Бессмертный
Мы прозвали его Бессмертным. Не стану скрывать, что когда он был ещё совсем маленьким щенком, то у него, конечно, была одна из тех банальных кличек вроде Джека или Рекса, которыми мы часто называем своих питомцев. Однако со временем Бессмертный заслужил особый статус. К трём годам его сбила машина, чуть не разорвала свора бездомных собак, и он едва не утонул в болоте. Должен сказать, что делал он это не потому, что был дурной – напротив, он был одним из тех редких животных, у которых высокоразвит мыслительный процесс. Почти всегда Бессмертный попадал в подобные ситуации, чтобы спасти членов нашей маленькой семьи.
Как-то раз нашего сына Родиона – ему тогда было 5 лет – чуть не поколотил соседский мальчишка, который уже учился в школе. Вся та неприятная ситуация произошла из-за какого-то вертолёта на радиоуправлении, залетевшего на нашу лужайку. Родион, как тогда он потом рассказывал, просто взял этот вертолёт и отнёс его соседу, который стал винить нашего сына в том, что он нарочно его сломал. Вероятно, вертолёт куда-то врезался и повредил механизмы, но разве можно что-то доказать школьному хулигану?
В общем, соседский мальчишка, скорее всего, изрядно побил бы Родиона, если бы на помощь не прибежал Бессмертный. Самое удивительное, что он не оставил на том хулигане ни единой царапины. Как я уже сказал, Бессмертный был очень смышлёным псом и знал меру дозволенного, даже если ситуация относилась к разряду критичных. Правда, за порванные джинсы виновника всего казуса мне всё же пришлось возместить ущерб покупкой новой осенней куртки из элитного магазина одежды. Именно таким эквивалентом родители хулигана (я до сих пор не знаю их имён) оценили моральный ущерб, нанесённый Бессмертным их избалованному сыночку.
В другой раз Бессмертный спас меня и мою жену Анну от разъярённого медведя. Мы были в лесу – я охотился на глухарей, а Анна вызвалась поехать со мной из-за интереса к самому процессу охоты. Спустя пару часов я наконец-то подстрелил первого глухаря, после чего Бессмертный рванул за нашим долгожданным трофеем. Затем внезапно из кустов появился медведь. Всё, что я помню в тот момент – это то, что я оказался на земле, лишившись своего ружья. Очевидно, что мне сильно повезло – по словам Анны, медведь замахивался на меня, но, к счастью, я вовремя отскочил, правда, уронив своё оружие. Я попятился назад, прикрывая Анну. Честно говоря, ситуация была не из самых приятных, и, несмотря на свои охотничий опыт, я не имел ни малейшего понятия о том, что я должен был сделать. Зато глядя в тот момент на медведя, было не трудно заключить, что кое-кто всё-таки видел выход из всей этой курьёзной ситуации.
Медведь решительно зашагал в нашу сторону. Но в эту секунду перед нами появился Бессмертный и зарычал так яростно и громко, что даже мы изрядно перепугались. Медведь какое-то время озадачено смотрел то на нас, то на Бессмертного, однако в конечном итоге всё же отступил и скрылся среди деревьев. Мы довольно долго стояли ошарашенные произошедшим, пока Бессмертный не подобрал убитого глухаря и не подбежал к нам, игриво виляя хвостом.
Однажды Родион подошёл ко мне и спросил, почему я назвал нашего пса Бессмертным. Я пустился в типичные родительские разъяснения, вроде «ну, у каждого есть своё имя» и т.д. и т.п. Но наш сын был довольно смышлёным и любознательным для своих лет – он очень любил рисовать, и уже до школы предпочитал детским мультфильмам передачи об изобразительном искусстве. В это сложно поверить, но в четыре года он знал все шедевры мировой живописи и мог легко отличить стиль Ренессанса от стиля барокко, хотя совершенно не понимал, как это объяснить. Родион сказал, что он услышал по телевизору фразу «бессмертный шедевр», но не совсем понял, причем здесь наш домашний питомец, и вообще, откуда они – телевизионщики – знали о нём.
– Знаешь, – начал я, умиляясь его детскому вопросу, – на самом деле «бессмертный» – это не совсем имя.
– Это как? – спросил он, слегка растерявшись.
– Ну, это, скажем так, – слово, которое характеризует предметы… Эм…Явления…Эм… Как же это делает твоя мама? Дай-ка подумать.
Порой я просто поражаюсь тому, как женщины воспитывают детей. Родион никогда не ходил в детский сад, но, тем не менее, он был достаточно эрудирован для своих лет. Разумеется, учитывая тот факт, что большую часть времени я провожу на работе, то почти всё воспитание всегда лежало на плечах Анны. Как она объясняет ему все эти вещи – до сих пор остаётся для меня большой загадкой. Но я всё-таки попытался ему что-то да прояснить.
– Ну, смотри. Вот, например, есть слова «хороший», «вкусный», «интересный». Каждое из этих слов по-своему характеризует предметы. Понимаешь?
Родион кивнул головой.
– То есть, например, когда тебе нравится еда…
– Я понял, – перебил он меня, а затем спросил. – Что значит слово «бессмертный»?
– Сынок, я не совсем уверен, что смогу тебе разъяснить значение этого слова… Как насчёт мультфильмов?
Он вопросительно взглянул на меня. Я попросил подождать его пару минут и включил ему мультфильмы про всяких бессмертных героев. Когда он досмотрел, то он с удивлёнными глазами подбежал ко мне и спросил:
– Папа, получается, нашего Бессмертного никто не может победить?
– Ну, в каком-то смысле, да. Наш приятель так часто попадал в различные неприятности, из которых он так легко выбирался, что в итоге мы прозвали его Бессмертным. Теперь это его законное имя.
– Класс! – воскликнул Родион и, взглянув на нашего спящего пса, побежал к нему, словно Бессмертный стал для него каким-то сказочным существом. Я не знаю, понял ли он тогда меня или нет. Я не хотел разъяснять маленькому ребенку значение слова «бессмертный», потому что тогда мне бы пришлось объяснять ему, что такое смерть и прочие не очень приятные и своевременные для детского ума понятия. Возможно, он инстинктивно знал, что это такое, где-то слышал об этом или просто догадывался. Учитывая тот факт, что Родион остался вполне доволен моим «мультфильмным» ответом на его вопрос, я оставил всё как есть.
С тех пор Родион все своё время начал проводить с Бессмертным. Вероятно, наш питомец действительно стал для него чем-то вроде существа из другого мира, который дети очень часто воображают в своем сознании и проецируют его на реальность, а затем играют в нём. Наверное, Бессмертный был для него чем-то вроде доказательства существования этого мира. Я не знаю. Честно говоря, я очень плохо понимаю детей и их мышление. Мне с трудом верится, что когда-то и я был таким же маленьким, наивным и беззаботным. В то же время, я никогда не считал детей глупыми. Не опытными – может быть. Но точно не глупыми.
После того случая я часто наблюдал за Родионом, когда он играл с Бессмертным. Иногда мне казалось, что я совершил какую-то непростительную родительскую ошибку, не разъяснив ему всё как следует. Почему он так привязался к нему сразу после того, как узнал, что Бессмертный «непобедим» (или что он там надумал)? Время от времени я задумывался над тем, почему дети вообще играют, и почему, вырастая, они перестают это делать. Может, дело в том, что их совсем не устраивает наша жестокая реальность и они бессознательно бегут от неё? Кто знает, может что-то с ней действительно не так. С другой стороны, существует масса примеров агрессивного поведения детей, так что я с трудом верю в «невинную утопию» детского мира, и что взрослея, мы становимся только хуже. Иными словами, в то время я не совсем одобрял детскую привязанность Родиона к нашему псу и полагал, что как-то необходимо исправить мою ошибку. В конце концов, он ни с кем не контактировал из своих сверстников, а только рисовал и играл с Бессмертным. Это меня пугало.
Я не писатель и не философ, поэтому я допускаю, что многое не понимаю и порой говорю непонятно и не совсем правильно о вещах, которые, наверняка, априори являются очень простыми. Возможно, я бы не стал так рассуждать, продолжая считать свою жизненную позицию и мнение на то или иное явление если не правильным, то, во всяком случае, имеющим право на существование. Однако событие, произошедшее год назад в нашем доме, в конечном итоге навсегда перевернуло не только жизнь нашей семьи, но и моё представление о мире.
Как-то раз я рано вернулся с работы. Анна вместе с Родионом спали в зале на диване. Пару месяцев назад у нас родилась дочь, которую мы назвали Элизой. Её детская комнатка находилась на втором этаже. В доме была абсолютно мертвая тишина, поэтому я подумал, что Анна совсем недавно уложила Элизу спать и решила сама отдохнуть. Я подошёл к ним, как вдруг с верхнего этажа раздался пронзительный младенческий крик.
Анна и Родион соскочили с дивана.
– Что случилось?! – в панике спросила жена.
Я ничего не ответил. Меня сильно напугала непонятная возня на втором этаже. Затем крики утихли. Всё это произошло в течение нескольких секунд. Отойдя от шока, мы рванули к лестнице, но внезапно в проходе наверху появился Бессмертный.
– Назад! – резко крикнул я, отдёрнув Анну и Родиона к себе за спину.
Я в ужасе смотрел на нашего домашнего питомца. Его окровавленная морда, отвратительная стекающая слюна и бешеные красные глаза быстро привели меня к ужасающему выводу. Моё сердце заколотилось. Я не раз слышал, что порой под порывом ревности и из-за недостатка внимания домашние животные делают страшные вещи. Я сразу вспомнил, как мало времени мы стали уделять Бессмертному с появлением Элизы. Это ещё больше убедило меня в верности моего вывода, и что медлить нельзя.
– Анна, принеси ружьё, живо!
– Папа, что происходит? – закричал Родион.
В этот момент Бессмертный игриво завилял хвостом, от чего его вид в тёмном лестничном проходе стал по-настоящему демоническим.
– Чёртов выродок! – завопил я, едва сдерживая слезы от мучительной тяжести в груди.
– Папа, перестань! Зачем ты так? Он ничего не сделал! – не переставал кричать Родион, беспомощно дёргая меня за одежду.
Я оттолкнул его на диван. Неожиданно Бессмертный заскулил и начал спускаться с лестницы.
– Сидеть, сукин сын! – свирепо проорал я.
Бессмертный послушно остался сидеть наверху, но зачем-то судорожно замахал своей лапой. Его омерзительная зверская морда продолжала истекать багровой кровью, из-за чего я взбесился ещё сильнее. В этот момент Анна принесла ружьё.
– Ты мне объяснишь, что тут происходит?! – в полном недоумении спросила она.
– Ты не видишь? У него бешенство, чёрт возьми! Дай сюда! – проревел я и выхватил у нее ружьё.
– Что с Элизой? – вдруг резко спросила она, вероятно, начав догадываться, в чём дело.
Я не стал ничего отвечать. Зарядив два патрона, я развернулся к твари на лестнице и едва не пустил пулю в своего родного сына. Я испуганно смотрел на Родиона, который стоял всего на несколько ступенек ниже этого ужасного монстра.
– Родион, отойди от него! Он опасен! – закричал я.
– Нет! Он ничего не сделал! Он хороший! – крикнул он в ответ.
Анна попыталась что-то сказать ему, но из-за всего происходящего у неё началась истерика. Она прикрыла рукой рот и, кажется, стала терять сознание.
– Родион, прошу тебя, уйди! – настойчиво продолжал я.
– Папа, умоляю тебя! Зачем ты так? Он же Бессмертный, ты не можешь его убить! Он хороший! Он…
– Он загрыз твою сестру! И сейчас может напасть на тебя! – не выдержал я.
В этот момент Анна потеряла сознание. Родион, ошарашенный моими словами, закричал, что это неправда, и побежал наверх в надежде защитить чудовище своим маленьким хрупким телом. Я воспользовался моментом, когда он развернулся так, что эта мерзкая псина стала гораздо более открыта для выстрела с минимальным риском задеть моею сына, и пустил пулю в шею собаки.
Монстр пронзительно заскулил и покатился по лестнице. Когда тварь упала к моим ногам, она жалобно подняла на меня свою отвратительную морду, на что я хладнокровно всадил ей вторую пулю в брюхо, пнул в сторону и быстро побежал наверх. Всё это происходило в какой-то страшной агонии, которая сопровождалась безумным криком Родиона и бесконечным грохотом брошенного мной ружья. Мне казалось, что я шёл на дно неведомого мне безумия. Помню, что я в слезах вбежал в детскую Элизы, увидел повсюду кровь в её комнате, упал на колени, и заревел от мучительной боли в сердце. Я с трудом добрался до ее кроватки, которая, как тогда мне показалось, была особенно запачкана кровью, и с закрытыми глазами кое-как поднялся на ноги. Моё тело тряслось. Я долго боялся открыть глаза, но, когда я, наконец, набрался смелости увидеть мою жестоко растерзанную малютку, передо мной возникло её несчастное напуганное лицо. Это был не бред. Она лежала в своей маленькой кроватке и медленно двигала крохотными пальчиками. Я схватил её на руки и, задыхаясь уже от радости, прижал к своей груди. Я быстро осмотрел Элизу – на её одежке были небольшие следы крови, но она была цела и невредима. Кровь была не её.
Я тут же оглядел комнату. Признаюсь, что эта неизвестность напугала меня не меньше, чем воображаемая картина моей убитой дочери. Я никак не мог найти источник всего этого кровавого хаоса, пока не повернулся в сторону двери и не увидел за ней растерзанный труп рыси. Вероятно, она попала сюда через открытое окно, которое находилось совсем рядом с толстой веткой росшего во дворе дуба. Это было очень странно. Обычно животные, даже если они и сбегают из цирка или зоопарка, не ведут себя так нагло, то есть стараются держаться подальше от людей и их домов. К несчастью, в моей голове кое-что начало проясняться.
Я спустился с Элизой вниз. Родион судорожно прижимал к себе Бессмертного и лихорадочно что-то ему говорил. На секунду я остановился, пытаясь разобрать слова, но потом вспомнил про лежавшую без сознания Анну, достал из шкафа медикаменты и привёл её в сознание. Я сообщил ей, что наша дочь в порядке, посадил её на диван и положил рядом с ней Элизу. В это же время ко мне стало возвращаться здравомыслие. Я встал и медленно зашагал к своему сыну, но остановился в нескольких метрах от него, пошатнувшись от увиденного.
Родион трясущимися руками пытался остановить кровь, которая сочилась из шеи и брюха Бессмертного. Я, наконец, начал разбирать его слова. Он беспомощно умолял его встать, что тот не может умереть. Я заметил на Бессмертном ранения, которые были сделаны отнюдь не моим ружьем. Особенно мне запомнилась его растерзанная неподвижная лапа, которой он ещё несколько минут назад так живо махал. То, что я сделал чудовищную ошибку, я понял, еще находясь наверху, но почему-то только сейчас я осознал, что Бессмертный спас Элизу от хищника, проникшего в наш дом.
– Родион, – тихо сказал я.
Он медленно поднял голову и жалобно спросил:
– Он же не мог?.. Папа… Зачем? Не мог…
Я сел на стоявший рядом стул, закрыл лицо руками и заплакал. Родион отказывался верить в тот факт, что я так легко пристрелил Бессмертного – нашего любимого питомца, которого «никто не мог победить». В тот день я убил не только фактически члена нашей семьи, но и в каком-то смысле уничтожил мир моего родного сына. Вечером, когда мы похоронили нашего любимца, он сказал мне:
– Когда он покатился вниз, он посмотрел на меня… Посмотрел, чтобы не сбить меня с лестницы. Не причинить мне вред. Даже когда он умирал, он беспокоился за нас…
Мне стало тяжело дышать. Я хотел оправдать себя тем, что ситуация требовала незамедлительных решений, что мой поспешный вывод имел место быть, но Родион резко поднял голову и озлобленно спросил меня:
– Как ты мог?
Анна не стала упрекать меня в случившемся. Она с пониманием отнеслась к моей ошибке. Разумеется, это была большая трагедия для всех нас, особенно для Родиона. После смерти Бессмертного он стал более замкнутым и совсем не общительным. Это выработало у меня колоссальное чувство вины перед ним, которое вскоре превратилось в тяжкое бремя. Спустя время я даже стал замечать, что отдаляюсь от него. Дело было не только в том, что мы стали гораздо меньше проводить время вместе… Мне было стыдно и неудобно наставлять его в чем-то. Мне казалось, что мой сын понимает гораздо больше меня. Он любил Бессмертного и знал его лучше, чем я со своим многолетним опытом охотника и постоянными контактами с животными, знаниями об их природе. Как я уже говорил, я плохо понимаю детей и их мышление. Почему он так был уверен в Бессмертном, что даже загородил его собой? Что это? Глупая детская наивность? Неопытность? Или он действительно твёрдо это знал? Но как? По правде говоря, я стал так много размышлять об этом почти каждую ночь, что очень скоро начал страдать от бессонницы и жутких кошмарных снов.
Со временем Анна стала примечать, что моё чувство вины и пропасть между мной и нашим сыном стремительно растёт. Она хотела сходить всей семьёй к психоаналитику, но я отказался под предлогом того, что это была только моя вина. Я всегда старался быть образцовым отцом, но в итоге… У меня не хватало мужества подойти к Родину и поговорить о чём-нибудь существенном… Прошло уже больше полугода с того случая, но я очень боялся узнать, что в глубине души он меня ненавидит.
Так или иначе, осознание того, что ежедневные диалоги между ребёнком и отцом, которые не идут дальше нескольких фраз, могут спровоцировать ещё больше проблем, заставило меня пару недель назад постучать в дверь его комнаты.
– Я могу войти?
– Да, заходи, – ответил он спустя некоторое время.
Я вошёл в типичную «мастерскую» будущего художника: повсюду были разбросаны рисунки, кисточки, карандаши, ручки, краски. Должен признаться, я не заходил сюда уже несколько месяцев и, глядя на все эти картины, был изумлён тем, как существенно улучшились его изобразительные навыки.
– Бог мой! Кажется, у нас в семье растёт новый Леонардо да Винчи!
Он промолчал. Это немного меня смутило.
– Родион, я бы хотел… – мне было чрезвычайно тяжело начать с ним настоящий разговор. Я оглянулся вокруг и вдруг заметил под кроватью огромную кипу красных листов. Я направился в сторону кровати, но Родион быстро соскочил со стула и не дал мне дальше пройти.
– Можно я присяду, – аккуратно спросил я его.
Он слегка растерялся, но в итоге разрешил мне сесть на его кровать, хотя взволнованно продолжал смотреть на листки, которые он, видимо, не успел как следует спрятать. По своей природе Родион очень ранимый и впечатлительный. Его мысли можно легко прочитать по его глазам. И хотя я сразу понял, что ему есть, что скрывать под кроватью, я сделал вид, что своем не понял его действия.
Когда я вошёл в комнату, из-за света я не сразу обратил внимание на то, что большинство рисунков были выполнены либо очень тусклыми и тёмными, либо слишком яркими и едкими красками. Его комната буквально заросла мрачным лесом, в котором обитали мистические существа и люди, истерзанные каким-то горем. Стоит признать, что я совсем не льстил ему, когда назвал его именем великого флорентийского художника. Он легко имитировал стили разных эпох, от чего его комната выглядела как выставка какого-нибудь крупного европейского музея. Однако меня очень пугали цвета и то, что рисовал Родион.
Я взглянул на его потерянные грустные глаза и исхудалое лицо и попытался начать разговор с довольно глупой фразы:
– Ты что-нибудь ел сегодня после школы?
– Нет, – сдавленно ответил он.
– Почему?
– Не хочу.
Разговор никак не клеился. По правде говоря, если бы я не увидел все эти меланхоличные картины, я бы, скорее всего, просто покинул его комнату. Но на этих картинах отчётливо было видно его внутреннее состояние, которое меня очень настораживало. Я сделал вид, что, рассматривая комнату, обнаружил под ногами те самые листки, на которые он время от времени бросал свой уставший, но быстрый взгляд.
– О, а это что тут у нас? – спросил я, наклонившись за кипой красной бумаги.
– Папа! – не выдержав, закричал он.
– Да?
– Не надо…
Он тяжело дышал. Я вопросительно посмотрел на него.
– Прошу тебя, не трогай!
– Почему? Ты что-то скрываешь?
– Нет…Да…
Я продолжил тянуть руку к рисункам, хотя признаюсь, что сам уже боялся увидеть то, что там было нарисовано… Когда я уже коснулся листков, он неожиданно упал на колени и заплакал:
– Папа…Я…Я…Плохой сын…Но, по-жа-жа-луйста, не трогай! Можешь на-наказать ме-ня как-ни-нибудь, если х-хочешь, толь-только не-не трогай!
Он рыдал так, словно задыхался, когда говорил всё это. Я удивленно посмотрел на него и спросил:
– Разве я когда-то тебя наказывал?..
Он ничего не ответил. Я был изрядно шокирован его поведением… Меня долго мучило любопытство. Я смотрел на Родиона и не знал, как я должен поступить. Неожиданно для себя я спросил:
– Ты скучаешь по нему?
Он долго молчал, но потом слегка приподнял голову, не открывая при этом лица, и закивал головой.
– Ты рисовал его с тех пор?
Я не знаю, почему у меня вырвались все эти слова, но в тот день я понял, что обдумывать каждый шаг, делать всё в соответствии с разумом – не самый разумный жизненный путь.
– Да, – немного успокоившись, ответил он.
Я ещё раз взглянул на те листки, которые я уже начал было вытаскивать из-под кровати, закрыл глаза, тяжело вздохнул и спрятал их обратно. Родион удивлённо посмотрел на меня.
– Можешь показать? – спросил я.
Я видел, что он совсем не хотел показывать мне Бессмертного, но ещё меньше он хотел обидеть меня. Тем более в такой непростой сложившейся ситуации.
– Сейчас, – сказал он, и аккуратно достал из шкафа огромное полотно.
Должен признать, что я едва не потерял дар речи. Я не большой специалист в живописи, но то, что я увидел на полотне, можно было назвать гениальной работой даже по меркам настоящих профессиональных художников, не говоря уже о маленьких талантливых детях.
– Родион, это, правда, нарисовал ты?
Он неуверенно кивнул головой.
– Можно? – спросил я, протянув к картине руку.
Он безразлично отдал её мне и растерянно посмотрел на меня.
Уверяю вас, ни один фотограф не смог бы запечатлеть нашего любимца так, как это сделал Родион… Я почувствовал, что начинаю покачиваться на волнах ностальгических воспоминаний. Удивительно, но за все эти месяцы я толком и не думал о нём. Все мои мысли занимала исключительно моя ошибка и её последствия, но никак не сам Бессмертный. Только сейчас, глядя на картину Родиона, я понял, как сильно скучаю по нему и как мне не хватает его, нашего друга, который столько раз нас выручал и которого я так вероломно предал. Которого я так легко лишил этого громкого статуса «Бессмертный»…
Просидев так несколько минут, мне пришла в голову одна странная мысль. Я вдруг вспомнил одну афишу, которая висела в нашем музее, где я работал гидом-переводчиком. На ней был объявлен конкурс на лучший детский рисунок домашних питомцев, который станет символом какой-то крупной экологической организации. Я плохо помнил детали, но твёрдо был уверен в том, что это был крупный международный конкурс детских рисунков.
– Родион, ты бы хотел, чтобы все увидели Бессмертного?
Он озадаченно уставился на меня. Я вкратце рассказал ему о конкурсе, и что он легко может выиграть его благодаря этому рисунку. Сперва он долго и неуверенно отказывался, но в конце всё же согласился съездить со мной в наш музей. Правда, должен сказать, поехал он со мной не столько по собственному желанию, сколько из-за непонятного поведения своего отца…
Приехав туда, мы узнали, что приём работ уже закрыт, и что через две недели здесь пройдёт крупная международная конференция и художественная выставка, на которой будут представлены все конкурсные работы, а также объявлен победитель, чей рисунок станет символом международной экологической организации и будет храниться в нашем музее в качестве экспоната современной живописи.
– Так, скажи мне честно, ты бы хотел стать великим художником? – спросил я даже с небольшой ноткой азарта.
– Ну, да, – совсем перестав понимать происходящее, сказал он.
Мы быстро побежали к директору нашего музея, который, к счастью, только-только уходил на обед. Я разъяснил ему ситуацию. Он долго отказывался принимать работу, вежливо мотивируя это тем, что конкурс закрыт и никаких исключений просто не может быть, даже для такого ценного сотрудника, как я. Но когда я показал ему рисунок Родиона, то он широко раскрыл глаза и очень долго был не в состоянии что-либо сказать. Сначала директор засомневался в том, что это было нарисовано моим маленьким сыном. Я попросил Родиона сделать небольшой набросок интерьера коридора, и уже через десять минут директор, совсем позабыв про свой обед, начал всех обзванивать и узнавать возможности для принятия рисунка Родиона на конкурс.
– Эта работа выше всяких похвал, – сказал он, а затем добавил. – Аккуратно положите её на тот стол. Я обязательно сделаю для вас исключение и постараюсь включить работу в конкурс. Это просто невероятно!
Я несколько раз поблагодарил своего босса за проявленное понимание и его эстетический вкус, после чего мы покинули музей.
– Может, я что-то и не понимаю, но он точно разбирается в живописи. Если он так спохватился за твой рисунок, то будь уверен – твоя работа действительно…
– Бессмертна? – неожиданно спросил он. Его детский голосок слегка оживился.
– Бессмертна? – замявшись, переспросил я.
– Помнишь, я как-то спросил у тебя, почему мы назвали нашу собаку Бессмертным? Когда я услышал это по телевизору.
– Ах, да! Помню… Кто знает, может так оно и будет. Ты ведь у нас юный Леонардо.
После этих слов у нас впервые за несколько месяцев началось легкое и непринуждённое общение между отцом и сыном, как это бывало раньше. Через пару дней я увидел, как он тайком выносил целую коробку изорванных рисунков на улицу. Самое удивительное, что в течение последующих двух недель мы совсем не говорили о том конкурсе и не упоминали Бессмертного, пока вчера мы не получили уведомление о том, что попали в шорт-лист финалистов.
Утром мы всей семьёй отправились на художественную выставку. Хотя я ни капли не сомневался в победе нашего сына, должен признаться, что я был сильно впечатлён другими работами – некоторые из них даже могли бы составить серьёзную конкуренцию таланту Родиона.
К полудню мы собрались в зале, где были ещё раз представлены работы десяти финалистов, в число которых вошёл портрет (как называл его Родион) Бессмертного. Несмотря на то, что всё мероприятие проходило достаточно быстро, наши ожидания растягивали каждую секунду на несколько часов.
Наконец, ведущий перешёл к объявлению победителя. Им стал Родион. Анна заплакала от счастья, а вот лично для меня это не было сенсацией, хотя и не стану скрывать, что сегодня я чувствовал себя самым счастливым человеком и был безумно горд за нашего сына. Между тем, Родион очень неохотно пошёл получать приз. Судя по всему, он совсем не ожидал, что его картину признают лучшей, да и внимание публики его сильно смущало.
После церемонии награждения мы пошли в секцию современного искусства, где на почётное место – в самом центре зала – сотрудники музея уже вешали портрет Бессмертного. Посетители и другие участники мероприятия поздравляли нас с заслуженной победой, а дилетанты в искусстве даже начали оценивать стоимость картины нашего маленького гения. Внезапно Родион дёрнул меня за рукав и попросил отойти в сторону.
– Пап, – нерешительно заговорил он.
– Да, сын?
– Прости меня, – проронил он, а затем добавил. – Он на тебя не сердится.
В моём горле появился ком. Едва сдерживая слёзы, я спросил его:
– Думаешь?
Он утвердительно закивал головой, а затем добавил:
– Только, пожалуйста, больше никогда не принимай поспешных решений.
– Хорошо, – с трудом выговорил я, – даю слово.
В этот момент сотрудники музея наконец-то закончили вешать картину Родиона. На его лице засеяла улыбка, которая для меня была ещё более восхитительной, чем его феноменальная картина.
– Смотри! – радостно воскликнул он. – Теперь он точно Бессмертный!