Глава вторая. Воссоединение
В крохотной комнатке не было ни одного, даже самого маленького окошка, поэтому, несмотря на то, что в Эндерглиде царил вечный день, Демиан проснулся в полной темноте. Раньше его это вполне устраивало – проведший всю жизнь в Градероне, он специально попросил разрешения спать именно здесь; солнечный свет поначалу пугал его. Но сегодня темнота показалась Демиану вязкой и удушливой, и ему захотелось как можно скорее выйти в светлый коридор. Однако он не спешил потакать этому желанию.
Демиан проснулся давно. У него сильно болела голова, так что когда он открыл глаза, подушка была мокрой от слез. В последнее время мальчик не так уж и редко чувствовал себя плохо, поэтому промучился еще целый час, прежде чем принялся серьезно размышлять, насколько это было возможно в таком состоянии, жаловаться взрослым или не стоит. Прежде он тщательно скрывал свои недомогания, но еще никогда ему не было так больно. К тому же, обычно приступы головной боли довольно быстро проходили, но на этот раз боль, похоже, совсем не собиралась утихать.
Обхватив голову обеими руками и уткнувшись в мокрую подушку, Демиан еще раз взвесил все за и против. Ему совсем не хотелось показывать, что он так слаб, что плачет от банальной головной боли. Демиан был уверен, что все, кого он знал и уважал – его отец, Балиан, Юан, Рэвенлир и даже его ровесник Рилан, – ни за что не расклеились бы из-за такого пустяка, а все стерпели и виду не подали, что им нездоровится. Но, с другой стороны, не так давно в Эндерглид, наконец, пришел отец Демиана, правда, совсем ненадолго. Неожиданно для всех он остался так недоволен видом сына, что попросил Тристана, который знал толк в медицине, осмотреть его. Советник правителя никаких болезней не обнаружил, но состоянием его тоже не удовлетворился и очень строго наказал немедленно сообщать взрослым, если он почувствует себя неважно. Демиан пообещал так и сделать, и теперь, сдаваясь под диким напором боли, пришел к выводу, что не нарушить обещание и храбро рассказать о том, что ему плохо – это не так уж и стыдно. Особенно если упомянуть, что это было личной просьбой Тристана. Демиан видел его всего пару раз, но, как и все, очень уважал его, немного побаивался и был уверен, что такое объяснение вызовет у всех понимание.
Решив так, Демиан встал с кровати, но, качнувшись, плюхнулся обратно. В глазах все плыло, будто бы задачей головной боли было прервать любые связи своей жертвы с внешним миром – не видеть, не слышать (в ушах стоял болезненный, глухой стук), не двигаться…
Но сдаваться так просто Демиан не собирался. Не вставая с кровати, он оделся и только потом кое-как выбрался в коридор. Его силы были на исходе, он с трудом разбирал дорогу. Теперь ему хотелось как можно скорее добраться до кого-нибудь.
– Эй! – постарался крикнуть Демиан и сам удивился, как получилось слабо и тихо.
Держась за косяк, он прислушался, чтобы понять, в каком направлении ему следует двигаться. Как назло, в обычно оживленном доме сейчас стояла звенящая тишина, не считая каких-то странных шорохов, доносящихся из соседней комнаты. Демиан не знал, что там, дверь обычно была прикрыта, и он никогда туда не заглядывал.
Сдавшись своему порыву пойти и сказать Лои или Рэвенлиру, что ему плохо, Демиан уже не чувствовал прежних преград. Не размышляя о том, будет это вежливо или нет, он толкнул дверь и в испуге замер на пороге.
Архаил, старший сын Рэвенлира, который был на два года старше Демиана и почти никогда не говорил из-за больного горла, лежал на полу. Он глухо кашлял и после каждого приступа пытался подняться, но снова падал. Как и Демиан пару минут назад, он пытался добраться до двери. Но его лицо было пугающе бледным, почти синим, дыхание – прерывистым. Он задыхался.
Демиан не заметил, как боль отступила под напором паники. Не зная толком, чем сможет помочь Архаилу, он бросился к нему с громким криком. Его голос пронесся если не по всему дому, то по половине его точно. В коридоре сразу же послышался топот.
– Что такое? Чего вопишь? – в комнату, ойкая, ворвался Рилан со встрепанными спросонья волосами и перебинтованной ногой – вчера он здорово расшибся. – Чего ты…
Увидев старшего брата, он оборвал себя на полуслове.
– Надо позвать кого-нибудь, Рилан!
Демиан был до смерти напуган. Ему казалось, что Архаил вот-вот перестанет дышать. Он уже не пытался подняться, а лежал на полу без движения. Лицо его постепенно синело.
– Никого нет! – Рилан от ужаса и сам начал бледнеть. – Я только что искал маму, а ее нет… Не знаю, куда они все делись!
– Нужно привести… Беги, скорее!
– И бросить его здесь?! – возмутился Рилан. – Он же мой брат! А если он помрет, пока я буду бегать?
Демиан не нашелся, что на это возразить. Вдобавок, его взгляд зацепился за перебинтованную ногу Рилана, и он вспомнил, что тот все равно не сможет бежать достаточно быстро. Выход был только один: он, Демиан, сам должен привести помощь. И хотя ему было строго запрещено покидать дом, в такой напряженный момент он и не вспомнил об этом.
– Я быстро!
С этими словами Демиан выбежал сначала в коридор, потом в сад, где с трудом дотянулся до щеколды, и, распахнув калитку, оказался на улице. Та была совершенно пустынна. Отголоски отступившей боли еще сильнее притупились оглушительным сердцебиением. Демиан огляделся. Сейчас он все видел необыкновенно четко.
Недалеко высилась Главная башня, и Демиан кинулся туда. Он не привык бегать, и к тому моменту, как достиг площади перед башней, едва дышал. Мальчик надеялся, что увидит кого-нибудь, может быть, даже просто закричит во весь голос, и люди бросятся на помощь Архаилу, а он тихонько вернется обратно. Но все вышло совсем иначе.
Демиан увидел Рэвенлира, беседующего с кем-то, и очень обрадовался. Однако когда он с криком метнулся к прославленному воину Рассвета и тот удивленно обернулся, оказалось, что его собеседником был…
Демиан резко замер, будто споткнулся. Он отказывался верить своим глазам. Это был его отец! От шока голова у Демиана снова заболела и закружилась, а все мысли смешались во что-то невообразимое.
– Только Рэвенлир похвалил за хорошее поведение! – донесся до него откуда-то со стороны смех Юана.
– Что ты здесь делаешь? Ты что, один? – резко спросил Рэвенлир.
Демиан с трудом отвел взгляд от Кристиана, который, в свою очередь, удивленно смотрел на него, и как мог громко выкрикнул:
– Скорее! Там Архаил… В доме… Я искал… Предупредить… – Демиану не хватило дыхания, и он умолк.
Но Рэвенлир и не собирался слушать дальше. Мгновенно все поняв, он коротко переглянулся с Юаном, вверяя ему ответственность за беглеца, и побежал в сторону своего дома. Лейан тут же бросилась к башне, чтобы найти Тристана, а Демиан обессилено упал на колени.
– Демиан! – Юан присел перед мальчиком и обнял его за плечи. – Успокойся! Все будет нормально.
Демиан не торопился ему верить. Глядя в одну точку, он пытался побороть растущий в душе ужас. Ему казалось, что Архаил непременно умрет, и, быть может, виноват в этом будет он, Демиан, потому что не смог бежать быстрее. Что тогда скажут Рэвенлир, Лои и Рилан? Кроме того, вышло так, что он прямо на глазах у своего отца нарушил правила, которые создали ради его безопасности. Прибежал, трясущийся от страха, закричал на всю площадь… Демиану стало так горько от всего этого, что он чуть не заплакал и побоялся снова поднять взгляд на Кристиана. А ведь он так давно его не видел, так мечтал, что когда они встретятся, он покажет себя с лучшей стороны.
– Встань, Демиан, – сказал Кристиан и, когда Демиан, дрожа, послушался, он прижал его к себе одной рукой. – Юан, знаешь, в чем дело?
– Подозреваю, – невесело откликнулся Юан. – Наверное, с Архаилом что-то случилось. Это старший сын Рэвенлира. У него больное горло, и иногда он… Не знаю, что-то вроде приступов случается, один раз точно было… Да, Демиан? Архаилу стало плохо?
Демиан, не находя слов, кивнул, крепко вцепившись в отцовский плащ и с трудом сдерживая слезы.
– Не волнуйся! – подбодрил Юан. – Бывало уже такое. Тристан его подлечит, и все будет отлично, вот увидишь! Ты молодец, что побежал за помощью. Хотя лучше, конечно, если бы Рилан…
– Он вчера ногу поранил, – с трудом выговорил Демиан.
– Ну, тогда ты настоящий герой, – Юан потрепал его по волосам.
– А если… Если…
Кристиан и Юан украдкой обменялись взглядами. Требовалось успокоить мальчика, но они должны были поторопиться и провести Рейту в город. С молчаливого согласия братья решили пока не говорить об этом. Они понимали, что Демиан переволновался, да вдобавок внезапно столкнулся с отцом, поэтому было бы по крайней мере неразумно добавлять к этому еще и столь же внезапную встречу с матерью. Демиан, конечно, тосковал без нее, но в такой ситуации дополнительный шок был совершенно лишним.
– Я должен идти, Демиан, – сказал Кристиан. – Вы с Юаном выясните, что с сыном Рэвенлира, а потом я к вам присоединюсь.
– Ты… ты уже уходишь? – Демиан совсем растерялся.
– Ухожу, – кивнул Кристиан. – Но, думаю, мы увидимся через пару часов.
– Не так уж и долго, да? – подхватил Юан.
– Но… – голос Демиана снова упал до шепота. – А вы… А ты… Ты не злишься, что я убежал?
– Нет. Ты поступил правильно.
Кристиан задержался взглядом на сыне, потом, развернувшись, направился к выходу из города, оставив Демиана в компании Юана, который тщетно пытался привести его в относительную норму, говоря ласковые слова. Несмотря на то, что в последнее время Кристиан постепенно оживал от пребывания в Градероне, его отношение к Демиану все еще оставляло желать лучшего. Он любил сына, и теперь легко признавал это, но слова ободрения и поддержки почему-то наотрез отказывались срываться с его губ, когда это было так нужно Демиану.
– Ну, ничего не поделаешь, – сказал Юан сам себе и подхватил Демиана на руки. – Пойдем, будем ждать.
К тому времени, как Кристиан прибыл к строящейся стене, которая в скором времени должна была заключить в себя Эндерглид, Арес и Рейта уже начали беспокоиться – он отсутствовал гораздо дольше, чем собирался, и напряжение воинов Рассвета, охраняющих город, все возрастало. Кроме того, ожидалось, что Кристиан приведет с собой Демиана, и, увидев его одного, Рейта всерьез взволновалась, ведь она знала о подозрениях касательно нездоровья мальчика.
– Что-то случилось? – почти прошептала она, когда Кристиан подошел вплотную.
– Все нормально, – ответил Кристиан. – Мы с тобой можем пройти. Демиан с Юаном, они нас ждут.
Он повернулся к Аресу. Если Гволкхмэй сдержит свое обещание и позволит остаться им с Рейтой в Эндерглиде, они с Аресом, десять лет шедшие сквозь различные невзгоды плечом к плечу, снова станут потенциальными врагами и, быть может, будут вынуждены сражаться друг против друга. Кристиан искренне надеялся, что им удастся избежать этого. Несмотря на то, что города продолжали враждовать, их не могло хоть немного не примирить то, что оба Ключа теперь находились во владении одного человека. Бессмысленных битв должно стать меньше.
– Не забывай нас, – сказал Кристиан. – Иначе Юан будет вне себя от расстройства.
– Вас забудешь, – хмыкнул Арес и, помедлив, небрежно добавил: – Дай знать, когда вы отбываете.
– Обязательно. – Кристиан улыбнулся, и этого оказалось достаточно, чтобы Арес увидел, как он благодарен ему за все годы услужения, а затем и дружбы.
Они ударили по рукам друг друга, Арес попрощался с Рейтой, и она вместе с Кристианом направилась к Эндерглиду. Всего несколько шагов, и воин Рассвета, прочтя документ, заверенный печатью правителя, с мрачным видом отступил в сторону. Кристиан обернулся. Арес все еще стоял на месте, скрестив руки на груди, и смотрел им вслед.
Но вдруг он как-то странно отшатнулся, словно увидел нечто ужасное и решил спастись бегством. Однако предпринять что-либо уже не оставалось времени. Юан пронесся мимо Кристиана и Рейты и с громким криком бросился прямо на Ареса, так что тот с трудом удержался на ногах. Все, даже воины Рассвета, расхохотались.
Юан, отпрыгнув в сторону от побагровевшего Ареса, чинно оправил тунику и вежливо проговорил:
– Прости! Не мог же я не попрощаться.
Арес воздел глаза к небу, вопрошая высшие силы, за что ему достались такие страдания, и отправился прочь.
– Юан, где Демиан? – строго спросил Кристиан, когда запыхавшийся Юан нагнал их.
– С Лейан. Не сердись, с Аресом я и вправду был обязан попрощаться. Кто знает, когда увидимся! И увидимся ли. Может, нас в Дилане тут же возьмут в плен, будут пытать, а потом без рук и без ног сожгут заживо. Кстати, если мы не успеем задохнуться от дыма, то кожа и внутренности…
– Юан! – глухо проговорила Рейта.
– Извини, я шучу, – Юан рассмеялся. – В общем, Демиан немного успокоился. Тристан сказал, что успели вовремя, и Архаил поправится.
Юан начал рассказывать о происшествии Рейте, и это немного отвлекло ее. Она крепко держалась за руку Кристиана, боясь поднять взгляд и окинуть взглядом город. Ей стало не по себе уже на подходе к Эндерглиду. Она никогда в жизни не видела солнечного света, и теперь очень страдала, глядя под ноги, на белую каменную дорогу. Рейта с самого начала знала, что так и будет, что то же самое пришлось пережить и Демиану – потребуется некоторое время, чтобы постепенно привыкнуть к солнцу и белизне и смотреть на светлые улицы без рези в глазах. Но добавлялось еще и сознание того, что она здесь чужая, и, скорее всего, даже обычные жители пожелают от нее избавиться. Рейта не поднимала взгляда, но по звукам легко могла определить, что многие люди, попадавшиеся им на пути, останавливались и начинали шептаться. Она хорошо их понимала. Хоть в Градероне и был Руэдейрхи, а здесь, в Эндерглиде – Тристан, люди с другим цветом волос неизбежно вызывали страх и ненависть. Но Рейта твердо решила пройти через все это ради Кристиана.
– Почти пришли, – сказал он ей, прекрасно понимая, что она сейчас чувствовала.
Он был невыразимо благодарен Рейте за то, что она не стала препятствовать его воссоединению с братьями, уходу из Градерона и путешествию в Дилан. Если бы еще с полгода назад ему кто-то сказал, что Сату Рейта решит бросить ради него все и сначала с миром отпустит его в Эндерглид, а потом согласится уйти вместе с ним, Кристиан бы отнесся к подобным словам с большим сомнением. Ну а если бы неведомый предсказатель прибавил к этому, что Рейта с готовностью отзовется на то, чтобы или подождать в Эндерглиде возвращения Кристиана, или провести с ним остаток жизни за Вратами, в мире смертных, Кристиан бы открыто назвал его безумцем. Удивительно было сознавать, что в последний год он узнал о Рейте гораздо больше, чем за все предыдущие годы их совместной жизни вместе взятые.
Но, так или иначе, сейчас его долгом было отвести жену в безопасное место и обеспечить всем необходимым, в том числе и хоть какой-нибудь защитой. Сначала Кристиан полагал, что можно попросить Лейан оказывать Рейте всю возможную помощь, эта девочка наверняка бы ему не отказала. Но когда она с непоколебимой решимостью заявила, что тоже пойдет за Балианом, Кристиан понял, что не взять ее с ними будет преступно, тем более что дополнительный боец в этом предприятии не мог быть лишним. Гволкхмэй еще не высказал своего решения по этому поводу, однако Кристиан подозревал, что придется искать новую кандидатуру для помощи Рейте. Это было непросто. Он безоговорочно доверял лишь своим братьям, но Юан, конечно, отправится с ним. Также он не мог не верить Тристану, но было бы просто глупо надеяться, что у него найдется время для такого рода занятия. Попросить Рэвенлира, когда под его опекой уже находился Демиан, да, к тому же, присматривающего за больным сыном, тоже не представлялось возможным. А все прочие связи за время десятилетнего отсутствия бесповоротно испортились или вовсе исчезли.
– Ты не переживай, – Юан легко прочел его мысли. – Есть у нас с Лейан одна идея. Тристану она, кажется, тоже понравилась. Но сейчас не до этого. Пусть поможет Архаилу, а потом уж… Ох, бедный Архаил, – с болью вздохнул он. – И бедный Рэвенлир. И Лои. И Демиан. До смерти перепугался.
– Но ты ведь сказал, что сын Рэвенлира в порядке?
– Он будет в порядке, – поправил Юан. – Такое уже случалось. Тристан его подлечит, и дня через три все будет как прежде. Но никто не поручится, что это снова не произойдет. Мы видели Тристана мельком, он за лекарством каким-то спешил… Так что ничего толком не успели выяснить, кроме того, что Лои самой стало плохо от всего этого. Она же ребеночка ждет. Оказывается, она в саду была, за домом, а потом, когда Демиан уже убежал, услышала, как Рилан кричит… Увидела это все… Вот.
Кристиан задумался. Положение Рэвенлира не могло не вызвать сочувствия. Ему уже приходило в голову, еще когда Демиан раскричался на площади, что, возможно, больному мальчику сумеет помочь Рейта. Хотя она и могла с помощью своей целительной силы излечивать только физические повреждения, но не болезни, знания о медицине в Градероне были гораздо более обширны, чем в Эндерглиде, все это признавали. Не так давно Кристиан из интереса спросил об этом у Рейты. Та невесело рассказала, что все их накопленные знания и умения – плод многих подопытных жертв, а также оскверненных трупов, которые вскрывали, чтобы лучше понять устройство человеческого организма. Рейта сама была не в восторге от такой истории и сказала, что ужасно рада тому, что знания усвоены столетия назад и теперь практически никто этим не занимается, только в особо крайних случаях, при эпидемиях неизвестных болезней и с согласия самих умирающих.
Скорее всего, Рейта могла бы хоть чем-нибудь помочь ребенку. Кристиан не сомневался, что дела его плохи – выражение лица перепуганного Демиана никак не желало уходить из головы, а весть о жене Рэвенлира помогла дополнить представление о ситуации. Но загвоздка была в том, что, во-первых, Рэвенлир, конечно, не доверится им и даже, может, совсем откажется от какой-либо помощи. Второе препятствие состояло в том, что нельзя вот так взять и заставить Рейту работать на благо Эндерглида. Кристиан понимал, что она знает себе цену и в глубине души боится, что здесь ее просто используют, сделают рабыней, которую заставят исцелять воинов и стражей. К сожалению, это опасение не было лишено оснований. Если бы светлый город подвергся такому масштабному нападению, как Градерон, обычно гордые эндерглидцы, теоретически, могли бы пойти на такое.
Кристиан внимательно посмотрел на Рейту и решил для начала поговорить с Рэвенлиром, если представится случай. Он всегда хорошо к нему относился и не хотел, чтобы его семью настигло такое страшное несчастье, особенно когда есть шанс избежать беды.
Но следовало подумать и о себе. Поэтому Кристиан был рад, что Юан тихонько спросил у Рейты:
– А что ты думаешь?.. О Балиане?
Взгляд Рейты стал задумчивым, хотя никто не мог этого видеть. Кристиан не спрашивал ее об этом, просто поставил перед фактом, что Балиан жив и иначе и быть не может, поэтому он отправится в Дилан и вернет его. Юан говорил совсем тихо, надеясь, что Кристиан его не расслышит – на случай, если ответ Рейты будет не обнадеживающим.
– А что тут думать? – наконец, сказала Рейта. – Если бы он погиб, вы бы обнаружили его подо льдом. И я так поняла, что кровавый след тянется к Вратам, а не из них. Таранос жив, он в Этериоле, его видели. Значит, это кровь Балиана.
– Да, – приободрился Юан. – Но я все равно так беспокоюсь. Он ранен, а ведь еще и проклятие…
– Если он прошел через Врата Рассвета, о проклятии можно забыть.
– А если нет? – Юан вдруг остановился и почему-то посмотрел вверх.
– В чем дело? – Кристиан придержал Рейту за плечо.
Юан некоторое время молча созерцал небо. Оно было достаточно ясным, лишь немного подернутым легкими облаками, сквозь которые на землю щедро проливались солнечные лучи.
– Я подумал… – Юан тряхнул головой. – А что будет, если не пройти через Врата… Быстро, как мы тогда… А задержаться там? Остаться?
– Не знаю, – сказал Кристиан. – Но Балиан не стал бы пускаться на подобные эксперименты.
– Но он был ранен! – Юан еще сильнее встревожился. – Вдруг он там упал и…
– Перестань, Юан. Я уверен, такого не могло случиться. Ты просто был мал и не помнишь. Когда мы проходили через Врата… В них крайне сложно задержаться, если вообще возможно. Думаю, и в бессознательном состоянии ноги вынесут на другую сторону.
Юан немного успокоился. В этот раз он нервничал даже больше, чем Кристиан, когда Балиан был тяжело ранен. Тогда старший брат был совсем не похож на себя, а Юан, уверенный в том, что все будет хорошо, усиленно утешал его.
Они приблизились к башне, где жили воины и стражи Рассвета. Люди в Эндерглиде в большинстве своем проживали в небольших отдельных домах, те, кто изучал какие-либо ремесла, могли надеяться на комнату или угол в жилище своего учителя, а имеющие воинские статусы получали помещение в этой башне. Дома им полагались только после того, как они обзаводились семьей. Неподалеку высились еще две башни – в одной обитал сам Гволкхмэй, там же располагались покои Тристана и нескольких других правительственных лиц, в другой проживали люди, имеющие сколько-нибудь значимые статусы, вроде главного медика или архитектора.
Разумеется, Кристиан, который весьма неожиданно вернулся в Эндерглид, не мог рассчитывать на дом, зато Тристан в рекордные сроки умудрился выделить для них с Рейтой единственную в башне двойную комнату – два помещения были разделены стеной с небольшим проходом в центре и имели один вход.
Едва переступив порог, Кристиан почувствовал, как на него теплой волной накатывают воспоминания. Именно сюда их, троих детей, когда-то привел Тристан, спасший их в Дилане. Они с Балианом, совершенно вымотанные, заснули в одной из этих комнат, а, проснувшись и вспомнив, что с ними произошло, стали в панике рассекать помещение, разыскивая Юана. Оказалось, его уложили в соседней комнате, под присмотр какой-то девушки. Восьмилетний Балиан тогда без разговоров выдворил ее за дверь.
– Ух ты! – воскликнул Юан. – Кажется, мы тут жили?.. Да?
– Точно, – кивнул Кристиан. – Одолжишь свои одеяла?
Юан с готовностью исполнил просьбу, и они с Кристианом быстро завесили оба окна темными покрывалами. Раньше они занавешивали окно Юана, который заботился о том, чтобы не отвыкать от темноты и не быть застигнутым врасплох на территории Градерона.
Уставшая Рейта, опустившаяся на кровать, сначала пыталась протестовать, ведь она прекрасно знала, что Кристиан не выносит темноты и жизнь в Градероне была для него нешуточным испытанием. Человеку, снедаемому ненавистью к темному городу, пришлось бы там много легче, чем ему. Но Кристиан на это ответил, что Рейта семь лет терпела свет свечей даже по ночам, а теперь он потерпит темноту. Как бы то ни было, нельзя было допускать нахождения Рейты на солнечном свету, по крайней мере, первые дни. Это могло погубить ее глаза.
– Ну, вроде все, – в комнате стало совсем темно, и Юан зажег свечи, припасенные в каждой комнате на случай непогоды – порой и в Эндерглиде бывали проблемы со светом. – Приведу Демиана. И еды приведу. Я о разных вещах, – любезно уточнил он и выбежал в коридор.
Пока они с Кристианом провожали Рейту к башне, Демиан сидел на скамье в саду рядом с Лейан. Девушка постаралась как можно спокойнее и мягче объяснить ему, что произошло и почему Кристиан оказался здесь без предупреждения. Она умудрилась рассказать о случившемся в горах, исчезновении Балиана и предстоящей миссии в Дилане таким образом, что мальчик не сильно испугался и искренне поверил – ничего опасного в этом нет, никто не собирается его бросать, и со всеми все будет хорошо, они просто пойдут в мир смертных и достаточно быстро вернутся обратно с Балианом. Но Демиан был сильно подавлен из-за того, что случилось утром. Он так и не рассказал никому о своей головной боли, просто забыл об этом. Голова все еще отзывалась тягостным гулом, правда, едва заметным, и Демиан не обращал на это внимания. Все его мысли были заняты Архаилом и Лои.
– Он умрет, – прошептал он вдруг без всякого перехода.
– Не говори так, – строго проговорила Лейан.
– Но он… – Демиан выглядел очень несчастным.
– А когда Балиан был ранен, тебе не казалось, что он умрет?
– Казалось… – признал Демиан несколько смущенно.
– Ну вот. А умер он? Нет, – твердо произнеся это, Лейан и сама почувствовала себя немного лучше. После очередного ухода Балиана она уже сбилась со счета, сколько бессонных ночей провела, мучаясь тревогой о нем.
Но Демиана не слишком убедил этот пример. Поэтому, когда Лейан увидела, как к ним приближается Рэвенлир, она дернула мальчика за руку и вместе с ним направилась ему навстречу. На Рэвенлире не было лица, и Демиан, предчувствуя беду, весь сжался от страха.
Однако когда они приблизились вплотную, Рэвенлир слабо улыбнулся и потрепал Демиана по волосам.
– Все хорошо? – спросила Лейан.
– Да. – Рэвенлир глубоко вздохнул. – Спасибо, Демиан. Если бы ты не бросился бежать, все было бы гораздо хуже.
– Архаил… он поправится? – прошептал Демиан.
– Тристан говорит, что через несколько дней будет в относительном порядке.
– А Лои? – спросила Лейан.
– С Лои все нормально. Конечно, лучше было бы обойтись без этого стресса, но, похоже, все не так уж и плохо. Тебе разрешили отправиться в Дилан?
– Пока нет, но я все равно пойду, – упрямо проговорила Лейан. – Но Юан говорит, это будет только через несколько дней, так что если ты хочешь, чтобы я тебя подменила на посту, я с радостью.
Измученный Рэвенлир от всего сердца поблагодарил ее. Он и впрямь хотел попросить ее об этом одолжении, ему совсем не хотелось оставлять сейчас свою семью.
Они с Лейан уже прощались, когда к ним подлетел Юан. Он немедленно вцепился в Рэвенлира и, выслушав то, что уже было сказано Лейан и Демиану, облегченно вздохнул.
– Переволновались тут из-за вас! Выздоравливайте! – он подхватил Демиана и посадил его себе на шею. – Сегодня и завтра вам придется тосковать без нашего героя, а потом мы снова его приведем. Ладно, Рэвенлир?
– Как договорились, – кивнул тот.
Он направился к своему дому. Лейан и Юан с Демианом на шее пошли к башне.
– Я буду с вами? – с надеждой поинтересовался Демиан.
– Не-а, – к его разочарованию, ответил Юан и добавил: – Гораздо лучше.
– С отцом? – не поверил Демиан.
– Еще лучше!
Они вошли в башню и там расстались с Лейан – ей нужно было переодеться и отправиться на дежурство вместо Рэвенлира. Пока Юан и Демиан поднимались по лестнице, мальчик пребывал в испуганном ожидании: он совсем не понимал, что происходит. Но вот двери одной из комнат отворились, Юан втолкнул его в неожиданно темное помещение, освещенное лишь несколькими свечами, и тут же закрыл дверь, отрезав ему путь к отступлению. Демиан сначала перепугался, но потом с облегчением и радостью заметил отца, стоящего у окна.
– Демиан!
Демиан не поверил своим ушам. Обернувшись на звук голоса, он качнулся и неверными шагами направился к матери, низко опустив голову, чтобы никто не увидел, как по его щекам хлынули слезы, которых никогда не было прежде – слезы не боли, страха или обиды, а неожиданного, всепоглощающего счастья.