Глава 6
Возвращение в столицу по какой-то причине заняло гораздо больше времени, чем поездка в поместье Хеддингса. У Дэнни не было часов, но она не удивилась бы, увидев, что за окном уже светает. Она изнемогала от усталости и непривычных волнений. И от голода. А дома ей еще предстоял нешуточный скандал.
Самое лучшее, если Даггер спит, – тогда и ей удастся вздремнуть. На свежую голову легче выдумывать оправдания или даже махнуть рукой на правдоподобность и лгать.
Перси преспокойно уснул. Дэнни хотела бы последовать его примеру, но не решилась, поскольку лорд Мэлори спать не собирался. Нападений с его стороны Дэнни не боялась – просто хотела оставаться начеку и улизнуть при первом же удобном случае, как только карета приблизится к знакомым местам.
Дэнни твердо знала, что ее отпустят, ведь свою работу она выполнила, но сомневалась в том, что ее привезут туда же, откуда увезли. Зачем им делать такой крюк, да еще по трущобам? А если ее высадят в незнакомом районе, она мигом заблудится и проплутает полдня. Дэнни выросла в Лондоне, но город был огромным, а она хорошо знала лишь те места, где часто бывала.
Неладное она почуяла в ту же секунду, как встретилась взглядом с лордом Мэлори. Его глаза подтвердили ее догадку. Он что-то задумал. Слишком уж пристально он смотрел на нее.
– Кстати, где ты оставил обувь?
Вопрос изумил Дэнни. Совсем не этого она ожидала, поглядывая на глубокомысленные морщины у него на лбу. С другой стороны, странно, что он только теперь вспомнил об обуви и ей пришлось идти по лесу в носках. А еще раньше Мэлори связывал ей ноги. Если он не слепой, он должен был заметить, что обуви на ней нет.
– Вот мои башмаки, – ответила она, поднимая ногу и показывая мягкую кожаную подошву, пришитую к носку.
– Оригинально.
Дэнни слегка покраснела, но только потому, что искренне гордилась своей импровизированной обувью. Она смастерила ее сама. Были у нее и обычные башмаки – расхаживая по городу днем в носках, она неизбежно привлекала бы внимание. Носки с кожаной подошвой она надевала, только когда шла на дело.
– Можно взглянуть? – спросил Мэлори.
Дэнни поспешно спрятала ноги под сиденье, как можно дальше от Мэлори, и ответила ему воинственным взглядом. Он только пожал плечами. И снова удивил ее, продолжая:
– А ты неплохо соображаешь! Ловко ты придумал, как вывернуться, да еще стоя под прицелом. Лорд Кэрриуэй, надо же! – И он усмехнулся.
Дэнни пожала плечами:
– Подошло, вот и все.
– Да уж, – согласился Мэлори, любопытство которого не угасало. – И часто ты попадаешься? И спасаешься благодаря хорошо подвешенному языку?
– Нет. Меня еще ни разу не ловили… до этой ночи. А сегодня сцапали дважды, и все из-за вас.
Мэлори негромко кашлянул. Не напомнив, кто и в чем виноват, он перешел к делу.
Взяв из груды драгоценностей кулон и браслет, о которых недавно шла речь, он сказал:
– Я хотел бы вернуть эти вещи законным владелицам – разумеется, анонимно. – Он прокашлялся и почти смущенно добавил: – Ты не возражаешь?
– С какой стати?
– Но ведь эта куча твоя.
Дэнни фыркнула. Она уже решила, что не возьмет ни единой побрякушки. Слишком уж свежи в памяти были страшные, хоть и воображаемые, картины суда и смерти на виселице. А теперь, узнав, что драгоценности дважды краденные, она утвердилась в своем решении и напрямик заявила о нем:
– Одно дело – сбывать то, что украли в первый раз, пока хозяева не успели спохватиться. Но иметь дело с дважды краденным – все равно что самому сдаваться полиции. Эти вещи уже разыскивают, если не все, то некоторые. Лучше я выброшу их в окно, чем прикоснусь к ним снова.
Мэлори покачал головой:
– Так не пойдет. Тебе пообещали целое состояние…
– Хватит об этом, приятель. Если я чего-нибудь захочу, то скажу.
Господи, его взгляд снова стал чувственным, обжег ее, лишил воли и спутал мысли! Если она осмелится в эту минуту открыть рот, то ляпнет безнадежную глупость. Но как ему удается подчинить ее себе одним взглядом? Что такого она сказала или сделала? Может, все дело в этом «захочу»? Значит, он догадался, кто она такая… но ведь этого не может быть! Этого не знает никто. И для него это тайна. Она уже давно отвыкла вести себя как женщина. Слишком долго она играла мужскую роль, знала, чем может выдать себя, и не допускала ошибок.
Мэлори снял ее с крючка, притушив страстный блеск глаз. Почему она вдруг съежилась? Он взял с сиденья пачку банкнот, провел по ним большим пальцем и бросил на прежнее место.
– Здесь и сотни фунтов не наберется, но думаю, на первое время хватит.
Почему он так уверен, что они еще увидятся?
– Таких деньжищ сразу я еще никогда не видел, – поспешила заверить Дэнни. – Мне хватит.
Он только улыбнулся. Дэнни повернулась к окну. И изумленно вытаращила глаза, обнаружив, что карета уже катится по Лондону.
Улиц она не узнавала, но все-таки попросила в отчаянии:
– Высадите меня здесь, приятель. Дальше я доберусь сам…
– Ни в коем случае, малый. Я доставлю тебя прямо к двери и, если понадобится, объясню, где ты пропадал, чтобы тебе не влетело. Но сначала отвезем домой Перси. Это недолго.
А потом она останется наедине с ним, и он опять будет раздевать ее взглядом? Ни за что!
– Да я приврал, – притворно-небрежным тоном объяснила она. – За такую добычу мне простят все.
– Я настаиваю, – заявил Мэлори, не купившись на ложь. – Меня замучит совесть при мысли, что из-за нас поплатился ты.
– Какое мне дело до вашей совести? – огрызнулась Дэнни. – Вы позабавитесь, а мне потом расхлебывать. Нет уж, хватит с меня. А о том, чтобы я привел вас туда, где мы живем, даже не просите. Изобьют до полусмерти и выбросят умирать в глухой переулок, и то если повезет.
– Ты ждешь побоев за…
– Не меня, – перебила она многозначительно.
Мэлори хмыкнул:
– Ладно, я все понял. Но до таверны я тебя провожу. Это самое меньшее, что я обязан сделать.
Дэнни понимала, что такой малостью он не удовлетворится, поэтому твердо заявила:
– Нет.
– А я и не прошу разрешения, любезный.
Дэнни открыла рот, готовая разразиться бранью, сообразила, что этим ничего не добьется, и решила приберечь силы на всякий случай.