Прибытие
XV
Суббота, 15 августа, 10:31 (UTC –4)
Международный аэропорт «Артуро Мерино Бенитес»[29]
Сантьяго-де-Чили
Профессор выковыривал забившуюся меж ягодиц ткань брюк. После четырнадцати часов в самолете (лайнер прибыл вовремя – в 09:35 по чилийскому времени) он выглядел так, будто по рассеянности вышел из дому в неглаженой одежде. Волосы напоминали изрядно потрепанный ураганом стог сена. Чувствовал себя Емельянов соответствующе.
– Ты ему ничего не рассказал? – спросил он Штаермана, когда Тимур отлучился в туалет.
– Как и тебе. Подробности узнаете по прибытии на место.
– Я хоть знаю, куда лечу и что меня ждет. Парень же даже не догадывается, во что его втянули.
– Я не имею права. У него на данный момент всего лишь третий уровень доступа.
Профессор с шумом втянул в себя воздух, словно собираясь плюнуть Штаерману в лицо.
– Кретин, этот парень создал проблему, не побывав на комплексе. Через пару часов у него будет пятый уровень. Ему дали бы и шестой, если бы он существовал. Потому что он один может исправить ситуацию. Может спасти миллиарды ваших сраных инвестиций, пока они не перевалили за Анды или не спустились на юг к Сантьяго.
– Что ты хочешь от меня, профессор? Я всего лишь выполняю инструкции Кейтаро.
– Он имеет право знать, Оскар. Эта ваша долбаная конспирация приведет к тому, что, прибыв в лабораторию, он запаникует и откажется работать, – судя по манере речи, было непросто поверить, что у Емельянова есть докторский титул. Но Игорь был одним из тех бесцеремонных чудаков, без которых не обходится ни одно научное сообщество.
– Не откажется.
Тимур вернулся в зал ожидания, и беседа между Емельяновым и Штаерманом оборвалась.
В 12:15 они сели в самолет чилийской компании «LAN», рейс LA 362, и через полтора часа приземлились в Антофагасте.
XVI
Суббота, 15 августа, 14:00 (UTC –4)
Автомобильная стоянка аэропорта «Церро Морено»
Антофагаста, Чили
– Где конвой? – сразу разозлился Штаерман.
Воздух был прохладный – слегка приправленный запахом океана, но сухой. На стоянке их ждал обшарпанный, серый от пыли джип «Тойота-Тундра». Машина еще недавно была совсем новой, но за несколько месяцев езды по пустыне приобрела вид старого корыта. Замасленный капот практически не отблескивал в лучах пустынного солнца.
Штаерман, Емельянов и Тимур вышли с вещами из аэропорта. Навстречу им из кабины пикапа выскользнул невысокий коротко стриженный американец в ярко-красных шортах, желтой майке, кедах и модной, хоть и линялой бейсболке с надписью «Bon Jovi». На вид – ровесник Тимура. Он по очереди пожал прибывшим руки, помог забросить вещи в машину и усадил гостей на задние сиденья.
– Джеффри, а где, черт возьми, конвой? – прорычал ему прямо в ухо Штаерман.
– Я и есть ваш конвой, – тихо ответил Джеффри, подняв зеленые глаза на чилийца.
– Это как понимать?
– Прикрытия не будет, старик, – Джеффри Такер сунул руки в карманы шорт. – Знаешь, что было вчера? – он понизил голос. – Они на хрен разодрали ограду.
– Что?!
– Что слышал, чернявый… Боты порвали ее на немецкий крест. В двух местах… Сейчас все на работах.
Штаерман застыл. Очередная порция ворчливых фраз застряла у него в глотке. Лицо побледнело, а глаза забегали, как у сумасшедшего.
– Черт… Не может быть! Внешнюю ограду? А как же сенсоры?
– То-то и оно. Никакие сенсоры не сработали. Позавчера несколько ублюдков остались под одним из холмов. Они копали целый день. Вечером они уже были под оградой, именно поэтому ни один сенсор и не сработал. Проклятые выродки! – Джеффри заговорил спокойнее. – Если до вечера периметр не восстановят и не подадут напряжение, похоже, нам уже некуда будет ехать.
– А как же… – забормотал чилиец, – как же мы доедем без конвоя?
– Так же, как я приехал сюда. Будем гнать на всю катушку, чтобы проскочить до темноты. – Джеффри сплюнул. Он боялся не меньше Штаермана, может, даже больше, просто не подавал вида. – Надеюсь, успеем до сумерек.
– А если пробьем шину? А если полетит ходовая? Что тогда?!
Американец достал из кармана и надел черные очки. Ему не хотелось думать о том, что будет, если темнота застанет их в пустыне. Он просто проигнорировал вопрос и задал свой:
– Кто из них программист?
– Младший, – не глядя на Коршака, сказал чилиец. – Его зовут Тимур.
– Я так и думал… Какие странные у них имена: Tymur, Vadim… – Джеффри снова сплюнул и похлопал чилийца. – Ну что, старик, садитесь в машину. Не знаю как, но будем прорываться.
XVII
Они выехали из города и вырулили на Панамериканское шоссе – современную автомагистраль, что длинной серой нитью сшивает весь континент. Джефф повел «тойоту» на северо-восток. Несмотря на обшарпанный вид, машина рычала как зверь и исправно наматывала на колеса километры.
Вскоре океан пропал из виду. За окнами потянулся однообразный ландшафт: до сланцевых гор центральной Атакамы было еще далеко, а сине-черные отроги Анд отсюда были не видны. Это была Мертвая Земля: ни растений, ни перепадов высот, ни даже песка – сухая безжизненная пустошь.
Через сорок минут они проехали замерший городок Бекедано. Тимур заснул…
В 14:35, не доехав нескольких километров до Кармен-Альто, Джеффри притормозил, прижался к правой бровке и начал что-то выглядывать справа от шоссе. Найдя слабо накатанный съезд, американец крутанул руль и скатился с магистрали. Из-под капота вдаль уходила еле заметная колея. Она убегала на восток, в пустыню, и исчезала в дрожащем мареве, которое толстой линией разделяло плоскую серость Атакамы и непостижимо далекие склоны Анд.
Через минуту Штаерман забарабанил ладонями по панели кабины:
– Стой, Джеффри! Тормози!
Джип еще не остановился полностью, а он уже выскочил из машины. Потом встал перед капотом, загородив дорогу, – бледный, испуганный, без пиджака, рубашка на груди и под мышками потемнела от пота.
– Джеффри, я боюсь! – хрипло выдохнул чилиец. – У меня дети! Я хочу еще пожить!
Джеффри открыл дверцу и опустил ноги на песок. Перед тем как выйти из машины, американец окинул взглядом пустыню. Местность казалась безопасной.
– Я тебя понимаю, старик. Но не надо истерик. Я тоже на грани. Чувствую, вот-вот обмочу штаны. А в мокрых штанах далеко не уедешь.
– Я дальше не поеду, – решительно заявил Штаерман. – Давай позвоним Виллу. Спутниковый телефон с тобой? Вилл не подчиняется Джепу[30], может, он поймет и…
– Телефон со мной, старик, просто… Вильяма нет…
Он захлопнул дверь, и остальные слова в салоне слышны не были. Однако услышанного оказалось достаточно, чтобы Емельянов нахмурился и беспокойно заерзал на сиденье.
– Америкос сделал ноги? Не может быть! – продолжал Штаерман. – Где он? Этот сукин сын не мог просто так бросить все!
– Кейтаро просил тебе не говорить, – потупился Джеффри.
– Что не говорить?
– Вчера боты взяли Вилла и одного из негритосов Рино…
Оскар не понял:
– Как это «взяли»?
– Забрали с собой.
– Что-о?!
– Мы поняли, что они подкопали столбы, но разве можно было догадаться, что сразу в двух местах? Бросились перекрывать прорыв напротив главного входа в жилой блок, а они ворвались в гаражи в первом инженерном. Кейтаро приказал отступать, мы заблокировали «DW»-здание, а Вилл и тот наемник, они не успели, понимаешь? Боты схватили их и потащили в пустыню.
Штаерман сглотнул слюну:
– И вы ничего не сделали?
– А что мы могли сделать, мать твою?! – рявкнул Джеффри. Впервые за сегодняшний день он потерял самообладание. – Все наложили в штаны. Даже Рино сидел тихо, как мышка. За три дня мы ни разу не попали ни в одного. Ни в одного! Ты понял? Я бы лучше пустил себе пулю в лоб, чем вышел тогда наружу.
– Боты убили их? – Штаермана передернуло.
– Нет.
– Нет?
– По крайней мере, не сразу. Когда их волокли, они были живые. А там не знаю…
– Для чего они им? Что они собираются с ними делать?
– Об этом пусть нам скажет украинец, – Джеффри мотнул головой в сторону заднего сидения «Тойоты-Тундры». – Я тебе и так уже сказал больше, чем был должен. Но это еще не все.
Штаерман прикусил губу.
– Напряжения на периметре не было, мы сидели в «DW», как обезьяны в клетке, а эти недомерки раздербанили склад.
– Чтоб я сдох! – прошипел Штаерман.
– Сегодня у тебя есть все шансы, – процедил Джефф. – потому что у них теперь полно боеприпасов и дюжина пятисотых «моссбергов»[31].
– Ты шутишь.
– Не шучу. У них теперь огнестрельное оружие.
– А гормон?!
– Расслабься. Не все так плохо. Кейтаро после твоего отъезда велел перенести бутыли с альдостероном в жилой корпус. Стероиды пока у нас.
Оба замолчали. По шоссе за их спинами время от времени проносились автомобили, но звук моторов заглушался свистом дующего по пустыне ветра.
– Знаешь, – сказал Джеффри, – я не горю желанием нестись с неприкрытой задницей через Атакаму, рискуя нарваться на их стаю. Но у нас там восемь поваленных столбов… – Джефф вздохнул: – Старик, я не хочу притащиться на базу и понять, что мы остались с ними один на один. У нас тогда будет веселая ночка. Мы должны проскочить.
– Нет… нет… нет… Теперь я уж точно никуда не поеду, – в глазах у Штаермана появилось отчаянное упрямство.
Американец саркастически фыркнул и сплюнул:
– Джеп был прав. Не надо было тебе говорить.
– Иди к черту! Я звоню японцу. Дай мне телефон.
Джеффри пожал плечами:
– Как знаешь. Кейтаро в последнее время не в настроении.
– А то я не догадываюсь. Давай телефон.
Джеффри открыл дверь машины, достал спутниковый телефон «Thuraya Hughes» и бросил Штаерману. Тот поймал аппарат и без промедления набрал номер.
– Кейтаро, это Оскар, – напрягшись, начал чилиец. – Нет, у нас все в порядке. Пока что. Просто хочу поговорить… Мы в пустыне неподалеку от Панамериканы… Я не хотел вас беспокоить… Кейтаро, не горячитесь! – Штаерман начал вскипать. – Я все знаю, Джеффри мне рассказал… Поймите, если по дороге что-нибудь случится с украинцем… Да, мы можем проскочить, но я не поеду дальше. Я отказываюсь. Вот так просто: не сдвинусь с места… Вы же обещали конвой… Не кричите на меня. Бог с ней, с моей задницей, но неужели вы готовы рискнуть программистом?
Разговор в такой манере продолжался еще минут пять. Штаерман говорил все меньше, преимущественно кивал. Наконец, он оторвал трубку от уха.
– Ну что? – спросил Джеффри.
– Он пришлет две машины, – кисло буркнул чилиец. – Приедут в течение двух часов.
– А ограда?
Оскар пожал плечами:
– Все равно бы не успели до темноты.
Наискосок через пустыню от гор к океану текли струи сухого до скрипа воздуха – низкий звук напоминал далекий рев самолета.
XVIII
Суббота, 15 августа, 16:26 (UTC –4)
23°21‘30“ ю. ш. 69°48‘06“ з. д.
Пустыня Атакама
Сначала появились два столба пыли. Словно хвосты комет, наискосок тянулись они в безоблачном небе. Легкий ветерок рвал их на части и волок за собой к северу. Колонны пыли с каждой минутой становились все более четкими.
Немного погодя из дрожащего марева, ревя двигателями, размалывая на куски мелкие камни, вырвались два огромных внедорожника. Издали черные машины напоминали немецкие «Volkswagen Tuareg».
– Едут! – объявил Джеффри.
Тимур потянулся и зевнул. Быстрый сон не принес облегчения. В Киеве сейчас было пол-одиннадцатого вечера, организм требовал полноценного отдыха.
Штаерман вышел чуть вперед и ждал, уперев руки в бока. От его пижонского вида не осталось и следа. Одна штанина была разодранной, рубашка затвердела от высохшего пота, и ветер трепал ее, как перепачканный парус испанского галеона.
Он обернулся и крикнул Джеффри:
– Ты видишь?
– Что там?
– Рино Хедхантер собственной персоной.
– Не может быть! – обрадовался Джеффри.
Автомобили остановились. Это действительно были «туареги», только не «паркетники», предназначенные для дефиле по городу, а настоящие вездеходы в комплектации для бездорожья «Terrain Tech» – с навесными металлическимим бамперами и защитными сетками на передних окнах. На задние же борта и дверцы были наварены стальные листы, они полностью закрывали окна. Окна в передних дверцах тоже на две трети закрывала сталь, остальную часть – сетка. Из-за этого элегантный джип от «Фольксваген» выглядел как нечто среднее между «A7V» – немецким неповоротливым танком времен Первой мировой войны – и армейским вездеходом «Humvee»[32], прототипом ненасытного гражданского пожирателя топлива «Hummer».
Как только «танкомобили» остановились, из них выскочили восемь вооруженных до зубов мужчин. Шестеро были крепкими невысокими неграми – черными, как уголь-антрацит. Седьмой выглядел как типичный японец – невысокий, худощавый, с плоским лицом, раскосыми глазами и прямыми рыжеватыми собранными в хвост волосами.
Возглавлял команду двухметровый, весь покрытый выпуклыми бугристыми мышцами верзила с обветренным угловатым лицом, черными волосами, торчащими в разные стороны, и маленькими кабаньими глазками. От середины его левой щеки к подбородку шел глубокий шрам.
– Привет, трусло! – не вынимая сигареты изо рта, амбал помахал рукой. – Ждете, пока мамочка заберет вас из детского сада, да? – Он расхохотался. – На сколько же вы отъехали от шоссе? Метров на восемьсот? На целый километр? Вот это да! Вы просто мегакрутые перцы!
– Привет! – взмахнул рукой Джефф.
Штаерман пожал загорелому богатырю руку. Потом обменялся рукопожатием с японцем. Тимур с профессором заинтересованно разглядывали вооруженный конвой.
– Кто это? – тихо спросил Емельянов у Джеффри. Из всех приехавших он знал только японца Кацуро Такеда, который был правой рукой Джепа.
– Амбал – это Рино Хедхантер, – охотно пояснил американец. – Начальник службы безопасности.
– Начальник чего? – удивился Емельянов.
– Службы безопасности.
– Я тебя правильно понял: он – Хедхантер? Охотник за головами?
– Ага.
– Это его настоящая фамилия[33]?
– По крайней мере, так он себя называет. Паспорт я у него не проверял.
В Африке амбала называли Рино «Охотник-за-Головами», реже – Рино Годзила. Фамилии его никто не знал. Он был прожженным авантюристом и искателем приключений. Во время гражданской войны в Анголе поставлял оружие для УНИТА[34], торговал слоновой костью, наркотиками и людьми. В 2002-м по окончании войны в Анголе оказался безработным. Попробовал податься в нефтяной бизнес, но его оттуда быстро вышибли. После этого он набрал гоп-стоп-команду и официально зарегистрировал ее как охранную службу. Рино был гражданином Южно-Африканской Республики, немецкий же акцент, о котором Рино ужасно не любил говорить и в душе глубоко ненавидел, свидетельствовал о том, что предками его были немецкие колонисты из Намибии[35]. Хедхантер производил впечатление нервного бугая, способного мгновенно перейти от шуток и смеха к состоянию звериной ярости.
– А откуда столько чернокожих?
– Это ватага Хантера – наемники из Африки. Четверо из племени гереро[36] – Фрэнки, Джеро, Ти-Джей и… блин, забыл, как зовут четвертого, и двое овамбо[37] – Нахас и Ндонга. Еще двое гереро, Сэм и Готто, остались в лаборатории. Был еще Том, но… его больше нет.
– Гм… – Емельянов догадался, что овамбо и гереро – это названия племен или народностей, и не стал переспрашивать. – И как давно Джеп нанял эту гориллу и всю его стаю «блэков»?
– Две недели назад. Как только все пошло кувырком. Одновременно Кейтаро отправил по домам большую часть персонала, – Джеффри сделал паузу, раздумывая, стоит ли договаривать. – …Всех, кто не догадался, что «малыши» сбежали.
– Значит, они все-таки сбежали?
– Вы не знали?
– Оскар не сказал. Хотя я чувствовал. А почему он не нанял местных?
– Вилл Ноланд был против. У местных есть родственники, им есть куда бежать, есть с кем потрепать языком… Вилл очень боится… то есть боялся огласки.
– Я не удивлен. Сам бы на его месте боялся.
Тимур тем временем приглядывался к наемникам. Он отметил две странные детали. Во-первых, африканцы были вооружены исключительно дробовиками. Тимур был хорошо знаком с этой моделью – пятизарядный американский «Remington 1100». В одной из ранних игр, выпущенных «TTP Technologies», с такими бегали его боты. Судя по коротким стволам, это был боевой, а не охотничий вариант. Такое ружье славится колоссальной площадью поражения и разрывной силой, но эффективно только на коротких расстояниях – до пятидесяти метров. То есть в ближнем бою. В пустыне логичней было бы использовать дальнобойное оружие с оптическим прицелом.
«Ремингтон 1100»
Во-вторых, Тимуру не понравились джипы. На их боках из-под листов брони проглядывал цветной логотип с надписью «NGF LAB» – голова киборга в шлеме: правая половина лица – человеческая, левая – с красным неоновым глазом – сложена из микросхем. Рисунок был нереальным, каким-то детским, что ли, хотя встревожило программиста не это. Логотип располагался под броней. Напрашивался очевидный вывод, что «туареги» поначалу ездили без стального панциря, а потом произошло нечто, заставившее на скорую руку переделать автомобили в бронетранспортеры.
Тимур впервые за время путешествия почувствовал, как по спине пробежал холодок беспокойства.
– Что тут происходит, объяснит мне кто-нибудь? – спросил он. – Восстание племен в пустыне или Андах? К чему этот антураж?
Пока Джеффри думал, что ответить, Хедхантер закончил разговор со Штаерманом и заорал:
– По машинам, дамы! Карета подана, мои щеночки! – Его голос, как взрывная волна, раскатился по пустыне. – Украинец со мной. Русский с Кацуро. Моя машина едет первой, за мной – Джефф, замыкает колонну Кацуро. Дистанция – пятьдесят метров, ни больше ни меньше! – Рино сделал паузу, чтобы набрать в грудь воздуха и добавил металла в голос: – И не забывайте – после наступления темноты каждый сам за себя. Если кто-то отстал, влетел в яму, сломал ось, сжег двигатель – остальные не останавливаясь катят на базу.
Тимура усадили на заднее сидение между двумя африканцами. Рино повернулся к нему и по-дружески подмигнул. Получилось не очень искренне.
– Как самочувствие, фелла[38]?
– Спасибо, отлично, – соврал Тимур. – Только спать хочется. Великан оскалился и прохрипел:
– Я – Рино Хедхантер. Добро пожаловать в Атакаму! Мы уже тебя заждались.
Мотор взревел, за окном эхом отозвались двигатели двух других джипов. Через мгновение автомобили вереницей мчались в сторону гор, оставляя океан, солнце и цивилизацию далеко на западе.
До сумерек оставалось чуть больше часа.
XIX
Суббота, 15 августа, 17:07 (UTC –4)
Пустыня Атакама
Несколько подростков, пригнувшись, крались по ложбине. Двигались бесшумно. Если и обменивались информацией, то только при помощи взглядов. Тела их были покрыты грязью, что делало всех еще более похожими друг на друга. Хотя и так все были на одно лицо, словно нарисованные под копирку герои комиксов.
Передвигались странно, стараясь поменьше находиться под прямыми солнечными лучами. Даже вялое зимнее солнце, клонившееся к закату, раздражало их. После вынужденных перебежек по открытым освещенным участкам дети некоторое время отдыхали в тени под одиночными скалами.
Молчали.
Добравшись до узкой расщелины, мальчики тщательно обследовали дно. По-собачьи все обнюхали и полезли на склон. Они не понимали, что делают. Или, скорее, не понимали, что все делают правильно.
Дважды за последние сутки по этому ущелью проезжали машины. И дважды возвращались обратно на восток. Час назад новые машины проехали на запад – с вооруженными людьми из лаборатории. Мальчики не понимали, что происходит. Они были не способны на понимание как процесс. Но их научили анализировать. Поэтому они вполне закономерно предположили, что третий конвой будет ехать назад по той же долине.
Светловолосые мальчуганы легко взобрались на вершину невысокого хребта, упиравшегося в ложбину с юга. Рассыпались и затаились, словно дождевая вода, заполнив неровности рельефа. Солнце пекло их ничем не защищенные головы, но они терпели, зная, что скоро оно зайдет.
Лежали и ждали.
Пустыня погружалась во тьму.
XX
Суббота, 15 августа, 17:52 (UTC –4)
23°16‘28“ ю. ш. 69°03‘49“ з. д.
Пустыня Атакама
Впереди, прокладывая дорогу, мчался закованный в сталь «туарег» Хедхантера с Тимуром на борту. За ними тряслась «Тойота-Тундра» с Оскаром Штаерманом и Джеффри Такером. Замыкал кавалькаду второй «фольксваген», в котором под охраной троих африканцев и японца ехал русский профессор Игорь Емельянов.
Огромный, оплывший по краям солнечный диск спускался к горизонту. Солнце било в спину каравану, хорошо освещая дорогу. Правда, это ненадолго. Через каких-то десять минут с востока набежит тьма и заставит их сбавить скорость.
Неожиданно протяжно заскулил автомобильный гудок.
Тимур оглянулся, сквозь полузакрытое листовой сталью стекло увидев «тойоту». Джеффри, яростно сигналя, сокращал дистанцию с головным автомобилем.
– Начинается, – бесцветно процедил Рино.
– Притормозить? – спросил африканец-водитель Джеро.
– Нет, лучше развернись. Объезжай полукругом, не приближаясь. Джеро, который среди всех чернокожих имел наиболее воинственный вид, кивнул:
– Хорошо, босс, – и повернул руль влево.
Увидев, что флагманский автомобиль совершает плавный разворот, Джефф перестал сигналить, остановил машину и вышел наружу. Американец махал руками, подзывая к себе. Его ядовито-красные шорты и желтая майка надувались и трепетали на ветру.
– Босс, – негромко окликнул Джеро.
Он вел мишину к американцу, но смотрел в сторону.
– Да, фелла.
– Не вижу машины молодого японца.
Мигом головы повернулись туда, где сейчас должен был находиться третий внедорожник. Автомобиля не было.
Тридцать секунд назад колонна пронеслась сквозь узкое дугообразное ущелье, на южном краю которого ступеньками поднимался вверх горный кряж, а на северном – мрачно серели песчаные дюны. Несколько известковых скал, издали напоминавших колокольни, с трудом сдерживали натиск песка. Из просвета между кряжем и пятиметровым барханом выходили параллельные следы от шин. Оттуда только что выехал экипаж Хедхантера, за ним – «Тойота-Тундра». Второй «туарег» так и не появился.
После разворота Рино поднял руку, приказывая остановиться. Он подождал несколько секунд, надеясь, что Такеда просто отстал. Напрасно. Потом скороговоркой приказал:
– Подъедешь к Джеффри и остановишься. Двигатель не выключай.
Через несколько секунд «туарег» затормозил на расстоянии полутора метров от «тойоты». Джеффри подошел к «туарегу».
– У Кацуро спустило колесо, – взволнованно сообщил американец, – я сам видел. – Слова звучали умоляюще и жалобно, Тимур даже поморщился.
Рино, не открывая дверцу, внимательно осматривал окружающий ландшафт. Размеренно и терпеливо водил глазами туда и обратно.
– Они вон там, за этим кряжем, – продолжал Джеффри, тыча рукой себе за спину. – Мы немного отъехали от них, потому что пока я начал сигналить, а потом еще… ну, ты не хотел остана… – Мужчина замолчал, наткнувшись на яростный взгляд маленьких круглых глаз.
– Джип опрокинулся? – Рино вставил сигарету в рот, но не прикурил.
– Нет.
– Застрял?
– Нет… То есть я думаю, что нет.
– Кто разрешил остановиться?
– Рино, не дури, – вмешался Штаерман, высунувшись из «тойоты». Правда, в голосе чилийца тоже не ощущалось большой уверенности.
– Вы нарушили приказ!
– До захода солнца еще несколько минут, – парировал Джеффри.
Вдруг в салоне «туарега», крякнув, ожил радиотелефон.
– Рино… Рино… это Ндонга, – скрипучий голос водителя замыкающей машины смешивался с помехами. – Прием.
Джеро подал рацию Хедхантеру.
– Донги, я тебя слушаю, – вглядываясь в верхушку каменной гряды, ответил Рино. – Что у вас случилось?
– Пробили шину. Откуда-то свалились камни. Похоже на обвал. Мы меняем колесо. Езжайте дальше без нас.
– Мы с Джеффом остановились неподалеку от выезда из расщелины, – жуя губами незакуренную сигарету, сказал Рино.
– Вот как? – Ндонга не смог скрыть удивления. – Не сто́ит, босс. Ситуация под контролем, джип на твердом грунте. Через несколько минут мы двинемся вам вдогонку.
Хедхантер продолжал вглядываться в гряду, едва не упираясь носом в лобовое стекло. Идеальное место для засады. Там, наверху, можно спрятать целую роту, о чем снизу, из пустыни, никто и не догадается. Он, правда, не верил, что боты настолько разумны, чтобы организовать засаду. Во всяком случае надеялся на это.
Рино поднес рацию к губам:
– Фелла, – сказал он, – у вас три минуты. Мы ждем. – Рино прикоснулся рукой к Джеро и показал ему на расщелину между дюнами и кряжем. Водитель кивнул и направил машину к месту, где колесная колея отделялась от кряжа. «Тойота» последовала за ними.
У выезда из ущелья, где внедорожники остановились, пески заканчивались, а скалистый выступ тянулся дальше. Над машинами нависала гряда скал, которая, как хвост крокодила, тянулась дальше на юг и постепенно снижалась, погружаясь под землю.
– Вон они!
Тимур увидел второй «туарег». Тот застыл в ста метрах от выезда из ущелья и всего в паре метров от каменной гряды, в самом узком месте, где почти вплотную к обрыву подступало несколько известковых скал причудливой формы. Внизу едва мог протиснуться один автомобиль.
Машина японца стояла на домкрате. Около переднего правого колеса возились двое африканцев – Фрэнки и Нахас. Ндонга, держа наготове черный «ремингтон», не сводил глаз с кряжа. Кацуро с дробовиком в руках прикрывал тыл. На заднем сидении Тимур разглядел фигуру Емельянова.
Работа шла в полной тишине. Низкое солнце заливало все вокруг своим янтарем, окрашивая скалы цветом воска, и от людей тянулись по земле длинные, похожие на скелеты, тени. Сумерки с дьявольским наслаждением пожирали жалкие остатки дневного света.
Но вот запаска уже была установлена. Новое колесо закрутилось на месте. Фрэнки, молодой энергичный парень, единственный гереро в машине японца, старательно закручивал болты. Вот он уже опускает домкрат… Скоро, уже совсем скоро они поедут дальше…
И как раз в этот момент…
– Босс, – подал голос наемник, сидевший справа от Тимура.
– Чего тебе? – буркнул Рино, выбросив так и не зажженную сигарету изо рта.
– Мне нужно отлить.
Джеро хихикнул. Хедхантер нахмурился, сжав морщины на лбу в тугой сноп.
– Нашел время, обезьяна…
– Босс, я уже не могу терпеть.
Рино нервничал. Из-за стремительных сумерек, летевших с гор быстрее ветра, из-за непредвиденной задержки, а теперь вот из-за этого доморощенного вояки. Ему ужас как хотелось развернуться и парой ударов отправить парня в нокаут. Чего Хедхантеру не хотелось, так это нюхать аромат мочи весь остаток дороги.
– Не выходи из машины. Открой дверь, выставь свой пиптик наружу и делай свои дела.
– Спасибо, босс.
– Быстро, болван.
Открыв дверь, африканец спустил ноги на песок. Встал спиной к машине и, придерживая локтем дверцу, начал справлять нужду. Под струей зашипел песок.
Тем временем суета возле «туарега» стихла. Фрэнки и Нахас забросили инструменты в багажник, Ндонга занял шоферское место, а Кацуро уселся на переднее пассажирское сидение. В этот момент никто из них не следил за скалистой грядой, черневшей на фоне вечернего неба. Никто не контролировал и пространство позади машины. И только Тимур вдруг увидел, как что-то мелькнуло среди скал. Позади «туарега», в том самом узком перешейке нечеткий силуэт метнулся от серых дюн в темноту у подножья ступенчатого кряжа.
– Вы видели?! – выпалил Тимур.
– Что? – хором отозвались его соседи по машине.
– Там кто-то есть!
Дружно клацнули затворы.
– Ты уверен? – переспросил Рино. Гереро, зажатый между дверцей и бортом джипа, прекратил мочиться. Шорох песка стих.
– Клянусь, что-то промелькнуло позади машины с Емельяновым, – прошептал украинец.
Никто не шевелился. Было слышно, как протяжно завывает ветер над плоскогорьем.
Но тут в это флегматичное завывание вплелся новый звук. Тихий, поначалу далекий свист быстро нарастал – свист воздуха, рассекаемого летящим с огромной скоростью предметом.
Не успел Тимур об этом подумать, как тяжелый обломок скалы попал в голову африканцу, стоявшему у дверцы с расстегнутой ширинкой. От удара голову бедолаги отбросило назад. Он дико завизжал. Лицо превратилось в огромную рану – левая скула проломлена, глаз вконец расплющен, сквозь кожу торчат обломки зубов.
– Что за фигня?! Что за фигня?! – перепуганный Тимур закричал по-русски. Затем, действуя чисто инстинктивно, схватил раненого и потянул в салон.
Сзади в расщелине загрохотало, кто-то кричал, залаяли «ремингтоны». По их джипу застучали камни. Взревел двигатель – Джеро завел машину и рванул вперед.
Тимур едва удерживал африканца. Поймав гереро, он прижал его к креслу, но затащить его полностью в салон не смог. Украинец отчаянно цеплялся за одежду. Рубашка наемника смялась под мышками и выскальзывала из рук. Дверь осталась незакрытой.
– Выбрось этот мешок с дерьмом! – заревел, обернувшись, Рино. – Вытолкни на хрен негритоса!
Ноги раненого волочились по земле.
– Нет! – отказался Тимур.
Однако негр выскальзывал у него из рук. Джип мчался слишком быстро. Его рубашка, за которую уцепился Тимур, трещала и рвалась. Еще мгновение – и чернокожий вывалится в пустыню.
Тимур почти сдался. Но тут Джеро притормозил перед преградившей путь впадиной, которую невозможно было объехать на скорости. Воспользовавшись этим, Тимур рывком втащил африканца внутрь и захлопнул дверцу. Обернулся. «Тойота-Тундра» ехала за ними, а второй «туарег» так пока и остался под скалами.
– Кто на нас напал?! – закричал Тимур. – Рино, что, черт возьми, происходит?
– Это все твои детки, фелла. Проклятые белобрысые ублюдки.
– Кто? – вытаращил глаза Тимур.
Хедхантер повел бровями и не ответил. Джип то и дело перелетал через ямы. Тимур, словно во время аварийной посадки самолета, прижимал колени к груди и клацал зубами. И одновременно терялся в догадках, кто из них – он или предводитель наемников – сошел с ума.
Последний пучок оранжевых лучей скользнул за горизонт. С востока, от гор, наплывала тяжелая вязкая тьма.
XXI
«Тойота-Тундра» подскакивала на кочках рядом, справа от «фольксвагена».
– Дебил! – высунувшись из той части окна, которую не закрывала броня, рявкнул Рино. – Какого хрена моргаешь нам в задницу? – полутораминутное мигание фарами со стороны «тойоты» взбесило его.
Джеффри что-то закричал в ответ.
– Что ты пищишь? – заорал Хедхантер, перекрикивая рев мотора. – Я ничего не слышу!
Джеффри выставил голову из окна и снова что-то прокричал. Но слова опять растворились в воздушном потоке между машинами. Но в этот раз Джеффри догадался высунуть из окна руку и показать большим пальцем куда-то назад.
Тимур оглянулся – вдали, на расстоянии нескольких сотен метров, аритмично подпрыгивали два ярких пятна. Программист моментально все понял. Толкнул амбала в плечо:
– Там автомобиль. Рино, за нами кто-то едет.
Рино повернул голову.
– Fucking hell! – выругался великан. – Это наш «туарег».
– Они выскользнули, – то ли спросил, то ли порадовался за третий экипаж Тимур. А потом его голос зазвенел тревогой: – Ведь они правда оторвались?
– Это еще неизвестно, – Рино и Джеро переглянулись. – Думаешь, боты?
– Я не знаю, Рино. – Джеро пожал плечами.
– Кто в этой машине? Какие еще боты? – взвился Тимур. – Что вы несете?
– Заткнись, фелла! – отрезал Рино.
Дорога становилась все более опасной. Попадались сланцевые глыбы: некоторые с грохотом разбивались о приваренные бамперы, каменными брызгами разрывая темноту, другие приходилось объезжать, рискуя влететь в неконтролируемый занос. Скалы стали выше. Над серо-желтой землей поднимались обгрызенные ветром, похожие на термитники островерхие конусы. В любой момент джип мог налететь на препятствие и перевернуться или просто разлететься на осколки, но Джеро не сбавлял скорость.
Внезапно Тимур увидел впереди огни. Сначала появились разноцветные пятнышки, потом между ними протянулись горизонтальные полосы холодного синего света. Тимур догадался, что эти полосы – длинные низкие окна. Друг за другом из темноты возникали очертания мрачных, похожих на огромные коробки построек.
– Ти-Джей, дай мне рацию! – скомандовал Хедхантер. Вообще-то гереро слева от Тимура на языке его племени звали Тжамуаха, но Хедхантер предупредил парня, что пристрелит его, если тот еще хоть раз попросит называть себя полным именем. С тех пор Тжамуаху стали называть сокращенно, по первым буквам имени – TJ.
Щуплый гереро слева от Тимура вздрогнул, нагнулся и, покопавшись, достал из-под сидения рацию. Поспешно, будто она была раскалена докрасна, передал ее боссу.
Хедхантер взял трубку радиотелефона и отчеканил:
– Ндонго, говорит Рино. Ты слышишь меня?.. – Молчание. – Козел, это твоя машина у меня на хвосте?
Ответа не было. Воздух наливался свинцом, неумолимо превращаясь в мрак. Рино встряхнул рацию, нажал кнопку и пробасил еще раз:
– Повторяю, это Рино! – Пауза. В ответ тишина. – Донги, сукин сын, у вас все в порядке? Немедленно ответь!
Глухой скрежет и ни единого звука, похожего на человеческий голос. Хедхантер шумно выдохнул воздух и заговорил с явным раздражением:
– Ндонго! Фрэнки! Вы меня слышите? Прием! Если вы меня разыгрываете, черные ублюдки, то по возвращении на базу вам мало не покажется. Как поняли?
Но ни Ндонго, ни Фрэнки никого не разыгрывали.
– Может, они потеряли рацию, – пробубнил Джеро.
– А может, это уже не они, – закончил фразу Рино.
Преследователи наступали на пятки. Джеро выжимал из машины все, на что она была способна, но оторваться не мог. Хедхантер не выпускал из рук залапанную военную рацию. Теперь он вызывал «NGF Lab». Сквозь помехи сначала донеслось равномерное шипение, затем динамик отозвался прерывистым голосом:
– Рино, мы т’бя сл’шим. Г’вори.
– Кто это?
– Эт’ Ральф Доэрнберг.
– Ральф, нас атаковали. Возможно, мы потеряли машину Такеды со всеми, кто там был… Ты слышишь, Ральф?
– Что зн’чит «возможно»?
– То, что я в этом не уверен. «Туарег» несется за нами, но мы не знаем, кто в нем. У меня один раненый.
– Понятно, – прохрипела рация, и тут Ральф как будто проснулся: – Они гонятся за вами? Вот черт! Тимур Коршак жив?
– Да, украинец с нами. Как у вас?
– Если ты о ботах, то они не появлялись. Но периметр по-прежнему без напряжения.
– Мне нужно, чтоб вы нас встретили.
– Понял.
– Собери всех, кто может держать оружие и не упадет в обморок от звуков собственных выстрелов, к западной стене корпуса «EN-1». Мы подъедем к четвертым воротам. Вытаскивайте парня, а я попытаюсь задержать тех, кто движется за нами… Кем бы они ни были…
– Будет сделано, Рино, – выплюнул динамик и заглох.
– Объясните мне, что в конце концов происходит? – злился Тимур. – Что это за здания впереди? Почему все так озабочены моей персоной?
Хедхантер повернулся к программисту:
– Слушай меня внимательно. От этого будет зависеть твоя жизнь. И не только твоя. Мы подъедем к корпусу с правой стороны. В стене будет железная дверь. Сразу выскакивай из машины и рви к ней. Не оборачивайся, не останавливайся, что бы ни происходило у тебя за спиной. Понял?
Великан говорил тяжелым сиплым голосом, и Тимур понял, что сейчас не до расспросов, утвердительно кивнул.
– За дверью тебя ждут. Они все объяснят.
Первое бетонное сооружение было уже рядом. За ним виднелись и другие. На некотором расстоянии от стен зданий, повторяя контуры фундаментов, проходило проволочное ограждение.
– Слышишь, босс, – подал голос Джеро.
– Да? – отозвался Рино.
– Ограждение обесточено, да?
– Да.
– Тогда я рвану сквозь него? Так мы подъедем поближе.
– Давай!
Ограждение на какое-то время пропало из поля зрения, а затем вынырнуло, как из-под земли.
– Hold o-o-on[39]! – протяжно закричал Джеро и направил автомобиль на сплетенную проволоку. «Туарег» легко, словно зверь, вырвавшийся из ловчей сети, продырявил проволочную ограду. Через секунду он затормозил в нескольких метрах от стены здания.
– Беги! – приказал Рино.
Сверху ударили лучи прожекторов. Участок вокруг прорыва в ограде залил яркий свет. Тимур растерялся. Стало светло, как днем, после изнурительного мигания неоновых ламп мощные прожектора слепили и сбивали с толку.
Хедхантер выпрыгнул из джипа и распахнул заднюю дверь. Раненый наемник сполз к его ногам. Не обращая на него внимания, Рино схватил Тимура за шкирку и выволок из машины.
– Беги, придурок!
Парень наконец-то очухался и бросился к двери.
Уже через несколько шагов его подхватили чьи-то руки и втолкнули внутрь здания. Стальная дверь, усыпанная ровными рядами полукруглых заклепок, клацнув, захлопнулась за ним.
…Тимур оказался в квадратном пустом тамбуре. Его окружали голые стены, на две трети в высоту покрашенные синей краской. По сторонам от входной двери находилось по два вытянутых окна. На противоположной ко входу стене была дверь поменьше с электронным замком (таким, как в гостиничных номерах или каютах круизных лайнеров). Над ней синей краской была сделана надпись «EN-1 BUILDING», а чуть ниже – «GATE 04».
Подпрыгнув, Тимур подтянулся и выглянул в окно.
«Тойота-Тундра» влетела в прорыв ограждения и остановилась, едва не протаранив «туарег». Из нее выскочили Джеффри и Оскар. Чилиец, согнувшись и спотыкаясь на каждом шагу, бросился к двери и начал стучать в нее, просясь внутрь. Джеффри занял место рядом с Рино, Джеро и Ти-Джеем. Укрывшись за машинами, они поджидали третий джип.
И он появился – въехал через дыру в ограде и сразу остановился. Мотор заглох, фары погасли.
Все замерло. Словно кто-то нажал клавишу «pause» на проигрывателе. Только Оскар ныл у двери, просясь внутрь. На него, впрочем, никто не обращал внимания.
– Может, разнести это корыто из гранатомета, пока не поздно? – предложил Джефф, зная, что кто-то наверняка засел на крыше.
– Нет! Огонь только по моей команде! – оборвал его Рино.
Открылась дверь подъехавшего джипа, и кто-то медленно вышел из машины. Несмотря на яркий свет, трудно было понять, кто это – фигуру заслоняла бронированная дверь.
Вышедший сделал шаг в сторону, покачнулся и упал на колени. По мешковатому силуэту Тимур узнал Емельянова.
– Не стреляйте! Это Емельянов!
Следом из джипа тяжело вывалился Такеда. С водительского места. Затем, забрызганные кровью, вышли Ндонга и Фрэнки. Третьего африканца, Нахаса, не было.
Хедхантер, держа ружье наизготовку, осторожно подошел к джипу с правой стороны. Команда джипа стояла неподвижно, молча, не щурясь от яркого света. Как зомби. Емельянов был на коленях.
Наконец Кацуро устало пробормотал:
– Кончай спектакль, Рино. За нами никого нет.
Рино, убедившись, что в джипе действительно никого не осталось, неохотно опустил дробовик. Это стало сигналом «отбой». Из двери появились еще люди, окружившие новоприбывших. Они вытащили раненого из машины Хедхантера. Потом помогли подняться на ноги Емельянову и, поддерживая под руки, повели весь экипаж Кацуро в корпус.
Штаерман, всхлипывая, заполз в тамбур и сел на пол под стеной с другой стороны двери.
– Это еще не конец. Они еще вернутся, – хныкал он, не обращая внимания на то, что никто его не слушает. – Сегодня они обязательно придут сюда…
Мимо Тимура, опираясь на провожатых, прошли два африканских наемника и японец. Емельянова вели последним. Собственно, его тащили на руках, поскольку у него подкашивались ноги.
Тимур пошел к нему навстречу и тут внезапно почувствовал – что-то не так. Что-то в лицах членов третьего экипажа настораживало.
Он тронул Игоря за плечо:
– Как ты? – спросил по-русски. На языке крутились другие вопросы, но Тимур не спешил с ними.
Емельянов не произнес ни слова. Тимур наклонился, всерьез настроившись разговорить русского, но вдруг, увидев глаза Игоря, отшатнулся. Такой пустоты он не встречал нигде и никогда. Глаз будто бы не было. То есть они были, но как будто… застывшие. Глаза напоминали два неподвижных стеклянных шарика с разводами кровоизлияний. Казалось, они смотрят не наружу, а внутрь.
– Черт, – выдавил парень.
В следующий момент Емельянов перегнулся пополам, повиснув на руках у сопровождающих, и его вырвало.
XXII
Тимур шел вместе со всеми по узкому коридору, освещенному двумя рядами кварцевых ламп. В груди закипала злость. Его втянули в авантюру! Он злился на Штаермана и Емельянова, которые, словно набрав в рот воды, молчали всю дорогу. Злился на Рино за его бесцеремонность, шутки, а особенно за сказанную среди пустыни странную фразу: «Это все твои детки, фелла». Вместе с тем он четко осознавал: его привычный – такой понятный и упорядоченный – мир безвозвратно канул в Лету. Выскользнул из-под ног. Он чувствовал себя беспомощным, как рыбка, вывалившаяся на пол из разбитого аквариума.
Он еще многого не понимал. Но одно знал твердо – здесь, в пустыне, разгорается пожар. И он, похоже, один из тех, кому придется выгребать жар руками.