Глава 5
В Саутгемптон приехали ночью, почти под утро…
– Прошу вас остановиться, господа, – преградил семье дорогу билетчик парохода, – вы не можете плыть на этом пароходе.
– В чём проблема, сэр? – остановился в недоумении Фредерик, – забастовка?
Дети устало, и удивлённо смотрели на билетчика и на пароход, на котором они уже не поплывут.
– Нет, у нас достаточно угля. Пассажиры отказываются с вами ехать. Кроме вас, на борту больше нет католиков, – коротко объяснил билетчик.
– Что за глупости! – чуть не закричала Августа, – тут шестеро детей!
– Я сожалею, – равнодушно глянул на неё билетчик, – но у меня распоряжение от портового начальства. Вы можете сдать билеты в кассе и вам вернут их стоимость.
– Это возмутительно, – начала было Лилли, но Фредерик одёрнул её…
Они отошли от трапа, когда к ним подошёл коротко остриженный старик в форме морского офицера.
– Я прошу прощения, – протянул он руку Фредерику, – Михаил Жадовский.
– Чем обязан, сэр? – спросил Фредерик, посмотрев на странного старика.
– Я невольно стал свидетелем вопиющей несправедливости по отношению к вашей семье и хочу сказать, что я возмущен до глубины души, – ответил Жадовский.
– Вы тоже католик? – глянул на него Фредерик, – тогда и я Вам сочувствую. Может, подскажете, как теперь нам уехать? Жить в этой стране не дают, и убраться из неё тоже не дают, как видите.
– Я не католик, – Жадовский посмотрел на детей и снова обратился к Фредерику, – я билетчик другого парохода. У меня к Вам предложение. Что если мы с Вами, сэр, сейчас пройдём к кассе и обменяем ваши билеты на наши билеты?
– Какой пароход? Сколько ждать посадки? У меня шестеро уставших детей, сэр! – растерялся от такого внезапного поворота событий Фредерик.
– Ждать не нужно, – успокоил его Жадовский, – вы можете садиться сразу и размещайтесь, укладывайте детей спать.
– Очень любезно с Вашей стороны, – удивился Фредерик, – а что за пароход? Там нормальные условия?
– «Титаник», вот он, – указал Жадовский на стоящий неподалёку «Титаник».
– «Титаник»? – переспросил Федерик, на мгновение оторопев.
– «Титаник»? – удивилась Августа, – но… там должно быть придётся доплачивать, а у нас совсем…
– Я вас уверяю, это того стоит, миссис..? – Жадовский перевёл на Августу взгляд.
– Гудвин, – ответила она, – миссис Гудвин.
– Миссис Гудвин, – продолжил Жадовский и приветственно кивнул, – не думаю, что вам придётся доплачивать. Кроме того, в стоимость билетов включено питание пассажиров. На борту вы узнаете подробности. Этого нет на том пароходе, на котором вы собирались уходить. В любом случае, вы много не теряете.
– В любом случае, – кивнула Августа, – решение принимать моему мужу.
– Мама! Какое ещё решение? – вмешалась Лилли и Гарольд испугался. Он уже задремал.
– Гарри спит! Джесси засыпает, а Сидней устал и через пять минут начнёт вредничать! – заговорила Лили, держа на руках Сиднея.
– Мистер Гудвин, – глянул на Фредерика Жадовский, – я не знаю почему, но мне хочется помочь вашей семье. Доводилось бывать в Вашей ситуации, и скажу Вам, что она неприятная. Если что, я жду вас около билетных касс…
…Капитан Эдвард Смит был одним из тех моряков, которые прошли путь от простого юнги до капитана корабля. Он был уверен в себе. Он был уверен в себе всегда. И всегда в себе сомневался.
Он сомневался и сейчас, когда ему предстояло идти в свой последний рейс. После этого рейса Смита ждала почётная пенсия и почтенный отдых. На берегу. Он уже предвкушал, как будет сидеть возле своего дома и с чашкой чая в руке провожать взглядом уходящие вдаль корабли, слушать чаек и толковать со своими воспоминаниями о делах давно минувших дней. Может быть, даже писать мемуары. А ему было что рассказать.
Смит перелистывал страницы вчерашних газет, которые ему сунул прямо возле трапа этого парохода мальчишка-газетчик. Он и сам начинал верить в то, что «Титаник» непотопляемый.
– «Да что мы, по воздуху полетим что ли?», – спросил сам себя Смит и по привычке съел лимон в чашке с чаем.
Смит понимал, что это верх неприличия, но привычку он не мог перебороть с самого раннего детства, когда, на удивление всем, ел эти лимоны словно яблоки, чем приводил в ужас маму и вызывал смех у отца и друзей.
Смит отдался на минуту воспоминаниям, улыбнулся и… тут его пробудил от мыслей стук в дверь.
Конец ознакомительного фрагмента.