расцветшим в небо разноцветным «цветочкам» легко определяется местонахождение «ягодок», за которыми идет охота.
«Итак, где „синие“? Как бы я на их месте действовал? Овраг, судя по карте, пересекает весь квадрат. Это своеобразный барьер. Рано или поздно „синие“, впрочем, как и они, „красные“, вынуждены будут пересечь его: одно из условий экзамена – не стоять на месте и обследовать весь квадрат. Только вот как установить контроль над всем оврагом – более пяти километров в длину. У него пять бойцов вместе с ним – по километру на брата. М-да… многовато. Без специальных средств не обойтись. А что у них за средства?», – Кедров мысленно мгновенно просканировал содержание своего комплекта тактического снаряжения «Выдра-3М».
В грудных подсумках лежат шесть гранат Ф-1, точнее, учебных гранат. Но к ним все равно карабинами цепляются шнурки. При выхватывании гранаты автоматически выдергивается чека, и гранату можно бросать. Очень удобно, особенно если вторая рука занята или повреждена. Там же имеется восемь магазинов к «Валу» – специальному автомату, вершине ручного стрелкового вооружения. Бесшумный, способный с расстояния четыреста метров пробить бронежилет первого-третьего класса защиты. Конечно, этого автомата у них нет. Есть аналог, тоже бесшумный, стреляющий цветными маркерами – небольшими баллончиками с красной краской, разбивающимися при соприкосновении с преградой. Этакий пейнтбол. Так, что там еще? В боковых подсумках лежат двадцать гранатных выстрелов к подствольнику, одна осколочная мина направленного действия, два разовых противотанковых гранатомета «Муха», нож разведчика стреляющий, радиостанция. На спине, в рюкзаке – сухпаек, спальный мешок, аптечка, котелок, фонарик и множество других вещей, помогающих разведчику-диверсанту эффективно выполнять то, чего его натаскивали несколько лет: взрывать мосты, железнодорожные пути, склады. Уничтожать командные пункты, узлы связи и множество других военных, а если понадобится – и гражданских объектов. Ну и, естественно, надежно и по возможности бесшумно ликвидировать людей, которые могут этому помешать.
Много чего есть, но вот средств, позволяющих контролировать овраг, у Кедрова не было. Разве что…
– Группа, двигаемся к оврагу. Способ передвижения – короткими перебежками, гуськом. Интервал пятьдесят метров. Первым идет третий номер, – Кедров выбрал самого малогабаритного разведчика.
– Смотри в оба! Не спеши. Не нарвись на растяжку. Пошел! – прозвучала команда в эфире.
Справа от Кедрова поднялась фигура в комбинезоне цвета хаки и, чуть согнувшись, побежала вперед. Через полминуты ее скрыл высокий кустарник.
– Четвертый номер – пошел! – еще одна фигура через полминуты растворилась в кустарнике.
Через двадцать минут «красные» вышли к оврагу. Кедров взглянул на часы – восемь утра.
«Уже два часа охотимся. По статистике, через час должны наткнуться на „синих“. Так может, все-таки ускорить?»
– Группа, слушай мою команду. Второй и третий ползут вдоль оврага влево. Дистанция пять метров. Четвертый и пятый ползут вправо. Дистанция та же. Цель – найти сигнальную мину. Выходить на связь со мной каждые две минуты. Вперед!
Четверо разведчиков почти сразу же исчезли из поля зрения.
«Допустим, находим сигналку. Делаем около нее засаду и приводим ее в действие. „Синие“ идут сюда, и мы их накрываем. Они что, идиоты? Так же, как и я, могут думать и они. Так они и попрут сюда».
– Первый. Второй, третий на связи. Пока ничего.
– Продолжайте поиск.
– Первый. Третий, четвертый на связи. Ничего не обнаружили.
– Продолжайте поиск.
«А ты бы пошел, если бы услышал сигналку? Ммм… пошел бы. Осторожно, но пошел бы. Хотя бы потому, что за игнорирование сигнала могут снять с экзамена за пассивность. Во-вторых, велика вероятность, что сигналку задели случайно, а следовательно, время на устройство засады нет, и противник поспешно покидает место, где наследил. А поспешность первый шаг к обнаружению. Это аксиома. Ну а как бы ты шел?»
– Первый. Второй, третий на связи. Пока ничего, – доклады от первой группы не отличались разнообразием.
Впрочем, как и второй группы тоже. Андрей тоже не баловал своих подчиненных разнообразием:
– Продолжайте поиск.
«Двумя группами. Первая – более открытое движение. Вторая – на расстоянии метров пятьдесят, веером, охватывая первую в полукольцо. Первая обнаруживает противника, принимает удар на себя. Вторая – атакует противника с тыла. Значит? Значит, надо пропустить первую группу и нападать на вторую».
– Первый. Третий, четвертый на связи. Нашли растяжку.
– Понял. Осторожно пройдите по ней. Определите, от чего она.
– Поняли, первый.
«Наверняка сигналка. Ну что, Андрей, пошумим? Если уходить из этой славной организации, то с шумом. Пошумим!»
– Первый, нашли сигнальную мину.
– Вас понял. Где вы?
– В десяти метрах от края оврага. Метрах в ста пятидесяти от тебя.
– Второй и третий, прекратить поиски. Сбор около сигнальной мины.
– Есть.
– У меня план такой, – начал Кедрин пояснять свой план, когда вся группа была в сборе, – все располагаемся по ту сторону оврага, в линию, интервал десять метров. Расстояние до края оврага пять метров. Маскируемся. Подрываем эту шутиху. Ждем. Появляются «синие». Действуем по обстоятельствам. Если появятся со стороны, где будем находиться и мы, ждем, когда первая группа перейдет овраг, и нападаем на вторую. Берем языка и интенсивным огнем уничтожаем первую группу, вернее, второй и третий удерживают их на той стороне оврага, а остальные доставляют языка в штаб. Если «синие» появятся с другой стороны, ждем, когда первая группа перейдет овраг. Нападаем, берем «языка», далее аналогично, вторую группу удерживаем интенсивным огнем по ту сторону оврага.
– А если они не будут разделяться?
– Будут! Им деваться некуда! Не попрут же они всей толпой в то место, где противник, то есть мы, наверняка устроил засаду. Еще вопросы? Тогда по одному преодолеваем овраг и маскируемся. Я на-против сигнальной мины. Слева от меня через десять метров второй. Далее третий. Справа – четвертый, потом пятый. На маскировку пять минут. Пятый, на свое место вперед.
– Есть!
Один из офицеров быстро подполз к краю оврага, ловко соскользнул вниз, и через минуту он уже был на противоположной стороне.
– Четвертый, вперед!
Один за другим будущие спецназовцы быстро преодолевали овраг и исчезали в кустах. Вскоре Андрей остался один. Взглянул на часы.
«Без пятнадцати дерну растяжку. И быстро на свою позицию. Вроде все правильно. Эх, неужели придется бросать это дело – дело, которое тебе нравится? Ладно, сопли потом. Сначала экзамен. А там посмотрим, мало ли что».
Лейтенант Андрей Кедров и представить не мог, что «мало ли что» наступит буквально через пять минут. Вернее не наступит, а свалиться сверху.
«Всемогущий Картан, как же нам повезло!»
Залп человского крейсера прошел мимо. Шесть тясячамегаваттных сгустков энергии, выплюнутых боевыми лазерами звездолета, что называется, просвистели рядом. Только датчики обнаружения атаки звякнули.
– Натрак его возьми, где он? Клорри, почему молчишь? Где этот чел? – пальцы О’Крисса Волна буквально порхали над пультом управления, словно командир корабля пытался аккомпанировать своему грозному рыку.
– Датчики обнаружения молчат! Наверное, он маскируется в тени какой-то звезды!
– Какой-то, твою мать! Выясни!
«Ускользающий» вздрогнул всем корпусом. Кроков в рубке управления ощутимо прижало к креслам – бортовой компьютер начал отрабатывать маневр, лихорадочно введенный в него Волном.
– Штурман, быстро навигационное обеспечение Прыжка. Квадрат 64Д.
– Длина?
– Любая!!! Лишь бы побыстрей! – командир «Ускользающего» на мгновение повернул голову в сторону штурмана, дабы испепеляющим начальственным взглядом еще сильнее подстегнуть его, и тут же вновь впился в экран своего монитора.
– Они, скорее всего, в квадрате 72А, – голос второго пилота явно не внушал доверия. – Там есть звезда 9БЖ09. У нее хорошая гравитационная тень.
Старый космический волк мгновенно переработал эту информацию. Уверенное касание нескольких кнопок, буквально ставящих «Ускользающего» на дыбы. По кораблю пробегает крупная дрожь, индикатор перегрузки – красная полоска прыгает вверх, словно пытаясь выпрыгнуть из монитора, тревожно взвывает сирена… Секунда, другая, третья… Дрожь прекращается, красная полоска медленно сползает вниз, постепенно зеленея, умолкает сирена – «Ускользающий» выдержал опасный кульбит. И тут же фанфарами взвывают датчики обнаружения атаки – снова мимо!
– Салаги! Вздумали поджарить меня! Глотать вам мой гиперпространственный выхлоп! Штурман, что у тебя?
– Можно уходить на всю длину. Все чисто.
– Готовимся к Прыжку! Полная длина! – вновь уверенное порхание командирских пальцев над панелью управления и, как завершающий аккорд, – резкий тычок в большую черную кнопку.
И вновь взвывает сирена, вслед за которой разносится мелодичный женский голос:
– Всем занять свои места согласно боевому расписанию. Через пять минут Прыжок.
– Кунни, мы с тобой когда-нибудь доиграем эту партию?
– Если челы нас не поджарят, то доиграем!
Молодые люди, хлопнув друг друга по плечу, устремились в свои отсеки, к противоперегрузочным креслам.
«Чтобы я когда-нибудь еще раз попытался набить морду полицейскому!», – кресло уверенным движением начало охватывать тело О’Харры Сарба.
Рядом с ним сидели три его товарища – разведывательная капсула «Малютка» была заполнена согласно штатному расписанию.
– О’Тунни, прицеливание на 9БЖ09!
– О’Клорри, приготовить орудийный блок к выстрелу. Импульс максимальный.
– Господин командир, но я не уверен, что челы там!
– Если ты все время так будешь сомневаться, то вечно будешь вторым пилотом. Выполнять!
– Есть!
– Надо заставить челов защищаться, чтобы выиграть время для спокойного Прыжка!
И словно подслушав его, вновь раздался приятный женский голос:
– До Прыжка осталось девяносто секунд. Всем немедленно занять свои противоперегрузочные кресла.
– Есть прицеливание!
– Орудийный блок приведен в готовность, – сразу за штурманом доложил второй пилот.
Ни мгновения не колеблясь, О’Крисс Волн нажал кнопку пуска. Два спаренных трехсотмегаваттных боевых лазера дуплетом выстрелили сгустками фотонов.
– Набрано девяносто восемь процентов мощности, – разнеслось по рубке подбадривающее женское контральто.
«Всемогущий Картан, только бы успеть!»
– Замкнута третья силовая цепь, – «Ускользающий» для мощного рывка напряг все свои «мускулы».
– Сто процентов мощности. Переход!
Могучая сила с маху навалилась на сидящих в креслах кроков. Она, словно огромная кувалда, вгоняла звездолет в пространство, пробивала его, до-ставая до изнанки материального мира.
Томительно ползли секунды…
Толчок – залп главного калибра звездолета челов обрушился на еще затягивающуюся прореху во Вселенной и, словно гигантская тестомешалка, перемешал виртуальность и реальность. И «тесто» пошло – пространство вспучилось, выдулось и тут же лопнуло: виртуальность схлопнулась сама в себя. Ударная волна рванулась по проделанному гиперпространственному тоннелю и вышвырнула «Ускользающий» в реальность.
Бело-голубым светом вспыхнул монитор переднего обзора.
– Всемогущий Картан! Планета по курсу!
«Выдутый» из гиперпространственного тоннеля, будто пулька из духового ружья, звездолет кроков несся прямо на бело-голубую планету, уже заполнившую собой половину экрана.
О’Крисс Волн судорожно потянулся к панели управления. Несколько быстрых движений. И вновь крупная дрожь пробежала по телу корабля – двигательная установка начала толкать звездолет вбок, пытаясь увести с гибельного курса. Тут же включился носовой двигатель торможения, замедляя скорость корабля, выигрывая время для осуществления маневра.
Но хорошо плюс хорошо не всегда бывает чудесно. Перечеркивая все надписи, на экране монитора вспыхнул красный транспарант: «Перегрузка выше критической! Автоматическое снижение тяги». Два реактивных импульса – двигателя коррекции и двигателя торможения, – сложившись, превысили допустимый порог. Бортовой компьютер, получив данные со своих многочисленных датчиков, спасая корабль, мгновенно уменьшил тяги обоих двигателей.
– Натрак! Не так же надо было! – командир «Ускользающего», лихорадочно нажимая кнопки на пульте управления, пытался исправить ошибку электронного мозга.
Тут же выключился тормозной двигатель, зато вновь в полную мощь зарокотал двигатель коррекции. Но где-то там, в высших сферах, весы судьбы уже неотвратимо качнулись в одну сторону – груз невезения и ошибок перевесил Фортуну десятка кроков «Ускользающего». По размашистой дуге звездолет уходил в сторону от планеты. Но в одном месте дуга все же соприкоснулась с густой гривой атмо-сферы – на скорости нескольких десятков километров в секунду звездолет начал сминать роскошную шевелюру бело-голубой красавицы.
Это оказалось тем редким случаем, когда кашу маслом все же испортили.
Андрей Кедров поддал носком армейского ботинка тонкую проволоку и прыгнул в овраг. И тут же за его спиной что-то зашипело, засвистело и началась настоящая пальба – красные, белые, зеленые, синие заряды, издавая неимоверный шум, выстреливали вверх и на высоте нескольких десятков метров взрываясь, расцветали роскошными хризантемами. Случись такое в боевых условиях – эта «музыка» и «цветочки» вполне сошли бы за похоронные, для невнимательного диверсанта. На известное и пристрелянное место тут же обрушился бы шквал огня.
Не обращая внимания на развернувшуюся за его спиной какофонию, лейтенант быстро вскарабкался по противоположному склону оврага наверх и быстро подбежал к заранее облюбованному кусту, на ходу вытаскивая из «Выдры» саперную лопатку.
«Теперь, как учили, осторожно снимаем дерн, землю в куст, – Андрей споро готовил себе укрытие, – теперь дерн кладем по краям ямки. Все. Упал, замер, ждать».
А на противоположной стороне оврага все еще фонтанировала разноцветными огнями сигнальная мина. Неожиданно в ее свистящие и взрывающиеся звуки вплелся низкий гул. Быстро нарастая, он через минуту заполнил собой все вокруг.
«Господи, а это что? О таких РДГ ничего не сообщалось», – Кедров, задрав голову, смотрел на быстро приближающийся к земле странный, практически черный самолет.
В чем его странность, лейтенант-десантник сразу и не смог определить. Вернее, странным в этом летательном аппарате было все, начиная от какой-то экзотичной черной окраски и кончая неестественно маленькими для такого самолета крылышками. Никаких опознавательных знаков Кедров не увидел.
Самолет, тем временем, с угрожающим гулом приближался к земле и был уже на высоте не более километра. Но даже на таком расстоянии от него ощутимо исходило тепло.
«Что за чертовщина такая», – Андрей неожиданно почему-то подумал, что оружия у него и его группы, по сути, нет. Автоматы, стреляющие шариками с краской, естественно, не в счет.
Мужчина потянулся к рации. «А если это все же экзамен, а я тут панику подниму. Точно в ГРУ не попаду», – рука десантника замерла.
В ста метрах от земли, когда Кедров уже подумал, что случится авария и чудной самолет врежется в землю, тот как-то неуловимо трансформировался, и вот уже перед ошеломленными людьми предстала классическая летающая тарелка. Еще несколько мгновений – по периметру черного диска что-то сверкнуло ярко-синим, раздался треск ломающихся деревьев, и таинственный летательный аппарат замер на дне оврага.
Густая горячая волна обдала Андрея, словно он находился рядом с доменной печью.
«Господи, да что это?»
– Всем находиться на своих местах, – Кедров не узнал своего голоса, раздавшегося из динамиков под каской, и тут же из наушников раздался такой сильный треск, что их пришлось выключить.
«Глушилку включили», – догадался Андрей.
Он бесшумно скользнул к краю оврага. Что его толкнуло на это, он и сам толком объяснить себе не мог. Сложный коктейль из любопытства, интуитивного чувства, что происходит нечто необычное, желания оказаться на высоте в этой ситуации и благодаря этому остаться в элите российской армии. Пожалуй, последнее было определяющим.
Андрей осторожно высунулся из-за края и посмотрел вниз. На «тарелке» что-то бесшумно сдвинулось, и обозначился черный провал люка.
На «Ускользающем» тревожно взвыла сирена, предупреждая, что температура обшивки достигла критической величины – звездолет, не приспособленный к полетам в плотных слоях атмосферы, стремительно разогревался.
– Через пятнадцать секунд взрыв! – не сказал, а прокричал второй пилот.
Старый космический волк О’Крисс Волн вновь мгновенно оценил ситуацию и принял последнее в своей жизни правильное решение. Его правая рука схватилась за небольшой рычаг на пульте управления и дернула на себя. Мгновение спустя в районе кормового отсека сработала система аварийной эвакуации разведывательной капсулы – один пирозаряд вскрыл люк, а второй вытолкнул в него черное десятиметровое тело «Малютки». И тут же в образовавшийся проем ворвался раскаленный поток воздуха. Горячая плазма со скоростью около десяти километров в секунду быстро добила агонизирующий корабль.
Предупреждающий сигнал сирены раздался одновременно с вспыхнувшим транспарантом: «Аварийная эвакуация».
О’Кнопп Зарк, командир капсулы, впрочем, как и все члены десантного отряда, с тревогой прислушивался к звукам и толчкам, доходившим до «Малютки», стоящей в отсеке «Ускользающего».
Судя по мощному толчку, прокатившемуся по звездолету, едва они успели нырнуть в гиперпространство, и чуть не сорвавшего «Малютку» с креплений, челы успели-таки нанести удар до того, как закрылось гиперокно.
«Значит, мы вышли из гипера не в расчетной точке. Но где?», – вспыхнувший транспарант «Аварийная эвакуация» дал Зарку ответ на этот вопрос. Как пилот пилота он понял Волна – тот спасал то, что можно еще спасти, даже ценой нескольких лишних секунд своей жизни и жизней оставшихся на борту «Ускользающего» кроков. Хотя, разве могут быть секунды жизни лишними? Но времени на философствование не было: разведкапсула на скорости под десять километров в секунду неслась к неведомой планете – как показал оживший вслед за сиреной экран наружного обзора.
«Хоть бы “Малютка” выдержала и не сгорела».
Вновь перегрузка навалилась безжалостной тяжестью – автоматика, не дожидаясь команд, начала спасать разведывательную капсулу – выдвинулись крылья, заработал тормозной двигатель.
На экране в белой дымке мелькнула какая-то обширная ровная поверхность насыщенного синего цвета.
«Океан, – догадался Зарк. – Значит, наверняка планета обитаема».
За десять лет службы в Объединенном флоте он немало насмотрелся на всевозможные водоемы на различных планетах. Видел он и синие, и зеленые, и желтые колыбели белковой жизни.
Командир разведкапсулы привычным движением включил систему невидимости.
«Поди знай, как далеко зашла эволюция на этой крошке. За несколько миллионов лет, как правило, амеба умудряется превратиться в существо разумное. А то, в свою очередь, почему-то стремится обзавестись боевыми лазерами или ракетами с термоядерными боеголовками. Сшибут и даже не извинятся».
Неизвестный океан красиво блестел под своим солнцем.
«Было бы неплохо приводниться. Меньше всего хлопот».
Но могучая инерция волокла «Малютку» дальше. Компьютер стал выводить на монитор первые сведения, собранные о планете.
«А что, вполне комфортно. Кислорода чуть меньше, чем у нас. Но говорят, что это даже полезно. Тяжесть тоже чуть меньше нашей. Температура, влажность – как на курорте. Я бы на пенсии согласился здесь жить».
Коротко пискнул датчик обнаружения жизни, и тут же на мониторе возникло увеличенное изображение какого-то города.
«Да, здесь царят уже явно не амебы. Интересно, кто? Это часть Вселенной полностью заселена челами, исключений не было. Так что, Кнопп, на госте-приимство не рассчитывай. Хоть бы не засекли».
Под «Малюткой», тем временем, уже простирался огромный горный массив, верхушки гор которого были покрыты белым снегом. Скорость упала до двух километров в секунду, высота – до шестидесяти километров.
«А ведь уцелеем. Температура обшивки на пределе, но система охлаждения справляется. Спасибо тебе, Волн».
Монитор высвечивал простирающиеся под кораблем леса, степи, реки. Датчик обнаружения жизни звенел уже постоянно, выводя на экран города, дороги, правильно расчерченные поля, покрытые какими-то растениями, явно посаженные разумными существами.
Вскоре скорость разведывательной капсулы стала меньше километра в секунду.
«Пора выбирать место для посадки. Осмотримся, проверим системы корабля, а там будем решать, что делать дальше. И подальше от этих городов», – Зарк еще внимательней стал вглядываться в экран.
Через пятнадцать минут скорость полета упала до приемлемого для посадки уровня. Под кораблем простирался густой лес, где-то слева блестела река. Мелькнул неглубокий овраг, окруженный плотно подступившимися к нему деревьями и кустами.
«Как раз то, что нужно. Лучшую маскировку я вряд ли найду», – руки чуть двинули штурвал, выводя «Малютку» на курс вдоль оврага.
«А вон и подходящее место», – монитор показывал в десятке километров впереди расширение оврага, словно кто-то специально оборудовал там посадочную площадку. Лишь несколько деревьев росло на ней.
Зарк навел на удобное место перекрестие и нажал кнопку включения системы автоматической посадки.
– Десантной группе приготовиться! Осмотр мест-ности в радиусе километра.
Компьютер выполнил посадку безукоризненно. Лишь на мгновение мигнуло изображение на экране – электронный мозг отдал команду на трансформацию корабля, но «картинка» тут же восстановилась. Под действием коротких электрических импульсов миллионы тончайших углепластиковых нитей разжались, еще миллионы таких же нитей сжались, превращая вытянутый цилиндрический корпус «Малютки» в диск. На секунду взвизгнул электромагнитный двигатель посадки… толчок. Есть посадка!
Но работа компьютера на этом не закончилась. Распахивается люк и хлестко звучит команда:
– Десантная группа, вперед!
Все происходило как в плохом сне. Из люка выскочили четыре человека в черной униформе и такого же цвета шлемах. Нет, не в униформе, скорее это были скафандры – уж больно гладкими, без единой морщинки они выглядели. В руках у всех было что-то похожее на автоматы. Один из них, очевидно старший, сделал какой-то жест рукой. Двое тут же обогнули «тарелку» и стали быстро взбираться по противоположному от Андрея склону оврага наверх. Двое ринулись прямо на замершего человека.
«Да кто это? Диверсанты, инопланетяне? Что за чушь, какие инопланетяне. Значит… значит, надо брать! Это мой шанс! Но как брать?»
Додумать Кедров не успел. Очевидно, у «черных» был какой-то сигнализатор обнаружения присутствия живого существа. Не добежав до человека метров десять, они, как по команде, рухнули на землю, стволы их автоматов недвусмысленно повернулись на куст, рядом с которым притаился Кедров.
«Засекли, – Андрей отпрянул от обрыва, – черт, что же делать? Мы же фактически безоружны. Надо немедленно сообщить командованию. Не могли же они заглушить “Арбалет”[ „Арбалет“ – радиостанция, применяемая в спецподразделениях силовых структур России. ]», – телеграфно лаконичные мысли лихорадочно проносились в голове.
Он быстро выхватил рацию, нажал кнопку включения, и тут же раздался сильный треск.
«Черт, и “Арбалет” заглушили! Что же делать?»
Натренированным слухом он уловил легкий шорох за обрывом. Кедров вздрогнул – нет, не от шороха. Один из «черных», который поднимался по противоположному склону оврага, долез до верха и смотрел прямо на Андрея. Оружие в его руках рывком направилось на затаившегося лейтенанта.
«Сейчас меня будут убивать», – понял россиянин.
Последние мгновения перед десантом на чужую планету.
«Первый десант в моей жизни! – сердце неистовствует в груди, пальцы намертво впились в лучемет, – каким он будет? Что ждет меня по ту сторону брони? Какие-то невиданные твари или еще хуже – челы? Ничего, роду Скарбов всегда везло. Все мои предки, начиная с легендарного адмирала А’Красса Скарба, главнокомандующего нашим Объединенным флотом в знаменитой битве при Хантеи, становились или крупными чиновниками или военоначальниками. Повезет и мне».
Крышка люка бесшумно отъехала в сторону. Непривычно яркий свет, чуть приглушенный светофильтрами шлема, брызнул из проема.
В шлюзовом отсеке громыхнуло:
– Десантная группа, вперед!
Первым из корабля выпрыгнул О’Барри Сорн.
«Все, моя очередь», – глубокий вдох, прыжок.
Десантные ботинки мнут непривычную для глаз зеленую траву. Над головой чужое, отливающее голубизной небо, в котором полыхает небольшое желтое солнце этого мира.
– Второй и третий, обследовать склон напротив люка, – голос командира десантной группы майора Вулка рокочет под шлемом, – четвертый, со мной.
О’Харра и О’Барри устремляются по пологому откосу вверх.
Противно визжит датчик обнаружения жизни. На внутренней поверхности лицевого щитка шлема тут же запульсировала красная точка – направление на цель.
Два крока мгновенно растягиваются плашмя.
– Первый, обнаружена биологическая жизнь. Расстояние двадцать метров, – О’Барри Сорн быстро передавал данные, высветившиеся у него на щитке, командиру группы, – масса восемьдесят – сто килограммов. Цель неподвижна.
Тон сигнала тут же изменяется.
«Ушел от обрыва, – догадался О’Харра, – интересно, кто это, чел или зверь».
– Третий, сблизиться с целью визуального контакта. Второму обеспечить прикрытие. Я сейчас поднимусь повыше и помогу вам.
– Поняли, выполняем, – О’Харра вскочил с земли и, пригнувшись, стал подниматься наверх.
Шаг, второй, третий.
– Осторожно, там чел! – хлестнул командирский голос из динамиков.
Мышцы, натасканные за годы учебы в институте, сработали автоматически. Боковой кувырок в сторону – и тут же, руками вперед, прыжок на звук.
По черному скафандру Андрей бил прикладом – он не знал, что собой представляет черная ткань и можно ли ее пробить ножом. «Черный» рухнул как подкошенный. Его напарник лежал в метрах десяти и пытался прицелиться в Кедрова. Плюс двое наверху, на противоположном склоне.
Несмотря на жесткий стук приклада о шлем, лейтенант российского спецназа до конца все еще не мог поверить в реальность происходящего.
Черный самолет, превратившийся в «тарелку», выскочившие оттуда люди в черном с автоматами в руках – ни на одну из ситуаций, которые рассматривались в институте или здесь, на базе, это не походило.
«А если это все же только экзамен? А я одного хорошо прикладом приложил…», – Андрей сгруппировался и, едва коснувшись земли, тут же откатился в сторону.
Вспышка и яркий тонкий луч, протянувшийся из «автомата» второго «черного» выжег траву в нескольких сантиметрах от россиянина.
«Твою мать!», – столь нестандартную ситуацию мозг смог прокомментировать только таким, наиболее универсальным способом. На более глубокий анализ времени не было – надо было выживать.
«Уйти от выстрела! Куда? Дальше по склону вниз? Так удобно, но „черный“ тоже так подумает», – Андрей с гортанным криком бросил свое тело вверх по склону. Расчет удался – трава задымилась ниже.
Большой палец рвет переключатель огня вниз.
«Успею!», – спусковой крючок легко утапливается вверх.
Да, в магазинах автоматов разведгрупп «синих» и «красных» вместо полновесных девяти миллиметровых СП-6[СП-6 – специальный патрон для бесшумной снайперской винтовки ВСС («Винторез») и автомата АС «Вал». ] были баллончики с краской. Но в подствольниках у командиров групп было по одной сигнальной ракете – экстренный SOS, если другими способами вызвать помощь было невозможно.
Конечно, сигнальная ракета – это не кумулятивная граната. Но свои пятьдесят грамм веса она имеет. А если добавить к этому сто метров в секунду на выходе из ствола – кувалда получается будь здоров!
Ответного выстрела «черного» не последовало. В два прыжка Кедров достиг распластавшегося на земле тела. Рука хватает «автомат». Есть! Прыжок в сторону. Оглядеться. Первый «черный», «приласканный» россиянином, уже стоит на коленях и пытается навести свой «автомат» на Андрея. А остальные двое… Их просто не видно! Он ушел в тень их «тарелки»
«Ай да Кедров, ай да молодец», – для того, чтобы догадаться, где находится спусковой курок у «автомата» «черных», не надо оканчивать воздушно-десантный институт: анатомия рук и принцип применения оружия те же.
И вновь воздух прочерчивает яркий луч. Очевидно, силой нажатия на курок у «черных» регулировалась мощность светового импульса, а Андрей в азарте боя нажал на него, что называется, от души. Световая шпага пробила его противника насквозь. Инстинктивно Кедров повел «автомат» в сторону. С ужасом и любопытством землянин смотрел, как разрезается чужая плоть…
Что-то ударило в правую руку, и красное пятно расползлось по рукаву. Не чувствуя боли, лейтенант мгновенно крутанулся на месте, разворачиваясь в сторону удара и тут же осознавая, что это в него стреляли свои, резиновым шариком с краской.
Лейтенанту Шустрову со своего укрытия было прекрасно видно все происходящее в овраге. В отличие от Кедрова, он сразу инстинктивно понял, что это враги. Чужие – всплыло в голове, и легкий холодок поселился где-то между лопаток. Разведчик видел, как его командир группы в прыжке завалил одного «черного», как, увернувшись от лазерного луча, он сигнальной ракетой обезвредил второго, как сумел завладеть грозным оружием. Видел он и как двое чужих сбегали вниз по склону и заходили в тыл Кедрову, кромсавшему одного из них. Докричаться до Андрея Шустров не мог – вся радиосвязь глушилась «тарелкой». Оставалось одно…
Слава Шустров прыжком выдернул себя из укрытия, палец нажал на курок. Первые «пули» ударили в спину чужаков и заставили их инстинктивно обернуться. Он еще сумел довернуть ствол и «ранить» своего товарища, прежде чем два ярких луча скрестились на нем.
– А-а-а! – видя смерть товарища, Кедров, оскалившись, повел «автоматом» на уровне животов «черных».
Тонкий, не толще иголки, световой поток устремляется к цели и тут же гаснет.
«Разрядился! Все!»
Два ствола поворачиваются в его сторону.
«Не уйти…»
Вспышки Андрей не увидел, будто просто выключили свет.
«Странно, и совсем не больно…»