Часть II.
Колонии в Азии
Ост-Индская компания
Многие историки и географы именуют Индию полуконтинентом. По величине территории она превосходит все страны Западной Европы, вместе взятые. Индия была самой крупной колонией в мире.
К концу XVIII века население Индии превышало 100 млн. человек, две трети из которых проживали в плодородных долинах Инда и Ганга.
В Индии жили многочисленные народности и племена. Наиболее отсталыми народностями Индии были древние ее обитатели, известные под названием «ведда». Более развитые народы уже давно их оттеснили в глубокие и недоступные районы. Ведда еще не вышли из состояния варварства.
Индию к югу от Виндийского хребта занимали различные народы дравидийского происхождения, достигшие высокой ступени феодального развития. К северу от этого хребта и до подножия Гималаев преобладали многочисленные народности, образовавшиеся в результате длительного взаимодействия между коренным населением и пришельцами, которые неоднократно проникали в долины Инда и Ганга со стороны северо-западных границ Индии. Племена, приходившие извне, неизменно воспринимали более высокую индийскую культуру. В предгорьях Гималаев и в северо-восточном углу Индии жили народы родственного монголам корня. Они находились на разных ступенях общественно-экономического развития – от первобытно-общинного строя и до развитых феодальных отношений.
В своем развитии народы Индии, соприкасаясь друге другом, подвергались взаимному влиянию, и это наложило общий отпечаток на их общественный строй и культуру. Тем не менее за свою тысячелетнюю историю они лишь в исключительных случаях объединялись в составе единого государства.
Внутренняя раздробленность Индии выражалась также в огромном разноязычье, отсутствии единой письменности и религиозном делении на мусульман и индусов. В собственно Индостане (к северу от Виндийского хребта) значительное распространение получил язык индустани. Это уже был язык торгового люда городов. Кроме того, он господствовал в областях по среднему течению Ганга. Языком многочисленной группы населения по нижнему течению Ганга был бенгали. На маратском языке говорили жители западной части Декана. Ряд дравидийских языков преобладал в остальном Декане и на южных побережьях Индии.
К последней четверти XVIII века значительная часть Индии (в том числе и бывшая провинция Могольской империи Бенгал), охватывавшая более трети населения страны, стала английской колонией.
Остальная Индия разделялась на множество феодальных государств. Эти государства образовались на развалинах империи Великих Моголов. В Ауде и Хайдерабаде, в Майсоре и ряде мелких княжеств власть находилась в руках феодалов-мусульман. В маратских княжествах и в большинстве раджпутских господствовали индусские князья – раджи. Между всеми этими государствами происходила непрерывная ожесточенная борьба. Границы их были неустойчивы.
В бывшей столице Могольской империи, городе Дели, пленником маратских князей среди остатков былого великолепия формально царствовал наследник Великих Моголов – Шах-Алам. Он был нужен маратским феодалам в их планах подчинения всей Индии. Именем Великого Могола они узаконивали свои завоевания.
Первыми из европейцев в Индии обосновались португальцы. Как известно, в 1498 г. морской путь в Индию открыл Васко да Гама. В 1510 г. герцог Афонсу д'Альукери захватил город Гоа (ныне Панаджи). В 1511 г. португальской колонией стал город Каликут (ныне Кажикоде, а с 1531 г. – Даман). В 1534 г. португальским стал город Бомбей. Любопытно, что Бомбей в 1651 г. стал приданым португальской принцессы Екатерины де Браганса, вышедшей замуж за английского короля Карла II.
Замечу, что португальские колонии продержались в Индии дольше, чем английские. Последняя португальская колония Гоа подверглась нападению индийской армии в декабре 1961 г. Индусы бросили против 4,5-тысячного гарнизона Гоа, состоявшего из солдат, полицейских и пограничников, 45-тысячную армию, авиацию и весь свой флот. В результате Гоа был захвачен после трехдневных боев.
31 декабря 1600 г. группа лондонских купцов, получивших хартию от королевы Елизаветы I на монопольную торговлю с Востоком сроком на 15 лет, основала Ост-Индскую компанию. Ее иногда именовали «Компанией купцов Лондона, торгующих в Ост-Индии». Первые два десятилетия Компания торговала с островной Юго-Восточной Азией, но затем ее вытеснил более сильный на тот момент конкурент – голландская Ост-Индская компания, и англичане переместили свою деятельность в Индию.
В 1612 г. в Сурате была основана первая фактория Ост-Индской компании. В том же году вооруженные силы компании наносят серьезное поражение португальцам в битве при Сували.
В 1640 г. местный правитель Виджаянагара разрешил основать вторую факторию в Мадрасе. К 1647 г. компания имела уже 23 фактории в Индии. Индийские хлопчатобумажные и шелковые ткани пользовались в Европе огромным спросом. Также вывозились чай, зерно, красители, хлопок, а позднее и бенгальский опиум.
В 1668 г. Компания арендовала остров Бомбей, бывшую португальскую колонию, переданную Англии как приданое Екатерины де Браганс. В 1687 г. штаб-квартира Компании в Западной Азии была перемещена из Сурата в Бомбей. Компания попыталась силой добиться торговых привилегий, но проиграла, и была вынуждена просить Великого Могола о милости. В 1690 г. было основано поселение Компании в Калькутте, после соответствующего разрешения Великого Могола. Началась экспансия Компании на субконтинент. Такая же экспансия совершилась рядом других европейских Ост-Индских компаний – Голландской, Французской и Датской.
Ост-Индская компания в XVIII веке была самой богатой компанией в Индии. Центром ее был город Мадрас на Коромандельском берегу, приобретенный англичанами в 1639—1640 гг. у местного правителя. К середине XVIII в. англичане построили там форт Св. Георга и гавань. В результате вырос многолюдный и богатый портовый город.
В Бенгалии постепенно центром деятельности Ост-Индской компании становилась Калькутта, основанная на реке Хугли (западный приток дельты Ганга) в 1690 г. Там еще в XVII веке для защиты складов была выстроена крепость, названная Форт-Вильям, в честь правившего тогда в Англии Вильгельма (Вильяма) III. В Форт-Вильяме помещалось и правление Компании в Бенгалии. Компания считалась также заминдаром трех деревень около Калькутты.
В 1717 г. англичане получили от Фаррух Сияра фирман, по которому Компании было передано еще 38 деревень. Ее товары освобождались от пошлин при условии ежегодной уплаты в казну Моголов 3 тыс. рупий, и, кроме того, устанавливалось, что дастак (пропуск), выданный главой фактории, освобождал английские грузы от таможенного досмотра. С того времени бенгальские товары стали занимать все большее место в английском экспорте из Индии. Доходы Компании сразу возросли с 278,6 тыс. ф. ст. в 1717 г. до 364 тыс. в 1729 г.
Вокруг факторий английской Ост-Индской компании в Калькутте, Дакке, Касимбазаре и некоторых других пунктах Бенгалии возникли ткацкие поселения. В одной Калькутте на Компанию работало около 8 тыс. ткачей, живших на окраине – в «Черном городе». Индийские агенты Ост-Индской компании раздавали ткачам материал и передавали заказы на те ткани, которые хорошо шли на европейских рынках. Нередко такие агенты не только представляли интересы европейской торговой компании, но и выступали от собственного имени, превращаясь тем самым в скупщиков.
Рост английской торговли вызывал серьезные опасения у наваба Бенгалии, ставшего фактически независимым правителем. Он боялся, что города и укрепленные фактории со временем превратятся в опорные пункты англичан, из которых правительству будет трудно изгнать их. Наваб обвинял Компанию в том, что она монополизировала всю торговлю страны, что частная торговля ее служащих превышает даже торговлю самой Компании.
Основными предметами английского экспорта из Бенгалии были хлопчатобумажные и шелковые ткани, шелк-сырец, селитра, сахар, опиум, индиго, топленое и растительное масло, рис. Компания распоряжалась крупными суммами денег и стремилась закупать необходимые ей товары оптом. Операция по закупке риса производилась, например, следующим образом: еще задолго до начала жатвы служащие Компании по рекомендации крупных индийских банкиров, игравших роль посредников, раздавали различные суммы индийским купцам, которые в свою очередь раздавали авансы скупщикам, а те – крестьянам. Таким образом, урожай заранее дешево закупался.
Точно так же действовали английские агенты-скупщики (гомашты) и в отношении ремесленников, закабаляя их выдачей авансов.
Англо-французское соперничество
В начале 40-х годов XVII века в Индии началось противостояние между английской и французской компаниями.
Впервые французские корабли отправились в Индию во времена правления Франциска I (1515—1547). Купцы из Руана снарядили два корабля для торговли в восточных морях. Они отплыли из Гавра и не вернулись, больше о них никто ничего не слышал. В 1604 г. одна компания получила патент от короля Генриха IV, но проект провалился. В 1615 г. была выдана еще одна лицензия, и два корабля отправились в Индию. Во Францию вернулся лишь один корабль.
Под покровительством кардинала Ришелье в 1642 г. была создана Французская Ост-Индская компания. Однако во Франции началась Фронда, государственное финансирование после смерти Ришелье компании прекратилось, и она влачила жалкое существование.
Создателем новой компании, получившей называние «Компании Восточных Индий», стал министр финансов Жан-Батист Кольбер. Главную надежду Кольбер возлагал на короля и его окружение. Людовик XIV пожертвовал на Компанию огромную сумму – 3 миллиона ливров. Другие вельможи, желая не отставать от короля, также вносили большие деньги. Большие суммы собрали и крупные торговые города и порты. Так, лионские купцы внесли миллион ливров.
В итоге Кольберу удалось собрать более 8 млн. ливров, и в 1664 г. Людовик XIV подписал торжественный акт об образовании Компании Восточных Индий. Ей предоставлялись значительные права, в том числе монополия торговли на восток от мыса Доброй Надежды. Король обещал производить регулярные финансовые вливания в Компанию, а также поддерживать ее интересы силами военного флота.
Первым президентом Совета директоров Компании Восточных Индий стал сам Кольбер. Людовик XIV торжественно объявил, что заморская торговля – почетный долг дворянина. В городах были расклеены афиши, призывавшие французов всех сословий послужить во славу Франции и короля.
В 1667 г. Компания Восточных Индий отправила экспедицию под командованием Франсуа Карона, которая в 1668 г. достигла Сурата и основала первую французскую факторию в Индии. В 1669 г. перс Маркара – спутник Карона в его экспедиции – основал другую французскую факторию в Масулипатаме. В 1673 г. с разрешения Шайста-хана – набоба Великих Моголов в Бенгалии – был основан Чанданнагар. В 1674 г. французы получили Валикондапурам от султана Бид-жапура, и так было положено начало колонии Пондишери.
К концу XVII века Пондишери вместо Сурата стал административным центром Французской Индии. Однако территориально французские колонии в Индии не были связаны друг с другом, а их губернаторы избавлены от зависимости от Пондишери.
В ходе Орлеанской войны 1688—1697 гг., где Франции противостояли Англия и Голландия, 21 августа 1693 г. к Пондишери подошла голландская эскадра, и губернатор Мартен эвакуировал из города женщин. Все мужчины получили оружие и составили гарнизон в 600 человек. Французы ждали приступа. Однако голландцы на приступ не пошли, а подтащили пушки к самому городу и открыли огонь. В городе вспыхнули пожары, начались паника и дезертирство. Пондишери был обречен и после двухнедельной осады капитулировал.
Губернатора Мартена голландцы перевезли в Батавию (ныне Джакарта), откуда позже хотели переправить в Европу, но французскому губернатору удалось бежать, и вскоре он оказался в Бенгалии, где взял на себя руководство всеми французскими факториями в Касим-базаре и Шандернагоре (по-индийски Чандернагар).
В 1697 г. в Рисвике был заключен мир. После этого Мартен приехал в Пондишери, перешедший по договору французам. В городе потихоньку стала налаживаться жизнь. Во Францию разрешили ввозить отбеленный ситец, корицу, перец и другие товары, вскоре появились ткачи – около 500 человек. И уже в 1700 г. Пондишери вновь стал основным среди французских колоний и факторий.
В ходе новой войны 1744—1748 гг. губернатор островов Иль-де-Франса и Бурбона Махе де ля Бурдонне из судов Ост-Индской компании сумел сформировать хорошую эскадру из десяти кораблей. Но использовать свое преимущество против конкурентов Бурдонне не мог, так как Ост-Индская компания, у которой он состоял на службе, заключила соглашение с английской Ост-Индской компанией о нейтралитете, несмотря на то что война между метрополиями уже была объявлена. Английская компания с радостью ухватилась за это французское предложение, поскольку в этот период она была слабее, но предупредила, что это не связывает действия английского правительства и военного флота.
В 1745 г. в Индийский океан была отправлена английская эскадра из шести кораблей под командованием коммодора Пейтона. Эскадра начала нападать на французские торговые суда и в июле 1746 г. появилась у восточного берега Ост-Индии, чтобы поддержать атаку против Пондишери, которую в то время готовил губернатор Мадраса. Но в это время подоспел Бурдонне, получивший свободу действий.
6 июля 1746 г. французская и британская эскадры встретились у Негопотама в 150 милях к югу от Пондишери. Англичане, не приняв боя, ушли к Цейлону.
В сентябре 1746 г. французы высадили десант вблизи Мадраса. После пятидневного сражения англичане капитулировали. Однако Бурдонне вместо того, чтобы разрушить британский Мадрас до основания или сделать его французской колонией, оставил город англичанам за большой выкуп – 9 млн. фунтов стерлингов деньгами и 13 млн. товарами. Некоторые французские историки утверждают, что этот поступок решил судьбу Индии.
13 октября у берегов Мадраса разразился страшный шторм. Два французских корабля погибли, а остальные были серьезно повреждены. Из-за этого, а также из-за склок в Париже Бурдонне покинул Индию. Тогда губернатор Дюплекс нарушил условия капитуляции, занял Мадрас и приступил к его укреплению.
В августе 1748 г. у Коромандельского берега появился сильный британский флот с десантом на борту под общим командованием адмирала Боскауена и осадил Пондишери, но из-за неудач через два месяца был вынужден снять осаду.
В это время в Европе военные действия уже закончились. В апреле 1748 г. был подписан Аахенский мирный договор между Англией, Францией и Голландией, а в октябре к нему присоединились и остальные державы. По этому договору Англия, Франция и Испания остались при тех владениях, которые имели до войны, так как Луисбург был обменен на Мадрас.
В 1756 г. началась Семилетняя война, в начале которой Французская Ост-Индская компания повторила ошибку 1744 г., предложив английской Ост-Индской компании соблюдать нейтралитет, и отказала набобу[9] в помощи. Благодаря этому англичане разбили набоба, после чего сразу же двинулись против французов и отбили у них Чандернагор. Французы в ответ захватили значительную часть побережья между Мадрасом и Калькуттой.
Вскоре, 26 апреля 1758 г., к ним прибыла помощь из Франции – эскадра из девяти кораблей (около половины слабые, принадлежавшие Ост-Индской компании) под командованием коммодора д'Аше и 1200 человек войск.
28 апреля французы осадили Гуделур (форт Святого Давида), а 29 апреля подошла британская эскадра из семи кораблей под началом адмирала Покока, который немедленно напал на д'Аше, но потерпел неудачу и был вынужден вернуться в Мадрас, а Гуделур 2 июня сдался французам.
После устранений повреждений своих кораблей д'Аше и Покок встретились у Негопатама 3 августа. Сражение опять было вялое, и противники разошлись и ушли в Пондишери и Мадрас чинить свои корабли. Портовые средства в Пондишери оказались столь скудны, что д'Аше счел необходимым, несмотря на то что имел приказание оставаться у Коромандельского берега до 15 октября (в это время дул северо-восточный муссон, во время которого пребывание у этого берега для парусных судов считалось опасным), идти 2 сентября для исправлений на Иль-де-Франс. Замечу, что Иль-де-Франс с 1715 по 1814 год назывался островом Маврикий. В 1722 г. король Луи XV передал остров во владение французской Ост-Индской компании.
Но Франция, снарядив в начале войны экспедицию д'Аше, после этого занялась сухопутными операциями против Фридриха Великого и не снабдила порт на Иль-де-Франсе ни провизией, ни корабельными материалами, ограничившись посылкой только еще трех кораблей.
Поэтому губернатор потребовал, чтобы д'Аше уходил, так как и на берегу был недостаток в провианте, за которым пришлось посылать корабли на мыс Доброй Надежды (голландская колония).
Кое-как снабженный и плохо отремонтированный, д'Аше вышел в Ост-Индию в июле 1759 г. и 10 сентября вновь встретился с Пококом у Портоново. Опять сражение было нерешительное, но из-за невозможности как следует исправить и снабдить эскадру д'Аше окончательно покинул Ост-Индию, после чего все французские поселения попали в руки англичан, а 16 января 1761 г. сдался и Пондишери.
10 февраля 1763 г. Англия и Франция подписали в Париже мир, согласно которому в Вест-Индии Англия вернула Франции Мартинику, Гваделупу и Сан-Лючию, удержав за собой Санвинцент, Тобаго, Доминику и Гренаду. Минорку Англия получила обратно, а Франции были возвращены ее владения в Ост-Индии, но с лишением ее права воздвигать укрепления и держать войска в Бенгалии.
В ходе англо-французской войны 1778—1783 гг. ситуация на ост-индийском театре военных действий повторилась. Известие об объявлении войны пришло в Калькутту 7 июля 1778 г., и англичане немедленно захватили Чандернагор и осадили Пондишери, который сдался после 70-дневной осады его с суши и с моря. Небольшой французский отряд судов был вынужден уйти на Иль-де-Франс, поскольку к англичанам подошло подкрепление.
В начале 1779 г. в Ост-Индию пришел адмирал Юз с шестью кораблями и, при отсутствии какого-либо морского противника, единолично завладел морем. Все французские владения были захвачены, а когда в конце 1780 г. к Франции присоединилась Голландия, англичане захватили и ее владения – Негопатам и Тринкомале.
Согласно условиям Версальского мира от 20 января 1783 г., англичане возвратили французам все ее индийские владения: Пондишери, Шандернагор, Маэ, Янам и Карикал. Французские флаги развевались над официальными зданиями в этих местах вплоть до 1954 г., до тех пор, когда французские колонии воссоединились с Индией, ставшей самостоятельным государством.
Известие о революции во Франции дошло до французских колоний в Индии аж в конце февраля 1790 г. Европейское население колоний приветствовало свершившийся переворот, видя в нем освобождение от «министерского деспотизма», не помышляя пока о перемене режима, а еще менее – о возможности предоставления политических и социальных прав «цветным».
Губернатор Пондишери шевалье де Френ не сочувствовал революции, но не мог воспрепятствовать организации в Пондишери Генерального собрания граждан численностью около 250 человек (естественно, только «белых»), открывшегося 1 марта 1790 г. Это собрание выделило из своей среды Представительный комитет. На основании мартовских декретов Парижского Учредительного собрания он был преобразован в Колониальное представительное собрание в составе 21 члена, в том числе 15 – от Пондишери, 3 – от Чандернагора и по одному – от остальных городов. Собрание открылось 8 июля 1791 г. Индусы не были допущены и в Колониальное собрание, несмотря на их требования.
Любопытно, что в колонии (фактории) Чандернагор деклассированные элементы, а также солдаты и моряки захватили власть и организовали собственное Учредительное собрание. Революционный комитет Чандернагорского собрания, назвавший себя «патриотической администрацией свободной колонии», выработал конституцию, в которой, однако, не был даже затронут вопрос о положении туземного населения.
Революционным начинаниям во французских колониях положила конец война с Англией. Британские войска в начале июля 1793 г. окружили Пондишери. 22 августа город капитулировал. По требованию англичан гарнизон Пондишери присягнул белому эмигрантскому правительству.
В 1799 г. Наполеон предпринял попытку восстановить старые связи Франции с султанатом Майсор, направив туда дипломатов и военных инструкторов, которые, опираясь на враждебного англичанам Типу-султана, пытались заключить франко-майсорский военный союз. Используя тяжелое положение французов в Египте, английские войска в союзе с Маратами и Гайдерабадом напали на Майсор и после ряда ожесточенных сражений подчинили его своей власти. Таким образом, французы лишились всякой опоры в Индии.
По Альенскому миру (25 марта 1802 г.) Англия вернула Французской республике все ее индийские колонии. Однако с возобновлением войны англичане в 1803 г. вновь захватили их.
В 1816 г. после реставрации Бурбонов англичане вновь вернули Франции ее индийские колонии.
К 1947 г. в пяти индийских колониях Франции проживало 190 тысяч французских граждан, большинство из которых были этническими индусами. Представителей этих колоний хорошо иллюстрирует таблица.
Территории и население
В экономике Французской Индии преобладало земледелие. Так, в Пондишери имелись три хлопчатобумажные фабрики и несколько металлообрабатывающих мастерских, в Чандернагоре – одна джутовая фабрика. Имелись ценные породы леса, добывался бурый уголь.
После войны правительство Франции предоставило всем пяти колониям статус «свободного города».
А между тем в августе 1947 г. Индия стала независимым государством. В соответствии с договором между Францией и Индией, подписанным в 1948 г., жители остальных французских территорий в Индии должны были определить свое политическое будущее самостоятельно. Губернаторство Чандернагора было передано Индии 2 мая 1950 г. и 2 октября 1955 г. присоединено к штату Западная Бенгалия. Анклавы Пондишери, Янам, Маэ и Карикал де-факто были переданы Индии 1 ноября 1954 г., образовав Союзную территорию Пондишери (в 2006 г. название было заменено на Пудучерри), однако де-юре объединение Французской Индии с Индией произошло лишь в 1963 г., когда французский парламент ратифицировал этот договор.
Покорение Индии
В 1756 г. в Бенгалии началась борьба за престолонаследие. Навабом стал молодой Сирадж-уд-даула. Один из вельмож, потерпев поражение в борьбе за престолонаследие, бежал к англичанам в Калькутту Англичане отказались выдать его, и тогда Сирадж-уд-даула взял штурмом Касимбазар, а потом и Калькутту.
Из Мадраса был немедленно отправлен морем в Бенгалию отряд капитана Клайва и адмирала Уотсона – двух британских офицеров, показавших себя талантливыми военачальниками в сражениях с французами на юге Индии. Клайв установил связи с индийскими банкирами Джагат Сетхом и Амичандом и через них – с военачальником наваба Мир Джафаром, которого Клайв в случае победы обещал сделать навабом Бенгалии. Измена Мир Джафара в битве при Плесси 23 июня 1757 г. помогла трехтысячному войску Клайва (в котором европейцев было всего 800 человек) одержать победу над армией наваба, состоявшей из 18 тысяч всадников и 50 тысяч пехоты. День этой битвы англичане считают датой установления их господства в Индии.
Сразу после победы англичане потребовали от нового наваба Мир Джафара выплатить им огромную сумму – около 18 млн. ф. ст., то есть большую, чем составляло все движимое имущество жителей Калькутты. Сопротивление местного населения и две попытки падишаха Дели совместно с правителем Ауда (в 1759 и 1760 гг.) захватить Бихар стали поводом для новых вымогательств англичанами денег у бенгальских навабов. Назначенный в 1760 г. губернатором Бенгалии, Г. Ванситтарт сместил Мир Джафара и сделал навабом Бенгалии его зятя Мир Касима, заплатившего губернатору и членам его совета 200 тыс. ф. ст. и отдавшего Компании три наиболее богатых района Бенгалии: Бурдван, Миднапур и Читтаншг. Тем самым Мир Касим лишился половины доходов и увеличил свои долги Компании и отдельным ее служащим.
Захват имущества богатых индийских властителей привел к резкому увеличению финансовых потоков из Индии в метрополию. По подсчетам индийских экономистов, с 1757 по 1780 г. Англия вывезла из Индии безвозмездно в виде товаров и монеты 38 млн. ф. ст. Потеря власти и доходов феодалами Индии повлекла за собой известную перестройку экономики. В середине 60-х годов XIX века, после постепенной ликвидации двора наваба, пышной свиты феодалов и ненужных теперь конных отрядов джагирдаров, последовал упадок тех отраслей ремесел, которые были рассчитаны на удовлетворение их потребностей. С этого времени начинается упадок Дакки – центра производства лучших, наиболее дорогих сортов тканей. Уменьшение объема производства ремесленников привело к обнищанию городского населения.
Ремесленник уходил в деревню, где вынужден был арендовать землю на любых условиях, чтобы прокормить себя и свою семью. Положение ткачей, вырабатывавших дешевые сорта тканей, также ухудшилось. Незадолго до завоевания Бенгалии Компания отказалась от посредничества индийских купцов и вступила в контакты с ткачами через своих агентов, именуемых гомаштами. После завоевания Бенгалии гомашты получили огромную власть над ремесленниками, принуждая их продавать ткани по цене на 20—30% ниже той, которую платили неанглийские купцы, и насильственно заставляя ремесленников брать авансы и сдавать свои ткани Компании.
После победы при Плесси[10] служащие Компании в полной мере использовали свое положение завоевателей для личного обогащения и устранения всех своих конкурентов, как местных торговцев, так и частных европейских купцов. Своим скупо оплачиваемым служащим Компания всегда разрешала вести собственную торговлю. Прикрываясь фирманом Великого Могола от 1717 г., даровавшим Компании лишь право беспошлинной внешней торговли, ее служащие стали вести беспошлинную торговлю также и внутри страны. Мало того, они продавали своим агентам дастаки, или свидетельства, освобождающие от пошлин товары Ост-Индской компании. Пользуясь этими дастаками, агенты вытесняли из торговли тех купцов, которые не были связаны с англичанами. По словам современника, Ост-Индская компания выступала в Бенгалии в качестве «государства в обличье торговца».
Энергичный Мир Кастам, фактически купив навабство у англичан, надеялся стать действительным правителем Бенгалии, а не просто марионеткой в руках английской Компании. Повысив налоги и неуклонно взыскивая их, он за два года смог заплатить англичанам всю сумму, обещанную при вступлении на престол. Затем потребовал от чиновников Компании прекратить торговлю дастаками, разорявшую страну. Получив отказ, Мир Касим отменил все пошлины с индийских купцов, поставив их в равное положение с английскими. В ответ служащие Компании вооружились и овладели в 1763 г. городом Патиа. Узнав об этом, Мир Касим поднял восстание против англичан.
К Мир Касиму и его войскам (ядро которых составлял отряд авантюристовевропейцев разных национальностей) присоединились все недовольные бесчинствами англичан в Бенгалии. К нему стекались крестьяне, бежали ремесленники, ему оказывали денежную поддержку индийские торговцы и крупные купцы-армяне Калькутты. В 1763 г. Мир Касиму удалось отобрать Патну, но вскоре его разнородные и в основном необученные войска потерпели поражение.
Отступив в Ауд, Мир Касим заключил соглашение с навабом Ауда, а также с Али Гоухаром, сыном могольского правителя, бежавшим после битвы при Панипате и впоследствии вступившим на престол под именем Шах Алам II (1760—1806). Объединенная армия подступила к Патне. Положение англичан стало серьезным. Однако в решающей битве при Буксаре в 1764 г. англичане снова наголову разбили своего врага. Шах Алам сдался, а Мир Касим бежал в Дели.
После битвы при Буксаре уже никто не решался оспаривать господство англичан на всем нижнем течении Ганга. Навабом Бенгалии опять стал покорный англичанам Мир Джафар. После его смерти навабами назначались один за другим малолетние члены его семьи, которые получали крупную пенсию, не вмешиваясь в управление.
Клайв, после подавления восстания Мир Касима назначенный губернатором Бенгалии, заставил своего пленника Шаха Алама II подписать фирман, дарующий Компании права «дивани» (то есть финансового управления). В результате сложилась система «двойственного управления»: гражданскими делами – судом, поддержанием порядка и т.д. ведали бенгальские местные власти, Компания же взяла в свои руки сбор земельного налога. Первоначально весь аппарат сборщиков и налоговая система оставались прежними.
Клайв уехал из Индии в 1767 г., а в 1773 г. в комиссии палаты общин разбирался вопрос о награбленных им богатствах. Его оправдали на том основании, что «лорд Роберт Клайв оказал большие похвальные услуги своей стране».
После захвата Бенгалии англичане решили покорить княжество Майсур на юге Индии. Владыкой княжества был опытный полководец мусульманин Хайдар Али.
В 1767 г. началась первая англо-майсурская война. Англичанам удалось добиться успеха. При Чангами и Триномали Хайдар Али стал уклоняться от генеральных сражений. Вместо этого он маневрировал, перебрасывая свои войска в новые места, и наносил удары по отдельным отрядам и слабозащищенным гарнизонам. Благодаря большой мобильности майсурской конницы и артиллерии по сравнению с английскими сипаями-пехотинцами такая тактика порой была успешной.
Англичане были вынуждены подписать мирный договор, по которому обе стороны возвращали захваченные друг у друга территории и обязывались «в случае нападения врага на одну из договаривающихся сторон… взаимно помогать друг другу».
Однако когда в 1770 г. маратхи напали на север Майсура и Хайдар обратился к англичанам за военной помощью, те ему отказали под предлогом имевшегося у них договора о дружбе с маратхами.
До сих пор все индийские князья относились к англичанам как к владетелям наподобие их самих. Князья порой враждовали с англичанами, порой заключали с ними союзы против своих внутренних врагов. Хайдар Али первым понял в 1770 г., что англичане являются основным врагом индийских княжеств и соглашения с ними немыслимы. «Хайдар Али и его вын Типпу Саиб поклялись на Коране хранить вечную ненависть к англичанам и уничтожить их».
От вторгшихся в 1772 г. маратхов Хайдару Али удалось откупиться. Он понял, что разорение страны сражающимися армиями грозит подорвать все ресурсы Майсура.
Для пополнения пустой казны Хайдар Али повысил дань с вассальных князей, особенно с тех, которые во время последнего маратхского нашествия примкнули к врагу. В 1772—1773 гг. Хайдар опять овладел Малабарским побережьем, а в 1774 г. захватил княжество Кург.
Тем временем разгорелись англо-маратхские войны, и Хайдар Али оказался в них втянутым. После разгрома маратхских сил в третьей битве при Панипате в 1761 г. власть гаешвы над другими маратхскими князьями ослабела.
Вторгшиеся в страну английские войска встретили решительный отпор объединившихся маратхских князей. Хейстингс, как глава всех английских владений в Индии, аннулировал Суратский договор и заключил с противником Рагхунатха Рао – Нана Фарнависом, министром малолетнего пешвы Мадхао Рао II, соглашение в Пурандхаре.
По этому договору пешва обязался внести Компании за вывод ее войск 1,2 млн. рупий наличными и, кроме того, отдать ей области, приносившие 300 тыс. рупий дохода. Остров Сальсете оставался за англичанами. Но Бомбейский совет не подчинился Хейстингсу и опять послал войска в Махараштру, чтобы передать власть Рагхунатху Рао.
Эта бомбейская армия была окружена войсками Махададжи Синдхии в Варгаоне, в 20 км от Пуны. Ее положение было опасным. Но Махададжа Синдхия польстился на обещания англичан признать его независимым от пешвы правителем и заключил с ними Конвенцию в Варгаоне, по которой англичане обязались выдать пешве Рагхунатха Рао и возвратить маратхам все области, завоеванные с 1776 г. Синдхия позволил английской армии уйти в Бомбей. Когда же войско оказалось в безопасности, Совет бомбейского президентства отказался ратифицировать Конвенцию в Варгаоне. Тогда обманутые маратхские вожди объединились в 1780 г. с Хайдаром Али и с низамом. Маратхи и Хайдарабад обязались признать за Майсуром захваченные им территории, а войска Хайдара Али должны были нанести решающий удар в Карнатике и принять на себя основную тяжесть борьбы. Хайдару обещали помощь французы. Так началась вторая англо-майсурская война, «признанной целью которой, – по словам английского чиновника, – было уничтожение английского владычества в Индии».
В 1780 г. Хайдар Али вторгся в Карнатик во главе самой крупной армии, когда-либо действовавшей на юге Индии. Одна часть армии внезапным броском взяла богатый порт Портоново, другая – во главе с сыном Хайдара Типу осадила Аркат. Большой отряд полковника Бэйли был окружен войсками Типу и разбит в сражении при Перамбакуме (Полилоре), а главнокомандующему английской армией Г. Манро пришлось отступить из Кондживерама к Мадрасу. Вскоре пал Аркат. Фактически весь Карнатик оказался во власти Хайдара Али.
Однако присланные из Бенгалии подкрепления во главе с лучшим английским главнокомандующим Э. Кутом, а также соглашение, подписанное с низамом Хайдарабада, по которому Хайдарабад вышел из антианглийской коалиции, получив за это округ Гунтур (ранее захваченный англичанами), изменили ход войны. Кут с суши и английский адмирал Хьюз с моря смогли воспрепятствовать высадке французов, плывших с острова Маврикия. После этого Кут одержал ряд побед над армией Хайдара Али в 1781 г.: при Портоново, Перамбакуме и Шолангхуре.
Начались восстания против Майсура на Малабарском побережье, в Баламе и Курге. Опасаясь союза голландцев с Хайдаром, английские войска заняли голландский центр на юге Индии – Негапатам. Неожиданным ночным штурмом английские отряды взяли считавшуюся неприступной крепость Гвалиур, столицу Махададжи Синдхии. Синдхия вынужден был подписать в Сальбае в 1782 г. договор с англичанами, по которому был признан независимым правителем. Остальные маратхские вожди тоже отказались от борьбы против англичан.
В декабре 1782 г. умер давно болевший Хайдар Али. Его сын Типу Султан в основном продолжал политику отца и считал главной целью своей жизни изгнание англичан из Индии. Он был способным полководцем и умел повести за собой армию.
Однако в самом начале своего правления Типу допустил крупный просчет. Он послал тайный приказ убить ненавистного ему коменданта Беднура Шейх Айяза, бывшего любимца Хайдара. Приказ попал в руки Айяза, и тот, спасая свою жизнь, перешел на сторону англичан, сдав Беднур в январе 1733 г. без единого выстрела бомбейской армии генерала Маттьюса. Потеря Беднура была большим ударом для Типу. Англичанам был открыт путь в самое сердце Майсура.
К счастью для Типу, бомбейская армия была самой слабой из английских армий в Индии, а Маттьюс оказался бездарным и нерешительным полководцем. Заняв беднурскую крепость, Маттьюс и офицеры его армии забрали хранившуюся там огромную казну. Солдаты же ограбили население этого богатого города. В бомбейской армии началось разложение, и Типу, перебросившему к городу все свои силы, удалось взять его измором. Маттьюс капитулировал. Овладев Беднуром, Типу затем вторгся на Малабарское побережье и отобрал у англичан ряд крепостей. В 1783 г. он осадил Мангалур – последний опорный пункт бомбейской армии на Малабарском побережье.
В 1784 и 1785 гг. Типу Султан послал две миссии в Стамбул к султану, призывая его оказать поддержку своему единоверцу. Однако Турция, занятая борьбой с Россией, сама рассчитывала на помощь Англии и потому не пожелала помочь Типу.
Генерал-губернатор Индии Корнуоллис перед войной, в 1790 г., заключил военный договор с пешвои и низамом против Майсура: после победы союзникам англичан возвращались их прежние владения, завоеванные Хайдаром и Типу, а исконные земли Майсура делились на три равные доли между Компанией, Пуной и Хайдарабадом. Низам и пешва должны были выставить по 25 тыс. воинов каждый и выступить одновременно с англичанами. В то же время Корнуоллис установил связи с недовольными элементами в Курге, Кочине и на Малабаре, обещая им помощь в войне и взимание лишь «весьма умеренной дани», если они станут вассалами Компании.
По стратегическому плану Корнуоллиса английские войска вторглись в Майсур с трех сторон, в то время как перед маратхами и низамом была поставлена задача разорить окраины Майсура и обеспечить защиту англичан от майсурской конницы. Соединенные силы союзников составляли не менее 57 тыс. человек. Был взят и разгромлен Бангалур, а затем осажден английскими войсками Серингапатам. После трехнедельной осады Типу Султану пришлось согласиться на мир. Корнуоллису мир тоже был необходим. Его войска плохо снабжались, начался падеж тягловых животных.
В 1792 г. было подписано Серингапатамское мирное соглашение. Типу обязался заплатить 33 млн. рупий контрибуции, а до полной уплаты денег прислать двух своих сыновей англичанам в качестве заложников. Маратхи получили свои прежние владения до реки Кришна, Хайдарабад – свои прежние земли менаду Тунгабхадрой и Кришной, англичане же присоединили к своим владениям Барамахал и Диндигал, значительную часть Малабара и Кург, т.е. все проходы в Майсур из Карнатика и Бомбея. Однако Корнуоллис не стремился уничтожить Майсур, а решил сохранить его как независимое государство в противовес маратхам.
По окончании войны Типу стал укреплять государственную власть. Он провел ряд внутренних реформ, целью которых была подготовка страны к новой войне. В первую очередь была проведена реорганизация армии: сокращено число всадников и увеличена количественно пехота. На выплату контрибуции и содержание армии были нужны большие средства, поэтому Типу увеличил земельный налог на 30%, торговые пошлины и сборы – свыше чем на 7%. Падишах стал также отбирать земли мелких феодалов—палайяккаров, джагирдаров и индусских храмов там, где это не вызывало сильного недовольства населения.
В 1794 г. контрибуция англичанам была выплачена и Типу возвращены его сыновья-заложники. Типу снова стал сильным противником, и англичане решили напасть на Майсур.
Опять Типу лихорадочно искал помощи у властителей-единоверцев. Он обратился также к Заман-шаху, правителю Афганистана, уверяя его, что ему будет легко завоевать Индию. Правитель Афганистана соблазнился этими предложениями, а также призывами бывшего наваба Ауда и вторгся в Пенджаб, но, встретив сопротивление сикхов и узнав о заговорах против себя в собственной стране, вернулся домой. Типу вел также переговоры с одним из вождей рохиллов.
Обращался он за помощью и к Франции. Еще в 1793 г. Типу посылал во Францию вторую тайную миссию, но, с кем и о чем велись переговоры, неизвестно. В 1795—1796 гг. Типу переслал французам проект тайного французско-майсурского наступательного и оборонительного союза с целью изгнания английских захватчиков из Индии. В 1797 г. он решил установить более тесную связь с французами в Индии. В Серингапатаме был организован якобинский клуб с весьма неясной программой. В присутствии Типу Султана члены клуба торжественно посадили на площади дерево свободы и в своих речах при этом провозглашали смерть всем тиранам и здравицу «гражданину Типу». На голову Типу был торжественно надет санкюлотский красный колпак. Типу, очевидно, мало понимал, что происходит. Однако он видел, что эта церемония обеспечивает ему верность французских отрядов, а это было для него весьма важно.
Типу предпринял еще одну попытку получить помощь французов. Он тайно отправил на шхуне двух послов. Один должен был привести французские войска с острова Маврикия, а другой – ехать за помощью во Францию. Однако к тому времени, когда послы добрались до острова Маврикия, пришли известия о перевороте во Франции и об установлении Директории. Послы не разобрались в ситуации и, опасаясь попасть на гильотину, вернулись. А губернатор острова нарушил тайну приезда майсурских послов и издал прокламацию, призывавшую волонтеров к борьбе против англичан под знаменем Типу. Но результаты вербовки были ничтожны: в Майсур с послами отплыло лишь 99 французов. Англичане же, узнав о действиях Типу и озабоченные началом египетского похода Бонапарта, стремившегося пробиться к Индии на соединение с Типу, сочли необходимым поскорее уничтожить своего опасного врага – Майсур.
Новый генерал-губернатор Индии Роберт Уэсли начал четвертую англо-майсурскую войну. На этот раз британские войска получали хорошее снабжение. Полководцы Типу, недовольные им, предали своего повелителя. В результате Серингапатам был вновь осажден англичанами и взят штурмом 28 апреля 1799 г. Сам Типу погиб в бою. А английские войска несколько дней грабили Серингапатам.
После захвата Майсура англичане не рискнули открыто присоединить его земли к своим владениям, а предпочли управлять через правителей «урезанного» вассального княжества, посадив на престол потомка рода раджей Водеяр.
Вслед за Майсуром жертвой англичан стало княжество Карнатика на юго-востоке Индии. По Парижскому миру 1763 года правителем Карнатика (Арката) был признан английский ставленник Мухаммад Али. Но никакой реальной власти он не имел и был всего лишь марионеткой в руках англичан.
После войны 1756—1763 гг. Ост-Индская компания потребовала от Мухаммада Али оплатить военные издержки, оценив их в 5 млн. рупий. Такой суммы у нового наваба не было. Тогда несколько служащих Компании ссудили ему нужную сумму, но за это потребовали права сбора налогов в некоторых округах. Путем ловких финансовых операций служащие Компании собирали повышенные налоги в предоставленных им округах, а потом из этих средств ссужали Мухаммаду Али деньги за высокие проценты. Так, Поль Бенфилд, один из мелких клерков Компании, производил особенно крупные операции. Получая каких-нибудь 200 ф. ст. в год, Поль Бенфилд одалживал навабу тысячи фунтов стерлингов, причем все попытки наваба избавиться от этих долгов оказались безрезультатными. Для уплаты процентов по долгам Мухаммад Али прибегал к новым займам. «Заимодавцы (т.е. ростовщики-жулики – англичане) находили это «очень выгодным», эти «паразиты» сразу оказывались в положении крупных землевладельцев и получали возможность скопить огромные состояния, угнетая райотов; вследствие этого – тирания – и самая бессовестная – по отношению к туземным крестьянам этих европейских (т.е. английских) выскочек – земиндаров. Они и набоб разорили весь Карнатик»[11].
В начале XIX в. Карнатик из зависимого княжества превратился в частное владение Компании. Поэтому долги кредиторам должны были отныне уплачиваться уже Компанией, а не набобом. Тогда английский парламент назначил тщательное расследование достоверности ссуд, в результате чего были признаны подлежащими оплате только 1,3 млн. ф. ст., а 19 млн. ф. ст. признаны мошенническими или необоснованными претензиями. «И когда через 20 лет (в 1805 г.) последний из старых долгов был оплачен, оказалось, как и следовало ожидать, что за это время Мухаммед Али наделал новых долгов на 30 миллионов! Новое расследование тянулось 50 лет, стоило 1 миллион ф. ст. – и, наконец, дела набоба были улажены. Вот так поступало английское правительство – ибо после билля Питта оно, а не Компания, было хозяином в Индии – с несчастным индийским народом!»[12]
В начале XIX века британские силы начали вторгаться в Северную Индию, в Пенджаб и Маратхские княжества. Поводом стали усобицы индийских князей в 1801—1802 гг. В 1803 г. англичане направили на север армию генерала А. Уэлси, брата губернатора Р. Уэлси. Сразу же был взят Ахмаднагар, крепость которого считалась неприступной, а затем заняты переходы в Хандеше между владениями низама и Синдхии. Неподалеку от границы Хайдарабада, в Асаи, генерал Уэлси во главе 5 тыс. человек столкнулся с соединенной армией двух маратхских князей – Синдхии и Рагоджи Бхонсле, правителя Нагпура. Несмотря на то что маратхская армия в 7 раз превышала по численности английскую, Уэлси напал на нее. В этом сражении войска Бхонсле отступили, поставив под удар Синдхию, и это предопределило победу англичан. Уэлси стал преследовать Бхонсле, а Синдхия не захотел помочь своему недостойному союзнику. В решающей битве под Аргаоном армия Бхонсле была разбита, главная крепость Нагпура – Гавилгарх взята англичанами, и Бхонсле подписал в декабре 1803 г. в Деогаоне договор, по которому княжество Нагпур лишалось независимости, а Каттак, разъединявший территории Бенгальского и Мадрасского президентств, переходил к англичанам.
Тем временем Лейк во главе северной английской армии взял крепость Алигарх и, выиграв битву под Дели, вступил в этот город, а потом и в Агру. В этих сражениях войсками Синдхии командовали французские офицеры П. Перрон и Л. Буркэн. После боя они сдались англичанам (Перрон под Алигархом, а Буркэн под Дели). Командование армией Синдхии перешло к маратху Амбаджи Инглию. В решающем бою при Ласвари (точнее, Насвари) маратхские войска сражались с офомным упорством, большая часть их полегла на поле битвы. Армия Синдхии, сражавшаяся на севере, была уничтожена. Все его земли севернее реки Чамбал были заняты англичанами. Амбаджи Инглия после этого изменил Синдхии и передал англичанам столицу и крепость Гвалиур.
Синдхии пришлось 30 декабря 1803 г. заключить мирный договор в Сурджи-Анджангаоне, по которому он лишался своих владений, расположенных между реками Ганг и Джамна, а также Ахмаднагара и Бхаруча, отказывался от сюзеренитета над раджпутскими княжествами, в этой войне поддерживавшими англичан, и оплачивал содержание английского отряда, который, однако, должен был располагаться у границ владений Синдхии, но на британской территории. Старому, ослепленному рохиллами Великому Моголу Шах Аламу II англичане вернули трон в Дели. Никакой реальной властью он не обладал. Крепость и стольный город Гвалиур, имевший важное военное значение, должны были быть переданы радже небольшого раджпутского княжества Гохуд.
Когда силы Синдхии были сломлены, в январе 1804 г. англичане потребовали от Холкара вывода войск из Хиндустана и отказа от всяких претензий на взимание чаутха с этих земель. Холкар не согласился на эти требования и попытался заключить союз с Синдхией. Однако тот уже находился под контролем англичан.
В 1804 г. началась война против Холкара. Первоначально Холкару удалось разбить английское войско в узком горном проходе Мукунд-Дара и даже совместно с раджей Бхаратпура осадить Дели. Но взять укрепленный город он не смог и отступил. Тогда английская армия перешла в наступление, крепости Холкара пали одна за другой, раджа Бхаратпура заключил мир с англичанами, и Холкар бежал в Пенджаб.
Однако война с маратхами требовала больших средств, и акционеры Компании стали опасаться за свои дивиденды. Новый исполняющий обязанности генерал-губернатора Индии Дж. Барлоу (1805—1807 гг.) отдал Синдхии обратно Гвалиур, а Холкару – его владения к югу от реки Чамбал, надеясь, что они будут ослаблены враждой со своими вассалами – теми раджпутскими князьями, которые в прошлой войне помогали англичанам.
Как Компания управляла Индией
В начале 60-х годов XVIII века акции Ост-Индской компании поднялись тогда до 263 ф. ст., а дивиденды выплачивались из 12,5%.
«Но тогда появился новый враг Компании, на этот раз уже не в лице конкурирующих компаний, а в лице конкурирующих министров и конкурирующей нации. Указывалось на то, что территориальные владения Компании были завоеваны с помощью британского флота и британских войск и что ни один британский подданный не может обладать верховной властью над какой-либо территорией независимо от короны. Министры и нация тех времен потребовали своей доли в «чудесных сокровищах», которые, как тогда себе представляли, достались Компании в результате последних завоеваний. Компания спасла свое существование лишь благодаря соглашению, заключенному в 1767 г., по которому она обязалась ежегодно вносить в государственную казну 400 000 фунтов стерлингов.
Но вместо того чтобы выполнять это соглашение и платить дань английской нации, Ост-Индская компания, испытывая финансовые затруднения, сама обратилась к парламенту за денежной помощью. Следствием этого шага были серьезные изменения в хартии Компании. Дела Компании, несмотря на новые условия, в которые она была поставлена, не удалось поправить, и так как одновременно с этим английская нация потеряла свои колонии в Северной Америке, то убеждение в том, что Англии необходимо вновь приобрести где-либо обширную колониальную империю, становилось все более всеобщим. Знаменитый Фокс поэтому и счел в 1783 г. момент подходящим для внесения своего нашумевшего билля об Индии, в котором предлагалось упразднить Совет директоров и Совет акционеров и передать все управление Индией в руки семи комиссаров, назначаемых парламентом. Вследствие личного влияния слабоумного короля (Георга III) на палату лордов билль г-на Фокса был провален и использован для свержения коалиционного правительства Фокса и лорда Норта и для назначения главой правительства знаменитого Питта. Питт провел в 1784 г. через обе палаты билль, который предусматривал учреждение Контрольного совета, состоящего из шести членов Тайного совета. Контрольный совет должен был: “проводить ревизии и осуществлять наблюдение и контроль за всеми актами, операциями и делами, которые в той или иной мере касаются гражданского и военного управления территориями и владениями Ост-Индской компании, а также получаемых с них доходов”»[13].
Кроме того, в том же 1773 г. британский парламент принял решение, согласно которому не правление Компании, а король назначал генерал-губернатора, членов Бенгальского совета и Верховного суда в Калькутте. В 1784 г., при очередном пересмотре хартии, против Компании выступили купцы, которым монополия Компании преграждала доступ в Индию, земельная аристократия, возмущавшаяся политическим влиянием «набобов» (так называли прибывших из Индии с награбленными богатствами и накупавших себе «гнилые местечки» в парламенте), партия вигов, считавшая, что тесная связь Компании и короны угрожает основам английских свобод, а также либералы, отмечавшие, что Компания держится взяточничеством и насаждает продажность в стране.
В начале XIX века вопрос об управлении Индией стал предметом парламентской борьбы при пересмотре хартии Компании в 1813 г. В это время были уже завоеваны Майсур и основные маратхские владения, закончена Вторая англо-маратхская война и созданы предпосылки для эксплуатации Индии как рынка сбыта. Поэтому вся английская буржуазия в целом выступала против торговой монополии Ост-Индской компании. Акт 1813 г., не затрагивая привилегий Компании в деле управления Индией, отменил торговую монополию Компании, за исключением торговли чаем с Китаем. В то же время была усилена роль Контрольного совета как органа парламентского надзора над политической деятельностью Компании. Таким образом, Индия все более начала превращаться в колонию не Компании, а всей английской буржуазии.
Дальнейшие перемены в положении Компании произошли в 1833 г. Акт 1833 г., принятый по инициативе правящей партии вигов, оставил за Компанией право управления Индией, но поставил ее под дальнейший правительственный контроль, введя в Бенгальский совет назначаемого короной чиновника, специально занимавшегося разработкой законодательства для всей Индии. Первым таким чиновником был либеральный историк Англии Дж. Маколей (1800—1859). Однако выработанный им уголовный кодекс так и не был введен в жизнь.
Аппарат колониального угнетения Индии создавался постепенно.
Торговый аппарат постепенно превращался в чиновно-бюрократический аппарат управления огромной страной. По своей структуре он был громоздким, неповоротливым, а в ряде случаев просто становился помехой управления. Несмотря на строгое регламентирование всех функций, он давал полный простор произволу колониальной бюрократии и поглощал, кроме того, колоссальные средства. Органы управления Компанией находились как в Индии, так и в Англии. Во главе Компании в Англии стоял Совет директоров, избираемый собранием акционеров, имевших от одного до четырех голосов каждый в зависимости от ценности акций, которыми он владел. Например, в 1832 г. 474 крупных акционера вершили все дела, обладая более чем половиной всех акций Компании. Маркс отмечал, что «Совет директоров является не чем иным, как подчиненным органом английских денежных магнатов». Важным источником доходов, а также влияния директоров Компании было право патронажа. Директора предоставляли должности за деньги, за политическое влияние, за место в парламенте. Совет директоров подразделялся на комиссии, которые пересылали в Индию подробнейшие распоряжения по всем важным вопросам колониальной политики и ответы на послания Совета президентств.
Вся эта сложная машина управления Индией была крайне громоздка и медлительна. Письма из Индии приходили в Англию через шесть – восемь месяцев после их отправки, а ответ откладывался на несколько месяцев, а то и лет, пока вопрос проходил все стадии рассмотрения в Совете директоров и в Контрольном совете и улаживались разногласия между этими двумя инстанциями. За это время положение в Индии могло радикально измениться. Поэтому-то фактически все текущие вопросы целиком решались губернаторами президентств Бенгалии, Мадраса и Бомбея и советами при них.
Каждое президентство имело право вести самостоятельную переписку с Советом директоров и издавать свои решения, которые по одобрении их Верховным судом Индии имели силу закона на территории данного президентства. Таким образом, в Бенгалии, Мадрасе и Бомбее действовали разные законы. Это создавало много неудобств в торговых, промышленных и других гражданских делах. Английская же буржуазия требовала единства законов для всей британской территории в Индии. Конечно, все высокие посты предоставлялись англичанам. Индийцев брали лишь на низовые должности.
Важнейшим элементом колониального аппарата власти была синайская армия. С помощью этой армии англичане завоевали Индию, с ее же помощью на новом этапе держали страну в узде. Численность армии в 1830 г. составляла 223,5 тыс. человек. После Третьей англо-маратхской войны 1817—1819 гг. в Индии 30 лет не велось войн; в войнах же за пределами страны принимала участие только небольшая часть индийской армии. Однако англичане не расформировали синайские полки, которые исполняли фактически полицейские функции. Иногда они использовались колонизаторами при сборе налогов, а чаще для подавления всяких «беспорядков», т.е. выступлений против британской власти в Индии.
Большое значение в аппарате угнетения Индии имела также судебная система, пронизанная взяточничеством и коррупцией. Свидетельские показания, игравшие в процессе суда большую роль, в Индии легко покупались и вынуждались. В гражданских делах большим злом была судебная волокита, тянувшаяся много лет, а между тем нечеткость определения или отрицание владельческих прав крестьян порождали многочисленные жалобы. Судебная система содействовала распаду общины, поддерживая чужака, купившего участок в деревне и не подчиняющегося общинному распорядку, а также произвол назначенного властями в сельском районе полицейского чиновника, которого крестьяне боялись больше, чем разбойника. Эта английская политика разрушения общинных порядков и поощрения частного землевладения приводила к росту эксплуатации крестьянства.
В первой половине XIX века таможенная политика Англии при помощи низких пошлин поощряла английский экспорт в Индию, а посредством высоких пошлин препятствовала импорту индийских ремесленных товаров в Англию. В то время как при ввозе в Индию с английских тканей бралась пошлина в 2—3,5%, при импорте индийских тканей в Англию пошлина составляла 20—30%. В результате Индия из страны, экспортирующей ткани, превратилась в страну, импортирующую их. То же происходило и с другими товарами. Например, таможенная политика англичан делала выгодным даже ввоз в Индию стали, получаемой англичанами из Швеции и России, в то время как небольшой литейный завод, основанный в 1833 г. английским инженером в Портоново, несмотря на наличие самых благоприятных условий (открытая разработка, большой лесной массив, близость порта и т.п.), оказался нерентабельным и через несколько лет закрылся. Точно так же было прекращено судостроение в Калькутте, так как суда, там выстроенные, могли конкурировать с английскими. Лишь в Бомбее, где судостроение находилось в руках парсов, связанных с Компанией, и обслуживало торговлю Компании с Китаем, оно продолжало процветать до середины XIX в.
Хотя английские ткани в Индии продавались дешевле индийских, к середине XIX в. они пользовались широким спросом только в городах и некоторых близлежащих к портам сельских местностях. Индийские ремесленники, которым некуда было податься, вынуждены были продавать свои изделия по такой же цене, как и цена английских фабричных товаров. Это резко снизило жизненный уровень ремесленников: в Мадрасском президентстве, например, с 1815 по 1844 г. чистый доход ткача сократился на 75%. В 20-е годы начался ввоз в Индию английской фабричной пряжи, и в середине века ее ввоз составлял уже 1/6 всего импорта хлопчатобумажных товаров в Индию. Усилилось также закабаление ткачей торговцами-ростовщиками, доставлявшими теперь ткачу пряжу. Например, в 1844 г. 60% ткачей находилось в долговой кабале у торговцев.
Используя и усиливая феодальные методы эксплуатации крестьянства, англичане могли выкачивать сырье из мелких крестьянских хозяйств практически без всякого предварительного вложения капитала. Возможно, поэтому в Индии не привилось плантационное хозяйство (если не считать плантаций, возникших в середине XIX в. в малонаселенных горных районах Ассама). При закупке опийного мака и индиго широко применялась система принудительной контрактации, которая по существу превращала крестьян, выращивавших эти культуры в своем хозяйстве, в крепостных. «Индиговые плантаторы» закабаляли крестьян авансами, а потом забирали у них весь урожай по произвольно установленной и столь низкой контрактационной цене, что те так никогда и не могли расплатиться со своими кредиторами. Долги родителей переходили к детям. Каждый плантатор держал банды головорезов, которые следили за крестьянами и в случае бегства возвращали их или же похищали крестьян, работавших на соседних плантациях. Ответом на эти методы беззакония, грабежа и насилия были непрерывные «индиговые бунты», продолжавшиеся с 80-х годов XVIII в. до конца XIX в. и порой оканчивавшиеся победой, пока изобретение химических красителей не сделало возделывание индиго нерентабельным.
В конце 20-х годов XIX века в Бихаре английские предприниматели стали побуждать крестьян к увеличению посевов сахарного тростника, в Бераре в то же время Компания попыталась ввести культуру длинноволокнистого хлопка, в Бенгалию завезли гусениц шелкопряда из Италии, в Майсуре стали выращивать кофе и табак. Однако все эти попытки приспособления Индии к роли поставщика более высококачественного сырья мало что дали по причине низкого уровня жизни крестьянства, неспособного в силу этого менять традиционный способ хозяйствования. Индийскому земледельцу нередко приходилось продавать свою продукцию для уплаты налогов и ренты независимо от стоимости ее производства. В 20—30-е годы XIX столетия в связи с массовым пересмотром документов на владение необлагаемыми участками была повышена общая сумма налогов в Мадрасском и Бомбейском президентствах, а в Бенгалии повысилась рента, поскольку заминдары стали выступать в деревне также в качестве ростовщиков и изымать зерно в уплату процентов по долгам. Недаром в первой половине XIX в. голод семь раз поражал разные области страны и унес примерно 1,5 млн. жизней.
Конец ознакомительного фрагмента.