Вы здесь

Блудный эльф. 2. Хайд и Ородрохан (Артем Полярин)

2. Хайд и Ородрохан

Я, спокойный и счастливый, скакал на своем резвом коне по еле заметной дорожке, что петляла меж невысоких холмов в меру знойной и уютной каменистой полупустыни. Упивался свободой и быстрым движением. Любовался проплывающими мимо скалистыми пейзажами. Подмечал рыскающих меж кустов на расстоянии полета тяжелой стрелы крупных хищников. Первыми они не нападали, а у меня на быструю и радостную охоту сейчас не было времени. У меня была другая охота. На других хищников. Я догонял отряд, медленно ползущий по экрану радара в десяти минутах быстрой скачки.

Интересовал меня не столько сам отряд, сколько один из его участников. Ничем не примечательный, совершенно рядовой, эльф средних лет, священник по профессии, носящий гордое и звучное, где он только взял такое, имя Ородрохан. Эльфа надо было догнать, немного пообщаться о нелегкой эльфийской доле, заинтересовать и недорого продать одну занимательную вещицу. После операции можно было бы покинуть знойную местность и заняться другими, не менее приятными делами.

Мерное постукивание копыт под знойным солнышком расслабляло и усыпляло бдительность. Пейзажи уже казались не такими симпатичными и однообразными. Точка на радаре стабильно приближалась к моему треугольнику. Я вяло, сосредотачиваясь усилием воли, продумывал, как лучше завести разговор и поаккуратней перейти к деловому предложению. Лениво протекающие размышления, прервала быстрая и острая стрела, свистящая стрела. Больно и едко впилась мне в лопатку, сбила дыхание.

За стрелой из небольшого оазиса, расположенного слева от каменистой тропинки, с шипением и визгом прилетел крупный огненный шар. Опалил уже пробитое плечо и часть лица раскаленным напалмом. Из густых тропических зарослей с рычанием выскочил бурый медведь в ошейнике с шипами и с разгону вцепился моей любимой лошадке прямо в горло. Не выдержав такой нагрузки, та, попытавшись заржать, рухнула наземь. Я, получив в полете еще пару стрел и напалмовых лепешек поменьше, рухнул рядом. Медведь, оставив в покое не подающую уже признаков жизни красавицу, бросился на меня.

Битва длилась недолго. Пока я из последних сил удерживал огромную, бурую и клыкастую пасть над собой, подскочил орк с огромным ржавым топором и с размаху всадил его в голову. К сожалению, не медведю – мне! Толстый, кожаный шлем не выдержав, разошелся надвое. Я, смекнув, что получил достаточно повреждений, чтобы отправиться к праотцам, расслабил руки и умиротворенно закрыл глаза.

Медведь, немного потолкал меня лапой, обнюхал, принялся настырно грызть левую ногу. В очень, замечу, неприятном положении я оказался. Стрелы больно торчат из обгоревшей спины. Бедро хрустит. Мозг расплылся по тропинке. Ребята явно перестарались. И так все неожиданно и не во время, что даже обидно! Ну очень обидно!

– Готов! – радостно просипел орк, вытирая топор. – Я думал, что не успею добежать, ан нет, крепкий эльф попался, секиру таки протер.

– Ты, Бульдозер, только и способен, что добивать, – презрительно бросил один из двух троллей, похожий на мага. – Без нас, он бы порвал тебя за пять секунд. Смотри – как вооружен.

– Тебя, в таком случае, тоже, – пробурчал орк. – Я же тебя, дистрофика, рву.

– Это еще надо проверить, – отмахнулся тролль-маг, – если я нападу из засады, то у тебя, громилы, нет никаких шансов. А ты со своим топором и засаду то толком устроить не можешь.

– Зато, если я до тебя добегу, то перерублю твою тощую шейку одним махом!

– Все! – сердито, как лидер, прикрикнул тролль-охотник. – Не хватало сейчас еще рубилово здесь устроить. Радуйтесь лучше, что без потерь такую добычу завалили. Он мог бы нас сильно потрепать, может еще сильнее, чем те, что проехали здесь полчаса назад.

– Да, экипирован неплохо, – протянул орк натужно, стягивая с убитого меня правый сапог. – Сейчас бедняга, наверняка, смотрит со стороны и плачет о безвозвратно утраченных ценных вещах.

Я почувствовал смрадное дыхание. Маг наклонился над моим некогда красивым, но теперь, безжалостно изуродованным лицом. Потрогал испорченный шлем. Насторожился. Прислушался. Испуганно вскрикнул:

– Он что-то шепчет! Это заклинание!

Орк потянулся за топором, висящим за спиной, но не успел. Камни разверзлись под ним. Неуклюжая туша провалилась по грудь в месиво из осколков. Беспомощно завозила железякой по поверхности. Истошно завопила.

Я, выхватив кинжал, висящий на поясе, метко всадил его в шею еще наклоненному надо мной магу. Придержал и нанес еще несколько болезненных ударов в район сердца. Тролль-маг жалобно охнул, крякнул и, рухнув на землю, испустил дух.

Тролль-охотник, не заботясь о безопасности еще падающего мага и опять грызущего мою ногу медведя, быстро выпустил несколько стрел. Прежде чем они долетели до цели, стрелка пронзила острая боль. Он, к своему удивлению, обнаружил, что горит ярким искрящимся пламенем. После десяти секунд мучительной агонии тоже умер.

Орку, тем временем, все же удалось разгрести щебенку топором и выкарабкаться из ямы. Не оглядываясь на двух, уже почивших сообщников, он кинулся бежать, но успел преодолеть не более сотни ярдом. Его окутал возникший из воздуха рой мелких насекомых, похожих на ос с хорошими челюстями. Они полезли под стальную кирасу, нещадно кусая и жаля грубую кожу. Пока орк, вопя и юлой катаясь по земле, пытался расстегнуть панцирь, яд начал действовать. Резкие движения сменились более вялыми, завывания превратились в жалкое поскуливание. Спустя минуту крепко сбитый боец – гроза магов, потеряв сознание, скончался.

Рассчитывая, что грабители-неудачники меня еще слышат, дабы соблюсти этикет и усугубить позор их поражения, я засмеялся:

– Школота наивная! Когда у вас появилась мысль на меня напасть надо было бежать. Тогда, возможно кто-то из вас и выжил бы. А теперь извините, было ваше – стало наше!

Обойдя трупы, я нагло и бесцеремонно раздел их. Снял самые ценные вещи, с поением представляя, как же эти трое сейчас бесятся. Свалил все барахлишко в рюкзак, бросил туда же небольшой амулет из своего кармана. Поднял из мертвых лошадь, навьючил ее неожиданно приобретенным добром. Еще раз оглянулся на незадачливых грабителей, вскочил верхом и поспешил за уже отдалившейся точкой на радаре.

Цель путешествия я нагнал через двадцать минут. Отряд из пяти человек, поднимая столб пыли, спешил по пустынной дороге в сторону заходящего солнца. Поравнявшись с путниками, громко поприветствовал их:

– Приветствую вас, доблестные защитники восточных земель!

– Приветствуем тебя, брат, – ответил за всех эльф, вероятно Ородрохан.

– Куда путь держите?

– В темные земли, – ответил другой путник, человек. – Попробуем отвоевать там что-нибудь ценное.

Пожелав им удачи, перешел к исполнению задуманного:

– Да помогут вам боги в нелегкой борьбе! Я тут только что раздел незадачливых грабителей, что поджидали в кустах, желаете ли купить что-нибудь из их вещей?

– Это, наверное, те тролли, что стреляли в нас недавно, а потом убегали сломя голову от моих проклятий, – рассмеялся гном-чернокнижник.

– Шакалы они, а не тролли, – презрительно бросил еще один гном-воин с большим топором за спиной. – Обстреляли издалека, а в бой вступить побоялись. Что у таких нищебродов могло быть интересного.

Компания все же остановилась. Я, стащив рюкзак, вывалил его содержимое на камни. Пятеро окружили кучу и с наростающим интересом принялись выбирать из нее вещи.

– Неплохо были одеты грабители, – заметил первый гном. – Наверняка давно здесь промышляют. Вот шапка замечательная для магов.

– И топорик получше моего будет, искусно зачарован, – умерил гордыню гном-воин. – С трудом верится, что ты их всех сам положил. Сколько хочешь?

Я, играя добряка и рубаху парня, небрежно отмахнулся:

– Забирай за сорок золотых. Дарю. Не охота это все с собой таскать.

– А я, пожалуй, шапку возьму, – поспешил маг. – Сколько?

Отдал за двадцатку. Еще несколько вещей приглянулись паладину и охотнику. Мог бы и так отдать. Но не хотелось вызывать подозрения. Корыстный мотив прост, всем понятен и всеми уважаем. С удовлетворенным видом сложил приятно тяжелившее руку золото в кошелек на поясе. Задумавшись, вытащил из уменьшившейся кучи небольшую, блестящую в свете заходящего солнца, вещицу. Протянул ее Ородрохану. Между прочим, заметил:

– Вот, тут, похоже, еще неплохой амулет есть для жреца. Не понял толком, что он дает – вам, жрецам, виднее, но судя по параметрам, может быть полезным.

Ородрохан заинтересованно покрутил амулет в руке, прислушался к своим ощущениям, спросил о цене. Услышав ответ, удивился. Поспешил сообщить, что я чрезмерно щедр. Что на рынке смог бы продать все это в несколько раз дороже. Я с наигранными бахвальством и грустью протянул:

– Да надоела уже вся эта торговля. Скучно копейки считать. И вообще, как-то скучно последнее время здесь. Чего-то не хватает.

– Всегда чего-то не хватает, – в тон мне обобщил Ородрохан. – Держи тридцать, отдашь при случае кому-нибудь молодому и бедному – жить станет интереснее.

Поблагодарив за полезный совет, я махнул на оставшуюся кучу с предложением забрать и ее. Мол, хорошая идея благотворительностью заняться, но у меня времени на это нет.

– Слушай, благодетель, а поехали с нами, – предложил вдруг гном-чернокнижник, когда все медленно тронулись вперед. – Если что, подлечишь нас в бою, а то Ородрохану одному тяжко будет.

– Я через полчаса ухожу. Дела. Побед вам и большой добычи.

– Спасибо! – ответили спутники хором.

Еще раз пожелав всем благ, раскланялся и, повернув коня с тропинки направо, поскакал проч. По дороге прислушался к их разговору.

– Странный какой-то, – поделился настороженностью Ородрохан. – Догнал, надарил вещей и ускакал.

– Тебе что, плохо? – удивился гном-воин. – Нам теперь вообще можно никуда не ездить. Добыча уже в сумке.

– А что делать тогда? – спросил паладин.

– Да нечего больше делать, – ответил гном-чернокнижник. – Поехали уже куда ехали. Вечер только начинается.

Компания притихла и ускорилась, предвкушая тяжелый бой и богатую добычу. Ородрохан, отпустив поводья и доверив выбор пути коню, плелся сзади. Я надеялся, что он тягостно размышляет над последними словами нового знакомого. Надеялся, что мысль о том, что здесь действительно чего-то не хватает, получит в его размышлениях некоторое развитие и станет теперь все более ощутимым источником неудовлетворенности и тоски. Возможно, попытавшись избавиться от неожиданно заразившего его уныния, он запустил руку в рюкзак, достал оттуда новый амулет и, покрутив его на ладони, повесил на шею. Ощутив некоторую прибавку в силе, он мысленно поблагодарил судьбу за то, что теперь ему станет легче помогать товарищам в бою. Плавно съехал в мечтания о скорой богатой добыче, которую они добудут в тяжелом бою и которая тоже нужна для того чтобы было легче помогать товарищам в тяжелом бою. Сейчас порочность этого круга, заставляющая тратить время на бесконечные сражения с безмозглыми монстрами и другими разумными, его еще не смущала. Я надеялся, что червячок сомнения, все же приживется в его смелом сердце.

Жаркая и светлая пустыня из воспоминаний резко сменилась серой и темной промозглостью парка. Я поежился, мысленно посокрушался об издержках сезона и, обнаружив, что попал на перекресток, свернул направо. Поднявшись по ступеням наверх, попал к главному корпусу Политеха. Стоило глазам увидеть лавочки – промокшие ноги сразу же заныли от ходьбы и затребовали отдыха. Я присел и снова, как-то непроизвольно, сразу же запустились процессы ретроспекции.

Ородрохан написал мне через неделю. Попросил вспомнить имя тролля, с которого был снят подаренный ему артефакт. Я, разумеется, ничего не припомнил, потому что вещица троллю никогда не принадлежала. Восторгам не было предела. Артефакт, подаренный мной Ородрохану, действительно, был совсем не простой вещью. На черном рынке его можно было бы обменять заядлым игрокам на дорогой мотоцикл. Реальный железный мотоцикл из реального мира. А если устроить аукцион и сообщить многим о его возможностях, то нашелся бы предприимчивый человек, который дал бы за небольшой амулет цену хорошего автомобиля. Ценность этого удивительного предмета заключалась в том, что он позволял обходить правила и законы игрового мира. Он был создан мною и давал существенные преимущества над другими игроками. Такие возможности в этом мире могли быть только у администраторов. Да и то не всегда.

Через неделю после переписки, я зашел в простенькое меню и внес некоторые изменения в настройки артефакта. После манипуляций тот стал вполне рядовой виртуальной вещью, ничем ни лучше своих аналогов. На следующий день, я отыскал Ородрохана в одном из оживленных поселений и, как бы обрадовавшись случайной встрече, поприветствовал его:

– Сноровки и доблести тебе, почтенный Ородрохан!

– Взаимно, уважаемый Хайд!

– Как дела?

– Плохи дела, – сразу перешел к делу Ородрохан. – Вещица твоя испортилась.

Я наигранно удивился:

– Разве это возможно?

– Точнее даже не так. Сначала она работала неправильно. Это был какой-то баг. Потом все пропало.

– Не знаю я, что там тролли намудрили. Им виднее.

– Вот я тоже пытался найти их и спросить, но в тех зарослях уже никакой засады нет. Три дня там сторожил.

– Тогда забей. Даром досталась – значит не жалко. Хотя я тебя понимаю. Без багов играть совсем не интересно.

– Да уж, что-то теперь не то. Не радует.

Вот они ключевые слова, которых я ждал. Ради которых я скакал по пустыням и терпел весь этот балаган. Главное теперь выдержать направление и настроение:

– Мне вот, вообще все больше и больше кажется, что это пустая трата времени. Результат-то нулевой. Вот представь, если сервер выключат? Несколько лет жизни потрачено на бесполезную возню и в итоге пустота.

– Блин, ты как моя мать грузишь. Дело же не в результате, а в самом процессе!

– Да в том-то и дело, что и сам этот процесс уже надоел. А нулевой результат от всего этого еще больше напрягает. Мне даже страшно иногда становится. Время тратится впустую. Бессмысленно. Вот так очнешься через несколько лет, а у тебя кроме игровых артефактов и штанов ничего нету. Ни дома, ни работы, ни жены, ни детей. Ладно, не буду грузить. Пока, меня девушка ждет.

После этой встречи, я внимательно отслеживал активность Ородрохана в игре. К больной досаде обнаружил, что она только растет. Тот стал больше играть ночью. Стал посещать самые опасные локации, вероятно, в поисках новых чудесных артефактов. Вместо того, чтобы ощутить ненастоящесть законов этого нереального мира и забить на него, он с головой нырнул в поиски. Потеряв, подаренную на время, власть над этим жалким иллюзорным бытием, он жаждал вкусить ее снова. Интрига и азарт поглотили его. Убедившись, что лишение чудесного преимущества лишь увеличило интерес Ородрохана к игре, я перешел к плану «Б».