Глава 6
Лариса кивнула с отсутствующим видом. Коля сказал, что тут совершенно безопасно, ребенка одного можно отпускать. Правда, я никаких представителей службы безопасности не видела. Хотя хорошие секьюрити остаются незаметными.
Я прошла через открытый зал, в котором количество народа уменьшилось, и решила прогуляться по дорожке влево – к станции подъемника. Сейчас он уже не работал, кабина (или кабины, если их несколько) явно висели где-то внизу.
Хруст снега за спиной я услышала слишком поздно. Я только успела увидеть двух молодых мужчин и почувствовать укол – игла проткнула мне джинсы и вошла в бедро. Сволочи!
Проснулась я на незнакомом диване, укрытая теплым пледом. Кто-то любезно снял с меня пуховик и снегоступы, свитер и джинсы оставил. Перед диваном стояли теплые тапочки. Я сразу же вспомнила, что со мной случилось.
Я села на диване, огляделась. Я находилась в гостиной какого-то незнакомого мне дома. Стены были каменными крашеными, над диваном висела картина с изображением дамы в наряде то ли восемнадцатого, то ли девятнадцатого века, с красивыми драгоценностями на шее и руках. Имелся камин – прямо напротив дивана, над ним висели две скрещенные шпаги. Из мебели в помещении стоял еще низкий круглый стол средних размеров и четыре кресла вокруг него. Стол с креслами располагались у двух окон. Напротив них стояли высокие, закрытые, застекленные серванты. Посуда в них выставлялась на всех полках – сверху донизу. Это были тарелки разных размеров, чайный и кофейный сервизы, различные бокалы. Граненые стаканы отсутствовали.
За окнами стояла ночь. Никакого уличного освещения я не заметила. Люстра под потолком здесь тоже не горела, но свет для меня оставили – бра на каменной перемычке между двух окон. Благодаря ему я и рассмотрела обстановку.
Как я поняла, никакого центрального отопления в этом доме не было предусмотрено. Может, имеется свой генератор? Но, судя по температуре воздуха в помещении, генератор не работал. Или тут обогреваются камином? Но сейчас никакие дрова в нем не горели. И в любом случае я находилась у противоположной стены.
Интересно, чей это дом? И зачем меня сюда доставили? И почему разместили в этой комнате? Хотя, конечно, хорошо, что не в подвале и не в кладовке. Но это гостиная! Эта комната не предназначена для проживания. Здесь гостей принимают.
Следовало отправляться на разведку. Я сунула ноги в тапочки, подумала и решила оставить плед на плечах. В свитерочке, пожалуй, будет холодно. Почему здесь не топят?
Я толкнула дверь в коридор, она даже не скрипнула. Освещение отсутствовало, только в конце коридора имелось окно, и благодаря огромным сугробам за ним в коридор попадало хоть какое-то освещение. Я направилась в сторону окна. Выгляну и осмотрю местность. А вдруг увижу что-то знакомое?
Но не доходя до окна, я увидела тонкую полоску света, пробивавшуюся из-под последней двери по правой стороне. Я постучала. За дверью послышался звук отодвигаемого стула или кресла, потом шаги – и дверь распахнулась.
На пороге стоял красивый мужчина слегка за тридцать. У него были темные глаза, показавшиеся черными при тусклом освещении, темные волосы, волнами ниспадающие на плечи, густые брови, прямой нос.
– Проснулась? – спросил он на чистом русском. – Проходи.
Это был кабинет, в котором горел камин. Дрова весело потрескивали и будто манили к себе. Перед камином стояли два кресла и небольшой столик, на котором мое внимание привлек включенный ноутбук. Правда, со своего места я не видела экран, поэтому не могла сказать, чем развлекался мужчина. Или он работал?
Я опустилась в одно из кресел, мужчина занял второе и еще больше развернул ноутбук к себе. Значит, мне обязательно нужно будет взглянуть на экран!
Мужчина представился Василием и спросил, чего бы мне сейчас хотелось. Я подумала, почувствовала урчание в животе и заявила, что хочу есть. Василий как-то странно посмотрел на меня.
– Вы не смотрите, что у меня модельная внешность. Во-первых, я давно не модель, во-вторых, никогда не имела склонности к полноте и ела все, что хочу, в-третьих, я считаю, что не нужно себе ни в чем отказывать.
Василий расхохотался. В этот момент стал еще красивее. Но меня мама с детства учила, что от красивых мужиков нужно держаться подальше. Про «непостоянную у них любовь» я слышала многократно и многократно убеждалась в истинности высказывания, правда, к счастью, не на своем горьком опыте. Я всегда любила обеспеченных. У них, правда, тоже любовь непостоянная, но они хоть много работают, делом заняты, а не бабами.
Василий тем временем нажал какую-то кнопку, и минуты через две в дверь постучали. Вошел мужчина средних лет. Поклонился и вопросительно посмотрел на нас обоих.
– Что бы ты хотела, Катенька? – спросил Василий. – Это мой повар. Он говорит по-русски.
– А что можно? Чтобы не очень долго ждать?
Повар сообщил, что есть солянка, которую он может разогреть мне в горшочке, можно пожарить мясо (говядину, свинину или куриную ножку), можно разогреть тушеные овощи, которые сегодня подавались в виде гарнира. Я попросила солянку и овощи. Очень скоро они были поданы на стол. Василию повар принес чай в большой кружке.
Во время трапезы Василий расспрашивал меня о том, как добралась, как разместилась, что успела увидеть, с кем познакомиться. Когда я уже пила чай (с кексом), Василий объявил, что в ближайшее время мне предстоит жить в этом замке. Мои вещи перевезут завтра.
Я отставила кружку с чаем и тарелку с кексом в сторону.
– С какой стати? – спросила я.
– Ну, здесь же лучше, чем в гостинице, – пожал плечами Василий. – Еду будешь заказывать моему повару. Все, что угодно. Приставать к тебе никто не посмеет. Здесь спутниковое телевидение, Интернет…
– Что вам от меня нужно?
Я напряглась. Я знаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. С какой стати Василий, которого я точно видела первый раз в жизни, организовал мою доставку сюда (явно сопряженную с риском и стоившую денег, хотя, возможно, действовали его штатные сотрудники) и собирается здесь содержать в комфортных условиях?
– От тебя, Катенька, ничего, – расплылся в улыбке Василий.
– А зачем тогда меня здесь держать?
– Нужно для дела.
– Для какого дела?! Какие у нас с вами могут быть дела?
– У нас с тобой – никакие. Но ты в самом деле будешь жить в комфортных условиях. Заказывай все, что ты хочешь. И это касается не только еды.
– Я хочу жить в гостинице, где у меня оплачен номер.
– Оплачен не у тебя, а у меня.
Я моргнула. Василий сообщил, что это он прислал мне приглашение на этот курорт с оплаченным авиабилетом и ваучером.
Так, может, меня хотят кому-то продать?! Василий выяснил, что я рассталась с Владимиром Станиславовичем, я – девушка модельного типа, а такие до сих пор пользуются большим спросом у определенной части населения (пусть и небольшой, но способной оплатить любые услуги), меня некому защищать, родственники далеко, и у них в любом случае нет денег. Я идеально подхожу на роль «живого товара»…
Но я не допущу, чтобы меня кому-то продали! Надо бежать! Только притупить бдительность Василия и выяснить, кто еще проживает в этом замке.
– И долго мне придется здесь жить? – спросила я нейтральным тоном.
– Не знаю, – ответил Василий.
– Хотя бы примерно?
– Не знаю, – опять сказал Василий. – Это не от меня зависит.
– А от кого?
Василий не ответил.
– Я смогу выходить погулять?
– В сопровождении моих людей. И не отходить далеко от дома.
Ситуация мне совсем не нравилась.
– Ваша жена здесь? – уточнила я.
– Я не женат.
– Постоянная подруга?
– У меня нет постоянной подруги.
– Вы голубой?
Василий дернулся.
– Если бы ты была мужчиной, Катенька, я бы тебе врезал, но я понимаю, почему у тебя возник такой вопрос. Я не женат, не имею постоянной подруги, к тебе не пристаю и еще обещаю, что к тебе в моем доме никто приставать не будет. Но я – деловой человек. Ты – часть сделки. Чтобы сделка состоялась, к тебе в моем доме никто не должен приставать.
– Но я же – человек! – закричала я. – А вы воспринимаете меня как вещь. Как товар!
– Ничего подобного, – совершенно спокойно ответил Василий. – Я воспринимаю тебя как любимую женщину другого мужчины, который за тебя отдаст то, что нужно мне. Если в моем доме к тебе будут плохо относиться, ему это не понравится. Поэтому ты будешь жить в самых лучших условиях, которые я только могу обеспечить.
Я моргнула. Это что же за мужик такой? Я спросила.
Василий расхохотался.
Внезапно распахнулась дверь, и в комнату вихрем ворвалась симпатичная молодая женщина среднего роста, воткнула руки в боки и рявкнула:
– Та-а-ак! Значит, трапезничаете? Веселитесь? Кобель некастрированный!
Она в один прыжок добралась до Василия и одарила его звонкой пощечиной. Василий грязно выругался.
– Это не то, что ты подумала, Лена! – завизжал он голосом кастрата. Интересно, откуда она взялась? Спала наверху или явилась с улицы?
Лена не унималась и продолжала громко высказывать свое мнение (нелицеприятное) о его любвеобильной натуре.
Я встала.
– Ты куда? – закричал Василий.
– Я здесь лишняя, пойду прогуляюсь. – Я посмотрела на разозленную фурию, сверкающую карими глазами. – Я не претендую на вашего мужчину. Он доставил меня сюда силой. Меня усыпили уколом – и я проснулась здесь.
– Маньяк! – заорала фурия. Голос теперь казался мне знакомым. И глаза я тоже где-то видела… С этими пушистыми длинными ресницами…
– Ты ничего не понимаешь, Лена! Да, наверное, мне следовало тебя предупредить…
– Я понимаю, что ты – неисправимый кобель, но я все исправлю!
– Вы случайно не видели мои сапоги и пуховик? – спросила я у девушки.
– У входной двери на вешалке, – бросила она через плечо. – Я вошла и подумала: а это чье? А этот кобель теперь женщин против воли ворует! Мало ему тех, что просто так готовы отдаться!
– И просто так готовы? – переспросила я, специально усиливая удивление в голосе.
– Конечно, не просто. На деньги его зарятся.
– А он вообще кто такой?
– Ты тоже хочешь? – повернулась ко мне девушка и сверкнула глазами.
Боже, да это же Гюльчатай, только без паранджи, то есть чаршафа! Глаза ее, рост совпадает…
– Не хочу! Он не в моем вкусе! Но он меня силой притащил сюда! Кто он такой? Он мне только имя назвал!
– Лена, я все объясню! Ее нельзя отпускать! Лена…
Прозвучала еще одна звонкая пощечина. Я предпочла ретироваться. Потом как-нибудь выясню, кто такой Василий. Надо только запомнить месторасположение замка. Главное – унести ноги.
И я их унесла, быстренько сунув в сапоги-снегоступы и надев на себя пуховик. Моя сумочка тоже висела на вешалке, и я, естественно, не оставила ее Василию с Леной. Никакой другой женской одежды на вешалке не оказалось.