Елизавета Петровна. Красавица на троне
Как близко, совсем рядом ее неукротимый отец, царь-варвар Петр Великий. Как скоро после нее «золотой век» России, блистательное царствование великой Екатерины. А ее правление – излишества и роскошь, маскарады и балы. Она сама – законодательница мод и покровительница искусств. Ее судьба – непростая дорога женщины к своему счастью. Ее имя – Елизавета Петровна, самодержица всероссийская.
Царевна на выданье
Она появилась на свет почти под праздничные фанфары 18 декабря 1709 года. В Москве собирались праздновать победу Петра I под Полтавой. Но узнав о рождении девочки, государь воскликнул: «Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с пришествием в этот мир мою дочь!»
Как и ее старшая сестра Анна, младшая, нареченная Елизаветой, родилась до того, как их родители, Петр Великий и Екатерина I, заключили брак (они обвенчались в 1712 году). Это положение внебрачного ребенка весьма осложнило впоследствии жизнь цесаревны. Но это потом, сейчас же ее ждало беззаботное детство любимой царской дочери.
Занятый делами государственными Петр виделся с обожаемыми девочками редко, росли они не при дворе, а путешествуя между Измайловым, Преображенским и Покровским. Сестра царя, Наталья Алексеевна, и семья его фаворита Александра Меншикова – вот наставники и воспитатели маленькой Елизаветы, девочки своевольной, живой, очень подвижной, но послушной глубоко религиозным установлениям, принятым при «малом» дворе. Религия так и осталась неотъемлемой частью ее жизни, полной, впрочем, мирских страстей.
Узнав о ее рождении, Петр I воскликнул: «Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с пришествием в этот мир мою дочь!»
Девочка с детства любила верховую езду, катание на лодках, обожала танцы. По словам историка Василия Осиповича Ключевского, «подрастая, Елизавета казалась барышней, получившей воспитание в девичьей. Большое развлечение доставляли ей свадьбы прислуги: [иногда] она сама убирала невесту к венцу». Кроме игр были, разумеется, и уроки, но характер они носили весьма односторонний. Елизавета прекрасно говорила по-французски и по-немецки, свободно читала по-итальянски, отлично музицировала, писала стихи, а уж в хореографической импровизации девочке и вовсе не было равных. Но этим ее образование ограничивалось, прочими науками цесаревну не утруждали. Почему? Да потому, что еще восьми лет от роду Елизавета обращала на себя внимание своей замечательной красотой. Французский посланник Леви говорил, что только слегка курносый нос и рыжеватые волосы мешали назвать эту красоту совершенной. Цесаревна была прекрасна, и Петр лелеял мечту выдать ее за европейского монарха, будь то французский король Людовик XV, принц Георг Английский, инфант дон Мануэль Португальский, герцог Фердинанд Курляндский, – не столь уж важно. Но Европу смущало происхождение невесты по материнской линии: из властвующих домов никто не хотел родниться с литовской крестьянкой Мартой Скавронской, ныне императрицей Екатериной I…
Такой Елизавета росла, такой и осталась до самой смерти: не соблюдавшей никакого режима дня, взбалмошной, порывистой, веселой, гневливой, фамильярной, открытой и гостеприимной, охочей до развлечений, упорной в настойчивом желании сохранить свою красоту, бежавшей от всего серьезного, кроме Бога. Смерть Петра I пришлась на шестнадцатилетие Елизаветы. Ее ждали еще несколько беззаботных лет при правлении матери, Екатерины I. После ее смерти между Елизаветой и троном оставались только Петр Алексеевич, внук Петра I, и старшая сестра Анна. Анна Петровна скончалась в 1728 году в родильной горячке, произведя на свет будущего императора Петра III. Петр II приходился Елизавете племянником, был влюблен в красавицу-тетушку и даже хотел жениться на ней, но препятствием стало близкое кровное родство. Впрочем, царствование самого Петра II оказалось кратким, зимой 1730 года он умер от оспы в возрасте четырнадцати лет. Казалось, что теперь Елизавете дорога прямиком на российский престол.
Елизавета была дружна с императором Петром II, своим племянником (неизв. худ., 1800)
«Вы знаете, чья я дочь, ступайте за мною!»
В обход завещания Екатерины I Верховный тайный совет, реально правивший при Петре II, решил призвать на царство Анну Иоанновну, дочь единокровного брата Петра I. Елизавете припомнили незаконнорожденность. На самом же деле, скорее всего, молодая цесаревна внушала вельможам опасения своим беспокойным и свободолюбивым нравом. Герцогиня Курляндская, почти сорокалетняя, вдовая, вот уже два десятка лет жившая за пределами России, казалась подходящей кандидатурой – читай, марионеткой, за спиной которой было бы удобно по-прежнему править страной. Впрочем, как известно из истории, Верховный тайный совет жестоко ошибся.
«Наиболее законная из всех преемников Петра I, она была поднята на престол мятежными гвардейскими штыками»
Курляндская герцогиня не могла не понимать, что Елизавета – законная наследница трона и что пока та жива, ее собственное положение в качестве правительницы под угрозой. Верховный тайный совет еще при жизни Петра II пытался упрятать Елизавету под монашеский клобук, и хотя это обезопасило бы Анну Иоанновну, начинать с этого свое царствование она не хотела.
По приказу императрицы Елизавета с малым кругом своих приближенных, куда входили, в частности, лейб-медик Лесток, камер-юнкеры Михаил Воронцов и Петр Шувалов, его будущая жена Мавра Шепелева, переселилась в небольшой дворец, так называемый Смольный дом, построенный на бывшем Смольном дворе, где хранились смоляные запасы Адмиралтейства. Никто не произносил этого вслух, но всем было очевидно: Елизавета Петровна жила теперь под негласным арестом. Все десять лет правления Анны Иоанновны, удаленная от государственных решений, да и просто от придворной жизни, цесаревна старалась лишний раз не посещать двор, время проводила праздно, развлекалась пением, маскарадами и театром, часто ездила в Александровскую слободу, посещала казармы Преображенского полка. Открытая, веселая, простая в обращении, Елизавета пользовалась любовью не только гвардии, но и простого народа, в котором имела хождение легенда о том, как батюшка-царь Петр Алексеевич, умирая, благословил образом Знамения Божьей Матери на царствие именно ее, свою младшую любимую дочь.
В. А. Серов «Выезд императора Петра II и цесаревны Елизаветы Петровны на охоту» (1900)
Все десять лет бироновщины Елизавету не оставляло ощущение угрозы если не ее жизни, то положению, даже столь незавидному. Но все еще более осложнилось после кончины Анны Иоанновны. Объявленный наследником малолетний Иоанн Антонович, сын племянницы покойной императрицы, править не мог, регентом при нем был оставлен всемогущий фаворит Анны Иоанновны Бирон. По не очень понятным причинам он Елизавете благоволил, и останься Бирон у власти, она сохранила бы свое положение. Но реальной правительницей России стала мать Иоанна, Анна Леопольдовна, и было ясно: пришло время решительных действий.
«Добронравие, снисходительное и добродетельное сердце паче всего нужны человеку, которого Бог возвышает для управления другими»
В ночь на 25 ноября 1741 года Елизавета приказала ненадолго оставить ее. Говорят, цесаревна молилась перед образом Спасителя, давая обет: если наступит ее правление, никому не подпишет она смертного приговора. В два часа ночи сама Елизавета, Лесток, Воронцовы и Шуваловы были в казармах Преображенского полка. Вмиг собралось более трех сотен солдат. «Узнаете ли вы меня? Знаете ли вы, чья я дочь? Меня хотят заточить в монастырь. Готовы ли вы меня защитить?» – крикнула Елизавета. «Готовы, матушка, – отвечали гвардейцы, – всех их перебьем!» Она подняла крест: «Клянусь в том, что умру за вас. Целуйте и мне крест на этом, но не проливайте напрасно крови!» Спустя несколько часов переворот был завершен. Как писал Ключевский, «наиболее законная из всех преемников и преемниц Петра I, [она была] поднята на престол мятежными гвардейскими штыками». Народ ликовал, приветствуя на престоле дочь Петра Великого.
Л.-Ж. Лагрене «Императрица Елизавета Петровна – покровительница искусств» (1761)
Блистательная и безалаберная
Взойдя на трон, Елизавета не стала повторять ошибок предшественниц. Иоанн Антонович был заточен в крепость, родня Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны арестована, фавориты прежней правительницы приговорены к смертной казни, но, верная данному слову, императрица заменила ее ссылкой в Сибирь.
«При дворе… происходили маскарады, и Елизавета появлялась на них переодетой в мужские костюмы»
После коронации Елизаветы Петербург и Москву закрутило в вихре торжеств и празднеств. Роскошь выездов, маскарадов, на которых собиралось до девятисот человек за раз, блеск балов соседствовали при этом с удивительным убожеством внутренней обстановки дворцов, где, по словам Ключевского, «двери не затворялись, в окна дуло; вода текла по стенным обшивкам, комнаты были чрезвычайно сыры». В первое время императрица еще уделяла внимание государственным делам, но скоро интерес ее угас, даже важные документы могли дожидаться монаршей подписи неделями, а то и месяцами. Польский историк и публицист Казимир Валишевский писал: «У нее не было определенного режима дня, она могла обедать в три часа ночи, а завтракать вечером. Она редко ложилась спать до рассвета».
Страстная модница, Елизавета после восшествия на престол ни разу не надевала одного наряда дважды. В 1753 году во время пожара в московском дворце сгорели четыре тысячи платьев, однако после смерти императрицы насчитали еще почти пятнадцать тысяч, большей частью ненадеванных, два сундука шелковых чулок, тысячу пар туфель и более сотни отрезов французских материй.
Страстная модница, Елизавета никогда не надевала один наряд дважды (худ. И. Гроот, XVIII в.)
Разумеется, никто из приведших императрицу на трон милостями обойден не был. Гвардейцев пожаловали дворянством, повысили в чинах, Лесток получил титул графа, Разумовские, Шуваловы, Воронцовы, Бестужев-Рюмин – земли и деньги. Вокруг молодой императрицы, красавицы и любительницы развлечений, неизбежно было возникновение тесного круга «своих», тех, кто теперь мог вершить политику России, которой Елизавета, честно говоря, не очень интересовалась. Окружившие самодержицу министры и вельможи странным образом сочетали в себе политические таланты с интриганством и откровенным воровством, и таким положение дел оставалось до самого конца ее царствования.
Елизаветинское барокко – архитектурный стиль русского барокко времени правления Елизаветы Петровны. Характеризуется роскошью и величием. Во внутренней планировке усадеб и дворцов часто использовались широкие парадные лестницы и двухсветные залы, множество лепных и резных украшений, узорчатый паркет и зеркала. Пышность убранства подчеркивается двух- и трехцветным окрасом фасадов с использованием золота. Основным представителем этого направления являлся Бартоломео Франческо Растрелли.
Елизавета провозгласила себя восприемницей и продолжательницей политики Петра Великого. На деле реформы в ее правление были последовательными, но весьма далекими от традиций отца. Сенату было возвращено положение высшего органа управления, приданы законодательные функции, активно поддерживалась внутренняя торговля, предоставлялись многочисленные монополии и льготы, была отменена внутренняя таможня, разрешен свободный вывоз хлеба за рубеж, основаны первые русские банки – Дворянский, Купеческий и Медный.
Пусть сама Елизавета мало что понимала в делах империи, но ее окружали советники, радевшие за величие России. Политика канцлера Алексея Петровича Бестужева-Рюмина не просто поставила империю вровень с другими европейскими державами, они теперь сами искали дружбы с русскими. Россия одержала победу в русско-шведской войне 1741–1743 годов, в 1759 году русские под командованием Петра Семеновича Салтыкова и Петра Александровича Румянцева разбили ранее считавшуюся непобедимой армию Фридриха II, а осенью 1760 года взяли Берлин. Елизавета считала Пруссию врагом России, и от полного разгрома Старого Фрица спасла только смерть императрицы.
Укрепление положения дворянства, авторитета и мощи государственной власти – все это были первые шаги к просвещенному абсолютизму, время которого пришло уже в царствование Екатерины II.
В 1758 году А. П. Бестужев-Рюмин из-за своеволия попал в опалу (неизв. худ., XVIII в.)
Искусство, наука и любовь
Елизавета Петровна всегда привечала таланты от науки и культуры. По повелению императрицы в столицу перебралась труппа Федора Волкова, а в 1756 году был создан императорский театр, директором которого стал Александр Петрович Сумароков, появилась первая химическая лаборатория, начали издаваться «Московские ведомости». При Елизавете открылись первые гимназии, императрица была покровительницей Михаила Васильевича Ломоносова, физика, химика, астронома, географа, металлурга, поэта – первого русского ученого-энциклопедиста мирового значения. Елизавета не жалела денег на обустройство царских поместий в Стрельне и Петергофе, выписывала из-за границы архитекторов и художников, мечтала поселиться в Зимнем дворце, построенном Бартоломео Франческо Растрелли и ставшем главной резиденцией российских монархов, но до окончания строительства не дожила. Величественный и пышный стиль построек Растрелли получил впоследствии название «елизаветинское барокко».
По народному преданию, Петр I, умирая, благословил на царствие именно Елизавету, свою младшую и любимую дочь
Елизавете приписывают излишнюю легкомысленность и нескончаемую череду любовников. Бутурлин, Нарышкин, Разумовский, Бекетов, Шувалов… В юности ей так и не довелось заключить официальный брак и продолжить династию, потому-то и был вскоре выписан в Россию ее племянник, Карл Петер Ульрих Голыитейн-Готторпский, будущий Петр III. Однако многие из фаворитов императрицы не только развлекали ее, но и верно служили России своими талантами. Так, например, последний из ее фаворитов Иван Шувалов – знаменитый основатель петербургской Академии художеств и Московского университета.
Елизавете Петровне выпало пережить и настоящее женское счастье. Певчий из церковного хора Алексей Разумовский в свое время сумел пленить сердце молодой красавицы. Об их отношениях слагали легенды. Согласно одной из них, императрица сочеталась со своим фаворитом морганатическим браком и даже родила ему впоследствии нескольких детей, чем и воспользовались после ее смерти самозванцы, претендовавшие на российский престол, и самой известной из них стала княжна Тараканова.
Императрица до самой смерти сохранила нежное отношение к бывшему певчему. Он же был верен памяти любимой и не опорочил ее имени и после ее кончины. Взошедшая на престол Екатерина II поручила Михаилу Воронцову узнать, был ли действительно Разумовский супругом Елизаветы Петровны, и если да, то вручить ему указ о признании за ним титула императорского высочества и причислении к царствующему дому. Разумовский выслушал посланника, достал из драгоценного ларца какие-то бумаги, завернутые в розовый атлас, поцеловал их, перекрестился и бросил в камин. Повернулся к Воронцову и сказал: «Возвращайся к государыне, передай: я был ничем более, как верным рабом Ее Величества».
Искренняя и непосредственная, Елизавета Петровна жила страстями, не пряча ни достоинств своих, ни недостатков. По словам Ключевского, «Елизавета была умная и добрая, но беспорядочная и своенравная русская барыня XVIII века, которую по русскому обычаю многие бранили при жизни и тоже по русскому обычаю все оплакали по смерти».
По слухам, Елизавета состояла в тайном браке с Алексеем Разумовским (неизв. худ., XVIII в.)