3
На этот раз я проснулся уже со знанием того, что всё может оказаться возможным, как угодно. К этому нельзя привыкнуть, но можно подготовиться. Я открыл один глаз. «Такс, нахожусь там же, где и засыпал, уже хорошо». Посмотрел на свой телефон – прошло два часа. Поспал всего два часа, а чувствую себя очень отдохнувшим. Надо вставать. В комнате появилось изменения, а может я этого просто не заметил вначале. Рядом с тахтой стоял стул, на нём лежала одежда. Наверняка для меня, а как она появилась, даже задумываться не стоит. К непривычному и странному тоже привыкаешь, когда это происходит постоянно. Я взял одежду в руки. Это были штаны и рубаха. Штаны были другие. Не те, которые сотворял для меня Стебель. Эти были, судя по всему, парадными. Рубаха была в одном стиле со штанами. Рядом со стулом стояла обувь. Обув её, я даже изумился. Обувь была очень удобной. Мягкой, и приятной. Когда я полностью оделся в то, что для меня приготовили, я ещё раз отметил, что всё было мне по размеру. Значит точно для меня, ибо таких толстяков здесь больше не найдёшь. После этого я подошёл к зеркалу. Одежда напоминала кимоно, то ли корейское, то ли японское, я не очень в этом разбираюсь, но мне понравилось, и было очень удобно. Приятная на ощупь, темно коричневая ткань, прочная, мягкая, и лёгкая. Хотя я это уже говорил. И цвет мне нравился. Хорошо. У меня появился гардероб. А то у меня с собой донельзя скромный багаж, только трусы с футболкой. Неудобно только в этом ходить по неизвестному мне миру. Нужно будет попросить, что бы мне ещё такую одежду сделали, на случай, когда испачкается, что бы постирать можно было. И ещё я вспомнил, что ни на ком не видел никакой обуви. Все были босиком. Ах да. Здесь могут не ходить по земле, а могут парить над землёй. Ноги не запачкаешь. А ещё сейчас лето, тепло, поэтому и не замёрзнешь. Неплохо для января.
Я открыл дверь, и вышел в коридор. Мимо меня прошёл местный абориген из этого мира. Именно прошёл, а не проплыл, как это делал Стебель. Он ступал по красивому ковру, и, проходя мимо меня, поздоровался, «обозвал» меня гостем из другого мира, и сказал, что мне удобней всего будет в торжественном зале. Там накрыт стол с едой и напитками, и играет музыка. Показал мне куда идти, и удалился. Я пошёл. В самом конце длинного предлинного коридора я нашёл этот торжественный зал. Дом, в котором я находился, поражал размерами. Он был огромным. Я прошёл не меньше ста метров, пока достиг конца коридора. Хотя я точно помню, что снаружи дом имел обычные размеры. Ну, как замок, но не больше. А тут такие расстояния, к тому же по дороге встречались поперечные коридоры, такие же длинные в обе стороны.
Войдя в торжественный зал, я опять был поражён. Огромный. Высоченные потолки. Тоже метров сто в высоту. Хрустальный потолок, через который лился солнечный свет, наслаждая взор своей игрой. Посередине зала стоял огромный стол, заставленный вазами с неизвестными мне фруктами, и бутылки с разноцветными напитками. Есть не хотелось, пить тоже. Я решил просто посидеть и подождать, и уж даже не знаю чего. Или кого. Инкогнито я находиться здесь не могу, значит, ко мне точно придут. Ждём.
Так вскоре и произошло. Двери открылись, и в зал вошли, хотя нет, на этот раз вплыли, несколько высоченных стройных людей из этого мира. На их лицах было дружелюбие. Все они были старцами, у всех были бороды, у некоторых почти до пят. Стебель выглядел самым молодым, и у него была самая темная, и самая короткая борода, хоть она была и длинной, и белой, но отличалась от других заметно. Мы обменялись кивками головы.
И тут заговорил самый длиннобородый. Борода у него была кристально белой, как снег. У него был приятный глубокий баритон, как у высококлассного оперного певца. Глаза синие, и такие уж очень яркие. Рост, примерно, два метра десять сантиметров. Не самый высокий из присутствующих, но самый тонкий из всех.
– Мы все, и я лично, и все люди нашего мира рады приветствовать тебя Макс, гость из другого мира. – Начал говорить снежнобородый. – Меня зовут Ручей, я главный старейшина этого мира. Мы пришли к выводу, что ты попал к нам совершенно не случайно, что ты являешься нам другом, ибо от нас, когда мы вместе, невозможно скрыть недобрые намерения. Мы расскажем тебе о нашем мире всё, что ты захочешь узнать, а ты расскажешь нам всё о своём мире, из которого прибыл. Будет интересно всем. Давайте все сядем за стол, вкусим плоды и напитки. А беседа обязательно заладится, мы познакомимся по ближе, и все решим.
После этого, Ручей подошёл ко мне, и, поклонившись, продолжил:
– Ещё раз хочу представиться, меня зовут Ручей.
– Меня зовут Макс, – ответил я.
Ручей предложил мне пройти такую же процедуру знакомства с каждым из присутствующих. Я понял, что это обязательно нужно сделать, ибо именно так принято в этом мире. Я не увидел в этом ничего плохого или неприятного, и подошёл к каждому из пришедших ко мне на встречу для представления им меня. Я каждому поклонился, как это сделал для меня Ручей, и сказал, что моё имя Макс. В ответ я от каждого тоже получил поклон, и услышал его имя. Когда очередь дошла до Стебля, то он даже подмигнул мне, как будто мы с ним давнишние друзья. Официальную часть приветствия и знакомства он выполнил, так же как и все. Но в конце шепнул мне на ухо, что предо мной магическое главенство, и что это самые сильные маги этого мира.
Официальная часть знакомства на этом закончилась. Маги, стоявшие передо мной вряд по струнке, расслабились, как будто прозвучала команда «Вольно». На их лицах сразу начали читаться человеческие эмоции. А то стояли с каменными выражениями, как статуи. Одеты они были по-разному, но на всех одеждах был одинаковый, замысловатый, блестяще – разноцветный узор. Такой же узор был и на моей одежде. Наверное, этот узор был специальной отличительной чертой, как парадный мундир. Или костюм для официальных встреч. Или на подобие этого.
Я стоял ногами на мягком ковре. Так понимаю, что такими коврами здесь устланы все помещения. А вот маги парили в воздухе. Когда они ходили, именно ходили, а не плавали, то не касались ковра, а опирались на невидимую твердь в нескольких сантиметрах от ковра. Помню, что это называется левитацией. Теперь её демонстрируют мне так, как будто это обыденная вещь. Хотя здесь это и есть обыденная вещь. Они же все так могут. Хотя некоторые люди, которых я раньше видел, ходят по поверхности, касаясь её. Чудеса этого мира ещё предстоит познать. Мне обещал Ручей.
Ко мне подошёл Стебель. Он пристально посмотрел мне в глаза. Замер. И тут же расслабился.
– И в самом деле, никак. – Сказал он. – Тебя совершенно невозможно сканировать. Ты непроницаем. Совет с таким никогда не сталкивался. Даже самую мощную защиту самого сильного мага можно взломать, если собраться вместе. Как бы тот не сопротивлялся. Ты же вообще не оказываешь никакого сопротивления. А заслон просто непреодолимый. А ведь перед тобой самые сильнейшие маги. Это очень интересный феномен. С другой стороны, в тебе нет вражды или злобы. Эти чувства нельзя скрыть никакой магией, поэтому маги их видят всегда и у всех. Их нельзя никак замаскировать, или спрятать. И совет не видит их в тебе, но сомневается всё же, потому, что не может тебя прочитать, каких бы усилий к этому не прилагалось. Поэтому решено, что ты уникален в своём роде. И именно поэтому не должен нести вражды. Не мог ты появиться в нашем мире для того, что бы вести с нами вражду. Было бы просто неразумно в одиночку напасть на магов. Одному на мир. Ибо хоть ты и силён физически, против мага не устоишь даже мгновения. Совет верит тебе, что ты не недруг. Я тоже в это верю. Какое-то неуловимое чувство подсказывает мне, что ты друг. – И Стебель снова мне улыбнулся.
В этот момент наступила пауза. О чём-то негромко спорившие маги, разом замолчали. Всё внимание снова было обращено ко мне. Слово взял Ручей:
– Мы посоветовались. Тебя отныне мы считаем другом. За тебя ручается Стебель. Его проницательность сыскала себе славу. Мы доверяем его проницательности. В ту же очередь, никто из нас не видит в тебе зла, а значит, ты есть друг. Уверен, что мы найдём общий язык, и выясним, для чего ты появился в нашем мире. Теперь же давайте все сядем за стол. Вкушая трапезу приятней вести беседу с другом. Давайте усладимся напитками и плодами, которые находятся на этом торжественном столе, накрытым по случаю прибытия в наш мир дорогого гостя.