Бозоны
Бозоны счастья
Частички бытия скользят
В песчаной бури дня —
И вот уже квазары вино
Из кварков варят,
Готовят счастья хаш
Из луковой росы запрета
С медовой каплей неги,
Покуривают коку и
Мажут бутерброд утраты
Слезой блаженной Парки…
К фавну
Мой Бог!
Ну почему же ты так молод?
Мой бог, и так далек теперь?
Зачем,
Увлекшись зрелым плодом,
Был нем, решителен и статен?
Зачем соблазн внушил,
Играя глазом?
Соткавшись светом солнца,
Туда же растворясь уплыл.
Зачем? А был ли бог?
Все было…
Был берег с гротом,
Было солнце,
И был мой Фавн,
Возникший ниоткуда, вдруг…
Явился бог,
Когда и ждать его уже устали,
Кляня судьбу, стезю и рабство лени,
Когда с покорным безучастьем длани
Укладывали душу под чепец привычки,
Тогда к закату покатился луч,
И донор щедрый,
Переливая в вену моря
Кубы крови,
Явило чудо —
Парадиз…
Уныло к горизонту взгляд кидая,
В испуге опустилась ниц:
Пиратский челн
Прибит был к брегу
Скользким бликом.
Закинув якорь,
Ты высек море,
Чтоб послушно стало,
Нырнул в волну —
Меж нами метры сокращая.
Мой Бог, ты бросился ко мне,
Теснимый солнцем, —
Я ж взывала к солнцу,
Заклиная, ворожа,
Но рта не разжимала,
Как умерла…
И немота твоя меня
Мгновенно охватила,
Дышать возможности лишила,
Рассыпавшись в драже прибрежном,
Я ожидала,
Когда коснешься ты меня.
Мой Бог!
Да ты – пират!
Уверенно и дерзко
В жемчужный плес меня вдавил,
Буравя темным ликом,
Ты был неумолим.
Листал лобзанья шелест волн —
Ты крал даря,
И свет фавора
На миг мне одолжил.
Мой Бог на час, пират взаймы!
Я Пенелопин груз тащу теперь
И в узелки вплетаю память,
И поделом…
Пиратство удалью сшибая
Мою земную благочинность,
Моя пиранья,
Не внимая боли,
Запрета чешую снимая,
Ты длил касаний пряность,
Свободой воли наделяя.
Ты мой позор иль мой нектар?
Мой Бог, мой сбывшийся плезир?
Ты так стихийно был стихиен,
Что брызги наважденья страсти,
Жгут кислотой мгновенным счастьем
И близят морока ненастье.
Мой неожиданный любовник,
Мешая пену с кровью и
Замораживая десны
В поцелуе,
Ты не избавишь от недуга:
В плену бесстыдства и обмана,
Ослеплена,
Безъязыката и разъята.
Я в тайном гроте вновь
Познала ту блажь и дрожь,
Что проклинают вновь и вновь,
Что вожделеют ежечасно,
Что правит нами также властно,
Как ритм гарцующей плеяды,
Прибой дождя
Иль шепот сердца,
И тем вернее убивает, раня.
Ты убежал – угасла я…
Пират!
Ты не был бы пиратом,
Залога не прося!
Однако Фавн, презрев златое,
Востребовал иное:
Свирепое и злое —
Всю жизнь мою.
Но разве Богу отказать возможно?
Плач
Что делать с призраком любви,
Витальным всадником ненастья?
Беспамятством развеять иль
Веником забвенья – в угол?
В авоську сна подвесить
Иль все же шевелить угли
Угарно-штормового счастья?
Как быть с беспутным задавакой,
Что каплей меда оживил,
Слезою лотоса крестил и
Неги кандалы накинул,
Чтобы на капище снести,
Там демонам подбросил,
Чтоб в их гареме день и ночь
Я танец покрывал плясала
И негой бубен окропляла,
И продаваясь продавала
Свой гонор, гнев,
Сомнений стыд?
Кто виноват в азарте,
Что скуку избывая,
Коварство пробуждая,
Вынуждает за кон
Последнее отдать,
Платя беспечно
Живым залогом?
Мой всадник давний
В мороке любовном
Жемчужной ложью
Блефуя окаянно,
В лепете лукавства
Сапфиры радости теряя,
Заката лисий хвост цепляя,
Скользнул за горизонт,
И, бросив в логове мечты —
Том лобном месте, где
Стылым паром пеленая,
Наважденьями терзая,
Хлеща обманом в кровь,
Плоть обрекают выть,
Где амок недоступен,
Обернул все мелодрамой:
Ты сплутовал – я стала кысью
В мензурке веры химеричной.
Как я хочу, чтоб
Вновь возник ты:
Как на ладони —
Пусть из кванта!
Пучок фотонов я
Покачаю на запястье,
Подкину мыльным пузырем,
И дунув в локоны тугие,
Рассыплю бисером,
Чтобы собрать
Обратно в стать
Глаза и губы,
Кудри, плечи, и
Кожи ощутив дыханье,
Флюидовы косички
Заплетая распускать…
Как я хочу, чтоб
Пену взбила опять
Твоя кентавра прыть,
Чтобы ракушкой перекинул
Туда, где сладостью питал,
И растирал орешки страсти
О жернов галечного брега,
Туда, где в своде грота
Солнечные зайцы
В пристенок бились,
От волны сбегая,
Где морской конек
Подмигивал игриво
В изгибе скальном,
Где солнце согревало
И море погружало в сон…
Мой призрак дивный,
Соткись из паутинок грез!
Позволь мне
Снова раствориться
В бесшабашной пене.
Но разве различим
В прибое капризный свист?
Брошенной ракушки
Заметен писк?
Искус
Ты искушал —
Я прикусила стыд,
Презрела боль,
Береговую грязь:
Сырую мишуру
Осколков и отбросов,
Терпела жала гальки,
Что острия камней
Безжалостно врезая
По праву большинства,
Проклятья насылала
Защитников Пророка
Коля стеклом порока.
Ты искушал —
Я прикусила память…
Но как мне прекратить
Дознанье испуганной тоски,
Что бьется в крике истом
В извивах подсознанья,
Где скрыто мнимое,
Былое, спелое, гнилое,
Где явлен слепок
Филигранный мира иль
Феры частный случай,
Зиданом рухнувшей,
Стыло-сирой и таящей
Воспоминанья в монолите,
Где по булыжным переулкам,
Блестящим от людской мастики,
Вакханки жертвенник толкают,
Где в закоулках тощие коты
Погружены в нирвану и
С ног сшибают детские мячи,
А запахи терпки и вязки,
Где тесен перекресток и
Лабиринтом спутаны проулки,
Где изгибы каменных ключиц
Арбу дихотомии не пускают,
Где Агни-йоги тупики плетут
Усталой аксиомы свитки —
Здесь погружен в пески
Забытый город и
Моя печаль.
Ты искушал —
Я прикусила разум…
Нищий вертопрах!
Забудь, что был
Когда-то богом!
Трамвайною улиткой
В беспечности плетясь,
Под стрелы искушенья
Выпуская журавля,
Тщеславию служа,
Трофей ты потерял —
Мокрый оригами стаял,
Искусанный слезами…
Дэв
Мой Дэв! Не зная,
Что сказка будет
Без конца и края,
Как сказка про бычка,
Ты ложью одарил…
В системе полукружья,
Лживых полу-ложек,
Где ложные чайки
Витают, сплетая
Из ложечек чайных
Кольцо,
Жила не дыша,
Жила не летая, а
Просто смотрела в окно,
Как тут на прогулке
Средь мачтовых сосен
Я получаю письмо:
В стропилах света,
Лучом играя завис
Смешливый паучок.
Вот любопытства ради
Швырнул мне в ноги
Дырявый палантин,
Лукуллов предвещая пир,
Однако жестом гнома
Цветные навевая сны,
Встряхнул его шатром
И блестками слюды укрыл,
А мир угрюмости реальной
Циновкой в миг свернул и,
В черный зонтик обернув,
Как палочкой черкнул,
Погружая в морок,
Где властью демона
Крест обручальный скинув
И нитью тока опоясав,
Вынудил кружиться
В тенетах паутины света
Наперсницей соблазна,
Монистами блистая,
Пиратов забавляя,
Богиней покоряя,
Рабыней покоряться.
Мой дивный Дэв!
В софитах грез
Отчаянья хлебнув,
И сердце исколов
Озябшими слезами,
В сияньи оболыценья
Приняв твое колечко, я
Предалась беспечной неге.
Свернув рогаликом тоску
В одно касанье,
Ты удалил юдоль мою,
И скорописью поцелуев
Как скальпелем скуку
И пепел лет снимая,
В качелях солнца
Ублажая свето-жаром,
Впустил самум иллюзий,
Ввергая в круговерть,
В горячности которой
Словно льдинка
В волну скользнул
Твой дар желаний.
Ты кинулся в пучину,
Прося моллюсков и
Моля омаров ради
Лукавства отыскать
Пропавшее кольцо.
Разлука краткою была —
Морская армия шустра.
«Моя сиятельная Пери!» —
Так ты продолжил и
Продолжал сводить
Меня с ума и забывать
Учил несчастья,
Плетя узоры страсти
Курсором языка,
Чужого, до странности
Родного мелодией своей,
Затягивая сеть объятий
Нить за нитью и как
Коралл шлифуя пылом,
Ты, растопив меня
В лучах брутальных,
Вдруг обернул звездою —
Морскою,
И бросил резко
Чтоб сиять не смела,
А лишь мерцала
На стылом дне…
На берег выползая
Лунными ночами,
Я ворожу стихами,
Закидываю рифмы
К мириадам,
Шепчу квазарам,
Тебя надеясь на хилую уду
Удавом притянуть,
Чтоб пропустить
В волшебное кольцо
И сказкой про бычка
Обвив, как прежде
Заставить послужить
На лживом полу-ложе…
Я тускнею, рвется нить,
Наитие скорбя молчит,
И сердце не звенит —
В клубах марихуаны
Ты слышать перестал
Или прельстился
Новой пери…
Мой Дэв! Очнись!
Вдруг в плеске волн
Блеснула чешуя…
Твоя?
Пески Магриба
Мы встретились на шелковой тропе,
Когда ты вел неспешный караван,
Считая бусины первоначал,
Веря в единство множеств,
Разъятый на бозоны космос,
Эматов вечное движенье
И чувственное благо,
Свято верил в случай,
Что кармою определен,
Как вдруг приметил
В оранжевом пейзаже,
В летящих далях
Сальвадора, что
Земную параллель
Цепляют поцелуем
По прихоти Дали,
Песками сотканный
Мой дервиша мираж.
Магрибский принц!
Сиятельный каприз!
Горя желанием владеть,
Открыл мне свой мираж,
Раскинув глянец моря
Ковром блестящим,
Крылатых пери в залив
Волчком пустив,
И приказав
Струиться в танце,
Орнамент страсти
В параболы сплетая
Волной взвивать и в дали
Переливов увлекая звать,
Но ветер изменил виденье —
И в лаке сцены отразился
Богини гребень золотой
И танцы стихли…
Ты руку протянул —
Я прыгнула,
Уселась на колени и
Окунулась в лабиринт
Открытий бесконечных.
Предвестник
Аттических ночей!
Философов земных не чтя,
Законов Гоббса не читая,
Ты бил вопросами поклоны,
В ученье Демокрита веря,
И щедростью султана
Мне подарив
Объятий Тадж-Махал,
Ты целый мир открыл
И в царстве ощущений
Факира жестом запер.
Мой хитрый маг,
Наперсник искушенья!
Магрибский вор
Тетрадь Пророка скрыв
Муаровым желаньем,
Предложил читать
Прозрачные листы:
Абдерский свиток,
Под звуки струн вводя
В транс синхронии и
Обучая сфер дыханью.
Листая чувств страницы,
Целясь поцелуем в атом,
Ты изучить помог мне
Премудрость сутр,
Но служа пескам —
Властителям обмана,
Сорвав печать земную,
Меня нарек царицей Ложа
И, возмутив мужской союз
Муссонной Ложи чувств,
Ты Братству продал…
Флюидов ключ
В чужой сетчатке
Мы видимся иначе:
Глупее или злее,
Но ярче и милее.
Наметив жертву,
Целясь зверем,
Ты перекинув
Каштана взгляд,
Впиваясь трепетно
И нежно словив ответ,
Ты влагу слез неспешно
Взимал как пену платы
За право первой ночи
С собой и небом.
Как ласков взгляд,
Что не пускает, —
Так тянет жаром,
Что растворяет.
Челны своих очей к
Озерам притянув моим
Флюидовым шнурком,
Рассудка навигатор бросив,
Ты озорным прожектором
Тревожа пяточную душу,
Встряхнул ее лучом,
Блеснул отраженьем,
И бездны мраком
Слегка вспугнул.
Ты перебросил,
Ты перекинул
Слюды крючок
В купели глаза,
И наслаждаясь
Всплеском бурным,
Ты чертиком из сказки
Мои лиманы морщить стал,
Закидывая бредни, шевелить,
И косяк за косяками ловить
Дремавших стайки чувств.
Сетью выловил сазанов,
Форель попалась на свирель,
В лихой свистопляске мокрель
Растворилась сама и
Лишь камбала в экстрим
Бессознательный впала,
А крабам было все равно —
Не важна им моя глубина,
Они равнодушно взирали,
Как влагу и синь
Выбирали до дна…
Твоих арканов
Не избежала: попала
Под черный провод —
И оголилась ударом ската,
И отраженью колодца
Вверяясь,
Я растерялась,
Ключи роняя …
В испарине ночного моря,
Запретов и приличий
Не ведая, не следуя,
Ты истомил меня
До безразличья:
Сходясь плеядами,
Мы не заметили,
Как Близнецы,
На плинтус горизонта сели,
И Гончих распустили
Псов.
Вместив
Всю синь мою
В свое колодезное дно,
С жуанским флером
Плюя в табу людских
Столетних этикетов,
Склоняя голову пред
Ведами различий,
Ты успокоил,
Что так и надо,
Что так и должно,
И заводил вращая
Ключик страстно —
Я заводилась истово,
Не ложно.
И, если возможно,
В тревожный сумрак
Потемневших глаз
Я спрячу все, что
Досталось даром:
Лукавый прищур
Твоих каштанов,
Терновых уст излом
И смальту кожи
В прицеле лунном.
В чужой сетчатке
Мы видимся иначе:
Глупее или злее,
Но ярче и милее.
Опять таишься
Под скорлупой очков?
Да милый!
Чего боишься?
Глаза не расплескать,
Чтобы ни капли
Не упало на тех,
Кому привычней
Монохром,
Кого пугает глубина,
Кто в постоянстве
Лжи живет-не тужит.
Для них мои глаза – беда:
Страшат смущая лупой.
За Демокрита!
Лишь час любви под лютню моря —
И атомы мои рассыпались в испуге
От штормового гула страсти,
И мячиком пошли скакать колени,
А шарик мира в это время
Метался скорлупой пин-понга
Под сводами немого грота…
Я мысль боюсь вспугнуть,
Боюсь вздохнуть…
Я ворожу тебя стихами,
Чтоб переброситься волнами,
Чтоб поменяться зеркалами,
Чтобы сплестись в узор жирафа,
Чтоб только слышать голос твой!
Динамичный портал
– Я тут подумала, мой друг.
Вот если я плыла
Четыре километра
И обратно, чтоб только
Встретиться с тобой, то
Почему б не слетать тебе,
Побыть немножко птицей,
Как я когда-то рыбой?
В этой встряске пьяной
Чешуи и перьев мы
Полетим химерой
Наблюдать
Закат лиманов
И разливы туманов
Со шпилей соборов
Парижских счищать…
– Где пропадаешь?
– Портал открылся…
– Теряюсь мыслью…
– Стихи пишу.
– Стишки кропаешь?
– Любовью жгу!
– В любовь играешь?
– Да просто так дышу…
– Почем иллюзия обмана?
– Даром, бросовый товар…
– А нет ли «датских капель»?
– Еще не время, дорогая.
Вот по капле в день
Притворство принимай,
Нектар игривый,
Но дорогого к жизни ты
Вернешь без переплаты…
– Где пропадаешь?
– Портал закрылся!
– Сомненья гложат?
– Тревожат мысли…
– Немеют кости?
– Любовь стекает…
– А как же игры?
– Лишь прятки с рифмой…
Эротическое солнце
Я кружевами смерти
Накрыла б мир, поскольку
В нем убивают бранью,
Сжигая лестью в прах глаза,
Небрежно разбивая ложью
Вдребезги сердца.
В чаду безличья, где
Ветер бродяжкою летая
Дворняжкою носился,
Дождливым разгоняя
Лаем агрессии завесы
Да горечь одиночества,
Здесь множа скорбью
Тоску земную и от
Быта прорвы стеная,
Бесчувствию слагала
Оды и панегирь себе…
Слезливости поток
Остановила статья
«Танцующий Гегель»,
Скачущий живо по
«Философии Вопросам»,
Где достойные мужи,
Диссертационным
Рассевшись кругом,
Щупая гриву и хвост
Деликатным манером,
Кентавра гладя мускул,
Судили о сущностном
Ума и разума делении,
Выясняли серьезно,
Как стоит величать
Сиятельный разум:
Орган субъекта иль
Субъективный орган?
Видя, что не будет конца
Дурной алогичности и
Смеясь до крайности
Бескрайности момента,
Под обаянием Гегеля
В корзинку бросая
Остатки рассудка,
Избирая догматом авось,
Экспериментируя порядком,
В качестве объекта я
Взяла Шалтая-Болтая,
Кочевника морского,
Наездника лихого,
И ради верного ответа,
Вверяясь аксиомам ритма,
По гребешкам Амура
Промчаться решилась,
Но явилась Психеей,
Разъятой на психо…
Мой Кентавр!
Беспечный ездок,
Я пронеслась с тобою
Вихрем море разметая,
Стихии жрицей становясь,
Гегеля за Вакха принимая,
А грош случайности за дар.
Ища буквальности предел в
Диалектичном промежутке,
Внимая старцу из Абдер и
Без раздумий предпочтя
Устойчивым границам
Шальные просторы и удаль,
В коловорот круженья
Терпких ощущений я
Устремилась квантом,
Объятья раскрывая
Тебе и Эросу…
В зеркальной сини
Бесцельно блуждая,
На крыльях ветра
Бездумно взмывая,
Кольцом Гальвана ты
Волны арканил, и вдруг
Невольно нарушая
Величье безразличья,
Дыханьем шторма ты
Россыпью жемчужной
Пены был подкинут и
Брошен мне в объятья —
Радугой повисли брызги,
Метнув ракушек стаю,
Сердце ультразвуком
Сбилось – ты ж смеялся,
Поцелуем наделяя
Жаром Эрос…
Стыдливый морок
Распяв и растворив
Под щебетанье гальки,
Я индекс безрассудства
Получила как ярлык на
Княжение в царстве тебя.
Теперь в любовь я играю,
Беспечно любовью играя,
Тем самым обета слагаю
Прощальные кости.
Иллюзией обмана весь мир
Объят с рожденья Мифа.
Пороки и наив скрывая
В авоське интеллекта,
Забывают, что Эросом
Все рождены.
Спроси у Гегеля!
Гури
Кристальным блеском
Свой взгляд вонзив и
Сквозь очей темницы
Муаром пропустив,
Ты посадил меня в
Мечеть Обскура и,
Нарекая легкокрылой
Гури смутного желанья,
Обязал владеть палитрой
Субъективных эманаций,
Сочинять дыханием,
Дрожанием бедра,
Шоколадной пылью
Стаи фараонов в
Космос рассыпать,
Водопады поцелуем
Остужать… и море
Одуванчиками ткать.
Ты научил творить
Сюжет свиданья,
В зал ожиданья вводя
Играющих в лапту ежей,
Каркасом запуская салки
Светлячков и галогеном
Петушиных схваток
Прошивая гобелены,
Оживлять шпалеры
Мятным ароматом,
Научил альков волною
Васильковой согревать,
Миндалем дрожать
Рассеянный ночник
Над устричной слезой,
Спелый иссушить гранат,
Чтобы воздушным шаром
В корзину мира впрячь,
И отучил не замечать
Парадоксальность
На асфальте буден,
Но только взмахи,
Блики, всплески
И светотени чувств.
По шелесту струящейся волны,
По пестротканому ковру залива
Ты выплыл солнечным лучом —
Я ж, хрупкостью плеч увлекая,
С грациозностью лани ступая,
Застывая струей водопада,
Обещала лишь смерть…
Другу
Как ты меня измучил!
Я потеряла всякое терпенье!
Нельзя же так резвиться – твое
Распутство в бешенство приводит!
Приди в себя и вспомни обещанья!
Ты клятву верности мне завязал узлом!
Какое гнусное коварство:
Изображать плейбоя!
Шнурок, дружок, знай место —
В узел!
Наив
Гиперион в объятьях Тейи
Изнемогая в страсти,
Окропил своей любовью
Небеса, счастьем озаряя,
Подлунный мир вверяя
Тенетам романтизма.
В доверии нежно ступая,
Едва земли касаясь,
Мы наступаем на осколки,
Не замечая боли,
Доверчиво влюбляясь,
И отрекаясь от себя,
Любовью заперты от мира
И мир за это мстит,
Тоскою устилая ложе,
Русалочьим хвостом грозя,
Забвением пугая…
Любовью оскорбить нельзя,
Но ослепить… возможно.
Можно обезножить,
Веру потерять в себя,
Но оскорбить любовью
Невозможно…
Не верю!
Как можно сочетать
С влечением успешность?
Секс замешать на деньгах?
Иль добавить щепотку
Статусных заслуг?
Кредитки лавровый листок?
Как можно заверять,
Что darling алчет иль
Готов к зачатью в чате,
Лайкая на виртуальный звук?
Чушь!
Не верю я в заочность!
Только взгляд живой
И пущенный вживую
Способен двинуть
Две горы друг к другу!
На копье
Самоуверенность твоя
Тревожит разум так, что
Дрожит желейное мое нутро:
Султаном смотришь – я пропала,
Не смотришь – жизнь утекла:
Ты рассыпаешь до гранул,
Ты растворяешь до вздоха…
Проснулась – стих готов:
Я сыплюсь строчками,
Постами, как осень златом.
Слова из звуков состоят,
А я – немая и глухая – себя
Кричащую беззвучно слагаю,
Молчу и рифму сохраняю,
Бурлю бурлеском на письме,
И жизнь до блеска начищаю.
Растянутое ожиданье
Маячит Фудзиямой,
Сшибает с ног уныньем
Как маятник Фуко,
И как летящее ядро,
Что оседлал находчивый
Барон, пугает свистом.
Хоть кошка и с лукошко,
Но, ласкаясь, с ног легко
Свалить способна – так
Согласна я на эту крошку:
Миг ласки – глянь султаном!
Не дай забыть тебя – смотри!
Крути за нить воображенье
И с паутинки не спускай!
Держи в прицеле ока,
Тряси батут ажурный —
Не отпускай! Но что
Султану крошка, что
Превратилась в шепот,
Чей трепет стих и
Трусит пискнуть?
Согласна я на крик —
Ты только посмотри!
Огнем гореть готова
В руках того, чей взгляд
Терзает властно-дерзко…
Нанизывая смальту буден
На страстное копье Амура,
Мы протыкаем свое сердце,
Теряя мозаичность в свете.
Словом, бурлеск бурлеском —
Рифмой не вернуться в сети…
Сделка
Неспешность супруга,
Достоинство султана
И мудрость муллы —
Все это штрихи
Верительных грамот,
Твоя фрамуга,
Рама, берестенка,
Пестрая кофтенка,
Обертка, что тянешь
Ты паспортицей,
Себя свергая на закланье
Всяк встречному и
Всяк отмеченной тобою
Жертве,
Зная наперед,
В чем правда и в чем сила
Чужих легенд и бутафорий.
Но ты не Бонд – ты
Был простой пират,
Иначе – флибустьер,
Морской охотник, что
Шхуной правил ловко
В лучах заката…
На женщину смотреть
Вот так и должно!
Владея сразу – без остатка.
Ни мужу, ни родным,
Ни детям – все мне!
Как это по-детски: мне!
А кому еще?
Кому еще нужна я?
Право!..
Когда все было:
Утехи и успехи,
Тревоги,
Ахи с чихом пополам, —
Все было бито и испито.
Теперь забыто, брошено.
Но вот нужна кому-то оказалась.
Хоть на час! Халифа заменяя!
Пока нет ветра, спущен парус.
Возможно и лукавства ради?
Я готова на игру,
Сменить готова
Сомнительное чванство
На луковку уловки и лазейки,
Решиться готова
На прятки с собой,
Со здравым смыслом изворот,
На проказу плутовства,
На ума утрату, что где-то
Притаился в закоулках,
Да вышел вон,
Рейс перепутал,
Блуждая по путям,
В осадок выпал,
Изморосью стаял,
Сваном…
Я согласна на игру
Хоть в мышки-кошки,
Хоть в числа иль лапту,
С тем, кто возжелал меня.
Быть ненужной никому —
Так тоскливо-кисло,
Квашено, бруснично,
Забористо-заброшенно,
Так спутанно-отчаянно.
И этот ветер нутряной,
Полоща остатки
Нервных сухожилий,
Уж не свингует, а скулит,
Скребется Кысью.
Мышь не впущу я —
Предпочту пирата!
Пусть ловит ветер,
Направляя парус!
Кто хвостом виляет —
Тот направленье знает!
Сон-ворожея
Крылатых пери шепот
Впуская в сон ко мне,
Ты ватерлоо перекинул
Сквозь хронотопа топи,
Ты продлеваешь трепет,
Мой нежный пыл к тебе,
Что, угрожая кельей,
В падший угол гонит,
И разъедая стыд, таит
Лишь помраченья омут.
Я длила сон, листая
Переписку двух углов,
Читая междустрочья,
Хватая полусочетанья,
Фраз перебирая хлопья,
Сладость обращала я
Мукою сонных мушек,
Что алчный остужая ум,
Плавно оседали снегом и
Топот парафраз глушили,
Накрывая игом забытья.
Я встрепенулась ото сна
В заводе от извода строк,
Истомой верткого письма,
Сластены-ветрогона,
Чатного говоруна,
Спринтера бегущего
По мыслей телетайпу,
Держащего морфином
Любопытства, неги и табу
В Морфеевом плену…
Тревогою глаза открыла:
Из чата ты улетел – а с
Тобою и словесный сыр,
Маячил лишь портрет,
Сиятельный тихоня, что
Чертики из глаз пуская,
Срывая разум в амок
Игрой воображенья,
В испуге резал стропы,
Готовя удаленный доступ.
Глаза тоской затихли.
Смартфон икая запищал,
Повинуясь моей ворожбе
В мистическом портале, —
Наяву пришло письмо и
Ссылки обнаженных ню.
Так я пролетела над zero:
Заменяя шпагу шпажкой,
Пламень пылесборником,
Ты ставил крест на пыле.
Колечком дыма я опустилась.
Смеясь, я притворилась.
С собою договорилась.
Я готова побыть девахой,
Флирта игрой увлекая,
Виртуальной шлюхой,
Разливая иллюзий дали,
Блефовать коломбиной,
Виньетками арго разя,
Я согласна быть девкой,
Чтоб в любовь доиграть и,
Фарсовой плотью дразня,
Задержать в чатном токе
Свое химеричное счастье.
Крылатых пери шепот
Впуская в сон ко мне,
Ты продлеваешь трепет,
Мой нежный пыл к тебе.
Подвязка
Не знаю, кому и как, а мне
Нужна лукавая подвязка!
Позарез!
Доставить срочно!
Чтоб луком растянуть чулок,
Направив в сердце тому, кто
Нетерпелив и ждет свиданья,
Безумства час торопит…
Лукавства грани перейдя,
Став арбалетом, подвязка,
Снимая шелуху запрета,
Как лука чешую, пронзая,
Пираньей обернется и,
Стан обвив, прославит
Средневековый романтизм —
Алхимиков Клондайк,
Реакций лихорадку
На поиск истины,
Секретов ртути,
Долголетья, злата, и
Бесценность проверяя
Любовных приворотов,
Сверкнув кометой, ажур
Свернется амулетом —
Прозрачным Щуром-Куром,
Словом, домовенком сирым,
Станет лукавым оберегом,
Играющим и стерегущим,
И основанием послужит
За основательность
Свою и домовитость
Изыскам looka-глянца,
Первопричиной будет,
В котлован навечно
Забьется лукаморьем,
Фундаментом заляжет —
Очнется горемыкой, что
Лука-горьем пассаты пустит,
И как массой прилежный
Подвязки Орден утвердит.
Не знаю, кому и как, а мне
Нужна лукавая подвязка!
Лукавства ради, дамы,
Одолжите связку лука!
Дважды два
Два месяца, как встретились
Два полнолунных вестника,
Два лунно-терпких поцелуя,
С момента столкновенья —
И пропали оба: ты да я.
Как было радостно с тобою.
Как трепетно дрожали тени,
Как ложечка в купе на блюдце,
Как капелька, стекающая ниц,
Как звезды в прищуре ресниц,
Как на ветру пергамен листьев,
Как норовистый круп от бега,
Как устрицы от вздоха смерти,
Как лань дрожит пред бездной,
Готовясь прыгнув воспарить.
Да мало ли, кто как дрожит.
Вот нас трясло – без лихорадки,
Носилось кругом все: летало,
Гипербореями дышало,
Металось метами буквально,
Смещая ритмы, тоны, стоны.
Метрономы-гномы, тролля,
Алхимии почуяв трепет,
Пустили время вспять,
Часы распяли и стрелки
Стрелами Амура обернув,
Свели наш миг дрожания
В случайный Абсолют
Из случая пустышки —
В тактическую вспышку,
Межзвездную встряску,
И бликами касаясь цифр,
Луною время обнуляя,
Скатили хулахупом,
Обозренья колесом в
Беспечность бездны и
Черных дыр бездонность,
Вот только опрокинув
Изнанкой радужной
И много-мирной.
Квазарам и не снилась
Такая пересменка!
Даром
– Почем любовь?
– За полцены отдам.
– А нежный трепет?..
– Даром, бросовый товар…
Я понимаю: миг
Наваждением краток.
Я признаю: случаен
Отчаяньем сюрприз,
И, благодаря за обученье,
Воздаю волхвам за случай:
Любовью оскорбить нельзя —
Ее вручают даром в дар,
Вымолив камланьем,
Котьмы каченьем,
Сбив сбитень слез,
Испив страданья чан,
Прячут, схоронив под
Арафаткой аватара иль
Сберегая страхи в склянках,
И все ж, как приз желают,
И холят как каприз,
В себя вселяя, в миг сгорают,
Обжигаясь пылким даром
Торопливой страты чувств.
Стремительно в любовь играя,
Мы тем ее быстрей теряем,
Вручая напрасным даром.
Миг
Свиданья милый озорник,
Праздником сияя, вскриком
Воронье отгонял ворчанья
На себя, судьбу, на случай,
Что черепахой еле выполз.
Свингуя сердцем аритмию,
Вытрясая тамбурином боль,
Миг скакнул коловоротом,
Кульбитом огорошил вмиг,
По буям колобом катясь,
Из кома шаром становясь,
Осязаемым и пряным, в котором
Целый мир вдруг замаячил.
Мерцанья и пульсары мига,
На встречной полосе двоих
Столкнув и дав по тормозам,
Отбили возникший ниоткуда
Мячик – приблуду-забияку,
Реквизит шута,
Случайно выпавший,
Продрогший, что отскочив,
Завис посылкой обещанья,
Забрезжил завтраком на завтра —
Стал всем, что держит в
Этой жизни нас, тревожит,
Манит, терзая дразнит,
Что заставляет жить дыша,
И называется Любовью,
Трепетом, колибри поцелуем,
Огневкой, мавкой, светлячком,
Заблудшим принцем ночи!
Дар
Дар напрасный, дар случайный…
Так, крылатым парафразом нарекая,
Окрестил поэт людскую жизнь – я ж
Даром чувство называю, освящая быт.
В зыбкой лужице лживого сна
Сиять оставила меня моя
Нечаянная радость,
Мой Парадиз!
Сюрприз случайный —
Ты давний мой каприз!
Я чаяла – и получила жаром!
Тебя послали – приняла подарок:
Схватила дар, вкусила, онемела
И вознамерилась продлить
Гурманство, обольщаясь
И теряясь дара речи.
Но чтоб царицу ублажить,
Большое нужно ремесло,
Искусство искушенья,
Пряные рацеи, изыски
Пралине и поцелуев,
Чему не обучают всуе,
А только даром озаряя.
Тебя словив, я научилась:
Альбатрос стал беркутом.
Теперь лети ж и не терзай!
Дар – даром, но знай место!
Я наигралась…
Муссон
Словесный ворох вынув
Из корзинки и в стирку
Образы закинув,
Я крутанула барабан,
Пустила паром умозренья,
И смыслов картину меняя,
Заставила плескаться море,
Чтоб вал объятьями разъял
И бросил в пену смальтой,
Чтоб из осколков пестрых
Звездами морскими я
Разлетелась и осмотрелась,
Кружа вороньей стаей
По океанской глубине, и,
Рассекая плотную чадру,
Потоком свиваясь в кокон,
Я погрузилась в бездну.
Мои галчата в водоворотах
Ловя пассаты и расправляя
В подводных каньонах крылья,
Витийствуя, мантами парили,
Спускаясь все глубже —
Тянулись к ложу, ниже,
Чтоб за отметкой нулевой,
Пройдя базальты и горнило,
С другого полушарья выйти
Звездами иными – плеядами
Усевшись на мостах Чикаго,
Вечерними огнями Орлеана,
С небоскребов желтых желчно
Крутить немое New синема,
Иль прожекторами Глазго
Считывать бога письмена.
Так и ты разъяв рассыпал
Привычки матрицу мою,
Встряхнув калейдоскопом
Все ощущенья в одно касанье,
Меняя промокашку счастья
На бесконечность салок,
На круговерть теней.
Твои эматы ощущая,
Проснулась от стихов я.
В сознанье не впуская,
Ты оставался иноземцем:
Заведомо неведом и неясен,
Таинственный как Алладин,
Поцелуем сочиняя Деву,
Орлеанством наделяя,
Словно леший Мерлин.
Я же сочиняла Ланселота!
Вы водите с наядами круги,
Я ж с фавном обручилась
Под хоралы молчанья
В тиши поцелуя,
Стекаясь мирами.
Перемещаясь атомарно,
Рьяно – не жеманно,
Мы шар земной
Муссонами накрыли и,
Глобусом вращая в поцелуе,
В качелях бриза растворив,
Жемчужиной моллюску дали,
И в осьминожьих объятьях,
Нибелунговым кольцом,
К Гипербореям унеслись.
Теперь я ворожу стихами!
Надеясь на случайность,
И чатный шар верчу —
Ищу следы твоих циклонов.
Мне не хватает касаний бриза,
Взмаха плеч, твоего муссона,
Ланселотовых губ каприза,
Тех пассатов нежных, что
Резвостью гона пленяют
Изгоняя из края в край,
Дома, при этом, теряют.
Мне не хватает духа,
Собравшись с духом,
Свой устричный домик
Оставить и бросить ветрам.
Мне не хватает веры волхвам.
Стихами ты не находим,
Стихиями утрачен.
Конек
Любить?
Тревожа, игрой юля,
Мечтой сознанье теребя,
Стуча по требе страстью,
Но с хладным сердцем?
Свивая манию клубами,
Ионами усладу расточая,
Порывы тормоша, мороча —
Но хладным сердцем?
Какая ж это ложь?
Любовь!
Она бывает разная.
Вот наважденье страсти
Мы переносим мучительней
И сласти не подмога – а напасть.
Мне б в сладости твоей пропасть,
Но мосты все сожжены: не отыскать,
Коль смяты все листы в сети,
Коль пройден Рубикон,
А ты эфиром трачен и
Растворен в ночи, и
Сумраки задули звезды,
Тобой зажженные,
Тебе открытые.
И как любить?
Не верю в чатные листы!
Лишь фокус взгляда и
Парус поцелуя способны
Ветер неги удержать и
Лоцию любви читать.
Ты ловишь звуки – не отвечаешь.
В любовь играешь?
Судьбой играю!
Конька впрягаю —
Конька морского,
Наскального, печального,
Наперсника витого забытья.
Твой взгляд не отпускает,
А возвращает: коньком к коньку.
Не вижу смысла не играть в судьбу!
Яблочный мусс
Я истерзана словами.
Молчала долго – как не жила,
А так – существовала.
Слова держала взаперти,
Сама же – на цепи,
В сторонке, обет блюдя,
К обедне не ходя.
Сейчас теснима ими,
Измотана, изглодана.
Любовию пишу – проколота,
Любовью до дыр исколота.
Срывая нить воспоминаний,
Раскидывая жемчуг по углам,
Я остаюсь моллюском,
Писком, квантом,
Чтоб сподручней:
Без ручек, без ножек,
Коснуться надежней лучом
Местечка, где было все и сразу:
Лепет, трепет, органное звучанье…
Туда, где камешком
Приблудным примешалась,
Где тень мою ракушка стережет,
Где стены грота стон хоронят,
И где морской конек,
Впечатанный в скалу
Протеевым хотеньем,
Тараща любопытный глаз,
Внимал игре на сутре Камы
Среди волнующих оваций.
Не сплю – терзаема словами:
Они мне снятся, толкаются,
Разбиться сбитнем угрожают,
Осыпаться иголками, развеяться,
Под плесом аффиксов укрыть,
Грозят синтагму растерзать,
Сломать все копья вдрызг
От пробужденья.
Акценты размечая,
Форпосты ритма укрепляя
Аллегоричным алогизмом,
Стиха просторы расширяю —
Сама же без диет сужаюсь:
До хлебной крошки.
В мольбе куртуазной
Альмандином сияя и
Альбы рассыпая ароматом,
Арабской вязью тропов
Вьюсь и, тенью
Чатной источаясь,
Баттоном смотрюсь,
Бенджаменом смеюсь,
Будто средство Марти
Применила иль яблок
Молодильных переела.
Итак, молчу играя рифмой,
Любовь словесной чушью
На реактивы проверяю, и,
Эго сажая в реторту литот,
Верлибром страх сжигаю.
По Фаренгейту
Я так хочу!
Хочу в воронку солнечного света
Устремиться квантом
И там остаться!
Блестящей каплей
По шелесту несмелых волн
Струиться в кисее залива,
Когда в нем солнышко решило
Поплескаться и златом поделиться.
Стремясь к тебе в объятья,
Хочу растаять без остатка,
Без запятых, тире и точек,
Чтоб все слова забыть и
Помнить только миг, что
Нас соединил.
Я так хочу!
Тебе не надо мне звонить —
Ну не звони!
Ты можешь обходиться без меня —
Ну и живи!
Я перестану ждать тебя —
Остыну и похожая
На корень мандрагоры,
На чайкин знак вопроса,
Изогнутым смычком царапну,
И на прощанье обожгу
Дыханьем раненной косули.
Мне нужен твой огонь – но,
Не дождавшись, сама им
Изойду – расплавлюсь,
Стреножа землю
Остывшей сталью.
Какое тебе дело до стиха?
Его стихийного проклятья?
Коль жар сменился околонолем,
В объятья рифмой не притянешь,
Лишь песней спелых форм,
Лукавым диалогом глаз,
Верлибром гибких поз,
Сплетеньем многоточий, что
Изводя изводом идиом и тягой,
Напрягают струны взгляда
И заповедным манят.
Как охлажденья
Остановить разбег?
Как трепет
Запустить вперегонки?
Чем сердце
Раскалить до белизны,
Чтобы калиной красной ныло?
Я знать хочу!
Но это – Я хочу!
Огонь восстановим!
Терпеливым треньем,
Касаньем иль огнем
Того, кто принимает
То, что любишь ты,
И кто давно в пути,
И не развесил все вопросы
По шкафам, но ищет
Все еще в углах ответы.
Что остается от любви?
Один ответил: «Пластинка,
Потрепанная книжка,
Открытка да пустырь, до
Отказа тишиной набитый».
Коль скуден скарб от чувства,
То, что же за любовь была?
И чем была напоена она?
Ужели шансона всхлипом
Да паперти роптаньем она
Способна лишь стучать в окно?
Как жаль, что чаевые от
Любви бывают так скудны!
Но видно, зависит все от
Дара жара!
Оттяги разогрева.
От желания гореть – не тлеть!
«В лихолетье лжи…»
В лихолетье лжи и
Стылого бесстыдства
Живем в беспамятстве
Среди слепых и зомби.
А я?
Молчу,
Любовию пишу под
Шорох палого листа…
Поскольку рифмы звук
Боюсь вспугнуть – устала:
Недоумевать не смею,
Немею, но вопрошаю:
Зачем стуча азартом,
Подкидывая эго небесам,
Забыли о любви играя?
Ведь скучно без огня!
С ответом не спешат —
Молчат, как я молчу.
Словом, тишина – и
Дальше и везде… без остановки
Безмолвьем лживом лижет руки,
Продолжая бестолковый бег
Беспутной нелюбви.
Молчишь?
Молчу – они молчат,
Но молчание разнится…
Латунный листопад
Среди монетного двора
Чеканя счастья лепесток
Рассыпала я злато даром…
Longing взыскуя, с ним
Все годы стылые была,
Не ведая, обручена —
Носила на запястье.
Желания вкусив, онемела:
Миг встречи огорошил
Обоюдною утратой – и, дабы
Избежать насмешки дерзость
И камнепада в плечи,
Я покусилась на святое:
Решила стыд отправить
В Саратов, на Экватор.
В глуши по жилам кровь
Спустив, рискнула лихо
Рифмой лимфу заменить —
Желания свои избыть-заныть,
По скани языка заголосить.
Среди латунного двора листами
Шелестя и перебирая гроши,
Подкидывая ветру рифмы,
Отбивая ритмы сердца,
В лапту играла осень,
Стучалась дождиком и
Обращала злато медью,
Горстями под ноги бросая
С намеком звонким, что
Свернется черепицей
Счастье тоже, также,
Стих рассыпая даром…
Нарисовала все сама:
Абрис сюжета,
Красоту эмоций,
Метасмысл, аллегоризм,
Вязь ощущений – словом,
Все краски в женском уголке
Живого любопытства, где
«Volens-nolens» и «авось» —
Стратегия поступка.
И вот за это самое «сама»:
Самонадеянность,
Самовлюбленность,
Самостоятельность и
Просто самость – сполна
Все шишки получила.
Теперь скользя по лужам
Бутылочным осколком,
Паркой озябшей скитаясь,
Конец ознакомительного фрагмента.