Часть вторая
1
Долгое время не виделась с Ветром. Практически на все лето оставил одну в этом огромном городе, где люди сходили с ума от летней жары. Иногда Ветер звонил мне, и мы вспоминали наши ночные полеты, наши прогулки по улицам его города, где встречались на пути другие ветра, с некоторыми даже познакомилась лично. Его сладкий голос заставлял забывать обо всем, хотелось наслаждаться им, его поцелуями, прикосновениями, объятиями.
Все-таки ветра такие забавные, в отличие от нас, людей.
Дома невозможно находиться. Не спасал даже работающий почти круглые сутки кондиционер. Я сидела на подоконнике, читала книгу и вслушивалась в ритмы улиц. В лицо дул теплый поток воздуха, исходящего от вентилятора. В моем доме никого не было, кроме спящего кота, который такой хитрюга, примостился на кресле, стоявшем под кондиционером.
Боже, как же хочется высокой влажности! Дождя мне, пожалуйста! Дождя всем! Ненавижу жару! Ненавижу потеть!
Поздним вечером, когда жара немного спала, вышла на улицу. Наушники в уши и ты один на один с этим мегаполисом, с этой столичной жизнью, с этой толпой вечно спешащих куда-то людей. В метро невыносимая давка и духота.
Едва выйдя из подземки, заметила на небе тучки. Ммм, может быть сейчас пойдет дождь? В Александровском саду так много людей… как обычно. Цветные воздушные шарики, лавчонки с мороженым, мамашки с детьми, чужие абсолютно голоса, режущие слух даже через звуковые волны. Хотелось походить по этому месту, насладиться тем, что происходит сейчас… Неожиданно по ногам, словно шелком прошелся ветерок. Признаюсь, в первую секунду, я подумала о своем любимом друге, о Ветре. Но нет, это был самый обычный ветер, который обволакивал тело шелковой простыней. В небе раздался гром. Снимая наушники, посмотрела на темное небо.
«Ну, давай» – едва шепотом сказала я.
Да, вот и первые капли.
«Я рад тебя видеть» – из-за спины услышала чей-то голос.
Не может быть! Он здесь? Обернувшись, никого не увидела, кроме зелени, деревьев, вдалеке идущих людей, которые наверняка радовались начавшемуся дождю.
«Да, Птица я здесь» – еще раз услышала этот голос.
– Где ты? Я не вижу тебя? – спросила у пустоты.
– Я здесь, – прозвучавший голос был слышен теперь четче.
– Я не вижу тебя все равно.
– Ты меня чувствуешь и тебе приятны мои прохладные прикосновения к твоей нежной коже.
– Ты теперь стал Дождем? – догадавшись наконец-то, спросила я.
– Ты же хотела этого, Птица моя. Ведь сама недавно говорила по телефону, забыла?
– Нет, я помню.
– Иди прямо, потом возьми левее. Я не могу сейчас прямо здесь предстать в человеческом образе.
Прохладный дождь продолжал мелко капать, почувствовала почему-то, что теперь его рядом со мной не было. Это было неожиданное появление.
– Я здесь, – сказала, спрятавшись под пушистой березой.
– Я тоже.
Обернувшись, увидела его, своего друга. Он шел тихими шагами ко мне. На нем была темно-синяя ветровка с капюшоном, местами рваные синие джинсы, на ногах тряпочная обувь. С первого взгляда, показалось, что мой Ветер немного изменился. Дело было не только в прическе (он коротко постригся), и не в щетине, а в самом взгляде. Это был не Ветер, как подсказывал внутренний голос… или он, но другой…
– Что такое? – спросил он, взяв меня за руки.
– Ты изменился.
– Ну… – он отвел глаза, а потом продолжил, – тебе не нравиться?
– Почему? Все хорошо. Я скучала.
Мы крепко обнялись и стояли какое-то время под пушистой березой, наслаждаясь теплом наших тел.
– Прости меня, что я так долго, – начал он. – У ветров порой столько разных и важных дел.
– Главное то, что ты здесь.
– Я ненадолго.
Ветер взял меня за подборок и поцеловал.
Вот хоть убейте меня, не тот был вкус губ! Я сделала вид, что ничего не заметила. Он целовал меня нежно, иногда страстно, ему словно хотелось прямо здесь обладать мной.
– Я скучал… – вырвалось снова с его уст.
– Я тоже.
– Птица, я ненадолго.
– Почему? – спросила резко, отстранившись от него.
– Летние дожди долго не идут.
– Жаль.
– Я люблю тебя, но мне уже пора.
Напоследок обняв меня, он исчез из виду.
Не мой это был Ветер, а даже если и он, но что-то изменилось в нем. Он изменился! Стал каким-то чужим…
Вернувшись домой ближе к ночи, заметила на своем подоконнике чью-то фигуру, облаченную в черные одежды. Какой-то человек сидел на моем окне и гладил кота, который мурчал сильно.
– Кто вы? – спросила я, едва войдя в комнату и включив настольную лампу.
– Ты не рада меня видеть?
– Кто вы? – повторилась я.
– Птица, это я.
Он повернулся лицом ко мне и меня словно током ударило.
– Не может быть! – воскликнула я. – Я же только вот с тобой…
– Что такое?
Но я не слышала ничего! Мой родной и любимый друг стоял передо мной, причем со старой прической, в своей любимой одежде, даже мой кот не хотел от него отходить.
– Я… – только это и вырвалось у меня.
– Расскажи мне, в чем дело?
– Ты же был Дождем…
– Я? Любимая моя, я не могу быть двумя стихиями одновременно!
– Но, а как же…
– Что? – он подсел рядом со мной и крепко прижал к себе.
– Я видела тебя пару часов назад: те же глаза, та же небритость, те же теплые руки, но только другая прическа и одежда.
– Ты уверена?
– Да! С кем я целовалась?
– Не может быть… – на него что-то нашло.
– Что такое? – Ветер у меня вызвал тревогу.
– Ты виделась с моим братом.
– Братом? – удивленно спросила я.
– Да. Я думаю, он видел тебя, когда ты была в моем городе, видимо и решил с тобой познакомиться.
– Прости меня.
– За что?
– Я целовала его.
– Он такой…
– Что?
– Давай не будем о нем. Я скучал.
– Хочешь чего-нибудь? – спросила я.
– Только тебя, – улыбнувшись, ответил он.
Ветер стал меня целовать и его сладкие губы касались шеи, плеч… Мне хотелось быть сейчас с ним. Лежать с ним рядом, в одной постели… Любить его… всегда.
Мне снился май, тот дождливый и довольно странный май, когда я чувствовала себя такой брошенной и одинокой. Снилась Москва со своими яркими огнями, высокими домами и дорогими машинами. Сквозь сон слышала, как спал мой друг. Его рука лежала на животике, дыхание было ровным и спокойным. Я открыла глаза. Сон как рукой сняло. Встав с кровати и накинув спортивную кофту на плечи, прошла к подоконнику. Было ужасно тихо. Сев на раму, посмотрела на своего друга. Он лежал на боку, часть его головы зарылась в мягкой подушке. Серый кот лежал рядом с ним, свернувшись, почти, так же как и он, в клубочек. В доме все спали. Родители уехали на море. Мы втроем в частном доме, одни.
Я сидела и смотрела на украшенное звездами небо. Наш дом был на окраине Москвы. Здесь звезды более четко видны. Улицы тоже спали. Не было слышно ни одного двигателя, ни одной собаки, ни одного человеческого голоса. Вот опять мне вспомнился этот май, девятого числа которого праздновали День Победы, 70-летнюю годовщину. Было странное существование в бермудском треугольнике: учеба – подработка – дом. Когда наступило первое мая, я чувствовала себя такой опустошенной, такой брошенной всеми, несмотря на то, что все было хорошо.
Все было хорошо, кроме того, что у меня внутри. Не было желания бороться за желаемое, не было желания с подругой идти в кино… Словом, пустота. Иногда, в будни, поздним вечером, я открывала свой дневник. Смотрела с минуту на чистый тетрадный лист формата А5 и ничего не писала. Нет, мне хотелось написать все то, что накопилось, в частности, про непонимание меня окружающих. Я не писала, т. к. боялась, что мама может найти эту тетрадь и все мое внутреннее вылезет наружу. Все. Абсолютно. Конечно, я порой писала, пару строчек, так чисто, для «галки», но самое главное – пряталось внутри, в душе. С этим тяжело жить и от этого трудно отойти. Хм, даже иногда накричала на ни в чем неповинного папу. Пустила ему слезу. Конечно, как любой родитель он утешил меня, как мог, сказал, что все впереди, ну и т. д. Взрослые всегда тогда говорят. Я живу настоящим днем и понятия не имею, что будет завтра, а уж тем более – «впереди».
Встреча с Ветром немного изменила меня, но тогда просто не хотелось жить. Я искала спасение в музыке, в литературе, в вечерних прогулках с подругой, в кафе, даже блин в своем коте, когда держала его на руках и нежно гладила по короткой серой шерстке.
Город убивает людей… Хотя нет, не так – он меняет их. Москва кого угодно меняет, но только не меня! Ей не удаётся сломать мой внутренний стержень! Порой я грубая и просто невыносимая! Ветер редко бывает таким, но тот еще… У нас с ним пятьдесят оттенков настроения за один день может быть.
Тот май, кое-что конечно сохранил и кое-что убил. Он убил мою в себе неуверенность и помог овладеть искусством цинизма. Это особенно помогает, когда ты едешь утром на учебу в метро. Иногда хорошая девочка внутри меня спит, если так, откровенно.
– Милая, почему ты не спишь?
Я не сразу услышала вопрос.
– Не спиться, – ответила я. – Ты спи, спи. Я скоро лягу.
Друг закрыл глаза и продолжил спать, а я снова стала рыться в своих воспоминаниях, которые не хотелось переносить на бумагу снова.
Май… Праздники… Почти что каникулы. Частые ссоры с родителями и друзьями. Очередной тупик. Я не знала, как это иногда бывает, чего хочу от жизни и что делать мне завтра, кроме домашних заданий. Мои уехали пятого мая к друзьям, по возращению с вуза, я сразу плюхнулась на диван и смотрела свои любимые фильмы. Аппетита не было, а я машинально делала бутерброды и выпила несколько чашек чая. Мне ничего не хотелось. Я была зла на этот дряной мир, где почему-то люди утратили в себе свою человечность и в отличие от меня, никогда не выключали циника! Мне двадцать два года, я заканчиваю юридический, у меня все в порядке, кроме отношений с этим обществом, где почти все как под копирку. Все с этими айфонами, все зависают в суши-барах. Кризис в стране называется! Больше всего меня тогда раздражала я сама! Мне хотелось биться головой об стену! Как же нелегко быть не таким, как все… Меня разрывало от душевной пустоты! Я возненавидела на какое-то время все то, что так любила! Не спасали стихи, не спала музыка…
После праздников, вроде я отошла от самой от себя и снова стала мечтать, параллельно занимаясь дипломным проектом.
С Ветром мы познакомились пятнадцатого мая. Днем раньше я сдала последний гос. экзамен, но настроение было так себе. Я четко помню, как поднялся тогда ветер, эти осколки, этот его капюшон и те непонятные фразы и даже кровь из носа, которую он первый заметил. Когда незнакомец исчез, я еще сильнее покраснела. Мне было неловко за собственное поведение и скованность. Ветер ввел меня в оцепенение.
В тот вечер, сидя на подоконнике и держа на руках своего спящего кота, я думала надо его словами, а особенно про «мысли глубже, птичка моя», он совершенно верно охарактеризовал меня, пусть даже двумя словами. Я – одинокая птица, которая хочет очень высоко взлететь и парить в небе. Тем вечером меня словно ударило током. Положив кота на кресло, я взяла в руки дневник! Я писала часа три все то, о чем не могла сказать, я написала даже про него, каким я увидела этого странного мужчину! Я написала все!
«Незнакомый и на первый взгляд, странный мужчина, попадал во все. Он угадал, что я люблю осень, листья, что я – одинокая птица. Уже тогда поняла, он – телепат. Читал мои мысли! Сразу понял, что я хочу посмотреть на него! В его голосе звучало что-то знакомое до боли, а его прикосновения были так нежны, что наверно он был очень одиноким, как и я, ему хотелось хоть кому-то подарить нежность и любовь.
Но почему он выбрал меня? Я обычная девушка, пусть даже очень странная, как смеясь, говорят люди. Почему я? Ведь он чуть не покалечил меня своим этим вихрем, начал тянуть нить из моей души. Почему я? За что мне такое явление, после которого до сих пор не могу отойти? Я не видела его лица, но он почему-то мне сразу понравился. Такой загадочный, таинственный и необычный, без всякого жеманства и все дела. Я хочу снова увидеться с ним, хоть он и напугал меня ужасно. Я хочу слышать его голос и увидеть наконец-то его глаза. Где ты сейчас, мой Ветер?».
Этим вопросительным предложением я закончила запись. Часы показывали четвертый час утра. Скоро рассвет. Дневник под подушку и спать.
Я легла с большим океаном эмоций, с желанием снова что-то делать. Пустота ушла.
Ладно, мне надо тоже сейчас спать. Я хочу снова обнять его. Почувствовать себя любимой и кому-то нужной.
Вот и дождик пошел. С первыми ударами об стекла, вспомнила про его брата. Надеюсь, он не нарушит наш ночной покой. Его брат… Нет, он абсолютно другой как мне кажется… Да ну его. Ветер лучше, хотя я очень люблю дожди!
2
Солнечный свет вместе с мурчанием моего кота заставил меня проснуться. Десятый час утра. Ветер сидел напротив меня в своей темной тунике и листал журнал.
– Доброе утро, птичка моя, – радостно ответил он.
«Птичка моя» – меня словно опять током ударило. Вспомнила те первые ощущения от его слов, от его сладкого голоса.
– Что с тобой? – спросил он, поскольку я взялась за голову.
– Ничего. Все в порядке, – обронила я и даже не заметила, как он уже сидел рядом со мной.
– Я сделал для тебя завтрак. Кушай, а то остынет.
Бутерброды, так по-мужски нарезанные, но зато аккуратно уложены на блюдце. Чай, дольки лимона, темный шоколад – не против такого завтрака.
– Ты не спала полночи, – как-то взволнованно сказал он.
– Да, я думала о нашей первой встрече, – сделав глоток чая, ответила я.
– Ммм, – удивленно как-то посмотрел на меня. – Почему?
– Не знаю. Просто водоворот мыслей.
– Случайно дело не в моем брате?
– Нет. Нашло, ну ты знаешь.
Ветер сел рядом со мной и положил ладони на плечи.
– Я люблю тебя, – прошептала я.
– Я тебя тоже. Какие планы?
– Нам надо обновиться, – ответила я и снова отпила пару глотков.
– Кому? – улыбаясь, ответил он.
– Твой гардероб! – смеясь, сказала я. – Я хочу в твой город.
– Милая моя, – Ветер отстранился от меня. – Нет никакого города.
– Не поняла? – казалось, что он пошутил.
– Нет города. Я его придумал и показал тебе его таким, каким мне хочется, чтобы были ваши города.
– То есть получается мы все это время, всякий раз, когда были там, гуляли по выдуманным тобой улицам?
– Да, на том месте просто лес. У ветров нет домов, как и у дождей и у других стихий, которые абсолютно независимы от времени и местности.
– Ничего не понимаю.
Было очень заметно, как настроение близкого мне человека изменилось резко. Он стал таким грустным. Видимо ему было очень обидно за то, что он обманул меня…
– Милый, – я взяла его за руку. – В этом ничего страшного нет. Все в порядке.
– Нет, девочка моя не в порядке.
Теперь он стал раздраженным, нервным и резко встал с постели.
– Ты не знаешь, кто я, пока я тебе сам не скажу. Я, я… Я не могу пока тебе всего рассказать!
– Расскажи мне сейчас про то, что можешь.
– Я тебе сказал сейчас, что нет в реальности того города. Я придумал его, я хотел показать тебе, еще раз говорю, – он стал запинаться, – я хотел показать тебе себя, хотел, чтобы ты меня лучше узнала…
– Постой, – вспомнив кое-какие детали, перебила его. – А как же твоя квартира? Там было очень много дорогих исторических ценностей.
– Да, ценности реальны, а квартира – нет.
– Я не понимаю ничего! – в моей голове образовался утренний летний салат. – Где ты живешь? Откуда ты сам?
– Я не могу сказать, но живу на крышах домов, скитаюсь по разным городам. Прости меня.
Он обернулся ко мне и из его глаз выступили слезы. Подойдя ко мне, обнял меня очень сильно и чмокнул в лобик.
– Прости меня. Есть вещи, которые ты не должна знать.
– Ну, мы все-таки пойдем по магазинам? – не унималась я.
– Да, конечно. Давай вечером, там жарко очень. Я не люблю жару.
Поздним вечером мы покинули дом. Своему другу я дала отцовскую черную футболку с разной белой символикой, которую мой друг выбрал сам. Середина августа уже не так жарко. Вызвав такси, поехали в ближайший торговый центр.
– Скоро осень и я сам выберу то, что мне понравится.
– Только не бери все черное, – улыбаясь, ответила ему.
– Ой, кто бы говорил, любительница мрака, – Ветер засмеялся.
Мне нравилось, когда он смеялся, в его улыбке было что-то необычное и ужасно романтичное. Такси остановилось спустя полчаса. Мы вышли из него, на улице почти стемнело, а народу валом.
– Помнишь нашу встречу в торговом центре? – спросил он.
– Да. Это было здесь.
– Ты была такая красивая в том платье без рукавов.
– Не начинай, – воскликнула я.
– Хорошо, пошли.
Яркий свет ударил в глаза. Мы рядом, держась за руку. Судя по его неуверенной походке, не так часто он бывал в таких местах.
– Мне нужен костюм, – начал он.
– А зачем костюм?
– Кто-то же должен сопровождать тебя на разные вечеринки, балы и т. д.
– Хорошо. Я думаю, что тебе подойдет вот такой костюм.
Проходя мимо мужского бутика, обратили внимание на манекена в темно-синем костюме с серебристым отливом.
– Я хочу черный. Это классика. Ты забыла, что я синий не люблю?
– Не забыла. Думаю, он бы тебе пошел.
– Нет, костюм позже, сначала туники и джинсы, так как я почти все сносил.
Мы купили все то, что он хотел, но вот хотите – верьте, хотите – нет, когда мы снова подошли к этому магазину с костюмами, его передернуло аж.
– Что с тобой? – спросила взволнованно.
– Не знаю, но предчувствие не хорошее.
Остановились на нескольких черных костюмах. Мой друг долго выбирал галстук. Как всегда наши любимые цвета: черный и белый. Смотрели на его отражение вместе и корчили иногда рожицы отражениям. Рядом со мной стоял очень красивый мужчина в облегающих брюках с яркой красной полоской по бокам, в белоснежной рубашке, в пиджаке с красной вставкой у маленького нагрудного кармашка и, конечно же, галстук. Вот если бы короткая прическа была бы, то можно сказать, что мой парень – бывший панк. Шучу, конечно.
– Ты очень красив!
– Тебе нравиться? – спросил он, нежно смотря в мои глаза.
– Да.
– Вам очень идет, – ответила продавщица.
Вечно эти продавцы хитрые, лишь бы товар продать. «Вам очень идет» – словно сказать нечего больше. Тьфу!
– Я возьму и тот, классический вариант. Упакуйте оба, пожалуйста.
– Хорошо.
Женщина удалилась, и мы снова смотрели на отражения в зеркале. Едва продавец ушла, как Ветер изменился в лице, да и я заметила кое какие изменения в отражении. Чья-то фигура приближалась к нам. Это был мужчина, почти такого же типажа как мой друг, но одетый в синий костюм.
– Брат, – обронил он.
– Что? – не сообразив, в чем дело сказала я.
– Привет, братец! Неплохо выглядишь после долгих лет разлуки.
Позади нас стояла копия моего друга, только другая прическа и другая одежда. Видимо и вправду, его любимый цвет – синий.
– Нам надо поговорить, – обронил с насмешкой Дождь.
– Не здесь и не при ней, – как-то резко ответил Ветер. – Девочка моя, прости за испорченный вечер.
– Все хорошо.
– Забирай костюмы. Я жду тебя на парковке тебя и твою девушку!
Дождь тут же исчез из виду.
– Все будет в порядке. Я с тобой, – сказав это, Ветер положил ладони на плечи.
Его сердце билось сильно, в глазах притаились тревога и страх.
– Я с тобой. Не волнуйся, это твой брат.
– Вот именно, что мой брат.
Из глаз выступили слезинки. Ветер поцеловал губы. Мы отстранились. Не думала, что он таким может быть взволнованным, ведь все время со мной был достаточно спокойным и менее эмоциональным.
– Жди меня внизу, – сказал он. – Если брат хочет поговорить, обязательно придем!
Спустившись вниз, на парковку вместе с Ветром, заметила, что машин не так много было.
– Это я постарался, – усмехнулся Дождь.
Надо же, видимо они все умеют читать мысли, – подумала я.
– Не бойся, он не причинит тебе вреда, – сказал друг, отпуская меня.
Его брат стоял у большого внедорожника, марку которого, к сожалению никак не могла вспомнить. Он стоял, опиравшись рукой на открытую переднюю дверь со стороны водителя.
– Как видишь, – начал Дождь, – я смог заработать себе на качественную и роскошную жизнь в отличие от тебя.
Я посмотрела на Ветра, и на нем не было лица. Он видимо хотел что-то сказать в ответ, но промолчал.
– Что? – повышенным голосом спросил Дождь. – Нечего сказать? Наверняка у твоей девушки куча вопросов.
Ветер по-прежнему молчал.
– У тебя красивая девушка! – продолжал он. – Но у меня всегда было самое лучшее, в отличие от тебя! За тобой остался долг!
– Я помню.
– Что здесь происходит? – наконец вмешалась я.
– Она ничего про тебя не знает, я так понимаю? – Дождь все продолжал злорадствовать.
– Знает, но не все! – резко ответил Ветер.
– Ха, я так не думаю, – усмехнувшись, он направился к багажнику.
Открыв его, увидела две большие длинные серебристые коробки.
– Что там? – спросила я, так как стало очень интересно, что же уготовил на встречу с братом Дождь.
– Не вспоминаешь? Один из них твой.
– Что «твой»? – казалось, Ветер решил отключиться от реальности.
– Меч! – ответил его брат.
– Какой меч? – поинтересовалась я.
– Ты его видела, когда была в его воображаемой квартире.
И тут я вспомнила, что на стене над камином висели два меча, с блестящими острыми лезвиями, черенки которых были разных цветов – синий и серый. До меня дошло, что это были мечи этих братьев.
– Твоя девушка умнее тебя, – съязвил Дождь.
– Чего ты хочешь? – наконец-таки ответил мой друг.
– Надо возвращать долги.
– Я не понимаю о чем ты. Пойдем, моя хорошая, нам здесь нечего делать!
Едва сказав это, Дождь каким-то непонятным образом открыл две коробки, в которых заливались ярким светом два меча, которые были точь-в-точь, тогда, в квартире.
– Бери брат меч. Стань снова настоящим воином!
– Каким воином?
Тут я окончательно запуталась во всем происходящем.
– Ах да, она же не в теме, как сейчас говорят. Видишь ли, – начал рассказ Дождь, но его оборвал мой друг.
– Брат, пожалуйста. Я не хочу, чтобы она знала.
– Не хочешь? Или все же хочешь? Давай лучше я расскажу это, у тебя кишка тонка на такие вещи.
– Так вот, – продолжал Дождь. – Мы с твоим другом самые что ни на есть настоящие воины. Мы были ими какое-то время назад. Обучались древним восточным искусствам, совсем как ниндзя, – усмехнулся он. – Только вот, дорогая моя, нам открыли другой мир, мир про который вы, люди, представления даже не имеете. Мы с твоим братом принадлежим к разным стихиям: он воздух, я – вода. Он может быть штилем, может быть сильным ветром, даже если захочет ураганом, а я – то дождем, то могу быть цунами, то могу просто вселиться в любой водоем, вот даже в океан. Мы с ним абсолютно разные, но нас объединяют знания о невиданных тебе мирах и существах, которые могут угрожать вашему настоящему и вполне реальному миру, который мне так симпатичен. Здесь столько соблазнов, столько…
– Остановись, – прервал его друг. – Зачем ты пришел сюда? – Ветер был очень зол.
– Я? – словно он не ожидал этого вопроса. – Я хочу сейчас сразиться с тобой. Отдай пакеты девушке и бери в руки свой меч! – приказал он Ветру.
– Я не хочу драться! Мне незачем этого делать! Пойдем, любимая!
– Ты никуда не пойдешь! – психанул он.
Едва отвернулись от него, как на нас обрушилась морская волна. Я почувствовала вкус соли на своих губах и то, что вся мокрая от этого неожиданного удара. Видела, как Ветер изменился в лице, его скулы стали еще четче от нахлынувшей злости, а пальцы свернулись в кулаки.
Я не знаю, как он это сделал, но через пару секунд, уже видела его с мечом в руках. Черенок заливался серым неоновым светом, острие словно искра, сверкало.
– Теперь я вижу перед собой настоящего война, а не хлюпика с цветными пакетами. Я позаботился о том, чтобы нам ничего не мешало.
Раздался какой-то звук. Оглянувшись по сторонам, увидела, что ни одной машины на парковке нет.
– Убери ее отсюда, – сказал Дождь, намекая на то, что я тоже здесь лишняя. – Сделай сам с помощью своей нежной силы, иначе я сам.
– Хорошо.
Вдруг прозрачный поток ветра полез под кеды и поднял меня на полметра от асфальта. Меня понесло наверх на третий уровень парковки. Равновесие несложно было держать, точнее – этого вовсе не приходилось делать. Это маленькое облачко все делало за меня. Едва мои мокрые ноги коснулись земли, как братья сразу же вступили в бой. Мощная волна сильного ветра подняла всю пыль и весь мусор с асфальта, до меня даже дошло. Я закрыла лицо руками и отошла на пару шагов назад от ограждения. Что-то тяжелое упало. Наверно это его брата сдуло с ног. В ту же секунду пошел сильный дождь. Вернувшись к перилам, увидела, как братья сражались. Звук от удара клинков был настолько мощный, что приходилось иногда закрывать уши.
– Ты знаешь, я не хочу драться! Я не хочу, чтобы ты пострадал, – громко говорил Ветер, нанося удар мечом.
– Я знаю! Я хочу разбудить в тебе тебя настоящего! С этой девчонкой ты превращаешься в простого человека!
Синяя волна сбила его с ног. Мой друг упал, но меч по-прежнему оставался в его руках.
– Я хочу быть с ней! Я искал ее десять лет!
– Она тебе никто!
– Я тебе тоже! – резко ответил Ветер и ударил его ногой в пресс. – Я не хочу ворошить прошлые обиды в отличие от тебя! Прошу тебя, брат, нам это обоим не нужно!
– А что я получу взамен?
– Живи дальше, как хочешь ты! Я тебе не мешал и не собираюсь мешать! Ради нашей матери, прошу тебя!
Ветер умолял прекратить бой, но Дождь по-прежнему пристально смотрел на него и готов был снова нанести удар.
– Вспомни, что нам говорила мама…
Ветер кинул свой меч на асфальт и тот неоновый свет погас.
– Ты не хочешь сражаться?! Слабак!
– Я не слабак, просто не хочу… Сегодня, сейчас!
– Хорошо! – сдался наконец-то Дождь. – Не сейчас!
Он взмахнул руками вверх. Я увидела те стоявшие ранее на парковке машины, его внедорожник, а мечи с помощью какой-то силы легли снова в свои коробки.
– Забери свой меч хотя бы, – тихо сказал Дождь. – Твой меч должен быть с тобой, так правильнее.
– Хорошо.
Ветер подошел к багажнику и взял коробку в руки, вытащил из внутренней стороны ремень и, словно рюкзак накинул его на плечо. Наверно он обладал невероятной силой, раз с легкостью повесил меч на себя, так как меч, как мне казалось, был очень тяжелым.
– Тем не менее, я рад тебя видеть, брат, – сказал на прощание Ветер.
– Я тоже, – усмехнулся Дождь, – Но! Мы не закончили!
– Разумеется. Пока.
– До встречи!
С этими словами Дождь сел в свою машину и резко тронулся с места, оставив за собой столб пыли.
– Ты в порядке? – спросил меня Ветер, посмотрев снизу.
– В полном!
Подлетев ко мне, но уже в руках с пакетами, он посмотрел на меня.
– Прости, что впутал тебя во все это.
– Ты понимаешь же, что я жду объяснений.
– Не сейчас, – сказал он и взял меня руку.
– А когда? Твои «не сейчас» может быть означают сейчас?!
– Тогда дома. Это будет долгий разговор сразу скажу. Долгий…
– Я готова.
– Ты голодна? – резко сменил тему.
– Да.
– Если честно, я устал, пойдем в магазин и давай поедем домой, твой кот нас заждался.
– Хорошо, – улыбнулась я.
– С тобой ничего не случиться, обещаю.
Ветер поцеловал меня в лоб и обнял за спину.
– Тяжелый меч? – мое юное любопытство дало о себе знать. – Можно подержать?
– Ты не сможешь, – теперь улыбнулся он.
– Почему? Я же сильная!
– Ты? Сильная? – засмеялся он.
– Нет, он тяжелый очень. Твоей человеческой силы недостаточно даже на то, чтобы поднять его двумя руками.
– Значит ты у нас Ветер всемогущий?
– Пойдем, моя маленькая. Я очень хочу кушать и к тебе домой.
– Хорошо.
Обнявшись, вернулись в торговый центр. На странную длинную коробку люди обращали внимание. Я была очень рада, что сейчас снова все хорошо.
Домой вернулись в первом часу ночи, где нас встречал голодный Тимошка. Ветер так соскучился по коту, что взял его на руки сразу, едва поставив на стол пакеты.
Сейчас на душе у меня спокойно, несмотря на такое эффектное появление его брата.
– Я пойду приму душ, – сказал Ветер.
– Хорошо. Я пока разберу пакеты и подогрею все.
– Давай устроим ужин на твоем учебном столе, в твоей комнате?
– Ладно, только поможешь потом все отнести.
– Договорились.
Ветер ушел, а я осталась одна на кухне подготавливать поздний вечерний ужин наедине с котом.
3
Часы показывали два часа ночи. Мы сидели с Ветром в слабо освещенной комнате в руках с чашками горячего чая. Мало того, что нас облили, по сути, холодной водой, так еще и замерзли, как не знаю кто. Уж может быть он и не совсем замерз, так я точно околела. Приняв душ, укуталась помимо ночной пижамы в теплый махровый халат. Мы с ним сидели по разные стороны комнаты: я в кресле, он на подоконнике в своих новых штанах и тунике. Ветер смотрел на луну, которая видна на небе. Сидели и молчали какое-то время.
– Ты сказал, что ради мамы. Видимо, очень сильно ее любил.
– Да, – прошептал он. – Брат забрал ее у меня. Он убил собственную мать.
– Почему?
– Он ненавидел ее из-за нашего отца.
– Отец нас научил невозможному. Когда-то я был обычным парнем, совсем таким, как твои сверстники. Мы жили на севере. У нас был прекрасный, красивый и большой уютный дом, в котором рады были видеть гостей всегда. Отец, когда мы еще совсем были детьми, рассказывал нам разные истории, в частности про эти мечи, про воинов, которые подобны нам. Маме это не нравилось. Она не хотела, чтобы мы с братом пошли по стопам отца, она хотела, что бы я был певцом или дипломатом, а брат – переводчиком или адвокатом. Она желала нам такой жизни, которую твои родители тебе желают.
Его интересно было слушать. Сердце замирало, когда он говорил каждое слово. Я вдыхала его снова, но уже на расстоянии.
– Все было хорошо, но однажды, когда на улице начался сильный ливень, отец решил испытать моего брата. Он заставил его раздеться до пояса и какое-то время стоять под холодным дождем. Я был в доме и не видел, что папа делал с братом, но слышал крики, ужасные крики, видел, как что-то ломало моему брату кости, он бился всем телом о землю. Мать не могла смотреть на все это, она выбежала на улицу и умоляла прекратить отца мучить его же сына, но он не слушал ее, поскольку был настроен сделать из нас настоящих воинов. Они стали ругаться с мамой, она даже не выдержала и ударила его. Брат стал Дождем. Я не знаю как. Все расплывалось. Точно помню, что не видел его тела там, на поле. Потом он появился из ниоткуда и, подойдя к матери со стороны спины, свернул ей шею. Смотря, как падает на землю мама, я ужаснулся и выбежал наружу. Меня стала разрывать дикая боль. Брат сидел рядом с ней и пытался что-то сделать, отец выглядел рассеянным. Было поздно. Моя мама умерла.
Конец ознакомительного фрагмента.