Nina Harrington
Who’s Afraid Of the Big Bad Boss?
© 2014 by Nina Harrington
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015
© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015
Глава 1
Глядя на раскинувшееся бескрайнее замерзшее море, Скотт Элстром прищурил глаза. Солнце Аляски поднялось над горизонтом и озарило снег, бриллиантами заигравший в его лучах.
Зрелище было настолько прекрасным, что он на секунду забыл жестокий колючий ветер, дувший с моря. Ему, как и его упряжке из девяти собак, нечем было согреться, поэтому щеки Скотта горели даже под маской, которая обещала защиту от холода. Очевидно, предполагался не столь трескучий мороз.
Руки в перчатках слушались плохо. Скотт выключил нашлемный фонарь, экономя заряд батареек, и выпрыгнул из саней. Пришлось немного побегать по снегу, чтобы разогреть кровь, затем он запрыгнул обратно, к большому удивлению собак. Даллас, главная в упряжке, повернула голову, посмотрела на Скотта, и тому показалось, что собака улыбнулась.
Собакам такая погода явно была по душе. В свете яркого солнца отчетливо виднелась тропинка, проложенная санями от самого лагеря. Собакам совершенно безразлично, что они уже проезжали этим маршрутом. Они просто наслаждались своим любимым занятием – бегом.
Они кружили по заснеженному краю вот уже тринадцать дней, сверяясь с картой и компасом на каждой из двадцати остановок. Иногда под остановкой подразумевался ночлег в близлежащем городе, но чаще всего в какой-нибудь ветхой лачуге, где он коротал ночи наедине с собаками, кормил их, лечил тех, кто успел заболеть.
Скотту нравились экспедиции и образ жизни, связанный с ними. Он чувствовать себя первооткрывателем, попадая в незнакомый мир.
Но теперь этому придет конец. Скотт только что получил сообщение от сестры Фрейи.
У отца снова случился удар, он попал в больницу и, хотя быстро поправлялся и его состоянию уже ничего не угрожало, он хотел поговорить с сыном. «Возвращайся домой, Скотт, – писала сестра. – Ты нам нужен».
Скотт пожал плечами. Ему совершенно не хотелось прерывать экспедицию и возвращаться в цивилизованный мир на целую неделю раньше.
Видите ли, он им нужен. Вот это новость!
Два года назад отец решил передать бразды правления семейным бизнесом сводному брату Скотта Трэвису. И что же из этого вышло? Дорогого братца и след простыл, а отец с тех пор изо всех сил борется за жалкие остатки былого дела. Но признать, что он нуждается в помощи Скотта, – это совсем на него не похоже.
Поэтому Скотт решил подсократить путь. Обычно он добирался до станции через заснеженный лес, откуда на машине мог доехать до аэропорта, а на этот раз вознамерился пересечь замерзшее море. Так, конечно, гораздо быстрее, однако и риск велик. Ехать по хрупкому льду, который мог не выдержать веса саней, было очень опасно. Лед и всегда-то не особенно прочный, а тут еще в нынешнем феврале погода выдалась слишком теплой. Для Аляски, разумеется.
Скотт оглянулся и, к ужасу своему, обнаружил, что лед начинает трескаться. Огромный кусок откололся и погрузился под воду. Ледяной слой был слишком тонок.
Одна трещина – и вода поглотит его вместе с упряжкой. И их тела никогда не найдут.
Даллас глухо заворчала, потом что-то учуяла и рванула вперед, увлекая за собой остальных. Это была слаженная упряжка. Что и говорить, месяцы тренировок не прошли даром. Они отлично работали в команде и могли бы бежать без остановки целый день, если бы понадобилось.
Ослепительное солнце! Прикрыв глаза ладонью, Скотт посмотрел вперед. Вчера, пока собаки отдыхали, он с трудом отогрелся в деревянной хижине. Теперь, когда солнце озарило его теплом, а собаки со свежими силами продолжили путь, он мог наслаждаться красотой северной природы.
Как восхитительно! Все белым-бело и беззвучно, лишь сани скрипят по снегу да собаки время от времени ворчат на бегу. И снова воцаряется тишина.
Потрясающе. Изумительно. Великолепно.
Так же как и в его теперешней жизни. Он ни за что не променял бы ее на лондонский шум и прочие прелести столицы. Нет уж. Два года назад Скотт простился с тем существованием и не собирался возвращаться как можно дольше. Да и к чему? Современные технологии вполне позволяют ему общаться с отцом и сестрой на расстоянии. По крайней мере, раз в неделю. Разве кому-то нужно чаще?
Правда, у Фрейи, по всей видимости, иное мнение на этот счет. В частности, она затащила брата домой на Рождество. Зачем, спрашивается?
Отец-интеллектуал никогда не понимал сына. Даже несмотря на то, что их семейный бизнес – картография. Вот и сидел бы в уютном кабинете, склонившись над картой, прокладывая новые маршруты. Скотт тоже этим занимался до поры до времени, пока отец не решил доверить компанию Трэвису. Тот всех подставил и удрал, оставив о себе лишь воспоминания.
В декабре погода окончательно испортилась, и никто из исследователей не захотел продолжать экспедицию. Никто, кроме Скотта. У него появилась веская причина подольше оставаться на Аляске.
Но все-таки ему пришлось встречать Рождество с семьей. Ну, собственно, как с семьей… Его родители давно развелись. Мать так и не смогла смириться с постоянными отлучками мужа. Поэтому Скотт был вынужден бегать от одного к другому и развлекать обоих. Фрейя же, взвалив на него всю ответственность, праздновала с новым бойфрендом, юристом, обладателем лучшей в мире коллекции нелепых галстуков.
И вот теперь отец в больнице, и, кроме Скотта, некому взять ситуацию под контроль. Делать нечего, придется справляться в одиночку.
Скотт сверился с навигатором, и его сердце чуть не остановилось.
Они проезжали самое опасное место, где лед особенно тонок. Мышцы Скотта напряглись, адреналин пробежал по венам. Даллас замедлила бег, хвост, обычно прямой, изогнулся знаком вопроса. Лапы разъезжались.
Скотт не смог бы плыть из-за пяти слоев утепляющей одежды. Да если бы и смог, вода такая холодная, что он вряд ли продержался бы больше пяти минут. Это верная гибель. И для собак тоже.
Ну уж нет! Он совершенно не собирался так глупо умереть. Пока сердце бьется, он не имеет права сдаваться.
Скотт привязал себя толстой веревкой к саням снизу, держа ноги как можно шире, чтобы вес распределялся равномерно. Затем скомандовал:
– Даллас, держи правее. Держи правее, Даллас.
Даллас знала это и без команды, ее вел звериный инстинкт. Она тянула и тянула сани изо всех сил, а глядя на нее, старались и остальные. Несколько пугающих минут – и вот Скотт уже в безопасности. Дальше лед стал намного толще.
Пока Скотт возился с санями, изорвал в клочья перчатку. Правая рука тут же онемела и посинела, предоставленная укусам жестокого мороза. Но Скотт сделал над собой усилие и отвязал себя от саней. Собаки, почувствовав облегчение, рванули быстрее. Вдали уже виднелся берег.
Вот и чудесно! Он сможет приехать домой вовремя, хотя бы даже просто с целью доказать отцу, что ему можно доверять. Он настоящий мужчина. Не то что Трэвис.
– С ума сойти! Эти стринги съедобные? – развернув черно-розовую коробочку, подарок сестры, Тони с интересом изучала инструкцию.
– Конечно, – хихикнула Эми и легонько хлестнула сестру розовой плеткой, которая тоже предназначалась ей в подарок. – Тебе нравится?
– Безумно. Особенно при мысли о том, где окажутся все эти конфетки, когда под воздействием температуры тела начнут отваливаться.
«Только моя сестра могла придумать такое. А если не надевать их, а съесть? Обожаю конфеты. Ну, конечно, но не в форме трусов».
– Глупая, – Эми снова щелкнула сестру хлыстом по спине, – ведь это вовсе не для тебя, а для твоего бойфренда.
– Ну да, – вздохнула Тони, – найти бы его для начала.
– Для начала, – Эми плюхнулась в кресло, – выброси из головы этого придурка Питера. Ты уже год как от него избавилась, а до сих пор не поняла: он не достоин такой ослепительной красоты? Пора бы уже давно это усвоить. Пообещай мне, что с этого дня начнешь новую жизнь.
Тони улыбнулась и положила подарок на тумбочку, где уже было сложено несколько совершенно неприличных бюстгальтеров.
– Я буду скучать по тебе, сестренка. Ты знаешь об этом?
– Ну конечно! А ты думаешь, почему я установила скайп? Только чтобы общаться с тобой как можно чаще! – Эми обняла сестру и прижалась щекой к ее обнаженному плечу. – Хорошо, что мне осталось совсем немного, в сентябре я стану студенткой. Поэтому должна стараться изо всех сил, чтобы пропущенный год стал незабываемым!
Сразу после школы Эми решила не поступать в институт, отдохнуть немного и посмотреть мир. Тони щедро предоставила ей такую возможность.
– И он станет незабываемым только благодаря тебе! Одноклассницы до сих пор не верят, что ты вручила мне билет на кругосветное путешествие.
– А как еще я могла бы от тебя избавиться? – хихикнула Тони. – Но когда мы доделаем ремонт, ты вполне сможешь проводить время с семьей в перерывах между раскопками в Перу.
– Обещаю надолго тебя не покидать. Ой, нет! Все-таки покину. Кажется, пирог готов. – Эми бросилась вынимать праздничный пирог из духовки с таким уверенным видом, будто всю жизнь носила кружевной корсет с дурацкими тапочками в виде собачек.
Тони огляделась. Все подруги в сборе. Работая в женском коллективе, она каким-то мистическим образом смогла не просто сохранить хорошие отношения с коллегами, но и завязать с ними настоящую дружбу. И вот теперь шумная компания веселилась вовсю. Праздник был в самом разгаре. Повсюду разбросанные крошки от пиццы, скатерти залиты вином, хорошо еще, что белым. Тони провозгласили королевой вечеринки, и Эми торжественно вручила ей корону, собственноручно выполненную из золотой бумаги и картона. В нижнем белье цвета сливы, растрепанная, потерявшая где-то одну туфлю, Тони выглядела не особенно по-королевски. К тому же поплыл макияж. Столько комплиментов, и как тут не прослезиться? Вдобавок Эми вручила ей альбом, полный детских фотографий, и всем рассказала, каким чудесным ребенком была Тони и чего она уже успела добиться в довольно юном возрасте. Тут уж все потянулись за носовыми платками, а те, кто к тому времени совсем опьянели, вместо них воспользовались скатертью. Сама же Эми в завершение пышной речи уронила платок под стол и не менее трех минут посвятила его поискам. К счастью, вовремя подоспел шоколадный пирог, иначе подвыпившие растроганные барышни залили бы слезами весь дом.
Тони снова пробежалась взглядом по всем собравшимся. Пусть королева из нее довольно сомнительная, тем не менее подружки выглядели не намного лучше. А уж во что они превратили уютное жилище Фрейи Элстром, страшно подумать!
И это притом, что Тони еще месяц назад сообщила сестре, что день рождения праздновать не собирается. К чему бередить память, вороша ненужные воспоминания? В прошлом году этот день преподнес отличный подарок, нечего сказать, – ее обнаженный бойфренд в душе… с бразильской топ-моделью. Мало того, вскоре выяснилось, что на самом деле она и была его девушкой, а Тони он использовал в корыстных интересах. Не очень-то веселый праздник, не правда ли?
Но это в прошлом году. А в этом у нее была фотосессия в окружении разнообразных секс-игрушек и подвыпивших дам всех возрастов. Когда Тони намекнула сестре, что день рождения совпал с годовщиной разрыва с коварным предателем, она решила закатить вечеринку «только для девочек». Девичник. И вот что из этого вышло.
Впрочем, так ли важно, что все они пьяны и превратили дом Фрейи в настоящий свинарник? Они ее подруги. Одноклассницы, которых Тони знала совсем маленькими. Однокурсницы, подарившие ей незабываемые студенческие годы. Коллеги, которых она видела каждый день, и они не надоедали. Экс-одноклассницы сестры, совсем недавно закончившей школу. Все они оставили дома мужей и бойфрендов, чтобы поздравить Тони.
Свободного времени у нее было в избытке. Официально она в отпуске. Ну, скажем, не то чтобы в отпуске, ей предстояло написать портрет главы преуспевающего семейства Элстром. По рассказам Фрейи, профессор Ларс Элстром – типичный интеллектуал и сутки напролет проводит, склонившись над географическими картами, отвлекаясь от них только на общение с клиентами. Именно тогда можно урвать минуту его драгоценного времени. Через две недели Ларс отправлялся в Италию, и нужно было уложиться до этого времени.
Непосильная задача? Не для Тони!
Более того, она получила предоплату за срочность.
Спасибо, Фрейя. Спасибо, профессор Ларс Элстром.
Сумма предоплаты оказалась вполне приличной, что позволило Эми потратиться на билет в кругосветное путешествие и наконец поменять бойлер. Горячая вода! Какое счастье! Центральное отопление, которому можно доверять! Блаженство. Особенно учитывая то, как она намерзлась в доме без отопления.
Тони посмотрела в окно. Мороз чертил узоры на окнах. Как, должно быть, промерз сейчас ее маленький домик! Он всего в тридцати минутах ходьбы, но по февральскому холоду это все равно что добираться до параллельного мира.
Брр! Лучше уж веселиться в уютном теплом доме. Фрейя великодушно разрешила ей две недели не платить ренту, а еще плескаться в горячей воде столько, сколько душе угодно.
Ах, как любила Тони семейные традиции! Особенно это касалось семьи Элстром. Глава семейного бизнеса непременно должен был иметь портрет кисти Балдони. И вот результат!
Горячая волна радости прошла по телу от макушки до пяток. Никогда еще Тони не чувствовала себя такой счастливой, защищенной и всеми любимой. Прекрасные работодатели, прекрасные друзья. Что еще нужно для счастья?
Она взглянула на Люси, лучшую подругу Эми, которая в это время объясняла и показывала, как правильно носить саронг. Девчонки жили в двух шагах друг от друга и с первого класса были не разлей вода. Можно ли представить, что Эми, Люси и остальные девицы разной степени раздетости завтра отправятся в Южную Америку?
Малышка сестра стала совсем взрослой. Пусть веселится в свое удовольствие. Два месяца на путешествие по всему миру. Четыре месяца в Перу. Трое мальчишек. Три девчонки. И целое море радости.
Но ведь целых полгода? Так надолго они никогда не разлучались. Год назад Тони была вынуждена пять недель работать в Париже, однако возвращалась домой при первой же возможности и довольно часто.
Тони снова посмотрела на веселящуюся молодежь. Такие юные, счастливые. Неужели им совсем скоро предстоит столкнуться с суровой реальностью?
Ладно, в сторону мрачные мысли. Двадцать семь – не так уж плохо. В конце концов, она окружена любимыми людьми, а начинать новую жизнь никогда не поздно. Конечно, отец всегда хотел видеть дочь художницей, продолжательницей семейного дела. Но это его мечта, а не ее. Портрет Ларса Элстрома будет последним. Карьера фотографа ей гораздо больше по душе. Она начнет новую жизнь.
Правда, Эми не представляет новой жизни без непременной составляющей – нового бойфренда. Ну, тут уж она не согласится с сестрой. А! Вот и она, несет на блюде два кусочка пирога.
– Твой любимый. Я припрятала в стиральной машине, чтобы никто не умял.
– Ты моя умница! – Тони откусила кусочек и закрыла глаза от наслаждения. – Так вкусно! А я еще не сказала тебе спасибо за эту великолепную вечеринку?
– Несколько раз, – хихикнула Эми. – Это все вино. Отбивает память, особенно у старушек. – Щекоча сестру, Эми зашептала ей в самое ухо: – Ну, смотри не подкачай. Пока меня не будет, веселись как можно больше! Ты ведь не рискуешь подать мне плохой пример! Будь смелее, воплоти в жизнь самые сокровенные фантазии.
– Что ж мне, – удивилась Тони, – на столе танцевать, что ли?
– Да, да! – Эми захлопала в ладоши. – Давай, прямо сейчас и начинай.
– Ну конечно. У этого стола ножки слишком хлипкие, точно не выдержат мою тушу, и вся еда окажется на полу. Так что оставим эту идею до лучших времен. Ой!
Тони обернулась на какой-то звук, и у нее перехватило дыхание.
На пороге в трех метрах от нее стоял самый красивый мужчина, какого только ей приходилось видеть в своей жизни.
Тони и сама отнюдь не маленького роста, метр семьдесят, но этот мужчина даже ей показался великаном. Огромный, не меньше метра девяноста пяти, от грубых потертых башмаков до черной шапки, из-под которой вились длинные светлые волосы. И широченный. Поразительный размах плеч, мощные бедра, длинные ноги.
Распахнув глаза, Тони не отрываясь смотрела на него.
– Ну, Эми! – восхищенно прошептала она. – Я тебя обожаю!
– Это я знаю, – заявила сестра с полным ртом пирога.
– Ты не сказала, что пригласишь стриптизера!
– Кто? Я? – Эми совершенно растерянно поглядела на сестру.
– Ну а кто еще? – Тони взяла фотоаппарат, с которым никогда не расставалась, и сделала пару снимков красавца и сестры, прекрасно изображающей недоумение.
– Не знаю, я тут вообще ни при чем. Наверное, это кто-то другой пригласил. А вообще какая разница? Сцапай его, пока это не сделал кто-то другой. Только поспеши, такого в стиральную машинку не спрячешь.
И Эми убежала к друзьям. Ну и корсет же она нацепила! Для участия в археологических раскопках ей точно понадобится сменить имидж.
Таинственный незнакомец не сделал ни шага. Так и остался стоять в дверном проеме с весьма суровым видом. Очень мрачный, очень брутальный, очень таинственный незнакомец.
Хвала неизвестному стилисту! Стриптизеры в стиле Индианы Джонс гораздо лучше примитивных жиголо. Брутальность – вот что по-настоящему красиво.
Тони наконец оторвала взгляд от его ног, туго обтянутых потертыми джинсами, и заглянула в лицо. Голубые глаза смотрели из-под пушистых бровей так строго, что она даже смутилась. А эти высокие скулы! Она тут же оценила его с чисто профессиональной точки зрения. Он вполне мог бы стать моделью для мужского журнала, если бы не эта его грязно-серая борода и голубая повязка на правой руке. При этом поношенный костюм выглядел очень практично.
Он не сказал ни слова, по-прежнему смотрел не отрываясь. От этого человека веяло силой и уверенностью в себе. Видимо, имеет представление о том, чего хочет от жизни. И это будоражило еще больше.
И в то же время он был очень серьезен. Настолько, что Тони, на которой из одежды красовался лишь комплект нижнего белья цвета сливы, поспешила прикрыться кимоно. Это перед стриптизером-то!
Или он не стриптизер? Что-то слишком уж медлителен для стриптизера. Но кто он тогда? Фрейя не говорила, что у нее есть молодой человек.
Может быть, просто проходил мимо, а кто-то случайно оставил дверь открытой?
– Девочки, тревога! – сложив рупором руки, закричала Тони. – В комнате незнакомец!
Раздался невообразимый шум, писк и визг. Все девицы высыпали из спален, кто в чем. Тони потуже затянула пояс кимоно. Голову выше, грудь вперед. Необходимо выяснить, что это за фрукт.
А голубые глаза изучали ее все так же внимательно. Она откашлялась и, глядя ему в глаза, начала речь:
– В общем, нужно прояснить ситуацию. Ты, видимо, не любишь лишних слов. Так вот. Меня зовут Антония Балдони, и этот дом мне предоставила Фрейя Элстром. Это, – она обвела руками разбросанные по всему залу бутылки и секс-игрушки, – мой день рождения. А ты…
Он наконец подошел чуть ближе, и Тони услышала его голос, доносившийся сверху:
– А я до смерти устал. До смерти хочу есть.
И до смерти рад познакомиться с тобой, Антония Балдони. – Он пожал плечами и шумно выдохнул. – Странно. Я только что от Фрейи, и она ничего не сказала мне о гостях.
За спиной Тони кто-то хихикнул. Мужчина между тем продолжал:
– Очень странное завершение очень странного дня. А я думал, глупее уже не будет.
– Ты только что от Фрейи? – Тони покачала головой. – Ну, уж это ты врешь. Она сейчас в Италии, потому и на вечеринку не пришла. Поэтому или говори правду, или уходи подобру-поздорову. Кто ты такой и что здесь делаешь?
Низкий вздох вырвался из груди мужчины. Казалось, он очень устал и меньше всего хотел вступать в полемику. Прошел несколько шагов в сторону кабинета, казалось, каждый шаг давался ему с трудом.
– Эй, подожди-ка! Разве я тебя приглашала?
– Я не нуждаюсь в приглашениях, – заявил блондин и указал на фотографию в рамке, висевшую на стене между кабинетами. Это было семейное фото за праздничным столом, снятое весьма непрофессионально. Тони никогда подобным не интересовалась. До этого момента.
Встав на цыпочки, она смогла разглядеть Фрейю и мужчину в годах, очень похожего на нее, вне всякого сомнения отца. А за ними, ухмыляясь на камеру, стоял широкоплечий великан с длинными светлыми волосами и глазами того же цвета, что и…
Тони перевела взгляд с фото на мужчину. Потом снова на фото. И снова на мужчину. Моргнула.
– Так ты…
– Скотт Элстром. Брат Фрейи. И это мой дом. – Потом он показал на стол: – Никто не будет доедать пиццу?
Тони смотрела на фотографию.
Ну конечно, это он. Сходство абсолютное. Даже грязные волосы, борода и экипировка не уменьшают его.
И почему бы ей сразу не взглянуть на фото?
Беззаботное веселье лопнуло, как воздушный шарик, надутый слишком сильно.
Никакой это не подарок к дню рождения.
Никакой это не стриптизер.
Это брат Фрейи Элстром.
Кошмар!
Тони закрыла глаза и почесала переносицу. Указала рукой в сторону зала, где буйствовало веселье.
– Как я уже сказала, сегодня мой день рождения. Не могу же я выгнать подруг!
Его ярко-голубые глаза пронзили ее насквозь.
– Мне все равно.
С этого расстояния она могла хорошо рассмотреть и первые морщинки в уголках глаз, и серую, давно не бритую щетину над чувственной верхней губой. Понятно, ее сбили с толку эти губы. Но как, черт возьми, она могла принять его за стриптизера? Его щеки были скорее обгоревшими, чем загорелыми, а одежда поношена гораздо сильнее, чем мог бы подобрать даже самый реалистичный стилист.
А главное – запах! Девушкам, конечно, нравятся брутальные мужчины. Но смесь едкого пота с мокрой псиной – это уже перебор для стриптизера. Парфюмеры могут, конечно, взять этот аромат на вооружение, но только в качестве средства для отпугивания девушек.
Дурно пахнущий – это очень мягко сказано. Такого мужчину просто необходимо было как следует отмыть, побрить, переодеть, тогда он будет похож хоть на что-то приличное.
Вдруг он изобразил подобие улыбки, и у Тони перехватило дыхание. Голова закружилась, и от внезапно нахлынувших чувств стало совершенно не по себе.
Только этого не хватало!
Да еще в такую минуту! Она и так не имеет ни малейшего понятия о том, что делать дальше, а тут еще обаяние этого мужчины уничтожает в ней остатки здравого смысла!
Продолжать разговор было весьма затруднительно. Несколько минут они молча смотрели друг на друга. Казалось, даже воздух готов был задымиться от напряжения.
К огромному облегчению Тони, зазвонил чей-то мобильный. Рингтон был песенкой, часто звучавшей в популярной итальянской кофейне. Значит, звонила Эми. Кофе у Тони ассоциировалось исключительно с сестрой, потому она выбрала эту песню в качестве ее личного рингтона.
– Думаю, это твой телефон. – Он сделал шаг назад, давая Тони пройти.
Она вдохнула немного воздуха в грудь, поскольку во рту совсем пересохло. Порывшись некоторое время в новой сумочке, приобретенной специально по этому случаю, она наконец достала серебристый мобильный из бокового кармана и услышала голос сестры:
– Извини, что прерываю. Ты вообще собираешься к нам? Люси сейчас начнет зажигать свечи, и за последствия мы не ручаемся. Дом сгорит – виновата будешь ты. Если красавчик прилип намертво и не отрывается, можешь притащить его с собой. Мы будем только рады.
– Сейчас приду, – выдохнула она в трубку. Снова набрав в грудь больше воздуха, посмотрела в глаза самого удивительного человека, какого ей доводилось видеть.
Кого она обманывает? От него скверно пахнет, и побриться бы ему не мешало, но все равно он просто потрясающий.
– Побудь пока здесь. Можешь съесть столько пиццы, сколько пожелаешь. Я сейчас приду, и мы все обсудим.