Наше Рождество
Алёша хотел было уже свернуть свою трубу, разобрать штатив и упаковать всё это обратно в чехол, как вдруг внимание его привлекли две иномарки внизу, подъехав на большой скорости и резко остановившись у самого забора, отделяющего улицу от стройки. Из машин повыскакивали молодые парни, показавшиеся изрядно подвыпившими. Они шумели, громко разговаривали между собой на только им одним понятном языке. Будто чего-то искали – такое создавалось впечатление. С крыши недавно построенной, но ещё не сданной девятиэтажки Алёше хорошо было видно, что происходило внизу, даже его подзорной трубы было не нужно. Неожиданно парни запустили в воздух несколько питард, разорвали пару хлопушек, в раз осушили очередную бутылку шампанского и поехали дальше на своих машинах, очевидно, продолжая встречать Рождество в следующем месте.
Теперь только Алёша свернул всю свою амуницию и, последний раз окинув взглядом панораму города, направился к выходу. Здесь, в дверях, он нос к носу чуть было не столкнулся с запыхавшейся от тяжкого подъёма на крышу девушкой. От неожиданности он отпрянул назад.
– Ой! – Тоже от неожиданности встречи закричала девушка. Ноги её подкосились и она упала в сугроб, который успело намести всего за пару часов.
Два существа какое-то время с опаской изучали друг друга. «Надо же, какая встреча!» – подумал про себя Алёша. Он узнал неожиданную гостью, но всё равно первое, что сообразил сказать, была естественно-глупая фраза из мультфильмов.
– Ты кто?
– Я бежала на крышу… – ещё не отдышавшись, проговорила девушка.
– Тепло в сугробе-то лежать? – усмехнулся Алёша и сделал шаг, чтобы приблизиться.
Его вытянутая рука сообщала о готовности помочь подняться и, видя это, девушка попыталась судорожным рывком сделать это сама. Тонкие руки её провалились в снег и неловкое тело, неуклюже трепыхнувшись, ещё больше увязло в сугроб. Алёша удивлённо смотрел на беспомощно барахтающуюся девушку и не знал, что предпринять. Он боялся подойти, но тут она, сурово глядя в его глаза, сама протянула ему руку.
– Я узнал Вас. – Сказал Алёша, рывком выдёргивая несчастную на волю.
– Да меня все узнают, – проговорила она и быстро пошла к карнизу, став осторожно поглядывать вниз.
– Вы та самая скандальная журналистка, которую отовсюду выгнали: из газеты, с радио, с телевидения… А теперь Вы распространяете какие-то листовки…
– А Вы не видели внизу ничего подозрительного? – Не оборачиваясь спросила девушка.
– Для себя ничего. – Ответил Алёша.
– Машин не было?
– Да были две иномарки.
– И где же они теперь? – Повернулась девушка к Алёше. – Куда поехали?
– Выпили по бутылке и укатили в город. Люди заранее отмечают Рождество. – Пояснил Алёша.
– Фу-у… А я думала, это за мной.
– Чего?
– Охота. Вы же сами сказали – скандальная журналистка.
– Да мне-то в принципе всё равно. Это уж я так, к слову сказал. – Попытался оправдаться за свою бестактность Алёша.
– Просто люди говорят, городская молва.
– Городская молва… – Задумчиво произнесла девушка и Алёша почувствовал в её голосе столько горечи и обиды, что за себя стало вдвойне неловко.
– А я вот не случайно на крыше. – Попытался он смягчить ситуацию. – Меня, кстати, Алёша зовут.
– Ну меня Вы знаете, я Тамара. – Покачиваясь и как-то полубоком девушка подошла к нему.
– Это у меня хобби такое, город в подзорную трубу смотреть. Только Вы не подумайте чего, только город.
– Интересно.
– Ещё как! Но я ведь не просто смотрю, я ищу. – Загадочно произнёс Алёша.
– Ищу? Чего же ищу?
– А вот, неожиданные ракурсы ищу. И Вы спросите, как давно это началось? С самого детства. Я перешёл в седьмой класс, когда мы въехали в панельную девятиэтажку. Это было в 1977 году. Я гордился тем, мой дом был первым высотным.
– Ну нет, первый был у старого кладбища. – Возразила Тамара.
– Вы знаете? – Удивился Алёша.
– Конечно знаю! Почему бы не знать?
– Ну да, конечно, в нашем городке постройка девятиэтажки уже событие. И всё равно, тот дом был каменный, а мой первый из панельных. Во-он он виднеется, видите?
– Понятно. – Произнесла Тамара, поглядев в сторону, куда показал Алёша. Там виднелось уже несколько девятиэтажек, и каменных и панельных. Какую именно он имел ввиду она на могла понять.
– И вот когда я впервые попал на крышу, мною овладела настоящая страсть. Я не просто смотрю, я всё записываю.
– Записываю?
– Веду дневники, где фиксирую свои наблюдения. Ну, как это, что откуда видно, что ли; с каких точек какие достопримечательности открываются.
Услышав про это, Тамара внимательно посмотрела на Алёшу. А он? Он весь был уже в самом себе.
– Значит ты все крыши облазил?
– Все. – Коротко ответил Алёша и Тамара заметила, как в этот момент скромно опустились его глазки.
– Невероятно! – Восторженно воскликнула она. – Все крыши! Все до одной?
– Не только крыши, но и многие столбы.
Тамара покачала головой, продолжая восторженным взглядом осматривать практически готовый материал для своего очередного репортажа или статьи. А Алёша тем временем снова расчехлил своё оборудование и ловкими, привычно-умелыми движениями, установил его на том самом месте, где только-что оно стояло.
– Хотите взглянуть? – Предложил он, зная, что не услышит отказа. – Уже темнеет, но я успею кое-что показать.
Тамара осторожно приблизилась к трубе, но прежде Алёша сам нашёл нужную точку и настроил прибор.
– В узкий глазок объектива мы концентрируем внимание на деталях, которые в обычных условиях просто растворяются в пространстве. – Комментировал по ходу свои действия Алёша. – Вот, я покажу Вам то, что никто никогда не видел и в скором времени вообще не увидит.
Тамара пригнулась к трубе.
– Эта крыша неудачная, ракурсы плохие. – Продолжал комментировать Алёша. – Но этот – настоящая находка! Я его интуитивно вычислил.
– Это же звонница мужского монастыря! – Воскликнула Тамара.
– Да-да! Два года, как построена. А ещё через год, когда завершится восстановление храма, её разберут. А сейчас, смотрите какой вид, а!
Конец ознакомительного фрагмента.