Битвы магов. Книга Хаоса. Акт первый, основной. Действие 2. Добро пожаловать в Мир Теней, или Магминздрав предупреждает: «Ваши желания убивают вас» (Роман Гринь, 2016)

Дневной свет ослепил меня, как только я открыл глаза. Они заслезились, и мне пришлось часто моргать, чтобы привыкнуть к яркому освещению. Приподнявшись на локтях, я почувствовал тупую ломящую боль во всем теле, но все равно прежде, чем плюхнуться обратно на подушку, внимательно осмотрел помещение. Комната оказалась небольшой: окно напротив кровати с прозрачным тюлем и широко раздвинутыми бледно-салатовыми шторами, болотно-коричневый шкаф, несколько неказистых стульев, столик со стопкой каких-то глянцевых журналов, в углу тумбочка со стареньким телевизором. А рядом с окном, на мягком, обтянутом кожей (хотя скорее уж кожзаменителем) кресле, мирно дремала черная кошка, нежась под теплыми лучами солнца. Кстати, о солнце, судя по его положению, уже перевалило за полдень. Долго же я спал.

– Кира, – тихо позвал я. Голова раскалывалась, словно после бурной пьянки, а ощущения в теле были такими, как будто вчера кто-то долго и методично меня избивал.

Изумрудные глаза открылись мгновенно и посмотрели на меня с обычным веселым любопытством.

– Очнулся-таки? – промурлыкала Кира. – Я уж и не надеялась.

– Не дождешься, – буркнул я и попробовал активнее пошевелить руками и ногами. Кажется, ничего не сломано. Но чувствовал я себя очень потрепанным. – Что со мной произошло?

– Ты совсем ничего не помнишь?

– Смутно, все как в тумане. Бестия, группа специального назначения, смертоносный демон, странный ночной пришелец, спасший меня. – Я пытался сложить цельную картину из всего, что произошло. – Ну и вечерок вчера выдался. Странно, что я до сих пор жив.

– Да, действительно странно. Хотя могу тебя немного обрадовать: твои новоиспеченные враги заметили валькирию, севшую нам на хвост. В отличие от тебя боевые маги Хаоса из специальной группы знают, что она из себя представляет. Так что все уверены, что ты мертв.

– И никто даже не попытался отыскать мое тело и потыкать в него палкой, чтобы убедиться в моей смерти? Или сделать контрольный выстрел в голову? Как непрофессионально! – удивился я. – Ну что ж, не будем пока разочаровывать наших врагов и внезапно воскресать. А то, глядишь, помрут с перепуга от такого неожиданного зрелища, где же мы тогда новых врагов найдем? Но все-таки интересно, как скоро они догадаются, что я жив?

– Ну, это зависит от многих факторов, в принципе они уже могли пойти по следу и найти тебя. А сейчас они стоят за дверью и спорят, что лучше: спустить с тебя шкуру или сжечь заживо, – промурлыкала кошка, спрыгнув с кресла.

– Очень смешно! Ты всегда умела утешать. В любом случае ты отчасти права, в моей ситуации малейшее промедление опасно для жизни. Нужно убираться отсюда, и поскорее. Кстати, отсюда – это откуда? – Я с растерянностью осмотрел совершенно незнакомую комнату. – Где я? Как я здесь очутился?

– Помнишь того ночного незнакомца, что спас тебя от демона? – не дожидаясь ответа, Кира продолжила: – Он еще пожелал тебе спокойной ночи.

Да уж, такое забудешь.

– Так вот, после этого ты сел в машину и приехал сюда. Это небольшой придорожный отель. Ты все это время был сильно не в себе, как будто пьян или под гипнозом. Ты снял эту комнату, разделся, упал на кровать, тут же вырубился и проспал, если быть дотошной, четырнадцать часов и сорок три минуты.

– Так что со мной было?! Ты не в состоянии отличить пьяного от жертвы гипноза?! – Я почему-то сильно разозлился, когда осознал достаточно очевидный факт – меня нагло и без спросу загипнотизировали. Хотя стоило бы быть благодарным за то, что жив остался.

– Не кипятись. – Кира смотрела на меня невозмутимо, ее выдержка и хладнокровие всегда превосходили мои, а они тоже были неслабыми. – Это какая-то незнакомая мне форма гипноза. Да, как ты знаешь, обыкновенный гипноз на магов не действует из-за ваших ментальных блоков. Здесь применили что-то посильнее.

– Мне кажется, травля спецназом Хаоса и два редких сверхсильных существа, одно из которых владеет гипнозом, – это перебор для одного вечера. – Я вздохнул и снова откинулся на подушку. – И что ты думаешь об этом?

– Уточняй, о чем именно спрашиваешь! – промурлыкала Кира. – Вчера вечером слишком много всего произошло.

– Ну, с Бестией и группой специального назначения все более или менее понятно, хотя проблем от этого не меньше. У хаоситов произошел переворот, в результате чего я потерял верного друга и стал ренегатом для своих бывших товарищей. Насчет того, как быть дальше, еще пораскину мозгами. Мне интересно твое мнение о демоне в золотых сияющих доспехах и о том странном существе в черном плаще, что разорвало демона на куски. Этот ночной пришелец почему-то спас нас от неминуемой гибели.

– Не нас, а тебя. Я не живая, и смерть мне не грозит. – Поймав мой не самый любящий взгляд, демонесса продолжила: – Да, мне тоже все это кажется странным. Особенно – нападение валькирии. Ее явно кто-то подослал. Сами по себе эти демоны на магов не охотятся. Да валькирия и сама призналась, что ей приказали тебя убить. Но вот странно, что кто-то решил избавиться от тебя таким способом, если…

– Если есть сотни более простых и практичных способов покончить со мной, – закончил я за свою спутницу. – Да, меня это тоже удивляет. Все маги довольно прагматичны, они и лишней капли энергии не потратят. А тут такая расточительность. Натравить на мага моего уровня валькирию – это все равно что бороться с клопами при помощи миномета и ручных гранат. Непрактично – это мягко сказано.

– Может, тебя вовсе и не хотели убивать?

– Ну, не похоже, что валькирия имела мирные намерения.

– Я не об этом, – сказала Кира.

– Думаешь, враг хотел проверить, придет ли кто-то ко мне на помощь? То странное существо в плаще? Может, его спровоцировали на защиту, заставили открыться и показать себя? Не знаю, все это кажется маловероятным, – сказал я и обхватил голову руками.

– Возможно все, – философски заметила Кира. – Хотя… все еще непонятно, зачем к тебе подослали именно валькирию, а не кого-то другого? Что, если твой враг просто живет за Гранью, в Сумеречном Мире, и сам до тебя дотянуться не может? Вот и посылает кого-то вместо себя.

– Это вряд ли. Я всего несколько раз был за Гранью и врагов в тех краях нажить себе не успел. Да и живут там одни тени и призраки, больно нужен я им. У меня и в этом-то мире врагов нет. Точнее, не было до вчерашнего вечера. И все-таки тот незнакомец в плаще кажется мне еще удивительней валькирии. Кто он такой? Или что он такое? Как он настолько быстро разделался с могущественным демоном? А его голос! – Я поежился от одного воспоминания.

– Стилем боя это существо очень походило на вампира.

– А вампиру под силу разделаться с валькирией? – поинтересовался я.

– Ну, думаю, слаженная команда, в которую входит дюжина тысячелетних вампиров, с этой задачей справилась бы минут за пять. Не без потерь, скорее всего. Но чтобы вот так, за несколько мгновений, разорвать валькирию… На такую мощь способны только Великие Мастера. Но все они пользуются магией, а не когтями и клыками.

– У меня голова раскалывается от всех этих загадок, – ответил я, еще сильнее сжав руками голову, которая и так чуть ли не трещала по швам. – Нужно пойти поесть. На пустой желудок из меня плохой аналитик.

– Впрочем, как и на полный, – не удержалась от шпильки Кира. Кошка спрыгнула с кресла и направилась к выходу из комнаты.

– Э нет! Мне могут пригодиться твои советы, а на людях я не собираюсь болтать с пустотой, так что полезай-ка ты в медальон! – Как я уже говорил, Кира очень не любила сидеть внутри «презренного куска металла», но это был единственный способ поддерживать ментальную связь, то есть, говоря проще, общаться друг с другом без посредства речевого аппарата.

Я, стиснув зубы, приподнялся на локтях, сел, а потом аккуратно встал с кровати. Все тело невыносимо болело, но отлеживаться не было времени. В любой момент мои враги, коих у меня, как вчера оказалось, немало, могут узнать, что мне удалось выжить, и тут же поспешат исправить эту досадную ошибку.

Я взял со стула свою одежду и, кое-как натянув на себя, двинулся к выходу. Оглянувшись, в последний раз осмотрел маленькую уютную комнатку. Больше всего мне хотелось остаться здесь хотя бы на день и ни о чем не думать, ни о чем не переживать. Но я не мог позволить себе такую роскошь.

Я, не особо глядя по сторонам, быстро миновал холл гостиницы и вышел на улицу. За ограждением, под зонтиками с логотипами кока-колы, стояло около десяти пластиковых столиков, три из которых были заняты. Из мангала, что находился недалеко от летней кухни, доносился аппетитный запах шашлыка. Желудок протяжным жалобным урчанием напомнил мне, что подкрепиться было бы совсем не лишним. А я как раз вспомнил, что с деньгами у меня туго. Какая досада! Что ж, придется использовать старый, не слишком благородный, но весьма эффективный способ. Я посмотрел на людей, сидящих за столиками, и прикинул, кто же сегодня будет моим спонсором. Слева устроилась семья: отец, мать и дочурка лет пяти уплетали бургеры и жизнерадостно улыбались. Эти люди выглядели счастливыми и довольными, и в мои планы не входило менять это. Справа от них скучала одинокая дама в деловом костюме и с выражением крайнего усердия на лице вяло ковыряла вилкой крохотную порцию какого-то салата, изредка маленькими глотками прихлебывая из бокала белое вино. Эта тоже не подходит. Еще правее за крайним столиком сидел тучный мужчина лет сорока, одетый в дорогой костюм, пуговицы которого еле сходились на необъятном чреве. Перед ним стояли бокал с темным пивом, большая тарелка картофеля и двойная порция шашлыка. Половина этой еды была уже съедена, и по той скорости, с которой толстяк расправлялся с едой и пивом, я понял, что это не первая порция и далеко не первый бокал. Вот кто мне нужен.

Превозмогая боль, я уверенным, как мне казалось, шагом подошел к столику, хлопнул толстяка ладонью по плечу и достаточно громко произнес: «Здоров! Давненько не виделись!» Краем глаза где-то на периферии заметил человека в черном костюме и затемненных очках. Он стоял в достаточно расслабленной позе возле черного BMW, но когда я подошел к толстяку – тут же напрягся. Черт бы побрал мою невнимательность! Когда-нибудь она меня погубит! Это, судя по всему, телохранитель толстяка, но отступать уже было слишком поздно.

Мужчина передо мной тоже напрягся, его массивная голова повернулась в мою сторону, и на меня уставились крохотные поросячьи глазки, совсем сузившиеся в подозрительном прищуре. Так продолжалось несколько мгновений, после чего его глаза расширились, и я увидел в них сначала удивление, а потом и узнавание. Вдруг лицо толстяка расплылось в широкой улыбке, и он так неожиданно схватил меня своей громадной ручищей и прижал к себе, что я еле устоял на ногах:

– Сашка! Санек! Сколько лет, сколько зим! Как ты? Как жена? Все еще держишь свой ларек или уже расширяешь дело?

Сашка?! Ладно, почему бы и нет? Буду сегодня Саньком, лишь бы накормили досыта. Я заметил, что охранник снова расслабился и, скрестив руки на груди, оперся на капот машины. Он с нескрываемым любопытством изучал меня. Ну и пусть. Мне все равно!

– Да ты садись! В ногах правды нет! – Я послушно плюхнулся на пластиковый стул. – Эй, официант! – Толстяк громко хлопнул своими пухлыми ладонями. – Неси-ка ты еще одну порцию, двойную. И пива, да поживее!

Официант умчался на кухню с небывалым проворством, видимо, такие богатенькие посетители, как этот толстяк, были редкими птицами в забегаловке у придорожного отеля. Что ж, мне оставалось лишь изображать из себя того самого Санька и следить, чтобы завеса моего психомагического гипноза не упала. Хорошо, что я не пропускал в академии ни единого урока психомагии. Нет, конечно, эта дисциплина не называлась «психомагией», она носила какое-то название вроде «принципы и механизмы использования энергетических потоков и полей нестабильной хаотической среды для влияния на поверхностные и глубинные психические процессы гуманоидных и некоторых негуманоидных существ». Я уже точно не помню. Но по-простому такое искусство мы называли «психомагией». И это та единственная сфера магии, в которой я слыл асом. И гипноз, кстати, был далеко не единственным фокусом в этой отрасли магического искусства. Я, например, могу создавать разные глубинные установки и даже менять воспоминания человека и многое, многое другое, но сейчас не об этом. Просто скажу, что это направление в магии являлось одним из моих любимых. По окончании двухлетней общеобразовательной подготовки в Академии Хаоса я поступил именно на психомагический факультет и добился немалых результатов. Психомагию явно стоит считать моей сильной стороной. А вот самым слабым моим местом всегда была техномагия – создание и использование всякого рода магических гаджетов. Но что-то я отвлекся.

Официант примчался с подносом, на котором стояли два бокала с пивом (оба, к моему удивлению, поставили передо мной), большая тарелка с картофелем и двойная порция шашлыка. Желудок предательски громко заурчал. Толстяк только засмеялся и хлопнул меня по плечу:

– Угощайся, приятель, вижу – ты проголодался.

Меня трижды приглашать не надо. Я начал наворачивать картошку с мясом с невероятной скоростью, обильно запивая все это темным пивом. Вот повезло, даже пиво мы с толстяком любим одинаковое. По ходу дела я аккуратно проник в его сознание, совсем немного, поверхностно. Толстяка звали Сергей Викторович, и был он… прокурором. Ну, мог бы я и догадаться по его габаритам. Слугу народа видно издалека.

Но для меня этот толстяк должен быть просто Серегой, за которого я частенько заступался в школьные годы и с которым мы пережили немало приключений. Я быстренько считал с его памяти достаточное количество нужной мне информации о его друге Сашке. Этого хватит, чтобы поддержать разговор и не упасть в грязь лицом. Вот только нужно следить, чтобы прокурор не перешел к воспоминаниям о школьных годах, там у меня могут начаться серьезные проблемы из-за отсутствия информации.

Я с аппетитом жевал картошку и рассказывал о своем небольшом бизнесе, о том, как же достала налоговая, о вечно сердитой жене, страдающей мигренями. Я допивал первый бокал и жаловался на пилящую меня тещу. Жевал немного жестковатый шашлык и хвастался своим сыном Геной, который выиграл олимпиаду по физике, а также недавно стал главной звездой школьной сборной по футболу. Толстяк только улыбался, задавал вопросы и не уступал мне в скорости поглощения пищи. Он немного рассказал о себе, о недавнем отдыхе на Кипре и скормил мне несколько анекдотов про эстонцев, которых почему-то недолюбливал. Когда с едой было покончено, я, почувствовав приятную тяжесть в животе, откинулся на спинку стула и, набравшись наглости, заявил:

– Знаешь, мой бизнес сейчас переживает не лучшие времена, не мог бы ты мне одолжить немного денег?

Глаза толстяка округлились от удивления. Я подумал, что жадность пересилила дружеские чувства и я ничего не получу. Но Сергей Викторович засунул свою пухлую руку во внутренний карман пиджака и достал оттуда увесистый кошелек.

– Видно, серьезно тебя прижало, брат! – с неподдельной грустью сказал толстяк. – Если ты даже переступил через свою гордость. Говорил же я тебе – тухлая идея этот твой бизнес и к себе звал. Эх! Сколько?

Я подумал, что гулять так гулять!

– Сколько не жалко!

Толстяк посмотрел на меня с удивлением и достал из кошелька стопку купюр.

– Извини, с собой налички мало. – Передо мной на стол легла достаточно приличная сумма. – Если надо больше, вот моя визитка. Звони! Обсудим! Да и просто так звони. Коньячку попьем, на рыбалку съездим, школьные годы вспомним.

Ничего себе «мало». Да вы зажрались, господин прокурор!

Я взял деньги и визитку, аккуратно сложил все это в карман:

– Спасибо, брат. Выручил! Как только смогу, так сразу отдам. И обязательно заеду к тебе выпить коньяку, и, конечно, на рыбалку сходим.

Я похлопал толстяка по плечу и направился к своей машине, понимая, что никогда больше не увижу этого человека. Это выглядит бессовестным? Ну, скажу сразу, что у магов свои представления о совести и морали. Мы всегда достаточно гибки и практичны во всякого рода щепетильных делах, а громкие слова типа «честь» и «справедливость» вызывают у нас лишь ироничную улыбку. Баланс добра и зла в мире не нарушится, и мироздание не рухнет от того, что какой-то зажравшийся толстяк лишится небольшой суммы, которую он явно заработал не слишком честным путем. Не очень хорошее оправдание? Да я и не оправдываюсь! Колдунам, которые занимаются черной магией, водятся с демонами и играют с Хаосом, не очень-то нужны оправдания.

Через несколько минут я уже мчал по трассе. Кира с характерной фиолетовой вспышкой вылезла из медальона и расположилась на соседнем сиденье. На этот раз я отреагировал адекватно, то есть – никак не отреагировал.

– У меня просто слов нет, не ожидала от тебя такого поступка, – сказала Кира, уставившись на меня изумрудными немигающими глазками.

Удивленно взглянул на кошку. А я явно не ожидал от нее такой критики. Подумаешь, развел на деньги зажравшегося толстяка. Что за неожиданная любовь к морали?

– Знаешь, достаточно странно, когда демон обвиняет тебя в аморальности, – заметил в ответ. – Не бойся, от прокурора не убудет.

– При чем тут мораль? – Теперь уже наступила очередь Киры удивляться. – Я о том, что ты использовал достаточно мощное магическое влияние. Да еще и незаконно проник в сознание человека, нарушив один из пунктов Кодекса. Теперь вполне может оказаться, что у нас на хвосте висит отряд Смотрящих.

Я невольно выругался, вспомнив этих болванчиков из ларца, одинаковых с лица, которые не больно-то умны, но зато обладают разрушительной силой и умением решать такие вот ситуации бескомпромиссно. У Смотрящих свое очень тонкое чутье на справедливость. Эти ребята, словно слепая Фемида, всегда наказывают виновных, независимо от обстоятельств. Собственно, они и созданы для поддержания порядка и для придания Кодексу реальной, а не декларативной силы. Еще одна цель, для которой маги создали Смотрящих, – это защита людей от демонов и прочих опасных сущностей, что иногда просачиваются в наш мир через Грань. Но все же главная их задача – быть защитным механизмом, который не позволяет самим магам нарушать Кодекс.

Кодекс был создан Великими Мастерами, когда они только появились в нашем мире и еще не враждовали между собой. Он состоит из огромного количества пунктов, но основная его суть в том, что он защищает мир людей от наших магических разборок. Создали Кодекс не из-за того, что кого-то из нас особо беспокоила судьба людей. Просто у каждого мага есть родственники и друзья среди них. И никому не хочется думать, что, пока ты где-то спрятался для сохранения собственной тушки, вражеский маг может покрошить всех, кого ты любишь, на меленькие кусочки. Вот поэтому, хотя, правильнее сказать, в том числе и поэтому, Мастера создали Кодекс. Какую бы жестокую вендетту мы, маги, ни вели между собой, людей это не касается. И Смотрящие не единственные защитники пунктов этого Договора, есть еще огромное количество диковинных и изощренных заклинаний, которые наказывают за мелкие нарушения вроде того, которое я совершил только что. Но иногда даже вездесущий Кодекс дает сбои. Может, мне сегодня повезет и я уйду безнаказанным?

Я взглянул в зеркало заднего вида и, не обнаружив ничего подозрительного, все же прибавил скорость. Если ты не обнаружил слежки, это еще не значит, что ее нет. Особенно это утверждение справедливо, если имеешь дело с магами или Смотрящими. Хотя последние, наверное, не начнут на меня охоту из-за такого мелкого проступка.

– Что планируешь делать теперь? – поинтересовалась Кира.

– Попытаюсь оторваться от погони, которой, скорее всего, не будет.

– Я имела в виду не данный момент. Какими будут твои дальнейшие действия – с учетом сложившихся обстоятельств?

– А ты как думаешь? – Я с любопытством посмотрел на Киру. – Ведь ты очень умна и достаточно хорошо меня знаешь, чтобы просчитать на несколько шагов вперед все мои дальнейшие действия.

– Польщена твоей высокой оценкой моих аналитических способностей, должна сказать, лесть тебе удается неплохо. Немного грубовато, но отшлифуешь со временем. А что касается твоих действий, то умнее всего было бы сейчас залечь на дно, схорониться где-нибудь в надежном месте и хорошенечко, без спешки, все обдумать. Но ты, конечно, так не поступишь.

– Как всегда, верно. – Я еще раз посмотрел в зеркало заднего вида и, никого не обнаружив, продолжил: – Твоя идея была бы весьма хороша, если бы не одно «но». Теперь я изгой среди своих и по-прежнему враг для всех остальных. К тому же у меня появился опасный противник, который может насылать могущественных демонов из Мира Теней. Боюсь, для меня на Земле больше нет безопасных мест, где я мог бы схорониться, разве что навеки, без обратного билета, так сказать. А желающих упокоить меня, как видно, немало. Поэтому единственный шанс выжить – это находиться в постоянном движении. И еще кое-что.

– Перезагрузка ауры?! – спросила проницательная Кира. – Это довольно рискованно.

– Знаю, но у меня нет выбора, – резонно заметил я, и это было правдой. Либо перезагрузка, либо следующая попытка убить меня может закончиться для моих врагов куда удачнее предыдущей.

– Что ж, в кои-то веки я с тобой полностью согласна, – ответила Кира.

Я удивленно посмотрел на кошку, как же редко я слышал от нее такие слова! Дальше мы около десяти минут ехали молча, каждому было о чем подумать. Впереди меня ждала процедура так называемой перезагрузки ауры. Процесс сложный и опасный. Меня начало знобить, то ли это было последствие вчерашних событий, то ли давал о себе знать сегодняшний страх. Ведь после процедуры перезагрузки я могу просто не выжить, а если и выживу, то это буду уже не совсем я. Дело в том, что так же, как все мы имеем совершенно индивидуальный запах, рисунок сетчатки глаз или рисунок на подушечках пальцев, каждый маг имеет совершенно индивидуальный окрас своей магической энергии (ауры). Когда я говорю «окрас», то подразумеваю не цвет, а, скорее, тип или разновидность. Так вот, именно потому что каждый маг обладает совершенно неповторимыми магическими характеристиками (энергетикой, аурой, фоном – название сути не меняет), мага легко запомнить, а значит, и выследить в дальнейшем. Поэтому все, кому есть от чего и от кого скрываться, должны пройти сложную операцию перезагрузки ауры, которая сродни перерождению. Перезагрузка не только меняет энергетический фон мага, но зачастую вызывает глубинные изменения в личности – в темпераменте, характере, влияет даже на мировоззрение и систему ценностей. Также есть немалая вероятность, примерно процентов двадцать, что эта операция может закончиться провалом, то есть смертью. И помимо всего прочего, проходит этот чудесный ритуал за Гранью, в Мире Теней, обители демонов, мертвецов, призраков и химер. Теперь, думаю, можно понять мое состояние. Кого обрадует перспектива спуститься в живописный Аид для проведения сложного обряда, чтобы по его завершении, возможно, не вернуться или вернуться другим человеком?

– Не бойся! У тебя все получится! – Только сейчас я заметил, что Кира внимательно наблюдает за мной.

Я обратил внимание на свое состояние: руки буквально впились в баранку, так, что костяшки пальцев побелели, а все тело била мелкая дрожь. Я попытался успокоиться, в конце концов, все не так уж страшно. Мне удавалось выбраться из многих серьезных передряг, должно получиться и сейчас.

– Нужно найти проводника, знаешь кого-то поблизости? – произнес я, совладав наконец-то с эмоциями.

– Было бы намного проще, если бы ты сам овладел техникой вхождения в Мир Теней. Это не так сложно делать, если проходить через осознанное сновидение. Но твое тело сновидений…

– Кира! – Я резко прервал спутницу и одарил ее взглядом, не предвещающим ничего хорошего.

– Недалеко отсюда, километрах в сорока, есть небольшая деревушка. Там ты найдешь проводника. Пока езжай прямо, дальше я подскажу тебе дорогу.

Кира, конечно, права. И без советов моей хранительницы я прекрасно знал, что куда безопаснее входить в Мир Теней самому. Для этого существовала одна специфическая техника, которой я так и не овладел за время учебы. Не то чтобы я был неумехой, нет, я считался одним из весьма перспективных учеников. Но я всегда боялся Мира Теней. По мнению моих наставников, это и стало решающим фактором – страх заблокировал мой собственный путь, и поэтому я должен был воспользоваться помощью посредника. А сама техника являлась не такой уж и сложной в исполнении, но требовала долгих тренировок. Суть ее заключалась в том, что в первую очередь нужно научиться видеть осознанные сны. То есть просыпаться внутри сна, осознавать, что происходящее лишь сон. Ведь большинство из нас принимает сон за чистую монету, каким бы странным он ни был. И только просыпаясь, мы понимаем, что спали, да еще и удивляемся – как могли воспринимать всю ту нелепицу за действительность! И вот после долгих тренировок, работы с намерениями, волевых усилий, а также дотошных детальных записей в собственный дневник сновидений маг начинает видеть осознанные сны. Сначала – короткие, он часто теряет над ними контроль. Дальше – более длинные, не переходящие в обычный сон и не заканчивающиеся пробуждением. Когда маг полностью овладевает техниками вхождения в осознанные сновидения, начинается самое сложное и интересное. Нужно найти в своих снах инородный предмет, точнее, непрошеного гостя. Мы называем его «кроликом» по аналогии с «Алисой» Кэрролла, ведь именно он и должен привести нас в Страну чудес, в нашем случае – в Мир Теней. Этим «кроликом» может оказаться любой персонаж сновидения, который не имеет зацепок в нашем подсознании, в нашем былом опыте или воспоминаниях. То есть – что-то, не созданное нами, что-то постороннее. Лазутчика обычно можно вычислить после пяти-шести однородных осознанных сновидений методом элементарного анализа. Дальше – дело техники. Просто отправляемся за ним и «прыгаем в кроличью нору». Вот только впереди нас ждет Мир Теней, куда более безрадостный и куда менее безопасный, чем мир Алисы.

Я так и не смог овладеть данной техникой. Поэтому для таких, как я, есть еще и второй вход – с помощью проводника. Но проводник – не совсем подходящее название. Это просто маг, который организует переход, посредник, он никуда и никого не провожает. В Мире Теней вообще никто не может тебя сопровождать. Там ты остаешься совсем один. Собственно, как и в нашем мире в конечном итоге. Мне жаль, что Кира не может сопровождать меня по призрачным мирам. Иногда меня жутко раздражают ее постоянные наставления или подколки. Но все же я не могу отрицать, что она чрезвычайно полезна для меня. Она и хороший друг, и веселый собеседник, а главное – ходячая энциклопедия и справочник по миру магов. В конце концов, ее жизненный опыт исчисляется столетиями, а не жалкими двумя с половиной десятками лет, как у кое-кого. На нее всегда можно положиться, пожалуй, я даже привязался к ней. Раньше ведь у меня никогда не было ручного демона.

Пейзаж за окном автомобиля был достаточно однообразным, так что я быстро потерял к нему интерес. В основном по обе стороны от дороги тянулись бескрайние поля, некоторые только что вскопанные, некоторые уже засаженные. По краям лесопосадочные линии. Изредка все это разнообразилось обветшавшими сельскими домиками и не менее обветшавшими старичками, выпасающими подсобную животинку. Полуразрушенные домики, как и усохшие старички, немного не вписывались в окружающую среду – пышно цветущие деревья и густую свежую изумрудную зелень. Я с грустью подумал о том, что их весна давно прошла. Они просто канут в небытие, куда-то в тот мир, в который сегодня отправлюсь и я. Хотя в отличие от них я надеюсь вернуться. Впрочем, какая разница! Десятком лет больше, десятком меньше. Все мы станем лишь тенями в мире призраков, да еще, может, чьими-то воспоминаниями. Что бы мы ни делали, как бы ни жили, а конец один и у людей, и у магов. Я попытался отогнать депрессивные мысли и, осознав тщетность своих попыток, с грустью понял, что предстоящее путешествие в Мир Теней испортило мне настроение на весь день.

Кира скомандовала поворачивать направо. Когда мы выехали с асфальта на грунтовку, и без того плохая дорога, покрытая ухабами и ямами, стала просто ужасной. Буквально через двести – триста метров начали появляться полуразваленные избы и домики. Селение состояло где-то из трех десятков жилищ. И, судя по всему, заселено было меньше трети его части.

– Какое чудесное место, – промурлыкала Кира. – Нам нужен четвертый дом слева.

Дорогу переходила стая черных уток. Они медленно перебирали по песку перепончатыми лапками и изредка покрякивали с такой важностью, будто были самыми значительными существами во всей вселенной. Хотя в этом есть доля истины. В маленьком, почти вымершем мире своей деревушки они наверняка имели вес. Каждый из нас – самая важная фигура внутри собственного мира.

Я нетерпеливо нажал на клаксон. Утки сердито закрякали, но перешли на бег, и вскоре проезд был свободен. Сигнал авто немного переполошил местных жителей. Несколько любопытных лиц тут же уставились на меня из окон избушек или просто вынырнули из-за забора. Кто-то даже поздоровался, и я кивнул в ответ.

– Этот? – спросил у Киры, указывая на жилище слева от меня.

– Угу. А ты молодец, до четырех считать не разучился, – промяукала моя призрачная спутница и выпрыгнула наружу, разумеется, через закрытую дверь.

Я вышел традиционным человеческим способом и направился в сторону жилища проводника. Честно говоря, у меня возникло сомнение: похоже, Кира ошиблась с местом. Я осмотрел маленький деревянный домик, более смахивающий на сарай, и подумал, что если тут кто-то и живет, то кто-то совсем уж немощный или спившийся. Или… человек, которому совсем нет дела до внешнего мира, например, маг. Что ж, возможно, мы по адресу. Я постучал в деревянную калитку, еле висящую на ржавых петлях, крепящихся к трухлявому, давно погнувшемуся забору. Ответа не было. Я легонько толкнул калитку от себя, и она со скрежетом отворилась.

– Хозяин!

И снова ответа не последовало. Я прошел на заросший сорняками участок, ступил на крыльцо. Ступеньки пронзительно заскрипели у меня под ногами. Я несколько минут громко стучал в двери – тишина. Неужели его нет дома или здесь вообще никто не живет? Толкнул дверь, и она отворилась. Внутри дом выглядел не лучше. Все было пыльным, по углам красовались сеточки паутины, а несколько старых оскалившихся чучел лисиц не придавали интерьеру никакой жизнерадостности. В углу виднелась облупленная печка, в другом конце помещения – несколько стульев и деревянная лавка. Посередине стоял стол, на котором красовалась куча разного барахла: свечка, сапог с оторванной подошвой, несколько инструментов для ремонта обуви, недоеденный скудный завтрак и какая-то книга.

Книги всегда были моей слабостью, и я с интересом подошел к столу, когда увидел потрепанный переплет. Это оказалась достаточно старая Псалтырь, напечатанная, судя по всему, на старославянском языке. Я аккуратно перевернул несколько пожелтевших, покрытых пятнами страниц. На некоторых виднелись следы от воска, парафина или даже жира. Видно, сальные свечи тоже использовались при чтении. Книга на несколько минут задержала мое внимание. Больше ничего интересного в помещении не было. Я еще позвал хозяина, но ответа по-прежнему не услышал. Уже собирался плюхнуться на деревянную лавку и дожидаться его здесь, когда мое внимание привлек люк в полу. Он был за печкой, потому-то я его и не увидел сразу. Может, хозяин жилища – там? Правда, он все равно должен был услышать мои довольно громкие крики. Но все же я не придумал ничего лучшего, как пойти и проверить.

Медленно подошел к люку и заглянул внутрь. В глубину вела деревянная лестница. Свет охватывал всего несколько ступенек, остальные уходили в темноту.

Кира с любопытством заглянула внутрь.

– Там определенно кто-то есть, – сказала она, – или что-то. Я чувствую.

– Вот сходила бы и проверила, – огрызнулся я. Мне что-то не нравилось это место.

– Неужто трусишь? – Я услышал в голосе Киры привычные ехидные нотки. Буркнул что-то про чрезмерное засилье кошек в современной культуре, начиная от просторов Интернета и заканчивая нашей скромной компанией, и осторожно двинулся вперед. Для освещения я создал две огненные сферы размером с теннисный мяч – по одной в каждой руке. Хоть они и не позволяли так хорошо видеть в темноте, как заклинание «кошачий глаз», зато благодаря особенности плетения, если добавить в них элемент воздуха, за короткое время их можно переделать в достаточно мощные атакующие или оборонительные заклятия. Я стал медленно спускаться в подземелье, поскрипывая ступеньками. То ли для успокоения, то ли из-за излишней бдительности я считал свои шаги. Ступенек было тринадцать, ну кто бы сомневался! Хотя мне плевать, я не суеверен.

Две огненные сферы, зависшие над моими раскрытыми ладонями, освещали совсем немного пространства вокруг, не больше чем несколько метров. Под ногами скрипели старые деревянные половицы, которыми был выложен пол в подвале. Здесь не ощущалось ни малейшего дуновения ветра, ни сквозняка. Да и воздух оказался немного затхлым. Видимо, люк у меня над головой – единственный вход в это помещение. Пахло здесь, впрочем, не так уж и плохо, несмотря на нехватку свежего воздуха. Я сразу же уловил запах ароматизированных свечей, которые, видимо, недавно потушили.

В сложившихся обстоятельствах у меня имелось два варианта: либо сразу же вернуться обратно, что совсем уж глупо, учитывая, что я только что спустился сюда, либо немного осмотреться. Я выбрал второе. Медленно, тихими шагами, на полусогнутых ногах, чтобы создавать меньше шума, направился туда, где предположительно находился центр подвала. Всего несколько шагов, и я увидел перед собой невысокий стол. Он был сделан из какого-то большого, цельного, гладко отшлифованного камня. На ощупь он казался холодным. На глянцевой поверхности я заметил отражение своего лица, удивленного и немного растерянного.

Подвесив фаербол в воздухе, еще раз провел рукой по холодной гладкой поверхности, это вызывало приятные ощущения. Стол был совершенно гладким и успокаивающе прохладным. Внезапно справа от меня раздался стон. Я быстро повернулся на звук и на всякий случай стал в боевую стойку. Стон тут же затих, но вместо него оттуда же донесся целый ряд пугающих звуков. Они напоминали смесь плача ребенка, драки двух куниц и сопения чего-то большого и разъяренного. Я почувствовал, как волосы у меня на голове зашевелились.

– Кто здесь? – громко спросил, подхватив свои фаерболы, направив руки в сторону загадочных звуков и готовясь поджечь неизвестного врага в любой момент.

Но ответа не последовало. Лишь гробовая тишина, которая, правда, продлилась всего несколько мгновений. А дальше – глухие шаркающие шаги в мою сторону, все ближе и ближе.

– Стой! – закричал я.

Шаги приближались.

– Стой или я за себя не ручаюсь! – Я не знал, кто или что там, в темноте, приближается ко мне. Но очень сомневался в его дружеских намерениях. Иначе почему бы не ответить на мой вопрос?

Шарканье послышалось совсем рядом. Я вскинул руки с готовым сорваться заклинанием. Огонь фаерболов загорелся ярче, они разрастались и капля за каплей впитывали энергию.

И как раз в момент, когда я собирался метнуть их в надвигающегося потенциального противника, услышал от Киры тихое:

– Не надо! Он тебе не враг!

Меня это немного успокоило. Кира, как правило, знает, что говорит. Но все же приготовленные заклинания я убирать не стал. Еще несколько шаркающих шагов, и из темноты стала прорисовываться фигура, человеческая, как я с облегчением заметил.

В шаге от меня остановился старик, одетый в грязные залатанные штаны и серую потертую куртку. Глаза его были закрыты. Тело била дрожь. На губах и бороде выступила пена. Он что-то мычал и сопел себе под нос.

– Вам плохо? – Я не на шутку перепугался. У человека явно был припадок, и я уже собирался оказать первую помощь.

Ответом было мычание. Но внезапно глаза старика открылись, и тут мне еще больше стало не по себе. Зрачков и радужной оболочки не было, лишь желтоватые белки. Мычание прекратилось, старик разлепил губы, и я услышал утробный голос, выходящий, казалось, из самого его нутра:

– Беги! Беги, сын Хаоса! Бегите все, сыновья и дочери Хаоса! Ваша Сила поглотит вас самих! Она повергнет вас в бездну! А из бездны придет Змей и пожрет наш мир! Но даже ему не под силу справиться с холодным светом, что заберет право и свободу у всякого, живущего на земле! И начнется эра холодных сердец! Хватит ли тебе пламени растопить их, Странник?!

Проговорив это, старик вдруг закашлялся и пошатнулся. Я несколько мгновений стоял как пришибленный. Все произошедшее перегрузило мою нервную систему. Мне хотелось бежать, как и сказал старик. Бежать подальше. А это странное пророчество колдуна, точнее, не совсем его… Открывались его губы, и голос звучал из его гортани, но голос этот старику не принадлежал. Он вообще не был человеческим. Говоривший знал мое имя. А еще пророчил ужасное будущее всему миру и моей магической фракции в частности.

Вот чертовщина! Я тряхнул головой, пытаясь прогнать подальше страшные мысли и рассеять наваждение. Надеюсь, еще будет время подумать надо всем этим. А сейчас есть дела поважнее. Я ловким движением подхватил старика, который, пошатнувшись еще раз, начал падать. Старик закрыл глаза, но уже через миг открыл их и посмотрел на меня с подозрительным прищуром. Он казался невероятно уставшим.

– Кто ты? – еле слышно прохрипел дед.

– Меня зовут Странник, и мне нужна ваша помощь.

– Ну, пока, как вижу, ты помогаешь мне! – На лице появилась улыбка. – Что со мной произошло?

– У вас… у вас был припадок. Вы говорили… много странных вещей… не своим голосом… – Мне некогда было придумывать успокаивающую правдоподобную ложь, и я выложил все как есть.

В глазах старика вспыхнул испуг. Он одним, слишком проворным для своего возраста движением вскочил на ноги. Вытер рукавом пену с губ и бороды, согнулся, сгорбился и забормотал:

– Нет. Не может быть. Проклятье. Прочь. Нет. Так не должно быть. Прочь. – Старик, казалось, совсем забыл обо мне и, развернувшись, стал отступать обратно в темноту.

– Подождите! Мне нужна ваша помощь!

– Прочь, мальчик! Забудь все, что видел и слышал, как страшный сон! Уходи! – ответил дед.

– Нет! – решительно заявил я. – Мне очень нужна ваша помощь! Это мой единственный шанс выжить. Вы обязаны мне помочь! – Я решил сыграть на чувстве жалости. Наверное, больше всего в жизни я не любил давить на жалость. Но в данном случае что-то мне подсказывало, что это мой единственный шанс. – Я должен попасть в Мир Теней. Вам под силу это устроить?

Старик, казалось, целую минуту сверлил меня взглядом, но я не отводил глаз.

– К мертвым захотел?! – прорычал он. – Есть много более простых способов это устроить. Умереть не сложно! Сложно вернуться! Уж не фениксом ли возомнил себя? Просто, думаешь, из пепла подняться? Но там не мир сказок! А обитель смерти! Холод и тьма! Не вернуться! Нет, не вернуться! Слишком уж нежны мертвые объятия!

Да уж! Совсем сбрендил старик от своей жизни отшельника, явно не все в порядке с головой. Хотя у кого из магов с ней лады? Мы все повернутые. По человеческим меркам. Что за черная полоса пошла? Сначала меня предала Бестия и устроили травлю мои же бывшие союзники, потом пыталась убить валькирия, а спасло какое-то существо, смахивающее на кровожадного вампира. А теперь еще этот псих со своими пророчествами и припадками. Мне захотелось сбежать от всего этого подальше и напиться в стельку. Но я, собрав волю в кулак, решил стоять до конца.

– Мне! Нужно! В Мир Теней! – Я буквально прорычал сквозь стиснутые зубы каждое слово, сосредоточив свой давящий взгляд на переносице старика. Когда-то в академии меня учили этому взгляду, но я сильно сомневался, что он действует.

– Мальчик! Бедный мальчик. – Ярость в глазах старика сменилась грустью. – Но почему ты? Почему именно ты?

Что значит, почему я? О чем он? Я не понял смысла сказанного, а старик продолжал изучать меня, осматривая с ног до головы. На Киру он вообще не обращал внимания, да и она помалкивала, будто происходящее не имело к ней ни малейшего отношения.

– Что ж, им виднее, – добавил старик.

Не успел я спросить, кому и что виднее, как маг резким неожиданным движением нанес мне удар двумя пальцами где-то в области солнечного сплетения. Это произошло так быстро и внезапно, что я даже не успел как-то отреагировать, не то что защититься. Мне показалось, будто в меня вбили огромный раскаленный гвоздь. Я вскрикнул и согнулся от боли пополам. Мир померк.

После удара шамана я на мгновение потерял сознание. Но лишь на миг. Когда раскрыл глаза, ни подземелья, ни колдуна передо мной уже не было. Я стоял на коленях посреди песчаного пляжа, на берегу узенькой речки с очень быстрым течением. Вода в ней была мутной, а русло – всего несколько метров шириной. Дно покрывали длинные водоросли, развевающиеся под водой и колеблемые силой течения, словно огромные изумрудные волосы на голове у исполина. Разумеется, при одном взгляде на эту реку пропало всякое желание искупаться, которое у меня так часто вызывают в жаркую погоду прохладные водоемы. Кстати, о жаре. Солнце пекло по-июльски, хотя в реальном мире стоял не слишком жаркий май, а изумрудная зелень была еще пышной и сочной, в то время как здешняя флора сплошь и рядом выглядела пожелтевшей, выгоревшей и завянувшей. Я зачерпнул пригоршню чистого желтого песка. Он был раскаленным, но мне почему-то доставляло удовольствие держать его в руках. Указательным пальцем я аккуратно поводил по песчинкам. Как странно, это, по сути, всего лишь сон, но он реальней нашего мира. Краски здесь ярче, запахи сильнее, чувства и восприятие обострены, и все здесь кажется сверхреальным.

Я сжал песок в кулак и стал медленно высыпать его, наблюдая, как песчинки тоненькой струйкой падают вниз.

Что такое Грань и Мир Теней? Хотел бы я объяснить это в двух словах, но вряд ли это возможно объяснить и в десяти книгах. Но я все же попробую описать вкратце. Начну с Грани, это проще. Грань – кордон, который отделяет наш привычный мир, в котором мы живем, от другого – Мира Теней. Собственно, эта преграда и обеспечивает двум мирам безопасность, мешая беспрепятственному проникновению жителей одного из них в другой. Это невидимый и неосязаемый рубеж. Он отграничивает наш маленький остров Порядка от необъятного океана Хаоса. Но, как и любой рубеж, его можно пройти. Это мне и предстояло сделать.

Теперь что касается Мира Теней. Даже сейчас, после нескольких лет обучения в академии, я все еще толком не знал, что это. Но мне известно, что это все то, что находится за Гранью. Это мир теней и призраков, умерших и нерожденных, того, что было, того, что будет, и того, что могло бы быть. Всем наверняка известны такие термины, как «астрал», «коллективное бессознательное», «ноосфера», «хроники акаши»? Все это находится здесь, в Мире Теней. Кстати, так же, как и то, что люди называют «раем» или «адом». Здесь все знания и все чувства человечества, все, что когда-либо было открыто человеком. Все это крутится и извивается в безумном танце, лишенном всякой логики и упорядоченности, лишенном каких-либо правил и каких-либо запретов.

Здесь правит Хаос. Это Мир Теней, и живым здесь не место. И если вы когда-то сюда попадете, то очень быстро в этом убедитесь. Почему же мы, маги, иногда посещаем этот мир? Это место чем-то напоминает человеческий Интернет. То есть примерно девяносто пять процентов всего, хранящегося здесь, – это мусор, но остальные пять – крайне ценны. Опытные маги говорят, что здесь есть ответы абсолютно на все вопросы, если только знать, где искать. Но и цена таких знаний весьма высока. К тому же и определенные обряды можно провести только здесь. Но, как я уже не раз убеждался, в том числе и на собственном опыте, тут очень опасно. Это не первый мой поход в Мир Теней, и я хорошо помню, чего мне стоили предыдущие.

Я нервничал не на шутку. Оглянулся по сторонам. Спокойное и тихое место, но задерживаться здесь нельзя. Недалеко виднелся сосновый лесок. Старые высокие деревья росли достаточно густо, что делало лес мрачным и неприветливым. Перед леском стояла белоснежная с золотом арка, к которой вела узенькая тропинка. Это был единственный рукотворный предмет во всей окружающей среде, единственный, не вписывающийся в окружающую картину.

А значит – это и был мостик на следующий уровень, переход из Грани в Мир Теней, и поэтому именно к нему я направился. Когда стал приближаться, понял, что арка гораздо больше, чем мне показалось вначале. В нее спокойно мог пройти достаточно крупный слон, не зацепив золоченой верхушки или белоснежных стен. Стоит упомянуть и о внешнем виде сооружения. Арка была сделана в виде статуй двух огромных лисиц, которые стояли на задних лапах и смотрели друг на друга. Их вырезали из какого-то неизвестного мне белого камня, лишь глаза и зубы были позолоченными. Впрочем, я не исключал, что в этом мире могли использовать и настоящее золото.

В вытянутых лапах каждая из лисиц держала один из углов золотой пирамиды. Вот только это была не совсем обычная пирамида. И дело не только в том, что она, как мне показалось, была отлита из чистого золота. На месте вершины располагался огромный глаз. Около метра в диаметре. Самым нелепым казалось то, что он был живым. Он парил на небольшой высоте над срезом пирамиды и внимательно изучал меня. По крайней мере, зрачок был сфокусирован на мне. Я тоже с любопытством уставился на глаз, медленно приближаясь к арке. Остановился всего в нескольких метрах от необычного сооружения, так как тропинка здесь заканчивалась. Она не доходила до подножия арки, за которой виднелся угрюмый непроходимый лес. Но что-то мне подсказывало, что я должен пройти между колоннами-лисицами. Собственно, ничего другого мне и не оставалось, это был единственный путь.

Но я все стоял, как в ступоре. Арка светилась и пылала Силой. Я чувствовал, что она является мощным магическим артефактом, заряженным под завязку. Но ее Сила не была враждебной, впрочем, как и дружелюбной. Глаз на вершине сиял и выпускал небольшие снопы искр. Его зрачок, сфокусированный на мне, совсем сузился, будто всматривался куда-то в даль или же в самые глубины моей души. Его радужная оболочка переливалась всеми цветами, словно волны, проходившие по ней. Я не мог оторваться от этого зрелища.

– Так и будешь залипать на этот глаз? – раздался женский голос в нескольких метрах от меня.

Я повернул голову и увидел девушку неземной красоты примерно моего возраста. Она сидела, прислонившись к одной из каменных лисиц, в нескольких метрах слева от меня. Сначала меня удивило, что я не заметил ее раньше, но потом понял, что раньше ее тут попросту не было. Конечно, все это время я изучал необычную арку и венчавший ее живой искрящийся глаз. Но даже при этом не мог не заметить такое очаровательное создание. Кстати, на девушке не было абсолютно никакой одежды, а это еще раз доказывало, что как здоровый адекватный мужчина я просто не мог бы ее не заметить, если бы она сидела здесь все время. Поэтому я решил, что она возникла только что. Да, вот так просто, взяла и появилась из ниоткуда. В мире Грани и не такое бывало, а в Мире Теней случаются события еще более удивительные.

На коленях девушка держала огромную книгу, которая лежала таким образом, что закрывала ту часть тела, которую порядочные дамы не показывают на первом свидании. А ее грудь скрывали пышные каштановые локоны. То есть все интимные части тела были очень ловко прикрыты. Впрочем, девушка вопреки такой позе, а может, и благодаря ей выглядела невероятно соблазнительной. Я всегда считал, что, когда остается место для фантазии, это куда сексуальней и интересней, чем неприкрытая нагота.

Поймал себя на том, что мои мысли движутся совсем не в том направлении. Я ведь сюда пришел не за этим. У меня есть важное дело. И на каждую лишнюю минуту в этом мире я трачу собственную энергию. И если я исчерпаю всю энергию до того, как успею вернуться… Лучше даже не думать об этом. Есть многое, что намного страшнее смерти, даже самой мучительной. И подобная участь ждет тех, кто неосторожен в этом мире.

– Кто ты? – спросил я и с сожалением заметил дрожь в собственном голосе. Что ее вызвало? Страх? Нет, что-то другое. Это было желание. Это было вожделение! Но какое-то сверхчеловеческое, обостренное и совершенно иррациональное. Возможно, в этом мире всегда так.

– Я страж Врат! – Девушка улыбнулась в ответ, обнажив два ряда ровных белоснежных зубов.

– Я ожидал увидеть кого-то другого. Скажем, какого-нибудь вредного маленького тролля, или сфинкса со сложными загадками, или хотя бы сгорбленного от тяжести жизненного опыта мудрого бородатого старца. – Я знал, что у Врат в Мир Хаоса есть страж, но чтобы такой… Во время прошлых вылазок меня внедряли в этот мир в обход Врат, при поддержке опытных умельцев. Так что это было, так сказать, мое первое посещение данной части мироздания через парадные двери.

– Но твое подсознание явно желало не старца и не сфинкса! – Девушка звонко засмеялась.

– Мое подсознание? То есть это оно тебя создало?

– Нет, конечно! Не преувеличивай свою скромную роль. Я здесь была задолго до тебя и буду еще долго после твоей смерти. Ты просто придал мне особую форму, подогнал под свои бессознательные желания. Или, говоря проще, подобрал мне подходящую одежду.

После этих слов девушка засмеялась и медленно провела тыльной стороной руки по своему обнаженному телу, от шеи и до низа живота. В этот момент я понял, что меня снова колотит мелкая дрожь. Дыхание учащается, кровь приливает к губам и низу живота. Как же это глупо! Ведь здесь все ненастоящее. И даже я, по крайней мере, мое тело. Я просто бестелесный персонаж этого бутафорского мира. Но каким же реальным все кажется! Нет, даже не реальным, а сверхреальным. Я знал, что здесь все более привлекательное, чем в нашем мире. И это погубило многих путешественников, куда более опытных и искусных, чем я.

Я еще раз внимательно обвел девушку взглядом с головы до ног и понял, о чем она говорила, почему ее красота казалась мне такой неземной. Девушка действительно была словно бы слепком с моего подсознания, каким-то моим бессознательным идеалом. Пышные каштановые локоны, спадающие почти до пояса, пухлые губки, большие карие глаза, небольшая аккуратная грудь, длинные мускулистые ноги, подтянутый животик и конечно же эта задорная и слегка высокомерная улыбка. Она была словно бы воплощением моего не до конца осознанного идеала. В ней что-то было от моей первой любви, что-то от моих любимых киноактрис и звезд шоу-бизнеса, плакаты с которыми я иногда вешал у себя в комнате где-то в той далекой прошлой жизни обычного человека, что-то от сестер и матери. Интересно, что бы сказал старина Фрейд о том, как нужно реагировать, когда видишь в нескольких шагах от себя воплощение своих бессознательных желаний? С той поправкой, что эта встреча происходит в опасном Мире Теней, жаждущем тебя разорвать, уничтожить, подавить и поработить. И с учетом того, что твое очаровательное воплощение всех сладких грез в своем естественном облике может иметь рожки, копытца и несколько лишних голов. Наверное, он закурил бы одну из своих любимых сигар, сказал бы несколько умных фраз про эдипов комплекс, вытесненное бессознательное и сублимацию, а потом, как и любой здравомыслящий человек, посоветовал бы валить отсюда подобру-поздорову. Что я и собирался сделать.

– Я хочу пройти! – постарался, чтобы мой голос звучал как можно тверже и решительней. Как мне показалось, мне это удалось.

– Хочешь уйти? А по-моему, ты хочешь совсем другого. – После этих слов девушка ловким движением откинула назад пряди, обнажив красивую грудь.

– Я должен пройти туда! – Я сделал акцент на втором слове и указал на арку.

– Ты ничего никому не должен. Мне кажется, ты достаточно взрослый и храбрый мальчик, чтобы делать то, что тебе хочется. И мы оба знаем, чего именно тебе хочется.

Инстинкт самосохранения буквально молил меня бежать обратно в мир людей, как можно дальше от этого места. Где-то в глубине души разум подсказывал напрячь волю и что есть сил рвануть в арку. Но я не сделал ни первого, ни второго. Мир Теней для живых является миром снов и грез наяву. А часто ли мы руководствуемся разумом и логикой во сне? Уже через мгновение я сидел рядом с девушкой и смотрел в ее веселые карие глаза. Хотя, скорее, я проваливался в них, словно в бездну, не имея ни возможности, ни желания спастись.

– Разве тебе не лучше здесь, со мной? – тихо прошептала красавица.

– Возможно. Но ты нереальна, как и все здесь, – неуверенно ответил я.

– Реальность? Откуда тебя знать, что это? Думаешь, тот маленький мир лжи, боли и лицемерия, из которого ты пришел, более реален, чем это место? Как ты можешь быть уверен в этом? Ты можешь верить только в то, что видишь и чувствуешь, в свой собственный опыт! Реальны лишь ты и твои желания!

– Все жители этого мира придерживаются солипсизма в своих мировоззренческих позициях или только ты? – Утверждение девушки невольно вызвало у меня улыбку.

– Не все, но многие. Просто, когда ты существуешь в мире, где нет ни логики, ни стабильности, где химеры и призраки ведут свою нескончаемую пляску, а время и пространство – лишь ничего не значащие слова, ты невольно начинаешь верить лишь в свое существование, в свои ощущения. Лишь в себе ты можешь быть уверен до конца. Это твой последний бастион здравого смысла перед бескрайним морем безумия. – Лицо девушки стало грустным, даже немного напуганным.

Мне было жаль ее, но не следовало здесь задерживаться.

– Знаешь, жизнь научила меня одному очень горькому знанию, – сказал я, пересиливая желание и вставая на ноги. – Если ты открываешь несколько разных миров, то реальным оказывается, как правило, тот, где больше боли, страданий и несчастий. Остальное – лишь сладкие грезы.

– Ложь! – Девушка вскрикнула так громко и неожиданно, что я невольно отступил на несколько шагов. Ее прекрасное личико исказилось гневом. – Наша реальность – это то, что мы чувствуем, что мы переживаем, о чем думаем. Только так мы определяем, что живы. Мы сами создаем свой собственный мир, каждым желанием, каждым действием и даже каждой мыслью. Мы сами воздвигаем себе непреодолимые барьеры и сами прокладываем дороги к своим целям. Мы создаем свои идеалы из подручных материалов и стараемся не замечать их несовершенства. Мы, существа, наделенные сознанием и разумом, творим свою реальность. Останься здесь и создай свой собственный мир. Из астральных потоков сплети себе сотни дворцов, тысячи прекрасных женщин, миллионы подданных, что будут молиться на тебя. Здесь возможно все! Здесь ты можешь стать богом и жить вечно! А лучше останься со мной! Мне холодно! Ты не представляешь, как холодно!

Вся тирада девушки под конец из гневной перешла в жалобную. Она выглядела несчастной и одинокой. Лицо ее уже не выражало той высокомерной самоуверенности, какая была на нем вначале. Она казалась слабой и нуждающейся в помощи.

На мгновение мне захотелось обнять ее, прижать к себе, погладить по волосам и сказать что-то успокаивающее, теплое, бессмысленное. Но внутренний голос подсказывал, что этого нельзя делать ни в коем случае. Нужно уходить, и чем быстрее, тем лучше. Я смотрел на девушку. Меня разрывали противоположные чувства. Мне было жаль бедняжку, и одновременно я хотел ее как женщину. Очень странно, страсть редко объединяется с жалостью. К тому же мне казалось, что эти чувства исходят не изнутри меня, а снаружи. При этом нагнетаются и усиливаются искусственно.

– Останься! – Девушка жалобно посмотрела на меня, и в ее прекрасных глазах заблестели слезы. – Пожалуйста, останься! – И я уже почти приготовился обнять ее. А может, и овладеть ею прямо здесь. И будь что будет.

– Мне холодно! Так холодно!

Она схватила меня за руку, и все возникшие во мне желания и чувства тут же пропали. Остались лишь страх и отвращение. Стало понятно, почему ей так холодно и почему ей так хотелось моего тепла. Ее рука была холодной. Нет, не просто холодной, ледяной. Это было прикосновение мертвеца. Я попытался вырваться, но ее пальцы цепко ухватили мою кисть.

– Прочь! – процедил сквозь зубы, изворачиваясь и вырываясь.

Сзади послышались рычание и треск. Я невольно оглянулся. Огромные каменные лисицы начали медленно шевелиться. Сначала совсем вяло, но уже через несколько мгновений они рычали и лязгали клыками, каждый из которых был размером с массивный клинок и казался не менее острым. Лисицы медленно шевелили лапами и хвостами, как будто к ним понемногу, по капле, возвращалась жизнь. Глаз на вершине пирамиды напоминал раскаленный на огне кипящий чайник. Он скрипел, трещал, посвистывал, разбрасывая снопы искр. Его кидало и крутило во все стороны, кажется, он вот-вот должен был взорваться.

Нужно уматывать отсюда как можно скорее, добром это не кончится. Я снова повернулся лицом к тому существу, что еще недавно было девушкой. И то, что я увидел, понравилось мне еще меньше гигантских оживающих лисиц и взбесившегося глаза. Существо по-прежнему сжимало мою ладонь, но на девушку оно теперь походило меньше всего. Тело выросло почти в два раза и сильно расширилось в плечах, стало асимметричным и каким-то угловатым. Ровные белые зубки превратились во внушительных размеров острые клыки. На спине стало появляться что-то вроде маленьких уродливых крыльев. Но страшнее всего были остатки девичьего лица и тела, медленно стекающие с кожей и плотью по бугристой коричневой шкуре. Мой идеал женщины медленно, но верно превращался в уродливого демона, жаждущего моей смерти. Еще один болезненный удар по и без того расшатанной психике.

Я попытался вырвать свою руку теперь уже из цепкой когтистой лапы. По-прежнему тщетно. И тут неожиданно почувствовал, как энергия медленно покидает тело – именно там, где демон цепко держал меня. Я видел, как все больше и больше бесится глаз на вершине пирамиды, как каменные лисицы все решительней разминают свои суставы. Я никогда не жаловался на нехватку аналитических способностей, особенно после учебы в академии. Поэтому мне хватило пары мгновений, чтобы оценить сложившуюся ситуацию. Демон цепко держит меня за руку и выкачивает мою жизненную силу, передавая ее тому странному глазу на вершине пирамиды. Глаз, в свою очередь, распределяет энергию между двумя лисицами. Как вырваться и разрушить этот замкнутый круг, я не знал. Таким образом, либо демон «выпьет» все мои жизненные силы и я, выжатый до предела, умру, либо те два лиса в ближайшее время обретут полную подвижность и разорвут меня на куски. Скорее, со мной сделают и то и другое. Я еще не говорил, что Мир Теней – это не совсем мир снов и грез? Что если умрешь тут, то умрешь и наяву. Кажется, подходящий момент об этом сообщить.

Я старался не поддаться панике и продумать свои дальнейшие действия. Хотя времени у меня было немного. Мне нужно было вырваться из лап демона и прыгнуть в арку, пока она еще оставалась аркой – до того как лисицы обретут свободу, разрушив таким образом врата. Но это легче сказать, чем сделать. В обычном мире я мог использовать магию, в Мире Теней – теневую магию, то есть воплотить в жизнь любую фантазию, правда, ценой потери энергии. Тут же был кордон, мир Грани. Здесь могли действовать оба способа. Но так же оба могли оказаться бесполезными. Боюсь, что второй вариант походит на правду. Но я все же решил попробовать. Напряг фантазию и волю, пытаясь визуализировать в руке крепкий и острый, но достаточно легкий клинок, так, что скоро почувствовал на ладони некоторый холодок и тяжесть, будто от эфеса меча. Но ничего не произошло. Я напряг всю волю, сконцентрировался и попробовал еще раз. Ничего. Ну, хотя бы буду знать, что теневая магия в мире Грани бесполезна. Что же касается обыкновенной, той, которую мы используем в обычном мире, проверить ее действие здесь у меня не было ни малейшей возможности. Так как для мага моего уровня, чтобы творить серьезные боевые заклинания, нужно освободить обе руки. Иначе плетение не получится. Мне оставалось только одно. Если не получится – я мертвец. При этом умерший где-то между двумя мирами. Интересно, что бывает с такими после смерти? Впрочем, мне не хотелось узнавать это на собственном опыте. И я пустил в ход последний, оставшийся у меня трюк, очень надеясь, что он сработает.

– Хочешь моей Силы?! – заорал я. – Так подавись!

Сконцентрировался, пытаясь подогреть энергию, текущую к демону, и, перестав сопротивляться вампиризму, попытался отдать ему как можно больше Силы, но не каплями, а одним мощным потоком.

Представь себе, как обмороженного человека сначала растирают, а потом сажают в прохладную ванну, понемногу повышая температуру воды по мере того, как к нему возвращается чувствительность. И тут кто-то на его только ожившее тело начинает лить кипяток…

Примерно это я и провернул. Демон был слишком холодным и голодным, чтобы переварить то кушанье, которым я его накормил. С диким воплем он оторвал от меня ошпаренную лапу и неистово завыл. Не обращая на него внимания, я рванул к арке. Под голодное лязганье лисьих клыков, под бешеный скрежет и свист «закипающего» глаза, под нечеловеческий вопль демона, переходящий в безумный смех, я прыгнул в арку. Где-то, будто вдалеке, услышал все тот же девичий голос:

– Глупец! Ты все равно найдешь там лишь погибель. Живым не место в Мире Теней!

Но мне уже было все равно. Я опасался того, что ждет меня впереди. Но хуже ведь не будет. Правда? Серый вихрь закрутил меня и понес куда-то вдаль.