Глава 3. Неустойчивое равновесие
11 июня
Северный сектор
Схемы № 2 и № 4
В 6.00 немецкая пехота поднялась было в атаку на позиции южнее выс. 269, 0, но, встретив сильный артиллерийский огонь, вернулась обратно в окопы[159].
В дальнейшем инициатива перешла в руки советских войск, и утренние часы ознаменовались несколькими сильными контратаками на позиции немецких дивизий. Как известно, на 11 июня командованием СОРа и Приморской армии был запланирован контрудар силами частей 25-й дивизии и 7-й бригады морской пехоты, направленный против выступа, упиравшегося своей вершиной в истоки Сухарной балки. В 6.40 при поддержке нескольких танков были предприняты первые советские атаки против левого фланга 24-й дивизии на участке восточнее ПМ 05. К 8.00 все атаки были отражены, один танк был подбит. В 7.00 был атакован левый фланг 132-й дивизии с западного и юго-западного направлений[160]. Этими действиями против флангов 132-й и 24-й дивизий начался контрудар 11 июня.
В течение ночи два батальона 7-й бригады морской пехоты готовились к выполнению своей части общей задачи[161]. Им надлежало прорвать немецкую оборону и выйти к виадуку, около которого сходятся шоссейная и железная дороги на Симферополь. Здесь ожидалась их встреча с частями 25-й Чапаевской дивизии. Если все пройдет удачно, то немецкие войска окажутся в «мешке». Впереди предстояло наступать 2-му батальону капитана А.С. Гегешидзе, за ним уступом влево следовал 3-й батальон капитана А.Я. Рудя. Атаку поддерживали артиллерия и минометы, размещенные на позициях неподалеку от 30-й батареи, у изгиба дороги. В дальнейшем, по мере развития наступления, они должны были переместиться к выс. 92, 1 (ПМ 016). Командный пункт полковник Е.И. Жидилов разместил в землянке южнее 30-й батареи. Связь с батальонами планировалось осуществлять телефоном и по радио.
Перед атакой на немецкие позиции на выс. 92, 1 (ПМ 016) обрушила свой огонь артиллерия береговой обороны. Под ее прикрытием у дороги южнее совхоза им. Софьи Перовской батальоны развернулись и быстрым шагом устремились к немецким позициям. После короткой перестрелки немцы оставили высоту.
Штаб 132-й дивизии немедленно донес в штаб корпуса о начавшихся против ее фронта атаках с советской стороны. Сильному давлению подвергся правый фланг вплоть до ПМ 019, по его передовым линиям била советская артиллерия. Под натиском батальонов 7-й бригады стоявший на правом фланге 438-й полк был вынужден отойти на линию балка ПМ 031 – мыс в 300 м южнее ее. Создалась угроза прорыва боевых порядков. На угрожаемый участок был направлен огонь всей дивизионной артиллерии, но остановить атакующих на момент доклада еще не удалось.
Следующей, основной целью для батальонов 7-й бригады стала выс. 107, 2. По сигналу капитана Гегешидзе артиллерия и минометы перенесли огонь на ее скаты и вершину. За высоту разгорелись ожесточенные бои. Немцы вызвали огонь своей артиллерии, по наступающим ротам ударили пулеметы, в боевых порядках рвали мины. Бой шел весь день, но к вечеру решить поставленную задачу так и не удалось. Батальоны понесли серьезные потери, из тысячи атаковавших утром к вечеру в живых осталось не более четырехсот. Но противника удалось отбросить вплоть до железной дороги.
Остановкой решил воспользоваться генерал Ф. Линдеманн, чтобы вернуть утраченные позиции. Им для атаки в направлении на «Бастион» была специально сформирована группа Хитцфельда. В результате ее действий должен быть образован плацдарм для наступления на д. Любимовка. Начавшееся в 19.00 наступление 132-й дивизии не принесло противнику каких-либо существенных достижений. Ее 436-й полк смог продвинуться только до восточной оконечности ПМ 019. В этот момент через балку ПМ 031 последовал удар советских войск в тыл атакующего полка. Для отражения контратаки собственное наступление пришлось приостановить, а когда уже наступил вечер, от его продолжения окончатально отказались, отдав приказ закрепляться на достигнутых рубежах.
В сумерках полковника Е.И. Жидилова вызвал к телефону начальник штаба армии генерал Н.И. Крылов и от лица Военного совета выразил недовольство, что контрудар не достиг цели и части 7-й бригады не вышли на конечный рубеж – виадук, а окружение прорвавшегося противника не состоялось. Оправдания полковника в расчет не принимались, на все запросы о подкреплении отвечали отказом. Приходилось и в дальнейшем полагаться только на свои силы.
Неудачей закончился и контрудар со стороны 25-й дивизии. Ее противник, 24-я дивизия, своим 102-м полком справа и румынским 33-м полком слева удерживала все те же позиции, что и 9 июня. В 6.00 советские части предприняли контратаку силой до роты при поддержке танков против позиций 102-го полка.
В 6.40 и в 11.00 атакам подвергся участок обороны румынского 33-го полка. В ходе боя немцам огнем 50-мм противотанкового орудия удалось подбить советский танк. К 12.00 все удары нападавших были успешно отражены.
Атаки в направлении виадука проводились силами 1-го батальона 54-го полка и несколькими стрелковыми ротами под общим командованием подполковника Н.М. Матусевича. В качестве усиления они получили сводный танковый батальон, основу которого составляли танки Т-26. Артиллерийскую поддержку обеспечивали орудия III сектора.
Перед ударной группой стояла задача – захватить кордон Мекензия № 1 и станцию Мекензиевы Горы, выйти к виадуку и там соединиться с частями 7-й бригады. 345-я дивизия должна была прочно удерживать свои позиции и в случае успеха контратакующих групп перейти в наступление на своем участке.
После короткой артиллерийской подготовки ударная группа перешла в наступление в общем направлении севернее станции Мекензиевы Горы. Немцы сразу же оказали ожесточенное сопротивление, тем не менее в течение дня удалось продвинуться на 1 км вперед. При этом несколько атак, поддержанных танками, сорвались, наткнувшись на хорошо организованную противотанковую оборону. Пехота несла потери и откатывалась на исходные позиции. Во второй половине дня советские войска численностью до двух батальонов при поддержке танков атаковали румынский 33-й полк. Но и этот удар был отбит.
Также были предприняты две атаки на участке 102-го полка. В первой действовало до одного батальона, во второй – уже до двух батальонов, которых также поддерживали танки. Обе атаки были отбиты, причем вторая с особенно тяжелыми для атакующих потерями. К исходу дня преодолеть немецкую оборону на всю ее глубину так и не удалось.
Продолжала держаться оставленная в глубине немецкой обороны группа майора И.И. Кохно, занимавшая оборону в районе ПМ 02 и уже двое суток находившаяся в полном окружении. Связи с ней не было с 10 июня, поэтому никаких приказов от вышестоящего начальства майор И.И. Кохно не получал и все решения принимал самостоятельно. Когда его оставляли на прежних позициях, до которых теперь было около 2 км, то надеялись, что контрудар, намеченный на 11 июня, будет успешным. Тогда позиция, занимаемая группой в тылу немецких войск, сыграет положительную роль. Но контрудар сорвался, и теперь крайне встал вопрос, что делать с «отрядом Кохно».
Приказом А.С. Потапова была снята с занимаемых рубежей одна из рот 1-го батальона, которую усилили бойцами из тыловых подразделений. Всего в сводной роте насчитывалось до 60 бойцов и командиров. Перед ней была поставлена задача: прорваться через немецкие позиции, выйти в расположение «отряда Кохно» и вывести его обратно за линию фронта. Как и считали в штабе бригады, мероприятие оказалось обреченным на провал, и пробиться через рубежи, занятые немцами, роте не удалось. Отправленный для связи с майором И.И. Кохно лейтенант Молчанов пропал без вести. По немецким данным, «отряд Кохно» все-таки получил подкрепление, которое приняло деятельное участие в дальнейшей обороне.
Не обращая внимания на развернувшиеся на флангах «клина» бои, 22-я и 50-я дивизии продолжили наступление в сторону Северной бухты. К 16.50 22-дивизия своим левофланговым 47-м полком при поддержке танков 300-го дивизиона вышла к нефтехранилищу у Сухарного тоннеля (ПМ 027). В течение первой половины дня полки соединения подверглись многочисленным контратакам советских войск в направлении казарм и ПМ 024, поддержанным сильнейшим артиллерийским огнем, который велся преимущественно с юга.
К концу дня 22-я дивизия закрепилась по линии: казармы – изгиб дороги в 250 м юго-западнее окраины станция Мекензиевы Горы – железная дорога – ПМ 024 – полотно железной дороги от ПМ 024 до северной окраины нефтехранилища (ПМ 027) – ПМ 025 – изгиб дороги в 400 м северо-восточнее ПМ 025.
После артиллерийской подготовки в 9.20 50-я дивизия перешла в наступление. Действавовший здесь правофланговый 123-й полк наступал из района противотанкового рва и ПМ 023 на юг. Но вскоре, несмотря на непрерывную артиллерийскую поддержку, атака захлебнулась. Главной причиной остановки стал уничтожающий огонь советских орудий. Как сообщал командир 123-го полка, советские орудия обстреливали не только группы, но даже одиночных солдат. Под их огонь попал один из батальонов 65-го полка и был вынужден отойти за 1-й и 2-й батальоны 123-го полка.
Потери 123-го полка за 11 июня: убит один солдат, ранены один унтер-офицер и 23 солдата, еще один солдат пропал без вести[162]. Столь незначительные потери, несмотря на жестокий артиллерийский обстрел, еще раз доказали, насколько хорошо были оборудованы оборонительные позиции советских войск. Разместившиеся в них немецкие солдаты чувствовали себя в относительной безопасности, а их командиры с горечью осознавали, почему многодневный обстрел из крупнокалиберных орудий и бомбежки не принесли ожидаемого от них результата[163].
Остальные полки 50-й дивизии продолжали продвигаться вперед: 32-й полк вел бой значительно северо-восточнее ПМ 032, его левый фланг вышел на проселочную дорогу в 500 м восточнее ПМ 023. Части 121-го полка достигли середины проселочной дороги между ПМ 023 и ПМ 029. Действующий в составе 50-й дивизии 31-й полк продолжал наступление и вел бой юго-восточнее ПМ 02. После полудня им была направлена разведывательная группа в направлении южнее ПМ 014 для уточнения местонахождения линии советской обороны.
Атаки на рубежи обороны 345-й и остатков 172-й дивизий продолжались в течение всего дня 11 июня. Полковнику И.А. Ласкину пришлось ввести в бой свой последний резерв – 57-ю разведывательную роту. Правда, ротой она называлась уже чисто формально, в ней насчитывалось уже чуть более отделения, 10–12 бойцов. К исходу дня почти вся рота погибла, пал смертью храбрых и ее командир старший лейтенант Ермаков.
С огромным трудом удерживала свои позиции и 79-я бригада. Ее командный пункт снова пришлось переносить, теперь уже в верховья Трензиной балки. Но все равно от штаба до передовой оставалось всего 800 м. К северу от него в первой половине дня была окружена рота минометчиков. Ее пытались поддерживать артиллерийским огнем с других участков, но помочь пехотой возможности не было. Через 3 часа рота была уничтожена.
В 12.00 противник, отразив наиболее острые атаки советских ударных групп, возобновил натиск на позиции 345-й дивизии. Основные атаки шли из района ст. Мекензиевы Горы в направлении Сухарной балки. Бойцы дивизии успешно остановили натиск противника, после чего сами перешли в наступление и захватили ст. Мекензиевы Горы[164]. Это оказался самый значительный успех 11 июня. Но дальнейшее наступление было остановлено противником в 200–300 м восточнее станции.
Вечером 50-я дивизия сообщила о предпринятых против нее контратаках. Первая состоялась в 19.00 от ПМ 033, вторая – в 21.00 от верхней точки серпантина и от «Старого форта». Все они были успешно отбиты. Но вследствие тяжелых наступательных и оборонительных боев дивизия нуждалась в перегруппировке своих сил для назначенного на завтра нового наступления, основной удар которого предполагалось нанести силами 121-го полка в направлении от ПМ 029[165].
Конец ознакомительного фрагмента.