Глава 3
Любое большое судно – это своеобразный город на воде со своими жителями, квартирами, системой жизнеобеспечения, запутанными лабиринтами улиц. Громоздкий танкер не исключение. Конечно же, это не круизный лайнер с множеством уровней, каждый из которых сам по себе является маленьким городом, а все вместе они образуют этакий плавающий мегаполис.
Тем не менее человеку, не знакомому с устройством танкера, заблудиться на нем проще простого. Ведь помимо так называемых танков, то бишь емкостей, которые заполняются нефтью, на подобных судах есть масса других технических помещений, отсеков.
Именно в одном из них, расположенном рядом с насосным отделением, террористы и разместили всех заложников. Приставлять к ним надсмотрщика они не стали, просто задраили все люки, ведущие в отсек. Пленники были заперты в «железном мешке», открыть который можно было только с одной стороны – с внешней.
В мрачном отсеке, который освещала всего пара ламп, витал соленый, въедливый запах пота. Оно и понятно. Ведь систему вентилирования террористы отключили нарочно, чтобы заложники не расслаблялись, чувствовали постоянный дискомфорт и ломали голову не над тем, как убежать из плена, а как остудиться.
– Да мы тут все сжаримся, – снимая с себя мокрую, липкую майку, пробормотал как в бреду раскрасневшийся судовой врач.
– Не умирай до расстрела! – Старший механик, который уже давно оголил свой торс, выдавил из себя кислую улыбку.
– Вот-вот! – подал голос капитан, окидывая томным взглядом членов своей команды, находившихся в разных концах отсека.
Как и любой другой коллектив, судовой экипаж складывается из маленьких группок «по интересам», которые контактируют между собой только в рабочее время, а потом вновь сбиваются в свои компании. То же самое произошло, когда всех членов экипажа танкера заперли в отсеке. Они тут же разбились на небольшие группки по пять-шесть человек.
В одну из них входили капитан Илья Ларионов, судовой врач Артем Резник, старший механик Денис Петроградский и старпом Сергей Пархоменко. Правда, его несколькими часами ранее увел куда-то какой-то террорист. Он не стал отвечать на всеобщий возмущенный вопрос «куда?», только огрызнулся и пригрозил автоматом. Дескать, будете задавать лишние вопросы, начну пальбу без разбору.
– Что-то нашего старпома долго нет, – прохрипел капитан, размахивая перед собой судовым журналом, как веером.
– Может, пытают? – осторожно предположил судовой врач.
– А зачем им его пытать? – резонно возразил старший механик. – По-моему, мы этим террористам ни к чему. Им танкер с нефтью нужен.
– Согласен, – кивнул капитан. – Но зачем-то же они его увели.
Тут к троице приблизились двое сотрудников МЧС. До этого самого момента они не сидели на полу, как и все прочие, а словно заводные бродили по отсеку, наворачивая круг за кругом. Эти их передвижения действовали всем окружающим на нервы.
– Извините, что встреваю, – прохрипел сорокалетний старлей. – Мы совершенно случайно подслушали ваш разговор.
– Подслушивать нехорошо, – напомнил судовой врач, поправляя очки в роговой оправе, то и дело сползающие на кончик носа.
– Это мы знаем. – Капитан МЧС ухмыльнулся из-за спины старшего лейтенанта. – Можно присесть?
– У нас разговор к вам есть, – пояснил старлей.
Судовой врач, старший механик и капитан танкера переглянулись. Первый пожал плечами. Второй развел руками.
Третий хмыкнул себе под нос и произнес:
– Да, пожалуйста. Только вот кресел предложить не могу. – Даже в экстремальных ситуациях он не терял чувства юмора.
– А мы как все, – с улыбкой заявил старлей.
Офицеры присели на пол и сложили ноги по-турецки, словно бы пришли в чайхану.
– Итак, вы потрепаться пришли или по делу какому? – осведомился капитан танкера.
– Вы тут говорили, что террористам заложники не нужны. Мол, им только танкер с нефтью требуется. – Старлей прищурился. – На самом деле это не так. Иначе они нас с капитаном убили бы, а так поместили сюда, к вам. Следовательно, мы представляем для них ценность, самую настоящую, материальную.
Умозаключение старшего лейтенанта МСЧ заставило задуматься Ларионова, Петроградского и Пархоменко.
– Возможно. – Ларионов вдруг защелкал пальцами. – Но есть и другой вариант. Предположим, что никакой материальной ценности мы для них не представляем. А живы мы до сих пор только потому, что они еще не выполнили свою миссию. Можно лишь гадать, какова она. Но как только они сделают свое дело – мы не жильцы. Короче говоря, на данном этапе террористы нами только прикрываются. А потом они пустят нас в расход.
На этот раз озадачились сотрудники МЧС.
– Слушайте, а как вообще этим террористам удалось проникнуть на танкер? – спросил старлей. – Они что, с неба упали?
– Развели нас как последних лохов, – самокритично проговорил Ларионов и сжал зубы. – Вчера мы обнаружили в море аварийную полузатопленную яхту с поломанным такелажем, которая давала сигнал бедствия. Подняли на борт всех, кто там был, человек десять. Но эти люди оказались не теми, за кого себя выдавали, – несколько сумбурно объяснил он.
– Значит, нас удерживают в плену всего десять человек. – Старлей закатил глаза на потолок. – А всех нас сорок. Вернее, сорок два, – быстро подсчитал он. – Грубо говоря, на одного террориста приходится четыре наших. Другой вопрос, что они вооружены и, как я успел заметить за время моего с ними короткого знакомства, являются профессионалами своего дела. Этот факт, в свою очередь, немного усложняет нашу задачу.
– Вы это о чем? – встрял в разговор судовой врач.
– Если поднять бунт и выбраться из этого чертового отсека, то мы их задавим количеством. Конечно, понесем при этом большие потери, но выживут многие. А как же без жертв? – цинично рассудил старлей.
Капитан танкера хотел было что-то возразить, но тут со скрипом приоткрылся люк. В отсек вошли двое парней в черных масках со вскинутыми автоматами и окинули всех присутствующих злобными взглядами.
Один из них сделал шаг вперед и громко произнес:
– Всем оставаться на своих местах! – Он красноречиво передернул затвор автомата.
Все смолкли, затаили дыхание. Кто-то даже мысленно попрощался с жизнью. Но все самые худшие опасения развеялись, когда в отсек вошел третий террорист с мешком и высыпал на пол его содержимое. Оно оказалось не только безобидным, но еще и съедобным: консервы, хлеб, пластиковые бутылки с минеральной водой.
– Приятного аппетита! – Террорист оскалился и скомкал мешок.
Тут капитан танкера не сдержался и крикнул вслед удаляющимся парням с закрытыми лицами:
– Где старпом? Что с ним? – Голос его дрожал.
Вопрос Ларионова поверг террористов в замешательство. Один из них даже почесал затылок. Мол, какой такой старпом. Потом его осенило.
– А, это тот хлюпик? С ним все в полном порядке, если не считать одного печального обстоятельства. У него вдруг голова лопнула. Бывает и такое. Если кто-то из вас не верит в подобный феномен, мы можем убедить его в обратном. Есть желающие?
Желающих, конечно же, не нашлось. Террористы, громко смеясь, покинули отсек и наглухо задраили за собой люк.
– Ублюдки, – крикнул им вслед Ларионов и вскочил на ноги. – Я вас убью!
– Тише! – попытался остудить его пыл осторожный Резник. – Они ведь вернуться могут.
– Пускай возвращаются. Я им за Серегу глотки порву. – Капитан танкера метал молнии, не мог удержать свой гнев, хотя и понимал, что его слова останутся пустыми.
– Успокойся! – вторил судовому врачу Петроградский.
Выкрикнув в адрес террористов еще несколько угроз, Ларионов обессиленно взмахнул руками, буквально осел на пол и схватился за голову.
Офицеры МЧС переглянулись.
– Товарищ капитан! – обратился к Ларионову старлей. – По-моему, настал момент переходить к решительным действиям. Но для начала нужно поесть. Кто ж идет в бой на голодный желудок?
Только праздному туристу может показаться, что Севастополь – город курортный. Хотя и его немного насторожит обилие на улицах людей в военно-морской форме, как российской, так и украинской. При распаде Советского Союза основная база Черноморского флота была поделена между Российской Федерацией и Украиной если не поровну, то по справедливости.
В городе Севастополе обычному взгляду доступна лишь верхушка айсберга. Город создавался, жил все годы своего существования и живет сейчас лишь для того, чтобы обеспечивать существование военно-морских сил. Лишь флотские не понаслышке знают, а своими глазами видели рукотворные пещеры, доки и гавани, где базируется один из самых главных флотов Российской Федерации.
Это буквально еще один город, скрытый от посторонних глаз. Конечно, многое в нем уже обветшало за годы, прошедшие с советских времен. Но подвешенность в отношениях с Украиной справедливо располагает к тому, чтобы особо не вкладываться в Севастополь. Кто знает, возможно, несмотря на сегодняшние договоренности, лет через десять там тоже будут базироваться военно-морские корабли, но только уже сил НАТО.
Однако на сегодня, пусть и с инфраструктурой прошлого века, база в Севастополе во всех отношениях обеспечивает Черноморский флот Российской Федерации всем необходимым. Здесь нет разве что атомных подводных лодок. Но их не было тут и во времена СССР. Ведь Босфор и Дарданеллы контролируют турки, давние члены НАТО. Они никогда не пропустили бы атомоходы в Средиземное море, не открыли бы им путь в Атлантический океан.
Контр-адмирал Нагибин встретил членов мобильной группы, вызванных им, в просторном светлом кабинете. Саблину даже показалось, что на какое-то время он, Катя и Николай вернулись в прошлое. В кабинете не наблюдалось никаких признаков того, что сегодня принято называть евроремонтом.
Хотя почему «евро»? С таким же успехом его можно назвать «америкоремонтом» или «австралоремонтом». Глобализация распустила свои щупальца по всему миру.
Но тут, в здании постройки девятнадцатого века, кое-что сохранилось от старины. В высоких полуциркульных окнах по-прежнему стояли деревянные рамы. Стены на высоту плеча были обшиты панелями из мореного дуба. На потертой ковровой дорожке стоял старинный письменный стол с зеленым сукном, прикрытым толстым витринным стеклом. Вокруг столешницы высилась искусная токарная балюстрада. Не хватало только мраморного письменного прибора с двумя непроливайками, наполненными синими и красными чернилами. Их вполне неплохо заменял современный компьютер с большим плоским монитором.
– Прошу пожаловать в позапрошлый век. – Федор Ильич усмехнулся, пожал всем по очереди руки, после чего указал на старый кожаный диван с круглыми валиками и спинкой, над которой располагалось небольшое зеркальце.
Этот раритет наверняка помнил сталинские времена.
– Здравия желаем, товарищ контр-адмирал! – хором, но вразнобой поприветствовали Нагибина члены мобильной группы.
Виталий, Николай и Катя, воспользовавшись приглашением, сели рядком на древний продавленный диван. Никто не стал высказывать своих догадок насчет того, что Нагибину и его группе было выделено далеко не самое престижное помещение в этом здании. Именно поэтому тут сохранилась такая старина.
– Итак, товарищи офицеры!.. – официально начал Нагибин. – Я вас собрал здесь, в Севастополе, а не в Новороссийске, по одной причине. Единственная российская субмарина, готовая немедленно выйти на дежурство в Черное море, находится именно тут. Таковы реалии, о причинах которых мне говорить не хочется. Вводные вы от меня уже получили по спутниковому телефону. – Какие у кого будут предложения?
По хитринке во взгляде контр-адмирала несложно было догадаться о том, что у него уже есть план по захвату танкера и освобождению заложников. Но он по своей старой привычке не хотел раскрывать его заранее.
Незачем навязывать боевым пловцам свои стереотипы. Возможно, в ходе дискуссии кто-то выскажет свежую мысль. Да и план, если его озвучат сами члены мобильной группы, будет воспринят ими как свой, а не навязанный сверху. Это дорогого стоит. Человек, действующий не по принуждению, реализующий идеи, высказанные им же самим, нацелен на победу, а не на соблюдение пунктов, придуманных начальством.
Взгляд контр-адмирала скользнул по лицам боевых пловцов. Ему было ясно, что все они по дороге в Севастополь уже избавились от нездоровых иллюзий и последствий отдыха, не один раз прокрутили в своих головах возможные варианты решения проблемы.
Первым, как и положено, взял слово командир мобильной группы капитан-лейтенант Виталий Саблин:
– Разрешите доложить, товарищ контр-адмирал?
– Ради этого я вас тут и собрал, ребята! – Федор Ильич перевел разговор из официального русла в почти домашнее.
– Единственное вменяемое требование террористов сводится к тому, чтобы возле них не было ни военных, ни гражданских кораблей, да? – осведомился Виталий.
– Совершенно верно, – подтвердил контр-адмирал.
– Из этого следует, что так и нужно поступить. Речь не идет о деньгах или об освобождении их подельников, находящихся за решеткой. Короче говоря, это не то условие, по которому не принято договариваться с террористами. Они требуют отсутствия кораблей – значит, придется пойти им навстречу. Это усыпит их бдительность. Мол, все пошло по плану.
– Согласен, – кивнул Нагибин. – И какие из этого следуют выводы?
– Единственная реальная возможность освободить заложников – задействовать подводную лодку. Насколько я понимаю, террористы – не морские волки. Среди них нет моряков-профессионалов. Вряд ли они сумеют рассмотреть перископ, поднятый над водой. А мы в это время сможем следить за ними.
– Согласен, – без особого энтузиазма проговорил Нагибин.
Катя Сабурова с легким осуждением посмотрела на Саблина. Дескать, от тебя требуют креатива, а ты по большому счету повторяешь слова контр-адмирала. Ведь он уже сказал о подлодке, готовой хоть сейчас выйти с севастопольской базы.
– Да, без субмарины не обойтись. Требование террористов о том, чтобы поблизости не было ни военных кораблей, ни гражданских судов, нужно соблюсти, – проговорила Катя. – Поэтому, на мой взгляд, единственным приемлемым вариантом является следующий. – Она посмотрела на Зиганиди, показывая тем самым, что они заранее все обговорили между собой. – Наша мобгруппа на подлодке подходит как можно ближе к танкеру. Субмарина всплывает на перископную глубину. Мы мониторим ситуацию, после чего десантируемся через торпедные аппараты.
– И как вы собираетесь подняться на борт танкера? – спокойно, заранее зная ответ, спросил Нагибин.
– Арбалет с тросом!.. Забрасываем кошку на ограждение судна и поднимаемся. Кто по тросу, кто по якорной цепи, как сложится ситуация.
Контр-адмирал потер лоб. Получалось, что предложения подводных бойцов полностью совпадали с его планом. Креатива не случилось. А это было плохим знаком. В итоге мозгового штурма первоначальное предложение, кажущееся правильным, обязательно должно кардинально измениться.
Но Федор Ильич прекрасно понимал, что идея, пришедшая ему в голову, должна была появиться и в умах боевых пловцов, тех самых людей, на которых он полагался последние годы. Выходило, что других вариантов просто нет.
– А если попробовать десант с воздуха? – без особого энтузиазма предложил он.
Тут же отозвался Зиганиди:
– Исключено, товарищ контр-адмирал. Приближение самолета или вертолета террористы тут же засекут. Жизнь заложников подвергнется опасности. К тому же я не понимаю, почему мы здесь присутствуем, если дело сводится к этому. Мы же не представители ВДВ. Наша задача – проникнуть на танкер с моря.
– Мы отрабатываем разные варианты, – отстраненно произнес контр-адмирал. – И вся моя надежда на вас. Согласен, проникновение на борт танкера со стороны моря станет для террористов-пиратов полной неожиданностью. Это плюс, очко в нашу пользу. Но теперь представьте себе, дорогие вы мои!.. – Федор Ильич окончательно склонился в сторону неформального общения с подчиненными. – Вот вы оказались на борту танкера. Ваше вторжение осталось незамеченным. Вы тихо сидите, оценивая обстановку. Но внутренности судна остаются для вас загадкой. Коридоры танкера до конца не известны никому. Это настоящий лабиринт. По нему могут пройти лишь избранные члены команды. Иногда в них неплохо разбираются пограничники и таможенники. Но для вас это терра инкогнита, неизведанная земля, как говорили древние римляне. Только вы спуститесь под палубу, как тут же возникнет вопрос – куда следует двигаться дальше? Нам неизвестно, где конкретно находятся заложники, и в этом основа проблемы. Вы должны ориентироваться на судне так же уверенно, как в путешествии по линиям на своей ладони. – Нагибин тяжело вздохнул.
– Честно говоря, я не сильна в хиромантии, – с сожалением произнесла Катя. – Даже не могу сказать с уверенностью, соединяются ли мои линии жизни и судьбы.
– Это несложно проверить. Покажи ладони, – предложил Виталий Саблин.
– Отставить! – официальным тоном проговорил контр-адмирал Нагибин. – Я понимаю, что внутренности судна – всегда загадка для непосвященных людей. Там можно провезти контрабанду и живой груз. В современном мире все усложнилось. Это раньше, во времена Советского Союза, все было просто, существовала централизация. Мы могли мгновенно отыскать владельца любого нашего судна. Теперь же нам никак не удается установить, кому принадлежит танкер. Мы добыли для вас только планы лабиринта Минотавра.
– Минотавра?.. – вскинув брови, поинтересовался Зиганиди.
Виталий и Катя тут же с осуждением посмотрели на него. Мол, как можно не знать древнегреческую легенду о критском лабиринте и Минотавре?
– Извините, вспомнил! – Зиганиди хлопнул себя по лбу. – Иногда так проникнешься проблемами сегодняшнего дня, что напрочь забываешь о классике. Конечно же, Минотавр, лабиринт и нить Ариадны.
– Вот-вот, – продолжил контр-адмирал Нагибин. – Одно из моих требований к боевым пловцам – это всесторонняя образованность. Никогда не знаешь, в какой ситуации могут пригодиться те или иные знания. В нашем случае будет Минотавр и лабиринт. Но нет Ариадны, которая даст клубок ниток, поможет приблизиться к заветной цели.
Федор Ильич нагнулся и поставил на стол объемный портфель. Старый, с которыми ходили еще на закате Советского Союза. Он щелкнул замочком, раскрыл его и выложил на стол кипу старых бумаг, пожелтевших от времени.
– Вот вам, – сказал Нагибин. – Это единственное, что нам удалось найти за последнее время. Судостроители передали нам чертежи танкера, который нас интересует. Я понимаю, что это синьки советских времен. Неразборчивые, плохо читаемые. Но больше у нас по корабельной архитектуре ничего нет. – Федор Ильич один за одним расстилал листы на старом письменном столе, покрытом зеленым сукном. – Я понимаю, что они едва читаются, плохо укладываются в голове, но ничего лучшего пока не могу вам предложить. В настоящий момент чертежи оцифровываются нашими специалистами, которые подготавливают 3D-версию. Но на это нужно время. Вам придется поработать над чертежами, пройтись по ним руками и ногами. От этого зависят ваши жизни. Ничего лучшего я не могу вам сейчас предложить. Это реальные условия, в которых вы будете выполнять задание.
Виталий Саблин придвинул чертежи к себе и взглянул на них. Слепые, плохо различимые синьки советских времен не слишком его порадовали. Вот планы первой и второй палубы. Танкер на чертежах был словно нарезан. Так разделяется на ломти буханка хлеба. Было очень сложно сориентироваться, понять, как попасть с одного уровня на другой.
– Что ж, как говорят англичане, за неимением лучшего король спит со своей женой, – попытался пошутить Саблин.
Он понимал, что Нагибин на сегодняшний день сделал все, что от него зависело. Большего не смог бы совершить и сам Господь Бог.
Контр-адмирал смотрел на своих подчиненных слегка виновато. Чувствовалось, что он переживает за них. Полученной от него информации явно не хватало для того, чтобы бескровно и успешно провести операцию по освобождению заложников. Федор Ильич словно почувствовал это и развел руками. Мол, я сделал все, что только мог.
Саблин вздохнул и принялся скручивать в рулон длинные листы бумаги.
– Сейчас вас отвезут в гостиницу. На рассвете субмарина будет готова выйти в море, – сказал им на прощание контр-адмирал.
Но его предсказание не сбылось. Как и всегда, в развитие событий вмешалась высшая сила. На этот раз она проявила себя в образе капитан-лейтенанта военно-морских сил Российской Федерации.
Этот офицер приоткрыл дверь старинного кабинета и негромко произнес:
– Товарищ контр-адмирал, кажется, нам повезло.
Нагибин подчеркнуто отстраненно извинился и вышел за дверь. Саблину и его людям оставалось лишь обмениваться взглядами. Но Федор Ильич отсутствовал недолго.
Он вернулся с просветлевшим лицом и официально, чуть холодновато проговорил:
– Срочно собираемся и идем, товарищи офицеры!
Но в глазах контр-адмирала светилась радость. Члены мобильной группы поняли, что у них наконец-то появилась возможность хоть как-то упростить ситуацию.
Свет фар плясал на горной дороге. Он выхватывал то скалу, нависающую над проезжей частью, то железобетонные блоки ограждения, раскрашенные в белый, красный и черный цвета.
Нагибин сам сидел за рулем. Виталий Саблин, Катя Сабурова и Николай Зиганиди были вынуждены довериться контр-адмиралу. Федор Ильич вел старую «Волгу» умело. Он все делал профессионально, иначе и не брался бы.
Машина пролетала один поворот серпантина за другим. Пассажирам казалось, что контр-адмирал совсем не следил за опасной дорогой.
– Вам, то есть нам, очень повезло, – заявил Нагибин. – Всего в восьмидесяти километрах от Севастополя находится брат-близнец нашего танкера, построенного еще в советские времена. Одна серия! На нем один к одному повторяются переходы, помещения, отсеки. Это находка для нас. Вам не придется спать в ближайшее время. Отдохнете на субмарине после выхода из Севастополя. Вам предоставляется уникальная возможность изучить лабиринты Минотавра в реальности.
Виталий Саблин посмотрел на дорогу, летящую под колеса машины, и согласился:
– Да, хорошая возможность.
– Надо учитывать, что суда проходят капитальные ремонты. Даже во время строительства некоторые детали меняются, – продолжил контр-адмирал. – Но главное остается единым – проект!
Горная дорога входила в крутой поворот. Впереди засветился знак ограничения скорости. Нагибин был хорошим водителем. Он спокойно вписался в опасный вираж на восьмидесяти километрах в час. Конечно, колеса свистели по асфальту, но никому и в голову не могло прийти, что старая «Волга» зацепит ограждение.
Ни Саблин, ни Сабурова, ни Зиганиди даже не подумали о таком исходе дела. Но жизнь – отличный режиссер. Она всегда подсовывает свое развитие событий.
После крутого и опасного поворота на прямом горизонтальном участке шоссе машину поджидал дорожный инспектор в светоотражающем жилете. Он неторопливо помахивал жезлом. Невдалеке стояла патрульная машина с включенными габаритами. Не возникало никаких сомнений в том, что старая «Волга» сейчас будет остановлена совершенно законно.
Контр-адмирал Нагибин тихо выругался, однако послушно нажал на тормоз.
– Федор Ильич, тут наши удостоверения ничего не значат. Украина!.. – напомнил ему Саблин.
– Сам знаю, – достаточно зло ответил Нагибин.
Машина замерла. Контр-адмирал опустил стекло. От патрульного автомобиля, в котором виднелся еще один страж порядка, неторопливо отходил офицер дорожной инспекции в чине капитана.
– Доброго вечера, – произнес он по-украински.
Тут Саблин вспомнил, что на автомобиле были не военно-морские номера, а частные, да еще и российские. Расспрашивать контр-адмирала о том, почему так произошло, было некогда. Махать корочками российского флотского ГРУ перед дорожным инспектором Украины тоже не стоило. Себе дороже выйдет. Нагибин и Саблин тут же это сообразили.
– Все будет хорошо, – сказал Федор Ильич.
Контр-адмирал повернулся к госавтоинспектору, поздоровался с ним на чистом украинском и осведомился, какие возникли проблемы.
Инспектор явно опешил от того, что к нему обращались на его родном языке. Он-то рассчитывал словить российский автомобиль и раскрутить на взятку нарушителя скоростного режима.
– Попрошу выйти из машины, – уже по-русски заявил капитан.
– Пожалуйста, – отозвался Нагибин, отстегнул ремень безопасности и вышел на обочину.
Инспектор явно был настроен отыскать еще какое-нибудь несоответствие. Поэтому он сразу потребовал предъявить ему аптечку, огнетушитель и знак аварийной остановки. Нагибин не спорил, понимая, что флотское ГРУ Российской Федерации для местных стражей дорог ничего не значит. Он показал все это, находящееся в полном порядке.
Автоинспектор задумался, и тут у Федора Ильича случился срыв.
– Послушай, капитан! – Контр-адмирал все-таки выхватил свою ксиву. – В Черном море террористами захвачен танкер. Его содержимое – нефть. Она может в любой момент хлынуть как к Туапсе, так и к Севастополю, если им придет в голову подорвать судно. Мы с ребятами сейчас работаем по его освобождению. Пропусти нас. Если хочешь, я отстегну бабла. Но это очень важно. На танкере заложники. Их убьют, если мы не успеем вовремя.
Инспектор, склонив голову к плечу, внимательно выслушал Федора Ильича. Профессиональным взглядом он уже определил, что ксива – не подделка. Перед ним стоял самый настоящий контр-адмирал российского флотского ГРУ.
– Ну и что? – произнес капитан, отодвигая руку с удостоверением. – Я должен гопака станцевать или склониться в поклоне? Все мы участники дорожного движения, независимо от должности и положения в обществе. Вы превысили скорость, и это факт. Остальное во внимание не принимается.
По лицу сытого дорожного инспектора было понятно, что он элементарно набивался на взятку. Дай ему баксов двадцать, и отвяжется. Это не украинская специфика. Такие же дорожные стражи стоят на трассах всех государств СНГ.
Но и у Нагибина имелись свои принципы. Платить правоохранителям, которые так же, как и он, находились на государственной службе, было не в его привычках.
Он попытался взывать к совести капитана:
– Я понимаю, что мы – представители спецслужб иностранного государства, поэтому не имеем никаких преференций на территории Украины. Но войдите в наше положение. В Черном море террористами захвачен нефтеналивной танкер. Наша задача – остановить преступников. Каждая секунда задержки, которую вы им обеспечиваете, играет на их руку. Прошу вас как человека, отпустите нас и не дурите мозги.
Капитан на секунду задумался. Не в его правилах было отпускать русских, не взяв с них мзды. Но информация про танкер, захваченный террористами, подействовала.
– А под каким флагом он шел? – прозвучал вопрос.
– А какая разница? – Слава богу, Нагибин сумел увести разговор в сторону. – Сейчас суда под всякими флагами ходят. Украинцы плавают под кипрским, русские – под греческим. Кстати, среди заложников имеются и граждане вашей страны.
– Так в чем вопрос? – Капитан абсолютно искренне пожал плечами. – Вот вам ваши документы и езжайте с богом. Я ребятам по рации передам, чтобы вас не задерживали. Знаки с ограничением скорости не для вас! – Капитан даже козырнул, возвращая Нагибину его документы.
Все-таки контр-адмирал, как всякий разведчик, был любопытен и не удержался от вопроса:
– Я не хочу быть навязчивым, но что изменило ваше мнение, капитан?
– У меня кум в торговом флоте ходит, – признался тот. – Вдруг и его террористы захватят! Счастливого пути.
В глазах капитана читалась нескрываемая боязнь за своего кума, которого могли захватить террористы. Общечеловеческое взяло верх над геополитикой. Украина и Россия, расходящиеся, как геологические платформы, все же сумели найти на прощание общий язык между собой. Пусть в лице автоинспектора и контр-адмирала. Одно осознание того, что куму может грозить беда, заставило капитана забыть о привычке брать мзду с водителей машин с российскими номерами.
– Счастливо оставаться! – крикнул Нагибин, принимая документы.
Он сел за руль старой «Волги» и подмигнул Саблину. Мол, мы всегда найдем с украинцами общий язык. Пусть будут кордоны с визами. Но даже то обстоятельство, что мы можем общаться без переводчика, значит очень многое.
Старая «Волга» плавно тронулась в путь. Автоинспектор обещал, что его коллеги, несущие службу дальше по трассе, не тронут автомобиль Нагибина, даже если он умудрится вписаться в серпантин на скорости двести километров в час. Однако контр-адмирал придерживался предписаний и знаков. Если он и превышал скорость, то самое большее на семь процентов, что дозволено правилами дорожного движения.
– Сэкономишь пять минут, а неприятностей можно получить куда больше, – пояснил свое поведение контр-адмирал.
Автонавигатор приятным женским голосом, почему-то наполненным интонациями службы секса по телефону, подсказывал дорогу.
– А как там оказался танкер? – спросил Виталий, глянув на экран навигатора. – Ведь в тех местах нет никакого порта.
– Два года тому назад его шторм на отмель выбросил, – ответил Нагибин. – Нефти в нем было немного, но ущерба природе было нанесено достаточно. Вот и ищут до сих пор хозяина, ведь страховка у него оказалась липовая. Бесхозный танкер на сегодня получился. Вот и отдали его местные власти в аренду под пейнтбольный клуб. Хоть какая-то прибыль. Вот такая у него судьба.
Тут навигатор подсказал, что через двести метров надо будет свернуть налево. От трассы в сторону моря вела грунтовая дорога. На повороте стоял самодельный указатель с надписью: «Пейнтклуб. Сауна. Бар».
– Верной дорогой идете, товарищи! – заявил Зиганиди и вздохнул.
Грунтовка была отвратительная. Машина то и дело цеплялась глушителем за выбоины, и тогда раздавался омерзительный скрежет металла. Наконец «Волга» выехала на стоянку, вернее, просто на площадку, раскатанную автомобилями. Танкер, слегка накренившийся на левый борт, возвышался неподалеку от берега. На нем горели несколько прожекторов, на мачтовых растяжках покачивались гирлянды электрических лампочек. С надстройки из больших колонок звучала разухабистая музыка.
– Да, и здесь русский шансон гремит, пейзаж поганит, – произнес Нагибин, прислушавшись к песне. – Неужели мало шума волн?
К танкеру, севшему на мель, вел узкий деревянный мостик, державшийся на железнодорожных рельсах, вбитых в морское дно.
– Пошли! – приказал Федор Ильич и первым ступил на шаткое сооружение.
Мостик упирался в борт танкера. Дальнейший путь перегораживала решетчатая калитка, безыскусно сваренная из арматуры, по верху которой была намотана колючая проволока. Особо не перелезешь!
В дальнем конце палубы виднелся ярко освещенный стол, грубо сколоченный из досок и укрытый полотняным тентом. Материю трепал ветер, она то выгибалась огромным пузырем, то проседала, чуть ли не касаясь людей, устроившихся на лавках.
Компания состояла из пяти мужчин лет по тридцать и двух молоденьких девушек. Все были одеты в камуфляж. Барышни пили сухое вино, их спутники предпочитали портвейн. Закусывали фруктами и зеленью. Ветер то и дело сдувал со стола пустые пластиковые стаканчики.
В стороне от них на полосатом шезлонге развалился молодой парень. На груди у него поблескивал бейджик, дававший понять, что это представитель персонала пейнтклуба. Парень лениво водил пальцем по экрану планшетника и чему-то блаженно улыбался.
Нагибин дернул калитку, но замок оказался закрыт.
– Эй, любезный! – крикнул он парню. – Нам надо войти!
Парень поднял голову, оценивающе посмотрел на гостей и, не вставая с места, крикнул в ответ:
– Клуб арендован. Не видите?
– Я это вижу. Но вы можете хотя бы подойти к нам?
– А зачем? – резонно спросил парень.
– Вы со всеми клиентами так любезны?
– Ладно, уговорил, – пробурчал парень, положил планшетник на столик, лениво передвигая нижние конечности, приблизился к калитке, но открывать ее не спешил. – Ну и что?.. – спросил он. – Заведение закрыто. Хотите поиграть, приезжайте завтра к десяти. С утра у нас свободно. Туристы с бодуна еще спят. А вечерние игры на неделю вперед проплачены и расписаны.
Нагибин глянул на бейдж, поблескивавший на груди у парня, прочитал: «Александр. Администратор», и заявил:
– Александр, мы не играть сюда приехали. Дело в том, что в море террористами захвачен танкер, точно такой же, как и тот, на котором размещается ваше заведение. Моим людям надо ознакомиться с судном. Им предстоит освобождать заложников. Нужна ваша помощь. – Для пущей убедительности Нагибин предъявил удостоверение.
Администратор прищурился и выдал:
– Значит контр-адмирал. Круто. Я же сказал, завтра с утра приезжайте.
– Завтра уже будет поздно.
– Ничем не могу помочь. Мужики вон те пробашляли, они и играть будут. Не выгонять же их. Они и обидеться могут. Нет у вас права им мешать культурно отдохнуть.
Саблин не выдержал и обратился к старшему по званию:
– Федор Ильич, разрешите, я с ним поговорю!
Нагибин кивнул и отступил в сторону.
– Ты что, не понимаешь? – Саблин показал в сторону открытого моря. – Там террористы судно захватили, команду в заложники взяли. Нам завтра предстоит их освободить. Люди могут погибнуть, и это не дурацкая игра. Так как?
– Ничем не могу помочь.
– Ты сам понимаешь, что контр-адмирал – это очень круто. Один телефонный звонок нашим украинским коллегам с просьбой о сотрудничестве, и на моем месте будет стоять офицер Службы безопасности Украины. С ним тебе придется говорить по-другому.
– Вот когда будет стоять, тогда и поговорим. Звони, посмотрим. – Администратор нагло улыбнулся.
Не стоило ему этого делать. Виталий резко просунул руку между прутьями, схватил Александра за камуфляж и притянул его к калитке так, что лицо парня приплюснулось к арматуре.
– Слушай сюда! – произнес Саблин вкрадчивым голосом. – Нам звонить, тревожить важных людей на ночь глядя, от дел отрывать – это терять время, которого у заложников нет. Звонить будешь ты своему хозяину, а говорить с ним стану я. Надеюсь, у него мозгов больше, чем у тебя. Терять свой бизнес ему не захочется.
Мужчины и девушки, сидящие за столом, уже смотрели на них.
– Вы сидите, я схожу и разберусь, – сказал один из собутыльников, встал из-за стола и подошел к администратору, держа в руке стаканчик с портвейном. – Саша, это ты накосячил или они не по делу наехали? Только честно отвечай. А то я тебя знаю. По пьяному делу продал две игры на одно время, а теперь выкручиваешься, да?
Этот парень явно был не лучшего мнения об устроителе игр.
– Да это они наехали, хотят… – администратор не успел ответить до конца.
Саблин как следует встряхнул его и сам объяснил мужчине в камуфляже, что происходит.
– Так это ж совсем другое дело! – заявил тот. – Толик меня зовут. Мы тут с друзьями все срочную в десантуре служили. Я старший сержант запаса. Мы все понимаем. Террористы, операция по освобождению. Готовы уступить, товарищ контр-адмирал. Сашка, открывай ворота. Быстро!..
Саблин разжал пальцы. Администратор торопливо порылся в карманах камуфляжа, достал ключ и открыл калитку.
– Проходите.
– Ты как перед контр-адмиралом стоишь, боец?! – возмутился Толик.
Администратор машинально среагировал на сержантский окрик, вытянулся в струнку, убрал живот. Мужчины и девушки за столом с интересом смотрели на визитеров.
– Так, игра, мужики, отменяется. Это боевые пловцы, им на этом вот танкере нужно отработать операцию. Дело важное, освобождение заложников, – Толик повернулся к Нагибину. – Вам стол освободить, товарищ контр-адмирал? Мы можем и на берег перебраться, чтоб вам не мешать.
– Не стоит. Оставайтесь тут. Мешать нам не будете.
– Есть оставаться, – гаркнул слегка пьяный старший сержант ВДВ и разлил портвейн по стаканчикам. – За удачу, сотрудничество родов войск и армий наших стран!
– Спасибо, – вежливо ответил Нагибин.
Боевые пловцы прошлись по палубе, по пути приглядывая укрытия, которыми можно будет воспользоваться при перебежках.
– В первую очередь нам следует определиться с местами, где противник может удерживать заложников, – сказал Нагибин. – Прежде всего надо их освободить и уже потом думать о захвате рубки.
– Я думаю немного по-другому, – ответил Саблин и обернулся на звук шагов.
К ним шел Толик. Он по-прежнему держал в руках недопитый стаканчик с крымским портвейном.
– Блин! – тихо проговорил Саблин. – Не люблю общаться с пьяными. Он нам не даст работать.
– Не сильно он и пьяный, – так же тихо произнесла Катя Сабурова. – Так, слегка поддал, почти полный адекват.
Толик приблизился и проговорил:
– Разрешите обратиться, товарищ контр-адмирал?
– Обращайтесь, сержант. Но только коротко. У нас мало времени.
– Я же все понимаю. Мы тут с мужиками посоветовались и вот что придумали. Мы помочь вам хотим.
– Каким образом? – Саблин заподозрил, что подвыпившие бывшие десантники предложат взять их с собой на операцию.
Однако права оказалась Катя. Толик не был пьян, лишь слегка выпил. Мозг его работал в соответствии с обстоятельствами.
– Вам же нужно операцию отработать в условиях, максимально приближенных к реальным. – Толик поставил стаканчик на выступ надстройки. – Как мы в десантуре делали. Строился макет здания, которое предстоит захватить, в масштабе один к одному. Потом отрабатываем захват со стрельбой и с условным противником. Оружие здесь есть, хотя и с шариками. Мы готовы выступить условными террористами, а вы нас штурмовать будете. Даже девчонкам дело найдется. Они заложницами станут, верещать умеют так, что хоть уши затыкай. Ну так что?
Нагибин уже хотел сказать веское «нет», но его опередил Саблин.
– Ты, сержант, хорошо этот танкер знаешь? – спросил он.
– Мы с ребятами с весны каждые выходные тут играем. Более-менее изучил. А что?
– Нам посовещаться надо, – проговорил капитан-лейтенант. – Подожди за столом. С ответом не заржавеет.
Толик вернулся, оставив стаканчик на выступе, словно хотел напомнить о данном ему обещании и намекнуть, мол, я вернусь.
– Не нравится мне эта затея, – произнес Нагибин. – Несерьезная она какая-то. Но решать тебе, каплей.
– И я не в восторге, – призналась Катя.
– Товарищ контр-адмирал, самое странное в том, что смысл в его предложении имеется. Он даже сам не подозревает, насколько прав, – возразил Саблин.
– Ты уверен? Обоснуй.
– Обосновываю. Террористы наверняка имеют боевой опыт. Это подразумевается само собой. А эти парни прошли через ВДВ.
– Но они выпившие, – напомнил Нагибин.
– Слегка. Не думаю, что у террористов с дисциплиной полный порядок. Скорее всего, когда мы появимся на танкере, они будут обкуренными. Так что ситуация, можно сказать, максимально приближенная к реальным условиям. То же касается и знания корабельной планировки. Предоставим любителям пейнтбола возможность выбрать место, где они укроют заложников, и начинаем работать.
– Кажется, ты прав, – заявил Федор Ильич и прищурился. – А вы как считаете?
Катя Сабурова надолго задумалась, потом сказала:
– Стоит попробовать.
– И я согласен, – вставил Николай Зиганиди.
Нагибин подвел черту под обсуждением этой темы.
– Беру на себя роль контролера, – сказал он. – Мы попробуем, но я оставляю за собой право в любой момент остановить тренировку.
– Естественно, – согласился Виталий.
Толик и его товарищи терпеливо дожидались за столом. Выпивать они прекратили, понимая, что пьяных никто не допустит к тренировке.
– Есть хорошие новости, – с ходу сказал Саблин. – Мы согласны принять вашу помощь и надеемся на то, что вы подойдете к делу серьезно, ответственно.
– Ура! – выкрикнула блондинка, и Толик тут же строго посмотрел на нее.
– Она гражданская заложница, ей можно, – проявила женскую солидарность Сабурова.
– Да, мы заложницы, – игриво подтвердила смазливая брюнетка. – Нас похитили злые жестокие террористы. Что они с нами будут делать?
– Девочки, успокойтесь! – строго приказала Катя. – Все это очень серьезно. У меня к вам просьба. Сидите в вашей тюрьме тихо. Кричать и стучать по трубам начнете только в том случае, если услышите звуки боя на палубе.
– Но клубные автоматы с краской стреляют практически бесшумно, – напомнил Толик.
– В реальности у нас тоже будет оружие с глушителями, – ответил Саблин.
– А у террористов – обычное, – сказал Нагибин. – Так что замечание по делу. Я сам выстрелю из табельного ствола в воздух, когда посчитаю нужным. Можно начинать. Выбор места для заложников за вами.
– Я уже знаю, где нам сидеть, – радостно сказала блондинка.
– Знаешь, так молчи! – цыкнул на нее Толик. – Все должно быть как взаправду. Пошли, мужики. А ты, Сашка, музон выключи.
– Шансон пусть звучит, – возразил Нагибин. – Это будет имитация работы силовой установки судна. По децибелам примерно одно и то же.