Буддийские мастера-маги. Легенды о махасиддхах. Буддийские мастера-маги ( Абхаядатта)

Всю жизнь Минапа удил рыбу в Бенгальском заливе. День за днем насаживал он приманку на крючки, забрасывал в море удочки и ждал, когда же в пучине морской дернет за другой конец лески его добыча.

В один прекрасный день Минапа занимался своим привычным промыслом, терпеливо ожидая клева. Вдруг леску потянуло с такой чудовищной силой, что бедный рыбак не удержался в лодке и рухнул в воду. Когда же он увидел, какое чудище попалось ему на крючок, Минапа сразу сообразил, что на этот раз сам оказался наживкой. В тот же миг, разинув огромную пасть, морское чудовище целиком проглотило беднягу. Однако Минапе невероятно повезло, да и карма рыбака оказалось настолько благоприятной, что ему удалось выжить в брюхе морского монстра и даже обустроить там себе некое подобие жилища.

А в это время в более утонченных мирах Умадэви – божественная партнерша Шивы Махадэвы – решила овладеть самыми секретными йогическими практиками супруга. День и ночь умоляла она партнера дать ей поучения. Не воспринимая его отговорок, она настаивала на своем и не отступала, пока Махадэве не стало ясно, что не видать ему больше покоя, если только не обучит он Умадэви Дхарме.

До сих пор Махадэва практиковал в одиночестве, и нелегко ему было рассказать о секретных поучениях, несущих в себе великую силу. Он опасался, что его тайные наставления нечаянно коснутся слуха неподготовленного человека, и поэтому согласился поделиться ими с Умадэви только на самом глубоком морском дне.

Умадэви была в восторге. Тут же принялась она сооружать подводную обитель из жемчужин, изысканных раковин и драгоценных кораллов, нанизанных на нити. Вокруг своего морского пристанища она разбила дивный сад из нежных водорослей и редких морских цветов. Стаи чудных пестрых рыб слетелись со всего океана, чтобы разделить с Умадэви ее отшельничество. Увидев эти чудесные приготовления, Махадэва признал, что условия для передачи Дхармы были созданы подходящие, и незамедлительно приступил к драгоценным поучениям.

За косяками удивительных рыб приплыло к обители Умадэви и морское чудище, в чреве которого сидел Минапа. Голос Махадэвы легко проникал сквозь ракушечные стены кельи и плоть огромной рыбины, достигая ушей Минапы. И наш рыбак вскоре стал восторженным и преданным учеником ничего о том не подозревавшего Махадэвы.

К сожалению, этого нельзя было сказать об Умадэви. Тихие подводные течения и мерное качание водорослей на волнах убаюкали ее, и вскоре она задремала. Когда Махадэва спросил, слушает ли она, то услышал в ответ: «Конечно». Правда, прозвучал он из уст не Умадэви, а Минапы.

Дойдя до конца своих поучений, Махадэва смолк. Повисшее молчание пробудило Умадэви, и, чтобы не выдать себя, она произнесла: «Как это восхитительно, мой господин, прошу тебя, продолжай».

«Но я только что сказал, что закончил», – резко ответил Махадэва.

«Возможно, я отвлеклась на одно мгновение», – робко пролепетала Умадэви.

«Кто же тогда ответил «конечно», когда я спросил, слушаешь ли ты меня?»

И тут из глубины донесся приглушенный голос: «Это был я».

Махадэва обладал магической силой видеть сквозь предметы и вскоре разглядел Минапу в чреве огромной рыбины.

«Ага! – воскликнул он. – Теперь я вижу, кто мой настоящий ученик. Посвящение получит этот узник рыбьего чрева, а не ты, моя дорогая».

Так Минапа принял обет и, не покидая чрева морского чудища, приступил к практике садханы. Прошло еще двенадцать лет. И вот однажды огромное морское создание попалось в сети рыболова из Шри-Тапари. Уверенный в том, что рыбина наверняка проглотила несметное количество золота или серебра и оттого стала такой тяжелой, он с трудом вспорол ей живот.

Но сокровищем, извлеченным на свет, оказался Минапа.

Бедный рыболов пришел в ужас. «Кто ты?» – воскликнул он, отшатнувшись от своей находки.

К тому времени вокруг уже собралась толпа любопытных, и Минапа поведал всем собравшимся историю о том, как попал в чрево огромной рыбы, и о том, как получил посвящение. Он назвал также имя короля, во время правления которого он в последний раз видел дневной свет. У изумленной публики не осталось сомнений в том, что Минапа и вправду прожил в животе огромной рыбы двенадцать долгих лет.

Тогда-то рыбака и прозвали Минапой, что означает Сиддха-рыба. Собравшиеся совершили перед ним простирания, поднесли дары и там же, на берегу моря, где Минапа явился на свет из чрева морского чудища, устроили в его честь шумное торжество.

Ноги Минапы от радости сами собой пустились в пляс, и его ступни, словно в мягком масле, утопали в булыжниках. Камни с отпечатками ног великого сиддха можно увидеть там и по сей день.

Танцуя, он пропел своим восхищенным слушателям:

Достигая все больших результатов на пути, Минапа еще пятьсот лет бескорыстно трудился на благо других. Его волшебные силы преумножились, и со временем его стали называть Ваджрападой и Ачинтапой. Наконец, когда работа его была выполнена, он в своем теле вознесся в Чистую страну дакинь.

Когда умер старый король Шри-Ланки, придворные астрологи предсказали, что ради блага государства страной должен править второй сын короля. Но молодому принцу меньше всего хотелось занимать трон. Чужды были ему роскошь и великолепие дворца. В глазах принца читалось презрение, когда взгляд его останавливался на стенах королевских покоев, покрытых золотом и серебром и украшенных россыпью драгоценных камней.

Все, что хотел принц, – это стать йогином, и поэтому он решил бежать из дворца. Но, увы, лицо наследника престола было хорошо знакомо каждому, и беглецу не удалось уйти дальше королевского сада. Придворные схватили его, а родные братья заковали в золотые цепи. Но уже на следующую ночь принц подкупил своих стражников золотом и серебром и, переодетый в лохмотья, в сопровождении одного верного помощника бежал из дворца. Когда им удалось уйти довольно далеко, принц щедро наградил преданного слугу и уже в одиночестве отправился в Рамешварам, где наконец и стал йогином.

Принц был счастлив обменять золотой трон на подстилку из оленьей шкуры, а свою обитую шелком роскошную кровать – на кучу мусора. Прекрасный собой, он без труда получал подаяния, а его утонченность и королевские манеры внушали трепет, где бы он ни появлялся.

Йогин-принц странствовал по Индии, пока наконец не добрался до Ваджрасаны – священного места, где Будда Шакьямуни достиг Просветления. Там дакини дали ему поучения о различных видах женской мудрости. Спустя какое-то время он отправился в Паталипутру, что на реке Ганг. Там он изучал Тантру, жил на подаяния и спал на кладбище, где сжигали трупы умерших.

Однажды, когда йогин по обыкновению просил милостыню на рынке, непреодолимое чувство заставило его пойти в таверну, которая оказалась еще и борделем. Кармическая судьба привела его к одной из проституток, в которой йогин сразу распознал воплощение дакини. С глубоким почтением склонился перед ней йогин. Некоторое время дакиня в полном молчании всматривалась в его ум, а затем произнесла: «Четыре твоих физических центра и их энергии – чисты. Но в твоем сердце находится узелок надменности размером с горошину». Затем она выплеснула в его миску помои и отправила восвояси.

Покинув публичный дом, йогин вылил несъедобную жижу в канаву. И в это самое время дакиня, тайком наблюдавшая за ним, с усмешкой прокричала ему вслед: «Как может гурман достичь нирваны?»

Йогин остолбенел. Неужели те предрассудки, которые он впитал с благородным воспитанием, все еще были живы в его уме? Может быть, ему до сих пор одни вещи казались более желанными, чем другие? Такие ошибки не позволят достичь Просветления!

В тот же миг йогин решил полностью избавиться от всех оставшихся предрассудков и на корню пресечь привычный образ мышления. В последующие двенадцать лет он жил на берегах Ганга, питаясь только рыбьими внутренностями, которые рыбаки обычно бросали собакам. За это рыболовы прозвали его Луипой – поедателем рыбьих потрохов. Но для благородного йогина такая пища была нектаром чистого осознавания, благодаря которому он постиг, что природой всех вещей является пустота.

Вскоре молва о Луипе разнеслась далеко за пределы берегов Ганга. Поступки Луипы упоминаются и в легенде о Дарикапе.

Вирупа родился в Бенгалии, в восточной провинции Трипура во времена правления короля Дэвапалы. Ребенком его отдали в прославленный монашеский университет в Сомапури. Там, вместе с тысячами других монахов, он прилежно занимался изучением и медитацией, а спустя какое-то время получил посвящение в Ваджраварахи – дакиню с головой свиньи.

В течение двенадцати лет Вирупа усердно произносил мантру, насчитав двадцать миллионов повторений, но ничего так и не происходило. Ни разу за все эти годы ему даже не приснился сон, указывающий на успехи в практике.

Вирупой овладело такой отвращение к себе и своей, по-видимому, бесполезной практике, что он с отчаянием выбросил свои четки в отхожее место. Когда пришло время вечерней молитвы, четок у него, конечно, при себе не оказалось. Вдруг сияющее видение Ваджраварахи предстало перед Вирупой. Протянув ему изумительную по красоте малу, она сказала:

«О, счастливое дитя, что тебя так печалит? Продолжай свою практику, с тобой мое благословение. Если бы ты только мог ясно увидеть, что вещи не являются чем-то, но не являются и чем-то другим! Оставь свои блуждающие мысли, полные критики. Освободи ум от иллюзий!»

Глубоко вдохновленный этим видением, Вирупа еще двенадцать лет выполнял практику духовной дисциплины своей дакини-гуру и обрел высшее постижение Махамудры.

Обретя власть над двойственностью жизни и смерти, Вирупа больше не видел ничего предосудительного в том, чтобы есть мясо и пить алкоголь, хотя это и запрещалось монастырским уставом. Однажды он попросил прислугу приготовить ему пирог с голубятиной. Слуги немедля поймали нескольких голубей, гнездившихся на карнизе монастырской крыши, свернули им шеи и приготовили к ужину.

Но один из старых монахов заметил исчезновение голубей. С криками: «Пусть покажется тот, кто дерзнул съесть голубей!» он помчался к колоколу, тревожный звон которого призывал немедля собраться всех обитателей монастыря.

«Никто из нас не отважился бы на такой отвратительный поступок», – шептали в изумлении благочестивые монахи. Тогда настоятель монастыря приказал обыскать весь монастырь. Вскоре они обнаружили Вирупу, сидевшего в своей келье перед накрытым столом со стаканом вина, в предвкушении ужина с голубятиной. Вне себя от гнева, монахи вытолкали Вирупу из его жилища и приказали ему незамедлительно покинуть монастырь.

Вирупа снял с себя монашеские одежды и положил их вместе с миской для подаяний перед изображением Будды, которому поклонялся более четверти века. С глубоким почтением он совершил простирания перед изображением и направился к монастырским воротам.

Увидев Вирупу, стражник, охранявший вход в монастырь, спросил его, куда он направляется.

«Я больше не могу здесь оставаться, – ответил Вирупа. – Я должен отныне следовать уготовленному мне пути».

За воротами монастыря начиналось лотосовое озеро – такое огромное, что его невозможно было обойти. Собравшиеся к тому времени у ворот монахи с любопытством ожидали, что же Вирупа станет делать.

У кромки воды изгнанник наступил на цветок лотоса и увидел, что тот не утопает под тяжестью его веса. Тогда, с именем Будды на устах, Вирупа чудесным образом стал легко переступать с цветка на цветок, пока не достиг противоположного берега.

Застыв от изумления, наблюдали за этим чудом обитатели монастыря Сомапури. Наконец придя в себя, они в раскаянии совершили простирания перед Вирупой и со смиренной преданностью стали умолять его вернуться.

«Пожалуйста, объясни, зачем ты убил голубей», – взмолились они.

На что Мастер ответил: «Это была всего лишь иллюзия – как и все преходящее».

Затем он попросил своих слуг принести остатки голубиных крыльев. Соединив перья и кости, он поднял их над головой, щелкнул пальцами, и внезапно ожившие голуби взмыли в небеса – еще прекраснее, чем раньше.

После этого Вирупа навсегда покинул монастырь и стал йогином. Повсюду, где бы он ни появился, он оставлял после себя истории о совершенных чудесах.

Однажды, остановившись на берегу Ганга, проголодавшийся после долгого пути Вирупа стал взывать к Ганга Дэви, богине великой реки, с просьбами о еде и питье. Однако та не смилостивилась над Вирупой. Тогда йогин повелел водам Ганга расступиться – так он достиг противоположного берега.

К тому времени, когда Вирупа дошел до ближайшей таверны в городе Канасата, его уже мучил нестерпимый голод. Он с наслаждением осушил принесенный ему кувшин вина и съел тарелку риса. Затем Вирупа потребовал еще вина, а потом еще и еще, пока не прикончил все запасы хозяев. Когда же заподозрившая неладное хозяйка таверны потребовала расплатиться по счету, Вирупа предложил ей в качестве оплаты солнце. В подтверждение своих слов он бросил в небо пурбу (острый кинжал – прим. переводчика), которая вонзилась прямо между светом и тьмой, так что солнце не могло больше продолжать свое движение по небосклону.

Два с половиной дня мучились жители Канасаты от беспрестанного дневного света и нестерпимой жары. Урожай в полях зачах, а река пересыхала на глазах. Зато Вирупа продолжал пить, как ни в чем не бывало – он поглотил к тому времени запасы спиртного, привезенные на пятистах слонах.

И так всех изнурила нестерпимая жара и свет, что даже сам король уже терялся в догадках, не зная, как избавиться от этой напасти. Не ведая о визите Вирупы, он отправил своего министра разобраться, что же стало причиной этого бесконечного, ослепляющего солнечного света. Однако его расследование не принесло никаких результатов, и тогда королю во сне явилась богиня солнца и рассказала о том, что узницей на небе ее сделал долг Вирупы хозяйке таверны. Чтобы избавить своих подданных от этой беды, королю пришлось заплатить владелице таверны, и тогда Вирупа покинул Канасату, а солнце благополучно продолжило свой путь по небосклону.

Вирупа отправился дальше в страну Индра, которой правили необычайно набожные брахманы. В честь великого бога Шивы брахманы изваяли из камня его двухсотметровую скульптуру. Когда Вирупа подошел поближе к огромному каменному богу, хранители святыни потребовали, чтобы тот поклонился изображению Шивы, на что Вирупа усмехнулся:

«Разве пристало старшему брату кланяться младшему?»

Король Индра, совершавший в это время обряд поклонения каменному изваянию Шивы, услышал этот разговор и недолго думая выдвинул Вирупе ультиматум: «Поклонись или умри!»

Но Вирупа настаивал на своем: «Я согрешу, если поклонюсь этому богу».

«Что же, в таком случае пусть грех ляжет на мои плечи!» – ответил король.

Тогда Вирупа почтительно сложил перед собой руки, и в тот же миг гигантское изваяние раскололось пополам и небеса сотряс громоподобный голос каменного колосса: «Чего изволите, мой господин?»

«Поклянись в верности Будде!» – приказал Вирупа.

«Слушаю и повинуюсь!» – прогремел в ответ голос каменного бога, и в то же мгновение две половины гигантского изваяния вновь соединились воедино.

Дары, в изобилии сложенные у ног Шивы, тут же поднесли Вирупе, а он без промедления поровну разделил их между всеми присутствовавшими последователями Будды. Подношения оказались настолько щедрыми, что их хватило каждому, чтобы в течение долгих-долгих лет противостоять голоду, наводнениям и чуме.

Конец ознакомительного фрагмента.