Гениальнее гениев
Утро следующего дня было ужасным. Лера проснулся от горьких рыданий и обнаружил, что плачет Шурка.
– Видишь, – говорил тот, всхлипывая, – что этот негодяй со мной сделал.
Только тут Лера рассмотрел, что правое ухо у Шурки выросло до размеров среднего одеяла. Лёжа на левом боку и поджав ноги, друг теперь мог запросто им укрываться. А при ходьбе забрасывать на плечо, на манер старинного плаща. У Леры уши не увеличились, зато что-то невероятное стало происходить с левым глазом. Чуть только где-нибудь раздавался скрип или шорох, как глаз выскакивал из глазницы и стремглав летел туда, словно космический спутник. При этом Лера видел им так же хорошо, как и правым.
– Что за ерунда? – недоумевал он. – Я тут, глаз там, а я всё им вижу.
– Он тебе, как на телевизор, картинку передаёт, – предположил Шурка.
Приборами псевдоучёный[6] мучил друзей двое суток подряд. На третий день наступило затишье. Ни Фу-Фью, ни новых приборов в лаборатории больше не появлялось. Мальчишки решили, что на этом опыты закончились. Но, выпив на завтрак кружку молока, Шурка вдруг рассмеялся.
– Ты чего? – улыбнулся в ответ Лера.
Шурка показал ему на пустую посуду.
– Этот умственно отсталый подсыпал нам в еду средство для развития гениальности.
– Какого развития? – не поверил Лера своим ушам.
– Гениальности, – повторил Шурка. – Это такой набор биологических роботов. Размером они, как вирус гриппа, не больше.
– И что они в нас теперь будут делать? – склонил голову набок Лера, словно прислушиваясь к самому себе.
– Усиливать наши способности. Скоро мы сможем делать всё, что душе угодно. Например, чужие мысли читать или газету на расстоянии десяти километров.
– А ты откуда всё это знаешь? – не поверил Лера.
– Я и сам не понимаю, – признался Шурка. – Но вот стоит мне посмотреть на предмет, как я вижу всю его внутреннюю структуру. Вижу его молекулярную решётку, расположение атомных связей. Вижу, как эти молекулы разложить на атомы, переставить их и сделать из одного вещества совершенно другое.
– Ничего себе! – поразился Лера. – А почему у меня такого нет? Нас же вместе облучали.
– Сейчас научу, – и Шурка принялся подробно объяснять Лере, как и что надо делать.
Лера слушал-слушал и едва не заснул.
– Ты чего спишь?! – рассердился Шурка. – Пробуй, давай, как я говорю.
Но сколько Лера ни пробовал, ничего у него не получилось. Провозившись с ним битый час, Шурка сел в углу клетки и закрыл глаза. Прошла минута, вторая, пять, десять…
– Шурка, ты что, обиделся? – примирительно окликнул его Лера. – Я же не нарочно. Я стараюсь, как ты говоришь, а ничего не выходит.
Но Захарьев не реагировал. Только тогда, когда Лера совсем уж затосковал, Шурка вздрогнул и, наконец, открыл глаза.
– Я не обиделся, – улыбнулся он, – я твой потенциал проверял.
– Какой потенциал? – не понял Лера.
– Уровень твоих способностей.
– И какие они?
– Нормальные, такие же, как у меня. Только твой мозг интуитивно работает.
– Как это?
– А так. Если мне надо просчитывать и формулы выводить, чтобы ухо уменьшить, то ты без всяких расчётов можешь своим глазом командовать. Тебе надо только очень сильно захотеть.
Шурка оказался прав. После небольшого усилия Лерин глаз перестал выскакивать сам по себе. А Шурка без труда вернул своему уху прежний вид. В общем, благодаря негодяю Фью друзья стали обладателями феноменальных[7] способностей, которыми в то время не обладало ни одно разумное существо на расстоянии по меньшей мере пяти световых лет[8].
– Слушай, мечтательно посмотрел Лера на друга. – Превратись в ружьё, а меня сделай бронебойной пулей. Я этому свинскому учёному весь коробок изрешечу.
Шурка задумался над неожиданным предложением и вполне вероятно привёл бы его в действие. Но тут в лабораторию вбежал целый взвод[9] толстопузых кружечного вида инопланетян. Подхватили приборы, которыми Фу-Фью обрабатывал друзей, и вынеслись вон. На пленников они даже не взглянули. После этого ни коробчатый, ни кто-либо другой в лабораторию не заходил. Только буфеты исправно выдавали завтраки, обеды и ужины.