Глава 11
Юг, пальмы, Черное море, ласковое солнце! На дворе средина шестидесятых годов прошлого столетия. Студенты психологического факультета весело прощаются, прежде чем занять места в автобусах, которые доставят их к месту стажировки. Впереди два месяца практики в качестве вожатых и воспитателей в различных пионерских лагерях Советского Союза. Но поскольку основное скопление этих детских учреждений расположено в курортных зонах, все были полны энтузиазма в предвкушении приятного отдыха.
– Сима, давай свою сумку, я занял тебе место.
– Спасибо, я сама, – фыркнула девушка, отказавшись от помощи высокого атлета с мячом под мышкой. – Тем более, что сидеть буду с Катей.
Сенька, худосочный паренек маленького роста, ухмыльнулся, глядя на эту сцену. Он специально подтасовал комсомольские путевки так, чтобы попасть с Симочкой в один лагерь. Эта девушка очень ему нравилась, но шансов вызвать у нее ответные чувства не было. Своенравная красавица только смеялась над парнями, которые пытались за ней ухаживать, а Семена вообще никак не воспринимала.
Всю дорогу к месту назначения студенты весело пели и громко смеялись, обсуждая самодеятельные номера, которые представят завтра на празднике в честь открытия лагеря. Большой пионерский костер, который зажгут по традиции в этот вечер, ознаменует начало нового сезона.
Добравшись до места, все студенты получили номера отрядов, которыми будут руководить. Были распределены помещения и территории, за порядок на которых они будут отвечать, и готовились встречать своих воспитанников.
Орава шумной ребятни вскоре заполнила все аккуратные дорожки и уютные аллеи пионерского лагеря. Атмосфера праздника витала в воздухе. Звучали горны, звенели песни, заглушая команды старших вожатых. Наконец все отряды были построены на плацу для торжественной линейки. Белые рубашки, красные галстуки и разноцветные испанки замерли под звуки гимна с поднятыми в пионерском салюте руками.
Поскольку отряды состояли наполовину из мальчиков и девочек, то Семен снова побеспокоился, чтобы ему досталась та же возрастная группа ребят, что и Симе с Катей. Его напарником из вожатых стал тот самый баскетболист, который пытался ухаживать за Симочкой на вокзале. Семен был уверен, что Егор специально хочет быть ближе к девушке, и очень нервничал по этому поводу. Но парень решил скрыть свои настоящие чувства и счел нужным подружиться с соперником. Поскольку Егор не замечал подвоха, он искренне и доброжелательно относился к Сене. Доверие товарища было на руку коварному Семену. Он хотел постоянно знать, как будут развиваться отношения между Егором и Симой.
Семен резонно полагал, что ему с Симочкой все равно ничего не светит, и чувствам волю не давал. Он демонстрировал полное к ней пренебрежение, потому что ни на что не надеялся. На фоне влюбленного Егора, который зачастую выглядел глупо в своем обожании, Сеня вызывал со стороны бойкой красавицы некоторое уважение.
Спокойное поведение, ровное отношение ко всем девушкам, умные и даже интересные разговоры без намека на личные симпатии, создали Семену репутацию доброго товарища и только. Имидж эдакого «железного Феликса» вскоре вызвал у Симочки желание капельку пококетничать с ним. Ей захотелось проверить свою власть над сильным полом. А никакой власти и не оказалось – Семен был начеку и головы не терял.
В самолюбии Симочки появилась зазубрина, а за этот сучок зацепилась нить чувств и стала понемногу разматываться. Да, принцип: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей» работал безотказно.
Девушка волновалась, ведь он вел себя необычно, ему было наплевать на ее чары. Поведение Семена интриговало. С другой стороны, эта ситуация просто таки уязвляла ее самолюбие – он явно не стоил ее расположения, однако откровенно игнорировал его. Красивую, умную, избалованную мужским вниманием девушку, грубо говоря, зацепило за живое.
Семен, тем временем, намеренно замкнул свою душу, боясь поражения, и избегая боли. И эта душа, к которой Симочка не могла прикоснуться, стала казаться ей загадочной, интриговала и манила.
Много размышляя над создавшимся положением, девушка сама придумала, какая это душа. И, конечно, в своем воображении нарисовала то, что бы ей хотелось. Словами поэта это можно описать как: «…и нечто, и туманна даль!» Что-то загадочное и влекущее.
Семен расчетливо дразнил свою жертву: иногда подыгрывал ее чувствам – и тут же обдавал холодом равнодушия. Серафима начала страдать, не понимая, что это боль от крючка на который она попалась. Ухаживания красивых и сильных ребят ее не трогали. Веселые развлечения, шумная и интересная жизнь пионерского лагеря потеряла для нее интерес.
Если Серафима гордо переносила свою боль, Семен становился понимающим и внимательным. Как только девушка торжествовала победу и была благодарна ему за избавление от этой боли – он тут же дергал за крючок, унижая ее своим пренебрежением. Так повторялось снова и снова, с каждым разом все больнее для Симочки. Отдых на берегу ласкового моря превратился для нее в поле боя.
Девушку губило то, что она недооценила противника в этой любовной борьбе.
Парня спасало то, что он с самого начала был готов к проигрышу в любой момент. Его чувства все время оставались под контролем: она ему нравилась, но он не хотел страдать.
Симочка отчаянно пыталась бороться, привязываясь к нему все больше и больше. Она даже не подозревала, что все свободное время Сеня посвящал разбору событий и выработке планов на ближайшее будущее. Он мнил себя Печориным, и с холодной головой упивался своим успехом.
День за днем Семен методично гнул и сокрушал ее волю. Симочка тайком, после отбоя в лагере, частенько плакала. Ему нравилось ее мучить – он уважал себя за власть над ней. Наконец-то он отомстил в ее лице всем женщинам, которые им пренебрегали ранее и, не видят в нем мужчину, сегодня.
К концу практики чувства Симочки так развились, что Семен стал для нее единственным мужчиной в мире. Все книги о любви, которые ей приходилось читать, только бледно отражали те страдания влюбленных, которые ей самой приходилось сейчас переживать. А то счастье, которое она испытывала, когда по его воле временно избавлялась от этих адских терзаний – вообще не поддавалось описанию! Любовь во всем многообразии своих красок захватила всю душу молодой девушки.
Для Семена Симочка, по-прежнему, оставалась лишь предметом удовлетворения его тщеславия. Как только он замечал в себе росток нежности к ней – он торопливо и старательно затаптывал его. Молодой человек был глубоко убежден, что она охладеет к нему в тот самый миг, когда убедится в его любви.
Минуло лето. Практика закончилась, пришло время расстаться – впереди месяц каникул, которые ребята планировали провести дома в кругу родных.
Серафима стояла у окна вагона – предельно несчастная сейчас. Девушка с грустью вспоминала, как была счастлива вчера вечером, когда Семен был с ней нежен и внимателен. Она его любила.
Поезд тронулся, Семен лег на верхнюю полку и задумался. Любит ли он ее? Счастлив ли он? Парень не мог однозначно ответить на этот вопрос. Он победил, ему льстила любовь неприступной красавицы!
Все каникулы Семен решал, как ему дальше строить отношения с Симочкой. Она ему, конечно, очень нравилась. Он отчаянно скучал, с нетерпением ожидая конца каникул. Снова встретиться и увидеть в ее глазах обожание – было его главной мечтой. Но вдруг она охладела к нему? Ведь вполне могла забыть его или увлечься другим.
Семен понял, что позволил себе расслабиться и все-таки впустил девушку в свое сердце. Он перебирал различные варианты и мучительно обдумывал: как вести себя дальше? К началу занятий, у молодого человека созрел окончательный план: если Серафима по-прежнему любит его, он на ней женится. Но чтобы удержать красавицу возле себя ему придется продолжить «дрессировку». Только тогда, временами, он сможет позволить себе любить ее.
– Вот так, коллеги, все и было, – закончил свой рассказ Семен.
Некоторое время все молчали, обдумывая услышанное. Было грустно услышать через много лет подлинную историю веселой, симпатичной Симочки, чья фанатичная любовь стала трагедией всей ее жизни.
– Ты, Дорохов, все-таки скотина, – глубокомысленно изрек Вилен.
– Но какой талантливый психолог, – отозвалась Раиса, – мы на курсе не могли взять в толк, чем он покорил такую девушку.
– Да он просто как паук, заманил ее в свои сети и выпил всю кровь, – за поддержкой своих слов Гоша повернулся к Снарскому. Тот угрюмо молчал, держа в руках потухшую трубку.
– Так, прошу свои замечания, оставить при себе, – зло огрызнулся Семен. – Вы тоже считали меня ничтожеством, поэтому я и хотел вам продемонстрировать силу своего ума и характера. А то они, видишь ли, академики и профессора! Теоретики липовые! Вот вам пример, как психология на деле помогает человеку жить.
– Она тебе не жить помогала, а Симочку гробить, – с воинственным видом поднялся Сергей Викторович. Затем с досадой махнул рукой и пошел прочь.
– Подумаешь «интеллигентишка», сам остался в дураках, а на других пеняет, – вслед ему крикнул Дорохов. – Завидуешь?
– Клава, пойдем, я тебе покажу фотографии своей семьи, – предложила, вставая Раиса, и обе дамы молча, покинули палубу. Таким образом, женщины выразили свое негативное отношение к услышанной истории.
– Так, мне тоже пора, – засуетился Гоша, – время принимать таблетки. У меня, знаете ли, язва.
– Ну, это уже похоже на демарш, – поднялся Семен, – стоило затевать этот разговор, чтобы испортить себе путешествие?
– Да, ладно, Сеня, не обижайся, – похлопал его по плечу Вилен, который не был особенно щепетилен в межличностных отношениях. – Дело прошлое. Каждый за свои грехи сам ответит.
Конец ознакомительного фрагмента.