6
В эту ночь Лукасу не спалось. Новая обстановка в номере не давала ему покоя. Он долго лежал с открытыми глазами и до подробностей вспоминал разговор с Джоном. Крест, что он спрятал под подушку, тоже давал о себе знать: в голову полезли дурные мысли: этот старый монах и его взгляд, который Лукас заметил на выходе из музея, не покидали его сознания.
«Он же не сказал мне ни слова, хотя, наверняка, знал о моем поступке, – размышлял молодой человек. – Почему монах промолчал и не позвал полицию? Странно все как-то получается».
Лукас сунул руку под подушку и нащупал крест. Он был холодный, и по его телу пробежала дрожь. «Странная вещица, – думал он. – Подушка теплая, матрац теплый, а он холодный… Джон тоже какой-то непредсказуемый.… Толкает меня, куда – неизвестно. А при чем тут Джон, если я сам заварил эту кашу? Какой черт меня подтолкнул на это скверное дело: жадность… алчность или что-то другое?».
Лукас поднял голову и взглянул на темное окно. Почему-то сейчас ему показалось, что в окне он кого-то увидел. Он вздрогнул, потянул на себя одеяло и прижался к стене.
«Этого еще не хватало, – мелькнуло в голове. – Сейчас мне начнут казаться разные монахи, директор музея и полиция.… Вот дурак! Замутил на свою голову непонятно что, теперь мучаюсь».
Он решительно встал и подошел к окну. На улице было совершенно темно. Где-то в стороне светили тускло фонари, мчались по дороге машины….
Лукас с тревогой взглянул на дверь. Теперь ему показалось, что кто-то за ней стоит и прислушивается. Он присел на кровать, вытащил из-под подушки крест, развернул его и положил на стол. В темной комнате он видел, как крест светится от тусклого света луны в окне. Он тяжело вздохнул и закрыл глаза, на мгновение представив, что творилось там, в музее, вечером, когда вернулся директор. Телефон он свой отключил, но сейчас ему захотелось его включить и посмотреть, кто ему звонил за последнее время. Лукас нажал на кнопки и включил телефон. К его удивлению, ни одного звонка ему не поступало.
«Может, вернуть крест обратно и все встанет на свои места? – снова погрузился в размышления Лукас. – Объясню все шефу, скажу, что бес попутал, и он меня поймет. Пусть даже не поймет, пусть уволит, но я останусь чист перед своей совестью».
Лукас взглянул на часы, что висели на стене: было около пяти часов утра. Он решительно стал собираться: оделся, завернул крест в тряпку и снова подошел к окну. На улице моросил мелкий дождь.
Лукас вышел на улицу, оставив вещи в номере, и зашагал по тротуару в направлении музея. В голове снова перепутались все мысли, и он с трудом представлял, что собирается делать. Он прижимал к себе спрятанный под ветровкой сверток с крестом и, оглядываясь по сторонам, шел вперед.
Лукас часто оглядывался, чувствуя чье-то присутствие совсем рядом. Ему казалось, что кто-то его преследует, идет за ним, но увидеть никого не мог. Улица была пуста.
Дождь кончился, когда молодой человек подошел к музею. Он не решился подходить близко к зданию и остановился на противоположной стороне, стал наблюдать. У входа стояло две полицейские машины, а в кабинете шефа горел свет. Сердце его сжалось от страха.
«Значит, полиция в курсе происшедшего, – подумал он и поднял воротник, стараясь спрятать свое лицо. – Шеф такое дело так просто не оставит. Он теперь знает все: знает, что я преступник».
Лукас нервно прохаживался по тротуару и поглядывал на окна музея. Библиотека, в которой работал Джон, находилась рядом, в нескольких шагах от него, но в ней, в столь ранний час, окна были темные.
«Джон спит спокойно, – думал Лукас, – а я мучаюсь. Надо идти и сдаваться, – решил он. – Чистосердечное признание скостит мою вину».
Лукас перешел дорогу и направился к музею, но перед дверьми остановился, прислушался.
– Куда в такую рань прешься? – крикнул из машины полицейский. – Музей сегодня работать не будет.
Лукас вздрогнул и оглянулся.
– Я хотел только узнать, с какого времени он открывается, чтобы прийти сюда со своим братом, – дрожащим голосом ответил Лукас.
– Я же говорю тебе, что сегодня музей работать не будет, – повторил полицейский и вышел из машины. – Иди спать, ценитель прекрасного.
Лукас спустился по ступенькам вниз и оглянулся на входные двери. Его всего затрясло, когда в дверном проеме он увидел образ старого монаха. Монах стоял, скрестив перед собой руки, и смотрел на молодого человека. Образ показался Лукасу размытым, как в тумане, и он вдруг подумал, что это его призрак.
Лукас зажмурил глаза и потряс головой, втянул голову в ветровку и быстро зашагал прочь.
«Привидение какое-то, – решил он. – Опять я его вижу, а он молчит и сверлит меня своим пронзительным взглядом. Может, и нет его вовсе, мне все только кажется? А в музее… Я же сам с ним разговаривал.… С ним и директор говорил долго, даже приглашал в свой кабинет, значит, он существует, этот монах. Что он делает в такую рань в музее? Может, он там живет каким-то образом? Ерунда какая-то».
Лукас свернул на ближайшую улицу и остановился.
Небо начинало светлеть, появились прохожие, и дороги стали наполняться машинами.
Лукас решил обойти музей с другой стороны и понаблюдать, что происходит там. Через некоторое время он снова стоял напротив музея, недалеко от библиотеки. Теперь его никто заметить не мог среди людского потока.
Из музея вышло несколько человек. Их провожал озабоченный директор, который на ходу что-то говорил и размахивал руками. Директор тут же подписывал какие-то бумаги, полицейский сунул их в дипломат, и они уехали.
Лукас вздрогнул, когда кто-то коснулся его плеча.
– Ты откуда здесь взялся? – услышал он знакомый голос и обернулся – это был Джон.
Лукас растерялся, виновато улыбнулся и сказал:
– Что-то не спится. Хотел посмотреть, что творится в музее.
– Крест с тобой? Я приехал, чтобы забрать машину и тебя, но мне сказали, что ты рано покинул номер. Я так и знал, что ты где-то здесь.
– Крест со мной.
– Что-то не нравится мне твой поступок, – с сожалением сказал Джон. – Мы же с тобой столько трудов приложили, чтобы разгадать тайну предков, а ты…
– Я струсил, – признался Лукас. – Но мне сейчас намного спокойнее, когда ты рядом. Ты знаешь, я видел полицейские машины у входа, видел шефа, озабоченного и с серьезными намерениями.
– А ты как думал? Твой шеф не дурак и знает цену этому кресту больше, чем ты и я вместе взятые. Ему ничего не оставалось делать, как вызвать полицию и рассказать всю правду. Ты же не знаешь его дел в отношении этой вещицы. Может, он и сам на нее положил глаз, общаясь с этим монахом.
– Я и монаха видел, – перебил его Лукас.
– Неудивительно. Этот монах еще много раз будет являться тебе. А он тебя видел?
– Возможно, что да.
– Ты видел его глаза?
– Нет, он был далеко от меня, но он видел меня, точно.
– И опять он сложил руки у себя на груди?
– Как и в прошлый раз.
– Странно как-то получается, – задумчиво произнес Джон. – Другой бы поднял тревогу, а этот молчит… Что он здесь поутру делает? Его тоже полиция допрашивала?
– Я не знаю, но его образ мне показался воздушным, как у привидения, – стал объяснять молодой человек.
– Ты привидения видел когда-нибудь? – улыбнулся Джон.
– Нет.
– Ты начинаешь верить в сказки. Их не бывает. У тебя стресс, и лезут в голову всякие дурные мысли.
– Но я видел монаха только что у входа, – настаивал Лукас.
– Ты утомился. Как спалось на новом месте?
– Представляешь, я совсем не спал, – признался молодой человек.
– С тобой все понятно. Иди в номер и отдыхай. Встретимся, как договорились, вечером. – Джон похлопал по плечу Лукаса.
– Ты знаешь, я боюсь, – пробормотал молодой человек.
– Идем со мной. – Джон взял Лукаса за руку и повел в сторону библиотеки. – В таком случае пересидишь некоторое время в читальном зале, я освобожусь, и начнем.
Лукас с испугом посмотрел на решительного Джона.
– Да, да, пора раскрывать тайны золотого креста. У нас есть кое-какие сведения из рукописи, поэтому мы должны ими непременно воспользоваться. Сейчас раннее утро, и в библиотеке никого нет. Я тебя определю в служебное помещение, где ты сможешь вздремнуть.
– Я хочу находиться там, откуда виден музей, – ответил Лукас.
– Хорошо, как скажешь.
Лукас сидел в читальном зале у окна, где открывался вид на вход в музей.
Снова подъехала полицейская машина, и Лукас отпрянул от окна. Ему казалось, что все его видели, и сейчас ворвутся в зал библиотеки, и арестуют.
Через некоторое время вышел директор музея в сопровождении полицейских, сел в машину и уехал.
«Они поехали ко мне, – мелькнула мысль в голове у Лукаса. – Сейчас обнаружат, что меня там нет, и начнутся поиски. Листовки с моей физиономией расклеят по всему городу, и мне некуда будет деться».
Лукас немного отвлекся, но спохватился и снова устремил свой взгляд в окно, с ужасом заметив в дверях музея монаха. Он смотрел прямо на окна библиотеки и, казалось, в то самое окно, за которым находился Лукас.
Лукас задвинул штору на окне и стал высматривать Джона, чтобы с ним быстрее покинуть это место.
Джон появился только через час.
– Что так долго? – нервно спросил молодой человек. – Там я снова видел монаха, он смотрел прямо на это окно.
Джон выглянул на улицу и усмехнулся:
– У страха глаза велики, – сказал он. – Ничего не бойся. Нет на свете еще такого человека, который мог бы видеть сквозь стены.
– Есть такой, – возразил Лукас. – Это монах. Он уставился именно на это окно.
– Да, с тобой трудно будет иметь дело, – сделал заключение Джон. – С виду ты парень храбрый, а на самом деле – трус.
– Я бы посмотрел на тебя, если бы ты был на моем месте. Только директор уехал с полицией, как появился этот монах…
– Покажи мне его, – попросил Джон и выглянул в окно. – Среди такой толпы людей трудно кого-либо заметить, а ты все видишь. Интересно. Покажи, где он?
– Смотри, у входа, правее. Видишь?
– Это не монах, а какая-то тетка в длинном платье, – сразу определил Джон.
– Правее смотри… у стены стоит, у колонны.
Лукас заметил, как лицо Джона мгновенно побледнело.
– Ты прав, – прошептал он. – Это тот самый монах. Откуда он здесь взялся?
– Мне кажется, он никогда и не покидал этот музей. Может, он и есть хранитель этого креста, – рассуждал Лукас. – Ведь никто и никогда не видел, откуда он появлялся. Я удивлялся постоянно его внезапному появлению. Его на входе в музей тоже никто никогда не видел. Тебе не кажется это странным?
Джон в нерешимости промолчал. Вид его тоже был озабочен.
– Черт побери! – зашептал он. – А ты ведь был прав. Признаться, я тебе до сих пор не верил, думал, у тебя глюки.
– Вон она, глюка, стоит и смотрит именно сюда, замечаешь?
– Кажется, да. Идем отсюда ко мне в подвал. Пора что-то предпринять, пока не поздно.
– Может, все оставим? – все еще сомневался Лукас. – Я подброшу крест в музей, и на этом все закончится. Останемся мы с тобой просто друзьями.
– Нищими друзьями, – добавил Джон. – Я так не хочу. Раз замутили это дело – надо довести его до конца. – Он подтолкнул Лукаса вперед, и они направились вниз по ступенькам, в подвал, где работал Джон, где были архивы.
– Меня сюда не пропустят, – заволновался Лукас.
– Как ни удивительно, я сегодня работаю один и сам здесь хозяин.
Молодой человек снова взглянул на Джона и заметил его решительность.
– Ты думаешь, что мы приняли правильное решение? – спросил Лукас уже перед самой дверью в архив.
– Правильнее не бывает. Заходи. – Джон распахнул дверь перед молодым человеком, и они вошли. – Располагайся. Здесь никто нас не найдет. Время не будем терять. Где этот крест?
Лукас вытащил из-под куртки сверток и положил на стол. Джон достал рукопись и несколько исписанных листов бумаги.
– Садись поудобнее, – сказал он, и Лукас откинулся в кресле и стал следить за Джоном, как тот торопливо просматривает бумаги. – Начнем с этого абзаца. Мне кажется, он более похож на заклинание.
Лукас сжал в руках крест, чувствуя, как пронизывает его холод.