Глава 4
Башня
Чтобы попасть в башню Собора, нужно было открыть низкую тяжелую дверь и подняться по узкой каменной лестнице, миновав по пути два сквозных помещения. Нижняя комната была апартаментами лидеров общины, верхняя – оружейной, где три женщины чистили стволы и прессовали порох на переделанном сверлильном станке.
Крохотная угловая дверь выводила прямо на старую плоскую крышу Собора, обнесенную зубчатыми стенами. У стен уже намело настоящие сугробы, а ветер достиг такой силы, что казалось: высунешь голову над стеной – ухватит и унесет в бурлящую мглу. Холод стоял собачий. Юэн подумал, что старина Моррис оказался кругом прав. Даже если бы обитатели Собора взялись выпихивать его вон в такую погоду, он бы руками и ногами уперся в дверной косяк. В буран даже черти из ада носу не кажут, как говаривал старина Джонатан.
Старые каменные стены оказались укреплены листами железа; еще один лист был закреплен сверху на металлических прутьях, образуя навес. У двери на лестницу стояла бочка, набитая свежими запасами дров и козьего навоза.
Нагнувшись над бочкой, чтобы разжечь огонь из углей, прихваченных снизу, женщина подняла взгляд на Юэна.
– Маргарет хорошо о тебе отзывается. Говорит, работаешь молча, не ноешь. На вид ты парень крепкий, и в разных местах побывал…
Огонь занялся, и она встала, вытерла руки об одежду и открыла дверь.
– Если что, у нас есть для тебя местечко. На той неделе мы на стене человека потеряли.
Ее светло-голубые глаза на мгновение поймали его взгляд, но Юэн ничего не ответил. Марла опустила голову и коротко взглянула на гостя исподлобья.
– Подумай, Юэн. В мире есть места и похуже.
– Подумаю, – сказал он.
– Не давай огню разгореться, а то все дрова изведешь, – посоветовала на прощание женщина. – Если разойдется, закидывай навозом.
– Хорошо, – ответил он и неожиданно для себя добавил: – Спасибо.
Она еще раз заглянула ему в глаза, словно пытаясь высмотреть там что-то, потом развернулась и закрыла за собой дверь.
Огонь радостно запрыгал по сухим щепкам, и следующие пять минут Юэн методично подкладывал в костер куски сушеного навоза, пока пламя не утихло. Тепло от костра было едва заметно под хлестким ветром, но озябший мужчина был и этому рад. Он сел на корточки, прижавшись спиной к бочке, чтобы не упустить ни единой частицы этого тепла.
Жутковатое это было чувство: сидеть посреди снежной бури. Сверху, снизу и вокруг тесного пространства башни бушевала темная бездна. Ветер швырял в Юэна пригоршни снега, который впивался в кожу и в бессильной ярости разбивался об одежду. Снежинки, порхающие над бочкой, казались оранжевыми в тусклых отблесках пламени. Зрелище было не от мира сего. В Преисподней, круге этак на девятом, смотрелось бы отменно.
Снегопад внезапно прекратился. Юэн сморгнул и выпрямился во весь рост. Посмотрев на юг, он увидел, как снежная пелена уходит вдаль, словно смертоносный бархатный занавес, открывая его глазам безжизненную землю, освещенную ласковым лунным светом.
Сильный и хлесткий южный ветер сменился короткими неуверенными порывами, каждый раз меняющими направление. Юэна пронзила унылость пейзажа: со всех сторон его окружали руины, покрытые снегом и льдом и искрящиеся в лунных лучах.
К югу, востоку и западу от башни раскинулся темный разрушенный город. Ночью эти развалины были пустынны, а днем по ним рыскали смельчаки в поисках полезных ресурсов. Местная детвора называла их «старателями», потому что они всячески старались уцелеть и не помереть в очередной вылазке. Официально они назывались «рейнджерами», но слово из былых времен казалось слишком пафосным этим людям. Когда рискуешь своей шкурой каждый день, это становится делом обыденным.
К северу несколько обожженных и разрушенных зданий отделяли Собор от могучего замка, высившегося над городом. Стоя на башне, Юэн чувствовал на себе пристальный взгляд этого каменного исполина.
Замок Карлайла был обитаем с тех пор, как люди начали потихоньку выбираться из подземных укрытий, где переждали гибельные дни войны. Сейчас там располагался штаб Дозора, который следил за сохранностью стены и безопасностью ближайших поселений. Именно в Замке местные искали спасения, когда что-нибудь жуткое пробиралось из Англии. Поэтому, со всеобщего согласия, Дозору Карлайла было позволено взять под свой контроль эту землю, ныне взбеленившуюся и норовившую выдавить из себя прежних своих хозяев.
Во время войны Шотландия избежала прямых ядерных ударов. Зато этой части Королевства досталось от биологического оружия, которое тоже применялось в Последней войне. Вызванные запрещенным оружием эпидемии выкосили почти все шотландские города.
Карлайл на последней стадии войны был разделен надвое стеной, проходящей прямо по землям Собора, от востока к западу, от одной реки до другой. Так Шотландия пыталась сдержать поток беженцев, в отчаянии бегущих из преисподней, в которую превратилась Англия.
До замка было несколько сот метров, так что если бы среди ночи что-нибудь вылезло из окутанного мраком города, Юэн, скорее всего, увидел бы это первым. Если бы вообще успел.
Он осмотрелся, вглядываясь в тихий, залитый лунным светом город. Погода, кажется, налаживалась. Сейчас можно было бы отправиться в путь – но если он бросит дежурство, его, пожалуй, вздернут как дезертира. Законы военного времени…
Под снежным покровом руины казались стерильно чистыми, но Юэн прекрасно понимал, что это иллюзия. Повернувшись в сторону замка, он понял, что не напрасно чувствовал на себе его взгляд: другой такой же бедолага стоял на вершине укреплений и смотрел в его сторону. Где-то с минуту они созерцали друг друга, затем далекий силуэт поднял руку и приветственно помахал. Юэн задумался, не означает ли это условный знак тревоги, но рассудил, что, раз никто ему об этом не говорил, волноваться не стоит. Он помахал в ответ, и человек на вершине замка довольно кивнул. Что делать дальше, Юэн не знал, поэтому напоказ прошелся по своему пятачку, изображая тщание.
Дверь отворилась, и на площадку вышла Марла, осторожно держа в руках две дымящиеся чашки и сжимая под мышкой лопату. В ночном воздухе ощутимо запахло мятой. Марла пристальным взглядом окинула город – во все стороны, кроме замка.
– Пока все тихо, – суммировал Юэн, грея руки о горячую чашку.
– Не обманывайся, – нахмурилась она. – Не знаю, как у вас, но тут, у стены, вечно что-нибудь происходит.
– На севере, конечно, спокойнее, – тихо сказал он. – В Глазго все живут в старом метро. Выбираемся наружу за едой и припасами, но в основном сидим в тепле и спокойствии.
Марла ничего не ответила, поэтому он продолжил:
– Не знаю, что творится в других городах. Сто лет ниоткуда не было вестей. Только недавно стали появляться гости.
– Что за гости? – в голосе Марлы слышалось любопытство.
– Сначала – торговцы. Консервы нам принесли: нарыли их на каких-то заброшенных складах. Ну и кучу других вещей: что-то нашли, что-то выменяли… Еда, конечно, всегда пригодится, но у них были и другие интересные штуки: витамины, лекарства, книги – в общем, то, что не столько помогает выжить, сколько делает жизнь приятнее.
– Это все от нас пошло, – с серьезным видом объявила Марла. – Мы первыми начали рассылать разведчиков во все стороны – проверить, кто где живой остался.
– Ну и как? – живо спросил Юэн.
– Порадовать нечем. Людей стало гораздо меньше, чем было.
Юэн пожал плечами. Так себе разведданные.
– Мы знаем про Глазго. Еще кое-кто нашелся в Эдинбурге и в Данди. Между городами люди живут, в основном, в церквях и замках. Там, где стены крепче. – Женщина тоже отхлебнула чая и продолжила: – На востоке мы поддерживаем контакт с бывшим Ньюкаслом.
– А что на юге? – осторожно спросил Юэн.
Марла впилась в него взглядом.
– Я так понимаю, ты туда и направляешься?
– К нам приходили не только ваши торговцы, – сухо сказал Юэн.
– Вот как? – Марла явно почувствовала глухую злобу в его голосе.
– Да, нас отыскали другие. И увели наших женщин и детей.
– Раболовцы, – женщина сплюнула на край башенной стены.
– Раболовцы, – повторил Юэн.
– Да, друг… – тихо сказала Марла, и в ее глазах блеснуло сочувствие, которое вдруг смягчило ее черты и добавило женственности. – Некоторые умники быстро поняли, что не обязательно работать самому, если можно заставить других.
Юэн сжал кулаки.
– Хотя не всегда дело в работе, – добавила Марла, и ее рука в варежке легла Юэну на плечо. – До войны тоже были люди, которые неплохо наживались на тех, кто помоложе и послабее, заставляя их утолять чужие желания.
Юэн кивнул. Об этом он тоже успел подумать.
– Куда они отвозят пленников? – спросил он. – Я шел по следам от шин до реки, но потом они пропали.
Марла помолчала, глядя на него.
– Кого они забрали?
Юэн покачался на пятках. Конечно, этот вопрос был неизбежен. Новостей в мире было так мало, что людям не терпелось узнать даже то, что неприятно было услышать. Но, даже понимая это, Юэн с трудом мог заставить себя откровенничать. Он дал себе слово ни с кем не говорить о детях, пока не обнимет их снова. Когда почтальон покидал Глазго, все было понятно без слов: он только попрощался и попросил соседей поделиться необходимым. Все были готовы помочь, хотя никто не надеялся увидеть его снова.
Впервые заговорив о своей беде вслух, Юэн почувствовал, как обжигающая боль поднимается на поверхность и хлещет наружу через трещины в его душе. Дрогнувшим голосом он произнес:
– Мою семью.
Марла ничего не сказала, но ее рука сильнее сжала его плечо.
– Они забрали мою семью, – повторил Юэн. – Жену, дочь и сына.
Больше ничего говорить не хотелось, и какое-то время они стояли молча, пока Юэн собирался с мыслями. Он пожал плечами и снова посмотрел на женщину: его глаза слегка покраснели, но слез в них не было.
– Ты знаешь, куда их свозят? – повторил он свой вопрос.
– Всякое говорят… – уклончиво ответила Марла. – Пойми, это только слухи. Лично я не встречала никого, кто видел раболовцев своими глазами и вернулся живым.
Юэн настороженно склонил голову вбок, на мгновение напомнив Марле взявшую след собаку.
– Что за слухи? – с нажимом спросил он.
– Ты понимаешь, что Англия уничтожена? – вопросом на вопрос ответила его собеседница.
– Да! – выплюнул Юэн. – Что. За. Слухи?
– Нет, друг мой, совсем уничтожена. Ты даже не представляешь, какое безумие творится к югу отсюда. И, каким бы богатым ни было твое воображение, не поверишь, пока не увидишь своими глазами, – в голосе Марлы прозвучали отголоски былого ужаса. – Когда мир был стерт с лица земли, нам, можно сказать, повезло. Ни одна бомба не упала на Шотландию. Эпидемии, ядовитые дожди и прочие ужасы мы пересидели под землей.
Юэн нетерпеливо кивнул, ожидая продолжения.
– Англию бомбили, Юэн. И еще на ней применили кое-что похуже бомб: всякую жуть, которая никогда не должна была выбираться на свет божий из лабораторий.
– Марла, зачем ты все это мне рассказываешь?
Должно быть, Юэн повысил голос сильнее, чем хотел: женщина вдруг прикрыла ему рот рукой.
– Тихо! – сурово сказала она. – Тебя слышно на мили вокруг.
Он кивнул, отодвинулся и продолжил полушепотом:
– Так ты знаешь, куда увезли мою семью?
– Нет.
Юэн сгорбился. Ему как будто врезали в солнечное сплетение: какое-то время было даже трудно дышать.
– Есть только слухи, Юэн. Пойдя за ними, ты найдешь только смерть.
Мужчина поднял глаза.
– Я и так уже мертв, – сказал он.
Марла тряхнула головой.
– Не говори чушь! Ты поживее многих.
– Нет. Дети дарили мне надежду и радость. Без них и без жены нет смысла жить.
– Многие потеряли родных, Юэн. Если бы все опускали руки, что бы с нами было?
– Я – не многие. Я сам по себе, – Юэн повертел головой в разные стороны, чтобы размять шею: у него занемели мышцы. – Марла, я обещал детям и Джулии, что всегда буду оберегать их. Так вот, я сдержу это обещание или погибну, пытаясь его сдержать.
Марла смотрела на Юэна не отрываясь. Во времена, когда жилось тяжко и не хватало самого необходимого, человек с принципами – даже с простейшими: например, держаться данного слова – был видом на грани вымирания.
За несколько секунд Марла успела обдумать несколько возможных вариантов. Людей не хватало, да и Маргарет дала понять, что этот тихий незнакомец ей приглянулся. Она может притвориться, что ей нечего ему сказать; все равно он затеял гиблое дело. Она может задержать его на несколько месяцев или даже на год; он будет работать на нее; может быть, прикипит к Маргарет и забудет про семью…
Но, взглянув на Юэна, она чуть было не рассмеялась над своими мыслями вслух. Такой человек ничего не забудет и не простит попыток его задержать. Марла вдруг вспомнила фильм, который она смотрела в детстве, сидя на коленях у деда. В те годы это было самое обычное дело: времени навалом, а развлечения – легко доступны. Фильм был черно-белый. В памяти осталось мало: только то, что там был человек с горящими глазами, которого все боялись, и одна японка сказала, что он блестит как обнаженный клинок. Марла никогда не любила мечи, ножи и ружья, но неприметный человек, стоящий перед ней, напомнил ей о простой истине: если долго держать клинок в ножнах, он притупится.
– Лондон, – только и сказала она.
Юэн внимательно посмотрел на нее, и женщина торопливо добавила:
– Только ты туда не дойдешь, Юэн. Между тобой и этим местом лежит ад. Слухи слухами, но я кое-что повидала и очень прошу тебя: не уходи.
– У меня нет ничего, Марла. Ничего, кроме данного слова. Если я нарушу его, кому я буду нужен? И кем я стану?
Та невольно подумала о том, как порой совершенно незнакомый человек может стать воплощением всего, за что ты борешься. Глядя Юэну прямо в глаза, она медленно покачала головой и грустно улыбнулась:
– Вот уж не думала, что встречу когда-нибудь странствующего рыцаря…
Юэн настороженно поднял бровь и открыл было рот, но задать вопрос не успел – дверь открылась и кто-то изнутри тихо сказал:
– Марла, тебя дети зовут.
Женщина направилась к двери, захватив по пути опустевшие кружки и бросив через плечо:
– Тебя сменят сразу после полуночи, Юэн.
Она еще раз покачала головой, будто чему-то удивляясь, и исчезла из виду.
Грянула автоматная очередь.
Юэн даже не успел удивиться: он бросил лопату, упал ничком на ледяную крышу и осторожно подполз к южной бойнице.
Выстрелы доносились с юго-востока, где над руинами возвышались две зубчатые башни. Ближайшая из них давно обвалилась от бомб и износа, но дальняя сохранилась целиком. Маргарет в беседе обмолвилась, что в этой башне жили люди.
Пальба раздалась снова, и на этот раз кроме нее до мужчины донеслись чьи-то крики. Юэн бросился вниз по лестнице, прямиком в оружейную. С грохотом распахнув дверь, он выкрикнул прямо в два удивленных лица, поднявшихся перед ним:
– В городе стреляют! – затем повернулся и побежал обратно, на крышу.
Через несколько секунд за ним выбежали Марла и еще несколько человек.
– Что делаем?! – спросил Юэн.
– Ждем, не пойдут ли в нашу сторону, – ответил кто-то, и Юэн узнал по голосу Морриса.
– А что, помогать мы им не будем? – спросил он.
– Прямо в темень, что ли, соваться? – удивленно отозвался чей-то незнакомый голос.
– Не все такие крутые, как ты, сынок, – сказал Моррис.
– Не все годами жили в темноте, – добавила Марла.
– Да и попадаться не хочется, – заметил вскользь Моррис.
Юэн повернулся, чтобы еще раз посмотреть на башни, и в этот момент там раздался взрыв, взметнув к небу груду обломков. Все, кто стоял на крыше, распластались за укреплениями, ошарашенно переглядываясь.
– Кто-то явно где-то нарыл динамита, – послышался голос.
– Не, это ручная граната, – прозвучало в ответ.
– Плевать мне, что это было, лишь бы оно там и оставалось! – заключил голос Марлы.
Юэн поднялся и уставился в темноту. Заснеженное здание теперь было подсвечено оранжевым заревом, из-под его крыши вырывались языки пламени. Люди стояли и смотрели, пока пламя не утихло. Остались только слабые отблески на снегу да столб дыма, поднимавшийся в небо.
– Все, вопрос решен, – нарушила молчание Марла.
Юэн вопросительно посмотрел на нее.
– Если бы кто-то выжил, он бы уже добрался до нас, – мрачно объяснила женщина. – Значит, никого в живых не осталось. Зато на огонь и шум сбегутся новые незваные гости.
Кто-то пробормотал:
– Упокой, Господи, их души…
Обернувшись на эти слова, Юэн увидел Шона, который наспех перекрестился.
– Там есть живые, – с неизвестно откуда взявшейся уверенностью произнес Юэн.
Шон мотнул головой:
– После такого никто не выживет.
– Шон тебя сменит, – сказала Марла. – Иди поспи, Юэн. Завтра поговорим.
Спускаясь по лестнице, Юэн не мог избавиться от ощущения, что после взрыва, пожара, перестрелки и всего остального кто-то остался жив. Кто-то лежал в развалинах, раненый, одинокий, и боялся позвать на помощь. Юэн знал это так же точно, как то, что любит своих детей.
Раболовцы разбили лагерь в пустынном пригороде, чтобы устранить мелкие поломки и подготовиться к ночному налету. Джулии было легче, она уже могла ходить без чужой помощи.
Едва встав на ноги, она быстро заарканила Джейка – охранника, который подкатывал к Гвен. Несколько раз за день она улучала минуту, чтобы поговорить с ним, как бы случайно прикасаясь к его рукам.
Гвен было противно смотреть на мать, Майкл просто не понимал, что происходит. Все просто: у Джулии включился инстинкт самосохранения. За жизнь своих детей и свою собственную она была готова заплатить любую цену. А уж ту, которая устроила бы охранника, – и подавно.
Ночью поднялась вьюга, и раболовцы двинулись в город, надеясь, что за шумом ветра местные жители и дозорные не услышат рычание моторов. Их целью была едва различимая башня с зубчатыми стенами, стоявшая в центре города.
Нападение произошло быстро. Раболовцы разбились на две группы по пять человек. Одна ворвалась в здание через дверь, снеся замок выстрелом из дробовика, вторая подорвала стену газовым баллоном и вошла через образовавшийся пролом с другой стороны.
Темноволосая девушка, делом которой было следить за живым товаром, сидела в кабине, вздрагивая при каждом выстреле и думая то о детях в соседнем грузовике, то о собственной шкуре. Выходить на улицу было опасно: интуиция подсказывала, что лучше не высовываться. Но и работу тоже никто не отменял. В конце концов, она открыла дверь и выпрыгнула из кабины, на всякий случай прихватив с собой монтировку.
Вахту у грузовика с детьми и Джулией нес Джейк. Кейтлин незаметно подкралась к нему со спины, борясь с желанием врезать этому подонку монтировкой по черепу. Но тут что-то громыхнуло, и взрывная волна сбила девушку с ног. Джейк обернулся и наткнулся прямо на нее. Заметив монтировку в ее руках, он хищно осклабился и снял с плеча ружье. Девчонка, испугавшись не на шутку, забилась под днище грузовика и вылезла с другой стороны, где горела подорванная башня.
Рядом свистнула пуля, срикошетив от земли, и она решила, что надо бежать – туда, куда за ней не погонятся. Она рванула в сторону горящего здания, и в этот момент второй взрыв сотряс опустевший город. Острая боль внезапно пронзила ногу. Скрючившись, девчонка упала и ударилась головой. На мгновение что-то вспыхнуло перед глазами, а потом стало совсем темно.