Глава 5
Третье июня, день
Спортивный зал был насквозь пропитан запахом пота. Плюс тридцать по Цельсию за окном превратили Москву в огромную адскую сковороду. Перегретые кондиционеры то и дело отключались, и тренировка с каждой минутой все больше походила на драку в турецких банях. Когда-то, в пору бурной молодости, сенсэю довелось испытать такое на себе, и он хорошо помнил, насколько это было потное, душное и скользкое дело.
И теперь он, не стесняясь показаться нервным, то и дело озирался на проклятые ящики в надежде, что они вот-вот оживут. Ему так и не терпелось запустить руки в умную электронику и замкнуть ее накоротко, чтобы жалела людей, а не себя. Но на кондиционерах стояли пломбы, а сенсэй был дисциплинированным человеком и учил дисциплине других.
Занятие потеряло темп. Вялые потные тела расслабленно шлепались о татами, и с каждой минутой росла вероятность, что кто-нибудь отшибет себе все печенки. Сенсэй просигналил своим помощникам, чтобы отработку следующего приема сократили вдвое, и устало зажмурился.
Кто-то подошел и толкнул его в плечо.
– Наконец-то, – пробормотал сенсэй, не скрывая раздражения.
– Не рычи, старый мастер. Где он?
– Да вон, – сенсэй, не открывая глаз, ткнул пальцем в сторону. – Тащится, сукин сын.
– Почему ты просто не выгнал его из зала? Для чего тебе этот спектакль?
Сенсэй с усилием потер ладонями веки и посмотрел на пришедшего. Это был высоченный, под два метра, усатый господин со слегка обрюзгшим породистым лицом. На вид лет сорока с небольшим, спортивного телосложения. Но сенсэй отлично знал, что начальнику Отдела спецпроектов Королеву столько же лет, сколько и ему самому, – шестьдесят один. Королев возвышался над сенсэем, как взрослый над ребенком. Одет он был в строгий костюм с галстуком, но дышал легко и выглядел очень бодро. Сенсэй потянул носом воздух.
– Что у тебя за дезодорант? – поинтересовался он.
– Просто я не потею, – объяснил Королев. – Ладно, давай колись. Чего задумал? Зачем я тебе понадобился?
– Если бы он сам ко мне пришел, я бы его давно выгнал, – объяснил сенсэй. – Но он здесь не по своей воле, его заставили. И он хороший мальчишка. Просто не может быть как все. Я раньше думал, что не хочет, и пытался его сломать. А сейчас вижу, что он именно не может. Получается, нет у меня права его выгнать. Но он мне тут напрягает обстановку. Если одному можно выпендриваться, так и остальные начнут, верно?
– Вот уж не думал, что ты такой чувствительный! Надавал бы ему по ушам, и все тут. Со мной ты, я помню, не церемонился!
– Старина, ну сам подумай! Ведь эта группа – не оперативники! Это персонал центрального аппарата. Я не имею права наносить им психические травмы. Башку проломить – это пожалуйста, а унижать их достоинство – нет. Мне на прошлой неделе в «рейхсканцелярии» все мозги засрали как раз по этому поводу.
– Ох, и вздрючил бы я их лет двадцать назад! – рявкнул Королев, топорща усы и обводя недобрым взглядом «персонал центрального аппарата», вяло наносящий и отражающий удары.
– Да я их и сейчас всех застрою в пять минут. – Сенсэй прижал руку к сердцу. – Только вот что-то на пенсию не хочется.
А потом, честно говоря, мне тоже кажется, что не стоит от них требовать больше, чем они могут. Они ведь не группа захвата какая-нибудь. Ну, обороняться должны уметь…
– Стареешь, – упрекнул его Королев.
Сенсэй помотал головой.
– Это не мы стареем, – сказал он мягко. – Это состарился мир.
Королев посмотрел на него озадаченно. – Вспомни, какие мы были в их годы. И какая жизнь была вокруг нас. А теперь… – Сенсэй вздохнул. – Этим обалдуям по тридцать лет, а они озабочены только тем, чтобы поменьше двигаться, потому что при этом слишком много энергии расходуется. И мир такой же – во всем экономия, расчет… Я понимаю, что это правильно, но уж очень все как-то… не по-русски, а?
Королев что-то утвердительно промычал.
– И все-таки ты мог бы его отправить ко мне в кабинет.
Сенсэй усмехнулся.
– Так ты и не понял, что такое «сенсэй». Сенсэй жесткий, но он несет за ученика колоссальную ответственность. А эти люди мне не принадлежат. Если кто-нибудь из них поранится, я зову врача. Этот парень нездоров. Я зову тебя. Если я его просто выгоню, значит, я боюсь принять решение. А вот если вы с ним поговорите и ты его не убедишь, тогда уже ты возьмешь его за руку и уведешь из зала. Навсегда. И это будет означать, что я принял решение. Что, не понял?
– Ни хрена не понял. Но раз ты просишь…
– У-мо-ля-ю, – сенсэй провел ребром ладони по горлу.
– Значит, тащится, сукин сын… – повторил Королев фразу сенсэя, глядя в угол зала. Там на матах сидел в позе лотоса молодой человек с безмятежно расслабленным лицом. В зале стояла удушливая жара, резкий запах пота перебивал все остальные, истошно кричали и шумно падали бойцы, а он, разведя в стороны руки со сложенными чашечками ладонями, медитировал.
Королев, который терпеть не мог демонстраций, шумно задышал и упер руки в бока.
– Только без крика, – попросил сенсэй. – Кричать будешь у себя в кабинете.
– А вот это уже был твой риск, – заявил Королев, срываясь с места. Он не стал обходить дерущихся по краю зала, а проложил себе путь через центр. Ему вслед оборачивались и хихикали. К Отделу спецпроектов на Службе относились со смешанным чувством зависти и недоверия. Вроде бы занимаются люди чем-то невероятным, только вот непонятно, в чем оно состоит. И отбирают в этот отдел народ со странностями. У них даже проблемы личного плана, и те не как у людей.
Королев навис над подчиненным и грозно рыкнул:
– Н-ну?!
Молодой человек медленно открыл глаза, оказавшиеся удивительно большими, слегка навыкате, несколько раз моргнул, хлопая длинными пушистыми ресницами, и поднялся на ноги. Он был не так высок, как Королев, но все же выше среднего роста. Фигура крепкая, даже массивная. Длинные темно-коричневые волосы схвачены резинкой на затылке и собраны в хвост. Черты лица правильные, только, может быть, излишне мягкие для мужчины. Красивый сладенький мальчик. Котяра, блин…
Несколько мгновений Королев, пыхтя, вглядывался в большие зеленые глаза, выражающие полнейшую невинность. Потом он выставил перед собой раскрытые ладони и, потрясая ими, спросил почти умоляюще:
– Ну какого черта, Игорь?
Игорь слегка потупился.
– Я двадцать раз вас просил… – начал он спокойно.
– И чего ты этим хочешь добиться?!
– Покоя, Андрей Иваныч. Только покоя – для нас обоих. Вы меня заставляете делать то, чего я не могу в принципе. Даже сенсэй это понял.
– Пассивное ведение боя – позор!
– Это, может быть, для вас позор. А для меня нормально. Не могу я бить человека, который мне ничего плохого не сделал, разве не понятно?
– А вот когда ты на задании столкнешься с каким-нибудь… Ты же будешь не готов! Что ты будешь делать, если у тебя приемы нападения не наработаны, не отточены до автоматизма, а?!
– Я убью его, – сказал Игорь. И улыбнулся.
Королев внезапно сбавил тон, сунул руки в карманы и спросил очень тихо:
– Чем ты его убьешь, парень? Х…ем?
– Я ему воткну палец в мозг. Сквозь глазницу, – ответил Игорь так же тихо.
Королев застыл в замешательстве.
– Ты псих? – выдавил он наконец. – Ты в курсе, что нормальному человеку такое не под силу?
– Кто сказал, что я нормальный человек? – поинтересовался Игорь.
– Доктор Сабуров говорит, что ты чемпион мира по вранью.
– Сабуров даже со своими проблемами разобраться не может. Вы его спросите, почему от него жена ушла.
– Откуда ты знаешь?.. – опешил Королев.
– Да я и не знаю. Но вот симптомчики…
– Тьфу! Значит, так. Твое последнее слово?
– Нет! – отчеканил Игорь.
– Тогда я пишу рапорт, – вздохнул Королев. – Тебя, конечно, освободят от занятий, но ты попадешь в черный список. Затаскают по собеседованиям, вывернут мозги наизнанку и влепят пожизненно запрет на руководящие должности. Такое тебе на ум не приходило, а?
– Вы не сердитесь на меня, Андрей Иваныч, – попросил Игорь так мягко, как просят очень близких людей. Королев поморщился – этой мягкостью парень брал его в соучастники. – Я, правда, иначе не могу. Это пытка для меня. Я без этих дурацких тренировок в сто раз лучше работать буду.
– Запрет на руководящие должности, – напомнил Королев.
Игорь небрежно шевельнул бровью.
– Я на Службу не рвался, – сказал он. – Сами позвали. И в начальники тоже… позовут. Только я откажусь, наверное.
Этого Королев вынести уже не смог. Он развернулся на каблуках и бросился вон из зала. Если бы бойцы не начали рассаживаться у стены, он бы их посшибал, как кегли. Игорь расправил плечи, сделал глубокий вдох и двинулся к сенсэю. Вот перед кем ему было действительно стыдно.
Сенсэй ждал его. И ждали сидящие в ряд «аналитики», «научники» и «управленцы». Многие из них неплохо знали Игоря по работе, и сейчас им было чертовски интересно, как с ним попрощается сенсэй, опытный и уважаемый человек.
Игорь с сенсэем поклонились друг другу.
– Значит, уходишь? – спросил сенсэй.
– Простите, мастер. Наверное, так будет лучше. Я не забуду ваших уроков, вы очень много дали мне. Спасибо и… до свидания.
Сенсэй отвернулся от группы. Игорь последовал его примеру.
– До свидания, – проговорил сенсэй очень тихо, глядя в стену. – И не думай о себе плохо. Ты просто выбрал свой путь, и у тебя хватило мужества настоять на том, что для тебя он единственно верный. Надеюсь, Служба поймет это.
– До свидания, – прошептал Игорь, чувствуя, как защемило сердце. Он повернулся к группе и поклонился ей. Сенсэй группе кивнул, люди дружно встали и поклонились в ответ. Некоторые взгляды показались Игорю презрительными. А некоторые – нет.
Кондиционеры, похоже, расплавились во всем здании. Игорь всего лишь прошел от душевой до выхода со Службы, но футболку уже можно было выжимать, а из джинсов хотелось выпрыгнуть. Тем не менее настроение у Игоря было приподнятое. Он только что решил очень серьезную проблему, а дома его ждал полный холодильник пива.
В вестибюле до неприличия взопревший доктор психологии Сабуров боролся с системой идентификации. Охрана, тяжко отдуваясь и обмахиваясь беретами, меланхолично наблюдала, как тот в десятый раз пытается мокрыми пальцами загнать в щель свою карточку и опять она у него выскальзывает.
– Да ладно, доктор! – сказал наконец сержант. Он сунул руку под пульт и что-то там с усилием повернул. – Проходите так. Только быстро.
Доктор, рассыпавшись в благодарностях, прошел сквозь турникет и нос к носу столкнулся с Игорем.
– Значит, я чемпион мира по вранью? – спросил Игорь, прищурившись.
– Здравствуйте, Игорь! – как-то слишком уж обрадовался доктор, запихивая в карман потную карточку и извлекая на свет божий скомканный носовой платок. – Вот жарища какая, просто ужас! Просто невыносимая жарища! Я как представлю, что сейчас творится в пятнадцатой больнице или, например, в Центре Психического Здоровья…
– Завтра будет чуть-чуть прохладнее, – сказал Игорь. – Но проблемы останутся те же. Вы мне не можете объяснить, доктор, такой вот парадокс?.. Почему так получается – когда я вру, мне все верят. А когда я говорю чистую правду, мне не верит никто. Даже дипломированный психолог – и тот не верит. Мало того, что дипломированный, так еще и с учеными степенями…
Сабуров вытер потную шею, затолкал платок в карман и уставился на Игоря, как на надоедливое, но безвредное насекомое.
– А вы часто говорите правду? – поинтересовался он.
– Всегда.
– То есть вам никто и никогда не верит.
– Никто и никогда.
– Ну вот, Игорь, опять вы врете.
– Опять, доктор. И все-таки в чем дело, а? Я так надеялся, что вы за меня заступитесь…
Охрана так старательно развесила уши, что даже перестала обмахиваться беретами. Как и предыдущая смена, с которой Игорь общался утром, эти ребята числились в «отделе прикрытия», то есть имели богатый оперативный опыт и видали разнообразные виды. Поэтому Игорю они верили. А вот Сабурову – нет. Потому что Игорь, человек с топ-секретным допуском, никогда ими не брезговал. Даже когда проносился мимо, не кивая. А сверхлюбезный внешне Сабуров, всего-навсего какой-то задрипанный психотерапевт, всегда на них смотрел, как на дерьмо.
– Послушайте, молодой человек, – начал раздражаться Сабуров. – Вы что, требуете всесторонней экспертизы? А это ведь можно организовать…
– Не угрожайте мне, доктор. Я всего лишь попросил вас о помощи. А вы подняли меня на смех. И выставили лжецом. По-вашему получается, что я преследую какие-то свои цели, идущие вразрез с интересами Службы. Подумайте! Ведь вы фактически меня обвиняете в серьезном проступке.
Доктор насупился и сбавил тон.
– Я могу только повторить то, что вы уже от меня слышали, – сказал он хмуро. – Вы, Игорь, тонкий и, простите, излишне впечатлительный человек. Вы вбили себе в голову, что вы жестоки. Это у вас защитная реакция. Несколько сеансов у психотерапевта, и ее как рукой снимет. Вам просто нужно решиться. Но вам это неудобно, потому что опять придется ходить на занятия. А вы их отчего-то посещать не хотите. Вот и получается замкнутый круг.
– Но если я чувствую, просто физически чувствую, что мне нельзя ударить человека! – почти взмолился Игорь. – Если я не отвечаю за последствия! Что же мне делать?!
– Милый мой! – отмахнулся Сабуров. – Если бы дело обстояло так, как вы пытаетесь себя убедить, вы бы уже давно перестреляли всю Службу. Тяга к агрессии должна находить выход. А вы, наоборот, всякого насилия избегаете. Честное слово, нет у вас никаких симптомов, которые указывали бы на то, что вы убийца!
– То есть, – сказал Игорь, складывая руки на груди, – я себе это придумал, чтобы оправдать страх перед насилием. Так?
Сабуров кивнул и расплылся в улыбке.
– Вам просто нужно решиться, Игорь. Давайте я вам оставлю визитную карточку одного прекрасного специалиста. А вы ее положите дома на стол, и пусть она себе лежит. Когда соберетесь – скажите, что от меня, – он с вами бесплатно поработает.
– И все как рукой снимет? – спросил Игорь ехидно.
– А вы попробуйте! – рассмеялся Сабуров, копаясь в бумажнике. – Вот, пожалуйста.
Игорь, не глядя, убрал карточку в задний карман.
– Спасибо, доктор! – произнес он с чувством. Охранники не удержались и противно захихикали. Сабуров укоризненно покачал головой и, не попрощавшись, скрылся в коридоре.
– Дай ты ему в лоб! – посоветовал Игорю сержант. – Самый веский аргумент.
Игорь прокатил свою карточку через терминал и шагнул в арку металлодетектора. В мягких кобурах, заправленных внутрь джинсов, у него было спрятано достаточно железа, но машина, предупрежденная карточкой о том, что идет свой, промолчала.
– Да жалко мне его, – вздохнул Игорь. – Я так остро чувствую свое превосходство над ним…
– Ну еще бы! – кивнул сержант. – Согласен на все сто.
– Солдат ребенка не обидит, – поддержал его помощник.
Игорь усмехнулся, встал лицом к выходу, поднял руку в призывном жесте и провозгласил:
– Пиво!
– У-у-у!!! – в два голоса взвыла охрана.
– Банзай! – воскликнул Игорь и исчез за дверью.
– Хороший парень, – заметил сержант, провожая его взглядом. – Но абсолютный псих.
– Одно слово – Спецотдел, – усмехнулся помощник. – Они хоть чем занимаются-то?
– Инопланетных шпионов ловят.
– Чего-о?!
– А ты что, не в курсе? Вон на прошлой неделе двух зеленых человечков застукали. В женской бане. Как раз через эту дверь их вели, сам видел.
Помощник разочарованно подобрал челюсть, надулся и с преувеличенным вниманием уставился на монитор.
– А может, так оно и есть, – пробормотал сержант задумчиво.