Глава 10
Когда во вторник утром Линкольн сошел вниз, мать стояла над кухонным столом и соскребала ярко-зеленую краску с ящика тумбочки. Хлопья краски валялись на столе, на полу. В краске были и ее волосы, и даже масленка. От таких вещей у Ив немедленно разыгрывалась мигрень.
– Ты же вроде этот ящик недавно красила, – удивился Линкольн.
– Красила, – подтвердила мать, хмуро глядя на ящик.
– Так зачем же теперь счищать?
– Цвет должен быть травяной. Так написано на этикетке. А это не травяной, а просто ярко-зеленый.
– А на этикетке был травяной?
– Ну конечно. Раз на этикетке написано «травяной», значит и должен быть травяной, а не такой вот едучий.
– Мам, можно тебя спросить…
– Конечно. В духовке печенье, подливка к ветчине. Сейчас положу. Меда хочешь? У нас он свежий, от местных пчел. Кстати, ты знаешь, что гораздо полезнее есть мед от местных пчел?
– Никогда об этом не задумывался, – ответил Линкольн, стараясь быть как можно терпеливее.
– Лучше-лучше. Потому что пчелы собирают пыльцу с растений, которые растут здесь же, и вероятность аллергии при этом уменьшается.
– У меня, по-моему, нет никакой аллергии.
– Тебе повезло. Наверное, мы всегда покупали именно местный мед.
– Мам, как тебе кажется – Том Круз привлекательный?
Мать опустила шпатель и посмотрела на Линкольна, будто стараясь определить – травяного он цвета или все-таки ярко-зеленого.
– Милый, ты находишь его привлекательным?
– Мам, ну нет же… Что ты придумала? Вот еще…
– Тогда почему спрашиваешь?
– Я спрашиваю, тебе кажется, что Том Круз привлекательный? Я не спрашиваю, думаешь ли ты, что я голубой. Ты что, правда так думаешь?
– Я этого не говорила, – ответила мать. – Я просто подумала, что такое возможно, но не произнесла этого. Я хотела тебе помочь…
– Чем?
– Сказать мне, если это так. А это не так. Ты же говоришь, что это не так, да?
– Да. В смысле, это не так. Ты что, серьезно?
– Линкольн, лучше сказать откровенно, тогда многое станет понятно.
– Да что? Что понятно-то?
– Понятно, почему у тебя нет девушки. Почему у тебя уже очень давно нет девушки. После Сэм, так ведь? И, честно говоря, тогда все понятно насчет Сэм.
– И что же понятно насчет Сэм?
– Ну… Она ведь не была очень женственной.
– Она была очень даже женственной.
Мать наморщила нос и пожала плечами:
– По-моему, в ней было что-то мальчишеское. Совсем без груди…
– Не совсем, – ответил Линкольн, закрыв один глаз ладонью.
– Правда, – ровным голосом сказала мать. Она произносила это слово без вопросительной интонации, а даже с некоторым вызовом.
– Не голубой я.
– Конечно не голубой.
– Я хотел спросить только, кажется ли тебе Том Круз привлекательным, потому что мне, например, не кажется привлекательной Джулия Робертс, и я подумал, что, может быть, это большая ложь, которую тиражируют СМИ.
– Джулия Робертс не кажется тебе привлекательной? Хм… Правда.
В пятницу Линкольн проснулся поздно. Он застал еще конец серии «Квантового скачка», помог матери передвинуть диван, встретился с сестрой в торговом центре и помог ей выбрать новый мобильник. Потом они расположились в кафе, заказали по хот-догу и Линкольн показал Ив книжку, взятую в библиотеке.
– Ну и… – начала она, – какого же цвета твой парашют?
– Зеленого, – ляпнул он. Вполне мог быть и зеленого.
Ив, обрадовавшись прогрессу Линкольна, заявила, что сама купит ему «Оранж Джулиус». Потом она вспомнила, что сейчас брат зарабатывает больше, и заставила его купить ей «Оранж Джулиус».
Вечером на работе у Линкольна было чувство, что он влез в чужие штаны. Да к тому же еще и маленького размера. Два хот-дога – это чересчур. Надо бы заняться собой. Может, на работу что-нибудь принести? Гантели? Тренажер «Тай-мастер»? Надувной мяч для йоги, с которым занимается мама?
На ужин он съел три упаковки йогурта, купленного в автомате, а потом четыре часа играл на компьютере в «Тетрис». А может, и «PlayStation» из дома тоже притащить. Падающие кубики «Тетриса» так и мелькали у него в глазах, когда он наконец проверил папку WebFence.