Глава 4
– Господа! – едва показавшись в дверях и привлекая к себе внимание, начал он, хотя многих из собравшихся в нашем крохотном садике иначе как отребьем назвать было нельзя. – Господа!
Я смотрел на него с некоторой опаской: неизвестно, что именно он выкинет.
– Если кого-то из вас разбирают сомнения, что этот человек, – виконт плавным, едва ли не величавым движением указал на меня, – не является Черным Корсаром, вынужден горько разочаровать. Это именно он, в чем могу поклясться своей дворянской честью! – Дю Эскальзер некоторое время слушал наступившую тишину, после чего продолжил: – Как это понятно по одному моему виду, я ученый.
«Вот это-то как раз и непонятно. С виду ты обычный бездельник-дворянин, который беспечно спускает доходы от своих имений на всяческие развлечения. Хотя бы бороду для солидности отпустил, лорнет или монокль себе завел и не одевался бы, как хлыщ», – думал я, и больше всего мне хотелось взвыть.
Ну кто его просил вмешиваться в тот самый миг, когда мне полностью удалось взять ситуацию под контроль?! И зачем он клянется в том, что абсолютно не соответствует действительности?!
– Так вот, – продолжил виконт Антуан, – я успел изучить все доступные материалы, а также переговорить с теми, кто знал Черного Корсара лично, – тут я снова удостоился от виконта указующего движения головы, – и никаких сомнений у меня не осталось. Ну а в том, что Черный Корсар старательно пытается скрыть свое настоящее имя, ничего удивительного нет. Нисколько не сомневаюсь: для этого у него имеются весьма веские причины.
Толпа продолжала молчать, переваривая услышанное, пока один из пришедших наконец прервал паузу.
– Что-то он слишком молод для Черного Корсара, – засомневался он. – С виду – сопляк еще совсем.
Стой он хоть парой шагов ко мне поближе, не миновать бы ему за «сопляка»! Но он находился за спинами других, и потому я лишь хорошенько запомнил его лицо. На будущее.
– А тебе самому сколько лет? – спросил виконт Антуан.
– Сорок два.
– Странно, с виду и все шестьдесят можно дать.
Толпа вокруг издевательски заржала, что отчасти умерило по отношению к нему мой гнев.
– Жизнь, вероятно, у тебя тяжелая была? – сочувственно спросил дю Эскальзер.
– И не говорите! – вздохнул его собеседник.
После чего попытался объяснить, насколько именно та была тяжела, но никто его не стал слушать: все смотрели на виконта.
– И потому спрашивается, – начал развивать свою мысль Антуан, – если человек может выглядеть на двадцать лет старше, так отчего не могло бы произойти и наоборот?!
«Да уж! – подумал я. – Нелегко, наверное, виконту с таким образом мышления быть ученым! Или наоборот – легко. Вы мне еще в зубы загляните: лошадям именно так возраст определяют».
Но для других этот довод стал убийственным. Они переглядывались между собой, как будто говоря: «Ну почему такая простая мысль не пришла в голову нам самим? Вот что значит ученый человек! Нам до него еще умнеть и умнеть!»
– Черный Корсар! Черный Корсар! – начал выкрикивать какой-то недоумок.
Другие на него зашикали: молчи, мол, ведь тот желает оставаться инкогнито! А ближайший из них заговорщицким шепотом спросил у меня:
– Черный Корсар, так тебе действительно нужна команда?
– Нужна, – обреченно вздохнул я. От судьбы не уйдешь. А она такова, что быть мне отныне какое-то время Черным Корсаром, хочу я того или нет. – Но в данный момент обстоятельства сложились таким образом, что мне потребуется всего дюжина человек. Лучших!
Вообще-то я рассчитывал обойтись меньшим числом людей. Поначалу из-за того, что и их найти казалось мне целой проблемой. Сейчас же передо мной стояло несколько сотен человек, которые глядели с такой готовностью, что прикажи я им – и все они за мной последуют, не спрашивая, куда и зачем. Помимо того вскоре должна были подойти и другая партия, о которой ранее упомянул Тед. Получалось, что при желании я смог бы сразу набрать полноценную команду какого-нибудь там галеона. Беда была в том, что всю эту шатию придется кормить из собственного кармана, поскольку пиратствовать в мои планы не входило совсем. И потому мне нужна была именно дюжина.
– Всего-то двенадцать человек! Совсем как при Асувайсе! – почему-то обрадовался после моих слов виконт.
– При каком еще Асувайсе? – с подозрением спросил я.
– Это когда вы, сбежав с каторги с несколькими висельниками, сумели захватить груженный слитками серебра молуганский пинас. Затем еще один, а потом и следующий. Так что к концу недели под рукой у вас была уже целая эскадра.
Упоминание о каторге заставило меня невольно вздрогнуть. Человек, за которого меня все принимали, явно заслужил провести на ней несколько жизней сразу. Вполне возможно, в том числе и в Виргусе, на территории которого мы находились.
– А-а-а! Ну да, что-то вроде того. – Ну а что мне оставалось ответить?
Мое неведение о делах Черного Корсара было принято с пониманием. Еще бы: когда у тебя за плечами – столько славных дел, мыслимо ли удержать в памяти не самое значительное из них?
– Черный Корсар, – по-прежнему шепотом поинтересовался все тот же человек, – когда ты начнешь подбирать себе людей?
– Так! – громко обратился я ко всем сразу. – С этого мгновения прошу вас всех называть меня Счастливчиком Леонардом!
Все понимающе закивали, и лишь один из них как будто для себя лично пробормотал:
– Что-то я сомневаюсь, чтобы Черный Корсар стал бы кого-нибудь и о чем-нибудь просить.
Вот тут-то и настала пора моей маленькой мести, поскольку говорившим оказался тот, который не так давно назвал меня сопляком. Вероятно, нервничал я все же больше, чем казалось самому мне, потому что затрещина получилась настолько сильной, что ноги моего обидчика оторвались от земли, а сам он некоторое время летел над нею, чтобы приземлиться в клубах поднявшейся пыли.
Толпа одобрительно загудела, а кто-то даже произнес:
– Чувствуется рука самого Черного Корсара! – но, нарвавшись на мой все еще зверский взгляд, тут же поправился: – Самого Счастливчика Леонарда, я хотел сказать.
И все бы ничего, но Рейчел наблюдала за происходящим в ее садике из окна. Иначе как можно объяснить тот факт, что она снова показалась из дверей, крича на бегу:
– Лео, ты же мне обещал никого не убивать!
Правда, кинулась она не ко мне, а к пострадавшему, который продолжал лежать на земле.
– Она у меня лекарь, – объяснил я, чтобы не возникло недопонимания, с беспокойством наблюдая за тем, как Рейчел пытается привести мужчину в чувство: уж не перестарался ли?
Но нет, когда подруга поднесла пострадавшему к носу флакончик с нюхательной солью, тот оказался на ногах так, будто его вверх подкинули, и даже замахал перед лицом руками. Все верно: Рейчел и лекарь замечательнейший, и снадобья у нее самые что ни на есть чудодейственные.
– Счастливчик Леонард, так когда же мы приступим? – уже нетерпеливо спросил тот, что еще недавно пытался ухватиться за свою саблю. – Чего откладывать-то?
Тут я, не подозревая о последствиях, принял, как мне тогда казалось, самое мудрое решение.
– Не сейчас.
– А когда же?
– Встретимся этой ночью ближе к рассвету за городской чертой у развалин старой часовни. Вот там и поговорим.
Нет, ну а что? Во-первых, мне нужна была отсрочка, чтобы привести мысли в порядок. Во-вторых, необходимы надежные люди, на которых можно положиться. Как бы я ни был умен, определить таковых на глаз, учитывая, что пиратская специфика мне неизвестна, у меня не получится. И, действуя таким образом, по крайней мере, отсею из числа претендентов пьянчуг. Развалины часовни находятся далеко, время мною назначено позднее, и они добраться туда к урочному часу будут уже не в состоянии.
– А… – попытался было кто-то задать еще вопрос.
Пришлось повести себя так, как, по моему мнению, поступил бы сам Черный Корсар. Повернувшись ко всем спиной, я зашагал к дому, не забыв через плечо бросить:
– Я все сказал.
– Нет, как все-таки тяжело общаться с людьми малообразованными! – уже за столом, за который мы вновь уселись, сетовал виконт Антуан. – Вобьют себе в голову какую-нибудь дурь, и попробуй-ка ее оттуда выбей! Но все же, несомненно, прав был тот мыслитель, который утверждал, что просвещение необходимо внедрять с умеренностью, по возможности избегая кровопролития.
Головешка, который собой малообразованность воистину олицетворял, поскольку читать не умел, а вместо подписи всегда ставил крестик, кивал с самым умным видом. Попугай на его левом плече, прикрыв один глаз, внимательно виконта слушал. Как мне показалось – с иронией.
Другой попугай занимался своим любимым занятием – дразнил Барри. Пес улегся на полу напротив двери, на своем привычном месте. Попугай же, волоча за собой одно крыло, которое якобы у него сломано, прохаживался перед самым его носом. Раз, другой, третий… подходя к Барри все ближе и ближе. Наконец пес делал вид, что сейчас его схватит, для чего щелкал пастью. Довольный попугай, у которого крыло вдруг оказывалось целым, взлетал на сундук.
Раньше он взлетал на комод, но теперь для этой цели использовал принадлежащий виконту сундук. Тот самый, который был неимоверно тяжел. Перед тем как претенденты в команду Черного Корсара удалились, дю Эскальзер заставил их перенести свой багаж в дом. Сундуки поставили практически у входа, а самый тяжелый из них – и вовсе перед ним. В образовавшуюся узкую щель едва можно было протиснуться.
Отчасти в этом был виноват Барри, который поглядывал на носильщиков с такой подозрительностью, что тем не хватало духу отнести вещи подальше, но и о весе сундука не стоило забывать.
«Ох и принесут же нам сундуки еще проблем!» – подумал тогда я, не подозревая, насколько окажусь прав впоследствии.
– В этом вы абсолютно правы, господин виконт: тяжело иметь дело с такими людьми, – отрывая меня от размышлений, сказал Головешка.
На него одновременно скептически посмотрели двое: Блез и сидевший на плече попугай, но оба промолчали.
– Но не будем о грустном, – ответил виконт. – Черный… кхм… Леонард, у меня к вам просьба.
– В чем именно она заключается?
Просьбы я, как любой нормальный человек, жалую не очень. Мне куда больше по душе предложения. Причем именно те, от которых есть возможность отказаться.
– Леонард, окажите мне честь лично представить вас губернатору Либасона.
– Губернатору Либасона?! – Вот это я ожидал услышать меньше всего.
– Именно. Суть в том, что через несколько дней в губернаторской резиденции будет большой бал. И нисколько в том не сомневаюсь, влиятельные люди Либасона почтут за честь познакомиться с самим… э-э… Счастливчиком Леонардом.
– А это нам ничем не грозит? – Рейчел высказала то, что беспокоило и меня.
– Грозит, – охотно кивнул виконт Антуан. – Лично вам, Рейчел, это грозит тем, что вас утомит назойливость восхищенных вашей красотой кавалеров. Причем назойливых настолько, что вы устанете им отказывать в приглашениях на танец. Безусловно, если того пожелаете сами.
Глядя на воодушевившуюся Рейчел, я отчетливо понимал, что отвертеться от приглашения мне не удастся. Так же как понимал и то, что предстоят немалые траты, поскольку Рейчел обязательно решит, что для бала у нее нет подходящего наряда. Благо хоть на драгоценности деньги тратить не придется: их у нее и без того достаточно. Помимо того, мне придется купить костюм еще и для себя. Не потому, что я этого желаю, просто Рейчел заставит.
Тратить деньги на одежду я не люблю, ибо это самое что ни на есть дурацкое вложение капитала. Дурнее только тратить их на еду. Хотя без этого и не обойтись, если не желаешь морить себя голодом. По моему разумению, покупать стоит только те вещи или предметы, на которые со временем цена только увеличивается. Безусловно, в первую очередь – раритеты, оставшиеся от Прежних, а также картины или скульптуры. На самый худой конец – книги, которые при желании можно еще и почитать.
– Ну так что скажете, капитан?
– А почему бы и нет? – с самым равнодушным видом сказал я, в то время как на душе у меня в ожидании предстоящих трат на никчемные наряды скребли кошки.
– Ну вот и отлично! – обрадовался дю Эскальзер.
– Лео, рядом с тобой я начинаю чувствовать себя весьма ветреной женщиной, – заявила Рейчел, едва мы остались с ней наедине.
– И что не так, любимая?
– Вообще-то я связывала свою жизнь со Счастливчиком Леонардом. А он, оказывается, еще и Удачник, и Прун Леонардо, и Неутомимый Кайман…
– Нещадный Кайман, – успел поправить я, но она не обратила на мои слова ни малейшего внимания.
– …а теперь еще и Черный Корсар. Согласись, для этого у меня имеются все основания.
В чем-то она права. В различных местах меня называют по-разному, но ведь телом я все время оставался все тем же Счастливчиком! Знать бы еще, шутит она или нет и чем это может мне грозить.
– А какой из них тебе больше нравится? – осторожно поинтересовался я.
– Сложный вопрос… все зависит от ситуации. Иногда – Неутомимый Кайман, иногда – Счастливчик. Вот уж точно не Прун Леонардо, с которым мы постоянно ругаемся. Относительно Черного Корсара пока ничего сказать не могу, поскольку ложе с ним я еще не разделяла.
– Ну не будем тогда откладывать, – ухватив Рейчел за руку, я поволок ее за собой на второй этаж, где и находилась наша спальня. Благо что наступило время послеобеденного отдыха.
– Откладывать что именно?
– Сейчас я тебе на деле докажу, что Черный Корсар не хуже всяких там Счастливчиков, Кайманов и Удачников. А то и лучше!
– Головешка, ну что же ты себя за Черного Корсара не выдал? – уже по дороге к развалинам часовни спросил я. – Ты же врать горазд, а мы бы тебя всячески поддержали.
– Если честно, приходила мне в голову такая мысль, – ответил он, – но я ее отбросил за непригодностью.
Попугай на его левом плече и я одновременно презрительно фыркнули, после чего посмотрели друг на друга с пониманием. Головешка-мыслитель – это как из слона игрец на дуде. У того как будто и дуда самими богами к голове приделана, но толку-то!
– Понимаешь, Лео, – начал объяснять Тед, – по прибытии в Либасон я изначально выбрал неправильную форму поведения. Ну и, как следствие, попытка выдать себя за легендарного корсара оказались бы тщетной.
Мы с обоими попугаями взглянули на Головешку уважительно: здравые ведь размышления! И тут мне в голову пришла неожиданная мысль: неужели это их работа? Никогда прежде Головешка ни логикой, ни рассудительностью не отличался, тут во что угодно поверишь. И еще я подумал: нет ли у чудесного перстня Рейчел такой способности, как возможность повлиять на ум? Неплохо, если бы она отыскалась. Иной раз, решая проблему, всю голову сломаешь, а без толку. Хотя вряд ли она отыщется. Ведь что есть ум, как не совокупность образования и жизненного опыта, которые заключены в подходящие мозги? Именно в подходящие. Пусть говорят, что жизнь и дурака научит, но на практике такое видеть мне не доводилось.
Ну и как все это получить из перстня, всего-навсего на некоторое время надев его на палец? Правда, вылечил же тот Головешку от трусости? Причем так, что тот стал храбрым едва ли не до безрассудства.
– Все будет нормально, Лео! – видя мое состояние, попытался меня подбодрить Головешка. – Ты из всех моих знакомых – самая идеальная кандидатура на роль Черного Корсара. Но на всякий случай, может, повязку на глаз наденешь?
Лучше бы он промолчал. По крайней мере, я бы еще некоторое время был уверен в том, что Тед внезапно поумнел.
– Лео, там что-то не так! – сказал вдруг шедший впереди всех Блез.
– Вижу, – буркнул я.
То, что он обнаружил только что, мне благодаря моему зрению давно уже было видно. А именно – отблески света от многочисленных костров.
– По-моему, с той стороны песни доносятся, – добавила Рейчел.
– Слышу.
– И что бы все это значило?
Самому бы знать. Возле развалин древнего храма богине женской неверности и вообще всяческого блуда и излишеств Гарсии, исключенной из пантеона богами абсолютным большинством голосов, где и была назначена встреча с претендентами в сподвижники легендарного Черного Корсара, творилось что-то непонятное. Единственное, что приходило в голову, – там собрались какие-то посторонние люди. Возможно, секта, которая до сих пор почитает Гарсию, устроила праздник в ее честь? Иначе откуда там столько света? Да еще недружный хор явно пьяных голосов выводит песню. Слов отсюда разобрать невозможно, но в том, что это именно песня, сомнений нет никаких.
Я оглядел нашу компанию, что настроения не прибавило тоже. Один Блез прилично выглядит: одет по-походному, с палашом на поясе и арбалетом на плече. Но остальные!.. Празднично наряженные Рейчел с Мэри, которая бросилась передо мной на колени, так ей хотелось пойти вместе с нами. Пришлось взять. Головешка одет так, что впору называть его не «Тед Три Попугая», а «Павлин С Двумя Попугаями». И где только деньги на обновки нашел?! Даже на Барри – праздничный ошейник. Ну а сам я – тут просто слов нет!
– Лео, ты чего такой кислый? Все будет нормально, – попыталась подбодрить меня Рейчел.
Скиснешь тут! Мне все не нравится! Ни сама ситуация, ни особенно мой новый наряд. На который, кстати, пришлось потратить безумные деньги. За срочность портной запросил такую сумму, что я чуть было не рассмеялся ему в лицо. И только слово, данное Рейчел, не позволило мне высказать все, что о нем думаю. Перед визитом к портному у нас с ней был тяжелый разговор.
– Лео, – заявила она, – ты не можешь пойти на встречу с людьми в таком виде! Ты же теперь Черный Корсар! – И глаза у нее смеялись, но потом она посерьезнела. Или наоборот, развеселилась еще больше: женщин так сразу и не поймешь. – Сказать по правде, Черный Корсар нисколько не хуже Счастливчика Леонарда. Он даже чем-то напоминает мне Неутомимого Каймана, экспрессией, что ли.
– Нещадного Каймана, – поправил ее я, но Рейчел, отмахнувшись, продолжила:
– Так вот, встречают по одежке, и потому тебе, хочешь ты того или не очень, придется выглядеть соответственно.
– И чем тебе не нравится моя старая одежда? Мало того что удобная и практичная, так к тому же совсем не выглядит дешевой.
– Всем! – Рейчел была коротка и категорична. – В общем, так. Или ты соглашаешься со мной, или я остаюсь дома!
Оставить Рейчел дома было бы идеальным вариантом, но!..
Теперь, когда Либасон наполнен слухами о внезапно объявившемся Черном Корсаре, возникала очевидная сложность. Чем занимаются пираты все свободное от грабежей время? Правильно – они либо пропивают награбленное, либо прячут сокровища в труднодоступных местах. Именно с последним и была связана вся суть проблемы. Оставь я Рейчел дома – и где гарантия, что кто-нибудь ее не похитит и не начнет шантажировать меня, вернее, Черного Корсара, пытаясь выведать места, где зарыты клады? То-то же! Конечно, можно было срочно покинуть Либасон и скрыться где-нибудь в глуши, что совсем не входило в мои планы, поскольку предатель Гаспар не будет находиться на Терессе вечно. В общем, печально вздохнув, мне пришлось с ней согласиться.
Наряд, который в представлении Рейчел должен соответствовать Черному Корсару, выглядел следующим образом. Во-первых, по понятным причинам, он был полностью черного цвета. И это единственное, что меня в нем устраивало, поскольку черный цвет – один из моих любимых.
Но остальное!.. Лосины были настолько в облипку, что напоминали гимнастическое трико цирковых акробатов. Мало того, они немилосердно жали там, где и должны были жать мужчине, который всю свою жизнь привык ходить в свободной и не стесняющей движений одежде.
В пару к лосинам шли высоченные, доходившие ровно до того места, где они мне жали, украшенные позолоченными шпорами ботфорты. Зачем шпоры моряку, оставалось только догадываться, но Рейчел категорически потребовала, чтобы те имелись. Камзол, конечно же тоже черный, настолько был заужен в талии, что мне постоянно хотелось сорвать его с себя, бросить наземь и долго-долго топтать ногами. Но и это еще не все! В комплекте к костюму шли пышное черное жабо и широкополая шляпа, украшенная огромным пером, – ни за что не догадаетесь! – антрацитового цвета.
– Получилось вполне неплохо, – оглядев меня со всех сторон, заявила Рейчел. – И будет совсем хорошо, когда твое лицо перестанет быть багровым и примет свой обычный цвет.
«Вряд ли такое случится, пока я не сдеру с себя все это», – думал я, чувствуя, как горит лицо от бешенства.
Головешка, увидев меня в моем новом облике, воскликнул:
– Ух ты! Как только позволят средства, приобрету себе такой же.
«Я тебе его при первом удобном случае подарю», – мысленно поклялся я.
Мэри была сама восторженность:
– Господин Леонард, вы так замечательно выглядите! Я бы обязательно в вас влюбилась, если бы не госпожа Рейчел! – И она вдруг смутилась.
И только умница Блез смотрел с сочувствием. И еще, по-моему, наш пес Барри, который то и дело на меня косился.
Развалины храма приближались, рев многочисленных голосов становился все громче, а отблески пламени виднелись все отчетливее.
– Блез, сходи посмотри, что там происходит, – отправил я его в разведку. – Мы тебя здесь подождем. Не нравится мне все это!
Не будь на мне наряда, к которому уже успел проникнуться ненавистью, я бы и сам сходил. Но один только звон шпор по камням выдаст меня издалека.
– Понял, Лео, – кивнул он и растворился во тьме.
Вернулся Блез нескоро. И даже в окружающей нас тьме было видно, как он озадачен.
– Ну и что же происходит возле развалин? – нетерпеливо спросил я.
– Лео, там творится нечто! – загадочно начал он. И замолчал.
– Блез, не тяни, пожалуйста!
– Да не тяну я, Лео, дай только с мыслями собраться, настолько все неожиданно…
– Блез!
– В общем, так… там еще то сборище! Народу!.. Я было считать начал, но на третьей сотне сбился. Навскидку – около тысячи, а то и все две. Повозки, кареты, столы накрытые, лодок полно, а на якоре рядом с берегом корабль стоит. Женщин, кстати, хватает тоже. Но они выглядят так, будто их по всем городским борделям собирали.
Значит, не показалось. Слышал я нечто похожее на пьяный женский смех, но решил, что это ночная птица. Или какой-нибудь нетопырь. Хотя те вроде визжать не умеют.
– Все пьют, пляшут и песни орут, – продолжал делиться впечатлениями Блез.
– Праздник у них, что ли, какой? – предположила Рейчел. – Неудачное ты, Лео, все-таки место выбрал.
– Да кто же мог знать? – начал оправдываться я, когда Блез меня перебил:
– Нет, не праздник. Судя по разговорам, все эти люди тебя ждут. Вернее, Черного Корсара.
Нет нужды и говорить, насколько я озадачился. Ну и где тут выбрать дюжину человек, когда их там тысяча! А то и две. Могу себе представить реакцию остальных!
– Кстати, они еще и на саблях сражаются. Не по-настоящему, а как будто для разминки. Думаю, чтобы впоследствии на Черного Корсара впечатление произвести.
– Да уж, ситуация! – опечалился я.
Рейчел же обрадовалась.
– Лео, ты чего?! Наоборот, все удачно складывается! Можно прямо сейчас набрать команду и пойти захватывать «Нетопырь»! А на нем – сразу в плавание, на Терессу.
– Прямо так сразу и в плавание? Что, даже домой за вещами не заглянем?
– А что у нас ценного осталось? Такого, чтобы не жаль было бросить?
– Да хотя бы твои наряды и драгоценности. Что их, здесь оставлять?
– Ради такого дела мне моих платьев не жаль! А мои драгоценности ты в руках держишь: я как знала и потому с собой их захватила.
То-то саквояж в моих руках показался мне таким тяжелым! Вообще-то я предполагал, что в нем лежит что-нибудь перекусить между делом. Ну и выпить. Не всухомятку же питаться.
– А как же бал в губернаторском дворце? – попробовал я отговориться от немедленного захвата «Нетопыря». – Ты же так хотела на нем побывать.
Рейчел печально вздохнула.
– Вот с этим сложнее. Но иногда следует идти на жертвы. В конце концов, нельзя же упускать такой случай! – И тут же чисто по-женски перескочила на другую тему: – Нет, ну как же я оказалась права, когда уговорила тебя одеться поприличней! Как в воду глядела! Представляешь, столько народу, а ты вдруг одет как не знаю кто.
– Кстати, виконт дю Эскальзер тоже там, – сообщил Блез.
– И что же он делает?
– Когда я уходил, он с повозки какую-то речь произносил. О чем именно, расслышать у меня не получилось, но народ ревел восторженно. Ну так что будем делать? Возвращаемся или все же к ним пойдем?
– К ним пойдем, – с тяжелым вздохом сказал я. – Выбора у нас нет. Если мы к ним не пойдем, они сами к нам придут. А это еще хуже.
– Все будет хорошо, Лео, предчувствие у меня такое! Идем быстрее, чего тянуть? – Головешка пританцовывал от нетерпения. Еще бы: по рассказу Блеза, выпивка там бочками.
Я посмотрел на попугая на левом плече Головешки: самое время тому сказать что-то подходящее к случаю. Что-нибудь философское о тщетности бытия, что дало бы мне возможность настроиться должным образом. Но он, как и его собрат, беспробудно спал.
Вскоре нам начали попадаться тела. Поначалу я было подумал, что они – жертвы разминок с саблями, но, когда Головешка нечаянно наступил кому-то на руку, пострадавший что-то пьяно пробормотал. Тел становилось все больше, а голоса звучали все отчетливее. Уже можно было разобрать слова старинной пиратской песни, где говорилось об отважном корсаре, который начал юнгой, закончил капитаном и ушел на покой таким богатым, что сам король занимал у него деньги.
– Да кто же так «ля» берет! – неожиданно возмутился Головешка. – Такую песню испоганили! Ну ничего, сейчас я им покажу, как надо!
– Так, Теодор! – сразу же осадил его я. – Мы сюда по делу прибыли. А это значит, не пить и глотку не драть, даже если начнут уговаривать.
– Что, вообще ни капли? – На Головешку было жалко смотреть. – А если поднимут тост за вольное братство?! Пираты мы или кто?!