Глава 8
Не знаю, когда Игорь вернулся, но ночью обнаружила себя укрытой пледом, и он спал рядом поверх постели. На спине в позе звезды. Собственно, эта привычка и сослужила медвежью услугу.
Будить любую из сирен можно сравнить с попыткой нарваться на медведя. Слишком возбудимый тип нервной системы и инстинкты самосохранения нежно шепчут: «Сначала обезвреживай, затем разбирайся». Поэтому первое, что я услышала тем утром это:
– Отпусти мою руку!!!!!
Мои пальцы обернуты вокруг запястья Игоря и еще чуть-чуть, и оно превратится в пыль.
Застываю, перевожу взгляд на источник воплей и удара по голове, который выступил катализатором происходящего. Игорь лежит против света, поднявшись на локте руки, которая не попала в зону моего поражение, пока я все еще решаю не швырнуть ли его через себя.
– Слушай, я, конечно, не часто просыпаюсь с девчонками, но ни одна из них не пыталась меня убить в процессе…
Впечатление, что до меня не может дойти смысл слов, и пялюсь на него, пока мое сознание не проясняется окончательно, и я соображаю, что делаю с ним в одной постели. Аккуратно отпускаю руку, приправляя это ехидной улыбочкой:
– Ты напал на меня. Я думала, что сплю одна.
Он мешкает и виновато произносит, втягивая голову как нашкодивший щенок:
– Извини, не хотел, просто я…
Я оглядываюсь на часы, естественно все мыслимые и немыслимые сроки тренировки я уже проспала, думаю о том, как меня будет отчитывать Олли, когда наконец соизволю появиться…
Провожу руками по волосам. Они в беспорядке, я же вчера повалилась на кровать с мокрой головой. Пять баллов, Сэм! Автоматически привожу их в порядок, завиваю в аккуратные волны…
Дрожь отвращения проскальзывает сквозь его тело:
– Никогда не привыкну к тому, как у вас волосы живут отдельной жизнью
– Не нравится – не смотри! – злобно огрызаюсь я.
Тру глаза, делая вид, что то, что мы делим одну постель на двоих, меня не волнует. Я пытаюсь доказать себе, что все, что произошло вчера и происходит до сих пор, не является моим кошмаром. Это мои будни – пора смириться!
– Где мой телефон? – ерзаю по кровати, запихиваю руку под подушку, потому что по какой-то непонятной причине держу его там ночью. Но его нет. Черт, по правде я не даже не могла вспомнить, где я видела его в последний раз, я могла забыть его в доме, когда Игорь потащил меня, ничего не объясняя, и это будет совсем нехорошо. С мобильными тут легкая напряженка.
– Я выключил звук на случай, если Олли захочет поднять тебя на утреннюю тренировку… – рука протягивает ко мне мой смарт, и я смотрю на него ошалелыми глазами.
– Отличная идея, не тебе же огребать потом…
– Просто я решил, что мы все равно должны были отдыхать…
Но я не слышу, что он говорит, я уже погружаюсь в свой гаджет, который необходим мне как воздух сейчас. Но там ничего. Что за?
– Ничего нет, с ними что-то случилось, они могли не вернуться…
Я вспоминаю окровавленное тельце Кейт на руках у Кирка, и внутри все переворачиваться. Стартую босая прямо из постели и врезаюсь в него на выходе. Больно ударяюсь головой о грудную клетку. Он преграждает мне путь и вручает свой мобильный с открытым сообщением от Олли, в котором она говорит, что я могу отдыхать и не нужна ей до обеда.
– Видишь, все в порядке, выключи панику. Все живы.
Только сейчас я понимаю, что из одежды на нем только шорты, и на меня тяжестью бетонной плиты наваливается то, что мы спали вместе. В одной постели.
Черт. Черт. Черт!
Он сбежал вчера от меня. Я не знаю почему, хотя он усиленно пытался выставить все, как будто это его решение, и он пытается меня защитить. Но это… это всего лишь отговорки, он сам шагнул ко мне, сам рассказал мне всю ту чушь и…
Я автоматически отстраняюсь, и его рука зависает в воздухе, пока я бреду в сторону ванной.
– Это означает, что ты согласна? Эй… не веди себя, как ребенок! Может, объяснишь, что с тобой происходит?
Конечно, со мной ничего не происходит! Мы с ним просто вчера целовались, а потом он резко свалил. Меня ничего не должно напрягать. Я оборачиваюсь и произношу:
– У тебя есть там лишние зубные щетки? – на его лице появляется удивление. Он хмурится и потом неясно улыбается, как будто считает, что я сумасшедшая.
– В верхнем ящике.
– Отлично!
И скрываюсь в ванной.
Защелкиваю ее и проверяю несколько раз насколько замок надежен. После чего реально нахожу новую зубную щетку среди кучи дезодорантов, средств для укладки волос и презервативов. Еле сдерживаюсь от того, чтобы не уничтожить их все. Просто ради того, чтобы обломать ему кайф в следующий раз.
Да, я бездушное создание! Злобное, бездушное создание!
Я залезаю в душ, чищу зубы, надеваю ту же одежду, что и вечером и долго пялюсь в зеркало, не выключая воду, надеясь, что он не догадается, что я тут слишком задержалась. Но я его недооцениваю, через несколько минут раздается стук в дверь.
– Сэм, ты там еще? Или смыла себя в ванну с водой?
– А я могу так сделать?
– Нет, но я думаю, ты бы могла найти способ… с тобой точно все в порядке? – все еще пялюсь в зеркало, изучая каждый миллиметр лица. – У меня тут завтрак…
Я хочу сказать ему, чтобы он отвалил. Потому что вчера во мне был взрыв, и сейчас нет ничего живого. Благодаря тебе и темным ребятам, которых я убила.
Но не говорю ничего, а молча открываю дверь и выхожу.
Мне все равно!
Мне все равно!
Мне все равно!
Он отходит от двери, давая мне место для маневра.
– Я надеюсь, мне никогда не придется выбивать дверь, чтобы тебя оттуда выкурить.
– Я надеюсь, что я больше не окажусь в твоей ванне.
Из динамиков разносится мягкий голос, который говорит нам: «Sugar, yes please, won’t you come and put in down on me. Oh right here, ’cause I need little love and little sympathy», и это никак не вписывается в атмосферу происходящего.
– Прекрати! Я не сделал ничего плохо…
– И правда, не сделал! – выражение лица Игоря – вместо тысячи слов.
Ему просто нечего сказать.
Но он очень хочет меня придушить, пока голос допевает: «Yeah, you show me good loving make it alright, need a little sweetness in my life Sugar yes please, won’t you come and put it down on me».
– Ты что-то говорил про завтрак? – он проглатывает мое безразличие. Оно ему не нравится, это понятно по тому, как он стискивает челюсть, и на лице начинают играть желваки. Руки уже переплетаются на груди, и я добавляю. – Ты не мог бы одеться?
Он не отвечает, но и не одевается. И кто после этого ведет себя как ребенок?
Естественно, на столе дымится капучино с мятным сиропом и что-то для него. Рецепт этого напитка я не знаю, но запах непривычный и пряный. Еще какие-то тосты, блинчики, вафли. Он подготовился, не уверена, что большинству девочек, которые тут просыпались, оказывали подобный прием.
Мы как всегда садимся друг напротив друга. Я смотрю на дверь, он в окно, молча подносим кружки с кофе к губам. Я перевожу свой взгляд, прикрываясь кружкой так, чтобы было видно только глаза. Он наблюдает.
Секунда, вторая, третья… он резко опускает кружку на стол с грохотом, разливает больше половины по поверхности, в том числе на себя. Я улавливаю, как он слегка шевелит пальцами, охлаждая кипяток на коленях.
– В чем дело? – его голос настойчивый и раздраженный, плохо скрываемая ярость поселяется в глазах, пока я молчу, медленно отрываю кофе от губ и опускаю его перед собой. Мой напиток остался со мной.
– Ни в чем! – я слышу, как безразлична со стороны! Он впивается в меня льдом своих глаз. В них столько… решительности.
– Это из-за того, что я свалил?
– Нет! – мысленно добавляю: «Ну, не только из-за этого»
– Из-за того, что мы целовались? – откровенность застает меня врасплох, обычно люди стараются говорить о таком более аккуратно, танцуя вокруг да около. Все мои доводы застревают в легких, так и не родившись на свет. Он понимает, что попал в точку и продолжает свой эмоциональный монолог. – Знаешь, что сказала бы про это Олли? Что в тот момент, когда я дотронулся до тебя, тебе пришел конец! И это просто медленная смерть, потому что рано или поздно между инстинктом самосохранения и мной ты выберешь меня, и это будет твоим последним решением в этой жизни. Проблема в том, что ты сделала выбор еще до того, как я пальцем тебя тронул, и это понижает твои шансы на выживание до нуля. – Он сглатывает, не отпуская меня взглядом, и продолжает. – Это было эгоистично с моей стороны, я не должен был этого делать. Потому что ты в отличие от меня делала все возможное, чтобы сохранять дистанцию! – о да. Именно! Держала, как могла! – Как только я тебя увидел на том чертовом приеме, все пошло наперекосяк!
Я вжимаюсь в стул и заставляю себя отвести взгляд. Я чувствую, как краска поднимается по моему телу к щекам и это ужасно. Ужасно, что он увидит, как я смущаюсь. Но я не знаю, куда мне себя деть. Он наблюдает за мной и начинает немного улыбаться. Совсем чуть-чуть. Лицо становится теплее и мягче, глаза не такими холодными, и сам он расслабляется.
– Ты даже не представляешь, какой милой становишься, когда смущаешься.
Это уже слишком.
Я не становлюсь милой никогда теряю контроль над ситуацией, никогда смущаюсь. Это все блажь. Мне нужно выйти из зоны поражения. Я просто встаю и собираюсь уйти, но он как всегда очень быстрый, ловит мою правую руку. Я вырываю ее и двигаюсь дальше. С левой рукой у него получается лучше. Он проворачивает меня под своей рукой и прижимает обе моих к своей груди, избавляя от пространства между нами.
– Только не говори мне потом, что я во всем виноват! Я даже дал тебе возможность сказать мне «нет».
Его рука скользит по моей талии, а вторая – к затылку.
У меня создалось впечатление, что все те слова, которыми он бросался за несколько секунд до того были попыткой достучаться не до моего мозга, а до себя. Вернуться на путь истинный – перестать подвергать меня опасности.
А мне было все равно. Я с таким в деле не сталкивалась и просто хотела, чтобы он устроил еще один взрыв во мне.
БУМ!
Его губы коснулись моих.
Бум!
Его руки сжимают кожу на моей спине, и я уверена, что там останется отпечаток.
Бум!!!
Я высвобождаю свои руки и притягиваю к себе его губы ближе. Еще ближе. Запредельно близко. И он топит меня в себе.
***
На самом деле взрыв ждал меня, когда обо всем этом узнает Олли, а не когда Игорь усаживал меня на обеденный стол и продолжал целовать, а его руки зарывались в мои волосы.
Я, конечно, предполагала, что я ему нравлюсь, он не стал бы давать мне подойти так близко просто так, но не думала, что это все запущенно до той степени, в которой он бродил пальцами по моей спине. Так осторожно, как будто думал, что прячу свои невидимые крылья, и, если он до них дотронется – сделает ужасно больно. В очередной раз, когда он коснулся губами моей шеи, я встрепенулась и немного отстранилась от него.
– Что ты делаешь? – спрашивает голос, похожий на мой.
Он мне улыбнулся… не так как делал это, когда я видела впервые, и не так как он это делал каждый следующий день. Он просто мягко открыто улыбнулся, показывая себя настоящего, без надменного взгляда, горделивой осанки, хищных глаз. Мальчишка! Который счастлив, что кто-то, кто ему нравится, оказался у него в руках. Я видела небольшие морщинки у глаз, которые означают истинное удовольствие.
– Наслаждаюсь моментом и жду, когда ты меня отошьёшь, – это заставило меня улыбнуться привычной хищной ухмылкой, при которой приходит в движение только один уголок губ. Он посмотрел на меня и прошептал. – Ты улыбаешься так в стае. Хотя я знаю, что умеешь по-другому.
О. Боже. Мой! Мы в таком дерьме!
Меня спас телефонный звонок от того, чтобы утонуть в своих мыслях.
Это была Олли. Я знала, могла даже не поднимать трубки, но собиралась это сделать до того, как он выхватил его у меня и зажал мой рот рукой, когда я попытала возразить на это. Приложив указательный палец к губам, он загадочно зашипел:
– Тсс! – после чего ответил на вызов шепотом. – Привет, Олли. Да, с ней все в порядке! Нет, я не изнасиловал ее! – он закатывает глаза, я сжимаю губы, чтобы не рассмеяться. – Если бы между нами что-то и было, то она не протестовала бы. – Сразу после слов он отдирает трубку от уха, чтобы не оглохнуть от воплей. – Она уже просыпалась, поела и опять легла, если хочешь, я могу ее поднять… ну, как хочешь, я предложил. Да, можешь передать мне одежду для нее или сама зайди. Нет, она не жаловалась. Мы поговорили, все нормально. – Впечатление, что он собирался завершить разговор, но затем… – А что с теми парнями… темными? – я мгновенно выпрямилась, и мой пульс пошел вверх. – А с огнестрелом? Да, она переживает!.. Нет, она не пыталась выброситься из окна!.. Когда проснется, я скажу! Ок, увидимся вечером! Не за что, я сам за нее очень волнуюсь! – Он смотрит на меня серьезными глазами и шепчет в трубку. – Не хочу, чтобы ей было больно! – и наконец нажимает на кнопку отмены вызова.
– Тебе не стыдно? Она даже поблагодарила тебя за то, что со мной возишься!
– Эммм… – он привлекает меня к себе и целует в нос. – Дай-ка подумать! – поцелуй в висок. – Определенно, нет! К тому же, это ненадолго, уже сегодня вечером она сделает все, чтобы забрать тебя из моих цепких лап.
– Ты спрашивал Олли про тех ребят… которых я.… которых…
– Парни, которых ты избила – живы. Кроме того, которого застрелили! – Я вздыхаю с облегчением, и думаю, что пока еще не покачусь в ад. – Темные их быстро на ноги поднимут, это если бы кто-то из наших оказалась на их месте, было бы не круто!
На секунду я хочу ему рассказать, что еще один чуть не застрелил меня. Но все моментально улетучивается, и сейчас я уже не уверена, что это просто плод моей фантазии.
Он мне привиделся!
Ни один темный в здравом уме не спустит с мушки сирену!
И это вдвойне странно, потому что я все еще жива, и то в какой восторг мои внутренности приходят от прикосновения Игоря – прямое тому доказательство.
– Олли попытается нас убить.
– Ты можешь вести себя хорошо, и нам ничего не будет угрожать.
Я улыбаюсь ему, а он мне. И мы делаем вид, что оба верим. Как будто мы можем быть счастливыми, играя роли, которые нам отведены. Ведь так приятно думать, что сможешь с чем-то справиться.
Надежда.
С нее начинаются самые большие неприятности.