Глава 7
Бесплатное представление для важных гостей
Чем дальше мы отъезжали от окраины, тем многолюднее и красочнее становилась гуляющая по улицам публика. В этом городе не было привычных мне тротуаров, все ходили прямо по выложенным серым камнем мостовым, и, чтобы предупредить пешеходов о своем приближении, возчики дергали за специальные шнурки, протянутые к колокольчикам, висящим на шеях лошадок. И этот перезвон становился с каждым перекрестком все насыщеннее, сливаясь с гулом голосов, выкриками торговцев и смехом женщин.
Я жадно вглядывалась в лица обывателей, в лица их спутников или спутниц, рассматривала и запоминала наряды и прически. И чем дальше мы ехали, тем больше убеждалась, как правильно я сделала, что не стала пытаться сбежать. Многие из женщин были одеты примерно так, как меня наряжали в замке зейра Жантурио. Разница была в качестве ткани блио и расцветке. Как я догадывалась, сегодня, в честь бала, они надели все самое лучшее. Преобладали наряды ярких цветов и обилие украшений, вышивка и тесьма, кружева и атласные детали. Некоторые аборигенки были одеты, как Гайтола, только к платью обязательно прилагался либо фартук с оборками, либо длинная жилетка или верхняя юбка из другой ткани. Иногда с разрезами по бокам.
И я в своей чадре выглядела бы в этой яркой толпе очень незаметно. Для себя.
Но одежда была все же не основным, что меня интересовало. Мне очень хотелось понять по поведению женщин, как им живется в этом мире, есть ли у них хоть какие-то права, как с ними вообще обращаются.
Постепенно я начинала понимать, что если их переодеть в джинсы, топики или платья моего мира, то получилась бы совершенно обычная для какого-нибудь южного города, вроде Ростова, толпа. В этой толпе превалировали темноволосые и темноглазые аборигены и аборигенки, хотя изредка мелькали и более светлые шевелюры. Возможно, среди женщин их было и больше, но рассмотреть это мешали чепчики и накидки всевозможных цветов и фасонов.
И то, что все эти люди были такими веселыми и оживленными, вдруг показалось мне особенно несправедливым и очень обидным. Они тут живут себе припеваючи, отмечают свой праздник и даже не подозревают, что мимо везут практически бесправного человека, в один миг лишенного и свободы, и права на выбор.
Так… Томочка, возьми себя в руки, не туда ты пошла. Всё они знают. Сатилла же говорила. Просто это их не волнует, поскольку у них, как у нас говорят, своя свадьба. Постепенно мне удалось успокоиться, но на толпу я теперь смотрела без прежнего интереса.
Дворец неуклонно приближался, его уже не могли заслонить двухэтажные здания центральной части города. Он сиял на солнце куполами и крышами многочисленных башенок, и наша коляска все чаще застревала в толпе. Дэсгард явно нервничал, наш колокольчик звенел не переставая, но люди не особенно торопились уступать дорогу. Наконец маг не выдержал, резко свернул в какой-то переулок и, спрыгнув с коляски, решительно постучал в ворота, над которыми висела вывеска с изображением рогатого козла. «Веселый козлик», – откуда-то всплыло в голове понимание написанных на вывеске кружевных букв, похожих на арабские.
Маг коротко переговорил о чем-то с вышедшим мужчиной, вернулся и снял меня с сиденья. Потом покопался в мешке с вещами, забрал оттуда увесистый кошель и передал поводья хозяину гостиницы.
Я еще ошарашенно таращилась по сторонам, пытаясь сообразить, как мне удалось прочесть название, а Дэсгард уже неудержимо волок меня на буксире, ловко обходя особо плотные кучки гуляющих.
Мы уже вышли на широкую и длинную площадь, ведущую к дворцу, и лавировали во все более густой толпе, как мое внимание мимолетно привлекла вполне обычная для моего родного мира сценка – парень перегородил дорогу молодой аборигенке и в чем-то жарко ее убеждал, пытаясь поймать за руку. Но девушка упорно прятала руки за спину и явно не собиралась отвечать ему взаимностью. Однако ухажер попался настойчивый, продолжал теснить строптивицу к крыльцу нарядного бело-розового дома, над которым вилась вязь незнакомой письменности.
«Кондитерская лавка», – машинально прочла я и невольно затормозила, потрясенная. Значит, это не наваждение и я действительно теперь умею читать? Но откуда?
В этот момент девушка выдернула руку из лап назойливого ухажера и звонко выкрикнула:
– Нет! Нет и нет! Слово зейры!
Я думала, он сейчас рассмеется ей в лицо и продолжит ухаживания, но парень вдруг отступил и что-то злобно пробурчал себе под нос. Дэсгард дернул меня за руку, заставляя поторопиться, и с новой энергией поволок вперед. Я даже задохнулась от возмущения. Да куда же он так бежит! Я сердито фыркнула и яростно уставилась на своего мучителя. И как-то даже растерялась, встретив в ответ спокойный, усталый и изучающий взгляд.
– Уже близко, скоро придем, – сказал эрг глухо, протянул руку и опустил на мое лицо вуаль.
Мир сразу померк, потерял большую часть красок и очарования.
Ворота, ведшие на территорию дворца, были широко распахнуты, и за ними начиналась широкая аллея, ведущая к внушительному парадному крыльцу. Примерно посредине между дворцом и воротами разместилась просторная круглая площадка, окруженная скамьями и бронзовыми статуями. В центре ее переливался серебряными струями роскошный фонтан, сбоку, на небольшом возвышении, разместился оркестр, с другой стороны – ряды столов. И везде, по дорожке и по площади, гуляла нарядная и оживленная публика.
С каждым сделанным мною шагом похожая на гавот мелодия звучала все громче, голоса и смех все оживленнее, а настроение становилось все паршивее. И уже нельзя было ни свернуть, ни остановиться, потому что тут меня точно поймают, и у этой нарядной публики появится шанс получить незапланированное развлечение.
Сквозь толпу танцующих и жующих мы прошли, как ледокол сквозь полярные льды, решительно и напролом. Так же напористо маг втащил меня по лестнице, провел к двери и быстро, украдкой, оглянулся. Я задыхалась от этого сумасшедшего бега и потому смотрела на спутника почти с ненавистью, но и от моего возмущенного взора не укрылось, каким торжеством блеснули его глаза. И только опешив от неясного подозрения, наконец заметила, что и Дэсгард задыхается не меньше, чем я. Даже капельки пота выступили на бледном лбу мага.
– Входи. – То ли насмешка, то ли облегчение прозвучало в глухом голосе, разбирать мне было некогда.
Дверь распахнулась, и мы оказались перед двумя высокими светловолосыми мужчинами, вооруженными, как принято говорить, до зубов.
Охранники застыли перед нами молчаливой преградой, и, казалось, даже не думали шевелиться. Однако Дэсгард уверенно шагнул к ним, что-то показал и буркнул, что это кандидатка от дома Диморбиуса.
В то же мгновение стража расступилась, а спустя несколько шагов сомкнулась за нашими спинами. И вот тут я постигла в полной мере, как чувствуют себя пойманные в ловушку звери.
Звякнувшее железо на стражах усилило эффект, пробудив в памяти щелканье зубьев капкана. Но меня уже вела по просторному холлу уверенная рука мага, и мне не оставалось ничего, кроме как стиснуть покрепче зубы и плестись, куда ведут.
А привели меня к неприметной дверце, спрятавшейся под лестницей. Маг дернул за бронзовую цепочку, и дверь сразу открылась.
– Приведи ее в порядок, – втащив меня за руку в комнату, бросил Дэсгард немолодой женщине, одетой поверх платья в вышитый цветочками фартук, и ушел.
Женщина мигом стянула с меня балахон, небрежно отбросила в сторону и указала на стул:
– Садись. Устала? Ноги натерла? Пить хочешь? Кушать будешь?
Эти и десятка три подобных вопросов она умудрилась выпалить залпом.
– Да, да, да, да, – не столько из вредности, сколько от паршивого настроения так же быстро протараторила я и уставилась на служанку в ожидании, как она решит эту задачку.
А она решила просто: помогла снять платье и туфли, выдала пеньюар и тапочки и велела идти умыться.
Правду сказал эрг, что дворец строили наподобие земного. Конечно, до Истана он, по-моему, и близко не дотягивает, но ванная комната оказалась вполне современной. Я из любопытства опробовала краны – горячая и холодная вода текли исправно и с неплохим напором. «Ну, это уже маленькое утешение, пусть в неволе, так хоть с душем», – едко хмыкнула я, плеская в лицо холодной водой.
Вернувшись в комнату, я мгновенно попала в ловкие лапы служанки. Вручив мне чашку холодного напитка, похожего на лимонад, и воздушное пирожное, женщина быстро и умело помассировала мои плечи и спину, намазала чем-то растертую ногу и, едва дождавшись, пока я доем пирожное, снова упаковала меня в платье и обула. Что служанка сделала с моими туфлями, не знаю, но они стали как будто больше размером и намного удобнее.
А потом она с особым рвением принялась расчесывать мои волосы.
– Может, косу заплести? – робко предложила я. Ходить с длинной распущенной гривой, теплым плащом укрывающей всю спину, вовсе не так-то приятно, как это видится со стороны.
– Нет! – даже руками замахала она. – Ты что! Такие волосы тут редкость!
Настроение разом испортилось. Как я забыла, что являюсь теперь товаром? А товар должен выглядеть красиво, и никому нет никакого дела до его удобства.
– Готово? – Маг ворвался без стука, оглядел меня и распахнул дверь: – Идем!
Он за эти минуты тоже успел привести себя в порядок и превратиться из крестьянина в элегантного и подтянутого господина. На эрге были черный костюм, украшенный строгой серебряной вышивкой, и высокие сапоги. «Франция, примерно середина восемнадцатого века», – привычно определила я, и только потом подняла глаза выше, посмотрев в лицо. И сразу наткнулась на изучающий и чуть насмешливый взгляд карих глаз.
Я мгновенно разозлилась, уже привычно стиснула зубы и зашагала прочь от гостеприимной хозяйки комнатки. Но, судя по звяканью за моей спиной, вовсе не бескорыстной.
На этот раз мы никуда не бежали. Прогулочным шагом пересекли довольно пустынный холл и оказались перед широко распахнутыми дверьми в просторный зал. Здесь тоже играл оркестр, стояли вдоль стены уставленные вазами с фруктами и пирожными столы, танцевали и гуляли гости. Большой честью темноволосые, как я успела заметить, это было основное население страны.
Маг повел меня через зал, и я с изумлением обнаружила, что тут его знает почти каждый. Зейры приветствовали его по-разному, некоторые довольствовались поклоном головы и вежливым пожеланием удачи, но большинство раскланивалось с почтением и некоторым подобострастием.
И все они пялились на меня с откровенным восторгом и интересом. Многие даже торопливо проталкивались через толпу, чтобы разглядеть меня поближе. А я, отлично помня, что мое платье, несмотря на длину в пол и простенький фасон практически ничего не скрывает от горящих взоров, злилась все сильнее и все выше задирала нос и стискивала зубы.
Однако маг, словно ничего не замечая, раскланивался с ответной вежливостью и упорно продвигался к противоположному выходу из зала. И вдруг прямо перед нами остановился мужчина крепкого телосложения, одетый с бросающейся в глаза роскошью.
– Какая интересная у тебя спутница, Дэсгард, – почти прорычал он, бесстыдно ощупывая взглядом мою фигуру, – и почему я не видел вчера ее у себя в гостях?
– Потому что она устала и рано легла отдыхать, – ровным голосом произнес маг.
– Ты что, шутить со мной вздумал? – теряя последние остатки выдержки, взорвался мэр, никем иным, как я понимаю, он быть не мог. – В моем приглашении все было сказано.
– Какие уж тут шутки, – мрачно хмыкнул эрг и тут же ядовито поинтересовался: – А разве приглашение нужно было воспринимать как приказ?
– А ты еще сомневаешься? – Мэр шагнул в мою сторону, но я торопливо отпрянула.
Он мне совершенно не нравился, я вообще не выношу таких властных, самоуверенных и упертых мужиков.
– Не бойся, прелестная зейра, я не сделаю тебе ничего плохого, – оскалился в лживой улыбке мэр, но я думала совершенно иначе.
Весь его облик излучал агрессию и жестокость, да и артист из него никудышный. «Не верю», – сказал бы классик, и я с ним солидарна.
– Я вообще добрый человек, – снова шагнул ко мне Дортилис, и я снова отступила, – никогда не обидел даже кошку… Не говоря уж о таких красавицах.
Маг не двинулся с места, чтобы как-то меня защитить или прикрыть от Дортилиса, только внимательно следил за мэром сузившимися глазами.
– А где Терезис? – внезапно спросил он мэра, как раз в тот самый момент, когда тот протянул свою лапу, чтоб схватить меня.
Дортилис на секунду опешил, и я успела ускользнуть за спину эрга. Но в следующий миг мэр просто оттолкнул мага с дороги и с довольным рыком вцепился в мою руку:
– Попалась, красавица!
– Нет! – едва унюхав знакомый ненавистный дух перегара, строптиво возразила я.
Мой отец терпеливо относился к привычке разнорабочих выпивать вечером по стаканчику. Не так много желающих гнуть спину на раскопе, когда можно заработать эти деньги, не покидая родного дома. Это только отпетые бродяги да всякие темные личности, скрывающиеся от врагов или долгов, идут в экспедицию, ну еще студенты-энтузиасты. Но вот утром всех, выдыхающих отраву, папа отправлял на самые дальние и трудные участки, и сообразительные работяги быстро просекли эту закономерность. Потому те, кто похитрее, вставали с утра пораньше, старательно умывались и в три захода драили зубы.
– Ты смеешь мне перечить? – хитро прищурился мэр.
Я невольно прикусила губу и исподтишка взглянула на мага, пытаясь сообразить, где тут подвох. Ведь ясно же, что есть.
Так, на кой черт я учила логику и решала дурацкие головоломки про котлеты, если не смогу сообразить, на чем меня собирается поймать старый пройдоха? А что он задумал что-то пакостное, ясно с первого взгляда. И со второго тоже.
Ну и как мне в таком случае ответить на его вопрос? По смыслу вроде бы нужно сказать «да». Я ведь перечу? Но тогда почему с таким ожиданием застыли вокруг гости, отчего у мужчин так заинтересованно блестят глаза и раздуваются ноздри? Словно они наблюдают за поединком двух бойцов разного веса и ждут только последнего броска. И почему так побледнел Дэсгард? Но молчит прямо как партизан, и кажется, даже дышать перестал. Ой, как с ним все непросто, с этим местным резидентом! И ясно, что помощи мне от него не дождаться. Но ведь я уже сегодня слышала, почти в такой же ситуации… Чем черт не шутит!
– Ну? – дернул меня за руку Дортилис, и самодовольство так и полыхнуло из его глаз.
– Ты глухой? – самым язвительным тоном, каким умела, поинтересовалась я, движимая желанием хоть немного отомстить за этот оскорбительный тон. – Или ты слепой? Или совсем дурак, что не можешь понять, когда тебе говорят: нет! Нет и нет! Слово зейры!
О как он разозлился! Просто как тигр в клетке, у которого отняли законный кусок мяса! Стиснул мою руку так, что у меня едва слезы из глаз не брызнули, дернул к себе, грубо обхватил второй рукой за талию и прижал к груди:
– А я говорю – да! Мне плевать на эти слюнявые законы! Если мужчина хочет – мужчина берет!
От этого рыка вздрогнули все окружающие и даже головы в плечи втянули, только я в тот момент не поняла почему. Зато поняла в следующий, когда мэр вдруг содрогнулся всем телом и дико взвизгнул.
У меня даже уши заложило, и в ту же секунду он отпустил меня, схватился руками за голову и заныл. А меня тут же дернули в другую сторону. Я так и подскочила, вспомнив, сколько вокруг было облизывающихся мужиков, испуганно оглянулась и перевела дыхание. Меня держал за локоток Дэсгард. И дышал так, словно пробежал стометровку.
Притихшая публика во все глаза смотрела на что-то происходившее за моей спиной, но эрг не дал мне повернуться. Вцепился в локоть и решительно повел в ту сторону, куда мы и направлялись до встречи с мэром.
А нам навстречу уже бежали светловолосые стражники, и у всех в руках было оружие. На нас они только мельком взглянули, но ничего не сказали, просто побежали дальше. Вот только мне уже было не до стражников и вообще ни до чего, меня вдруг начало трясти. Эрг почти внес меня в соседний зал, усадил на ближайший диванчик и плюхнулся рядом. И только потом хрипло крикнул:
– Пить!