Тема 4. Страдательный характер аскезы в реалиях падшего мира
После грехопадения прародителей характер заповеданной Богом человеку аскезы изменился. Для того, чтобы вырасти в своих отношениях с Богом и получить уготованное ему Богом наследство обожения, то есть непоколебимого, всецелого и окончательного пребывания в Боге, человеку стало необходимо победить и искоренить живущий в нём грех. Таким образом, путь «делания, созерцания и обожения», который в раю человек был способен совершить с радостным и приятным усилием, теперь соделался путём тяжёлой борьбы – борьбы со грехом, преодолением существующего разлада.
Живущий в человеке грех, мгновенно распространившийся по его природе и принявший вид множества греховных страстей, требовал от человека продолжения греховной жизни. Продолжая искажённо применять и направлять свои силы, человек «питал» грех и получал удовольствие, которое было противно Богу и вело к дальнейшему распаду самого человека. Напротив, противясь греху, останавливая в самом себе его требования, человек начинал страдать – так грех требовал себе новой «пищи». Таким образом, чтобы преодолеть гибельный путь самораспада и дальнейшего укоренения во грехе, человеку стало необходимо не просто внутреннее усилие, но перенесение страдания, стойкое и терпеливое противоборство, сопряжённое со страданием, внутренняя борьба со грехом.
Поскольку грех расколол не только отдельно взятого человека, но всё человечество, призванное стать Церковью в своих отношениях с Богом, постольку людям необходимо было восстановить отношения не только с Богом, но и друг с другом, вместе с тем помогая друг другу возвратиться к Богу. Человеку, вставшему на путь аскезы, было необходимо не только вести внутреннюю борьбу со грехом, но и терпеливо переносить страдания, причиняемые ему ближними, поэтому скорби и страдания людей, вновь вставших на путь аскезы, претерпевались ими не только за свои грехи, но и за грехи своих ближних, других людей.
Таковы были, например, ветхозаветные праведники и пророки, которые терпели гонения от ближних.
Но даже совместного усилия всех праведников, стремящихся к Богу, было недостаточно, чтобы искоренить грех.
Подвигнуть человека на путь противоборства греху могли лишь вера Богу, надежда на Него и любовь к нему, которых у человека теперь недоставало. Ведь Святой Дух, животворивший человека в раю, отошёл от него вследствие греха, от чего духовный взор человека замутился. Поэтому личное общение человека и Бога, бывшее полным, открытым и доверительным в раю, после грехопадения, хотя и осталось возможным, но не имело уже той открытости и доверия со стороны человека. Человек, страдающий духовно, душевно и телесно, осознавал эти страдания как последствия разлуки с Богом. Призываемый Богом, он стремился вновь обрести утраченное общение со Святым Духом. Человек был способен идти навстречу Богу, откликаясь на Его призыв, но искоренить грех в себе самом он не мог. Полное восстановление утраченных связей с Богом могло произойти лишь через вновь совершённое Богом приживление человека к Древу Жизни.
Это восстановление и приживление совершил Христос Спаситель; будучи Богом, Он вышел навстречу человеку в своём воплощении и последующем общественном служении, вплоть до смерти и воскресения. Сын Божий в Самом Себе по человечеству – от начала и до конца – осуществил путь аскезы, заповеданной человеку; осуществив же, передал его людям, передал как образ для подражания и, одновременно, как реальность для укоренения в Нём как Главе Церкви. Земной путь Христов являет следующую последовательность:
1. Начало пути аскезы Христовой составили Его дела, совершённые в помощь страдающему человеку и запёчатлённые в словах Его заповедей.
2. Продолжением этого пути стало научение Им человечества вечным истинам о Боге и человеке.
3. И, наконец, венцом аскезы Христовой явились Его страдания и смерть с последовавшим торжеством Воскресения.
Христос перенёс страдания за чужие грехи, грехи всего мира; благодаря этому совершенный путь аскезы, путь к Богу был вновь открыт для человека.
В наше время, когда Святой Дух давно образовал Церковь и вновь подаёт Себя, своё общение, церковным членам в церковных таинствах, всякий член Церкви способен и призван пройти путь аскезы вслед за Христом – через подражание, уподобление и последующее единение с Ним. Всякое доброе дело, всякая аскеза человека должны совершаться во имя Христово, по Его образу и ради конечной цели – теснейшего соединения с Богом, обретаемого через стяжание Святого Духа.
Страдательный характер аскезы, характер терпеливого противоборства греховным страстям в самом себе и терпеливого перенесения страданий, происходящих от всеобщей греховности мира, сохраняется для каждого человека; эта мысль выражена в кратких словах народной мудрости: «Христос терпел и нам велел». Именно поэтому путь аскезы в реалиях нашего падшего мира называется подвигом, а стойко проходящие этот путь – подвижниками
Священное Писание о Христе как об Образце и Источнике аскезы человека, а также о страдательном характере аскезы в реалиях падшего мира:
«Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною, ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретет ее» (Мф. 16:24-25).
«Я есть Путь и Истина и Жизнь» (Ин. 14:6).
Христос «уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2:7-8).
«Как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим. 5:19).
«Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14:22).
«Сей самый Дух свидетельствует духу нашему что мы – дети Божий. А если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим. 8:16-17).
«Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? как написано: за Тебя умерщвляют нас всякий день, считают нас за овец, обреченных на заклание» (Рим. 8:35-36).
«Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу, и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне» (1 Кор. 4:11-13).
«По мере, как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше» (2 Кор. 1:5).
«Те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Гал. 5:24).
«Итак переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа» (2 Тим. 2:3).
«Вспомните прежние дни ваши, когда вы, быв просвещены, выдержали великий подвиг страданий» (Евр. 10:32).
«Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? ‹…› Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности» (Евр. 12:7, 11).
«Если и страдаете за правду, то вы блаженны; а страха их не бойтесь и не смущайтесь» (1 Петр. 3:14).
«То угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. Ибо что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу. Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его» (1 Петр. 2:19-20).
«Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь» (Пс. 33:20).
Святые отцы о страдательном характере аскезы в реалиях падшего мира:
«Кающийся [в грехах и желающий встать на путь жизни] должен помучить свою душу, смириться во всяком деле своем и перенести многие и различные скорби; и когда перенесет все, что ему назначено, тогда, конечно, Тот, Который все сотворил и утвердил, подвигнется к нему Своею милостью и даст ему спасительное врачевство, и то уже тогда, когда увидит, что сердце кающегося чисто от всякого злого дела» (Пастырь Ерма. 93, 215).
«Если пострадаю, буду отпущенником Иисуса и воскресну в Нем свободным» (Игнатий Богоносец, сщмч. Послание к римлянам. Глава IV).
«Почти всякое здешнее злострадание приобретает нам вечные блага» (Василий Великий, сет. Толкование на Книгу пророка Исайи. Толкование на восьмую главу).
«Чем сильнее меня угнетают, тем более приближаюсь к Богу; страдания теснее соединяют меня с Богом» (Григорий Богослов, сет. Сравнение жизни духовной и жизни мирской).
«В скорбях и страданиях, в терпении и в непоколебимой вере скрыты обетования, сама слава и приятие небесных благ» (Макарий Египетский, преп. О терпении и рассудительности. Гл. 28).
«Есть брань в членах наших, как читаем у Апостола: «плоть похотствует на духа, дух же на плоть: сия же друг другу противятся, да не яже хощете, сия творите» (Гал. 5:17). По промыслительному распоряжению Божию, она внедрилась как бы в самую природу нашу. И можно ли почитать ее иным чем, как не естественной как бы принадлежностью человеческого естества после падения первого человека, если она всем без исключения обща? Надлежит однако верить, что она имеется в нас по воле Божией, во благо нам, а не во зло, если она всем природна. Она оставлена в нас для возбуждения в нас ревнования о высшем совершенстве» (Иоанн Кассиан, прп. Добротолюбие. Т. 3. Борьба плоти и духа).
«Всякий славящий Бога в самом себе через страдания ради добродетели при [духовном] делании и сам прославляется в Боге… За страданиями ради добродетели следуют божественные дары благодати» (Максим Исповедник, прп. Главы о богословии и о домостроительстве воплощения Сына Божия. 2:72).
«Итак, кто подражает святым делами своими и подвигами, тот сподобится получить и равную благодать. И сие также верно, как верно то, что никто из святых отцов, ни прежде приятия благодати Святого Духа, ни по приятии оной, не мог выйти из омрачения душевного и увидеть свет Святого Духа без трудов, подвигов и потов, без самопринуждения, самоутеснения и прискорбности…. Итак, которые чуждаются всегдашнего самопринуждения, самоозлобления и самостеснения, произвольной нищеты и самоохотных лишений, такие пусть не говорят, что имеют в себе Духа Святого. Ибо без трудов, потов и болезненных подвигов в добродетелях никому не дается сей небесный дар. Почему истину выражает общее присловие, которое гласит: покажи дела и ищи наград» (Симеон Новый Богослов, прп. Слова. Том 2. Слово 81).
«Древо познания добра и зла – это чувство, приносящее два противоположных друг другу плода, оно двояко по природе. Каковы же они? – Удовольствие и страдание, каждое из которых разделяется ещё на два: первое – на естественную и необходимую потребность, и на сладострастие и пресыщение; второе же – на страх и печаль, и на духовные труды и подвиги» (Никита Стифат, прп. О рае. Гл. 20-21).
«Насколько кто сострадает и подражает Христу в нищете Его, вкушая страданий и поношений Его, которые Он претерпел ради нас прежде распятия и погребения, настолько делается близким Ему и соучастником славы Его» (Петр Дамаскин, свщмч. Творения. Книга вторая. Слово 7. О беспристрастии).
Задание 1. Найдите в предлагаемом для чтения тексте ответы на следующие вопросы:
1. Почему и как изменился характер аскезы после грехопадения?
2. Имела ли аскеза до грехопадения характер борьбы?
3. Каковы «требования» греха в человеке?
4. Что означают слова «питать грех»?
5. Каковым должно быть противоборство греху?
6. Только ли за свои грехи приходится страдать человеку?
7. Необходимо ли страдание для спасения?
8. Является ли страдание необходимым условием аскезы?
9. Способен ли был человек после грехопадения идти навстречу Богу?
10. Способен ли был человек после грехопадения сам или с помощью других людей искоренить в себе грех?
11. Кто первым прошёл весь путь аскезы, заповеданный человеку?
12. Каковы были начало, середина и конец этого пути?
13. Необходимо ли для каждого человека подражание Христу, в том числе в Его страданиях?
14. Почему проходящие путь христианской аскезы называются подвижниками?
15. Что такое подвиг христианина?
Задание 2. Напишите небольшое эссе на тему: «Смысл подвига».
Приложение: Преподобный Иосиф Исихаст. Фрагменты писем[18]
Во всех искушениях и скорбях требуется терпение, и оно – победа над ними. ‹…›
Так вот, я ничего другого так сильно не желаю и так не люблю, как слышать, что вы имеете терпение в искушениях.
Ведь Бог, как Существо самопрославляемое, не нуждается в труде человеческом. Но Он радуется и любит, когда ради Его любви мы делаемся мучениками и страдаем. Он поэтому и венчает нас как подвижников и дарит нам щедро Свою благодать.
Хотел бы я написать три слова, или даже книги, из которых одна была бы только о том, что человек есть ничто, и я бы непрестанно кричал, что я ничто. В другой бы говорилось, что всё во всём и над всем есть Бог самопрославляемый. И в третьей: имей во всём терпение до смерти. Молод ли ты, состарился ли, подвизался ли многие годы – если не имеешь терпения до последнего дыхания, твои дела пред Богом будут сочтены ветошью.
Итак, познай себя, что ты – ничто. Таково твое бытие – ничто. Твоя родоначальница – глина, а жизненная сила твоя – дыхание Божие. Итак, всё – Божие. Познай самого себя, что ты – ничто, и имей терпение в искушениях, чтобы избавиться от них и стать богом по благодати, ибо ты – дыхание, дуновение Божие. ‹…›
Искушения – это лекарства и целебные травы, которые исцеляют явные страсти и невидимые наши раны.
Так вот, имей терпение, чтобы приобретать каждый день, накапливать награду, упокоение и радость в Небесном Царствии. Ведь приближается ночь смерти, когда никто не сможет более работать. Поэтому спеши. Времени мало.
Да будет тебе известно и это: лучше прожить всего один день победоносно, с наградами и венцами, чем жить много лет, но в нерадении. Ведь один день подвига, когда душа [этот подвиг] осознает и чувствует, стоит пятидесяти лет жизни того, кто подвизается бессознательно и нерадиво.
Без борьбы и пролития крови не жди освобождения от страстей. Терния и волчцы взращивает наша земля после преступления. Нам заповедано очищать ее [от них,] но искореняются они только с большой болью, кровоточащими руками и многими воздыханиями. Итак, плачь, проливай реками слезы – и умягчится земля твоего сердца. И когда земля будет полита, ты легко искоренишь колючки. ‹…›
Бог нас хочет сделать такими, как борцы на арене или как мяч, которым играют.
Он возводит тебя на Небеса. Показывает тебе то, что глаз страстного человека не видел и ухо пекущегося о вещественном не слышало. И хотя ты нисколько не согрешил, Он переворачивает страницу и бросает тебя в преисподнюю. И радуется, когда видит, что ты, как борец, сражаешься со всеми полчищами бесовскими. Но оставь меня и возьми Павла[19]. Он, после того как поднялся до третьего неба и видел, и слышал неизреченное, снова возглашает: «Дано мне жало в плотъ!» (2 Кор. 12:7).
Так поступает Крепкий силою до тех пор, пока не соделает человека [совершенным]. Он заставляет его восходить, созерцать, нисходить и утруждаться. И учит его относиться к этому, к тому и другому, как к обычному делу, чтобы эти обычные изменения не были для него чувствительны. «И то, и другое, – говорит Он тебе, – ради Меня».
Итак, не желаешь страдать? Не желай восходить. Если кто не желает терпеть скорби, пусть не просит себе и благодати.
Так вот, для того Бог забрал у тебя благодать, чтобы ты стал мудрым. И она снова придет. Не оставит тебя. Это закон Божий. Но снова уйдет. Однако и снова придет. Только бы ты не прекращал о ней просить до тех пор, пока она не соделает тебя совершенным. ‹…›
Прежде чем искушение успеет образовать помысл в твоем уме, ты разрушай его молитвой. Не оставляй его [в себе].
А если ты оставляешь нечистоты, которые бросает в тебя враг, в краткое время он тебя в них закопает. И затем какая [будет нужна] борьба, чтобы очиститься! Поэтому понуждай себя. Требуется труд и боль – нешуточное дело! Твое сердце будет обливаться кровью. Ты выпьешь горечь, яд и так получишь свободу, вкусишь сладость.
Не считай, что это малый подвиг. Как сумасшедшая, ты должна взывать: «Иисусе мой, спаси меня! Пресвятая Богородица, помогай мне!» Пусть твой язык работает, как машина: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя! Господи Иисусе Христе, помилуй мя! Господи Иисусе Христе, помилуй мя!» И когда будешь уставать, будет приходить к тебе утешение, которого ты не вкушала никогда. Если же будешь бездельничать, как сейчас, и нерадеть, то вовек не исцелишься. ‹…›
Смирение – это когда согрешает другой и, прежде чем он успеет попросить прощения, мы ему кладем поклон, говоря: «Прости, брат мой, благослови!»
Пусть тебе не кажется это трудным и тяжелым. Это ничто по сравнению с тем, что сделал для нас Владыка Христос. Пред взором ангелов Он склонился и положил поклон от Неба до земли, и «приклони небеса и сниде» (Пс. 17:10). Бог – к людям! А ты ставишь мир с ног на голову, лишь бы только не сказать «прости». Так где же смирение?
Когда ты смиришься, все тебе будут казаться святыми. Когда ты много о себе воображаешь, все тебе не такие, как надо, и плохие. ‹…›
Все эти ненормальности, смятение, ненависть, отвращение, дикие движения страстей – всё это от сатаны. И всё это требует равного отвращения. С понуждением, с болью, со скорбью. Сразу, с самого начала. Прежде чем они войдут, и захватят пастбища, и перекроют снаружи воду, и заморят душу голодом, лишив ее небесной росы.
Видишь? Когда происходит согласие с помыслами, которые сеет лукавый, тогда он сразу отсекает у тебя дерзновение в молитве. И если он тебе перекроет снаружи воду, пищу души, то ты умрешь голодной смертью за несколько дней. Тогда как в самом начале ты можешь отвергнуть эти помыслы небольшим возражением. А ты нерадишь и расслабляешься, усердно внимая тому, что они говорят. Но когда они войдут, тогда поволокут нас, как пленников. ‹…›
Страсти – это вещь жестокая. Уральские горы! Километры в высоту! Благодать – это солнце. Восходит солнце, но тень гор не позволяет согреть всего наделенного умом человека. Лишь только один луч найдет его, он сразу загорается от радости. А остальная часть находится в тени страстей. И когда уменьшится благодать, могут сразу начать действовать бесы. И они часто ей препятствуют, как тучи, заслоняющие свет солнца, ибо тень страстей порождает туман, который затемняет слабый только что появившийся луч. ‹…›
Когда я пребывал в такой же, как и ранее, безмерной скорби, явился Иисус на Кресте, полный света, и, преклонив голову, мне напомнил: «Смотри, сколько Я перенес ради тебя!» И все мои скорби растаяли как дым.
Что нам сказать о столь великой любви, которую выказывает нам Господь, чтобы нас спасти?! А мы из-за малейшего искушения всё это забываем. Хотя [именно] там, среди искушений и скорбей, находится Христос. Однако скорбями не называются переживания и попечения о том, как прожить. Но только [то, что претерпевается] ради Христа, [суть] скорби. ‹…›
Ведь каждая скорбь, которая приходит к нам – будь то от людей, или от бесов, или от нашего собственного естества, – всегда сокровенно несет в себе соответствующее приобретение. И кто ее преодолевает с терпением – получает плату: здесь – залог, а там – всё в полноте. ‹…›
[Человек], будучи прельщен бесом и предвкушая, что станет равен Богу, изгоняется из рая. И пребывает в этом изгнании и страданиях, будучи отлучен от Бога, дабы терния и волчцы пожинать во все дни свои[20].
Что же это за терния и волчцы, как не беспрерывные происшествия и ежедневные скорби от искушений, от развращенных людей и от самого нашего поврежденного естества, чьи дурные привычки и обычаи стали словно второй нашей природой, и мы переносим горестные опасности более от него, чем от иных врагов. И если бы не предваряла нас милость Божия, нам бы грозила опасность погибнуть. И до каких пор всё это будет продолжаться? До того часа, когда ты, от земли взятый, по Его слову, в землю отыдеши[21]. Вот предел болезням и скорбям, положенный человеколюбивым Богом. ‹…›
Ты сердишься, и унываешь, и печалишься, думая, что Небесный Отец медлит с ответом. А я тебе говорю, что и это совершится, как ты того желаешь, непременно совершится. Но потребуется сначала молитва от всей души, а затем – ждать. И когда ты перестанешь вспоминать о просимом и просить этого, тогда оно тебе придет как дар за твое терпение и ожидание. Когда, молясь и прося, приближаешься к отчаянию, тогда уже близко исполнение просьбы. Какую-то сокрытую страсть хочет исцелить в тебе Христос и поэтому откладывает подаяние просимого.
Если же получишь ранее, [сразу] когда ты просишь, твоя страсть останется неисцеленной. Если ждешь, то получаешь и просимое, и исцеление от страсти. И тогда радуешься величайшей радостью и горячо благодаришь Бога, Который всё мудро устраивает и делает всё к нашей пользе. ‹…›
Сегодня у многих [душевное] устроение ограничилось некими внешними формами. И сверх того уже нет заботы и попечения о том, что внутри души, где сосредоточено всё, где соединяется вещественный с невещественным – человек с Богом, – насколько может вместить наше перстное естество.
Вот что прекрасно и очень хорошо. Но все мы этого избегаем. Все убегаем прочь, поскольку тут требуется подвиг. Да и ум человеческий приходит в великий ужас, лишь только услышит об этом.
Необходимо, чтобы этому подвигу содействовал Бог, ибо без Него ничего нельзя достигнуть. Должно подвизаться произволение человека. Но нужно, чтобы тело источило кровь, поскольку должна сойти кожа с внутреннего человека. Должен растаять, как воск, ветхий человек. И как у железа, когда его помещают в огонь, отстает и осыпается покрывающая его ржавчина, так происходит и с человеком. ‹…›
И тогда отпадает ржавчина. Снимается печать. Умирает ветхий человек. Удаляется материнская кровь. Обновляется замес. Но [при этом] изменяется не тело человека, а преимущества[22] и дарования, [данные] человеческой природе – их просвещает, укрепляет и обновляет благодать. И оживотворяется ветхий Адам, созданный по образу Божию.