Глава VI. Юна можно поставить…
1
Философ сказал: «Юна можно поставить лицом к югу». Тогда Чжун-гун спросил Конфуция о Цзы Сан-бо-цзы; тот отвечал: «Годится – он нетребователен». Чжун-гун спросил: «Разве нельзя управлять народом, будучи внимательным к самому себе и либеральным в деятельности? Но быть нетребовательным как к самому себе, так и к своей деятельности – разве это не будет уж слишком нетребовательно?» Философ сказал: «Слова Юна справедливы».
Юн – ученик Конфуция по имени Чжун-гун; он отличался великодушием, нетребовательностью и солидностью – качествами, необходимыми для государя, для правителя, который решает государственные дела, сидя на троне с лицом, обращенным на юг; а потому эта фраза является синонимом царской или княжеской власти.
2
Когда Цзы-хуа был отправлен в Ци, то Жань-цзы просил хлеба для его матери. Философ сказал: «Дай ей один фу (6 мер 4 гарнца)».
Жань-цзы просил прибавить. Философ сказал: «Дай ей один юй (16 мер)». Жань-цзы дал ей 5 бинов (80 мешков по 4 пуда 12 футов в каждом). Тогда Философ сказал: «Я слышал, что когда Чи (Цзы-хуа) отправился в Ци, то он поехал на сытой лошади и одет был в легкую (богатую) шубу. Благородный муж помогает нуждающимся, но не прибавляет к богатствам богатых».
3
Когда Юань-сы был при Конфуции управляющим и Конфуций давал ему 900 мер хлеба, то тот отказывался. Учитель сказал: «Не отказывайся, а возьми и раздай соседям, живущим с тобою в одном хуторе, деревне, селе или волости».
Юань-сы – ученик Конфуция по имени Сянь, бывший при Конфуции управляющим в то время, когда он сам был министром уголовных дел в Лу.
4
Цзи Кан-цзы спросил Философа: «Можно ли допустить Чжун-ю до участия в управлении?» Тот ответил: «Ю – человек решительный. Что для него значит участвовать в управлении?» Цзи Кан-цзы спросил: «Ну, а Цю можно допустить?» Философ сказал: «Цю, он талантливый человек. Какая трудность для него участвовать в управлении?»
5
Цзи-ши посылал Минь-цзы-няня правителем города Ми. Минь-цзы-цянь сказал посланному к нему с известием: «Вежливо откажись за меня, а если в другой раз будет приглашать меня, то я непременно уйду на реку Вэнь».
Минь-цзы-нянь – ученик Конфуция по имени Сунь, луский уроженец.
6
Бо-ню заболел. Философ, навестив его, взял через окно его руку и сказал: «Умрет – такова судьба. Такой человек и умирает от такой болезни!»
Бо-ню, по фамилии Жань, по имени Цзин, луский уроженец. Согласно церемониям, больного, в случае посещения его владетельными особами, из-под северного окна, где он обыкновенно лежал, переносили под южное для того, чтобы лицо правителя оставалось обращенным на юг. Родные Бо-ню из уважения к Конфуцию тоже перенесли его под южное окно; но Конфуций отклонил эту честь.
Бо-ню умирал от проказы. Он был известен своими добродетелями и уступал в этом отношении только одному Янь-хуэю.
7
Философ сказал: «Какой достойным человек Янь-хуэй! Он довольствовался одною чашкою риса и одним ковшом воды и жил в отвратительном переулке. Другой бы не мог вынести этих лишений, а он не изменял своей веселости. Какой достойный человек Хуэй!»
8
Жань-цю сказал: «Не потому, чтобы я не находил удовольствия в твоем Учении, а сил у меня не хватает». Философ сказал: «Те, у которых не достает сил, останавливаются на полпути; теперь ты сам себя ограничиваешь».
Этим Конфуций хотел сказать, что Жан-цю имеет достаточно сил, но не хочет двигаться вперед.
9
Философ сказал: «Мэн-чжи-фань не хвастался своими заслугами. Когда его войско обратилось в бегство, он следовал позади его, а при вступлении в город стегнул своего коня, сказав: «Я не смел бы оставаться позади, да конь не шел вперед».
Мэн-чжи-фань, луский вельможа по имени Це, это тот самый, который, по замечанию г-на Ху, у Чжуан-цзы известен под именем Мэн-цзы-фаня.
10
Философ сказал: «Без красноречия Чжу-То и красоты сунского принца Чжао трудно избежать ненависти в наш век».
Чжу – название чина в храме предков. То – вэйский вельможа по прозванию Цзы-юй, известный своим красноречием. Сунский принц Чжао, известный своей красотой и развратом, пользовался благосклонностью своей сестры, известной развратницы, вэйской княгини Нань-цзы.
11
Философ сказал: «Когда природа берет перевес над искусственностью, то мы имеем грубость, а когда искусственность преобладает над природой, то мы имеем лицемерие; и только пропорциональное соединение природы и искусственности дает благородного человека».
12
Философ сказал: «Тот, кто знает Учение, уступает тому, кто находит в нем удовольствие».
13
Философ сказал: «С человеком, способности которого выше посредственных, можно говорить и о высоких предметах, а с тем, у которого они ниже, нельзя».
14
Фань-чи спросил: «Кого можно назвать умным?» Философ ответил: «Умным можно назвать того, кто прилагает исключительное старание к тому, что свойственно человеку, почитает духов, но удаляется от них». «А человеколюбивым?» – спросил Фань-чи. «А человеколюбивым, – сказал Философ, – можно назвать того, кто на первом плане ставит преодоление трудного (т. е. победу над собой), а выгоду – на втором».
15
Философ сказал: «Умный находит удовольствие в воде, потому что видит в ней, вечно текущей, неустанную и никогда не знающую покоя силу ума в его стремлении к познанию истины; тогда как гуманный любит горы как символ постоянства и незыблемости тех непреложных и неизменных основ, из которых вытекает гуманизм».
16
Цзы-гун сказал: «Вот если бы нашелся человек, который, щедро раздавая народу, мог бы помочь всем! Что бы вы сказали о нем? Можно ли его назвать гуманным?» «Только не гуманным, – сказал Философ, – но непременно мудрым. Ведь об этом скорбели даже Яо и Шунь. Гуманист, сам желая иметь устои, создает их и для других; сам желая развиваться, развивает и других. Быть в состоянии смотреть на других, как на самого себя, – вот что можно назвать искусством гуманизма!»
По толкованию Чэн-цзы, гуманист смотрит на всю природу как на один организм, как на самого себя, а признавая ее за самого себя – чего он не может сделать для нее?!
Китайцы называют паралич негуманностью, выражая этим то, что парализованный член уже не принадлежит организму, потерял с ним всякую связь и не входит в область его заботливости.
Мысль в основе своей весьма оригинальная и глубокая. Поэтому-то щедрое подаяние и помощь всем членам организма как высшее проявление гуманности – это работа святого, работа мудреца.