Великая речная война. 1918–1920 годы. Раздел II. Боевые действия на Каме в 1919 году (А. Б. Широкорад, 2006)

Летом и осенью 1918 г. белые силы в Поволжье и на Урале фактически не имели единого военного командования. Гражданское же правительство Комуча значительная часть офицеров вообще не признавала, а часть – терпела постольку-поскольку. Такое положение стало нетерпимо.

В ночь на 18 ноября 1918 г. командир Сибирской казачьей дивизии полковник В. И. Волков поднял по тревоге триста казаков и разогнал правительство Комуча, переехавшее к тому времени из Самары в Омск. В ходе переворота был лишь один раненый, да и тот – чех. Руководство «директории» (так себя именовало правительство) выслали из России в Китай. Несколько десятков меньшевиков и эсеров из администрации «директории» было расстреляно без суда и следствия.

Днем 18 ноября из Омска по всей Сибири было передано срочное сообщение: «Ввиду тяжелого положения государства и необходимости сосредоточить всю полноту Верховной власти в одних руках, Совет Министров постановил передать временно осуществление Верховной Государственной власти адмиралу Колчаку, присвоив ему наименование Верховного Правителя».

А адмирал Колчак со своей стороны обратился к населению со следующим воззванием: Всероссийское Временное правительство распалось. Совет Министров принял всю полноту власти и передал ее мне – адмиралу Александру Колчаку.

Приняв крест этой власти, в исключительно трудных условиях гражданской войны и полного расстройства государственной жизни, – объявляю, что я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной своей целью вижу создание боеспособной армии, победу над большевизмом и установление законности и правопорядка, дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает, и осуществить великие идеи свободы, ныне провозглашенные по всему миру.

Призываю вас, граждане, к единению, к борьбе с большевизмом, к труду и жертвам!»

Александр Васильевич Колчак родился 4 ноября 1874 г. в Петербурге, в семье генерал-майора корпуса морской артиллерии. Его отец был одним из руководителей Обуховского сталелитейного завода. А. В. Колчак участвовал в Русско-японской войне, позже прославился своими полярными путешествиями. В ходе Первой мировой войны Колчак командовал минной дивизией на Балтике, а с 1916 г. – Черноморским флотом. С июля 1917 г. он находился в США в составе делегации Морского министерства.

Колчак смог совершить государственный переворот в Омске лишь с помощью представителей государств Антанты и позже находился в значительной зависимости от них. 16 января 1919 г. Колчак подписал с союзниками соглашение об исполнении представителем Высшего межсоюзного командования французским генералом М. Жанненом обязанностей главнокомандующего войсками союзных государств на востоке России и в Западной Сибири. Британский генерал А. Нокс назначался руководителем тыла и снабжения колчаковских армий. Колчак же как главнокомандующий белогвардейской армией обязывался все оперативные действия согласовывать с Жанненом.

Вице-адмирал Колчак, будучи опытным моряком, придавал большое значение формированию новой флотилии на реке Каме. Командующим ее в апреле 1919 г. был назначен уже знакомый нам по Волге М. И. Смирнов. Кстати, через два дня после переворота (20 ноября) Колчак присвоил ему чин контр-адмирала.

Заведовать морской артиллерией Колчак поручил двум первоклассным специалистам – капитану 2-го ранга А. Э. Розенталю и лейтенанту B. C. Макарову, сыну адмирала Степана Осиповича Макарова.

По советским данным, в Перми белые захватили 27 пассажирских пароходов, 5 теплоходов, 3 дачных парохода (пассажирские суда пригородных линий), 69 буксирных пароходов, в том числе 6 «бронированных», которые ранее принадлежали красной Верхнекамской флотилии. Кроме того, имелось 17 барж с максимальной грузоподъемностью до 60 тысяч пудов, то есть 978 тонн.

Мало того, Пермский завод с 1914 г. производил 76-мм пушки обр. 1902 г., 122-мм и 152-мм полевые гаубицы, а также 75-мм и 152-мм морские пушки Кане. Белые на заводе захватили несколько 76-мм полевых пушек и два 152/45-мм орудия Кане. Причем по предложению Вадима Макарова, тела этих орудий были перевернуты в люльке на 180°, и компрессоры оказались повернуты вверх. Это позволило увеличить дальность стрельбы орудий с 12 до 15 верст.

75-мм и 120-мм морские пушки были доставлены из Владивостока и Красноярска.

Два судна белой флотилии были укомплектованы англичанами. Об этом в 1968 г. рассказал в своих мемуарах генерал-майор Королевской морской пехоты Томас Джеймсон (1880–1970)[33].

В 1918 г. британский броненосный крейсер «Суффолк» прибыл во Владивосток вместе с другими судами интервентов. В начале осени 1918 г. по просьбе белого командования, испытывавшего крайнюю нехватку артиллерии, отряд морской пехоты с одним шестидюймовым и четырьмя двенадцатифунтовыми (76-мм) орудиями высадился с «Суффолка». Орудия были установлены на бронированные железнодорожные платформы и отправлены на Уссурийский фронт, где шестидюймовая пушка поддерживала огнем чехов, гнавших большевиков на запад. Бронепоезд патрулировал железную дорогу между Омском и Уфой до конца ноября, когда из-за сильного мороза замерзли накатники и стрельба стала невозможной.

В феврале 1919 г. командор Уолф-Мюррей, состоявший в союзной морской миссии при адмирале Колчаке, предложил установить орудия бронепоезда на судах Камской флотилии, начинавшей формироваться в Перми. Адмиралтейство дало согласие при условии, что для расчетов найдется достаточно добровольцев из числа солдат роты морской пехоты крейсера «Кент».

«Кент» вышел из Плимута в июне 1918 г., чтобы сменить «Суффолк» во Владивостоке, но вынужден был прервать плавание и зайти в Гонконг, так как его машины требовали серьезного ремонта. Перед Рождеством 1918 г. «Кент» покинул Гонконг и, пройдя через Шанхай и Нагасаки, 3 января 1919 г. пришел во Владивосток.

После того как капитан Уолф-Мюррей посетил «Кент» и адмиралтейство дало согласие на формирование отряда, об этом было объявлено в роте, и через несколько дней началась запись добровольцев в сибирскую экспедицию. По ее окончании старший унтер-офицер доложил, что из 64 унтер-офицеров и солдат отряда записалось 63. Один находился в карцере и записаться не мог.

Отряд был вооружен одним шестидюймовым и четырьмя двенадцатифунтовыми (76-мм) орудиями и состоял из капитана морской пехоты, лейтенанта флота (помощника командира), старшего артиллериста (унтер-офицера флота), семи унтер-офицеров и 22 рядовых морской пехоты, флотского оружейного мастера, санитара, военврача из добровольческого резерва флота. Расчет шестидюймового орудия состоял из десяти человек, а расчет двенадцатифунтового – из шести, включая командира орудия. Впоследствии, учитывая дальность подноса снарядов от артиллерийского погреба к шестидюймовому орудию, его расчет был пополнен тремя русскими военнослужащими.

Прежде всего следовало запастись зимней одеждой. В этом помогла канадская армия, имевшая во Владивостоке вещевые склады. Каждый член отряда получил полный комплект теплого обмундирования, включавший высокие ботинки, бриджи, свитер, куртку из толстой кожи и меховую шапку-ушанку.

Британский отряд покинул Владивосток скорым поездом 6 апреля 1919 г.

Как писал Томас Джеймсон, «мы ехали с комфортом в спальных вагонах и питались в вагоне-ресторане.

Дорога была одноколейной, поезда шли в двух направлениях, часто останавливаясь на разъездах. Почти каждый день мы узнавали о новых действиях большевиков. Пока мы были в пути, конные отряды красных дважды пускали поезда под откос, недалеко от Харбина мы сами увидели разбитый поезд под насыпью. (Красных под Харбином в то время не было, и крушение поезда устроили, видимо, хунгузы. – А. Ш.) После этого примерно за милю впереди нашего поезда всегда шел паровоз с платформой, груженой запасными рельсами.

Мы быстро поняли, что в первом классе ехало много евреев, везших контрабандные товары в Омск, где их можно было продать с баснословной прибылью. Занятно было видеть, как их попутчицы толстели перед станциями, где веши пассажиров обыскивали. Каждая надевала под шубу несколько шелковых платьев и оставалась в них до конца обыска. На одной станции мы видели трупы нескольких красных, повешенных на телеграфных столбах. С ними был повешен местный староста, уличенный в том, что помогал красным пускать поезда под откос.

Все увиденное напугало наших попутчиков, и, поскольку наш отряд был единственной наличной вооруженной силой, нас попросили обеспечить охрану поезда. Я согласился и взял на себя роль коменданта.

Была установлена система постов, в дополнение к которой все здоровые мужчины из числа пассажиров обязаны были по очереди выходить в патрули по обе стороны поезда в темное время суток…

16 апреля мы прибыли в Омск, где располагались Колчак и правительство Сибири.

Нас встречали капитан Уолф-Мюррей и два других офицера, составлявшие британскую военно-морскую миссию. Они жили в железнодорожном вагоне, который позже прицепили к поезду, доставившему нас в Пермь.

28 апреля мы прибыли в Пермь, большой город на Каме…

Я явился в штаб Камской речной флотилии, где встретил адмирала Смирнова и нескольких штабных офицеров. Они занимались превращением речных буксиров и барж в боевые корабли.

Мне сказали, что нам будет выделен камский буксир, а также баржа, на которой мы должны установить шестидюймовое орудие. Оба судна предполагалось подвести к железнодорожной ветке, чтобы облегчить перегрузку с платформ на корабли…

Кроме баржи нам выделили быстроходный буксир, ходивший на мазуте или дровах. Оба судна были зачислены в 3-й дивизион, которым командовал капитан 1-го ранга Феодосьев.

Мы назвали буксир «Кент», а баржу – «Суффолк» в честь родных кораблей, оставшихся во Владивостоке. «Кент» имел 170 футов (51,8 м) в длину и 40 футов (12,2 м) в ширину, считая восьмифутовые гребные колеса. Баржа, у которой был свой буксир, была столь велика, что на ее фотографии шестидюймовое орудие выглядит небольшой точкой. Оба судна стояли недалеко от Мотовилихинского завода».

Тумбы от 12-фунтовых британских пушек остались где-то в Сибири, поэтому в Перми к ним по чертежам Вадима Макарова изготовили новые тумбы.

Джеймсон так описал модернизацию судов: «В то время как мы занимались креплением двенадцатифунтовок, работа по перестановке шестидюймового орудия с железнодорожной платформы на баржу шла своим чередом. Здесь тоже не обошлось без трудностей. Не последней из них было отсутствие крана, достаточно мощного, чтобы поднять семитонный ствол и примерно такого же веса лафет. Из-за паводка вода в реке каждый день поднималась на фут, грозя затопить подъездные пути, поэтому ничего не оставалось, кроме как тащить пушку волоком. Эту тяжелую ручную работу делали в основном женщины, так как все мужчины призывного возраста служили в Сибирской армии Колчака.

Одновременно с вооружением на кораблях производились и другие работы. На «Кенте» были изготовлены и установлены две мачты. Для этого к судну по воде подогнали сосновые стволы, и русские плотники, используя в работе очень мало инструментов, в основном тесла (узкое лезвие, перпендикулярно, как мотыга или кирка, насаженное на ручку), быстро соорудили мачты, по качеству не хуже, чем в наших доках. Каждая была установлена между двух стоек и закреплена двумя шкворнями. Вытащив нижний шкворень, можно было положить мачту на палубу для прохода под низким или разрушенным мостом.

Надо было расширить кубрики (команда удвоилась по сравнению с прежней), подготовить кладовые, артпогреба и многое другое. Предстояло также установить броневые плиты для зашиты орудийных платформ и колесных кожухов. Кроме того, русские могли дать нам пулеметы «Виккерс», но без станков, а значит, снова пришлось проявлять изобретательность. Мы прибили к палубе вагонные буфера стержнями вверх, а к стержням приварили верхние части пулеметных треног. Самодельная конструкция оказалась очень удачной и даже позволяла вести огонь на больших углах возвышения, чем с треноги. Это качество пригодилось нам позже в бою у Сарапула».

С учетом того, что боевые действия будут не на море, а на реке, белое командование попыталось усилить носовой огонь своих канонерских лодок, для чего на носу установили параллельно по две пушки. Для управления артиллерийским огнем с командного мостика к орудиям прокладывались переговорные трубы, что по сравнению с судами красной флотилии также было прогрессом, так как у красных управление огнем производилось главным образом при помощи мегафона.

Бронируя свои корабли, белое речное командование стремилось защитить от пуль и осколков главным образом командный мостик и прислугу у орудий и пулеметов. Для этой цели почти на всех судах пушки имели щиты, а пулеметы ставились в башенки из броневых листов толщиной около дюйма.

Камская речная флотилия должна была состоять из трех боевых дивизионов. 1-й и 3-й дивизионы вооружались в Перми, а 2-й дивизион – в Уфе.

В 1-й дивизион канонерских лодок входили следующие суда:

«Смелый» – на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г.; два пулемета в башенках;

«Сильный» – на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г.; два пулемета в башенках;

«Статный» – на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г.; два пулемета в башенках;

«Стерегущий» – на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г.; два пулемета в башенках;

«Стройный». До 2 апреля 1919 г. колесный буксир «Пчела», машина мощностью 280 л.с. Построен в 1898 г. Длина 50,3 м; ширина 13,6 м; осадка 1,08 м. Вооружение: на носу и на корме по одной 76-мм пушке обр. 1902 г. и четыре пулемета в башенках;

«Страшный». До 2 апреля 1919 г. колесный буксир «Батюшков». Построен в 1893 г. Длина 70,4 м; ширина 17,2 м; осадка 1,4 м. Машина мощностью 600 л.с. Вооружение: на носу две 120-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр, 1902 г., 2–4 пулемета в башенках.

Дивизиону была придана плавбатарея «Микула Селянинович» с буксиром. Вооружение плавбатареи: две 152/45-мм пушки Кане.

75/50-мм пушка Кане на станке Меллера

Во 2-й дивизион канонерских лодок входили:

«Орел» – на носу одна 120-мм пушка, на корме три 76-мм пушки и 2–4 пулемета в башенках;

«Вульф» – на носу и корме по одной 120-мм пушке и 2–4 пулемета в башенках;

«Дредноут» – вооружение неизвестно;

«Мичман Дивногорский» – вооружение неизвестно;

«Кама» – на носу и корме по две 76-мм пушки.

Забегая вперед, надо отметить, что 2-й дивизион, сформированный в Уфе, так и не соединился с остальными судами Колча-ковской флотилии и в боевых действиях не участвовал.

В 3-й дивизион канонерских лодок входили:

«Гордый» (ранее носил много имен: «Ваня», «Братья Каменские», в Верхнекамской флотилии красных назывался «Левшино»). Построен в 1883 г. Длина 68,28 м; ширина 6,4/12,8 м; осадка 1,33 м. Машина мощностью 480 л.с. позволяла развивать скорость 12 узлов. Вооружение: на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г., три пулемета в башенках. 1 июля 1919 г. канонерка была захвачена красными и 15 сентября 1919 г. зачислена в состав Волжско-Каспийской флотилии под названием «Победитель»;

«Грозящий» – на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 76-мм пушка обр. 1902 г., три пулемета в башенках;

«Грозный» – на носу две 120-мм пушки, на корме одна 120-мм пушка; три пулемета в башенках;

«Кент». До апреля 1919 г. речной колесный пароход «Медведь». Построен в 1891 г. Длина 60,8 м; ширина 17,1 м; осадка 1.26 м[34]. Машина мощностью 600 л.с. Вооружение: на носу две 76/40-мм британские пушки, на корме две 76/40-мм британские пушки; три пулемета в башенках;

«Бойкий» – вооружение неизвестно, канонерка была разоружена 30 июня.

3-му дивизиону канонерских лодок была придана плавбатарея «Суффолк», вооруженная одной 152/45-мм британской морской пушкой. Барже был придан буксир.

В начале 1919 г. на Мотовилихинском заводе по заказу Колчака построили шесть речных бронекатеров, получивших названия «Барс», «Кугуар», «Пантера», «Тигр», «Рысь» и «Ягуар».

Нормальное водоизмещение катеров составляло 15 т; длина 18,3 м; ширина 3 м; осадка 0,6 м. На катерах было установлено по два японских бензиновых мотора, мощностью по 50 л.с. Катера имели по два гребных винта. Максимальный запас топлива (бензин или керосин) составлял 800 л. Катера развивали максимальную скорость хода 15 узлов (27,8 км/ч), экономическая же скорость составляла 10 узлов (18,5 км/ч). Дальность плавания экономическим ходом достигала 340 км. Толщина брони борта составляла 0,5 дюйма, рубки – 0,75 дюйма.

Вооружение состояло из одной 37-мм автоматической пушки Маклена или одной 47-мм пушки Гочкиса, а также двух 7,62-мм пулеметов типа Максим на высоких тумбах без щитов.

37-мм автомат системы Маклена на тумбе

За японские двигатели моряки флотилии часто называли катера японскими. Кстати, это стало чуть ли не правилом в годы Гражданской войны. Так, английский танк Mk.V именовали по названию двигателя танком «Риккардо», а десантные суда на Черноморском флоте по названию двигателя – «болиндерами».

В Перми был сформирован минный отряд, в которой входили: минные заградители «Ливадия» и «Карцевница», а также три-четыре моторных катера, которые служили как для постановки мин, так и для их траления. Для постановки мин к корме катеров присоединялись особые понтоны, на которые принимались мины. Несколько сотен мин обр. 1908 г. было доставлено по железной дороге из Владивостока.

Кроме боевых кораблей в состав белой флотилии входил ряд вспомогательных судов.

Штаб флотилии – пароход «Волга».

Пароход «Наталия» – дивизионер 1-го дивизиона (штабное судно).

Пароход «Марианна» – дивизионер 3-го дивизиона (штабное судно).

Два парохода – № 1 и № 4 – плавучие мастерские, выполнявшие весь текущий ремонт.

Госпитальное судно.

Пароход, на котором базировался английский аэростат.

Плавучий ангар.

Паровые катера «Малютка» и «Громобой».

Несколько буксирных пароходов и барж.

В состав флотилии для выполнения десантных операций входил отдельный батальон морских стрелков – 440 бойцов, в основном из мобилизованных солдат.

Боевые корабли имели радиостанции для связи между собой, а на дивизионерах (флагманских судах дивизионов) устанавливались более мощные радиостанции для связи с армией.

Главной базой Колчаковской флотилии служила Пермь, заводы и мастерские которой вполне обеспечивали боеспособность судов. Железная дорога Пермь – Владивосток, проходившая через Омск, обеспечивала связь флотилии с правительством и давала возможность получать снабжение и вооружение из Владивостока из довольно богатых запасов бывшей Сибирской флотилии. Таким образом, Пермь как база белой флотилии, если не считать недостатком слишком большое удаление от питающего центра, являлась вполне удовлетворительной.

Еще одним недостатком базы было ее позднее освобождение ото льда, в среднем около 23 апреля, в то время как затоны у Нижнего Новгорода очищались примерно около 14 апреля, что давало красной флотилии стратегическое преимущество, так как она на полторы недели раньше могла начинать свои боевые действия.

Зимой и весной 1919 г. красная Волжская флотилия была значительно усилена. Следует отметить, что вооружение многих судов за зиму изменилось. Во-первых, красные периодически доставляли с Балтийского флота новые более мощные морские орудия, а во-вторых, часть орудий вдекабре 1918 г. – январе 1919 г. была снята и поставлена на бронепоезда.

В состав флотилии, предназначенной для действий на Каме, входили 5 дивизионов канонерских лодок, дивизион посыльных судов, а также вспомогательные суда.

В 1-й дивизион входили канонерские лодки:

«Перископ» – представлял собой старый миноносец, построенный в 1892 г. Первоначально он назывался «Даго», а с 8 апреля 1895 г. по 24 декабря 1909 г. миноносец № 118. Затем с миноносца сняли торпедные аппараты и переклассифицировали в посыльное судно. Нормальное водоизмещение «Перископа» 101 т; длина 46,8 м; ширина 3,94 м; осадка 2,34 м. Машина мощностью 1000 л.с., скорость 12 узлов (на 1919 г.). Вооружение: одна 75/50-мм пушка Кане, одна 47-мм пушка Гочкиса, 4 пулемета.

3 ноября 1918 г. «Перископ» вышел из Петрограда по Мариинской системе и 10 декабря прибыл в Нижний Новгород. В строй вступил 7 мая 1919 г. 13 ноября 1919 г. разоружен и 30 ноября в качестве посыльного судна перечислен в состав Онежской флотилии;

«Илим» – бывший миноносец, построенный в 1886 г., первоначально назывался «Або». В декабре 1909 г. торпедные аппараты сняты, а миноносец под названием «Илим» зачислен в посыльные суда. Нормальное водоизмещение «Илима» 76,3 т. Длина 36,6 м; ширина 4,7 м; осадка 1,8 м. Машина мощностью 900 л.с., скорость 12 узлов (на 1919 г.). Вооружение: одна 75/50-мм пушка Кане, одна 47-мм пушка Гочкиса, 4 пулемета.

Канонерская лодка «Илим»

15 октября 1918 г. «Илим» убыл из Петрограда по Мариинской системе и прибыл в Нижний Новгород. В строй вступил 5 мая 1919 г.;

«Ласточка» – опытное английское судно с паротурбинной установкой. Построено в 1905 г. и сразу же куплено Россией. Водоизмещение 140 т. Длина 46,48 м; ширина 4,65 м; осадка 1,52 м. Две турбины общей мощностью 1000 л.с., скорость 15 узлов (на 1919 г.). Вооружение: одна 75/50-мм пушка Кане, одна 47-мм пушка Гочкиса, 4 пулемета.

17 октября 1918 г. посыльное судно «Ласточка» вышло из Петрограда и по Мариинской системе прибыло в Нижний Новгород. В строй вступило 5 мая 1919 г.;

«Пронзительный» – до 13 августа 1918 г. колесный буксир «Воевода», до 9 февраля 1919 г. посыльное судно № 310. Построен в 1897 г. Длина 54,25 м; ширина 7,32/14,34 м; осадка 1,25 м. Машина мощностью 460–470 л.с., скорость 8,5 узлов. Вооружение: одна 75/50-мм пушка Кане, одна 47-мм пушка Гочкиса, 4 пулемета. В строй вступил 5 мая 1915 г.;

«Стенька Разин» – бывший речной буксирный пароход, первоначально назывался «Бекетовка», затем «Сарепта», построенный в 1897 г. в Германии. С 16 июня 1919 г. сторожевое судно № 108. Между 15 мая 1919 г. и 29 мая 1920 г. в некоторых документах именовался канонерской лодкой № 8. Длина 31,7 м; ширина 5,6 м; осадка 1,4 м. Машина мощностью 200 л.с. Скорость 12 узлов. Вооружение: на носу и на корме по одной 76-мм пушке Лендера, 4 пулемета. В строй вступил 1 июня 1919 г. Разоружен 26 июня 1919 г.;

«Борец за Свободу» – до 7 октября 1918 г. винтовой буксирный пароход «Олень». Построен в 1896 г. Длина 24,8 м; ширина 5,0 м; осадка 1,8 м. Машина мощностью 240 л.с. Скорость 7 узлов. Вооружение: на носу две 47-мм пушки Гочкиса, на корме одна 37-мм пушка и 3 пулемета. Зимовал в Астрахани. В кампанию 1919 г. вступил в строй 1 июня. 26 июня 1919 г. отправлен в Нижний Новгород;

Вооруженный пароход «Борец за Свободу» (бывший буксир «Олень»)

«Латыш» – бывший речной колесный буксир, первоначальное название «Жигули». Построен в 1903 г. Длина 22,3 м; ширина 6,4 м; осадка 1,8 м. Машина мощностью 320 л.с. Скорость 10 узлов. Вооружение: на носу одна 75-мм пушка, на корме одна 75-мм и одна 37-мм пушка, 3 пулемета. Вступил в строй 1 июня 1919 г.

Кроме того, в составе 1-го дивизиона состояли: вооруженный буксир «Елизавета». Построен в 1890 г. Длина 52,4 м; ширина 13,4 м; осадка 1,1 м. Машина мощностью 270 л.с. Скорость 7 узлов. Вооружение: на носу две 47-мм пушки Гочкиса, на корме одна 76-мм пушка Лендера, 4 пулемета. В строй вступил 12 мая 1919 г. Возвращен Обводу 15 июня 1919 г.; штабной пароход «Скопин-Шуйский» – бывший колесный пассажирский пароход «Князь Скопин-Шуйский», построен в 1890 г. Длина 54,2 м; ширина 11,6 м; осадка 1,2 м. Машина мощностью 280 л.с. Скорость 7,5 узла. Вооружения нет. В строй вступил 5 мая 1919 г., а 16 июня 1919 г. сдан Обводу.

Во 2-й дивизион входили канонерские лодки:

«Ваня-коммунист» – до 22 октября 1918 г. речной колесный буксир «Дегтярёв». Построен в 1911 г. Длина 65,5 м; ширина без колес 14,93 м; осадка 1,1 м. Машина мощностью 1000 л.с. Скорость 12 узлов. Вооружение: две 102/60-мм пушки, 4 пулемета. Мобилизован 22 октября 1918 г. В строй вступил 5 мая 1919 г.;

«Авангард Революции» – до 13 января 1919 г. «Ольга» (см. Волжскую флотилию, 1918 г.). В 1919 г. вооружение состояло из двух 120/45-мм пушек и шести пулеметов. В строй вступил 5 мая 1919 г.;

«Волгарь-доброволец» – (см. Волжскую флотилию, 1918 г.). Вооружение на 1919 г.: на носу одна 75/50-мм пушка, на корме одна 120/45-мм пушка Кане, 6 пулеметов;

«Память Володарского» – бывший речной колесный буксирный пароход «Механик Приёмский». Вооружен в декабре 1918 г. и 2 января 1919 г. назван «Народоволец», но 29 января переименован в «Память Володарского». Построен в 1899 г. Водоизмещение 387 т. Длина 63,23 м; ширина 8,84/18,3 м; осадка 1,42 м. Машина мощностью 1000 л.с. Скорость 11 узлов. Вооружение: две 105-мм германские пушки, снятые в 1915 г. с погибшего германского крейсера «Магдебург». Эти пушки имели весьма ограниченное число снарядов, поскольку такого калибра на 1919 г. не было в русском флоте. 6 пулеметов. В строй вступил 22 мая 1919 г.;

«Карл Маркс» – до 5 мая 1919 г. речной колесный буксир «Марк». Построен в 1897 г. в Штеттине. Длина 66,75 м; ширина 9,8/17 м; осадка 1,6 м. Машина мощностью 2000 л.с. Скорость 12 узлов. Вооружение: на носу две 102/60-мм пушки, две 76-мм пушки Лендера, 4 пулемета. Осенью 1918 г. мобилизован и включен в состав Царицынского отряда. В начале октября 1918 г. переведен в Волжскую флотилию. В строй вступил 1 июня 1919 г.

Кроме того, во 2-м дивизионе состоял штабной пароход «Капитан Маматов» – до 1918 г. двухпалубный колесный пассажирский пароход «Князь Юрий Суздальский». Длина 62,5 м; ширина 14,0 м; осадка 1,2 м. Машина мощностью 280 л.с.

В состав 3-го дивизиона входили канонерские лодки:

«Лейтенант Шмидт» – до 12 декабря 1918 г. колесный буксирный пароход «Косной». Построен в 1910 г. Водоизмещение 156 т. Длина 42,7 м; ширина 6,4/13,56 м; осадка 0,8 м. Машина мощностью 190–200 л.с. Скорость 9 узлов. Вооружение: на носу и на корме по одной 75/50-мм пушке, 6 пулеметов. Мобилизован 1 ноября 1918 г. В строй вступил 28 апреля 1919 г.;

«Товарищ Маркин» – до 7 февраля 1919 г. «Добрый» (см. Волжскую флотилию, 1918 г.). В кампанию 1919 г. введен встрой 7 мая. Вооружение: на носу и на корме по одной 75/50-мм пушке;

«Троцкий» – до 29 декабря 1918 г. «Клёвшик». Построен в 1912 г. Длина 45,61 м; ширина 7,62/14,54 м; осадка 1,1 м. Машина мощностью 170 л.с. Скорость 8 узлов. Вооружение: на носу и на корме по одной 75/50-мм пушке, 6 пулеметов. В ноябре 1918 г. мобилизован. В строй вступил 28 апреля 1919 г.;

«Товарищ». Построен в 1907 г. Длина 47 м; ширина 14,4/7,31 м; осадка 1,25 м. Машина мощностью 240–280 л.с. Скорость 12 узлов. Вооружение: на носу две 75/50-мм пушки, на корме одна 75/50-мм пушка, 6 пулеметов. Мобилизован 1 сентября 1918 г. В строй вступил 28 апреля 1919 г.;

«Беднота» – до 28 января 1919 г. «Коммерции советник Любимов» (см. Вольскую флотилию, 1918 г.). Вооружение: на носу одна 75/50-мм пушка, на корме одна 75/50-мм и одна 37-мм пушка, 4 пулемета. В кампанию 1919 г. вступил в строй 1 июня; штабной пароход «Максим Горький» – до марта 1919 г. колесный грузопассажирский пароход «Вера». Длина 62,2 м; ширина 14,0 м; осадка 1,4 м. Машина мощностью 400 л.с. Скорость 9 узлов.

4-й дивизион состоял из канонерских лодок, переделанных из винтовых сетевых заградителей, строившихся для Балтийского флота. Водоизмещение их составляло 350 т. Дизель развивал мощность 500 л.с. Скорость 9–10 узлов.

«Кубань». Вооружение: на носу одна 102/60-мм пушка, 6 пулеметов. Вступила в строй 7 мая 1919 г.

«Терек». Вооружение: на носу 102/60-мм пушка, 6 пулеметов. Вступила в строй 27 апреля 1919 г.

Проектный вид заградителей «Терек» и «Кубань»

«Индигирка». Вооружение: на носу и на корме по одной 75/ 50-мм пушке, 6 пулеметов. Вступила в строй 8 июня 1919 г.

«Рошаль» (до октября 1918 г. колесный буксирный теплоход «Калмык»). Длина 57,9 м; ширина 18,7/9,1 м; осадка 0,8 м. Дизель мощностью 600 л.с. Скорость 8,6 узла. Вооружение: на носу и на корме по одной 102/60-мм пушке, 6 пулеметов. В октябре 1918 г. модернизирован. Вступил в строй 27 апреля 1919 г.

Штабной пароход «Катя».

5-й дивизион сформирован на реке Вятка. В его состав входили канонерские лодки:

«Террорист» (до 1 мая 1919 г. колесный буксир «Учредитель»[35]). Построен в 1896 г. Длина 62,9 м; ширина 7,11/11,4 м; осадка 1,25 м. Машина мощностью 380–440 л.с. Скорость 10 узлов. Вооружение: на носу и на корме по одной 76-мм пушке обр. 1902 г., 2 пулемета. Вступил в строй 8 мая 1919 г.;

«Победоносец». Построен в 1887 г. Длина 49,75 м; ширина 7,42/ 13,9 м; осадка 0,71 м. Машина мощностью 250–300 л.с. Скорость 9 узлов. Вооружение: на носу и на корме по одной 76-мм пушке обр. 1902 г., 2 пулемета. Вступил в строй 8 мая 1919 г.;

«Товарищ Голчин» (до 1 мая 1919 г. колесный буксир «Дедушка»). Построен в 1903 г. Длина 44,8 м; ширина 6,4/12,8 м; осадка 1,0 м. Машина мощностью 320 л.с. Скорость 7 узлов. Вооружение: на носу и на корме по одной 37-мм пушке (по другим сведениям: две 76-мм короткие пушки обр. 1913 г.). Вступил в строй 8 мая 1919 г.;

«Бурлак» (до марта 1918 г. колесный буксир «Александр»). Построен в 1899 г. Длина 53,5 м; ширина 5,7/13,2 м; осадка 1,52 м. Машина мощностью 200 л.с. Скорость 7 узлов. Вооружение: на носу и на корме по одной 37-мм автоматической пушке Маклена, один пулемет. Вступил в строй 8 мая 1919 г.;

«Любимец» (с 9 мая 1919 г. «Раскольников»). Построен в 1885 г. Длина 51,21 м; ширина 7,47/15,02 м; осадка 1,6 м. Машина мощностью 200 л.с. Вооружение: две 37-мм пушки, 2 пулемета. Вступил в строй 8 мая 1919 г.;

«Память Рошаля». Данные неизвестны. Вступил в строй 8 мая 1919 г.;

«Мелководный». Построен в 1892 г. Длина 34,85 м; ширина 5,78/ 10,8 м; осадка 1,15 м. Машина мощностью 120 л.с. Скорость 7 узлов. Вооружение: две 37-мм пушки Маклена;

«Гибралтар». Данные неизвестны. Вступил встрой 31 мая 1919 г.;

«Посланник». Построен в 1891 г. Длина 32,31 м; ширина 4,58/ 9,73 м; осадка 1,07 м. Машина мощностью 160 л.с. Скорость 8 узлов. Вооружение: две 76-мм коротких пушки обр. 1913 г., один пулемет. Вступил в строй 3 июня 1919 г.; штабной пароход «Москва» – пассажирский пароход, построенный в 1897 г. Длина 74,7 м; ширина 14,6 м; осадка 1,6 м. Машина мощностью 600 л.с. Скорость 11,5 узлов.

В дивизион посыльных судов (введен в строй 5 мая 1919 г.) входили: моторные посыльные суда № 301–306, вооруженные одной 47-мм пушкой на носу и двумя пулеметами.

Канонерские лодки ГВИУ:

№ 307, № 308 – на носу и корме по одной 47-мм пушке, 2 пулемета;

№ 309 – на носу и на корме по одной 76-мм горной пушке обр. 1909 г.;

№ 310 – на носу одна 75-мм пушка, на корме одна 47-мм пушка; плавбаза «Иртыш» – бывшее колесное товаропассажирское судно «И. И. Любимов». Построенов 1903 г. Длина 81,1 м; ширина 16,5 м; осадка 1,8 м. Машина мощностью 700 л.с., скорость 9 узлов.

Суда, не входившие в состав дивизионов: плавбатарея «Урицкий». Вооружение: три 130/55-мм пушки, 6 пулеметов. Вступила в строй 24 мая 1919 г. К ней был прикреплен невооруженный буксир «Самородок»; сторожевые суда:

«Крестьянин Товарищ», с 9 февраля 1919 г. сторожевое судно № 101. Бывший речной буксирных теплоход постройки 1914 г. Водоизмещение 191 т. Длина 35 м; ширина 6,0 м; осадка 1,8 м. Машина мощностью 240 л.с. Скорость 10 узлов. Вооружение: три 47-мм пушки, 2 пулемета. Вступил в строй 8 мая 1919 г.;

«Борец за Коммуну», с 9 февраля по 2 сентября 1919 г. сторожевое судно № 2, до 20 октября 1918 г. паровой катер «Пересвет». Построен в 1914 г. Водоизмещение 82 т. Длина 22,2 м; ширина 4,2 м; осадка 1,4 м. Машина мощностью 240 л.с. Скорость 9 узлов. В строй вошел 4 мая 1919 г.; отряд гидроавиации: авиабаржа «Коммуна». На барже базировались гидросамолеты М-9–3 единицы, М-20–2 единицы, истребитель «Ньюпор-28» – 1 единица. Вооружение баржи: две 37-мм пушки. Введена в строй 7 мая; плавучие базы гидроавиации «Герцен» и «Радищев»; буксиры «Копнино» и «Гиббон».

Десантный отряд был размещен на трех пароходах: «Бухара», «Обь» и «Памяти Шмелева» (бывший колесный товаропассажирский пароход «Достоевский»). На пароходах перевозили 853 человека, 182 лошади, четыре 76-мм полевые пушки и 47 повозок.

Главной базой Волжской флотилии был Нижний Новгород. 26 апреля 1919 г. командовать флотилией был назначен П. И. Смирнов, бывший помощник комиссара сводного матросского отряда, штурмовавшего Зимний дворец. Командиром воздушного дивизиона назначили морского летчика С. Э. Столярского – будущего генерал-майора авиации. Десантным отрядом моряков командовал К. И. Кожанов.

Весной 1919 г. началось генеральное наступление войск Колчака. К этому времени у него под ружьем состояло до 300 тысяч человек, однако на фронт омский правитель сумел выставить лишь 140 тысяч.

Согласно плану Колчака, войска были сгруппированы следующим образом: Сибирская армия – в районе Перми, Западная армия – в районе Златоуста, а левее – группа генерала Белова. Главный удар кол-чаковское командование намечало нанести из района Челябинск – Златоуст в направлении на Среднюю Волгу (Симбирск – Самара), где предполагалось соединиться с армиями Деникина. Сибирская армия должна была нанести вспомогательный удар в направлении на Вятку – Котлас с целью соединения с войсками северной группы интервентов. 4 марта начала наступление Сибирская армия, а через два дня перешла в наступление и Западная армия.

К концу апреля линия фронта проходила от Оренбурга, западнее Бугуруслана, в 30–40 км восточнее устья Камы, затем шла вдоль реки Вятки, однако сам город Вятка находился в руках красных.

Руководство большевиков объявило, что колчаковское наступление представляет главную угрозу Советской республике, и двинуло на Восточный фронт лучшие части Красной Армии. 10 апреля в состав Южной группы, возглавляемой М. В. Фрунзе и В. В. Куй-бышевым, были включены 1-я, 4-я, 5-я и Туркестанская армии.

Фрунзе разработал план разгрома Колчака. Он предложил создать в районе Бузулука мощный кулак и нанести контрудар в направлении на Уфу по недостаточно обеспеченному флангу противника. План Фрунзе предусматривал выход в глубокий тыл белых. Начало наступления намечалось на 28 апреля.

28 апреля Южная группа начала наступление на Бугуруслан и Белебей. Волжская флотилия должна была сыграть большую роль в этом наступлении. Реввоенсовет отправил П. И. Смирнову директиву, где говорилось: «При встрече с флотилией противника вступать с ней в решительный бой; послать немедленно корабли в Лаишев, так как там организуется переправа пехоты через реку».

27 апреля в 17 часов из Нижнего Новгорода вышли первые суда Волжской флотилии. Это были канонерские лодки 4-го дивизиона «Терек» и «Рошаль», а также штабной пароход «Коммунистка»[36], катер № 102 и винтовой катер «Стерегущий».

Наследующий день, 28 апреля, в 19 ч. 30 мин. из Нижнего Новгорода вышел 3-й дивизион в составе канонерских лодок «Товарищ», «Лейтенант Шмидт» и «Троцкий» в сопровождении штабного судна дивизиона – парохода «Иван».

29 апреля суда 4-го дивизиона уже прошли устье Камы. В прибрежных селах Алексеевское и Лебяжье сосредоточились силы белых, стремившихся переправиться на правый берег Камы для действий в тылу красной 2-й армии по тракту Лаишев – Казань. Связавшись с сухопутным командованием Чистопольской группы войск, начальник 4-го дивизиона канонерок получил задачу обстрелять артиллерийским огнем сосредоточившегося для переправы противника.

Советский историк П. Г. Стасевич писал:

«Последовавший артиллерийский обстрел противника с кораблей IV-го дивизиона дал весьма положительные результаты, так как если он и не производил большого опустошения в их рядах, то скорострельность и, особенно, дальнобойность корабельной 100-мм артиллерии, при которой стреляющие красные канлодки оставались недосягаемыми для неприятельских полевых батарей, оказали огромное влияние на моральное состояние белых частей».[37]

В переводе с политкорректного языка на русский это означало, что красные военморы палили в белый свет, как в копеечку, без всякой корректировки, пытаясь попасть в видимые с судов постройки. А о том, что живучесть 102/60-мм орудий, обладавших прекрасной баллистикой, составляла всего 400 выстрелов, они, видимо, не знали.

В это время сухопутные красные части, подбодренные прибытием на фронт судов Волжской флотилии, при их артиллерийской поддержке перешли в наступление и выбили противника из Алексеевского и Лебяжьего.

На следующий день обстрел белых с судов флотилии и наступление по берегу продолжались, в результате чего белые были вынуждены оставить село Остолопово. Пользуясь своим выгодным положением, суда 4-го дивизиона продвинулись вверх по реке почти до села Кубасы и обстреляли тыл белых в районе Сахаровки, Иванова, Савингородка и Чистополя, наведя панику в рядах противника.

Таким образом, в те дни, когда на левом фланге центральной группы белых ударная группа красных войск развивала свое наступление в район Бугуруслана, на правом выдвинувшемся фланге центральной группы белых красные части при поддержке кораблей 4-го дивизиона также достигли успеха, в связи с чем уменьшилась опасность тылу красной 2-й армии и в какой-то мере левому флангу Сергиевской группы войск.

Командование Чистопольской группы и начальник 4-го дивизиона предполагали продолжать успешно начатое наступление и в последующие дни, но дело осложнилось недостатком боеприпасов в дивизионе канонерок. Выйдя на фронт, канонерки имели боевой запас по 250 снарядов каждая. Однако уже ко 2 мая половина снарядов была израсходована, а продолжение столь же интенсивного обстрела белых частей грозило канонеркам через сутки остаться вообще без боезапаса, поскольку снаряды еще не были посланы из Нижнего Новгорода с плавбазой. Такой большой расход снарядов произошел потому, что личный состав судов не имел предварительной подготовки для стрельбы по берегу.

После двух дней обстрела береговых целей начальник 2-го дивизиона выяснил, что был израсходован почти весь боекомплект, и отправил паническую телеграмму на имя командующего флотилией. Он просил срочно выслать из Нижнего баржи со снарядами и десантный отряд для связи с флангом красных частей и корректировки стрельбы при обстреле батарей и частей белых.

К счастью для красных, к вечеру 2 мая на фронт прибыл и присоединился к 4-му дивизиону 3-й дивизион канонерских лодок.

Однако в составе 3-го дивизиона были только две канонерки – «Товарищ» и «Троцкий». Дело в том, что по пути была произведена проба орудий канонерок и у «Лейтенанта Шмидта» вышло из строя кормовое орудие. «Шмидт» был отправлен на ремонт и 1 мая вошел в Паратовский затон.

Между тем и другие суда флотилии постепенно отправлялись из Нижнего на Каму. 30 апреля комфлот Смирнов вышел на пароходе «Межень». 1 мая вышли часть судов 1-го и 2-го дивизионов.

Но приключения начались еще на Волге. В полночь канонерка «Пронзительный» таранила канонерку «Илим», и последняя затонула у села Работни. Поднять ее удалось только 12 июня 1919 г. Канонерку отвели в Сормово, через полтора месяца она была отремонтирована и введена в строй.

2 мая на «Ласточке» вышла из строя силовая установка, и канонерку пришлось отправить на ремонт в Нижний Новгород.

3 мая суда 3-го и 4-го дивизионов начали движение от Рыбной слободы вверх по Каме. Однако вскоре они попали под обстрел гаубичной батареи белых у села Остолопово. Батарея была хорошо укрыта в складках местности от огня корабельных орудий, которые к тому же не имели корректировки. Тогда из судовых команд был составлен десантный отряд численностью 54 человека. Десантники устроили корректировочный пост, а также вступили в перестрелку с пехотным прикрытием батареи. Белые не имели сведений о составе десанта, а 102-мм снаряды начали ложиться в расположении батареи. Поэтому командир белых приказал взять гаубицы на передки и отступить. Вечером того же дня десант красных занял село Кубасы.

Как писал П. Г. Стасевич, «флотилия противника на фронте еще не появлялась, и нашему отряду судов поэтому представлялась возможность сосредоточить все свое внимание на содействии продвижению Чистопольской группы красных войск, которой была поставлена задача обратного взятия г. Чистополя. Путем обстрела фланга противника и угрозы его тылу десантами красные боевые корабли оказывают весьма существенное содействие Чистопольской группе, и уже 3-го мая подошли к Чистополю. Чтобы задержать красную флотилию, неприятель сосредоточивает к левому берегу свои батареи, борьба с которыми оказалась крайне трудной, так как, пользуясь благоприятной местностью, противник умело маскировал их, что при плохой подготовке и неналаженности артиллерийской стрельбы с кораблей позволяло ему оказывать значительное сопротивление. При этом не безынтересно будет указать на следующие приемы береговых батарей противника: при обстреле продвигающихся судов он часто умышленно пропускал мимо батарей наши суда, и когда последние подходили к пристрелянному им заранее месту, открывал перекрестный огонь с батарей, расположенных сзади и спереди идущего отряда, чем ставил его в весьма тяжелое положение.

Кроме того, противник иногда пропускал канонерские лодки мимо своих батарей или подвозил их к пунктам, которые уже были пройдены флотилией и открывал огонь лишь на обратном ее пути. Этим противник, по-видимому, желал использовать внезапность нападения, чтобы посеять на кораблях панику, затруднить личному составу на малозащищенных открытых платформах этих кораблей занять места по боевой тревоге, что дало бы ему больше шансов на нанесение канлодкам максимального вреда при минимальном риске для себя.

Так, например, было 3-го мая, когда суда флотилии после ликвидации батареи у Остолопова начали продвижение далее кверху. Пройдя беспрепятственно до устья Старой Камы, суда были встречены заградительным огнем у д. Данауровка. Вступив в бой с неприятельской батареей, корабли вскоре повредили одно неприятельское орудие, однако вследствие наступившей темноты решили отойти обратно к Кубасам, и на обратном пути, в районе Березовки, попали под жестокий обстрел неприятельской батареи из двух пунктов, причем до этого неприятель здесь себя не обнаруживал. Отряду кораблей с большим трудом удалось прорваться в свое расположение, и только благодаря редкому счастью и плохой пристрелке противника к фарватеру отряд не понес потерь в своем составе»[38].

На следующий день, 4 мая, отряд кораблей вновь начал движение вверх по Каме. Обстреливая части белых и их прибрежные батареи, суда продвинулись к Савингородку, который после полудня занял высаженный с кораблей десант.

Поднимаясь далее от Савингородка, отряд кораблей всеми орудиями обстреливал белых в районе Чистополя. К 21 часу белые оставили Чистополь, и флотилия вошла на его рейд, а утром 5 мая в город вошли сухопутные красные части.

В 10 часов утра 5 мая к канонеркам 3-го и 4-го дивизионов, стоявшим на чистопольском рейде, присоединился 2-й дивизион в составе канонерок «Ваня-коммунист», «Авангард Революции», а также дивизион сторожевых судов и яхта «Межень» с походным штабом и комфлотом на борту. Подкрепление это оказалось очень кстати, поскольку впереди флотилию ждали весьма серьезные операции, а у канонерок «Лейтенант Шмидт» и «Рошаль» после четырех дней артиллерийской стрельбы настолько расшатались их малоприспособленные для этого корпуса, что они потребовали двухнедельного ремонта. 5 мая «Шмидт» ушел в Паратовский затон, а «Пронзительный», у которого барахлили машины, ушел на ремонт в Нижний.

7 мая на Каму прибыл из Нижнего «гидродивизион». В тот же день был произведен первый вылет гидросамолета, однако при посадке он разбился, летчик же спасся.

8 6 часов утра 7 мая Волжская флотилия двинулась от Чистополя вверх по течению. У Нижне-Рогозинского переката суда красных попали под заградительный огонь белой гаубичной батареи, расположенной за селом Полянки. После небольшой перестрелки красные повернули обратно. Обстановка же настоятельно требовала от флотилии быстрого продвижения к устью Вятки.

8 то же время на левом берегу Камы белые, отойдя от Чистополя, начали закрепляться на правом берегу разлившейся речки Шешмы в районе села Старошешминского и далее к югу. Это затрудняло продвижение Чистопольского отряда красных и могло представить угрозу левому флангу 5-й армии, выполнявшей операцию по окружению белых в районе Бугульмы.

Комфлот Смирнов не рискнул вновь начинать артиллерийскую дуэль с батареей белых, а решил провести «обходную операцию», которая в случае удачи не только содействовала бы ликвидации полянской батареи белых, но и помогла Чистопольскому отряду преодолеть рубеж Шешмы. Смирнов решил, пользуясь разливом Шешмы, войти в нее боевыми кораблями с десантом и при поддержке кораблей высадить десант на правый берег.

9 мая в 7 ч. 20 мин. канонерки 2-го дивизиона открыли огонь по участку Полянки – деревня Ачи. Под прикрытием этого огня канонерки «Троцкий» и «Товарищ» с двумя сторожевыми судами, двумя буксирными пароходами и баржой, на которой находилась 5-я рота 40-го полка и 60 человек коммунистов Шереметьевской организации, вошли в реку Шешму. В 8 ч. 43 мин. судовой отряд подошел к Старошешминскому и открыл огонь по белым частям, которые быстро отступили, что позволило уже к 10 часам высадить десант.

К ночи на подкрепление десанту должны были подойти части Чистопольского отряда, которые суда флотилии переправили бы на правый берег Шешмы. Но из-за несогласованности действий флотилии и сухопутного командования части Чистопольского отряда оказались неготовыми для переправы. Это позволило белым еще ночью, в то время, когда боевые корабли не могли вести прицельный огонь, самим перейти в наступление превосходящими силами и вытеснить красный десант обратно на свои суда, при этом десантники потеряли до половины состава.

Эта неудача заставила командование серьезнее отнестись к согласованию действий флотилии и сухопутных частей. 12 мая командующий 2-й армией, которому подчинялся Чистопольский отряд и в то же время оперативно подчинялся действующий отряд флотилии, отдал приказ, на основании которого было необходимо во что бы то ни стало ликвидировать Полянскую пробку и переправить части Чистопольского отряда на правый берег Шешмы. С этой целью в распоряжение командующего флотилией был придан 244-й полк, который суда флотилии должны были высадить на левый берег Камы у Ватаги. Затем 244-й полк должен был начать наступление на Полянки и во фланг 32-го Прикамского полка белых. В то же время суда флотилии, снова войдя в Шешму, должны были обеспечить переправу 40-го и 45-го полков в районе Красного Яра.

12 мая части 244-го полка, высаженные на левый берег Камы у устья Шешмы, заняли деревни Ачи и Беляхчи. В 1 ч. 40 мин. 13 мая в Шешму вошли 1-й дивизион канонерских лодок, сторожевые суда № 307 и № 302 и два вспомогательных судна, на палубе одного из которых находились 76-мм полевые пушки, которыми можно было стрелять с корабля или выкатить их на берег. Подойдя к Старошешминску, боевые корабли открыли огонь по расположению белых, которые начали спешно отступать. Вспомогательные же суда подошли к Красному Яру, где начали переброску 40-го и 45-го полков.

В тот же день, 13 мая, части 244-го полка при поддержке артиллерийским огнем с остальных кораблей флотилии заняли деревню Полянки, откуда белые были вынуждены снять свои батареи.

Подход Волжской флотилии к устью Вятки оказался крайне своевременным, так как. несмотря на то, что на центральном участке фронта белые терпели неудачи, на участке 2-й армии они еще держали инициативу в своих руках и стремились сбить красные части с занимаемого ими рубежа реки Вятки. Как раз 14 мая белым удалось переправить на правый берег Вятки в районе деревни Сунцов около двух рот.

И тут впервые появились корабли белой флотилии. Отчеты белой Камской флотилии не сохранились, так что автору придется воспользоваться мемуарами Джеймсона.

4 мая 1919 г. канонерская лодка «Кент» приняла 400 пудов (6,5 т) мазута и боекомплект по 150 выстрелов на ствол, а также провела контрольные орудийные стрельбы.

В ночь на 5 мая «Кент», ведя на буксире канонерскую лодку «Страшный», покинул Пермь и пошел вниз по течению. Как писал Джеймсом: «Река, вздувшаяся от паводка, иногда достигала двух миль в ширину, мосты были громадны, а баржи столь велики, что длина одного только румпеля была 30–40 футов. Многочисленные мели делали русло небезопасным даже при нашей осадке в 4 фута 6 дюймов, но, к счастью, наш капитан хорошо знал Каму.

9 мая мы прошли мимо Сарапула, большого города, расположенного примерно в 300 милях от Перми, и на следующий день прибыли в Елабугу. Отсалютовав флагману, мы пришвартовались к плавбазе первого дивизиона «Наталья».

Я явился к адмиралу Смирнову. Он информировал меня о ходе боев и расположении войск, с которыми нам предстояло взаимодействовать…

«Суффолк» завершил монтаж шестидюймового орудия до нашего выхода из Перми, но во время испытательных стрельб у него обнаружились задержки при возврате из-за неисправных пружин. Поломка произошла еще зимой, при стрельбе с замерзшим накатником, однако не была замечена вплоть до испытаний в Перми. Попытки усилить пружины за счет подкладки шайб дали некоторый результат, но возврат продолжал оставаться очень медленным. Мы запросили новые пружины из Владивостока, а пока «Суффолк» двинулся вниз по реке и 14 мая пришел в Елабугу».

14 мая в 17 часов передовой отряд красной флотилии в составе канонерских лодок «Ваня-коммунист» (флаг комфлота), «Авангард Революции», «Кубань» и «Волгарь-доброволец», подойдя к деревне Соколки в устье Вятки, обнаружил ниже деревни Котловки сторожевой корабль 3-го дивизиона белых «Грозящий», по которому немедленно открыл огонь. «Грозящий» отвечал из своих 75-мм пушек, но силы были явно не равны. Через 15 минут он получил прямое попадание в котельное отделение. В тот же момент из-за моста со стороны деревни Котловки появились четыре белые судна[39].

Джеймсон писал: «Наше положение было невыгодным, так как большевики поставили свои батареи на высоком берегу, господствующем над местом впадения Вятки в Каму. Кроме того, как сказано выше, дальнобойность орудий противника превышала нашу – нередко более чем вдвое.

Позиция красных была выбрана удачно: против солнца, в тени берега. Нам это затрудняло наводку, а мы представляли для них прекрасную мишень.

Следуя за флагманом третьего дивизиона, «Кент» пошел на сближение с противником, однако, не имея дальномеров и полагаясь лишь на доклады корректировщиков, мы не могли накрыть цель. Вражеские снаряды ложились не только вокруг наших кораблей, они долетали до плавбазы и деревни Котловки. Река в этом месте казалась широкой, но затопленные берега и прибрежные мели не позволяли рассредоточиться и заставляли держаться фарватера. Поэтому флотилии было приказано повернуть назад. В это время подошел «Суффолк» и из своего шестидюймового орудия подавил батарею, укрытую за церковью в деревне Сальковке. Затем он перенес огонь на корабли красных и заставил их уйти вниз по течению».

В свою очередь Стасевич писал:

«Красные канлодки перенесли свой огонь на появившиеся корабли противника, но не стремились с ними на сближение, а, пользуясь большой дальнобойностью своей артиллерии, держали его под огнем на предельных дистанциях. Противник также не стремился на дистанцию решительного боя и после получасовой безрезультатной перестрелки скрылся за поворотом реки кверху».[40]

В ходе боя на канонерке «Авангард Революции» вышло из строя рулевое устройство, и канонерку увел вниз буксирный пароход. Этим, а также отсутствием данных о численности белой флотилии Смирнов оправдывал перед начальством свою пассивность.

Еще утром, в 9 часов, красные подняли в воздух три гидросамолета. Один из них быстро вернулся, якобы потеряв ориентировку. Два других, пилотируемые Истоминым и Дмитриевым, попытались атаковать плавбатарею «Суффолк».

Джеймсон писал:

«Две или три бомбы упали недалеко от «Суффолка», не нанеся ему вреда. Суда флотилии открыли огонь по второму гидроплану, он снизился, приводнился рядом с базой и сдался. Тем временем вернулся первый, был нами обстрелян и тоже приводнился и сдался. Ни один самолет не имел повреждений, и, хотя показания летчиков расходились, удалось доказать, что первый гидроплан совершил вынужденную посадку из-за неисправности в моторе, а экипаж второго, увидев первый внизу, принял нашу базу за свою. Пилоты были моряками, то есть считались самыми ревностными из большевиков и подлежали немедленному расстрелу».

Комфлот Смирнов решил оборонять устье Вятки и правый фланг 2-й армии, находясь с главными силами у деревни Соколки и имея дозор для наблюдения за белыми в районе устья. В случае появления флотилии белых, имеющей намерение действовать против фланга армии или прорваться в Вятку, Смирнов намеревался дать решительный бой. Однако 15 мая белая флотилия не появилась. И только 16 мая в 9 ч. 30 мин. из-за поворота реки ниже Котловки показались белые суда, которые при появлении красной флотилии повернули обратно, держась вне дальности артиллерийского огня красных кораблей.

Стасевич писал:

«По-видимому, неприятель не решался вступить в решительный бой вне своего расположения и стремился завлечь красную флотилию в сферу огня своих прибрежных батарей, чтобы совместно с ними нанести ей чувствительный урон. Командующий красной флотилией благоразумно не делал этого, и, оставаясь в своем расположении, он вполне выполнял свою основную задачу данного момента – обеспечение фланга 2-й Красной армии».[41]

На самом же деле выше деревни Соколки уровень воды в Каме начал быстро падать. Поэтому Колчак отдал приказ флотилии вернуться в Елабугу.

Джеймсон писал:

«17 мая «Кент» оказал помощь одному из судов флотилии, севшему на мель в среднем течении. Пришлось выгрузить с него уголь, боеприпасы и много чего еще, прежде чем удалось его снять.

«Кент» получил приказ войти в реку Белую, впадавшую в Каму с юга примерно в пяти милях выше по течению. 23 мая вся флотилия, пополнив запасы горючего, возвратилась в Елабугу. Переход приказано было совершить после наступления темноты (23.00), так как южный берег был занят большевиками, и в случае обнаружения нам пришлось бы туго.

Приняв все меры по обеспечению скрытности, мы полным ходом вышли на Елабугу и прибыли туда без происшествий 24 мая в 3.40. Позже мы узнали, что переброска флотилии на Белую была обманным маневром, задуманным, чтобы заставить противника отказаться от наступательных действий в этом секторе. Наше возвращение на Каму осталось неизвестным большевикам».

А теперь перейдем к действиям 5-го дивизиона судов, который действовал, не имея связи с остальными дивизионами флотилии.

5-й дивизион Волжской флотилии был создан из мобилизованных на реке Вятке мелких судов. Дивизион начал боевые действия на Вятке в тот момент, когда к ней подошли части 2-й армии, еще до подхода главных сил Волжской флотилии к ее устью.

8 мая канонерская лодка «Любимец» вышла из Вятских Полян и пошла вниз по Вятке. В районах деревень Сосновка, Верхний Заструг и Крымская Слудка канонерка подверглась артиллерийскому и ружейному обстрелу с берега, но тем не менее сумела дойти до деревни Мамадыш.

Вооруженных судов у белых на реке Вятке не было, и 5-му дивизиону приходилось вступать в бой только с сухопутными силами.

Большую роль сыграли канонерки в боях за удержание железнодорожного моста у Вятских Полян и предмостного укрепления красных на левом берегу Вятки.

9 мая суда 5-го дивизиона были обстреляны у деревни Мухино и вынуждены отойти за железнодорожный мост. В тот же день красные суда обстреляли деревни Велсуши и Архангельское, а канонерки «Александр» и «Учредитель» захватили у левого берега Вятки баржу с 5000 пудами (90 т) нефти.

10 мая канонерка «Дедушка»[42] обстреляла батарею белых у села Великий Заструг, канонерки «Террорист» и «Учредитель» обстреляли батареи у села Суны. На следующий день канонерка «Любимец» в перестрелке с батареей противника у деревни Мамадыш, близ впадения Вятки в Каму, получила несколько прямых попаданий и затонула. Уже после войны «Любимец» был поднят, но из-за серьезных повреждений восстановлению не подлежал и был разделан на металл.

11 мая канонерка «Победоносец» прорвалась из Вятских Полян вверх по Вятке мимо белых батарей, находившихся на левом берегу. Позиции красных были на правом берегу Вятки. «Победоносец» обстрелял деревни Санчур, Большой Матан и Белогузки.

Вслед за «Победоносцем» вверх двинулись «Террорист» и «Дедушка». 12 мая они поддержали огнем красную 21-юдивизию, форсировавшую Вятку у деревни Малмыж.

14 мая белым удалось в районе деревни Сунцов переправить около двух рот, которые, заняв деревню, обеспечили переправу подтянувшемуся сюда своему полку. Полк повел наступление на Малые Рожки-Шишинер, целясь на Малмыж, откуда по тракту он мог угрожать Вятским Полянам. В течение двух дней части 21-й красной дивизии вели бой с переправившимся противником, в котором корабли 5-го дивизиона поддерживали их своим артиллерийским огнем и мешали белым перебросить через реку новые части, а также боеприпасы уже переправившимся частям.

При этом батареи белых, удачно замаскированные в складках местности на левом берегу Вятки, подпускали суда 5-го дивизиона на дистанцию до двух и менее километров и подвергали жесточайшему перекрестному огню. Несмотря на это, 5-й дивизион продолжал свои действия, используя изгибы реки у правого берега для занятия укрытых позиций.

К 18 мая общими усилиями красных сухопутных частей и 5-го дивизиона удалось ликвидировать переправившиеся части белых, после чего канонерка «Террорист», получившая повреждения от попадания трех снарядов, была вынуждена отправиться в ремонт.

Дальнейшие действия 5-го дивизиона сводились к поддержке предмостного укрепления и несению постоянной разведки для обнаружения подготовки белых к новой переправе. Эти действия на Вятке облегчались широким половодьем, благодаря которому разведку судам удавалось производить, прижимаясь к берегу, занятому красными частями, проскальзывая мимо батарей белых вне обычного фарватера, что не давало последним возможности пристреляться.

Так, благодаря наличию на Вятке вооруженных судов 5-го дивизиона и своевременному подходу главных сил Волжской флотилии к устью Вятки удалось в значительной мере облегчить задачу красной 2-й армии – задержать противника на рубеже реки Вятки.

Пока шли бои на Каме и Вятке, войскам Южной группы красных и 5-й армии удалось разгромить Западную армию белых в районе Бугуруслана и Бугульмы, откуда их войска отступили в уфимском и бирском направлениях.

И теперь командование Восточного фронта решило сбить белых с занимаемой ими сильной позиции в углу между Вяткой и Камой. 17 мая вышла следующая директива командования: «Разбитые под Бугурусланом и Бугульмой части противника отходят в восточном направлении. На южную группу возлагается задача разбить остатки противника под Белебеем. 5-й армии обеспечить направления Бу-гульма – Уфа, Бугульма – Бирск, переправиться через Каму на участке Елабуга – устье Вятки и нанести удар в левый фланг группы противника, оперирующей к северу от Камы. Одновременно 2-й армии перейти в наступление и нанести удар своим правым флангом… Волжская флотилия подчиняется командарму 5-й, выделяя часть кораблей для содействия операции 2-й армии».

Таким образом, Волжской флотилии ставились задачи: 1) оказать всемерное содействие частям 2-й армии в форсировании реки Вятки и 2) оказать содействие и обеспечить защиту от белой флотилии переброски частей 5-й армии на правый берег Камы для удара по флангу закамской группы противника.

С 19 мая суда Волжской флотилии начинают вести разведку района Свиных Гор (Христовоздвиженское). В этот день, в 14 часов, при поддержке посыльных и сторожевых судов флотилией была произведена попытка высадить небольшой десант для разведки правого берега Камы при впадении в нее Вятки. Но когда суда с десантом на борту приблизились к пристаням Свиных Гор, то белые сосредоточенным пулеметным и ружейным огнем с дистанции 40–65 м помешали высадке.

В ночь на 20 мая красные вновь попытались высадить десант, на этот раз при поддержке 3-го дивизиона канонерских лодок и посыльных судов. В 2 часа ночи на пристани Свиных Гор удалось высадить один батальон 39-го полка, который и занял Свиногорье.

Однако белые, понимая выгодность своей позиции в районе Свиных Гор, решили сбросить высадившийся красный десант в Вятку. 21 мая в 6 ч. 30 мин. сильный отряд перешел в наступление на Свиногорье, белые подвезли туда свои батареи и вступили в артиллерийскую дуэль с кораблями красной флотилии. Несмотря на интенсивную стрельбу неприятельских батарей, суда 3-го дивизиона и присоединившегося к нему 2-го дивизиона своим огнем помогли красным частям сдерживать цепи белых в течение 10 часов. Тем не менее высаженному батальону не удалось удержать Свиногорье. В 17 ч. 40 мин. красные отступили и под прикрытием сосредоточенного огня обоих дивизионов флотилии благополучно погрузились на суда и переправились на правый берег Вятки.

21 мая белые перешли в наступление на Свиные Горы. При этом батареи, размещенные у деревни Котловка, обстреляли суда 3-го дивизиона. Красная флотилия начала отход, при этом канонерка «Товарищ Маркин» столкнулась со сторожевым катером № 107. Катер затонул, а на «Маркине» заклинило руль.

Зато на следующий день красная флотилия пополнилась канонерской лодкой «Память Володарского», и в тот же день пришла из ремонта канонерка «Терек».

22–23 мая красным наконец-то удалось наладить воздушную разведку. Два гидросамолета совершили облет Елабуги. А на следующий день на разведку вылетел вместе с летчиком сам Смирнов. Заодно на противника было сброшено два пуда бомб.

После разведки Смирнов предложил командующему 2-й армией произвести десантную операцию на правый берег Камы в тыл Свиногорской позиции белых, и ударом десанта обеспечить переправу 28-й дивизии. Для этого Смирнов просил предоставить в его распоряжение два стрелковых полка 28-й дивизии. Командующий 2-й армией, обсудив предложение Смирнова с комдивом 28-й дивизии, согласился с планом высадки десанта в тылу белых, но отказал комфлоту в предоставлении двух полков, решено было высадить в тыл противнику только десантный отряд моряков под командованием Кожанова. Отряд к этому времени прибыл из Нижнего Новгорода на фронт и насчитывал до 600 человек. Части же 28-й дивизии при поддержке судов флотилии, одновременно должны были форсировать Вятку на участке Мамадыш – Свиные Горы.

Для проведения операции в штабе флотилии был разработан следующий план:

1) 1-й дивизион в составе канонерок «Пронзительный», «Елизавета», двух сторожевых судов и нескольких вспомогательных пароходов направлялся в Мамадыш для поддержки и обеспечения переправы войск в этом районе;

2) 2-й дивизион в составе канонерок «Ваня-коммунист», «Авангард Революции», «Волгарь-доброволец», «Память Володарского», двух сторожевых и одного посыльного судна получил задачу охранять десантный отряд во время перехода, оказать ему поддержку во время высадки и обеспечить его действия от возможного появления флотилии противника;

3) 3-й дивизион в составе канонерок «Товарищ», «Троцкий» и «Товарищ Маркин» и сторожевых судов получил задачу поддерживать и обеспечивать переправу войск в районе устья Вятки;

4) 4-й дивизион в составе канонерок «Терек», «Рошаль» и «Кубань», как вооруженный дальнобойной артиллерией, был поставлен на позицию между деревнями Грохань и Соколка. Выведя наблюдательный пункт на командующую высоту и проведя оттуда телефонную связь на корабли, дивизион должен был сбить батареи белых в районе Свиногорья. В то же время в случае появления флотилии противника 4-й дивизион должен был оказать поддержку 2-му дивизиону, который имел распоряжение в этом случае отступать под его прикрытием;

5) 5-й дивизион в составе четырех канонерок и вспомогательных судов получил задачу поддержать и обеспечить переправу войск ниже села Вятские Поляны;

6) десантный отряд на судах «Бухара», «Обь» и «Коммуна», пользуясь темнотой и под прикрытием 2-го дивизиона, должен был пройти в район деревни Котловка и здесь, высадившись в тыл белым, развить наступление в направлении Сентяк – Козима – Мурзиха – Марты.

24 мая в 3 часа ночи суда десантного отряда под конвоем только 2-го дивизиона, двух сторожевых и одного посыльного судов снялись с устья Вятки и пошли к намеченному пункту высадки. Пользуясь темнотой и разливом реки, весь отряд, стараясь не шуметь плицами колес и прижимаясь к левому берегу, незамеченным прошел Свиные Горы. Обойдя острова, отряд подошел к Котловке, и только здесь после открытия огня сторожевыми судами белые обнаружили противника. Их батареи открыли огонь по отряду с большим перелетом, но вскоре были накрыты огнем кораблей 2-го и 4-го дивизионов и начали быстро сниматься с позиций. Флотилия белых так и не появилась.

Благодаря беспечности белых, десант, не встретив сопротивления, к 5 часам утра подошел к намеченному месту высадки. Пароходы с десантниками на борту подошли к берегу, а 2-й дивизион канонерских лодок, став на позиции у Котловского мыса, начал обстрел белых батарей и сухопутных частей. Вверх по Каме до деревни Святые Ключи вышло в дозор посыльное судно «Крестьянин Товарищ».

В 5 часов утра 24 мая десантные пароходы пристали к берегу и быстро, по сходням, организовали высадку десанта, который сразу же пошел в атаку на противника. Белые начали отход в направлении деревни Мурзиха. Десантный отряд, поддержанный артиллерийским огнем канонерок 2-го дивизиона, вначале сравнительно легко сбиваа части белых с занимаемых ими позиций. Но при подходе к Мурзихе отряд потерял связь с судами флотилии, а белые вывели из резерва офицерский батальон и «Таневский непобедимый отряд». Это сильно затруднило продвижение отряда, причем, как сказано в донесении начальника отряда Кожанова, «каждая позиция бралась отрядом с большими усилиями и потерями военморов».

Благодаря успешной высадке десанта и его действиям в тылу у белых переброска частей 28-й дивизии в район устья Вятки не встретила большого сопротивления. Здесь, поддержанные артиллерийским огнем 3-го и 4-го дивизионов канонерских лодок, были переброшены части 39-го и 40-го полков дивизии, которые к 8 часам утра 24 мая заняли Свиногорье.

Но успешно начатая операция чуть было не сорвалась из-за отсутствия связи высаженных полков с десантным отрядом. Ориентировка командиров полков о проводимой десантным отрядом операции была крайне недостаточна, поскольку части 39-го полка, занявшие Свиногорье, приняли десантный отряд моряков за белых, и атаковали его левый фланг в го время, когда отряд вел жестокий бой с резервными частями противника. Кожанов выслал к начполка своих конных ординарцев, но красноармейцы обстреляли их из винтовок и пулеметов, и ординарцы были вынуждены вернуться обратно. Тогда Кожанов выдвинул против наступавшего 39-го полка свою резервную роту, а суда 2-го дивизиона сделали несколько предупредительных залпов в сторону наступающих красных цепей. И только после того как 2-й дивизион открыл огонь, 39-й полк поднял красный флаг и начал устанавливать связь для совместных действий с десантным отрядом.

Когда связь десанта с частями 39-го полка была налажена, 2-й дивизион поднялся к Сентяку, откуда своим огнем обеспечивал наступление правого фланга десантного отряда. В то же время, благодаря успешному развитию операции в устье Вятки, 4-й дивизион снялся оттуда и к 2 часам дня подошел к Котловке.

Район переправы 22-й армии через р. Вятку в мае 1919 г.

До сих пор операция проводилась без участия белой флотилии, и комфлот Смирнов ничего не знал о ее местонахождении. Были неточные сведения двухдневной давности, что корабли белых находятся в районе устья реки Белой, но для проверки этих сведений Смирнов мер не принял, а лишь ограничился дозором сторожевых судов в районе села Простна (Святые Ключи). Не стал Смирнов и беспокоить командующего 2-й армией, чтобы тот произвел разведку реки сухопутной авиацией.

Несмотря на такую неясную обстановку относительно местонахождения белой флотилии и стоявшую перед Волжской флотилией крайне ответственную задачу – обеспечение десанта и переправы 2-й армии, комфлот решает расширить свою задачу и обстрелять тыл белых – город Елабугу. Но это вряд ли могло оказать какое-либо воздействие на ход боевых действий на сухопутном фронте, так как командир 28-й дивизии сообщал, что наступать на Елабугу он будет только около 10 часов утра 25 мая. Однако Смирнов приказал судам 4-го дивизиона подняться вверх по Каме к селу Простна, стать на позицию и обстрелять Елабугу, выпустив не менее тридцати снарядов.

В 15 ч. 30 мин. 4-й дивизион оставил Котловку и пошел вверх для выполнения поставленной задачи. 2-й дивизион, кроме канонерки «Волгарь-доброволец», также вышел от Котловки и в 15–20 кабельтовых следовал за 4-м дивизионом, намереваясь обстрелять тракт, по которому было замечено движение белых от Елабуги. Комфлот Смирнов находился на борту канонерки 2-го дивизиона «Ваня-коммунист».

Белые своевременно обнаружили движение красных судов, и уже в 13 ч. 30 мин. 24 мая белая флотилия подняла якоря. Последующее сражение речных судов хорошо описано Джеймсоном: «Первый дивизион, за ним третий дивизион и «Суффолк», всего семь кораблей и одна баржа, полным ходом пошли навстречу врагу. «Кент» шел в кильватерном строю третьим. Противник занял выгодную позицию на фоне темного берега (его суда были выкрашены в темно-серый цвет) в восьми верстах от Елабуги и начал обстрел нашей базы. Флотилия, не теряя ни минуты, шла на сближение, и уже с дистанции 8100 ярдов «Кент» открыл огонь по головному судну красных. Наши снаряды, в отличие от русских, были начинены лиддитом, и по характерному желтому цвету их разрывов мы могли корректировать стрельбу. Первые снаряды упали с недолетом, но по мере продвижения дистанция сокращалась, и противник оказался в зоне нашей досягаемости. Мы наводили по вспышкам орудий, и через некоторое время «Терек», его головной корабль, загорелся и выбросился на берег.

У красных было 11 судов. Потеряв лидера, оставшиеся начали разворачиваться и уходить вниз по течению. Укрывшись за косой у поворота реки, «Кент» перенес огонь на второй в строю корабль, вначале одним кормовым орудием, стрелявшим поверх косы, затем из обоих носовых. С расстояния 4700 ярдов мы по разрывам лиддита могли наблюдать несколько прямых попаданий. Этот корабль, «Русалка» (Джеймсон, плохо зная русский язык, перепутал «Рошаль» с «Русалкой». – А. Ш.), был флагманом красных, и вскоре он тоже вынужден был направиться к берегу с течью и сильным пожаром на борту. Команда выбралась на берег, их белые спасательные пояса были превосходной мишенью для наших пулеметов.

Сила и темп нашего огня привели большевиков в замешательство. Будь наша скорость выше, мы могли бы воспользоваться этим, начать преследование и обратить их в беспорядочное бегство.

Второй в нашем строю корабль пришвартовался к «Русалке», чтобы попытаться потушить пожар и удержать ее на плаву, а флагман третьего дивизиона и следовавший за ним «Кент» пошли вслед за противником. Его флотилия уже скрылась за поворотом, кроме одного катера, который был для нас легкой целью и затонул у южного берега. Его команде удалось спастись вплавь.

Капитан Феодосьев на «Гордом» и «Кент» продолжили движение вниз по течению, но уже за поворотом «Гордого» встретил сильный огонь. Прямым попаданием были выведены из строя оба носовых орудия и поврежден мостик. «Гордый» повернул назад, семафором приказав «Кенту» отходить в арьергарде. «Кент» прошел за кормой «Гордого» и, разлив по воде мазут, поставил дымовую завесу, а затем открыл огонь шрапнелью по противнику, скрытому высоким мысом. Большевики не пытались преследовать нас.

«Суффолк» занял позицию в пяти верстах ниже Елабуги. Его мощное орудие оказывало действенную поддержку флотилии на всем продолжении боя. За это время он выпустил 42 снаряда, «Кент» – 288. Ни тот, ни другой не получили прямых попаданий и имели только незначительные повреждения от осколков».

Естественно, что краскомы описали этот бой иначе: «Около 16 часов 4-й дивизион уже стал на позиции выше м. Св. Ключи, в 12–13 км от Елабуги, и редкими залпами открыл огонь по городу. В это же время 2-й дивизион находился на траверзе лесной пристани Стахеева, где комфлот получил донесение от посыльного судна «Крестьянин Товарищ» о том, что впереди за мысом находится неприятельский корабль, мачты которого стали видны с мостика «Вани-коммуниста», когда он вошел в Воложку. Дистанция до противника в этот момент достигала 56 кабельтовых. Желая использовать весь огонь 2-го дивизиона, комфлот поднял сигнал «дивизиону построиться в строй фронта» и открыть огонь по неприятелю. Однако сигналопроизводство оказалось на флотилии настолько ненадежным, что этот сигнал на кораблях не были принят, и перестроение дивизиона не произошло. Продолжая подниматься в строе кильватера, в 16 ч. 10 мин. «Ваня-коммунист» с дистанции в 40 кабельтовых открыл огонь по неприятельскому кораблю, который после нескольких залпов скрылся за изгибом правого берега реки.

4-й дивизион, уже начав обстрел Елабуги, увидел тот же корабль противника и перенес на него свой огонь, сбив этим пристрелку «Вани-коммуниста». В это же время сверху прошли полным ходом сторожевые суда, которые были выдвинуты в дозор и сообщили, что были обстреляны неприятельскими кораблями, но ни места, откуда они были обстреляны, ни состава противника они сообщить не могли…

…Комфлот красной флотилии, обнаружив дозорный корабль противника, еще, по-видимому, в полной мере не уяснил себе обстановки, перед ним в 16 ч. 20 мин. из-за поворота реки (со Старой Воложки) внезапно появились 7 канонерских лодок и одна плавучая батарея противника.

Стремясь к решительному бою и желая использовать артиллерию всех своих кораблей, противник, чтобы сократить свой строй, сошвартовал по два корабля и строем уступа полным ходом шел на сближение с красным отрядом кораблей. В 16 ч. 30 мин. 2-му дивизиону вторично был поднят сигнал перестроиться в строй фронта, а 4-му дивизиону на катере было послано распоряжение отступить и в строю фронта занять место ниже 2-го дивизиона. Построив таким образом отряд, командующий красной флотилии предполагал использовать преимущество в дальности своей артиллерии, попытаться выйти из сферы огня противника и вести с ним бой на курсовых углах, близких к 180°. Однако, благодаря решительному сближению противника и промедлению 4-го дивизиона занять указанное ему место, красному отряду произвести это перестроение не удалось. Противник через несколько минут сблизился на дистанцию 26–29 кабельтовых и сосредоточил из первой группы судов (4 корабля) огонь по 2-му дивизиону, из второй группы (3 корабля) – по 4-му дивизиону канлодок, а из плавучей батареи вел заградительный огонь впереди отступающих красных кораблей.

2-й дивизион канонерских лодок и во второй раз не выполнил сигнала комфлота «перестроиться в строй фронта». Наоборот, вследствие того, что на канлодке «Ваня-коммунист» вышло из строя носовое орудие, и он начал поворот, чтобы ввести в действие кормовую пушку – этот поворот остальными кораблями был понят как сигнал к отступлению, и они все, повернув по способности, начали отступать в полном беспорядке, не принимая сигналов и не поддаваясь какому бы то ни было управлению. Это поставило канлодки 4-го дивизиона в крайне тяжелое положение, ибо неприятель почти весь свой огонь сосредоточил на последнем, а сам в то же время совершенно не страдал от огня красных судов, так как кан-лодки 4-го дивизиона, отступая, могли противопоставить четырнадцати орудиям неприятеля только одну кормовую пушку канлодки «Рошаль». К тому же на канлодке «Терек» оказались неисправными машины, благодаря чему произошла остановка и замешательство в 4-м дивизионе, что дало возможность противнику сократить дистанцию до 15 кабельтовых. В 16 ч. 40 мин. «Терек», кроме того, получил попадание в машину, что вынудило его выброситься на берег для спасения команды, так как забуксировать его или снять команду на суда не представлялось возможным вследствие крайне малой дистанции от противника.

В 16 ч. 45 мин. корабли 2-го дивизиона скрылись за мысом острова, и противник весь свой огонь сосредоточил по канлодке «Рошаль», которая отступала концевой. Вскоре она получила попадание в носовую часть, благодаря чему стала быстро погружаться носом и около 17 часов выбросилась на берег ниже «Терека». Здесь команда канлодки продолжала еще минут пять отстреливаться из пулеметов, под прикрытием которых вынула замки из орудий и сошла на берег.

Достигнув такого огромного успеха, противник, однако, совершил грубую ошибку с точки зрения его эксплуатации. Вместо того чтобы продолжать преследовать расстроенный и морально подавленный отряд красных кораблей, дабы не дать им зацепиться за местные естественные позиции, белые занялись снятием и уводом «Терека» и «Рошаля». (Удалось увести только «Терек». – А. Ш.) Этим противник прервал свое весьма хорошо организованное наступление более чем на час, позволил красному отряду оправиться от полученного удара, ликвидировать замешательство и занять удобную позицию для отражения возможных атак противника.

В самом деле, в связи с тем, что в районе Котловки после гибели «Терека» и «Рошаля» оставалось лишь пять боевых кораблей, личный состав которых только что потерпел сильный моральный удар, энергичному и более сильному противнику представлялось возможным оказать весьма серьезное затруднение нашему десантному отряду и успешно начатому форсированию р. Вятка войсками 2-й Красной армии. Командующий красной флотилии учитывает эту возможность неприятеля и отдает распоряжение всем боевым кораблям занять удобные естественные позиции и во что бы то ни стало пропустить флотилию противника в наше расположение.

К 18 часам корабли 2-го дивизиона и канлодка «Кубань» заняли позиции в рукавах Камы у Котловского острова и пристреляли две завесы на фарватере реки у перевала «Сбег Сентякских гор». К этому приблизительно времени из-за поворота реки появился противник двумя парами судов, но, попав в зону артиллерийской завесы, третьим залпом красных кораблей был накрыт; один из кораблей получил повреждение, после чего два другие корабля взяли его на буксир под крылья и отступили кверху, откачивая воду из потерпевшего корабля и закрываясь дымовой завесой. Преследовать противника красные канлодки не решились, оставаясь на прежних позициях, где около 20 часов отбили еще одну и последнюю атаку противника. После этого неприятельская флотилия отошла к Елабуге и больше к решительному бою не стремилась»[43].

Конец ознакомительного фрагмента.