Вы здесь

Битва под Эль-Аламейном. Поражение танковой армии Роммеля в Северной Африке. Глава 3. ПОСЛЕДНЯЯ СТАВКА ИГРОКА (Майкл Карвер)

Глава 3

ПОСЛЕДНЯЯ СТАВКА ИГРОКА

21 июня пал Тобрук. Роммель, теперь уже генерал-фельдмаршал, предложил отказаться от прежнего плана наступления до границы Египта, а, имея в распоряжении запасы, захваченные на складах Тобрука, до конца использовать замешательство противника, охватившее его после поражения. Надо наступать прямо на Александрию и Каир, а темп наступления не даст британцам оправиться и организовать достойную оборону.

Роммель, как командующий германо-итальянской танковой армией «Африка», подчинялся приказам итальянского верховного главнокомандования, возглавляемого маршалом Кавалльеро, при котором генерал фон Ринтелен состоял представителем германского Верховного командования вермахта. В Италии также находился фельдмаршал Кессельринг, командующий германскими военно-воздушными силами в Средиземноморье, непосредственный начальник Роммеля согласно немецкой табели о рангах. На практике же Роммель получал приказы непосредственно из ставки ОКВ. Очень часто эти приказы отличались от приказов итальянского командования. Хотя Роммель часто жаловался на эту ненормальную ситуацию, в действительности он часто использовал ее к собственной выгоде.

До начала наступления на Газалу в конце мая Роммель предложил сначала захватить Мальту. Для этого разрабатывался план «Геркулес», но было ясно, что закончить в срок его подготовку не удастся, хотя она началась еще в феврале. Наконец, было решено провести операцию на Мальте после того, как Роммель захватит Тобрук, – это позволит высвободить необходимые для мальтийской операции военно-воздушные силы.

Кессельринг был солидарен с итальянцами в том, что не следует очертя голову бросаться к дельте Нила. Наличных ресурсов хватило бы на обеспечение продвижения войск на расстояние не более 30 миль от Тобрука или 700 миль от Бенгази при одновременной нейтрализации Мальты. Если Мальта не будет захвачена, то действия в пустыне превратятся в весьма опасное предприятие. Эти мудрые взгляды разделял и начальник штаба Роммеля полковник Зигфрид Вестфаль. Роммель же рассматривал такую мудрость как малодушие. Имеется прекрасная возможность захватить ключевой участок Среднего Востока и соединиться с германскими войсками, занявшими Северный Кавказ. Предосторожности и мрачные пророчества об отсутствии воздушной поддержки, трудностях снабжения войск он уже слышал во время своего победоносного наступления на Эль-Аламейн, так что на них не стоит обращать внимания. Он будет в дельте Нила до того, как британцы успеют прийти в себя и организовать противодействие. Он получит все ресурсы их огромных баз и все полевые аэродромы. Флот и авиация союзников уже не смогут безраздельно господствовать в Восточном Средиземноморье, исчезнут трудности, связанные с доставкой снабжения из Италии.

Гитлер, который никогда не был сторонником проведения операции по захвату Мальты, поддержал Роммеля и убедил итальянское верховное главнокомандование изменить цели. Роммель, отбросив все сомнения и предосторожности, устремился к Нилу.


Как уже было сказано, первый удар потерпел неудачу в самом начале. Беспрерывные сражения июля быстро съели запасы, захваченные в Тобруке. Естественно, боеприпасы годились только для трофейного оружия. В конце июля, когда обе стороны перешли к оперативной паузе, ситуация со снабжением стала близка к критической. Порт Тобрука мог принимать только 60 тонн грузов в день – малую долю того, что было нужно войскам. Кроме того, Тобрук был очень уязвим для атак с воздуха. Приходилось использовать в качестве баз снабжения также Бенгази и Триполи. Не было средств для того, чтобы использовать железную дорогу от Тобрука до линии фронта, хотя попытки предпринимались. Рейс грузовика от Триполи и обратно занимал двенадцать дней, от Бенгази – семь дней. К тому же Роммель испытывал острую нехватку транспортных средств. Большую часть того, что он имел, представляли трофеи, добрая половина которых была не пригодна к эксплуатации. Что еще хуже, подкрепления, немецкие парашютисты с Крита, 164-я дивизия, особая группа 288-го батальона полковника Рамке и итальянская парашютно-десантная дивизия «Фольгоре», были переброшены в Африку по воздуху, поэтому не привезли с собой ни одного автомобиля.

Главной заботой Роммеля были проблемы с транспортом и снабжением войск. Теперь он возложил вину на тех, кто, предвидя все эти трудности, не ударил пальцем о палец и не предпринял сверхчеловеческих усилий для доставки транспортных средств и снаряжения со складов из Германии и Италии. Но из-за военно-морских и воздушных атак с Мальты и баз в Египте путь через Средиземное море и выгрузка кораблей в обстреливаемом порту Киренаики стали дорогими и опасными операциями. В июле было получено только 6000 тонн военных грузов – одна пятая часть от запланированного количества. За первые три недели августа, хотя в это время не проводились широкомасштабные операции, танковая армия «Африка» использовала вдвое больше припасов, чем было доставлено за этот период по Средиземному морю. Положение усугубилось тем, что в начале августа итальянцы направили в дивизию «Пистойя», расквартированную в Ливии, три или четыре сотни грузовиков. Эту дивизию не предполагали использовать в Египте, а фронтовая немецкая 164-я дивизия располагала всего 60 грузовиками. В июле из Италии для немцев не было отправлено ни одного автомобиля.

Роммель горько жаловался итальянцам и Кессельрингу. Он подчеркивал, что в расположенных в Ливии войсках на двух немцев приходится один итальянец – соотношение было 82 000 к 42 000; при этом немцы получили только 8200 тонн – одну треть от необходимого, а итальянцы в три раза больше; даже военно-воздушные силы, от которых было очень мало пользы, получали больше, чем сухопутная армия. По прошествии стольких лет нам трудно судить об объективности жалоб Роммеля. Нам лишь точно известно, что из Италии в Северную Африку были отправлены в августе 30 грузовых судов, 14 барж и 6 подводных лодок. Из них 4 судна были потоплены подводной лодкой и 3 атаками с воздуха; в Тобрук пришли 14 надводных кораблей, 13 барж и 2 подводные лодки; 7 надводных кораблей и 2 подводные лодки – в Бенгази; 1 надводное судно и 1 подводная лодка – в Триполи и 1 подводная лодка – в Дерну. Из отправленных 3720 тонн боеприпасов было потеряно 1660; из 15 500 тонн горюче-смазочных материалов – 2700; из 6370 тонн прочих припасов и снаряжения 2120, было потеряно также 43 из 220 артиллерийских орудий и 367 из 1147 автомобилей. В целости и сохранности прибыли все 39 танков. Несмотря на то что в процентном отношении горючего было потеряно меньше, чем остальных грузов, танковая армия потребляла его так быстро, что снабжение топливом вызывало наибольшую тревогу Роммеля.

В довершение всех бед, касающихся материально-технического обеспечения, на Роммеля свалилась еще одна неприятность – болезни. Санитарногигиеническое состояние не было сильной стороной танковой армии «Африка». Большая часть офицеров и солдат находились на передовой без перерыва в течение двух с половиной лет. Начало сказываться напряжение, в котором держал их Роммель, который, впрочем, не делал исключения для себя. С большой силой заболевания и общая усталость поразили армию, когда схлынула волна энтузиазма по поводу победоносного броска в Египет. Заболел и сам Роммель, его беспокоили частые обмороки. Его врач профессор Херстер диагностировал сочетание хронического воспаления желудка и кишечника со значительным нарушением кровообращения. Начальник штаба армии генерал Гаузе страдал сильнейшими головными болями, а полковник Вестфаль слег с желтухой.

Таким образом, озабоченность по поводу состояния армии не сводилась только к проблеме сражений с британцами. Будучи озабочен трудностями материально-технического снабжения и проблемами эффективной организации войск, Роммель отчетливо понимал, что его противник, отступивший почти на свои базы, имел неоспоримое преимущество, выигрывая за счет короткого расстояния от них. Он осознавал, что подкрепление и грузы из Англии и Америки находятся в пути и по прибытии в Суэц немедленно окажутся на линии фронта. Приезд Черчилля показал, какое значение придает Британия удержанию Египта. Немецкая разведка установила, что большой конвой, везущий более 100 000 тонн снаряжения и грузов, прибудет в Суэц до начала сентября. Роммелю было жизненно важно атаковать 8-ю британскую армию до того, как она воспользуется этим грузом. Последней датой решающего наступления могло стать полнолуние, которое должно было начаться 26 августа.

Но это было не единственное соображение, диктовавшее необходимость быстрого наступления. Каждый день указывал на усиление британской обороны, особенно это касалось установки и уплотнения минных полей. Практически уже не было надежды на стремительный прорыв на северном участке фронта от побережья до хребта Рувейсат. Линия укреплений и минных полей продлевалась к югу. Каждый проходивший день уменьшал возможность быстрого маневра и окружения 8-й армии с ее последующим разгромом, и под угрозой оказалась стратегия, столько раз приводившая к блестящим победам. Если минные поля вместе с легкими оборонительными сооружениями будут доведены хотя бы до Карет-эль-Химеймата, то вся стратегическая концепция потеряет свое значение. В этом случае удар надо будет наносить в лоб, и тогда материальное превосходство и бульдожье упорство 8-й армии склонят чашу весов в ее пользу. Единственная надежда на успех – навязать британцам мобильную войну, в которой они будут не способны (вследствие неопределенности ситуации и медленной реакции своего командования) воспользоваться своими преимуществами в огневой мощи и господством в воздухе.

Наступать надо было как можно раньше, но ничего нельзя было предпринять до того, как улучшится положение с доставкой грузов, особенно горючего. Роммель не переставал теребить Кессельринга и Кавалльеро. Болезнь обострила его прямоту, доходившую до бестактности. Отношения между Роммелем и итальянцами стали очень напряженными.

Назначив день наступления полнолуния 26 августа как дату начала наступления, Роммель принялся обдумывать план атаки. Июльские сражения и нарастающая мощь обороны противника исключали всякую надежду на легкий прорыв в районе хребта Рувейсат или к северу от него.

К югу от хребта и к северу от впадины, идущей к юго-востоку от Карет-эль-Абда, 8-я армия без устали окапывалась и устанавливала мины. К концу месяца шансы провести здесь стремительный прорыв становились весьма призрачными.

Сектор к югу от впадины и к северу от скал, тянувшихся от Гебель-Калаха до Химеймата, удерживался его старым соперником – 7-й бронетанковой дивизией. Это соединение играло в свои обычные игры – патрулировало местность вблизи от переднего края бронеавтомобилями и мелкими колоннами мотопехоты, поддержанной артиллерией. Из-за этого Роммелю трудно было понять, что происходит в действительности, но не было похоже, чтобы в этом месте происходило серьезное укрепление обороны. Воздушная разведка подтвердила, что оборона здесь достаточно слаба. Установка большого числа мин затруднила бы маневр самой 8-й армии в случае возможного нанесения контрудара.

Исходя из этого, Роммель решил почти в точности повторить исполнение своего плана, который принес ему успех в наступлении 27 мая на Тобрук. Все было поставлено на стремительное окружение в течение одной ночи южного фланга 8-й армии к северу от Химеймата. Перед рассветом африканский корпус Неринга силами 11-й и 21-й танковых дивизий должен был выйти к югу от Алам-эль-Хальфы, оказавшись в тылах позиций 8-й армии. Слева от африканского корпуса должны были действовать XX корпус генерала де Стефаниса, а также танковые дивизии «Арьете» и «Литторио». Наступавшая еще левее 90-я легкая немецкая дивизия Клеемана должна была преодолеть впадину. К половине четвертого утра все эти силы должны были развернуться фронтом на север.

Используя светлое время суток, африканский корпус должен был с максимальной скоростью двигаться к северу – к побережью, имея целью железнодорожную станцию Рувейсат, а наступавшие части слева должны были сделать броски в тылы британских соединений у хребта Рувейсат. 8-ю армию нужно было окружить и отрезать от баз снабжения, создать непосредственную угрозу ее полевым аэродромам и даже Александрии. После этого ничто не будет стоять между войсками Роммеля и Каиром. Достигнув берега моря, Неринг должен повернуть на восток на зоны снабжения британцев. Роммель полагал, что это заставит 8-ю армию повернуть назад свои мобильные части, которые он надеялся разгромить в быстротечном сражении. Позициями у Эль-Аламейна займутся пехотные дивизии, как это было в Тобруке в июне, а танковые соединения продолжат марш на Александрию, Каир и дальше на восток. 15-я танковая дивизия фон Бисмарка и 90-я легкая дивизия Клеемана будут двигаться на Каир через пустыню, где их потом сменит итальянский мобильный корпус, двигающийся по Вади-Натрун и пустынному тракту. После этого фон Ферст и Клееман совершат бросок на Суэц, а де Стефанис займется преследованием остатков противника в долине Нила.


Чтобы успешно осуществить этот план, было необходимо выполнить три жизненно важных условия: внезапность, темп и бесперебойный подвоз боеприпасов и горючего для ведения маневренных сражений. Для достижения внезапности следовало до самого последнего момента маскировать передвижение войск к югу. Танки передвигались бы ночью к местам скрытого сосредоточения в складчатой местности близ Гебель-Калаха, где они стояли бы замаскированными в течение дня. Этот маневр предполагалось совершить в течение четырех суток, перемещая каждую ночь четверть танковых сил. Весь колесный транспорт должен был выдвинуться к месту сосредоточения в течение ночи перед наступлением. Их отсутствие в местах обычной дислокации решили замаскировать передвижением тыловых частей, занимающих свои позиции. Для обеспечения большей внезапности можно было нанести отвлекающий удар по хребту Рувейсат незадолго до наступления главных сил на юге. Темп наступления можно было обеспечить одновременным движением на широком фронте, обходя мелкие очаги сопротивления и двигаясь смело вперед, несмотря на потери на непредвиденных минных полях. Этих потерь Роммель опасался меньше всего. Африканский корпус был способен дерзко атаковать, но главным условием успеха была полная луна, а полнолуние не могло наступить раньше 26 августа.

Главным препятствием было снабжение, особенно горючим. Способность наступать и давить по всему фронту, навязать противнику маневренную тактику и использовать растерянность врага определялась бесперебойной доставкой горючего до момента, когда войска достигнут передовых британских складов.

Тем не менее поступления горючего, в котором так нуждался Роммель, все не было. Растущее волнение и тревога от того, что время неумолимо уходило, подрывали его и без того расшатанное здоровье. 22 августа Роммель представил фон Ринтелену свои минимальные потребности, которые требовалось удовлетворить для начала наступления не позже конца августа. Необходимо было обеспечить запасы горючего и боеприпасов по меньшей мере на четыре дня боевых действий к тому, что уже имелось в частях и подразделениях. 27 августа, когда полнолуние уже наступило, к Роммелю прилетел Кессельринг. Роммель опять жаловался своему непосредственному начальнику. В конце встречи он сумел вырвать из Кессельринга обещание, что при возникновении экстремальной ситуации тот будет по воздуху доставлять в наступающие войска по 500 тонн грузов в сутки.

Наступили последние дни августа, и луна пошла на убыль, а горючее и боеприпасы, обещанные итальянским верховным командованием, не поступили. Роммель понимал, что если он не начнет наступление, то все его надежды сокрушить 8-ю армию и самому избежать поражения пойдут прахом. К следующему полнолунию стремительный прорыв станет невозможным, так как 8-я армия получит подкрепление и дополнительное вооружение, которое сейчас, вероятно, подходит к Красному морю. Роммель приказал начать сосредоточение танковых сил сразу после отъезда Кессельринга. Всякое дальнейшее промедление грозило лишить его преимущества внезапности. 28 августа Роммель вызвал к себе корпусных командиров фон Ферста, фон Бисмарка и Клеемана, чтобы отдать им последний приказ о наступлении, которое должно было начаться в ночь на 31 августа. Однако выполнение этого приказа зависело от прибытия трех танкеров с горючим в течение следующих двух дней. Роммелю доложили о количестве танков в армии: у немцев было 26 специальных танков «Марк-IV», вооруженных длинноствольной 76-мм пушкой, и 10 старых машин с короткоствольными 75-мм пушками; 71 новый танк «Марк-III (J)» с длинноствольной пушкой калибра 50 мм и 93 старые машины с короткоствольными орудиями. Всего в распоряжении армии было ровно 200 танков, не считая 29 легких и 5 командирских танков. У итальянцев было 243 средних и 38 легких танков.

В ответ на последнее отчаянное обращение Роммеля к Кавалльеро последний ответил 30 августа, что танкеры с горючим прибудут под надежным конвоем в Тобрук и Бенгази уже через несколько часов, самое позднее – на следующее утро. В этот день Кессельринг также передал Роммелю 1500 тонн горючего военно-воздушных сил. Это дало немецкой армии четырехдневный запас горючего сверх двух– или трехдневного запаса, который имелся в подразделениях и частях. Уверенный только в недельном запасе топлива, но имея слабую надежду на дополнительное поступление горючего, Роммель отдает приказ начать наступление по плану в ночь на 31 августа. Он сделал ставку и поставил на карту все, что у него было.