9
Колумбийский телесериал прервался на полуслове. Кадры из фильма о латиноамериканских страстях исчезли с экрана телевизора. Их заменило изображение часов на темно-синем фоне. Секундная стрелка мерно двигалась к цифре «12». Когда она ее достигла, часы с экрана исчезли. Вместо них появилась заставка местной информационной программы. Движущиеся фотоснимки сочинских ландшафтов быстро соединились в буквенный коллаж – «НОВОСТИ». После заставки на экране должен был появиться диктор. По крайней мере так происходило всегда. Однако в этот раз телевизионная камера включилась не в студии новостей, а в конференц-зале сочинской мэрии. Отчетливо слышался шум разговоров публики, присутствовавшей в помещении. Столы на переднем плане пустовали. Лишь пристально приглядевшись к табличкам на них, можно было догадаться, кого приходилось ожидать. Через секунду-другую несколько растерянный голос за кадром сообщил о начале прямой трансляции с пресс-конференции городских властей. Содержание данного мероприятия оглашать не спешили.
Контр-адмирал Галеев сидел на диване в своем гостиничном номере. Рядом находился Полундра. Они вместе всматривались в телевизионную картинку. Владимир Денисович еще утром знал о назначении пресс-конференции и ее теме. Но экранная тягомотина с ожиданием мэра и других ответственных лиц его обескураживала. Он неодобрительно качал головой и вполголоса говорил: «И это они называют прямым эфиром». Старлей, напротив, не выдавал никаких эмоций.
– Ты представляешь, сколько сейчас горожан сидят перед экранами своих телевизоров? Какие тревожные предчувствия их одолевают? – спросил адмирал у Сергея.
– Конечно, представляю. Горожанам ведь невдомек, какое блюдо им сейчас будет подано, – задумчиво произнес тот, разглядывая вереницу случайных лиц, оказавшихся в поле обзора телеобъектива.
– Естественно, никто о наших открытиях сейчас здесь говорить не будет. Те, кому по долгу службы следует знать правду об инциденте, ее и так уже знают. Мэр же сейчас озвучит окончательную официальную версию комиссии. Надо же каким-то образом успокоить народ и международную общественность.
– Да уж, рассказом об азотном тетраоксиде вряд ли кого-либо успокоишь. Да и непойманных врагов можно спугнуть, – резонно заметил Павлов. – Интересно, насколько новая официальная версия будет отличаться от старой. Надеюсь, что такого бреда больше не повторится.
Тем временем на экране появились глава городской администрации и другие высокие чиновники местного уровня. Мэр изо всех сил старался выглядеть уверенным. По большому счету это у него получалось не так уж и плохо. Однако данное достоинство никак не могло прибавить правдоподобности заключительному акту комиссии по расследованию причин взрывов в Черном море, у побережья Большого Сочи.
– Комиссия установила, что в день взрывов имело место уникальное сочетание разных природных явлений, – стал читать мэр. – По причине одновременного воздействия волн, ветра, подводных течений, высокой солнечной активности и подземного толчка произошел отрыв массы глубоководного сероводородного слоя. Именно данный слой всплыл на поверхность моря и был унесен к мелководью, где сероводород и вспыхнул. Никаких признаков террористического акта комиссия не обнаружила. Происшествие целиком и полностью является следствием природных факторов.
Затем глава городской администрации от себя лично обратился к журналистам с призывом донести изложенную им информацию до населения. Также он покритиковал некоторые СМИ за излишнюю тягу к пустым сенсациям и спекулятивным заявлениям по поводу случившегося. Когда же журналистам было предложено задать свои вопросы, с места вскочил какой-то весьма шустрый репортер. Представившись корреспондентом одного солидного британского журнала, он открыл небольшую папку и достал из нее газетную вырезку.
– В последнем номере популярного еженедельника «Sport for You», – медленно заговорил он, – была опубликована редакционная статья, которая целиком и полностью противоречит выводам вашей комиссии. В центре внимания автора этой статьи оказался именно сочинский инцидент. Было заострено внимание на причинах, приведших к нему. Автор ссылается на анонимный источник в ВМФ России. Согласно его информации на одной из секретных русских баз в Черном море произошла большая утечка ракетного топлива. И именно оно в конечном итоге и взорвалось. Со слов автора статьи следует, что Олимпийские игры в Сочи проводить нельзя. Он пишет, что русские военные нашпиговали сочинские и абхазские пляжи баллистическими ракетами, а толком управляться с ними не могут. Также он не исключает вероятность очередной аварии на русской атомной подводной лодке. Как бы вы прокомментировали данные высказывания?
Зал возмущенно загудел. Мэр качал головой. По его губам можно было прочитать слово «провокация». Спустя секунду он повторил это слово вслух и привел развернутые контраргументы. Они звучали малоубедительно.
– Послушайте, Владимир Денисович, – обратился Полундра к адмиралу, – откуда у этого западного щелкопера могут быть такие познания? Как-то это очень подозрительно выглядит. Нам вот потребовалось несколько экспертиз проводить, чтобы полностью определиться с этой дрянью. А тут такая довольно подробная раскладка. Хоть и с некоторым уклоном в ерундистику. И что он там сказал про анонимный источник? Неужели кто-то из наших специалистов мог слить информацию на Запад? И насчет атомной подводной лодки мужчинка явно погорячился. В Черном море никогда и в помине не было атомных субмарин. Ни русских, ни чужих. Не заявление, а самая грязная игра на публику.
– Заявление действительно странное. Форма его подачи странная в не меньшей степени. Полагаю, что соответствующие службы уже сейчас занимаются этим хлыщом. Вполне вероятно, что та бумаженция, которой он так резво размахивал, является мистификацией, фальшивкой. Это определенно лишняя проблема для спецслужб, – размышлял Галеев. – Если же такая статья на самом деле была опубликована, у нас все равно не будет никакой возможности надавить на ее автора. Скорее всего, что никто из редакторов того журнала не станет разглашать тайну авторства. Мне сдается, что это хорошо проплаченная провокация. И упоминание информатора из российского ВМФ сделано преднамеренно. Кто-то хочет, чтобы мы занялись у себя охотой на ведьм. Кому-то нужно внести сумятицу в наши ряды и вызвать распыление сил. Цель одна – отвлечь нас от расследования истинных причин сочинского инцидента. Не будем поддаваться на эту гнусную провокацию. Задача, стоящая перед нами на данный момент, находится в сугубо практической сфере. Мы должны не допустить очередной вражеской вылазки в районе Сочи. Ты у нас как раз профессионал-практик. Многое повидал. Не с одним прохиндеем справлялся. Знаешь их психологию и повадки. Мне интересно узнать твои мысли по этому поводу. Что скажешь?
– Исходя из известной нам информации, можно сделать несколько предположений. Во-первых, мы знаем, что у врага имеется беспилотная субмарина для транспортировки и выброса азотного тетраоксида в прибрежные воды. Но поскольку запас хода этого чуда техники составляет порядка сорока морских миль, для его возвращения необходимо чье-то участие. А если конкретно – смена аккумуляторных батарей. Значит, в районе Сочи находится или может специально прибывать из другого места вражеский пособник. Во-вторых, целью вероятного повторения вражеской диверсии наверняка является дискредитация города Сочи как места проведения будущей Олимпиады. Значит, следующее место сброса этой химической дряни должно быть особого рода. Это необходимо для того, чтобы резонанс от диверсии оказался впоследствии максимально широким.
– Погоди, – прервал рассуждения Полундры адмирал. – Что ты имеешь в виду, говоря об особом месте?
– Это должно быть какое-то знаковое, символическое место. Или само по себе, или по нахождению в нем значимой для страны фигуры, – стал пояснять Павлов. – Простой пример. Если мальчишка в лифте напишет нецензурное слово, никакого масштабного резонанса не будет. Но если он то же самое слово напишет на Кремлевской стене, то такая грандиозная шумиха поднимется. И наш враг, скорее всего, будет действовать именно в таком ключе.
– А ведь ты в чем-то прав, – поддержал предположения Полундры Галеев. – Пляжи пляжами. Однако противник понимает, что нужно запугать не только курортников, но и спортивную общественность. Есть еще мысли?
– Ко всему выше сказанному хочется добавить третий момент. Батарея, необходимая для беспилотной субмарины, довольно тяжелая. В кармане ее никак не спрячешь и к морю незаметно не поднесешь. Значит, у здешнего пособника врага, обязанного менять аккумулятор, должны быть определенные условия. А это не только схрон для батарей и автомобиль для их транспортировки. Это, скорее всего, изолированный от посторонних глаз участок берега с оборудованным автомобильным подъездом к морю. Ну или что-то вроде того.
– А тебе не кажется, что ты все усложняешь? Разве этот пособник не может привезти батарею с любой точки побережья к морю, перегрузить ее с машины на катер и доставить в условленный пункт? – усомнился Владимир Денисович.
– Я еще допускаю, что первая диверсия могла быть провернута по озвученной вами схеме, – хладнокровно ответил Сергей. – Однако сейчас, когда люди с экрана телевизора узнали, что и как взорвалось, пособник вряд ли рискнет действовать внаглую. Слишком велика опасность нарваться на какого-либо бдительного гражданина, который при виде выгрузки-погрузки странного предмета немедленно позвонит в милицию.
– Ладно, я сообщу об этом кому следует. Пусть собирают данные об изолированных участках берега. Может, что-то и получится, – промолвил адмирал. – А теперь скажи, есть ли у тебя версия относительно конкретного места вероятной диверсии?
– Есть, – сказал Полундра, взял со стола карту побережья и принялся за наглядное объяснение. – Вот этот отрезок мне кажется наиболее «резонансным». На берегу здесь расположены суперпопулярные пляжи, а неподалеку находятся несколько вилл известных всей России людей. Но это еще не все. Между пляжами и виллами, но чуть дальше от моря, вовсю идет строительство грандиозного спортивного комплекса. Если взрывы произойдут здесь, то информационное цунами будет обеспечено. И на сочинской Олимпиаде можно будет поставить крест.
Галеев внимательно выслушал доводы своего молодого товарища и согласился незамедлительно начать отработку предложенной версии.