Глава 6
– Какие новости? – спросила Денвер Леона – молодого детектива, с которым она подружилась некоторое время назад. Именно он убедил ее перейти в Отдел по борьбе с наркотиками, о чем Денвер нисколько не жалела.
Леон был афроамериканцем – спокойным, сдержанным, внимательным. Свое дело он знал превосходно и был готов помочь Денвер освоиться на новом месте. У них сложились прекрасные дружеские и рабочие отношения, и Денвер надеялась, что таковыми они и останутся, ибо в последнее время ей все чаще казалось, что Леон собирается пригласить ее на свидание.
«Пожалуйста, господи, только не это! – нередко думала она. – Ведь все было так хорошо, к тому же я не свободна. Я не хочу обижать Леона, не хочу портить с ним отношения!»
Нельзя было сказать, что Леон некрасив или непривлекателен. Напротив, в нем было что-то от молодого Уилла Смита, поэтому, где бы он ни появился, женщины украдкой поглядывали в его сторону. Денвер по этому поводу слегка над ним посмеивалась; Леон, правда, держался довольно скромно, но она догадывалась, что в душе он – изрядный бабник.
– Новости? – повторил Леон. – Кое-что есть. Один мексиканец-наркодилер забаррикадировался в собственном доме, где у него хранится целый арсенал огнестрельного оружия, и взял в заложники своего же ребенка. Я сейчас еду туда. Полиция уже перекрыла движение и эвакуирует соседей.
– Какие же это новости? – проговорила Денвер, думая о том, что ее слова могут показаться молодому детективу циничными. С другой стороны, она была не так уж не права: в Лос-Анджелесе, как и в любом другом большом городе, дня не проходило без перестрелок, убийств, захватов заложников и погонь. Со всем этим, впрочем, она столкнулась, только когда перешла на работу в прокуратуру. До этого – когда Денвер служила в адвокатской конторе на Беверли-Хиллз – едва ли не самыми серьезными преступлениями, с которыми ей приходилось иметь дело, были магазинные кражи или нарушения правил дорожного движения, совершенные какой-нибудь голливудской старлеткой в состоянии наркотического опьянения.
– А тебе этого мало? – ухмыльнулся Леон. – Кстати, отчего ты сегодня так поздно?
– Я, гм-м…
– Бойфренд задержал? – спросил молодой детектив, облокачиваясь на ее стол.
– Да, Бобби в Лос-Анджелесе, – призналась Денвер с глуповатой улыбкой. – Но я опоздала вовсе не…
– Утренний секс – лучшее, что я знаю, – ухмыльнулся Леон.
– Что-что? – Денвер сделала вид, будто не понимает, о чем идет речь.
– Да ты только посмотри на себя в зеркало, – сказал Леон. – Сегодня ты прямо сияешь. С чего бы?..
Черт! Леон был прав. Денвер давно знала, что каждый раз, когда она занималась сексом, это было видно по ее лицу, по глазам, по жестам. И она ничего не могла с этим поделать, как ни старалась.
– Ладно, мне надо работать, – сказала она, напуская на себя строгость. – Так что если ты… – Денвер включила компьютер.
– Все. Меня уже нет. Я уехал. Улетел. Испарился. – Леон примирительным жестом выставил перед собой ладони.
– Будь осторожнее, ладно?
– Я всегда осторожен, – ответил Леон.
Когда он ушел, Денвер снова задумалась о Бобби. Каждый раз, когда они расставались, она могла думать только о нем. Это было смешно, нелепо, но справиться с собой Денвер не удавалось. Напрасно она твердила себе, что давно выросла, что она – взрослая, самостоятельная женщина, которая превосходно владеет собой и умеет справиться с любой ситуацией. Снова и снова Денвер представляла себе его лицо, как бывало с ней в старших классах. Да и в самом деле, как можно было забыть те дни? Бобби Сантанджело Станислопулос – черноволосый красавец, атлет, звезда школьной футбольной команды, пользовался невероятной популярностью среди девчонок, и Денвер не была исключением. Как и многие ее подруги, она мечтала о нем днем и ночью, но увы – Бобби ее не замечал. Он, похоже, даже не подозревал о ее существовании. И вот теперь, десять лет спустя, он стал ее бойфрендом.
Разве это не чудо?
«Хватит мечтать, пора за работу!» – строго приказала себе Денвер, но прошло еще немало времени, прежде чем она сумела сосредоточиться на документах на экране компьютера.
– Что-то ты сегодня рано, – заметила Лаки, окидывая дочь внимательным взглядом.
По всему было видно, что Макс только что проснулась – веки слегка припухли, волосы в беспорядке. И все-таки она была хороша – гибкое молодое тело, длинные загорелые ноги, изящные кисти. Спасибо тебе, боже, за то, что ты дал нам с Ленни такого красивого ребенка, подумала Лаки. Впрочем, Макс уже не была ребенком – перед ней была юная женщина, готовая начать самостоятельную жизнь.
– Поздно легла? – поинтересовалась она, наблюдая, как Макс сонно тычется из угла в угол.
– А? Что?.. – пробормотала дочь.
– Когда я вчера вернулась, тебя еще не было, – сказала Лаки.
– Ну вот, начинается… – пробормотала Макс и зевнула.
– И тебе также доброго утра, – сухо заметила мать.
Не ответив, Макс потянулась к графину с соком.
– Так где ты вчера была?
– Это что, допрос? – недовольно осведомилась Макс.
– А что, тебе есть что скрывать? – ответила Лаки вопросом на вопрос.
– Разве от тебя что-нибудь скроешь?
– Вот именно. – Лаки кивнула. Все-таки, в который уже раз подумала она, Макс очень похожа на нее. Дерзкая, своевольная, независимая, склонная к авантюрам и не всегда разумному риску, и в то же время еще не совсем уверенная в себе и в своих силах. Когда-то Лаки тоже была такой.
– Извини, – промолвила Макс после небольшой паузы. – Просто я… В общем, вчера мы с Куки и Гарри хотели развлечься, но не получилось.
– Это бывает, – сочувственно проговорила Лаки. – Кстати, вчера я разговаривала с твоим братом. Он передавал тебе привет.
– С Бобби? – Макс выпрямилась.
– Нет, с Джино-младшим. Ему очень нравится в Европе. И Леонардо тоже. Они сейчас катаются на лыжах в Швейцарии. Насколько я поняла, оба прекрасно проводят время.
– А где Бобби? – спросила Макс, гадая, рассказывать ли старшему брату о Фрэнки или нет. Он наверняка рассердится, что она повела друзей в «Реку», но, с другой стороны, откуда ей было знать, что этот новый ночной клуб принадлежит его бывшему приятелю? Она, в конце концов, не ясновидящая какая-нибудь!..
– Не знаю точно, – покачала головой Лаки. – Зато я знаю, что он непременно приедет в Вегас на твой день рождения.
– Мам… – осторожно начала Макс. – Я тут поразмыслила… В общем, я что-то не очень уверена насчет этой вечеринки. В смысле, стоит ли заморачиваться… ну и все такое.
– Даже не думай! – строго сказала Лаки. – Восемнадцать лет бывает только раз в жизни. Это большое событие. Ленни, Бобби, Джино – все хотят тебя поздравить.
– А Бобби… он приедет с этой своей новой подружкой?
– С какой подружкой?
– Ты сама прекрасно знаешь с какой. С этой… с Денвер. По-моему, у них это серьезно.
– Вот как? – Лаки притворилась удивленной.
– Ну, мам!.. – Макс не выдержала и рассмеялась. – Ты же сама все прекрасно знаешь!
– Вообще-то, нет, не знаю.
– В таком случае ты – единственная, кто до сих пор не в курсе. Почему, как ты думаешь, в последнее время Бобби зачастил в Лос-Анджелес, если один его клуб находится в Нью-Йорке, а другой – в Вегасе?
– Кто тебе сказал, что Бобби бывает в Лос-Анджелесе?
– Сорока на хвосте принесла.
Лаки не сразу нашлась что сказать. Она и в самом деле не думала, что у сына может появиться подружка, к которой он отнесется достаточно серьезно. Ей всегда казалось, что Бобби – как когда-то его дед Джино – принадлежит к тому типу мужчин, которые не отличаются постоянством. Особенно в столь молодом возрасте. Бобби не было и тридцати, и Лаки считала, что ему еще рано связывать себя сколько-нибудь серьезными отношениями. Эту девушку – Денвер – она видела, но не обратила на нее внимания. Точнее, ей, как и остальным, показалось, что надолго она не задержится. По-видимому, Лаки ошиблась, поэтому, если теперь Бобби привезет свою девушку на день рождения, нужно будет повнимательнее к ней присмотреться.
Что особенно удивило Лаки, так это то, что – если верить Макс – Бобби в последнее время часто бывает в Лос-Анджелесе. Тогда почему он не звонит, не заходит?
Кто она, эта Денвер? Чем она так приворожила ее сына?
Пора было это выяснить.
– Значит, у вас с Кэсси будет ребенок, – сказал Бобби, когда они с Эм-Джеем вошли в стеклянный лифт в стиле ар-деко, собираясь подняться в «Настроение». – Просто не верится… Папаша Эм-Джей!.. Вот не думал, что такое случится, да еще так скоро.
– Да, – невесело согласился приятель. – Кто бы мог подумать. Как-то все это очень неожиданно…
– Неожиданно было, когда вы с Кэсси вдруг взяли и поженились, – возразил Бобби. – Ну а брак подразумевает семью, рождение детей и прочее… Впрочем, все это ерунда, если ты счастлив.
– Очень счастлив, – кивнул Эм-Джей, но его голосу недоставало убежденности.
– Ты уверен? – Бросив на друга быстрый взгляд, Бобби подумал, что он вовсе не выглядит счастливым. Похоже было, его грызут какие-то сомнения.
– Конечно, уверен, – подтвердил Эм-Джей все так же уныло. – Но…
– Но?..
– Есть одна небольшая проблема. Кэсси не собирается рожать. Она все время твердит, что сделает аборт, а я против!..
Бобби нахмурился:
– Ты шутишь?
– Вовсе нет. Кэсси не хочет ребенка, и я понятия не имею, что мне делать. Может, ты что-нибудь посоветуешь? – с надеждой добавил Эм-Джей.
– Что же я могу посоветовать? – Бобби покачал головой. – Вот проблема так проблема!
– Именно, – подтвердил приятель. – Чертовски сложная проблема.
– И что ты собираешься предпринять? Есть какие-то идеи?
– Никаких. – Эм-Джей беспомощно пожал плечами. – Ничего в голову не приходит. Я, правда, ей сказал – пусть только попробует сделать аборт, и между нами все будет кончено, но…
– Ты ее просто пугал или?..
– Я говорил совершенно серьезно. Мне не до шуток. Ведь ребенок – это… это…
– Тут я тебя понимаю, – сказал Бобби. – Ребенок – это важно, но Кэсси… В общем, желаю тебе удачи, дружище. Она тебе понадобится.
Лифт остановился на нужном этаже, двери открылись, и мужчины шагнули из кабины прямо в вестибюль «Настроения».
Ненадолго задержавшись у входа, Бобби быстрым взглядом окинул свой клуб. Каждый раз, приходя сюда, он испытывал гордость от сознания того, чего ему удалось добиться. Обстановку клуба и царящую в нем атмосферу можно было описать двумя словами: изысканность и сексуальность. В просторных полукабинетах стояли итальянские кожаные диваны, столы из ценных пород дерева были привезены из Бразилии, отделанные дымчатыми зеркальными панелями стены отражали свет стоящих на столиках свечей; впрочем, электрическое освещение тоже присутствовало, но светильники были так искусно спрятаны в стенах, что почти не бросались в глаза. В центре главного зала поблескивал водой бассейн, окруженный уютными частными кабинками. Установленная в клубе стереосистема была настоящим произведением искусства. В целом клуб производил впечатление стильного и уютного заведения, где можно приятно провести время.
Неудивительно, что чуть не с первого дня «Настроение» стало очень престижным местом, где любили бывать голливудские звезды и городская элита. Знаменитости, приезжавшие в Вегас на гастроли, тоже не считали зазорным отдохнуть в популярном клубе, благо обычным туристам сюда было не попасть. В «Настроении» заботились о том, чтобы клиентов никто не беспокоил.
Словом, клуб был что надо, и Бобби имел полное право гордиться своим детищем.
– Помнишь Сьюки – девчонку, которая училась с нами в старших классах? – спросил Эм-Джей, делая шаг по направлению к бару. – Ту, которая от меня залетела?
– Мне помнится, тревога оказалась ложной, – удивился Бобби. – Разве нет?
– Нет. Я ничего тебе не говорил, потому что ты уезжал на лето к своим греческим родственникам, – объяснил Эм-Джей. – Кроме того, Сьюки взяла с меня слово, что я никому не скажу.
– И все-таки мне ты мог бы сказать – я бы не проболтался, ты же знаешь. Кроме того, я бы постарался тебе помочь, – серьезно сказал Бобби.
– Я понимаю. – Эм-Джей зашел за стойку и открыл один из холодильников. – Но нам нужно было спешить. Сьюки поздно спохватилась – когда я обо всем узнал, она была уже на четвертом месяце.
– И что же вы предприняли? – спросил Бобби, усаживаясь на высокий барный табурет.
– Школьный охранник посоветовал нам обратиться к одной своей знакомой. – Эм-Джей достал из холодильника две банки диетической колы и сел рядом с Бобби. – Он обещал, что за пятьсот баксов она обо всем позаботится.
– И что было дальше? – спросил Бобби, открывая жестянку.
– Когда мы приехали по указанному адресу, то увидели старую, полуразвалившуюся халупу, которая к тому же стояла в довольно-таки подозрительном районе, почти в трущобах. Нам открыла какая-то старая китаянка. Она отвела Сьюки в каморку, которую называла операционной, и потребовала деньги, разумеется – наличными.
– Полтысячи долларов, – покачал головой Бобби. – У тебя было столько? Откуда?
– Я украл их у отца из ящика стола. Другого способа достать эти деньги у меня не было.
– Понятно. – Бобби кивнул. – Ну и что было дальше?
– Дальше? Ну, во – первых, мы оба жутко переволновались…
– Ничего удивительного, – вставил Бобби.
– В общем, я отдал деньги и стал ждать. И вдруг дверь в комнату, в которой я сидел, отворилась и вошла эта старая карга. В руках она держала большую корзину, а в ней лежал мертвый ребенок. Мой ребенок! Он был весь в крови, а эта тварь специально сунула корзину мне под нос, словно гордилась своей работой. «Видишь? – сказала она. – Все сделано как надо».
– Вот черт!..
– Этого зрелища я не забуду, наверное, до конца моих дней, – сказал Эм-Джей, качая головой. – Я тогда чуть в обморок не хлопнулся. Помню только, мне очень хотелось поскорее оттуда убраться, но я не мог бросить Сьюки. Наконец она вышла, я посадил ее в машину и повез домой, но по дороге у нее открылось кровотечение. Ей было очень больно, она кричала и плакала, и я растерялся. Я позвонил отцу, он положил ее к себе в больницу и… и я думаю – он ее спас. – Эм-Джей немного помолчал. – Этот ребенок мне потом долго снился, – добавил он после паузы. – Это был мальчик. Мой сын.
Бобби покачал головой.
– Почему же ты ничего мне не сказал? – снова спросил он.
– Мне было стыдно, – признался Эм-Джей. – К тому же не хотелось лишний раз вспоминать весь этот кошмар.
– Я тебя отлично понимаю, – кивнул Бобби и внимательно посмотрел на друга. – Но, я думаю, тебе придется рассказать обо всем Кэсси. Может быть, тогда она лучше поймет, что́ ты чувствуешь.
– Кэсси ничего не должна знать! – воскликнул Эм-Джей, яростно тряся головой. – К тому же я не хочу снова рассказывать эту историю. Достаточно того, что я поделился ею с тобой.
– Но ведь тогда тебе было всего шестнадцать, – возразил Бобби. – Кэсси – неглупая девушка, она не станет тебя ни в чем обвинять.
– Может, и не станет, – уныло отозвался Эм-Джей. – Но мне все равно бывает не по себе каждый раз, когда я думаю о том, что натворил. Это было неправильно… совершенно неправильно. И я не хочу, чтобы подобное повторилось.
– Я тебя понимаю. – Бобби кивнул в знак сочувствия. – Но, может быть, пора как-то… Ну не знаю. Не смириться, просто подойти ко всему этому рационально?
– Я знаю, что теперь мне придется с этим жить, – сказал Эм-Джей решительно. – Что сделано – то сделано. Но я не допущу, чтобы это повторилось. Никогда.
– Тогда ты тем более должен рассказать все своей жене, – настойчиво повторил Бобби. – Вот увидишь, она тебя выслушает и примет правильное решение.
– Ты не знаешь Кэсси. – Эм-Джей мрачно усмехнулся.
– Тогда заставь ее тебя выслушать, – сказал Бобби. – Сдается мне, что другого выхода у тебя просто нет.