Глава 19. Доктор Тынис
Борис Моисеевич сидел в своём кабинете и пил чай с булочками. Дэн вошёл и позавидовал – булочки смотрелись очень аппетитно.
– Ты приехал? Очень хорошо. А я как раз хотел за тобой послать, – сказал Борис Моисеевич, накрывая блюдо с булочками полотенцем. Дэн вздохнул.
– Итак. Имеется ряд вопросов, которые нам нужно обсудить, – директор покопался в бумагах и вытащил блокнот. Заглянул туда и начал: – Во-первых и самое главное… Завтра у тебя на обьекте появятся финские гости. Я, кажется, предупреждал ранее? Очень хорошо. Они приезжают сегодня вечером в город и завтра поутру нагрянут. Я надеюсь, ты подготовишь достойную встречу?
– В смысле? Хлеб-соль и оркестр? – пошутил Дэн.
– Очень хорошо. Но этого, разумеется, не нужно… Требуется просто правильно встретить, показать вашу работу и толково объяснить обстановку. Очень хорошо. И хотелось бы больше чистоты и порядка…
– Это же стройка, а не больница. Какую я вам там чистоту наведу-то? – возмутился Дэн. – А насчёт порядка – дак его сколько хотите. Хоть сами проверяйте!
Борис Моисеевич устало посмотрел на Дэна и привычно сказал:
– Очень хорошо.
Он встал и принялся ходить по кабинету, заложив руки за спину.
– Повторяю: положительная оценка нашей работы, тем более от иностранных гостей, была бы крайне необходима. Не нужно ничего мыть или пылесосить на вашем поле…
Дэн удивлённо разглядывал директора. Он пытался представить, как бригада пылесосит поле, и поражался буйной фантазии руководства.
– … но немного прибраться надо. Чтоб инструменты и материалы были в строгом порядке, рассортированы и складированы! Я слышал, за границей этому придают большое значение… Очень хорошо. И ещё: одежда и внешний вид по возможности опрятнее! Я надеюсь, ты меня понимаешь?
Дэн понимал. Никаких гостей ему совсем не хотелось. И тем более участвовать в показухе. Но возражать он не стал и долго кивал головой. Борис Моисеевич остался очень доволен и перешёл к следующему пункту:
– Вопрос зарплаты. Приближается зарплата, и хотелось бы знать твоё мнение по поводу коэффициента для вашей бригады…
Этот вопрос нуждается в небольшом пояснении.
Дело в том, что с переходом на новые деньги – эстонские кроны – и при быстро меняющихся ценах система зарплаты изменилась. Раньше все имели оклад в зависимости от разряда или должности, а также получали премии по разным случаям. Сумма месячной зарплаты была в основном стабильна. Теперь же сумма менялась каждый месяц в зависимости от выполнения работ и прочих загадочных причин (например, симпатии начальства или просто настроения). Последние месяцы коэффициент был 1,3—1,4. Для наглядности: если оклад рабочего составлял 500 крон в месяц, то он умножался на данную цифру, и получалось 650—700 крон. Коэффициент предлагался прорабом для своей бригады и потом утверждался директором.
– Коэффициент три, – рискнул Дэн.
– Три? – обомлел Борис Моисеевич. – Может, это немного много?
– Нет. Это нормально. Мы сделали большую экономию на бетоне, технике и рабочем времени. Вы сами говорили, не помните? Экономия будет награждена!
– Я, помнится, и правда что-то такое говорил, – вспоминал Борис Моисеевич. – Очень хорошо… Но коэффициент три? Не знаю, не знаю… На всех остальных участках в этом месяце будет полтора. Как же это воспримут остальные рабочие?
– А мне какое дело? Они тоже экономили, как мы?
Борис Моисеевич что-то пометил в блокноте и обьявил:
– Эту тему я обсужу с Коротковым. Думаю, утвердим… Но, может, не три? Скажем, два?.. Я тебе сообщу ответ.
Дэн произнёс небольшую речь о доверии к руководству и упорной работе в крайне трудных условиях. «Слышал бы меня Коротков. Выражаюсь его словами». Борис Моисеевич сделал новые пометки в блокноте и задумался. Дэн устал говорить, и наступила тишина.
– Я не хочу, чтобы возникли разговоры и склоки, – объяснил Борис Моисеевич. – Получите вы, скажем, по полторы тысячи крон на человека. А рабочие других участков – вдвое меньше. Будут шуметь и требовать прибавки. Им же не объяснишь как есть… Я думаю, сделаем иначе. Очень хорошо. Выпишу вам всем премию, как в добрые советские времена. Якобы за выполнение в срок и экономию. И получите её отдельно, не с зарплатой вместе. В другой день… А коэффициент поставим вам, как и остальным, – полтора… Как ты считаешь, дорогой мой?
– Согласен. Нам лишь бы деньги свои получить. А как будет это выглядеть в бумагах, нас не интересует.
– Очень хорошо, – обрадовался директор. – Кстати, ты от меня что-то хотел? Раз сам приехал.
– У нас всё готово, а камень с раствором не везут. Это же безобразие! Сидим и курим. Положение трагическое… – Дэн сгустил краски максимально. По его дальнейшим словам выходило, что чуть ли не судьба всей фирмы висит на волоске. Директор всполошился и бросился к телефону. Он что-то долго и сердито выговаривал в трубку, посматривая в окно, а потом повернулся к Дэну:
– Через пару часов максимум первая машина камня будет уже на обьекте! Очень хорошо. Потом привезёт вам раствора и далее будет возить непрерывно. Думаю, до завтра снабдим вас всем необходимым.
Дэн повеселел: цель была достигнута. Он встал, но Борис Моисеевич достал новые чертежи с фантазиями архитектора. Больше часа ушло на их обсуждение и, в конце концов, голова Дэна пошла кругом. Сославшись на подготовку к завтрашним гостям, он схватил чертежи и выскочил из кабинета. Сел в машину, привёл мысли в порядок и поехал на поле.
Первое, что он увидел ещё с дороги – застывший на краю поля трактор Валентина, который как-то накренился набок с нелепо вытянутым ковшом. Возле него толпились строители. Дэн почуял недоброе.
– Есть новости хорошие и не очень, – выступил вперёд Славик.
– Давай хорошие.
– Приезжал Павел Иванович. С камнем для строительства стены. Мы с ним решили вопрос.
– Как это понимать – решили вопрос?
– Камень он повёз себе на дачу. Зачем разгружать-загружать зря? Мы вот с этого камня, что Валентин добыл, будем нашу стену строить. А тот, что нам привезти должны со склада, – пусть себе возит сразу на дачу. Хорошая мысль, правда? – Славик потёр руки и добавил: – Заплатит нам по пятьсот крон за машину. Немного, конечно… но пойдёт. Тут три машины будет всего. Ему и не надо было столько для дачи, но я убедил взять. Пока дают…
– Ты бы слышал, что тут было, – засмеялся Коля. – Восточный базар просто. Полчаса спорили они со Славиком, по рукам били друг друга и жаловались на бедность. Хоть смейся – хоть плачь!
– А новость, которая не очень?
– Валентин отключился, – сказал Дима.
– То есть как отключился?
– А вот так и отключился… Переборщил с авансами, – объяснил Дима и покосился на Славика. – Надо было ему в конце наливать. А не в начале… Спирт ведь! Хоть и разбавлял он его водой… В общем, копал-ездил и вдруг застыл на месте. Хорошо хоть, не врезался куда…
– И где он сейчас? – помрачнел Дэн.
– У Тыниса лежит. Перенесли туда. Еле с кабины достали. До завтра точно не очнётся, – сообщил Боря.
– Зачем ты его так напоил? – напустился Дэн на Славика. – Надо же головой думать!
– Не поил я его, – отпирался Славик. – Налил немного. Сам просил он меня… Потом говорит: ещё немного… Я ж не в горло ему заливал под угрозой пистолета! Валентина не знаешь, что ли?
Дэн зашагал к хутору. Тынис в белом халате хлопотал возле Валентина, который пластом лежал на кушетке у окна. В воздухе витал запах спирта. Со стороны это так напоминало больницу, что Дэн невольно улыбнулся.
– Лешитт, как префно. Не снаю, что телатть, – доложил Тынис.
– Что тут поделаешь? До завтра может у тебя полежать?
– Мошетт. Почему нетт? Мне не мешаетт.
– Вот пусть лежит. Только если очнётся – ничего ему не давай!
– Софсем ничеко? И естть нелься?
– Водки не давай! – махнул рукой Дэн и вышел. Все ждали снаружи.
Дэн рассказал о завтрашнем приезде финнов и ожидаемой премии. Премия вызвала бурный восторг.
– Иностранцев мы встретим отлично, – заверил Славик. – Есть у меня одна мысль…
– Лучше без мыслей твоих, – насторожился Дэн. – Покажем им всё, и пусть себе едут куда подальше. Не нужно внимание привлекать.
– Никогда не видел иностранцев, – сказал Андрей. – Интересно, какие они?
– Телевизор не смотришь, что ли? – удивился Славик. – Там полно иностранцев.
– Своими глазами не видел, говорю.
– И в чём разница? Своими, не своими… Если мне твоё фото показать и потом тебя вживую – разница в чём? Люди, как и мы. Только нерусские. И с валютой.
– Валюта… – радовался Дима. – Надо им что-то продать!
– Продадим. Не волнуйся. Говорю – есть идея, – успокаивал Славик. Дэн хотел выяснить поподробнее, но ему помешали.
У края поля с визгом затормозила машина, и какой-то человек выпрыгнул наружу. Он быстро зашагал к трактору. Дэн присмотрелся и ахнул:
– Это же Валентина начальник! Ай как скверно… Только не говорите никто, что он здесь лежит! Будет нам тогда…
Начальник заглянул в трактор и потом свирепо рявкнул:
– Валентин! Ты где? Не прячься! Теперь тебе точно конец!
Он бросился к строителям, завывая на ходу:
– Почему я вечно нахожу свой трактор на этом проклятом поле? Мёдом намазано тут, что ли? Где Валентин? Куда его подевали?
Дэн мучительно думал, что сказать. Остальные молчали. Ситуацию спас Славик:
– Нет его тут. Увезли.
– Куда? Кто увёз? Что тут вообще происходит?
– Врачи увезли. В больницу или ещё куда. Нам не сказали, – нагло сказал Славик.
– Ничего не понимаю. Какие врачи? Обьясните всё толком!
– Ехал он мимо нас… по дороге, – рассказывал Славик, сочиняя на ходу. – Заехал прикурить. Только в кабину полез потом, рраз – и упал. Лежит и не дышит. Мы и водой брызгали, и искуственное дыхание делали… Вызвали скорую… Ну, те приехали и его забрали… Говорят – переутомление и истощение организма. Обморок. Нужна терапия.
– Может, он опять пьяный был? – недоверчиво спросил начальник. – Странная история какая-то… С чего ему переутомляться и истощаться?
Из ворот вышел Тынис в белом халате. Начальник удивлённо посмотрел на него и указал пальцем:
– А это кто такой? – Тыниса он не узнал. Прежде видел мельком и не запомнил. К тому же некоторых людей перемена одежды делает другими.
– Это?.. Ну, это – доктор. Разве не заметно? – нашёлся Славик.
– Дак Валентина не увезли? Что здесь доктор делает?
– Протокол пишет. Происшествия. Потом и он уедет, – врал Славик, не краснея. Все удивлённо смотрели на него. Дэн не представлял, как можно столько чепухи сказать за минуту.
– Скажите, это всё правда? То, что я слышу здесь? – обратился начальник к Тынису. Тот ничего не понял, но спорить не стал.
– Прафта. Тумаю, такк.
– И что же? Валентин без сознания на самом деле?
– Та. Лешитт, как префно.
– Может, это всё от водки у него?
– Нетт. Он фотку не пил, – честно ответил Тынис.
– Странно. Думаете, надолго это?
– То сафтра, наферное. Тумаю, такк.
– Как вы считаете, почему всё это произошло? – забеспокоился начальник.
– Шарко секотня, – удачно сказал Тынис и подвёл итог: – Ната лешатть ему теперь.
– В общем, так, – начальник немного пришёл в себя. – Я сейчас пришлю кого-нибудь забрать трактор. Нечего ему торчать на этом поле… работы много… С Валентином я разберусь после. Когда выйдет на работу… Вас я попрошу, – он повернулся к Тынису, – приложить все усилия для его скорейшего выздоровления.
Конец ознакомительного фрагмента.