Глава 5
Путешественники и не заметили, как на джунгли опустился вечер. Небо как-то разом погасло, появились крупные, как яблоки, звезды и в разных концах небосвода – две яркие луны. Первобытный лес сделался серебристо-синим и с наступлением темноты наполнился рычанием хищников и жалобными воплями их жертв.
Алеша включил фары, и тут же в полукружье яркого света начали слетаться насекомые и птицы. Мелкие зверушки сбегались на свет, словно ища у пришельцев защиты от хищников. В кронах деревьев зашелестели невидимые обитатели, которые, вероятно, сопровождали вездеход, как будто боясь снова очутиться один на один с кромешной тьмой.
– Вообще пора остановиться на привал, – глядя в темное окошко, сказал Фуго. – Кто-то здесь обещал испечь на костре вот это, – он показал на кабачок и добавил: – Кушать хочется.
– Сейчас найдем поляну и остановимся, – ответил Алеша. – Здесь в лесу опасно даже вылезать из вездехода.
– Ой! – вдруг воскликнул мимикр и шарахнулся к мальчику. – Сейчас в окно заглянула такая рожа! Ужас, а не рожа!
– А я никого не видел, – сказал Цицерон.
– Посидел бы на моем месте, увидел бы, – опасливо поглядывая на окно, ответил Фуго. – Страшнее я никогда ничего не видал. Вот смотри, – обратился он к Алеше и изобразил из себя лохматую звериную морду с маленькими злыми глазками. Мальчик повернулся, увидел рядом страшилище и с испугу так сильно вильнул в сторону, что чуть не наехал на Цицерона.
– Не надо! – крикнул он. – Прошу тебя, в экспедиции будь только самим собой! Вернемся на корабль – хоть трубираном или кабачком прикидывайся, а здесь и без тебя зверей хватает.
– Ладно, – ответил мимикр и со страхом посмотрел на окно. – А стекло здесь крепкое?
– Пуленепробиваемое, – ответил робот.
– А если посильнее ударить лапой, пробьет? – не унимался мимикр.
– Ну, если лапу зарядить в пушку, может, и пробьет. И то вряд ли.
– Может, тогда сам испечешь кабачок, а мы с Алешей посидим тут? – высказал Фуго здравую мысль.
– Это идея, – подумав, ответил Цицерон. – Тогда стоп машина! Вы сидите, а я пошел за хворостом.
Мальчик нажал на тормоз, выключил мотор и проводил взглядом робота. Тот сошел с просеки и уже через несколько шагов исчез за деревьями. Некоторое время еще было слышно, как он продирается через заросли, а потом все стихло.
Минут пятнадцать Алеша с Фуго молча ждали робота, а потом заволновались.
– Он что, к кораблю за топором пошел? – нервничая, спросил Фуго.
– Наверное, ищет сухое дерево, – пожал плечами Алеша.
– Здесь их полным-полно. Вдруг опять что-нибудь с памятью? Небось стоит сейчас столбом у дерева и вспоминает, зачем пришел в лес. Может, и вовсе решил бросить нас.
– Не говори так о Цицероне, – возмутился Алеша. – Он никогда не бросит друзей.
– Тогда где он? За это время можно было половину леса на дрова изрубить. Нажми на свою гуделку, может, он вспомнит, что бросил в страшном лесу двух совершенно беззащитных друзей.
Мальчик нажал на сигнал, и от вездехода сразу же шарахнулись несколько зверушек и стайка каких-то ночных пташек. Еще через полчаса они поняли, что с роботом случилось что-то серьезное.
– Если его сожрут – не страшно, нового выкуют, – сильно нервничая, проговорил Фуго. – А вот если съедят нас, мы на твою дачу никогда не попадем.
– Во-первых, его не сожрут, – возразил Алеша. – А во-вторых, другого такого робота уже не сделают. Сигналить бесполезно. Поехали искать.
Он включил двигатель и направил катер в кусты, за которыми исчез его друг. Но уже через несколько метров машина забуксовала. Деревья здесь росли так часто и так густо были оплетены лианами, что маленький вездеход словно запутался в паутине.
Напрасно Алеша изо всех сил жал на акселератор – машина жалобно завывала, дергалась, но не могла сдвинуться с места.
– Кажется, влипли: ни назад, ни вперед, – расстроился мальчик.
– Почему же вы говорили, что это вездеход? – истерически выкрикнул Фуго. – Он должен везде ходить, а этот ящик на колесах стоит как вкопанный.
– Ты только не волнуйся, – друг попытался его успокоить. – Даже если с ним что-нибудь случилось, когда рассветет, мы обязательно найдем его. А пока давай поужинаем. У нас есть хлеб и селедка.
– Тогда напомни, что такое селедка? – сразу заинтересовался мимикр.
– Это земная соленая рыба. Мы же ели ее вчера на завтрак. Очень вкусная, особенно с жареной картошкой.
– Кусочками такими, – вспомнил мимикр. – Я еще подумал, как это она плавает: ни головы, ни хвоста, ни плавников. Хорошо, – предвкушая удовольствие, сказал он. – А картошка – это что?
– Картошка – земной овощ, который растет в земле.
– Ну, ее я, наверное, тоже ел? – спросил мимикр.
– Нет, когда ты попал к нам в лагерь, она уже кончилась, – ответил Алеша.
– Мне всю жизнь не везет, – печально сказал Фуго. – Самое вкусное обязательно кончается перед моим приходом или появляется после моего ухода.
– Точно, – чему-то обрадовался мальчик. – Корабль, на котором мы летим, привез на Тимиук картошку.
– Вот видишь, а если бы я остался в лагере, корабельная команда обязательно съела бы ее по дороге, и мне все равно ничего не досталось бы. Судьба такая, – вздохнул мимикр. – Значит, здесь у нас нет этого овоща?
– Нет, – согласился Алеша. – Зато на даче ее сколько хочешь.
– То есть ты предлагаешь селедку съесть здесь, а картошку – когда приедем на дачу?
– Нет, я предлагаю поужинать тем, что есть, – ответил мальчик и достал селедку. Фуго с сомнением посмотрел на банку, осторожно потрогал ее и спросил:
– Это и есть земная рыба? Об нее можно сломать все зубы. Она ведь железная!
– Да нет, – рассмеялся Алеша. – Селедка находится внутри банки, которую надо открыть, вот только не знаю чем. Был бы Цицерон…
– Хорошенькое дельце, – проворчал Фуго. – Предлагаешь поужинать картошкой, которая у тебя на даче, и селедкой, которую нельзя достать из железной коробки.
– Я попробую открыть, – сказал Алеша и полез за сиденье в надежде найти какой-нибудь инструмент. Покопавшись несколько минут, он извлек гаечный ключ, отвертку и молоток. – Ну вот, – обрадовался мальчик. – Сейчас мы ее расковыряем.
Фуго с сомнением взглянул на инструменты и спросил:
– Ты уверен, что молотком можно достать рыбу из железной коробки?
– Как говорит Цицерон, «мы на Юпитере и не такое делывали», – примериваясь к банке, ответил Алеша. Он положил банку на сиденье, приставил к ней отвертку и ударил молотком по ручке. Вверх пахучим фонтанчиком брызнул рассол, и мимикр испуганно шарахнулся от него, словно от опасного зверя.
– Фф-у, чем это пахнет? – спросил он. – Неужели у вас рыба живет в такой воде?
– Нет, она хранится в этом рассоле. – Мальчик еще некоторое время пытался сделать отверстие побольше, но ничего не вышло. Тогда он достал хлеб, разломил булку пополам и один кусок протянул Фуго. – Значит, будем есть хлеб с соленой водичкой. Ты же любишь соль.
– Люблю, – осторожно ответил мимикр. – Но мне что-то не нравится эта грязная вода из коробки. Я, пожалуй, обойдусь хлебом.
– Как хочешь, – Алеша полил булку рассолом и принялся с аппетитом уминать ее.
Некоторое время Фуго с завистью смотрел, как тот ужинает, и потом все же решился. Он попробовал каплю рассола, причмокнул и с удовлетворением сказал:
– А ничего. Можно есть.
Через некоторое время в банке не осталось ни капли жидкости. Фуго вылил остатки рассола себе в рот, заел хлебом и одобрительно крякнул.
– Да, это было хорошо. Если картошка окажется такой же вкусной, мы с тетей поживем на даче подольше. А теперь дай-ка мне попить – от соли совсем пересохло в горле.
– Попить? – растерялся Алеша. Он вдруг понял, что они забыли взять с собой самое главное – воду. – У нас нет воды, – виновато ответил он.
– Нет воды?! – переспросил Фуго таким тоном, что мальчик почувствовал себя преступником. – Хочешь сказать, что взял с собой компот, который нам давали на обед? – не теряя надежды, спросил мимикр.
– Нет. Но мы обязательно найдем какой-нибудь родник или ручей, – торопливо добавил Алеша.
– Боже мой, боже мой, с кем я связался! – запричитал Фуго. – Заставили меня выпить целую коробку жидкой соли и не взяли ни капли воды! Я умираю, – он откинулся на спинку и сполз по сиденью. – Я чувствую, как внутри все покрывается кристаллами соли. К утру превращусь в кусок солонины[5]. Боже мой, я – опытный путешественник, облетевший половину галактики, пустился в путь с железной чуркой и несмышленым мальчишкой. Это конец!
– Перестань! Сейчас придет Цицерон и принесет тебе целое ведро воды, – сказал Алеша, понимая, что лжет.
– Не придет, – жалобно простонал Фуго. – Если он сломался, то лежит где-нибудь на земле, и от него нет никакого толку. Если сошел с ума – значит, чешет сейчас через джунгли и давно забыл о нашем существовании. Алеша! – трагическим голосом воскликнул мимикр. – Как ты мог забыть воду?!
Остаток ночи он почти не давал мальчику спать: громко ныл, постоянно вертелся, а когда ненадолго засыпал, то принимался храпеть. Пару раз даже лягнул друга во сне, но тот не стал будить Фуго, рассудив, что спящий мимикр сейчас лучше бодрствующего. В общем, к утру оба измучились настолько, что с восходом солнца уснули глубоким сном и проснулись только во второй половине дня.