Бриллиантовая заколка
Третий чемпион мира по шахматам Хосе Рауль Капабланка
Торжественная церемония закрытия шахматной олимпиады 1939-го года в Буэнос-Айресе подходила к концу. Снова, как и в далеком 1927-ом году, когда здесь проходил матч за звание чемпиона мира, столица Аргентины стала на время столицей шахмат. Двадцать семь сборных команд из разных стран, восемьдесят самых сильных шахматистов планеты собрались в этом городе, чтобы определить сильнейшую команду. Каждые два года проводится этот великолепный шахматный праздник, на котором играются красивейшие партии, внимание любителей шахмат всего мира приковано к нему. Кроме спортивной борьбы, он интересен еще и тем, что дает возможность встретиться старым друзьям, укрепить старые связи и создать новые.
Что и говорить, прекрасное это событие – шахматная олимпиада, но на этот раз оно было омрачено началом ужасной катастрофы. Германия напала на Польшу, после чего Франция и Великобритания немедленно объявили ей войну. Всем было ясно, что началась мировая война, уже вторая в этом неспокойном столетии, и мысли большинства участников занимала именно она. Олимпиада открылась 24 августа, а 1 сентября участники получили ошеломившую их новость. До шахмат ли теперь, когда в Европе бомбят города и гибнут тысячи людей? Может быть, следует прервать олимпиаду и разъехаться по домам? Так и поступила сборная Великобритании, но остальные остались. Олимпиада продолжалась, только команды Франции и Польши отказались играть с командами Германии и Чехии-Моравии, ее протекторатом. Праздник заканчивался, а перед многими его участниками вставал мучительный вопрос – что же им делать дальше.
Сказав все полагающиеся слова, главный судья соревнований приступил к самой приятной процедуре. Он достал из кармана бархатную шкатулку и торжественно объявил имя победителя в индивидуальном зачете, которому один из меценатов установил специальный приз – великолепную бриллиантовую заколку.
Бриллиантовая заколка. Иллюстрация Марины Евтушенко
– На сцену приглашается капитан сборной Кубы Хосе Рауль Капабланка-и-Граупера! – провозгласил судья, и улыбающийся, импозантный экс-чемпион мира под общие аплодисменты вышел на сцену. Несмотря на свой уже немолодой возраст, он был по-прежнему стройным и красивым мужчиной, от которого были без ума женщины всех возрастов. Победитель в шахматах и покоритель женских сердец. Но у него самого в сердце уже несколько лет безраздельно властвовала только одна женщина.
В тот момент, когда судья прикалывал ему к галстуку драгоценную награду, Капабланка посмотрел в зал и встретился глазами со своим вечным соперником. Александр Алехин, не отрываясь, смотрел на него, и в неукротимых голубых глазах чемпиона мира ясно читались огорчение и досада. Хосе Рауль счастливо улыбнулся. Ради этих мгновений стоило ехать сюда, терпеть разлуку с Ольгой, выносить огромное напряжение соревнований самого высокого уровня. Пусть Вы по-прежнему чемпион мира, господин Алехин, пусть Аргентина помнит его поражение в 1927 году, но этот бриллиантовый приз получил все же он, Капабланка, в том же самом городе, в котором у него Алехин отобрал шахматную корону. Пусть это не настоящий реванш, но все же реванш, и произошел он благодаря Ольге.
Странный поворот судьбы. Один русский человек его чуть было не уничтожил, а другая русская женщина вновь возродила к жизни, разбудила к восторгу всего шахматного мира спящий вулкан его огромного таланта. И вот уже опять все считают ближайшим претендентом на шахматный престол именно Капабланку. Теперь он вполне имеет право вызвать на матч Алехина, и он это обязательно сделает. Или сейчас, когда он в прекрасной спортивной форме, или уже никогда. Аргентинские газеты пишут об их матче, как о чем-то решенном. «Дайте Капабланке вновь сразиться с Алехиным, тем более, что он так и не использовал свое право на матч-реванш!» – писали в одной газете. Другое издание сообщало публике, что стороны о матче уже договорились, меценаты выложили деньги на призовой фонд, и пройдет матч-реванш именно в Буэнос-Айресе. Но уж кто-кто, а Хосе Рауль прекрасно знал, как далеко от этих разговоров до реального матча за звание чемпиона мира, через какие препоны надо пройти претенденту, чтобы оказаться за шахматной доской лицом к лицу с Алехиным. Ольга бредит его возвращением на шахматный трон, хочет стать шахматной королевой. А хочет ли этого он сам? Себе Капабланка ясно отдавал отчет, что ему ужасно не хочется тридцать раз садиться играть против Алехина. Он и на этой олимпиаде от встречи с ним уклонился, используя законное право на замену игрока. Русский чемпион сделал с ним худшее, что можно было сделать с таким человеком, как Капабланка. Он отнял у него веру в свою счастливую звезду. А ведь как хорошо все начиналось…
Маленький Хосе Рауль играет в шахматы со своим отцом
Если бы в 1892 году скромному отставному офицеру Хосе Марии Капабланке сказали, что его четырехлетний сын Хосе станет знаменитым на весь мир шахматистом, он бы страшно удивился. Сам он никогда не блистал особым талантом в шахматах, хотя очень любил эту древнюю игру и живо интересовался всеми шахматными новостями. Он с удовольствием усаживался после ужина в тени со своим соседом, чтобы сыграть с ним пару партий, а заодно обсудить, к примеру, как Стейниц в очередной раз отразил натиск русского виртуоза Чигорина. Подумать только, ведь этот русский был в шаге от победы, и вдруг просмотрел элементарный мат в два хода!
В один из таких вечеров, когда старые приятели уселись играть, в комнату вошел четырехлетний Хосе. Глаза его раскрылись в изумлении, когда он увидел, что взрослые расставили на доске резные деревянные фигурки и устроили игрушечное сражение. По полю боя скакали боевые кони. Носились, сметая все на своем пути, мощные башни, которых взрослые в редких восклицаниях называли ладьями. Короли робко жались в углу доски в окружении своих солдат, а красивые высокие фигуры с резными венчиками, которых называли ферзями, издалека грозили неприятельским королям. Весь вечер Хосе наблюдал за игрой и запоминал, как ходят фигуры, а на следующий день все повторилось. Вновь по полю через клетки скакали кони, слоны-офицеры держали под прицелом черные и белые диагонали, а солдаты-пешки упорно шли вперед, чтобы чудесным образом превратиться в ферзей. Когда сеньор Капабланка в очередной раз одержал победу в жаркой битве, и противники расставили фигуры в первоначальное положение, вдруг раздался голос маленького Хосе:
– Папа, а ведь ты сыграл нечестно!
– Что ты такое говоришь? – возмутился отец, – Да как ты смеешь?
– Да, – со слезами настаивал мальчик, – ты сделал неправильный ход, твой конь убил ферзя, но он так не может ходить!
Оказалось, что взрослые в пылу сражения не заметили, что сеньор Капабланка сделал невозможный ход конем, а маленький Хосе не только заметил это, но и по памяти воспроизвел на доске все ходы последней партии. После этого Капабланке-старшему ничего не оставалось, как лишь сыграть партию с сыном. Самоуверенный родитель дал Хосе Раулю в качестве форы ферзя и… проиграл четырехлетнему ребенку, который играл в шахматы впервые в жизни. Сеньору Капабланке все стало ясно: его сын оказался вундеркиндом. Его гениальность в шахматах была примерно равна гениальности Моцарта в музыке. Надо отдать должное отцу Хосе Рауля. Он понял, какое сокровище ему доверено. Этот мальчик еще станет гордостью Кубы, но его талант надо беречь и развивать, не допуская столь вредных для его возраста перегрузок. Лишь через год отец отвел его в шахматный клуб в Гаване, и там пятилетний ребенок, получив ферзя вперед, выиграл у взрослого мастера Иглесиаса. Тогда же он, опять-таки имея в качестве форы ферзя, в двух партиях победил известного европейского мастера Таубенгауза. Когда Хосе Раулю было восемь лет, его семья на три года покинула Гавану, а по возвращении были организованы его встречи с сильнейшими шахматистами Кубы. Подросток оказался сильнее всех и уступил лишь действующему чемпиону страны Хуану Корсо, и это притом, что он совершенно не изучал теорию.
У Капабланки оказался тот таинственный талант, который проявляется у очень немногих людей. Равных ему по шахматному чутью и интуиции просто не было. Все сильнейшие шахматисты приобретали силу игры в результате упорных занятий, а Капабланке не нужно было заниматься, готовиться, корпеть ночами над анализом позиций отложенных партий. Он просто «видел», и все.
Уже в 1901 году, когда ему было двенадцать лет, он победил в матче Корсо. В 1904 году семья переехала в Нью-Йорк, и Хосе Рауль стал завсегдатаем Манхэттенского шахматного клуба. Через два года после переезда Капабланка стал студентом Колумбийского университета, но не химическое машиностроение занимало его ум, и два года спустя он бросил университет, чтобы сосредоточиться на шахматной карьере. В 1906 году он победил в блиц-турнире с участием чемпиона мира Эммануила Ласкера, а три года спустя разгромил в матче одного из сильнейших шахматистов мира – чемпиона США Фрэнка Маршалла. Покоренная Америка склонилась к ногам юного чемпиона, но оставалась еще враждебная и недоверчивая Европа.
Дебют Капабланки в Европе состоялся в 1911 году на крупном международном турнире в Сен-Себастьяне. На этом турнире играли все сильнейшие шахматисты мира, за исключением Ласкера. Молодого кубинского гроссмейстера уже знали благодаря его победе над Маршаллом, но некоторым мастерам, в числе которых был и знаменитый Арон Нимцович, его успехи показались недостаточными для принятия участия в соревнованиях столь высокого уровня.
– Капабланка недостоин играть в турнире такого состава! – надменно заявил гроссмейстер Бернштейн и очень скоро жестоко поплатился за свои слова. Хосе Рауля в виде исключения все же допустили к участию в соревнованиях, и по воле случая его первым соперником оказался именно Бернштейн. Кубинец разгромил его так, что получил специальный приз за красоту победы. В итоге Капабланка убедительно выиграл турнир, опередив на пол-очка великого Акибу Рубинштейна. Теперь уже притихли злые языки и в Европе. Капабланка предстал перед Европой и всем миром в ослепительном сиянии своего огромного шахматного таланта, и вот уже все громче звучат голоса его сторонников, которые требуют его матча с Ласкером.
А что же Ласкер? Чемпион мира откровенно не хотел играть матч с опасным претендентом. Пользуясь своим правом чемпиона, он выставлял все новые и новые условия для проведения матча. Когда же Капабланка в письме к нему назвал одно из условий «очевидно несправедливым», Ласкер обиделся и потребовал извинений через прессу. Коса нашла на камень. Конфликт двух шахматных корифеев продолжался до 1914 года в Санкт-Петербурге, где Хосе Рауль взял второй приз, уступив только Ласкеру.
– Результат петербургского турнира ясно показал всем, кто имеет первоочередное право на матч с Ласкером, ведь третьего призера, Алехина, Капабланка опередил на целых три очка, – говорили сторонники кубинца.
– Так то оно так, но ведь все-таки чемпион мира, а не Капабланка, стал победителем турнира», – возражали им поклонники Ласкера, – и не рано ли сбрасывать со счетов других сильных мастеров? Ведь Тарраш, к примеру, выиграл партию у Капабланки в финале турнира. И где полная уверенность, что он сильнее Рубинштейна или Алехина?
Что мог противопоставить возражениям скептиков Хосе Рауль? Только свои красивые победы в матчах и турнирах. Перед возвращением из Европы он убедительно выиграл у Ласкера блиц-матч из 10 партий, затем в Нью-Йорке выигрывает подряд четыре турнира. Пока в Европе бушует пожар мировой войны, Капабланка, пользуясь своим положением кубинского дипломата, свободно и комфортно передвигается по миру, играет в турнирах, проводит победные матчи, набирается драгоценного опыта, оттачивает свою филигранную технику. Правда, он не встречался за доской с крупными европейскими мастерами, но зато по полной программе разобрался со всеми американскими соперниками. Фрэнк Маршалл, к примеру, девять лет «носил за пазухой» острую домашнюю заготовку в испанском дебюте, ожидая случая применить ее именно против Капабланки. Наконец, такой случай ему представился в 1918 году на турнире в Нью-Йорке. Этот вариант испанской партии вошел в историю, как атака Маршалла. И что же дала Маршаллу его хитроумная домашняя заготовка? Поражение! Гениальная интуиция кубинца свела на нет все его многолетние усилия. Капабланка разобрался в сложнейшей позиции за доской и переиграл сильного противника.
Когда отгремели последние залпы войны, и в истерзанной Европе, наконец, воцарился мир, у Ласкера остался один единственный претендент – Капабланка. Он был молод, талантлив и полон сил, а Ласкер жил в побежденной стране и находился в тяжелой депрессии. Он не хотел играть с кубинцем, но и для отказа ему в матче уже не было никаких оснований. И тогда чемпион мира публично отказался от своего звания в его пользу. «Капабланка завоевал это звание не формальным вызовом, а своим выдающимся мастерством» – так написал в своем заявлении Ласкер, но шахматный мир не принял его добровольной отставки, да и сам Хосе Рауль был не намерен принимать титул без борьбы. Атаки на Ласкера продолжались. Кубинское правительство заявило, что берет на себя все расходы по организации матча и обеспечивает его участникам призовой фонд. Последнее обстоятельство, видимо, сильно повлияло на решение Ласкера все-таки играть этот матч, поскольку все его сбережения в немецких банках сгорели в огне чудовищного финансового кризиса.
– Хорошо! – заявил Ласкер, – я буду играть, но от своего отречения отказываться не намерен. Капабланка должен играть этот матч в статусе действующего чемпиона мира.
Все этот выглядело весьма двусмысленно, но Капабланка и тут нашел единственно правильный выход.
– Хорошо, – сказал он, – доктор Ласкер, как Вам будет угодно. Я не стану с Вами спорить, но сам себя чемпионом мира буду считать только после победы в матче.
Капабланка и Ласкер за шахматной доской
Таким образом, согласно желанию Ласкера, чемпионом мира перед началом матча объявили Капабланку. И начался матч. Ласкер вовсе не собирался сдаваться без боя. Он атаковал, он рисковал, он усложнял позиции, пытался нащупать бреши в обороне противника, но все его усилия, как волны о скалу, разбивались об изумительную, доведенную до совершенства технику кубинца. Куда же подевалась его буйная, порожденная тропическим климатом фантазия, благодаря которой он в былые времена создавал фантастически красивые комбинации? Она осталась при нем, но для Капабланки отныне главным в шахматах стал спортивный результат. Тот, кто атакует и комбинирует, тот неизбежно рискует, а Хосе Рауль больше не хотел рисковать. Тончайшими маневрами в дебюте и миттельшпиле, не идя на рискованные продолжения, он достигал едва заметного позиционного преимущества, а потом наращивал его шаг за шагом с неумолимостью взведенного часового механизма бомбы и доводил партию до победного результата. Именно тогда Капабланку впервые назвали шахматной машиной. Ласкера такая игра претендента буквально ставила в тупик. Он ничего не мог ей противопоставить и терял психологическое равновесие, а тут еще эта изнуряющая гаванская жара. Чемпион мира проиграл пятую, девятую, одиннадцатую и четырнадцатую партию. После четвертого проигрыша он отказался от борьбы и провозгласил кубинца новым чемпионом мира.
– Ура новому чемпиону мира! – воскликнул побежденный вельтмейстер так же, как этот когда-то сделал Вильгельм Стейниц, проиграв матч двадцатишестилетнему Эммануилу Ласкеру.
Трудно описать то ликование, которое охватило Кубу. Капабланка стал ее национальным героем. Его отец мог торжествовать: не зря он сделал когда-то недозволенный ход конем. А сам Хосе Рауль в тридцать три года получил все, о чем только можно было мечтать: славу, деньги, респектабельное положение, восторженное почитание поклонников его огромного таланта и несметного числа поклонниц его неотразимого обаяния. Молодой и красивый чемпион мира, всегда вежливый, галантный, доброжелательный и остроумный, он был обречен на бешеный успех у женщин. Можно ли его после этого винить за многочисленные романы, от которых его не мог уберечь совершенный вскоре после матча брак с надменной светской красавицей Глорией Симони Бетанкур из очень богатой и влиятельной кубинской семьи? Жена подарила ему сына и дочь – Хосе и Глорию. Но она не могла подарить ему душевного тепла, спокойствия и семейного уюта. Увы, он не был счастлив в браке, но при этом получить его даже мимолетное внимание почитали за честь первые красавицы мира. А что же шахматный мир? Склонился ли он со смирением к ногам своего нового молодого короля?
– Разгромить великого Эммануила Ласкера с сухим счетом – это не шутки, такое еще никому не удавалось! Разве это не доказывает, что Капабланка – сильнейший шахматист планеты? – говорили его поклонники.
– Да вы посмотрите, в каком состоянии играл Ласкер, – возражали скептики, – разве его можно узнать в этой игре? А какую грубую ошибку он допустил в последней партии матча! Грубый просмотр, вызванный изнуряющей жарой. Нет, Капабланка должен доказать свое превосходство в турнирах.
Новый чемпион мира и не собирался почивать на лаврах. Следующий после завоевания титула год он начал с турне по США, где провел множество сеансов одновременной игры. Чего стоил один только сеанс в Кливленде, где он из 103 партий выиграл 102 и лишь одну свел вничью! Хотите побед в турнирах, господа скептики? И Капабланка в том же году выигрывает крупнейший международный турнир в Лондоне, в котором участвовали все сильнейшие шахматисты мира за исключением Ласкера. После Лондона умолкли все недоброжелатели кубинца, зато его поклонники в прессе наделяли его самыми восторженными эпитетами: непобедимый чемпион всех времен, неподражаемая шахматная машина, шахматный Моцарт… Природная самоуверенность Капабланки превратилась в непоколебимую веру в свою непобедимость и исключительность. Она помогала ему и в турнирах. Даже опытные мастера, садясь играть против чемпиона мира, начинали нервничать и допускали ошибки, а ошибок Капабланка не прощал. Малейший просчет, и вот уже на тебя медленно, но неотвратимо начинает надвигаться паровой каток совершенной и грозной шахматной машины, чтобы расплющить и уничтожить. При его тактике сыграть с кубинцем вничью было вполне возможно, если не делать ошибок. А вот выиграть хотя бы одну партию у Капабланки даже для гроссмейстеров уровня Рубинштейна и Нимцовича казалось делом немыслимым. «Белыми на выигрыш, черными – на ничью» – таким стал отныне его девиз. Право первого хода – это хоть и крохотное, но преимущество. В руках такого виртуоза, как Капабланка оно шаг за шагом реализуется сперва в позиционное превосходство в миттельшпиле, а уж потом виртуозная техника кубинца доведет партию до победы в эндшпиле. А от малейшего риска он укроется в ничейной гавани. Не прошибешь его оборону. Да и как его атаковать при его гениальной интуиции и совершенной технике? Атакующий неизбежно ослабляет свои тылы, он идет ва-банк. Пан и или пропал! Но вот выдохлась твоя атака без результата – и что? Ты понес тяжелые материальные потери, а кубинец в порядке. Сидит за доской и вежливо улыбается. А партия проиграна. После проигрыша партии Оскару Чайесу в 1916 году за девять лет Капабланка проиграл только три раза. Первый раз чешскому гроссмейстеру Рети в 1924 году на международном турнире в Нью-Йорке, но тогда чемпион мира был болен гриппом и играл с высокой температурой. Два других его сенсационных проигрыша случились в 1925 году на международном турнире в Москве, где он совершенно неожиданно проиграл Ильину-Женевскому и Верлинскому. Всего три проигрыша рядовых турнирных партий за столько лет! Это был поистине страшный результат. Можно ли было кому-то рассчитывать выиграть у кубинца матч, если ни один из реальных претендентов на шахматную корону, к которым Рети, Верлинского и Ильина-Женевского отнести было никак нельзя, ни разу у него не выиграл ни одной партии? Да и кто при таком раскладе даст претенденту на матч огромную сумму в десять тысяч долларов золотом по новым правилам, установленным Капабланкой? В двадцатые годы это было огромное состояние, ни у одного шахматиста с мировым именем таких денег не было. Вся надежда была только на меценатов.
Условия матча на звание чемпиона мира, разработанные Капабланкой и его командой, были объявлены гроссмейстерам на лондонском турнире и сразу же повергли их в глубокое уныние. Матч должен был играться до шести побед при любом количестве ничьих. Мыслимое ли это дело – шесть раз выиграть у Капабланки, и это еще при условии, что удастся собрать такую чудовищную сумму? И пусть его обвиняют в том, что он спрятался за «золотым валом», ставить условия проведения матча всегда было прерогативой чемпиона мира.
Да, это был прекрасный период в жизни Хосе Рауля. Трон его казался незыблемым и прочным. Он разъезжал по всему миру с лекциями и сеансами, его с восторгом принимали почитатели в разных странах, и особенно в СССР, где он даже снялся в роли самого себя в художественном фильме «Шахматная горячка» режиссера Пудовкина.
Х. Р. Капабланка в фильме «Шахматная горячка»
Капабланка давал сеансы одновременной игры руководителям государства, включая Ворошилова, Крыленко и Куйбышева. Случилось, правда, в Ленинграде одно досадное недоразумение: в сеансе он неожиданно для всех проиграл партию четырнадцатилетнему пионеру Мише Ботвиннику.
На международном турнире в Нью-Йорке 1926 года, в котором участвовали сильнейшие гроссмейстеры мира, включая Алехина, Нимцовича и Маршалла, Капабланка одержал убедительную победу, опередив второго призера, Алехина, на целых два с половиной очка. Казалось бы, кто может посметь бросить ему вызов сейчас, когда он находится в зените славы, на пике шахматного могущества? Но вот в 1927 году громом среди ясного неба пронеслось сенсационное сообщение: Александр Алехин обеспечил финансовую сторону матча с Капабланкой.
Знатоки недоумевали. Кто мог раскошелиться на этот матч? Слов нет, Алехин – шахматист сильный, интересный. В 1925 году он добился выдающихся турнирных успехов, одна его победа в Баден-Бадене чего стоит. Шахматный мир дал ему неофициальные титулы «чемпиона Европы», «чемпиона 1925-го года», «гения шахматных комбинаций». Понятно, что он ближайший претендент, если не считать Ласкера, который играть матч-реванш не желает. Но можно ли всерьез предполагать, что русский гроссмейстер одолеет Капабланку? Ведь он ни разу в жизни еще не сумел у него выиграть ни одной партии! Это же мнение разделял и сам Хосе Рауль. Оказалось, что деньги выделило правительство Аргентины – страны, которая целиком и полностью была на его стороне. Аргентинцы просто хотели еще раз насладиться триумфом своего любимца, отпраздновать его блестящую победу, в которой они нисколько не сомневались, а заодно и проучить дерзкого претендента, чтобы другим было неповадно посягать на шахматную корону их великого дона Хосе.
Мало, кто сомневался в победе действующего чемпиона мира. Конечно, отдавали должное и мастерству русского шахматиста, но во всех статьях так или иначе сквозила уверенность, что Алехин в итоге будет разбит. Это будет интересная борьба двух выдающихся мастеров, которая порадует любителей шахмат всего мира красивыми партиями, прежде чем Капабланка одержит победу. Примерно так. Впоследствии Хосе Рауль пришел к выводу, что его погубили собственная излишняя самоуверенность и все эти неуемные восхваления. Недооценка противника – страшная ошибка. Готовился ли он к матчу с Алехиным? Изучал ли его партии, его стиль, сильные и слабые стороны? Нет. Он вообще никогда не готовился ни к турнирам, ни к матчам. Как обычно, он понадеялся на свой талант, интуицию, великолепную технику. А вот Алехин готовился к этому матчу не один год. Он, как выяснилось впоследствии, знал Капабланку лучше, чем сам Капабланка. Но все это было потом, а поначалу ничто не предвещало беды.
Хосе Рауль прибыл в Буэнос-Айрес за месяц до начала матча. Он очень любил столицу Аргентины, которая раскинулась на берегу Ла-Платы ровными квадратами, словно шахматная доска. Любил он и жизнерадостных аргентинцев, которые устроили ему торжественную встречу. Судья соревнований, доктор Кваренцио, предоставил ему свой большой дом, не взирая на возможные кривотолки. Особенно приятно было то, что он встретил свою старую любовь – известную актрису Кончиту Веласкес. Он по-прежнему был ее кумиром, ее неподражаемым и гениальным Хосе. Неумолимое время, прошедшее с момента их последней разлуки, хоть и оставило свои следы на ее красивом лице, придали ей мудрости, которая позволила ей стать для Капабланки настоящим другом. Счастливый месяц в общении с Кончитой и аргентинскими друзьями, которые предвкушали его скорую блестящую победу, пролетел, как один день.
И вот, настал день открытия матча, 15 сентября 1927 года. Хосе Рауль был в прекрасном, идеально подогнанном по его статной фигуре, черном костюме. Его мягкие движения и обаятельная улыбка вызывали всеобщее восхищение. А Алехин… он тоже неплохо выглядел, но был немного скован, не знал, куда девать руки. Да и вообще, кто может сравниться с великолепным и неподражаемым доном Хосе? Когда настал момент жеребьевки, президент зажал в кулаках две пешки и предоставил возможность выбора чемпиону мира. Капабланка плавно дотронулся до левого манжета президента, и в раскрытой ладони оказалась белая пешка. Ничего удивительного, он всегда был счастливцем. Это был хороший знак – начинать первую партию матча белыми. Капабланка был спокоен и уверен в себе. Ему всего тридцать девять, он в прекрасной форме, а своего противника он уже не раз побеждал в личных встречах на турнирах. Вот почему, когда президент обнял обоих противников после жеребьевки и сказал: «Завтра за работу, сеньоры!», Хосе Рауль ответил: «Мне работать не нужно. Пусть сеньор Алехин трудится!».
Первая партия матча Капабланка-Алехин за звание чемпиона мира по шахматам
Лучше бы он этого не говорил! Эта ужасная первая партия, от воспоминания о которой Капабланку пробирала дрожь еще долгие годы… Чемпион мира сел играть, спокойный и уверенный в себе, и вдруг Алехин в результате хитрой комбинации выигрывает у него пешку. Ладно, ничего страшного, начнем матч с ничьей, успокаивал себя кубинец, но вскоре он убедился, что тут и ничью сделать не так просто. Алехин играл не просто хорошо. Он играл великолепно, находил такие ходы, которые Капабланка при всей его гениальной интуиции не мог предвидеть. Хосе Рауль смотрел на противника с изумлением. Это был какой-то новый Алехин! Его шахматная сила удвоилась, утроилась, удесятерилась! Не зря он годами упорно изучал Капабланку, в то время как сам чемпион мира упивался своей славой. Обидно начинать матч проигранной партией, но хуже всего было то, что противник поселил в его душе страх. Это была демонстрация силы. Огромный и страшный русский медведь неожиданно встал перед ним во весь свой исполинский рост, и Капабланка дрогнул. Первую партию он отложил в безнадежной позиции просто для того, чтобы не огорчать своих поклонников в первый день матча.
Известие о проигрыше чемпионом мира первой партии, в которой у него к тому же были белые фигуры, стало для всего мира шоком. Такого никто не мог предположить, тем более сам Хосе Рауль. Все это только подогрело интерес к матчу. А Капабланка, сделав быструю ничью во второй партии, к третьей собрался силами и взял реванш за первую. Счет стал ничейным. Это его приободрило. Затем опять три быстрые гроссмейстерские ничьи, и вот в седьмой партии Алехин в результате блестящей атаки кубинца был буквально разбит. Как радовалась тогда Кончита! Они провели чудесный вечер в ресторане «Трампесон». Хосе Рауль, казалось, вновь обрел былую уверенность в себе, а его подруга уверяла, что именно она приносит ему удачу. Капабланка легко поверил в это. Он вообще верил в свою счастливую звезду. Казалось, что русский медведь больше не опасен, еще немного усилий, и матч счастливо завершится так, как он и должен завершиться. Это был последний вечер в течение матча, когда Хосе Рауль шутил и улыбался. Как же они ошибались тогда!
Девятая партия, хоть и закончилась вничью, стала переломной. Капабланка в ней решил объявить Алехину бой не на жизнь, а на смерть. Он сделал все, что было нужно для победы, играл так, как никогда до этого в жизни, во всю силу своего таланта и фантазии. Мало того, в этой партии он применил интересную новинку. И что же? Алехин своей неподражаемой игрой спас партию в положении, которое всем знатокам казалось безнадежным. Кубинец со страхом понял, что он ничего больше не может поделать со своим противником. На следующий день вновь «отдых» – быстрая ничья, и вот наступил день одиннадцатой партии. В девятой партии русский медведь показал всем, как он умеет защищаться, а в одиннадцатой – как он может быть страшен и стремителен в атаке. Это был разгром. Проигрыш в таком стиле для Капабланки был смерти подобен. Если после первой партии кубинец еще сумел психологически восстановиться, то после одиннадцатой он вошел в состояние «шахматного грогги» и на следующий день опять проиграл партию. Два поражения подряд!
В эти дни Хосе Рауль с горечью убедился, как непостоянны люди. Неожиданно вдруг выяснилось, что в Аргентине у Алехина множество поклонников, которые не боялись больше открыто держать его сторону. А потом, при счете 3:2 в пользу претендента, началась длинная череда ничьих, которая казалась всем лишь затишьем перед бурей. Все чаще Хосе Рауль с грустью говорил Кончите, что ему, по-видимому, не удастся выиграть этот матч, а ей все труднее было доказывать ему обратное. Чемпион мира дошел в своем отчаянии до того, что однажды в частном разговоре с Алехиным в присутствии Кончиты и секунданта соперника как бы невзначай сделал предложение прервать матч, объявить его ничейным. Удивленно поднятые брови претендента были ему надменным ответом. Такие предложения не делают при счете не в свою пользу. Тогда Капабланка еще раз собрал в кулак всю свою волю и предпринял серию отчаянных атак. В его игре были и интересные дебютные новинки, и изобретательность, и его прежняя искрометная фантазия, но все было тщетно. Противник был сильнее! Когда Хосе Рауль однажды во время игры посмотрел в его голубые глаза, он увидел в них холодную неумолимость победителя. Его тогда пробил озноб от этого взгляда, и он отчетливо осознал, что ему не спастись. Ему удалось, правда, выиграть еще одну, двадцать девятую, партию, но лишь в результате грубой ошибки противника в дебюте. Но как же тогда защищался этот русский! Капабланка невольно восхищался его защитой, лишь случайно не завершившейся успехом. Алехин же выиграл еще трижды в таком блестящем стиле, что кубинец был буквально раздавлен. Последняя, тридцать четвертая, партия была отложена в безнадежной позиции. Он отложил ее просто для того, чтобы не видеть триумфа своего соперника.
В подавленном настроении Капабланка выходил из клуба. Толпа молча, с холодным и насмешливым любопытством расступалась перед ним. Кому интересен чемпион мира на один вечер? Хосе Рауль снова с горечью подумал о том, как преходяща слава, как непостоянны в своих привязанностях люди. С ним осталась только Кончита и несколько верных друзей. Чего можно ждать от людей? Они всегда любят победителей. Те же самые аргентинцы, которые так пылко его здесь встречали и превозносили, с равнодушием отвернулись от него. Теперь вся Аргентина с таким же энтузиазмом любила Алехина. Можно подумать, что с самого начала они болели именно за него! Ай да молодчина Алехин, как он разделал Капабланку! Ведь это благодаря Аргентине Алехин стал чемпионом! Ура новому чемпиону мира! С таким восклицанием негласно принято передавать корону новому шахматному королю. Нет, это было выше его сил. Хосе Рауль ограничился телеграммой, в которой он сдавал партию и желал Алехину счастья в звании чемпиона мира.
Он возвращался в Нью-Йорк в одиночестве, разбитый и уничтоженный, в ошеломляющем потрясении от постигшей его катастрофы. Как это могло случиться, спрашивал он себя, ведь только что он с блеском победил на турнире в Нью-Йорке? Капабланка с удивлением обнаружил, что мир больше не крутится вокруг него, и по большому счету до него никому нет никакого дела. Выиграл ли он матч, или проиграл, жив ли он вообще или уже умер, людей не так уж сильно волнует. То, что для него трагедия, для них всего лишь интересная новость. Ему бы тогда отдохнуть, сделать перерыв в игре, успокоиться, осмыслить происходящее, сделать выводы, провести ревизию своего стиля и начать готовиться к матчу-реваншу, изучать Алехина так же, как тот изучал его самого. Ему бы понять, что время легких успехов прошло, что кроме таланта ему теперь необходимо и умение работать до седьмого пота, как это делал тот же Алехин. В этом случае поражение в Буэнос-Айресе могло бы стать для него тем очистительным рубежом, после которого мир бы узнал нового Капабланку, более сильного и мудрого шахматиста. Возможно, он бы еще вернулся на шахматный престол.
Увы, все произошло совершенно иначе. Капабланка заметался, «завибрировал», вместо того, чтобы критически осмыслить причины поражения, принялся доказывать всему миру, что оно было случайным, что всему виной его досадные ошибки в некоторых партиях. Он требует от президента шахматной федерации США организации срочного проведения матч-реванша! Зачем, казалось бы, так спешить, ведь Алехин обещал ждать его вызова ровно год – до 29 октября 1928 года? Но нет, он не мог ждать, ему надо было оправдаться перед миром сейчас, немедленно! Условия проведения матча его больше не устраивают: нужно ограничить число партий, уменьшить призовой фонд, увеличить продолжительность партий. Все это он излагает в письме президенту Международной шахматной федерации с тем, чтобы тот повлиял на Алехина. Но президент не мог и не хотел на него влиять. Алехин – чемпион мира, а Вы, сеньор Капабланка, теперь, простите, кто? Да и не Вы ли сами придумали «лондонские условия», когда были чемпионом? Не Вы ли требовали неукоснительного их соблюдения? Новый чемпион не обязан менять эти условия в угоду Вам.
«Я выиграл у Вас в честном и тяжелом бою шесть партий. И признаю сильнее меня только того, кто выиграет шесть партий у меня!» – так написал ему Алехин. Что мог возразить на это Хосе Рауль? Тогда он, казалось, обиделся уже на сами шахматы и решил им отомстить. «Шахматам грозит ничейная смерть. Правила игры необходимо существенно усложнить!» – написал он в своей широко разрекламированной статье. Вы только подумайте, весело удивлялись любители во всем мире, тысячи лет люди играли в шахматы и всех правила устраивали. А тут вдруг пришел Капабланка и решил все изменить! И ведь действительно изменил, и даже сыграл матч с Гезой Мароци в новые шахматы: у каждого по четыре короля, восемь ладей, тридцать две пешки, доска шестнадцать на двенадцать. Тот матч Капабланка выиграл, но в глазах шахматной общественности потерял очень много. Его постепенно переставали воспринимать всерьез.
Тогда он оставил свою затею с реформой шахмат, поехал в Европу и принялся играть во всех турнирах, где это было только возможно. Какая же это была ошибка! Не нашлось у него настоящих друзей, которые подсказали бы, что не турниры ему сейчас нужны, а год серьезной подготовки к матч-реваншу, на который он имел полное право. Пусть он проиграл матч Алехину, рассуждали бы знатоки, но еще ни разу Алехин не становился выше Капабланки в турнирах. Его тяжелое психологическое состояние и нервное напряжение привели к тому, что он не мог играть с прежней силой, да и ореол непобедимости был утрачен. Его побеждали и Боголюбов, и Нимцович, на практике доказывая ошибочность его постулата о «ничейной смерти». Великолепная шахматная машина начала скрипеть и давать сбои. Все меньше интереса он вызывал, все больше превращался в рядового гроссмейстера, все меньше шансов оставалось на матч-реванш, тем более что Алехин, в отличие от него, побеждал во всех турнирах. Шахматная корона дала ему столько уверенности в себе, настолько увеличила силу его игры, что ни один из выдающихся гроссмейстеров мира не мог уже и мечтать о том, чтобы победить Алехина в матче. Капабланка все же несколько раз вызывал его на матч, но всякий раз у него ничего не получалось. Первый раз Алехин ему отказал, когда кубинец послал ему вызов 8 октября 1928 года. Чемпион мира, «забыв» про свое обещание ждать вызова ровно год, сослался на более раннее обещание, данное Боголюбову. При этом мстительный вельтмейстер не упустил случая уколоть Капабланку напоминанием о том, как он действовал сам, находясь на шахматном троне.
Алехин буквально разгромил Боголюбова в матче, и это послужило для всех наглядным уроком. Капабланка еще несколько раз после этого вызывал его на матч, и Алехин даже соглашался, но каждый раз Хосе Рауль с огорчением убеждался, что ему просто не собрать на это состязание денег. Каким образом после длинной череды блестящих побед нового чемпиона мира он мог найти спонсора, готового выложить крупную сумму на безнадежное дело? Разве можно надеяться победить такого титана? Денег на матч не давала даже родная Куба. Пресловутый «золотой вал», который он воздвиг когда-то для защиты своего титула, теперь стал непреодолимой преградой для него самого. Его личные отношения с чемпионом мира ухудшались год за годом. Доходило до того, что Капабланка немедленно покидал помещение, если в нем появлялся Алехин.
Звезда его исторического противника, между тем, со временем разгоралась все ярче, и Хосе Рауль уже ясно отдавал себе отчет, что у него нет шансов победить Алехина в матче. Каждый раз, когда он вспоминал этот неумолимый алехинский взгляд, ему становилось не по себе, начиналось сердцебиение. Постепенно он оставил свои честолюбивые мечты о возвращении на шахматный трон, смирился со званием экс-чемпиона мира, да и вообще охладел к шахматам. Все реже его можно было увидеть за шахматной доской, теперь его больше занимал бридж. Вулкан шахматного дарования, когда-то восхищавший и поражавший воображение всех, казалось, потух навсегда. Что случилось с Капабланкой? Может быть, он болен? Такой вопрос задавали себе любители шахмат во всем мире и поклонники его таланта. Неужели он больше никогда не порадует их своей красивой игрой, фантастическими комбинациями, тончайшими маневрами? Ответа не было. Оставалось лишь ждать и надеяться на чудо.
Чудо, вернувшее его шахматному миру, имело красивое лицо с выразительными тонкими чертами, светлые каштановые волосы, стройную точеную фигуру и звучное русское имя. Княгиня Ольга Чегодаева, урожденная Чубарова, слышала и читала о Капабланке с раннего детства, его имя уже тогда поражало ее воображение тем, какой возвышенный тон принимали газеты, едва лишь заходила речь о кубинском гроссмейстере. Могла ли она тогда предположить, что станет его женой? Они встретились совершенно случайно в 1934 году в Париже. Капабланка зашел со своим приятелем в кабаре «Веселый кролик», что на Монмартре, и туда же привел Ольгу знакомый Хосе Рауля, сотрудник американского посольства. С первых минут общения между ними появились невидимые, но прочные нити, которые связывают порой людей навсегда. Хосе Рауль понял, что встретил именно ту женщину, о которой мечтал всю свою жизнь, а Ольга никак не могла поверить, что кумир ее детства и юности, недосягаемая звезда с волшебным именем Капабланка-и-Граупера находится рядом с ней, танцует с ней и с восторгом на нее смотрит. Из кабаре они ушли вместе, чтобы никогда уже больше по возможности не расставаться.
Ольге в тот момент было 35 лет, за плечами были пережитые в России ужас и страдания, бегство за границу, неудачное замужество. Опытная и умная женщина, она сразу же взяла верный тон в общении с Капабланкой. Ему, как и прежде, было необходимо восхищение и поклонение, а ей было совсем нетрудно ему это дать, потому что она его искренне любила. Очень скоро Хосе Рауль уже не мог помыслить без нее своей жизни. Без сожаления ушел он от нелюбимой жены, но оформить брак с Ольгой они сумели лишь через четыре года, в 1938 году. Ее влияние на него было огромным, и постепенно она сумела полностью подчинить своей воле этого свободолюбивого и самоуверенного покорителя женских сердец.
– Другие женщины? – говорил Капабланка друзьям, – зачем мне тратить на них драгоценное время, которое я могу провести рядом с Ольгой?
Х. Р. Капабланка и княгиня Ольга Чегодаева
Именно благодаря ее настойчивости и вере в него Хосе Рауль вернулся к серьезным занятиям шахматами. Мудрая женщина, она понимала, что одна только любовь не спасет Капабланку от губительной скуки и праздности. Его огромный потенциал и нерастраченные силы, которые она высвободила из-под гнета многолетней депрессии, потребуют выхода. Так пусть же он потратит их на то, чтобы вернуться на шахматный трон.
– Почему ты не участвуешь в турнирах, Хосе? – спросила она однажды, когда они прогуливались по улицам Кельна.
– Они мне приносят мало радости, дорогая, – печально ответил он ей.
– Но почему?
– Потому что свергнутому королю неприятно возвращаться в королевство, которое у него отняли.
– А если он снова станет королем?
– У меня на это нет шансов, – покачал головой Капабланка, – пять лет я ожесточенно бился за свои права и ровным счетом ничего не достиг. Я устал, я даже разлюбил шахматы.
– Но тогда ты был один, ты был болен, а теперь у тебя есть я! И я хочу, что ты снова серьезно занялся шахматами.
– Но зачем это тебе надо? Ведь шахматы будут отнимать меня у тебя.
– Я хочу этого! – воскликнула она. – Мне нужно, чтобы ты вновь стал шахматным королем, а меня сделал шахматной королевой.
Капабланка был потрясен. Его любимая, оказывается, лелеяла честолюбивые планы. Но как же ему это было все близко и понятно!
– Хорошо, дорогая! – пообещал он ей. – Ради тебя я вернусь в шахматы и снова завоюю звание чемпиона мира.
И Хосе Рауль приступил к выполнению своего обещания. Первым делом он купил шахматную доску, которой у него дома никогда не было, поскольку он не проводил никаких домашних анализов. Он обложился справочниками по дебютам и принялся изучать партии, сыгранные за последние три года сильнейшими гроссмейстерами мира.
На первом турнире, в котором он сыграл после долгого перерыва, он занял всего лишь четвертое место. Такой же результат был и на московском турнире через два месяца. Однако специалисты отмечали, что его игра изменилась к лучшему, стала более активной и смелой. Все меньше он делал коротких ничьих, все более опасным становился для соперников. Шахматный титан постепенно пробуждался к жизни. Ольга почти на всех турнирах находилась рядом с ним. Сосредоточенная и безмолвная, она изучала ход партии не по демонстрационной доске с магнитными фигурками, а по малейшим изменениям в выражении лица мужа. Нахмурился ли он, прищурился и откинулся, улыбнулся или наморщил лоб – она почти безошибочно определяла, как идут его дела. Она быстро поняла, насколько жестоки на самом деле эти безмолвные сражения, какие нешуточные страсти кипят внутри этих воспитанных и вежливых людей. Противник Капабланки во время игры становился ее личным врагом. Когда Хосе Рауль выигрывал, она была счастлива, а когда проигрывал, испытывала самое настоящее горе и упрекала себя в том, что не смогла уберечь его от беды.
По счастью, проигрышей было все меньше, а красивых побед все больше. Его стиль игры изменился. Экс-чемпион мира постепенно восстанавливал высочайший уровень своего технического мастерства, но в его партиях появилось больше фантазии, эффектных жертв, хитроумных комбинаций. Через несколько лет Капабланку снова считали одним из сильнейших гроссмейстеров планеты.
Шахматный вулкан проснулся к искренней радости любителей всего мира. Огромное дарование в сочетании с обретенной мудростью и душевным равновесием, которому он в немалой степени был обязан любящей и верной жене, вновь делало его реальным претендентом на шахматный престол. Но как добиться матча с Алехиным? При их отношениях с чемпионом мира это было практически невозможно.
И вот, наконец, в 1935 году случилось событие, которое вполне могло сделать мечту Ольги реальностью. Алехин проиграл матч голландскому гроссмейстеру Максу Эйве. О кризисе в игре Алехина говорили уже давно. Он очень хорошо начал матч, но потом начал проигрывать партию за партией и в итоге лишился звания чемпиона мира. Причины его поражения многим знатокам были хорошо известны: Алехин стал пить. Доходило до того, что он был пьяным во время игры. Шахматы не прощают такого отношения, и Алехин был ими наказан. Чемпионом мира стал Эйве, который не раз говорил, что считает ближайшим претендентом на шахматный престол именно Капабланку. Огорчало, правда, то, что через два года должен был состояться матч-реванш, но Хосе Рауль надеялся, что Алехин не сумеет восстановить свою форму и вновь проиграет спортивному и уравновешенному голландцу. А пока надо играть и побеждать в самых крупных турнирах, необходимо доказать всему миру, что именно он, возрожденный Капабланка, лучший шахматист планеты.
И он стал играть так, как не играл уже долгие годы. В 1936 году состоялся московский международный турнир, на который были приглашены все сильнейшие шахматисты, включая Алехина, но тот не захотел появляться в Москве в статусе экс-чемпиона. Тем лучше было для кубинца, ибо он твердо решил взять первый приз.
– Я буду играть на победу, – говорил он Ольге в день отъезда, завязывая галстук перед зеркалом.
– Я верю в твою победу, – отвечала ему жена.
– Мне очень жаль, что ты не поедешь вместе со мной, – говорил Хосе Рауль, – я привык, что ты всегда рядом.
– Прости, Хосе, но я не могу. Я боюсь.
Капабланка не настаивал. Он понимал, что после того, что пришлось пережить ее семье, когда случилась эта их революция, поехать на Родину даже в статусе его законной жены было выше ее сил.
Непростую задачу он себе поставил. В Москве собралась десятка сильнейших мастеров, включая Ласкера, Флора, Боголюбова и Ботвинника. Правда, Ласкер был, пожалуй, уже не так опасен в силу преклонного возраста, но Михаил Ботвинник, тот самый выигравший у него в Ленинграде пионер, играл очень сильно.
Партия Капабланка-Ботвинник на турнире 1936 года
Прекрасно начал Капабланка этот турнир и сразу же стал его лидером. Сильнейшие противники были вынуждены написать на бланке слово «Сдаюсь», в том числе и Ботвинник. Кубинец играл так, будто он снова стал тем непобедимым Капабланкой, «чемпионом всех времен», легендарной «шахматной машиной». В последний день турнира, который проходил в Колонном зале Дома союзов, Капабланка играл с очень сильным гроссмейстером Эрихом Элисказесом, а Ботвинник, отстававший от него всего лишь на пол-очка, – с советским гроссмейстером Левенфишем, который был явно его слабее. Ничья с Элисказесом в случае победы Ботвинника над Левенфишем означала, что первый приз им придется поделить на двоих. Это была интересная интрига, и Колонный зал был набит зрителями до отказа. Капабланка немного задержался, минут на пятнадцать, а когда появился на сцене, вид у него был совершенно безмятежный, как будто эта партия не решала судьбу первого приза. У него были белые фигуры. Противники разыграли итальянскую защиту, которая обычно заканчивается ничьей. Именно так и решили наблюдавшие за партией москвичи, но вот у белых обозначился едва заметный позиционный перевес. Ход за ходом это преимущество наращивалось с неумолимостью часового механизма до победного завершения партии. Точность его маневров была поразительна. Перед глазами восхищенных зрителей на сцене сидел прежний великолепный Капабланка, непобедимая «шахматная машина». Элисказес остановил часы, Хосе Рауль пожал ему руку, поднялся с места и, не обращая внимания на бурные аплодисменты, ушел за кулисы. Это был триумф! Его нашли, снова заставили выйти на сцену, долго не отпускали, вновь он был вынужден принимать поздравления, восхищенные женщины дарили ему цветы. В очередной раз кубинец убедился, что Москва является шахматной столицей мира.
Следующий крупный международный турнир состоялся в английском городе Ноттингеме. И снова в нем участвовали сильнейшие шахматисты мира, включая Ботвинника, чемпиона мира Макса Эйве, Ласкера, Боголюбова, Решевского и Флора. Только теперь к этим грозным противникам добавился еще один – Александр Алехин. Экс-чемпион мира преодолел свою депрессию, соблюдал режим, готовился к матч-реваншу.
– Ты возьмешь первый приз, – сказала Хосе Раулю Ольга, прощаясь на вокзале.
Конец ознакомительного фрагмента.