8
Шел второй день хаджа паломников из Казани.
Минувшим вечером в аэропорту Дамаска, очень напоминавшего московский аэровокзал Шереметьево и поразившего казанцев обилием курящих людей, среди которых было немало женщин, группу из столицы Татарстана встретил представитель сирийской туристической компаний, сотрудничавшей с «Итиль-тур-хадж». Молодой, коротко стриженный араб с высокими залысинами, открывавшими загорелый лоб, начал с извинений:
– Получилась досадная неприятность, – объяснил он Галиакбару-хаджи на ломаном русском языке. – Автобус, который должен был доставить вас в Мекку, попал в небольшую аварию.
– И что вы предлагаете нам делать? – спросил его руководитель группы на арабском. И хотя Вагипов-старший говорил на египетской версии, которая считается в арабском мире наиболее модной, а в Сирии произношение несколько отличается, тем не менее представитель сирийской турфирмы был приятно поражен.
– Вы хорошо знаете арабский! – похвалил он старика. – Вы ученый человек!
Галиакбар-хаджи принял вид еще более суровый, чем обычно, и прервал менеджера:
– Извините, уважаемый, мы не за комплиментами сюда приехали. У нас впереди еще долгая дорога. Нам что теперь? Ночевать в аэропорту?
– О нет, конечно, уважаемый! Конечно, нет! Есть несколько вариантов. Мы можем отправить вас прямо сейчас несколькими микроавтобусами до иорданской границы, а там на переходе Эр-Рамта вас встретит мой коллега из амманского представительства нашей фирмы. Он найдет вам автотранспорт до Мекки. Возможно, придется немножко подождать. Небольшое неудобство еще и в том, что микроавтобусы не пересекают границу. Но в Эр-Рамте пропускают и пешеходов. Правда, придется идти пешком достаточно большое расстояние. Между сирийским и иорданским терминалами около пяти километров.
– В нашей группе есть женщины и дети, люди преклонного возраста, – напомнил Галиакбар-хаджи.
– Мы знаем это, – предупредительно сказал менеджер. – Поэтому мы предлагаем вам переночевать в отеле за счет нашей фирмы, а к утру найдем вам автобус, который доставит, как это и было предусмотрено договором, в Мекку.
– Мне надо посоветоваться с группой, – сказал старик и перевел паломникам, столпившимся вокруг, содержание своего разговора с представителем туристической фирмы.
– А сколько времени займет дорога до этого самого Эр-Рамта, Галиакбар Абдразакович? – поинтересовался бывший студент Вагипова-старшего.
На его вопрос ответил сириец, который понял, о чем спрашивают:
– Дорога хорошая. Отличное шоссе. От Дамаска до Эр-Рамта не более пяти часов пути. Правда, на границе может быть очередь. Но никогда больше четырех часов не стояли автобусы на контрольно-пропускном пункте.
– То есть мы пересечем границу либо среди ночи либо рано утром? И потом без отдыха будем ждать, пока нам найдут автобус до Мекки? – с возмущением уточнил бывший студент руководителя группы.
– За то время, пока вы будете добираться, мы свяжемся с нашим представительством в Иордании, и они сделают все возможное, чтобы вы как можно скорее попали в Мекку.
По поведению менеджера было понятно, что его более устраивает первый вариант, потому что он принес бы наименьшие потери его фирме. Однако паломники были настроены иначе.
– Эфенди Галиакбар-хаджи, – обратилась по-татарски к старику пожилая женщина, обветренное лицо которой и натруженные руки с выступающими венами выдавали сельскую жительницу. – Я так понимаю, нас разделят и посадят в несколько автобусов? Но мы ведь не знаем их языка? Со мной мальчик, младший сын...
– Не опасайтесь, апа, – успокоил ее старик. – Думаю, надо переночевать в гостинице. Никто не против?
Паломники стали дружно высказываться за ночевку.
– Решено, – подвел итог Вагипов-старший. – Мы едем в отель.
– Хорошо, – склонил голову в коротком поклоне менеджер турфирмы. – Мы забронировали места в «Аль-Бабилон», это в центре города. Если кто-то хочет, можно будет погулять по городу. У нас очень безопасно. Преступности нет.
Дорога в отель заняла почти час. Автобус подолгу стоял в пробках, в которых водители постоянно сигналили друг другу, а поскольку кондиционер не работал, пассажиры вдоволь надышались воздухом, настоянным на отработанных газах из выхлопных труб автомобилей.
Окраины сирийской столицы из окон автобуса на первый взгляд тоже не впечатлили паломников – очень много похожих пяти – и шестиэтажных домов, не отличавшихся архитектурным разнообразием. Серый бетон, серый асфальт, рыжие камни. Но в центре, в Старом городе, ситуация была совершенно другой. Здесь сохранилось немало весьма древних построек, стоявших здесь еще со времен Римской империи.
Отель, несмотря на то что находился в Старом городе, а может быть, именно поэтому не отличался особым комфортом. Маленькие комнатки, в которых имелось по две кровати, а вот вода и прочие удобства – в конце коридора.
Туристическая фирма, надо отдать ей должное, позаботилась и о легком ужине для паломников, который ожидал их в ближайшем кафе, или, скорее, забегаловке невысокого пошиба. Она порадовала, пожалуй, лишь «фрешем» – свежевыжатым апельсиновым соком, в стакан которого кладут еще кусочки ананасов и бананов.
Понеся непредвиденные расходы, сирийцы явно сэкономили на автобусе, поданном утром к гостинице. Видавший виды «Мерседес», который был произведен не позже 70-х годов прошлого века, производил не очень хорошее впечатление и явно был не из «гаража-пульмана» – так в Сирии называют автовокзалы высшего класса в отличие от просто «гаражей».
Тем не менее кондиционер в этом автобусе был все-таки в порядке, а с потертыми сиденьями, исцарапанными боками и не откидывающимися назад креслами можно было смириться. Снаружи машина была богато раскрашена орнаментом и каллиграфически исписана краткими цитатами из Корана, в основном на тему могущества Аллаха.
Убедившись, что все паломники вошли в автобус и ничего из своих вещей не оставили в «Аль-Бабилоне», Галиакбар-хаджи велел трогаться.
Водитель, мужчина лет пятидесяти с пышными усами, в которых была перемешана «соль с перцем» – седые волосы с черными, – согласно кивнул головой, и автобус начал свое движение к вожделенной для каждого мусульманина цели – Мекке.
Ночь, проведенная в незнакомом месте, была для многих паломников бессонной, потому ничего удивительного не было в том, что почти все пассажиры автобуса к третьему часу пути задремали или бодрствовали в полудреме. Поэтому визг тормозов и резкое торможение, которое бросило их вперед, на спинки впереди стоящих кресел, застало врасплох.
Галиакбар-хаджи, который, как руководитель группы, сидел недалеко от водителя и не спал, быстро обернулся к салону и сказал в микрофон:
– Спокойно. Это полиция. Наверное, превысили скорость.
На пустынном шоссе стоял темно-синий джип с белой надписью на борту арабской вязью, продублированной по-английски – Police. Молодой офицер полиции с густой черной бородой, остановивший автобус жезлом, неторопливо подошел к передней двери, которая тут же открылась с легким шипением.
– Куда едешь? – спросил он водителя, не утруждая себя приветствием.
Водитель, удивленно подняв густые брови, тем не менее ответил:
– В Саудовскую Аравию. В Мекку. Хадж.
Бородатый офицер выслушал ответ водителя, глядя не на него, а в салон.
– Кого везешь?
– Паломники. Я же сказал – хадж.
– Откуда?
– Кажется, русские. Из России.
– Русские совершают хадж? Насмешил.
Офицер поскреб указательным пальцем свою волосатую грудь, которая виднелась из расстегнутой у воротника рубашки.
– Мы мусульмане, – с достоинством сказал офицеру Галиакбар-хаджи, вмешиваясь в разговор. – И мы из России.
Полицейский посмотрел на него пристально, но никак не отреагировал на эти слова.
– Всем выйти из автобуса! Проверка документов и багажа, – распорядился он, постукивая жезлом по ладони.
Галиакбар-хаджи перевел приказ полицейского. Паломники взволнованно заговорили между собой, но тем не менее послушно потянулись к выходу.
– Открой багажный отсек, – велел бородатый водителю.
Тот обернулся и сказал своему сменщику, который сидел сзади и был как минимум в два раза моложе:
– Открой, Мусса.
Сменщик легко подхватился и выскочил из автобуса.
– И ты выходи, – сказал напоследок полицейский водителю и покинул, наконец, автобус.
– Кто старший? – спросил полицейский, подойдя к возбужденным и взволнованным паломникам.
– Я старший, господин офицер, – ответил бородатому Галиакбар-хаджи.
– Соберите все паспорта.
Из джипа тем временем вылезли три вооруженных автоматами человека, но только один из них был в полицейской форме. Это насторожило руководителя казанцев, но он успокоил себя предположением, что сотрудники правоохранительных органов не всегда считают нужным облачаться в мундиры, и выполнил приказ, собрав документы у паломников.
Бородатый принял из рук Галиакбара-хаджи высокую стопку темно-синих паспортов и передал его одному из автоматчиков:
– Отнеси в джип. Пусть Хафез посмотрит.
Мусса открыл багажный отсек «Мерседеса».
– Показывайте по очереди – что у вас в сумках, – приказал бородатый, по-прежнему постукивая жезлом по ладони.
Первым поставил свою сумку у ног бородатого бывший студент Вагипова-старшего Рафаэль. Он с трудом нагнулся над сумкой – мешал объемный живот – желая расстегнуть замок, но полицейский жестом велел ему отойти, и сам, удивительно живо присев на корточки, потянул язычок молнии.
– Шайтан! – воскликнул он сразу же и, достав из сумки початую бутылку водки и порнографический журнал с распяленной обнаженной дивой на обложке, продемонстрировал автоматчикам. – Видели, как русские совершают хадж?!
– Собаки! – выругался один их автоматчиков, который был в гражданской одежде.
– Учитель, это не мое! – испуганно крикнул Рафаэль Галиакбару-хаджи, который с презрением посмотрел на него. – Это не мое, учитель! Это провокация. У меня не было этого и не могло быть! Клянусь Аллахом!
К уху Вагипова-старшего вдруг склонился седоусый водитель автобуса и сказал убежденно вполголоса:
– Это не полицейские.
Бородатый заметил это, и у него дернулась левая щека, на которой мгновенно налился кровью маленький, но глубокий шрам под глазом.
– Что ты сказал? – спросил он у водителя.
– Ты не полицейский! – ответил тот твердо.
Бородатый выхватил пистолет из расстегнутой белой кобуры на поясе и два раза выстрелил в водителя. Бородатый стрелял в упор и промахнуться не мог. Пожилой водитель рухнул на землю и стал корчиться, задыхаясь от крови, заполнявшей его простреленное легкое. Кровавая пена выступила на губах шофера, окрашивая «соль и перец» в красное.
Паломники в ужасе молчали.
– Все в автобус! – заорал бородатый, угрожающе размахивая пистолетом.
Вагипов-старший сказал паломникам, не теряя выдержки:
– Садимся в автобус и сохраняем спокойствие.
Когда все казанцы оказались в автобусе, за руль молча сел Мусса, подле него встал лицом к салону человек с автоматом. Прежде чем сесть, он распахнул полы пиджака, и паломники увидели, что он обвязан какими-то пакетами из непрозрачного пластика. Человек с автоматом на шее потыкал пальцем в пакеты, а затем резко вскинул руки вверх и выкрикнул:
– Бах!
Убедившись, что его пантомима возымела действие и в салоне установилась жуткая тишина, человек с автоматом с удовлетворенным видом уселся на переднее сиденье.
– Ничего не бойтесь! – твердо и громко произнес Галиакбара-хаджи. – Все в руках Всевышнего. Чтобы не случилось с нами, мы на пути к Дому Аллаха!
Автобус развернулся на пустынном шоссе и покатил вслед за черным джипом с надписью Police. Через четверть часа джип съехал с шоссе на заброшенную, едва различимую дорогу без покрытия и устремился на северо-восток. Автобус последовал за ним.
А над телом седоусого водителя стали кружить стервятники. Наконец самый наглый из них уселся на голову трупа и стал выклевывать глаза.