Глава 16
Что ты думаешь о Джейн? – спросила Мадлен Эда в тот вечер в ванной, когда он чистил зубы, а она кончиками пальцев наносила на область глаз дорогой увлажняющий крем, «разглаживающий морщинки». (Ради всего святого, она была специалистом по маркетингу и понимала, что, покупая баночку крема, бросает деньги на ветер.) – Эд?
– Я чищу зубы, погоди минутку.
Он ополоснул рот, сплюнул и постучал зубной щеткой по краю раковины. Тук, тук, тук. Всегда три решительных, четких удара, как будто зубная щетка – молоток или гаечный ключ. Иногда, если она перед тем пила шампанское, Мадлен смеялась до упаду, наблюдая, как Эд стучит зубной щеткой.
– По-моему, Джейн на вид лет двенадцать, – сказал Эд. – Абигейл выглядит старше ее. У меня в голове не укладывается, что она родительница. – Он с улыбкой наставил зубную щетку на Мадлен. – Но она будет нашим секретным оружием на предстоящем вечере викторин. Она знает ответы на все вопросы по поводу поколения «игрек».
– Полагаю, в поп-культуре я разбираюсь лучше Джейн, – заявила Мадлен. – У меня создается впечатление, что она нетипична для девушки двадцати четырех лет. В чем-то она кажется даже старомодной, как люди из поколения моей матери.
Она рассмотрела свое лицо, вздохнула и поставила баночку с кремом на полку.
– Вряд ли она такая уж старомодная, – заметил Эд. – Ты говорила, что она забеременела после одной ночи.
– Она приняла решение и родила ребенка, – сказала Мадлен. – Это довольно-таки старомодно.
– Но тогда она должна была оставить его на ступенях церкви. В плетеной корзине… Послушай, а что там со жвачкой? Она весь день ее жевала.
– Знаю. Это у нее типа зависимости.
Эд выключил свет в ванной. Подойдя к противоположным сторонам кровати, оба включили лампы и плавным синхронным движением отодвинули одеяло. В зависимости от настроения Мадлен, это доказывало, что у них идеальный брак или что они, представители среднего класса, погрязли в рутине, а потому необходимо продать дом и отправиться в путешествие по Индии.
– Мне бы очень хотелось создать для Джейн новый облик, – размышляла Мадлен, пока Эд искал страницу в книге. Он был большим поклонником детективов Патриции Корнуэлл с таинственными убийствами. – Напрасно она зачесывает волосы назад. Прилизанный вид. Надо добавить объема.
– Объем, – пробормотал Эд. – Точно. Вот чего ей не хватает. Я подумал о том же. – И он перевернул страницу.
– Надо помочь ей найти бойфренда, – заявила Мадлен.
– Вот и займись этим.
– Я бы с удовольствием и Селесте создала бы новый имидж, – сказала Мадлен. – Знаю, это звучит странно. Она красива независимо от имиджа.
– Селеста? Красива? – удивился Эд. – Я что-то не заметил.
– Ха-ха! – Мадлен подняла свою книгу, но сразу положила обратно. – Они такие разные, Джейн и Селеста, но мне кажется, в чем-то они очень похожи. Не могу понять в чем.
Эд опустил свою книгу тоже:
– Я скажу тебе, в чем они похожи.
– И в чем же?
– Они обе ущербные.
– Ущербные? В каком смысле?
– Не знаю, – ответил Эд. – Просто я могу отличить ущербных девиц. Встречался с такими. За милю распознаю телку с приветом.
– Так я тоже была ущербная? – спросила Мадлен. – Это тебя и привлекло?
– Нет, – ответил Эд и снова взял книгу. – Ты не была ущербной.
– Нет, была! – возразила Мадлен. Ей тоже хотелось быть интересной и ущербной. – Когда ты со мной познакомился, я была такой несчастной.
– Есть разница между несчастной девушкой и ущербной, – пояснил Эд. – Ты чувствовала печаль и обиду. Может быть, у тебя было разбито сердце, но сама ты не была сломлена. А теперь помолчи, потому что сейчас я попадусь на отвлекающий маневр, но я не хочу этого, миз Корнуэлл, не хочу.
– Ммм, – замычала Мадлен. – Ну, Джейн, может, действительно немного ущербная, но я не понимаю, в чем может быть ущербной Селеста. Она красива, богата, у нее счастливый брак и нет бывшего мужа, который отбирает у нее дочь.
– Он не пытается отобрать у тебя дочь, – сказал Эд, возвращаясь к чтению. – Дело в том, что Абигейл – подросток. Все подростки немного полоумные, ты же знаешь.
Мадлен взяла свою книгу.
Она думала о Джейн и Зигги, которые днем шли рука об руку от ее дома по подъездной дорожке. Зигги что-то рассказывал Джейн, энергично жестикулируя, а Джейн наклонила голову набок, держа в свободной руке ключи от машины. Мадлен слышала, как она сказала: «Знаю! Пойдем в тот ресторан, где мы ели эти вкусные тако!»
При взгляде на них на Мадлен нахлынули воспоминания о тех временах, когда она была матерью-одиночкой. Пять лет она жила вдвоем с Абигейл в небольшой квартире с двумя спальнями над итальянским рестораном. Они ели много пасты, которую покупали навынос, и бесплатного чесночного хлеба. Мадлен поправилась на семь килограммов. Их знали как девочек Маккензи из квартиры 9. Она изменила фамилию Абигейл на свою девичью и отказалась вновь менять фамилию, когда вышла за Эда, не желая показаться смешной. Мадлен не могла допустить, чтобы Абигейл носила фамилию отца, который предпочитал проводить Рождество на пляжах Бали с этой дрянной маленькой парикмахершей. Парикмахершей с никудышными волосами – черные корни и секущиеся концы.
– Я всегда считала, что наказанием Натану за его предательство будет то, что Абигейл не станет любить его так, как меня, – сказала она Эду. – Я привыкла все время говорить себе об этом. Абигейл не захочет, чтобы Натан вел ее по проходу в церкви. Ему придется расплачиваться за все, думала я. Но знаешь что? Он не расплачивается за свои грехи. Теперь у него есть Бонни, которая милее, моложе и красивее меня, у него есть новая дочь, знающая весь алфавит, да к тому же и Абигейл! Ему все сходит с рук, и он ни о чем не жалеет.
Она с удивлением поняла, что у нее прерывается голос. Ей казалось, она просто злится, но теперь поняла, что ей обидно и больно. Абигейл и прежде могла разозлить ее, раздражая и приводя в отчаяние. Но сейчас дочь впервые сделала ей больно.
– Она должна любить меня больше, – по-детски сказала она и сделала попытку рассмеяться, потому что это была шутка, хотя Мадлен говорила совершенно серьезно. – Я думала, она любит меня больше.
Эд положил книгу и обнял жену:
– Хочешь, чтобы я убил этого мерзавца? Кокнуть его? Я мог бы подготовить к этому Бонни.
– Да, пожалуйста, – уткнувшись ему в плечо, пробормотала Мадлен. – Это было бы чудесно.
Сержант уголовной полиции Эдриан Куинлан. На данном этапе мы никого не арестовали, но могу сказать, мы, пожалуй, уже говорили с причастными к происшедшему.
Стью. Думаю, никто, в том числе и полиция, не имеет ни малейшего представления о том, кто что совершил.