Глава 8
Теперь мы топим этот корабль
В этот полночный час.
Как долго ты сможешь задерживать дыхание?
Мы плывем на звук песни сирен,
Что поют для разбитых сердец,
И мы подпеваем им.
Delain, Lullaby©
– Чёрт, – выругался Блейд, подойдя к своему любимому круглосуточному магазинчику, в котором он, обычно, по ночам закупался сигаретами, алкоголем и, редко, продуктами.
Три дня назад здесь произошла жуткая авария: микроавтобус на полном ходу влетел в здание, снеся двери магазина, стену и разрушив добрую половину его интерьера. Как раз эти несколько дней Блейд не помещал своё излюбленное место и потому вывеска: «На ремонте» и тот факт, что магазин закрыт на приличный срок, застигли парня врасплох.
Раздражённо выдохнув, блондин сунул руки в карманы, нащупывая там пачку сигарет, и пошёл прочь. В пачке осталось всего пятнадцать сигарет, дома не было ни одной новой упаковки, и Блейд волновался, что ему может не хватить до утра, когда откроются супермаркеты.
Поправив воротник светлого пальто, под который проникали капли усиливающегося дождя, парень развернулся и пошёл прочь, вновь сворачивая к небольшому тенистому скверу-парку, который, несмотря на свой небольшой размер, походил на лес, до того в нём было много раскидистых деревьев. Блейд всегда сокращал путь через это тёмное местечко, что могло быть опасным в полночный час, когда он отправлялся в этот магазин.
Зайдя на территорию сквера, парень остановился, сжимая в руке зонт, всматриваясь в темноту. Дождь уже почти превратился в отвратительно-ледяной ливень, но, отчего-то, Блейд медлил с тем, чтобы открыть зонт и попытаться спрятаться от холодных водных стрел, срывающихся с неба.
Вздохнув, блондин продолжил путь, углубляясь в темноту парка, идя не прямыми, а изломано-непонятными, одному ему известными тропинками. Всякий раз, бывая здесь, Блейд вспоминал те многие истории и поверья, которые в один голос твердили добропорядочным гражданам – не суйтесь в час ночной в парки, скверы и леса, не суйтесь, если не хотите, чтобы вас никто потом не нашёл…
Хмыкнув себе под нос, блондин окончательно поднял воротник пальто, что уже совершенно не спасало от дождя, и ускорил шаг, сворачивая и пересекая территорию небольшого сквера по диагонали, направляясь к тому месту, где оставил автомобиль. Он всегда оставлял машину не около магазина и даже не рядом с парком – он оставлял свой автомобиль в небольшом и абсолютно тёмном закоулке, про который никто не знал и который и он сам обнаружил совершенно случайно. Благодаря этой привычке парню предстояло пройти не триста метров, а в два раза больше. С учётом холодного ливня этот факт не радовал.
Вновь свернув, выйдя на главную дорогу, основной артерией пролегающую через тело парка, блондин сжал в карманах кулаки и ускорил шаг, погружаясь в свои размышления. Но очень скоро нечто привлекло его внимание, заставляя притормозить и начать присматриваться, вглядываться в темноту, в которой, в неясном свете мокрого дрожащего фонаря, угадывалась фигура человека.
Человек этот сидел на спинке лавки, беспардонно поставив ноги на сиденье, и пытался курить, пряча сигарету от дождя в ладони, всеми силами пытаясь уберечь дымящую палочку от смертоносной для неё влаги. Рядом с ним стояла початая бутылка какого-то крепкого алкоголя с сорванной этикеткой.
Постояв несколько секунд, Блейд уверенным шагом двинулся к этому человеку. Подойдя к нему, блондин без лишних слов открыл зонт и накрыл им промокшую насквозь, чуть дрожащую фигуру. Из-за длинных светлых волос, торчащих из-под лёгкой фиолетовой шапочки, и позы было сложно угадать, к какому полу принадлежал этот человек.
Сидящий, почувствовав, что дождь перестал литься ему на голову, и, заметив боковым зрением чье-то присутствие, повернулся к Блейду, вопросительно, немного испуганно смотря на него.
– Покури спокойно, – с лёгкой улыбкой произнёс блондин. – Или тебе удобно курить под проливным дождём?
– Нет, неудобно, – ответил человек, кажется, это всё-таки был парень. – Спасибо.
Он снова посмотрел вперёд и всхлипнул, не то от простуды, которая уже могла успеть поселиться в его теле из-за переохлаждения, не то из-за того, что он плакал.
Вновь скосив глаза на Блейда и поняв, что он не собирается уходить, парень протянул руку и произнёс:
– Давайте зонт мне, я сам подержу.
– Обращайся ко мне на «ты», – усмехнувшись, произнёс Блейд и передал парню зонт, после чего сел рядом с ним, вытягивая ноги.
Он несколько секунд помолчал, затем добавил:
– Меня зовут Блейд.
– Бони, – кивнув, представился парень и обхватил дрожащими губами фильтр сигареты, пытаясь сделать нормальную затяжку, но сигарета уже была слишком влажной.
Нахмурившись, Бони выбросил недокуренную сигарету и достал из пачки новую, немного неловко пытаясь управиться с зонтом и зажигалкой одновременно. С секунду посмотрев на мытарства парня, Блейд забрал у него зонт, освобождая одну руку, и вновь вернул только после того, как он подкурил.
– Спасибо, – поблагодарил он Блейда.
– Не за что, – пожал плечами Блейд.
Чуть-чуть помолчав, он спросил:
– Интересное имя – Бони. А как будет полностью?
– Бонифаций, – слегка поморщившись, ответил новый знакомый. – Я знаю, что оно странное, просто, мои родители…
– Это очень красивое имя, – перебил парня Блейд, не давая ему начать оправдываться.
– Спасибо, – в который раз произнёс Бони и наконец-то улыбнулся. Это было хорошим знаком. – Это всё мои родители… У меня отец – историк, а мама – художница. Вот и придумали назвать меня так, чтобы это имя и в истории было, и маминым необычным стандартам соответствовало.
– Бонифаций… – повторил за парнем Блейд, чуть щурясь, смотря в темноту. – И кто же носил такое имя в истории?
– Святой Бонифаций, – вздохнул Бони. – Он был архиепископом, миссионером и реформатором церкви. Известен, как Апостол всех немцев.
– Ммм, – с уважением кивнул Блейд. – Так ты у нас носишь великое имя?
– Мне больше нравится просто «Бони», потому что «Бонифаций» – слишком сложно и пафосно. И моей маме тоже нравится сокращенная форма, только она добавляла в него ещё одну «н», но так уже получается женское имя…
– Какая, однако, у тебя интересная судьба и семья, – улыбнувшись, взглянув на собеседника, произнёс Блейд. – Наверное, это очень интересно – быть сыном художницы, творческой личности?
– Да, это интересно, – кивнул Бони. – Когда твой родитель – свободный художник, это автоматически освобождает тебя от многих неприятностей традиционного воспитания.
– А твой отец?
– Он тоже не был приверженцем консерватизма. Так что, они нашли друг друга.
Бони помолчал немного, затем добавил:
– Папа даже нормально отнёсся к тому, что мама четыре года назад сказала, что у неё творческий кризис, оставила дома все телефоны и прочие средства связи и уехала на Гавайи, чтобы там, сидя на берегу океана, восстановить связь с космосом и смочь вновь творить.
Блейд поднял брови, вопросительно смотря на парня. Он спросил:
– И как, прошёл творческий кризис?
– Не знаю, – Бони пожал плечами. – Она ещё не вернулась.
– У тебя удивительная семья, – сказал Блейд и достал сигарету, подсаживаясь ближе к новому знакомому, чтобы тоже укрыться от дождя.
– Да, есть немного… – улыбнувшись, ответил Бони. – Только мой старший брат, как это принято говорить, нормальный. Даже слишком нормальный, из-за это, собственно, мы и не общаемся.
– Почему?
– Он не может принять то, что хоть чуточку отличается от среднего стандарта, – несколько уклончиво ответил Бони. – Он и с мамой по этому поводу часто ссорился, и с папой. А со мной… – парень закатил глаза и тяжело вздохнул. – Я не могу вспомнить и дня, когда бы мы не ссорились и когда бы он не пытался меня перевоспитать.
– И как же он пытался тебя перевоспитать? – спросил Блейд, внимательно, изучающе смотря на профиль собеседника. – Или тебе неприятно об этом говорить?
– Нет, всё нормально. Он орал на меня, всё время говорил, какой я не такой и какая у нас чокнутая семья, часто бил. Но этого уже давно нет. Он переехал, когда мне было пятнадцать. С тех пор я его больше не видел, только несколько раз разговаривал по телефону.
– А сколько тебе сейчас лет?
– Двадцать.
– И ты не видел брата уже пять лет?
– Да, не видел, – вздохнул Бони и поёжился, шмыгнул носом и утёр его рукавом лёгкой курточки. – Но это меня не слишком расстраивает. Мы никогда не были близки.
Выронив сигарету и не заметив этого, Бони закрыл покрасневшие глаза и с силой потёр их кулаками.
– Ты так заболеешь, – произнёс Блейд, касаясь бедра парня, обращая на себя внимание. – Почему ты не идёшь домой?
– Мне некуда идти, – всхлипнул Бони и снова закрыл глаза, потёр их. – Меня выгнали из дома.
– Родители?
– Нет, – парень помотал головой. – Мой парень.
Блейд вопросительно изогнул бровь. Бони продолжал:
– Мы с ним встречаемся уже два года, год живём вместе, – он снова всхлипнул. – Сегодня вечером он пришёл ужасно пьяный, мы как-то незаметно начали ссориться, а потом он просто наорал на меня и вышвырнул из квартиры, сказав, что больше не хочет меня видеть. Даже вещи в окно выкинул. Не все, но, всё же…
Бони опустил взгляд и начал нервно перебирать пальцами, заламывать их.
– Наверное, не стоило мне этого говорить… – произнёс новый знакомый, смотря куда-то вниз, сутуля плечи.
– Почему?
– Многие люди начинали относиться ко мне плохо, узнав о моей ориентации.
– Поэтому вы ссорились с братом?
Бони немного непонимающе посмотрел на Блейда, затем кивнул:
– Да, из-за этого. Он не принимал этого и считал отклонением.
– Да, некоторые так думают…
Бони неровно улыбнулся, не обнажая зубов, и потянулся к бутылке, кажется, виски. Припав к горлышку, парень сделал несколько жадных глотков и закашлялся, едва не подавился. Как видно, ему не каждый день приходилось напиваться.
Утерев рукавом губы, Бони спросил:
– А что ты об этом думаешь?
– О геях?
– Да, – кивнул парень. – Как ты к ним относишься?
– Я к ним не отношусь, – невероятно обаятельным, бархатным голосом ответил Блейд, продолжая внимательно, но ненавязчиво смотреть на своего всё больше хмелеющего собеседника.
– Жаль, – вздохнул Бони и прикрыл глаза.
Запоздало спохватившись, поняв, что сказал, парень попытался оправдаться:
– Ты… Ты не подумай ничего, – он активно жестикулировал, выдавая с потрохами своё волнение. – Я просто… просто…
Блейд снисходительно улыбнулся потугам парня, который никак не мог совладать со своими мыслями и языком. Решив ему помочь, блондин поднял руку, прерывая этим жестом его сбитую объяснительную тираду, и сказал:
– Не нужно так пугаться своих же слов.
– Мне просто очень бы не хотелось, чтобы ты мне врезал за них, – немного напряжённо смотря на Блейда, ответил Бони. Глаза парня из-за спиртного блестели и начинали чуть-чуть косить.
– Не врежу, – слегка улыбнулся Блейд. – Даже, если я не отношусь к сексуальным меньшинствам, это не значит, что я их ненавижу или презираю.
– Это хорошо, – улыбнулся Бони, немного расслабляясь.
Он вновь приложился к бутылке виски, делая быстрые, большие глотки.
– Тебе не кажется, что напиваться ночью в парке, когда тебе некуда идти, опасно и недальновидно? – спросил Блейд, внимательно смотря на парня.
– Наверное, – пожал плечами Бони. – Но… какая разница? – он повернулся к Блейду корпусом, смотря на него пьяным взглядом. – Так мне хотя бы не настолько паршиво. Знаешь, Блейд, это очень больно, когда тебя, как котёнка, вышвыривают на улицу под проливной дождь.
– Да, это неприятно, – ответил Блейд.
Немного помолчав, он предложил:
– Если ты не хочешь возвращаться к родителям, можешь переночевать у меня. Я уверен, что твой парень наутро протрезвеет и поймёт, какую допустил ошибку, и вы помиритесь.
Сказав это, Блейд вопросительно взглянул на нового знакомого. Бони ответил:
– Я не могу вернуться к родителям. Мой отец сейчас не в Германии, а у меня нет ключей, я оставил их, когда переезжал.
Он немного помолчал, слегка хмурясь, что выглядело так забавно на пьяном лице. Вдруг посветлев, парень спросил:
– Правда, можно переночевать у тебя? – он слегка замялся и добавил уже более спокойным тоном: – Это тебя не стеснит?
– Совершенно нет, – спокойно ответил Блейд.
Похлопав себя по карманам, парень встал и взглянул на собеседника, спрашивая:
– Так, что? Ты идёшь? Если нет, то я посижу с тобой ещё немного, но вскоре поеду домой. Уже поздно, да и холодно, сам понимаешь.
Бони думал всего секунду-две, затем, он кивнул и ответил:
– Я поеду, если ты, конечно, не против.
– Я уже сказал, что не против.
Благодарно кивнув и улыбнувшись, Бони встал. Забрав у него зонт, Блейд повёл их к выходу из сквера. В какой-то момент новый знакомый споткнулся и едва не упал, чудом успев схватиться за крепкую руку Блейда. Он виновато поднял на спасителя глаза, продолжая крепко сжимать его руку, но понимая, что лучше перестать это делать. Блейд же, в свою очередь, отнёсся к этому совершенно спокойно. Даже не взглянув на смущенного парнишку, он сказал:
– Ты уже достаточно пьян. Так что, лучше держись за меня. Не хотелось бы встретить рассвет в травматологии.
– Мне казалось, что ты будешь против, – невнятно пробормотал Бони, пряча взгляд, но продолжая держаться за Блейда и покорно идти туда, куда он его вёл.
– Ты опять про свою ориентацию?
– Да…
– Я же сказал, что меня это совершенно не волнует.
– Приятно слышать, – ответил Бони и немного растеряно улыбнулся.
– Насколько я понимаю, тебе чаще всего встречались совершенно нетерпимые люди? – поинтересовался Блейд, бросая на парня беглый взгляд.
– Да, – вздохнул Бони. – Казалось бы, государство у нас толерантное, современное, а люди в нём… – он вновь вздохнул и прикрыл глаза, так и не заканчивая свою мысль.
– Да, тебе не повезло, Бони, – непонятным тоном ответил Блейд, прищуриваясь и вглядываясь в темноту улицы, ища взглядом свой автомобиль.
– Ты живёшь близко? – спросил через какое-то время Бони.
– Нет, далеко, – покачал головой Блейд и добавил: – Но я на машине, так что, идти пешком за тридевять земель нам не придётся.
– Это хорошо, – улыбнулся Бони и сразу же вздохнул, прикрыл глаза. – Я ужасно устал и замёрз.
– Да, – кивнул Блейд, – ссоры и нервы ужасно выматывают.
Оставшееся время до машины парни шли молча и только тогда, когда Блейд высвободил свою руку и направился к водительской дверце, Бони спросил:
– А почему ты оставил машину здесь, а не на улице?
– Негативный опыт, – соврал парень, отключая сигнализацию и открывая водительскую дверцу. – Несколько раз мою машину безбожно царапали, задевали, когда я оставлял её на улице. А я очень люблю свой автомобиль.
В речи Блейда не было ни слова правды: его машину ни разу никто не задевал и особой любви к ней он, также, не испытывал, потому что этот автомобиль был лишь одним из многих. Он мог себе позволить менять машины так часто, как ему захочется.
Кивнув, Бони тоже подошёл к автомобилю и сел на пассажирское сиденье спереди. Заняв своё место, Блейд пристегнулся и бесшумно выехал на проезжую часть. До их с Майклом дома ехать было совсем немного, минут десять от силы, но парень не собирался приводить чужого в дом к брату и потому направлялся в своё собственное жильё – дом далеко за городом, который он называл рабочим, которого не было ни на одной карте или навигаторе, потому что ещё несколько лет назад там был только голый участок земли, который Блейд выкупил и застроил в обход городских властей. Этот дом был идеальным местом для того, кто желал сбежать от всех и спрятаться на день-другой, просто отдохнуть в тишине. На десятки километров в округе не было ни единой живой души, ни единой постройки, а сам дом стоял не около дороги, а в стороне, благодаря чему, если не знать про него, то его было практически невозможно найти случайным образом.
Приближаясь к черте города, Блейд постепенно прибавлял скорость, чтобы вскоре, проехав знак: «Вы покидаете Берлин, доброго вам пути!», сорваться за сто километров в час и унестись вдаль и в темноту, под пологом которой, где-то далеко-далеко, скрывалось его тайное убежище наподобие тех, которые строят дети на деревьях. Только его «домик на дереве» был из камня и стоил около двухсот тысяч евро.
– Чёрт, – выругался Бони, крутясь и ища нечто. – Кажется, я бутылку оставил на лавке…
– Я тебе обязательно налью чего-нибудь, когда мы приедем, – ответил Блейд, следя за пустынной мокрой дорогой. – У меня достаточно алкоголя, причём, не такого, как пил ты, а качественного.
– У меня не было денег на дорогой виски.
– И ты решил, что это повод, чтобы травить себя, – кивнул Блейд.
– А ты пьёшь только дорогой алкоголь?
– Исключительно, – ответил Блейд, мягко выворачивая руль и сворачивая с главного шоссе.
– Обычно, ценителями элитных спиртных напитков становятся с возрастом, а ты на вид не на много старше меня.
– Мне двадцать шесть лет, – ответил Блейд, слегка щурясь, вглядываясь в темноту, стараясь не пропустить очередной важный поворот.
Отправляясь в «своё убежище», парень принципиально не пользовался навигаторами, всегда ища путь по памяти. Это было достаточно логичным – если ты не хочешь, чтобы кто-либо знал о каком-то месте, нужно сохранить его втайне даже от электроники в собственной машине, потому что, зачастую, техника становится врагом человека и безбожно предаёт его.
Когда они подъезжали к дому, Бони уже клевал носом, дремал. Панорама густого ночного леса, мерно проносящегося за окном, на всех действовала умиротворяюще и успокаивающе. На всех, кроме Блейда, который привык к тому, что в те моменты, когда он приезжает сюда, ему стоит оставаться бодрым, потому что спать ему придётся лечь не скоро.
Подъехав к высоким воротам, Блейд нажал кнопку автоматического открытия и проехал через раздвинувшиеся двери, которые спустя минуту закрылись вновь. Как только автомобиль въехал на территорию дома, датчики движения сработали, включая уличный свет, подсвечивая огромный особняк, делая его похожим на волшебный замок. Да, верно, те люди, которые строили его, проделали потрясающую и сложнейшую работу.
Отстегнув ремень безопасности, Блейд тронул своего спутника за руку и вышел из машины. Бони, мигом проснувшись и попрощавшись с сонливостью, поспешил последовать примеру хозяина дома.
– У тебя просто огромный дом, – с восхищением произнёс Бони, когда они зашли внутрь, оказываясь в гостиной. – Как видно, ты намного богаче, чем я думал.
Дом внутри казался ещё больше, просторнее, чем снаружи. В нём было очень много света и металлических элементов интерьера, что создавало эффект некой фантастичности, принадлежности к другому миру.
– Я не миллиардер, – усмехнулся Блейд, снимая пальто и беря пепельницу, что стояла на столике около входной двери. – Но денег у меня достаточно.
Блейд отправил гостя в душ и выдал ему сухую одежду, чтобы он переоделся. Сам он пропустил посещение ванной и обошёлся просто переодеванием в сухие вещи. Взяв бутылку бренди и два бокала, парень расположился в одной из спален, дожидаясь своего гостя.
Бони не заставил себя долго ждать, совсем скоро появляясь на пороге комнаты. Несмотря на горячий душ и сухую одежду, парень всё равно мёрз и, потому, с разрешения Блейда, накинул на плечи одеяло, устраиваясь в нём, как в коконе.
– Как и обещал, – сказал Блейд, передавая гостю полный бокал с бренди.
– Спасибо, – кивнул Бони и сделал маленький глоток, после чего залпом осушил бокал, ненадолго задерживая последний, не лезущий в горло глоток во рту.
Он протянул пустой бокал хозяину дома. Блейд усмехнулся и покачал головой, после чего вновь наполнил бокал гостя.
– Ты так хочешь напиться? – спросил Блейд, с лёгкой ухмылкой смотря на гостя.
– Не только, – ответил Бони и вновь пригубил бренди. – Мне очень холодно, никак не могу согреться.
– Я могу приготовить тебе чай или кофе, – предложил Блейд, смотря на гостя, который крутил в руках бокал с крепким спиртным.
– Не надо, – покачал головой Бони. – Ты прав, – он вздохнул и сделал три больших глотка, – я хочу напиться. Так проще.
– Как хочешь, – пожал плечами Блейд и прилёг на высокие подушки.
Найдя пульт, он включил телевизор, начиная переключать каналы, ища что-нибудь интересное. Бони несколько минут сидел, наблюдая за Блейдом, и, всё-таки, решился и подсел ближе к нему, тоже прилег, только набок, чтобы видеть его.
– Ты не против? – спросил Бони, имея в виду свою близость к нему.
– Нет, – спокойно ответил Блейд.
Вновь переключив канал и остановив свой выбор на каком-то триллере, он добавил:
– Если тебе так холодно, я могу тебя обнять. Или дать ещё одно одеяло.
– Лучше обнять, – слишком честно ответил Бони и подлез ещё ближе к Блейду, устраиваясь у него под боком.
Он устроил свою голову на плече Блейда и добавил, смотря грустным взглядом в экран телевизора:
– Мне просто очень нужно снова почувствовать себя нужным…
– Может быть, тебе лучше больше не пить? – поинтересовался Блейд, скашивая глаза на парня. – Ещё немного и тебя понесёт.
– Ты боишься этого? – спросил Бони, поднимая голову и смотря на Блейда таким взглядом, от которого у любого бы душа взвыла и свернулась в трубочку. У любого, но не у Блейда.
Но показать пареньку то, что он так надеялся найти в нём, в его глазах, он был совершенно не против. В конце концов, не зря же говорят – кто ищет, тот всегда найдёт…
– Боюсь? – усмехнулся Блейд и, прикрыв глаза, покачал головой.
Открыв глаза, он вновь взглянул на гостя, добавляя:
– Я ничего не боюсь.
– Разве можно ничего не бояться? – удивился Бони. Он снова припал губами к стеклу бокала, втягивая в себя мутящий сознание алкоголь.
– Можно, – спокойно ответил Блейд и тоже взял бокал, сделал два глотка, после чего вернул его на тумбочку. – Я очень хорошо умею справляться со своими страхами.
– А как тебе это удаётся? – продолжал сыпать вопросами захмелевший Бони.
Он сел и придвинулся ещё ближе, касаясь своим коленом бедра Блейда. Взглянув на парня, выдержав недолгую паузу, Блейд ответил:
– Просто я знаю одну нехитрую, но очень важную истину…
– Какую?
Усмехнувшись, прикрыв глаза, Блейд ответил:
– Эта истина в том, что страхи существует лишь в нашей голове.
– Но ведь мы всегда боимся чего-то внешнего по отношению к нам? – не понял Бони, он слегка нахмурился.
– Ты прав, – согласился Блейд. – Но, чего стоит пугающий нас объект, если мы перестанем его бояться?
Бони завис на какое-то время, переваривая информацию, которая порождала так много размышлений и могла в корне изменить привычную картину мира. Блейд терпеливо ждал, пока парнишка подумает. Ждал и неспешно потягивал виски.
Услышав крик в телевизоре, Блейд нахмурился и перевёл взгляд на экран. Узнав фильм, который он уже смотрел, парень переключил канал. Подумав, Бони не стал ничего говорить касательно этой сложной темы и, сделав глоток бренди, вновь устроился на плече Блейда.
– Ты тёплый, – произнёс Бони, проводя щекой по плечу Блейда, которое было горячим даже через ткань серой футболки.
– Мне часто об этом говорят.
– Даже горячий… – парнишка вновь потёрся об плечо Блейда щекой, забываясь и забывая о том, что это действие может быть не очень уместным и что оно может быть неправильно расценено.
– А ты уже совсем пьяный… – прошептал самому себе Блейд, смотря куда-то перед собой.
Выйдя из минутного транса, парень обратился к гостю:
– Тебе всё ещё холодно?
– Да, – кивнул Бони.
На самом деле, он уже почти согрелся, но что-то заставило его соврать. Наверное, в нём говорил крепкий алкоголь и нервное перенапряжение из-за пережитого в прошедший вечер.
Улыбнувшись уголком рта, Блейд завёл одну руку Бони за спину и, отодвинув одеяло, провел по его спине, после чего забрался под его майку, проводя ладонью уже по голой коже.
Бони вздрогнул. Эта реакция была столь яркой и выраженной, что Блейд не смог пропустить её мимо внимания. Остановив движения руки, он вопросительно взглянул на гостя.
– Я сделал тебе больно? – тактично спросил Блейд.
Бони вновь вздрогнул, но уже слабее, и помотал головой, отвечая:
– Нет-нет. Пожалуйста, продолжай…
– Тогда, постарайся не дёргаться.
Бони виновато улыбнулся и снова лёг так, чтобы Блейду было удобно. Гладя парня по спине одной рукой, второй Блейд продолжил переключать каналы, ища хоть что-нибудь интересное.
– Подожди… – остановил Блейда гость. В этот момент он как раз включил канал с эротикой.
– Будем это смотреть? – поинтересовался Блейд, скашивая глаза на Бони.
Парнишка не ответил, с каким-то странным интересом наблюдая за происходящим на экране.
– А ты часто смотришь подобное? – вдруг спросил Бони.
Этот вопрос был странным и удивил Блейда. Вопросительно взглянув на гостя, он ответил:
– Нет.
Немного помолчав, он добавил:
– Я предпочитаю делать, а не наблюдать.
Кивнув, Бони вновь замолчал на какое-то время, внимательно наблюдая за развратными и будоражащими действиями героев незамысловатого кино. Когда комнату заполнили характерные звуки и стоны, парень вновь обратился к Блейду:
– А ты когда-нибудь смотрел кино про однополые пары? – прикусив губу, он добавил: – Про двух мужчин?
Блейд вопросительно посмотрел на гостя. Едва слышно хмыкнув, он ответил:
– Нет, не возникало желания.
– Здесь ты тоже хочешь делать, а не наблюдать? – протараторил Бони, смотря на Блейда пьяными, широко распахнутыми глазами.
– Что ты имеешь в виду?
– Хочешь попробовать? – выпалил Бони прежде, чем Блейд успел договорить, заглушая последние буквы его слов.
Секунду посидев, Бони потянулся вперёд, прикрывая глаза и касаясь губ Блейда своими губами, мягко, немного испугано целуя его и быстро отстраняясь, заглядывая парню в глаза. Блейд ничего не говорил, молча смотря на гостя, и по его взгляду было непонятно, как он относится к тому, что только что произошло.
Молчание затягивалось, становилось напряжённым. Бони успел трижды проклясть себя за инициативу, но что-то сказать, нарушить тишину и попытаться оправдаться он не решался. Потому парень просто смотрел на Блейда бегающими глазами и теребил в пальцах край одеяла, которое уже почти сползло с него.
Наконец-то прекратив эту пытку молчанием и неизвестностью, Блейд невыносимо медленно приоткрыл рот и негромко произнёс:
– Можно попробовать… – на губах скользнула дьявольская улыбка.
Пропустив темноту и сталь, дрогнувшую на губах и в голосе Блейда, Бони отпустил страх и вновь потянулся к парню, припадая к его губам поцелуем, который очень скоро стал глубоким, безумно влажным и горячим.
Взяв Бони за плечи, Блейд повалил его на спину и подмял под себя, одной рукой оглаживая его бок, а второй отодвигая мешающееся одеяло в сторону. Парнишка отзывчиво выгибался под руками Блейда и самозабвенно, отчаянно целовал его, целовал так, что начинали болеть губы. Но остановиться он не мог – лишь человек может стать лекарством от боли, подаренной другим человеком. И Бони отчаянно желал этого лечения, желал забыться. А алкоголь, текущий в его крови, сводил и без того сомнительные шансы подумать и остановиться к нулю, уничтожал их и сравнивал с землёй.
Когда Блейду наконец-то удалось полностью освободить Бони от плена одеяла, он задрал его майку и провёл влажной дорожкой поцелуев от низа живота до груди, после чего положил ладони ему на бока и, сильно давя, повёл вверх, оставляя красноватые следы от своих пальцев на его светлой коже.
Парнишка выгнулся и закрыл глаза, запрокидывая голову, открывая тонкую шею, в которую тут же впился жёстким поцелуем Блейд, оставляя на коже ярко-кровавый засос и следы от зубов. Елозя под Блейдом, Бони согнул ноги в коленях и развёл их, подаваясь бёдрами вверх, прижимаясь к неожиданному любовнику.
– И, всё-таки, ты безумно пьян, – ухмыльнувшись, прошептал Блейд.
– Что? – не расслышав, переспросил Бони.
Он открыл глаза и пытался сфокусировать взгляд на лице любовника.
– Ничего, – продолжая держать губы изогнутыми в зловещей ухмылке, ответил Блейд и вновь припал губами к телу парня, достаточно сильно прикусывая кожу на его груди, рёбрах.
Бони снова выгнулся, подаваясь бёдрами вверх, и застонал, когда Блейд накрыл ладонью его ширинку, ощутимо сильно сжимая его член через ткань джинсов. Он открыл рот, чтобы схватить достаточную порцию кислорода и что-то сказать, попросить о большем, но не успел произнести ни звука, потому что Блейд рывком перевернул его и, стянув с него футболку, поставил на четвереньки.
Это было слишком быстро и немного неожиданно и заставило Бони немного растеряться, но уже в следующую секунду он позабыл про свои страхи и сомнения, потому что на его спину легли умопомрачительно тёплые и умелые руки, оглаживая кожу, даря наслаждение и расслабляя. На несколько мгновений задержав ладони на пояснице парня, нежно и медленно поглаживая чувствительную кожу, Блейд скользнул руками дальше, проводя рукой по попе Бони, а, затем, резко и слишком сильно сжимая его левую ягодицу.
Поднявшись к голове Бони, Блейд скользнул рукой ему под живот, расстегивая ремень и ширинку, приспуская его джинсы. Прикусив кожу под самым ухом парня, он сказал:
– Надеюсь, ты уже готов, потому что я не люблю долгих прелюдий.
Бони не ответил, только лишь промычал что-то невнятное, по чему угадывалось согласие. Усмехнувшись парню в затылок, Блейд стянул с него джинсы и трусы, роняя его при этом. Бони затуманенным взглядом наблюдал за тем, как Блейд раздевался. А, когда на парне не осталось ничего, парнишка пододвинулся к подушкам и лёг на спину, через несколько секунд подтягивая колени к груди, открываясь.
Достав презерватив и надев его, Блейд подполз к Бони, проводя пальцев по его ноге от щиколотки и до острой коленки. Он спросил:
– У тебя достаточно опыта?
– Д-да, – запинаясь из-за сбитого дыхания, ответил гость.
– Хорошо, – кивнул Блейд. – Потому что смазки у меня нет.
Бони сглотнул, наблюдая за любовником. Блейд сплюнул на ладонь и провёл ею между ягодиц парня, нашёл колечко мышц и, помассировав его немного, вставил один и почти сразу же второй палец. Вскоре к двум пальцам добавился и третий, а сама подготовка не продлилась долго. Уже через две минуты, когда сфинктер парня немного расслабился, перестал быть таким тугим, а сам Бони уже начал задыхаться от стонов и желания, Блейд вынул из него пальцы и, резко перевернув парня, вошёл в него.
Бони широко распахнул глаза и затих, даже дышать перестал, потому что Блейд вошёл в него резко, почти на всю длину, причиняя несильную тупую боль. Но уже в следующее мгновение он забыл о своих неприятных ощущениях, потому что Блейд, удачно двинувшись у него внутри, задел простату и пользовался этим, не контактируя с ней при каждом движении, но задевая эту заветную точку с мерной, но всякий раз неожиданной амплитудой. Это заставляло Бони стонать и сходить с ума, то подниматься, выгибаясь и оборачиваясь через плечо на умелого любовника, то падать лицом в подушки, комкать в кулаках простынь.
Блейд двигался мерно, часто, выдерживая чёткий ритм, который сводил с ума и заставлял задыхаться воздухом, бесстыдно стонать, выгибаясь в пояснице до угрозы перелома позвоночника. Но эта угроза, эта опасность острых осколков позвонков, что ворвутся в мягкие ткани и в клочья разорвут нервы, лишь подогревала желание и страсть, повышала уровень возбуждения. Это общеизвестный факт – людей дико заводит опасность, отчего же, иначе, в современном мире столь популярны вампиры, которые могут с лёгкостью соблазнить тебя, вознести на вершину блаженства, а в следующую минуту прикончить, с хрустом впившись в твоё горячее, полнокровное горло?
– Ах, да… ещё… – стонет Бони, упираясь в постель ладонями и поднимаясь на вытянутых руках, ещё сильнее прогибаясь в пояснице, раскрываясь и подаваясь бёдрами назад, с жадными хлопками кожи о кожу встречая каждый мощный толчок своего молчаливого любовника.
Блейд крепко стискивал зубы, вбиваясь в такое тесное тело случайного любовника, наслаждаясь тем, как туго входит его член в узкий задний проход парня, но, отмечая про себя даже в этом запале чувств, что подобный секс совсем не для него. Всё-таки, парни никогда не возбуждали Блейда и то, что сейчас он с оттягом трахал этого парнишку, вовсе не говорило о его склонности к гомосексуализму. Напротив, этот случайный опыт лишь сильнее убеждал его в обратном. Как известно, исключение является лучшим подтверждением любого правила.
Стиснув зубы сильнее, и прикрыв глаза, Блейд сильнее сжал бёдра Бони, оставляя на его коже следы от своих цепких длинных пальцев, которые на завтра станут синяками и кровоподтёками, давая его парню новый повод указать на дверь и послать Бони к чёрту. Измены никто не потерпит. Блейд бы точно не потерпел.
Накатывающий оргазм ощущался столь близким, но, отчего-то, никак не наступал. Это раздражало и заставляло двигаться всё сильнее, причиняя парню под собой боль, заставляя его то и дело срываться на визг и просить то притормозить, то продолжать и ни в коем случае не останавливаться.
Эти слова-мольбы-просьбы были приятны для слуха и услаждали самолюбие, лишний раз давай Блейду понять, что он отличный любовник, как теперь выяснилось, для обоих полов.
«Но продолжать походы на голубую сторону я точно не стану», – подумал Блейд и с силой нажал на поясницу Бони, валя его на кровать и прижимая сверху, начиная врываться в его тело так, что парнишка заскулил и упал лицом в матрас, но даже он не мог заглушить его криков и стонов.
Блейд не задумывался о том, были ли это крики наслаждения или боли, ему сейчас было важно лишь собственное наслаждение. А этот парень… Что ж, он попросил его об услуге, предложил её, а Блейд великодушно принял в свои руки очередной дар.
«Какой же ты глупый», – подумал Блейд, смотря на влажную от пота спину Бони. Почему-то, во время этой близости блондину никак не удавалось отключить голову и переесть думать.
Стиснув зубы и закрыв глаза, шумно и раздражённо выдохнув, Блейд потянул бёдра парня на себя и, почти полностью выйдя из его тела, резко ворвался вновь, вгоняя свой немаленький член на всю длину и проезжаясь по его простате. Бони заскулил, срываясь на высокий визг. Ухмыльнувшись, Блейд продолжил двигаться под этим углом, не теряя более волшебной точки, заставляющей парня под ним сходить с ума, приближая его к умопомрачительному оргазму.
– Блейд, да, да… Господи, да! Еще! Ах, да… – вырвалось из горла Бони, и он резко выгнулся, насаживаясь на член Блейда и кончая, сжимая при этом орган парня внутренними мышцами так сильно, что Блейд задержал дыхание от резкой умопомрачительной и вибрирующей узости.
Это подстегнуло его удовольствие и Блейд, игнорируя то, что Бони уже обмяк под ним, запачкав простынь своей спермой, пытался не упустить эту тугую струну удовольствия, продолжая со всей силы вбиваться в ослабшее тело парня.
«Да, – стучало в голове Блейда сбитым пульсом и шумным дыханием. – Ещё чуть-чуть. Ещё чуть-чуть…».
И вот лавина оргазма обрушилась на Блейда, погребая под собой на бесконечные несколько секунд, гася свет под закрытыми веками и подсвечивая эту темноту алым. Он продолжал вбиваться в тело Бони до последней судороги пронзённого удовольствием тела, а, после, с эротичным хлюпом вытащил свой член из заднего прохода парня и сел, складывая ноги по-турецки и пытаясь выровнять сбитое донельзя дыхание.
Осторожно разогнувшись, Бони подполз к Блейду и тоже сел напротив него, под ним как раз оказалась чуть влажная от его же семени простыня, и это ощущение создавало некоторое неудобство, но парень был сейчас слишком взбудоражен, чтобы думать об этом и пытаться это исправить.
Стянув презерватив и бросив его в урну, Блейд взял свой бокал с бренди и залпом осушил, ему безумно хотелось пить. Слегка утолив жажду, он взял в руки сигарету и зажигалку, но закуривать сразу не стал и взглянул на Бони. Парнишка был весь красный, он тяжело дышал, а по его мутному, блестящему взгляду казалось, что он где-то не здесь.
Молча взяв бокал Бони, Блейд протянул его парню. Приняв бокал, Бони сделал три маленьких глотка и икнул, нахмурился.
– Тебе нехорошо? – спросил Блейд, внимательно смотря на парнишку чуть прищуренными глазами.
– Немного… – непонятно ответил Бони. – У меня голова кружится.
Бони помолчал немного, сделал ещё один маленький глоток и, ещё сильнее нахмурив брови, добавил:
– Пожалуй, мне стоит умыться. Это должно немного привести меня в чувства. Можно? – он взглянул на Блейда.
– Конечно, – пожал плечами Блейд и поставил бокал на тумбочку, подкурил, затягиваясь крепким дымом, и, запуская сизые змейки в полёт по комнате.
Бони кивнул и встал, чуть покачнулся. Обернувшись, он попросил:
– Можешь дать мне какое-нибудь маленькое блюдце или чашку? Мне нужно линзы снять на ночь.
– Цветные?
– Да, а что?
– Ничего. Я просто никак не мог понять, как у блондина могут быть чёрные глаза.
– Я крашенный. Натуральный цвет волос у меня русый. А глаза зелёные.
Кивнув, Блейд сказал:
– Я сейчас докурю и принесу тебе что-нибудь подходящее.
– Хорошо, – слегка улыбнулся Бони и вновь покачнулся, схватился за стену. – Я буду в ванной.
Блейд кивнул и отвернулся, сосредотачиваясь на сигарете, Бони ушёл. Не докурив совсем немного, Блейд встал и, надев трусы, неспешно и тихо направился в ванную комнату, что располагалась рядом со спальней, приоткрыл незапертую дверь. Проведя взглядом по спине и ногам Бони, который плескался в раковине, забрызгивая пол и стены, разводя лужи, Блейд прошёл в комнату и остановился в паре шагов от парнишки.
Взгляд Блейда упал на раковину, в которой была заткнута пробка и которая была уже практически полна воды. Беззвучно усмехнувшись, Блейд сделал последнюю затяжку, точным щелчком пальцев отправил окурок в унитаз и подошёл к Бони, останавливаясь у него за спиной.
– Ты принёс блюдце? – спросил парнишка, не открывая глаз и продолжая плескать в лицо прохладной водой.
– Да, – соврал Блейд. В его тоне сквозило что-то ледяное, жуткое, но Бони не услышал этого.
Бони хотел разогнуться и взглянуть в зеркало, но Блейд не позволил ему этого, кладя руку за загривок, массируя его. Парнишка расплылся в улыбке, наслаждаясь приятными, расслабляющими прикосновениями.
– Ты очень хороший, – прошептал Бони, едва не урча от удовольствия, как котёнок.
– Да, – непонятным тоном ответил Блейд, – мне об этом многие говорили…
Бони открыл рот, чтобы ещё что-то сказать, но не успел этого сделать, потому что Блейд резко и сильно надавил на его затылок, погружая лицом в воду и удерживая так, лишая возможности сделать вдох, топя.
Улыбка сменилась на лице парнишки удивлением, затем испугом и гримасой ужаса. Он мычал, кричал в воду, запуская на её поверхность сотни пузырьков столь нужного сейчас кислорода, хватался руками за края раковины и за руки Блейда, пытался разогнуться и снова начать дышать. Дышать…
Блейд с безучастным выражением лица держал Бони до тех пор, пока дефицит кислорода и количество попавшей в лёгкие воды не сделали своё дело, пока он не затих. Его руки безвольно обвисли плетьми, а ноги подогнулись, если бы не сильные руки Блейда, которые держали его, он бы рухнул мешком на холодный кафельный пол.
Подождав ещё три минуты, Блейд аккуратно уложил парня на пол, провёл по его шее пальцами и надавил на сонную артерию, проверяя пульс. Пульса не было. Дело было сделано.
– Не зря ты упоминал о котятах сегодня, Бонифаций, – прошептал Блейд, опуская веки парня, закрывая его широко распахнутые, застывшие в ужасе глаза. – Их же тоже топят…
Вздохнув, Блейд встал и, отряхнув от воды руки, пошёл в подсобную комнату за отбеливателем. Нужно было отмыть тело парнишки от своих следом и прикосновений. Надев перчатки, парень тщательно, педантично протёр каждый сантиметр его кожи, после чего уложил тело в ванную и, мгновенно забыв о нём, подошёл к зеркалу. Упёршись руками в края раковины, блондин всматривался в своё отражение, придирчиво цепляясь взглядом за вновь отросшую щетину и чуть красноватые из-за плохого сна, алкоголя и дыма, что раздражал нежную слизистую, глаза.
«Нужно нормально выспаться, – подумал Блейд и выдернул из раковины пробку. Вода стремительно начала исчезать в сливе. – Надеюсь, ещё не слишком поздно…».
Спустив воду в унитазе, смыв окурок, блондин выключил свет и покинул ванную комнату. Вернувшись в спальню, Блейд сел на кровать, складывая ноги по-турецки, и закурил. Смотря куда-то перед собой, блондин сделал три затяжки, а, затем, взглянул на часы. Стрелки указывали на начало пятого. Шансы выспаться были невелики, но попробовать стоило.
Стянув с кровати перепачканную спермой простынь, Блейд отнёс её в ванную и сунул в стиральную машинку. Постирает уже завтра, завтра же и избавится от тела Бони. А сейчас нужно позвонить Майклу, сказать, что вернётся послезавтра утром, и лечь спать.
Так Блейд и решил поступить, беря новую сигарету, закуривая и набирая номер младшего брата.