Замок зеленых мантий
– Я почти готова, Ураза, – сказала Абеке, надевая браслет на тонкую коричневую руку.
Эти слова были адресованы леопарду который прохаживался у двери взад и вперед. Либо комната была слишком маленькой для хищника, либо зверь – слишком крупным для этой комнаты, но пространства ему хватало лишь для того, чтобы пару раз шагнуть в одну сторону и тут же, недовольно фыркая, повернуться в другую.
Абеке хорошо понимала Уразу.
Всего за несколько коротких недель их мир уменьшился от дома в бескрайнем Нило до мудреного тренировочного лагеря, а затем и вовсе съежился до этой крепости на острове – главного штаба Зеленых Мантий, хранителей Эрдаса. Абеке эта крепость казалась огромной – каменный замок, построенный над водопадом, простирался во все обозримые стороны. Но их обеих – и Абеке, и Уразу – куда больше манил окружающий лес.
Зазвонил колокол с дальней башни. Три удара – призыв на занятия.
Глухо рыча, Ураза еще активнее заметалась.
– Хорошо, идем! – Абеке затянула свой браслет так, чтобы не соскользнул. Его нити напоминали проволоку, но на самом деле это были особым образом вываренные волоски из хвоста слона. Четыре узелка на них символизировали солнце, огонь, воду и ветер. Идеальная сестра Соама подарила этот браслет Абеке, когда она уезжала из дома. Вроде бы на удачу.
Но Абеке не сказала бы, что ей сопутствовала удача с тех пор, как она покинула Нило. Да, она призвала Великого Зверя – вроде бы это можно назвать везением? Но почти сразу же после этого ее завербовали тайные сообщники Пожирателя, врага всего мира. Невезение налицо.
Потом Зеленые Мантии согласились принять ее в свои ряды, когда она поняла, что допустила ошибку. Абеке думала, что это, наверное, тоже предполагалось считать за удачу. В конце концов, Зеленые Мантии на их сторону переходить ее не заставляли. Но пока и это назвать удачным стечением обстоятельств не поворачивался язык.
В начале всех этих приключений у Абеке появился друг, Шейн, но он до сих пор оставался на стороне захватчиков. Выходило, что Абеке променяла единственного друга на трех ребят, которые ей совсем не доверяли.
Однако в данный момент Абеке решила бы, что ей, наконец, повезло, если бы удалось снова не заблудиться в гигантской крепости Зеленых Мантий.
Распахнув дверь, Абеке набросила на плечи зеленый плащ – символ того, что она поклялась защищать Эрдас. Плохо освещенный коридор был переполнен звуками. Где-то визгливо смеялась обезьяна, вдалеке басом разговаривал какой-то мужчина, надрывно кричал осел. От каменных стен эхом отдавался топот копыт или каблуков. Абеке едва успела пригнуться, как над головой пронеслась птица бананового цвета.
При виде нее Ураза подпрыгнула, угрожающе зарычав. Банановая птица заверещала. Леопард поймал бы ее мощными лапами, если бы Абеке не ухватилась за его хвост, не позволяя прыгнуть снова. В ответ на это Ураза взвыла и обернулась, на мгновение ощерившись и инстинктивно обнажив клыки. Сердце Абеке замерло.
Но увидев, что хвост в руках Абеке, Ураза не стала больше показывать клыки, лишь посмотрела обиженно. Птица улетела, шумно хлопая крыльями.
– Извини, – сказала Абеке. – Но это чей-то дух животного.
По идее, Великий Зверь должен был понимать, почему не полагается охотиться на другой дух зверя, но у Уразы иногда животная сущность побеждала великую.
– Может, нам лучше сделать вот так? – спросила Абеке Уразу и вытянула вперед руку. Все духи зверей обладали способностью входить в спящее состояние. Если Ураза сейчас на него согласится, то превратится в татуировку на коже Абеке до самого на чала тренировки. Это было бы хорошо, ведь татуировка никого проглотить не сможет.
Но Ураза устала сидеть взаперти. Она долго смотрела на протянутую руку Абеке, а затем отвернулась и пошла прочь. Абеке не стала настаивать.
Они опаздывали. Пока Абеке торопливо шла по коридору вместе с леопардом, люди в Зеленых Мантиях махали ей и приветствовали, окликая по имени. Абеке было неловко от того, что не может ответить им тем же – все в замке ее знали, а она их – нет. Каждый из четырех новичков в крепости – Абеке, Роллан, Мейлин и Конор – был известным. Ведь они были детьми, непонятным образом призвавшими Четырех Павших.
Ураза издала забавный вибрирующий звук и спрыгнула на винтовую лестницу перед собой. Дойдя до ее основания и Абеке, и Ураза замешкались. Перед ними простирались два совершенно одинаковых коридора: оба с белыми оштукатуренными стенами и деревянными потолками, подпертыми балками. Но только один из них вел в комнату для занятий.
– Что скажешь, Ураза? – спросила Абеке.
Ураза отвела фиолетовые глаза, глядя в потолок и медленно ударяя по полу длинным хвостом.
Внезапно Абеке подумала, что чересчур полагается на леопарда в выборе дороги.
Вместо этого нужно было самой попытаться взглянуть глазами леопарда…
Но тут Ураза устремилась вперед. Она с силой оттолкнулась от стены, превратившись в комок мышц, напряженных под золотистой шкурой с черными пятнами, и издала трубный, леденящий душу рев. На мгновение Абеке восхитилась ею, но затем поняла: Ураза вышла на охоту!
Несчастная жертва леопарда сжалась в нише побеленной стены. Это было маленькое, похожее на белку животное с черными полосками, розовыми лапками и большими глазами. Абеке подумала, что это была сумчатая летяга, а Ураза решила, что та должна быть вкусной.
– Ураза!
Абеке снова попыталась поймать леопарда за хвост, но промахнулась.
Сумчатая летяга прыгнула к противоположной стене. В полете зверек раскинул в стороны крошечные лапки, и соединяющая их шкурка превратила туловище в пушистый парус.
Ураза бросилась на добычу. Летяга увернулась, и они обе помчались вниз по коридору. Летяга прыгнула на встроенный столик. Наскочив с разбегу, Ураза опрокинула его. Летяга вскарабкалась по гобелену, на котором был изображен Олван, предводитель Зеленых Мантий. Ураза сорвала полотнище со стены. Вместе с гобеленом рухнули остатки уверенности Абеке.
Девочка беспомощно бежала за зверями. Ей удалось ухватить Уразу за заднюю лапу, но леопард с легкостью высвободился, оставив в пальцах Абеке лишь клок черной и желтой шерсти.
Охота продолжалась. Из коридора троица ворвалась в неизвестную Абеке маленькую столовую. Все скамьи были заняты людьми. Абеке побежала вокруг столов, а летяга и Ураза понеслись прямо по ним. На пол полетели тарелки. Какому-то мужчине лицо залило овсянкой, другому пришлось закрыться от взметнувшихся в воздух, как снаряды, фруктов.
Похоже, в меню завтрака только что был включен пункт «полный бардак». Абеке почувствовала на себе взгляды Зеленых Мантий. Ей хотелось закричать: «Это она, она виновата, а вовсе не я!»
Но и без слов было понятно, что ей ответят: «Ты должна контролировать свой дух зверя. Разве ты не можешь им управлять? Ты за него отвечаешь! Это твой промах. Может быть, тебе здесь не место?»
У Абеке не было времени на извинения или на то, чтобы наводить здесь порядок. Тяжело дыша, она бежала за животными, а те, клацая когтями, стремительно пересекли искривленные коридоры, большую комнату с массой стульев и направились в сторону фойе с арочной дверью в конце.
В панике летяга жалобно пищала, издавая звук, похожий на скрип старого кресла-качалки.
Абеке задыхалась. Дома, в Нило, она могла охотиться часами, не чувствуя одышки. Что же творится с ней в этом замке?
– Ураза, – проговорила Абеке, хватаясь за бок. – Вроде бы мы сюда приехали, чтобы мир спасти… ты не могла бы умерить свой аппетит?!
Услышав это, Ураза замешкалась. Секундной паузы хватило летяге, чтобы забраться в безопасное место на люстре. И Абеке, и летяга выдохнули с облегчением.
Ураза принялась кружить под люстрой, но охота была окончена.
«Вот теперь, – в смятении подумала Абеке, – мы на самом деле заблудились».
Но это было еще не самым неприятным. Для Абеке сейчас не было ничего хуже опоздания. Вовсе не потому, что за это полагалось суровое наказание – их наставники оказались на редкость понимающими. Просто Абеке знала, что любая задержка только усугубит напряжение между ней и остальными тремя ребятами.
Те начали тренироваться вместе, еще в те времена, когда Абеке была на стороне Пожирателя. И теперь она стала для них не просто изгоем, а подозрительным бывшим врагом. Абеке даже представить себе не могла, о чем они думали, пока ее не было: может, шпионит где-то в замке, посылает секретные сообщения Зерифу, Захватчику, который забрал ее прямо после церемонии Нектара, или скармливает Уразе чужого духа зверя.
Именно поэтому до тренировочного зала Абеке хотелось добраться как можно скорее.
Возможно, за этой арочной дверью есть кто-нибудь, кто поможет ей найти дорогу?
Что-то настойчиво тянуло Абеке к двери с полукруглым верхом. Она могла вести в другую комнату, но интуиция упрямо подсказывала, что там был выход. Девочка не могла объяснить, откуда взялось это чувство.
Абеке осторожно толкнула дверь и оказалась в плохо освещенной комнате, где она раньше не бывала. Помещение было заполнено музыкальными инструментами, таинственными предметами искусства и зеркалами. Была там груда барабанов высотой с Абеке, похожий на пианино инструмент размером с собаку и корзина, наполненная обычными и деревянными флейтами. С портрета на одной стене ей улыбалась девочка, а другую покрывала фреска, на которой был изображен мужчина, ведущий дюжину неизвестных животных через поле. В комнате пахло пылью, деревом и кожей, но кроме того, к радости Абеке, здесь витал запах улицы. Хотя его присутствие девочка опять-таки не могла объяснить.
Внутри вполоборота стоял мужчина. Наверное, его дух зверя был в пассивном состоянии, но Абеке тотчас поняла, что сказать это наверняка не получится. Если не считать лицо незнакомца, каждый дюйм его светлой кожи, не прикрытой одеждой, был заполнен татуировками: нарисованными тушью лабиринтами, кругами, звездами, лунами, узлами, мифическими существами. Татуировку духа его зверя было и не разглядеть среди всех этих рисунков, нанесенных на тело.
Абеке была поражена. Было ли это сделано намеренно или нет, но сущность духа своего зверя этот человек скрыл очень хитро. И хотя, судя по той части лица, которую могла рассмотреть Абеке, незнакомец был молод, волосы его были совершенно седыми. Почти белыми.
Он, похоже, не заметил молчаливого появления девочки. Его веки были опущены, и незнакомец продолжал шептать что-то себе под нос. Разобрать слова Абеке не удалось, но звучали они как мольба. Внезапно девочка почувствовала, что вторглась во что-то очень секретное, почти священное. В этой затемненной зеркальной комнате витал едва уловимый, невнятный страх. Абеке попятилась. Лучше она сама найдет дорогу обратно.
В фойе ее ждала Ураза, аккуратно обвив хвост вокруг лапы. Абеке не нужно было говорить, что она расстроена ее поведением. Ураза и сама это знала.
Не говоря ни слова, Абеке вытянула руку, и, не колеблясь ни секунды, Ураза превратилась в татуировку на ее коже. Та кольнула немножко, и девочка отправилась в путь.
Дома, в Нило, она была известным следопытом, не так ли? Значит, найдет и эту комнату для занятий. Но теперь будет полагаться только на себя, чтобы больше не блуждать.
Комната, в которой проходили тренировки, была на самом деле громадным залом, вторым по величине в Замке Зеленых Мантий. Красивое помещение с невероятно высоким сводчатым потолком, предназначенным для пернатых духов зверей, было ярко освещено. В одном из уголков хранилось оружие – пики, булавы, рогатки – все, что пожелаешь, только попроси. Вместо простых окон здесь в рамы были вставлены витражи из цветного стекла – по одному Великому зверю в каждом.
Абеке вошла и тут же почувствовала на себе подозрительные взгляды. Роллан, неряшливый беспризорник – тот, который призвал ястреба Эссикс, посмотрел угрюмо. На безупречно красивом лице Мейлин, стоящей возле панды Джи, нельзя было прочитать ничего. Только Конор, белокурый мальчик с бледной кожей – тот, что призвал волка Бриггана, чуть улыбнулся Абеке.
Тарик из Зеленых Мантий, ответственный за их тренировку и за их будущее, стоял перед большой ширмой. Его обветренное, худощавое лицо было немногим светлее лица Абеке. Прямо сейчас он недоумевающе хмурился.
– Абеке, ты разве не слышала сигнал к началу занятий?
Перекладывать вину на Уразу смысла не было. Тарик наверняка ответит: «Тебе придется научиться справляться с Уразой в гораздо более трудных ситуациях, с которыми не сравнятся наши коридоры». К тому же Абеке не хотелось давать другим больше поводов не доверять ей.
– Извините, – повинилась она. – Я заблудилась.
И спешно выпустила Уразу из своей руки.
– Заблудилась? – округлились глаза Мейлин. Она повернулась к Тарику: – Теперь мы можем начать? Каждую минуту, пока мы стоим здесь и ничего не делаем, в Цонге Захватчики занимают еще один город.
– Много городов получается, – встрял Роллан. – Ты имеешь в виду, что пало одиннадцать городов, пока мы тут стояли? А сколько, по-твоему, захватили во время завтрака? А он длился почти двадцать минут! Ско…
– Роллан, не стоит над этим шутить, – перебил его Тарик. – И Мейлин права. Мы должны ценить время. Но я считаю, что общие тренировки принесут гораздо больше пользы. Сегодня вам придется драться врукопашную с другими Зелеными Мантиями.
Мейлин самодовольно улыбнулась, уверенная в своих способностях.
– Чур, я с булавой, – заявил Роллан, – и с кастетом.
– Не так быстро, – сказал Тарик.
Пока он говорил, в комнату вошли четверо Зеленых Мантий. И хотя духи их зверей находились в пассивной форме, вошедшие выставили руки так, чтобы дети видели татуировки, словно представляли своих животных, пока еще физически не присутствующих. Это были лама, крылан, лемур и пума.
Тарик продолжил:
– У вас не всегда будет под рукой ору жие. На самом деле, чаще всего на вас будут нападать неожиданно – когда вы едите или спите. Поэтому мы не возьмем оружие, кото рое хранится вон там.
Он раздвинул створки ширмы, что стояла возле него. Стена за ширмой оказалась завешенной сковородками, метлами, тарелками, подушками и другими самыми обычными предметами.
– Вот что вы будете использовать, – сказал Тарик.
– О, я занимался этим всю мою прежнюю жизнь, – пошутил Роллан.
– Да это же смешно! – принялась спорить Мейлин. – Возможно, уличный оборванец и захочет драться этими грубыми предметами, но я лучше буду делать это голыми руками.
Абеке обменялась взглядами с Конором. Они оба пошли к стене за оружием безо всякого недовольства.
– Берите первое, что попадется, – велел Тарик. – И когда я свистну, поменяйте на следующий предмет.
Абеке взяла метлу, а Конор – вилку.
– Вуаля, – сказал Роллан, протягивая Мейлин платок со стены. – Это не исцарапает твои благородные ручки.
Мейлин мило улыбнулась. Сняв сковородку, она протянула ее Роллану:
– А это тебе. Большого ума не понадобится, чтобы сообразить, как ею пользоваться.
Роллан театрально поклонился.
– Все на свои позиции, – приказал Тарик.
Дети разошлись по местам, а взрослые Зеленые Мантии встали напротив. Перед Абеке оказался мужчина среднего возраста с татуировкой лемура и большими дружелюбными глазами. Впрочем, меч, который он держал, дружелюбным совсем не выглядел.
– Я Эррол, – сказал мужчина, прикоснувшись к своей груди.
– Меня зовут Абеке, – ответила девочка.
Он тепло улыбнулся ей:
– Я знаю.
Тарик повысил голос:
– Старшая команда: держите духов своих зверей в пассивной форме. Младшая команда: вы можете использовать все имеющиеся силы. Ваша цель – разоружить оппонента. И если вы с этим справитесь, повалите его на землю и удерживайте.
– Как долго? – уточнила Мейлин. – Как мы узнаем, выиграли мы или нет?
– Мы не соревнуемся, Мейлин, – ответил Тарик. – У нас нет времени на игры. Я от вас хочу только того, чтобы вы показали мне, можете ли нейтрализовать противника. И чтобы потом я был уверен в ваших силах, когда будет по-настоящему опасно. Итак, вы готовы? Три, два…
Засунув пальцы в рот, он громко свистнул. Учебная битва началась.
Абеке сразу поняла, что ее метла – ничто в сравнении с мечом Эррола. Поэтому, вспомнив свое прошлое в Нило, она швырнула метлу, как копье. Не причинив никакого вреда, палка отскочила от груди противника. Он ее поднял, ухмыльнувшись.
– Первая попытка не считается, – сказал Эррол, протягивая ей метлу. Где-то за спиной лязгнуло железо и послышались веселые ругательства Роллана. – Запомни, у этой штуки нет острого наконечника. Если ты бросишь ее в меня в реальной схватке, просто окажешься с пустыми руками, и мне ничего не помешает наставить на тебя клинок. К щекам Абеке прилила кровь.
– Да, конечно.
– Но метнула неплохо, – заметил он. – Вот тебе подсказка: используй свою метлу для защиты, а вместо оружия вызови дух зверя. И все наоборот, если у тебя будет реальное оружие в руках.
– Спасибо, – ответила Абеке. Затем, не доверяя его доброй улыбке, добавила: – Не поддавайтесь мне.
– От этого будет мало пользы, – согласился Эррол. – Мы хотим, чтобы у вас была хорошая подготовка, когда вы покинете замок. Так что и ты меня не жалей.
Абеке украдкой взглянула на остальных. Мейлин сидела на плечах своего противника, набросив шелковый платок на глаза нападающего. «Если Мейлин так хорошо справляется с какой-то тряпочкой, – подумала Абеке, – мне придется разобраться с этим веником!»
На этот раз, когда Эррол набросился на нее с мечом, она использовала метлу в качестве длинной палки, блокируя его удары так и эдак. А они с каждым разом становились все тяжелее, и черенок метлы начал раскалываться.
– Извините! – крикнула Абеке. Эррол остановился в замешательстве.
– За что?
– За это!
Чувствуя себя виноватой, Абеке бросила в лицо Эрролу прутья метлы, сорвав их с черенка. Чихая, он одной рукой пытался отряхнуться от трухи, пыли, и шерсти животных, а другой вслепую размахивал мечом, будто ветряная мельница лопастью.
Сам попросил его не жалеть.
– Ураза! – крикнула Абеке. – Давай!
Меч Эррола переломил черенок метлы пополам, полетели щепки, но в этот момент на противника бросился леопард. Ураза ударила лапой в грудь противника, и он с хрипом повалился назад, размахивая руками. Меч с грохотом отлетел в сторону. Ураза лишь невинно облизнулась. Лежа на полу, Эррол одобрительно поднял вверх большой палец.
Абеке улыбнулась ему. Приятно, когда тебя ценят.
Тарик свистнул еще раз.
– Меняем оружие! – крикнул он. – Я хочу, чтобы в этом раунде вы сражались все вместе, командой. Поторапливайтесь! Быстро хватайте что-нибудь.
Абеке схватила тяжелую деревянную миску. Конор – ложку. Мейлин и Роллан вырывали друг у друга вазу. В конце концов, Мейлин заполучила фарфоровое основание, а Роллану достались сухие цветы, что стояли в вазе.
– Погодите… – сказал Роллан. Тарик снова громко свистнул:
– Вместе, командой. Поехали!
На этот раз четверо взрослых напали одновременно, и дети тотчас принялись защищаться. Деревянная миска Абеке служила ей щитом. Краем глаза она заметила, как Конор и Бригган работают вместе, делая выпады то вперед, то назад.
«Умно», – подумала Абеке.
Конор принимал эти занятия близко к сердцу. Он был бы готов сражаться, даже если бы его застигли врасплох в открытом поле, совершенно безоружного.
Успехи Конора и Бриггана внушали Абеке благоговейный трепет. Конечно, с каждой тренировкой все сражались все лучше и лучше, но сегодня мальчик и волк сделали огромный шаг вперед.
Внезапно старшие Зеленые Мантии поменяли тактику и вместе накинулись на Абеке.
Сражаться одной против двух мечей, копья и топора было невозможно даже с помощью Уразы. Та шмыгнула под ноги Зеленым Мантиям, прижавшись гибким туловищем к полу. Выставила лапу, предусмотрительно спрятав когти. Противник с татуировкой ламы, потеряв равновесие, повалился на пол. Абеке миской отбила выпад нападающего с крыланом на тату. Безо всяких усилий Ураза запрыгнула ему на плечи. Под весом громадной кошки мужчина упал на колени. Но долго радоваться успеху не пришлось. Вторая пара Зеленых Мантий кинулась на Абеке, пока Ураза была занята. Мечом Эррол выбил миску из рук Абеке. Когда та подлетела в воздух, другой человек в Зеленой Мантии ударил Абеке широкой стороной тренировочного топора. Удар оказался достаточно тяжелым, чтобы опрокинуть ее. Абеке тяжело дышала, уперевшись ладонями в пол.
Пронзительно прозвучал свист Тарика. Громче, раздраженнее и дольше обычного.
– Что это было? – возмутился наставник. – Это вам не представление! Вы, трое, где были? Как вы могли допустить, чтобы ее вот так запросто одолели?
У Конора хватило воспитания, чтобы устыдиться. Роллан сделал вил, что ему просто не удалось прийти на помощь. Лицо Мейлин с тщательно нанесенным макияжем так и осталось высокомерным и непроницаемым. Они не стали объясняться, да им и не нужно было.
«Они мне не доверяют», – подумала Абеке, и ее глаза наполнились слезами. И все случаи, когда к ней проявляли недоверие, вспомнились разом и переполнили Абеке вместе с болью от исцарапанных ладоней и чувством унижения от того, что ее так сильно побили. Но она не расплачется перед ними. Особенно перед Мейлин. Абеке была уверена, что Мейлин ни из-за чего плакать не станет.
– Вы меня сильно разочаровали, – сказал Тарик. – Чтобы выстроить хорошую стратегию, нужно применять все имеющиеся средства. Абеке ценна для вас, и вы должны были защищать ее.
Конор подал руку Абеке, но она не сразу оперлась на нее. Он все же помог девочке подняться:
– Извини.
Звук шагов в другом конце зала нарушил неловкое молчание. Это был Олван, предводитель Зеленых Мантий. Как обычно, он двигался медленно и степенно, внушительный даже без лося, духа его зверя. Потирая бороду, Олван осмотрел обломки: разбитое вдребезги стекло, сломанная метла, сухие лепестки цветов.
– Тарик, я не хотел бы прерывать занятия, но это важно.
– Говорите, – сказал тот, все еще мрачно оглядывая троих учеников.
Он дал знак четырем Зеленым Мантиям, те кивнули в ответ и вышли. У двери Эррол помахал Абеке. Это было настолько мило, что ей снова захотелось расплакаться.
– Нам подтвердили, что один из Великих Зверей находится на севере Эвры, – объявил Олван. – Кабан Рамфусс. Это не слишком далеко отсюда. Вам четверым и Павшим придется немедленно отправляться в дорогу, чтобы выяснить больше. Тарик, ты снова возглавишь группу.
– Ну наконец-то, – обрадовался Роллан. – Покончим с вилками-ложками.
Бровь Тарика удивленно изогнулась.
– Я не большой знаток Севера. Олвана, похоже, это не беспокоило.
– Я пошлю вместе с вами Финна. Он из тех мест и может стать вашим проводником.
– Финна? – переспросил Тарик.
Он ничего больше не сказал, но и одного слова было достаточно, чтобы широкие брови Олвана поднялись. Раньше Тарик никогда не ставил под сомнения решения Олвана.
– Тебя что-то смущает, Тарик? – резко бросил Олван.
Его тон к откровенности не располагал, и Тарик лишь отрицательно покачал головой.
– Было бы неплохо получить еще одну пару рук, – заметила Мейлин.
– Когда-то Финн был великим воином, но на его счету слишком много сражений, – осторожно ответил Тарик. – Финн нам будет полезен только как разведчик.
– Очень хороший разведчик, – подчеркнул Олван. – Он не станет сражаться за вас, но всегда будет начеку. Это не обсуждается. А вот и он.
Финн вошел в комнату гораздо более мягкой поступью, чем Олван. Абеке вытянула голову. Чувство униженности мгновенно уступило интересу. Финном оказался тот самый человек в татуировках из зеркальной комнаты. И ему придется доверить свою жизнь.